Хроники экзорцистов. Книга 1. Поглотитель грехов

– А вдруг выпрыгнут! Вдруг внезапно выпрыгнут!

Через тридцать минут тоскливого скрипа подвески, гневных клаксонов и необузданной ярости криков водителей позади, Ева не вытерпела:

– Слушай, еще медленнее и мы начнем двигаться в обратную сторону, – стонала она.

К этому времени колени Стефании затекли, и она положила ноги на Еву.

– Я не виноват! Подвеска прогибается под Корфом! Ему нужно похудеть!

– Вообще-то, ты меня таким создал.

– И скажи ведь все у тебя, что надо, есть, а? – довольно пропел Ибрагим.

А потом вытянул ладонь и произнес:

– А ну дай пять. Дай пять, если все, как надо!

Хмурый Корф пялился на бабушку со старой таксой, медленно обгоняющих «службу спасения» по тротуару. Черт возьми, это ведь бабушка с собакой с суперкороткими ногами. Как они могут быть быстрее?

Неизвестно, что сработало в Корфе: стремление проявить принадлежность к клубу или непонятная женщинам мужская особенность восхвалять собственные причиндалы – но Корф дал пять. Настолько быстро и почти мимолетно, что никто определенно не заметил.

Кроме двух женщин позади, смотрящих на эту мужскую дурость презрительными взглядами. Видимо, у Корфа тоже были проблемы с оценкой скорости.

– К тому же я не тайный агент Ее Величества, окей? Я священник! – сказал Ибрагим, глядя в отражение Евы в зеркале заднего вида.

– Я думала, ты крутой священник. Как Джеймс Вудс в «Вампирах». Или Пол Беттани в «Пастыре». Хотя бы как «Монашка-воительница»32!

– Я крутой в глазах демонов, ясно? Я изгоняющий бесов, и чертовски опасный тип для них. Я экзорцист-профессионал. Верно, Корф?

– У меня из-за тебя бровей нет, – буркнул демон в ответ.

– Но ведь все, что важно, то – как надо, а? А?

Очередная сверхзвуковая, как им казалась, и тем незаметная пять.

Девушки измученно закатили глаза.

В городском парке развлечений всегда людно. Тут и дети, и взрослые и даже старики с удовольствием и визгами катались на каруселях, кормили лебедей, ели сахарную вату и смеялись над клоунами. Развлечения на все вкусы, кошельки и нервы.

Четверо детективов-самородков стояли перед домом с привидениями, наполненным стандартными куклами, декорациями и дешевыми приемами выпрыгивания в простынях из-за угла.

– Значит, Тарани работала здесь?

– Да, а парня, что нам нужен, зовут Кит Морро.

Они подошли к билетной кассе, где их приветствовало пресловутое привидение из кровавой простыни с дырками на глазах:

– Хотите разгадать тайны Дома профессора Винкс?

– Сфинкс? Он сказал сфинкс33? – тут же отреагировала собака Павлова, живущая внутри Стефании.

Ибрагим уже достал кошелек и покупал билеты:

– Эй, парень, мы друзья Кита Морро. Где его найти? – спросил он, передавая наличные.

Привидение человеческими руками пробивало кассу и человеческим же голосом отвечало:

– Да все там же. Секция «Полная луна».

Они подошли к одноэтажному дому, окруженному лесопосадкой. На крыльце возле входной двери висел скелет и невидимая злая ведьма постоянно хихикала, обещая, что войдя сюда, обратно не выйдешь. Но вываливающиеся из торцевой двери хохочущие студенты перечеркивали на нет все угрозы ведьмы.

Ибрагим достал из информационного стенда карту Дома профессора Винкс и ткнул пальцем:

– Вот здесь секция «Полная луна». Всего-то и пройти четыре комнаты. Пойдем?

И решительным шагом направился к тяжелым деревянным дверям, открывающимся автоматически.

В холле их встретила еще одна актриса. На этот раз служанка в длинной белой сорочке и чепчике с керосиновой лампой в руке. При ближайшем рассмотрении было ясно, что керосином там и не пахнет, а пахнет обычным светодиодом. Никаких опасных веществ и вредных для здоровья соединений в доме с нечистью! – кричали датчики пожарной сигнализации на потолке, красные огнетушители, зеленые таблички EXIT.

– Стойте, если хотите выжить! – проговорил хриплый прокуренный и уже довольно уставший голос служанки. – В этом доме нет места свету. Этот дом забыт богом. Нечисть бродит по коридорам и желает заполучить ваши сердца…

– Как круто! – Ибрагим хлопал в ладоши.

– Профессор Винкс открыл портал в параллельное измерение где-то в мрачных глубинах дома, и оттуда вырвались на свободу демоны, вампиры, оборотни! Оглянитесь!

С этими словами все четверо резко обернулись.

– Там ваше спасение! Там выход! Но если желаете продолжить, то вот вам ключ, чтобы закрыть портал и спасти профессора из лап чудищ!

Служанка протянула витиеватый ключ из пластика, одна из петель уже отломилась, а вторая сторона была испачкана шоколадом от предыдущих детей.

– А теперь испытайте вашу храбрость и ступайте в А-А-А-А-А-Д!

Двери слева открылись и перед ними засверкал игрой стробоскопов и прожекторов первый зловещий коридор. Черепа, безглазые куклы, ножницы, старые пластмассовые игрушки – в общем все, что сценаристы нашли у себя дома в коробках с детским барахлом – висело на цепях или было прибито к стенам огромными гвоздями. В узких нишах в полу текла красная жидкость, из глубин коридора вырывался белый дым, двери комнат стучали, откуда-то из-под потолка доносились истошные вопли терзаемых грешников.

– О. Мой. Бог, – медленно проговорил Корф.

У людей очень примитивное представление ада, – думалось ему.

– Круто, да? – воскликнула Ева.

Она и сама не ожидала, что подхватит энтузиазм Ибрагима. Держалась до последнего. Но аттракцион не оставил ее равнодушной.

– Напомните, зачем люди это изобрели? – спросил Корф.

– Чтобы пощекотать себе нервы, конечно! – ответил Ибрагим. – Неужели в твое время этим не занимались?

– Вообще-то, нет. Мы просыпались с петухами и шли работать на поля, возвращались к закату без сил и ложились спать, чтобы на следующий день снова встать с петухами.

– Да ладно тебе! Молодежь ведь должна была чем-то заниматься!

– Да. Они детей рожали. Если ты доживал до двадцати, то считался счастливчиком. А если ты доживал до тридцати, то все считали, что ты определенно жил в эпоху Иисуса.

Корвинус с трудом вливался в современный мир. Люди здесь заводили детей не потому что так надо, а потому что хотели, а это значит, что могли и вообще не заводить. Дикость! Люди работали в удовольствие и за столиками кафе часто жаловались на то, что с предыдущего места работы они ушли из-за токсичной среды. Что это вообще такое – токсичная среда? Дикость! Животных не ели, а заводили дома, чтобы до конца жизни их кормить и опекать, не получая никакой выгоды из этого.

Что за дикий мир?

В итоге этот дикий мир заставил демона войти в коридор за остальными.

Ибрагим вышагивал первым, девушки за ним, Корф шел следом. Бесстрашные экзорцисты и демон. Ввиду своей профессии и сути они повидали много такой жути, которая обычным людям и не снилась. Коварные и опасные битвы с бесами всегда сопровождались риском быть убитым. Таких прожженных воинов света уже ничем не напугать.

Так они все думали до того, как вошли в первый коридор.

Первыми заорали Ева со Стефанией. Это была упавшая с потолка кукла Аннабель в окровавленном платье.

– Давай поиграем! – пел детский голосок.

На Ибрагима напал вурдалак из комнаты номер шесть.

– Окстись! Окстись! Окстись! – кричал Ибрагим, перекрещивая вампира в воздухе.

Корф держался до последнего, но его сломили полчища резиновых пауков, когда он врезался в канатную паутину.

– Мать твою! – раздался крик, приглушенный маской.

Но после первого коридора их ждала комната с мумией-каннибалом, которая бегала за ними вокруг саркофага, пока они искали способ открыть запертую дверь во второй коридор.

– Засунь руку в слив раковины!

– Я не буду ничего совать туда!

– Ключ в сливе раковины!

– Ты что не смотрел фильмы? В черных отверстиях всегда что-то кому-то откусывают!

Ибрагим кричал на Еву, Ева ревела, Стефания просто села в угол и нервно раскачивалась из стороны в сторону, приговаривая:

– Зачем? Зачем мы сюда сунулись?

И только Корф был занят погоней мумии.

В следующем коридоре их ждал новый кошмар, когда сверху опустились решетки, разделив их между собой, а пугающий голос Фредди Крюгера обещал убивать их по одному, если через пять минут червячок на мониторе не пройдет лабиринт руками Корфа, который вообще впервые в жизни держал джойстик от приставки.

– Направо! Направо ползи!

– Я не понимаю, как!

– Левая рука! Левая!

– Жри капусту!

– Что?!

– Жми треугольник, твою мать!

Кое-как справившись с квестом коридоре, они попали на ферму к маньяку с бензопилой, который опять начал бегать за ними по кругу посреди висящих пластиковых туш мертвых коров.

– Может, белый к черному?

– Может быть.

– Давай попробуем желтый к черному.

– Тут определенно должна быть логика.

– Оглянись, Корф! Во всем, что мы делаем сегодня, нет никакой логики! – психовал Ибрагим.

А позади них раздавались пронзительные визги Евы и Стефании, которые по сценарию должны были отвлекать маньяка, пока Корф и Ибрагим пытались соединить провода в правильной последовательности, чтобы открыть дверь.

– Вон его колыбель, видишь? – Корф указал рукой.

Посреди туш мертвых коров и цепей скотобойни стояла детская колыбель, украшенная разноцветными лентами, заплетенными в колосья: белая с красной, черная с желтой. Как колыбель оказалась посреди скотобойни – оставим сценаристам квеста, которые особо не парились по поводу сюжета и списали всю эту психоделику как всегда на детские травмы.

Оказавшись в следующем коридоре, освещенном полной луной, ребята тяжело вздохнули.

– Напомните, почему наш план не свелся к тому, чтобы подождать, когда у Кита будет перерыв? – надрывным голосом прохрипела Стефания.

– Потому что мы экзорцисты! Мы самые смелые сукины дети на всей планете! – ответил Ибрагим, тяжело дыша.

– К такому меня жизнь не готовила! – ныла Ева не менее хриплым голосом.

– Эй, ребят. Это секция номер четыре, – сказал Корф. – Где-то здесь должен быть Кит.

И как по заказу в дальнем конце мрачного коридора, тускло освещенного одной единственной лампой, изображающей полную луну, показалось чудище. Это был огромный вервольф, волосатый с когтями и клыкастой пастью. Раздался пронзительный вой. И в эту же секунду чудовище побежало на них, грозно рыча.

Все трое заорали и вжались в угол, с ужасом наблюдая за приближением монстра.

– Кит Морро?! – заревел Корф, перекрикивая звуковые спецэффекты.

Чудовище резко остановилось, а потом откуда-то из глубины костюма раздался приглушенный человеческий голос.

– Да. А кто спрашивает?

Корф достал из куртки телефон и показал ему фотографию

– Тарани Хэдж. Знаешь ее?

Огромная голова полуволка-полумонстра приблизилась к экрану телефона, а потом ответила:

– О, это же Тара! Вы нашли ее?

– Пойдем-ка побеседуем, парень, в тихом месте.

Пока ребята медленно приходили в себя после припадка страха, Корф уже шел за оборотнем куда-то в черный закуток коридора.

Здесь оказалась небольшая светлая коморка с креслом, столом, мониторами. На столе стояли одноразовые стаканчики из-под кофе, валялись упаковки еды на вынос. Где-то посреди бардака шуршала рация, которая доносила знакомый прокуренный голос служанки:

– Группа номер семь вошла к Джейсону34.

При свете ламп они наконец увидели, что чудище на самом деле обладает ростом невысокого человека, просто голова устанавливалась поверх головы актера, который смотрел на посетителей через сетку в горле вервольфа. Кит снял тяжелую установку и перед ними возник долговязый худощавый парень с выбритыми по бокам волосами и густой блондинистой бородой.

– Я слышал, что ее искала полиция. Давно это было. Уже несколько лет назад. Вы ее нашли? – спросил он.

– Мы похожи на тех, кто ее нашел? – прорычал Корф.

После пройденных испытаний нервы стали гудеть, как расстроенный тромбон.

– Ты ее хорошо знал? – спросила Ева.

– Не так чтобы. Прикольная была тянка. Мемасы там угарные слала, по клубам чилилась, я только зааппрувил ее в Инсте, так она оффнулась.

Все четверо так и застыли. А потом Ева неуверенно произнесла:

– Мне кажется, он пытается нам что-то сказать.

– Ну такое даже мне не в силу перевести, – качал головой Ибрагим.

– А это какой язык? – спросил Корф.

– Значит, ты с ней встречался? Знал ее друзей? – Стефания решила зайти с другого конца.

Кит закинулся горстью чипсов и ответил:

– Мы в разных компашках зависали. Она больше тащилась по всякой чернухе.

– Что это значит?

– Ну готы там всякие, эмо. Кароч те, которые типа выпилиться хотят, а все дристят.

– А с сатанистами она, случайно, не заискивала знакомств?

– Чего не делала? – не понял Кит.

Ева терпеливо повторила на языке парня:

– С сатанистами, говорю, зависала?

– А, с этими чудиками и подавно. Там полный трэш у них, она рассказывала, ритуалы всякие в капюшонах со свечами и тэдэ.

Все четверо озадаченно переглянулись.

– А ты в них участвовал?

– Да нахрена оно мне? У меня дел по горло! Свой ютуб-канал развиваю. Как вам башка?

С этими словами он кивком указал на голову оборотня. Со всей ненавистью, которой они восполнились к этому месту, они все же признали, что оборотень получился добротный.

– Сам сделал, – хвастался Кит. – Учусь на художника-постановщика в колледже. Хотите больше рил стаффа, идите на мой канал и жмите на колокольчик.

Корф растерянно огляделся в поисках колокола.

– Слушай, Кит, а где можно найти этих сатанистов? – спросил Ибрагим.

Его смышленую головку посетила гениальная мысль.

– В «Кровавом ковчеге», конечно!

– Это ночной клуб?

– Да, бэйба, инфасотка!

Их приключение резко получило неожиданное продолжение. Корф подошел к парню, грозно навис над ним и прошипел сквозь маску.

– Как отсюда выйти?

Через минуту они уже стояли на улице довольные, что им не пришлось проходить квест Дома профессора Винкс до конца. Уж пусть кто-нибудь другой закроет этот чертов портал. На сегодня с них хватит инфарктов.

Порш-«служба спасения» вновь спешила на помощь на этот раз в знаменитый ночной клуб.

«Кровавый ковчег» – место любителей ночи и всякого демонического фетиша: вампиры, оборотни, маги, просто любители фаталистического неформализма. Здесь подавали коктейли с названиями типа Кровавой Мери, Поцелуй Дьявола или Слезы Раскаяния. Фейс-контроль пропускал самых отпетых фриков, кто по-настоящему готовился к приходу в обитель Сатаны: ботфорты на платформах, цепи, кожа, латекс, накладные клыки, плети.

Странным образом без проблем прошёл фейс-контроль лишь Ибрагим в своем ежедневном одеянии священника: черный костюм и белая коловратка, которую он возил в бардачке.

– Серьезно? Что за сексизм! – возразила Ева в блузке и черных брюках.

От нее-то как раз и ждали ботфортов, кожи, цепей и желательно на голое тело.

Тучный широкоплечий охранник на входе долго измерял Еву оценивающим взглядом, пытаясь найти в ней хоть что-то намекающее на любовь к садо-мазо. Получалось у него плохо.

– Вы не подходите под формат клуба, – пробасил он на Еву.

– Ты только что пропустил священника! – в ответ взбесилась она.

– Это похотливый священник.

– Это просто священник!

– А я вижу, что похотливый.

– Да ты же не знаешь!

– Каждый костюм должен нести историю.

Каждая реплика охранника звучала с одинаковой интонацией и ровным лицом.

Ева раздраженно выдохнула.

– Хорошо. Как насчет того, что в моем костюме ты видишь историю девственницы, ищущей приключения? – предложила она.

Охранник снова оглядел Еву с ног до головы, что донельзя оскорбило ее, потому что ее бессовестно оценивал мерзкий мужской глаз. Но вдруг на лице охранника проскользнула легкая ухмылка узнавания, как будто он сам вспомнил, что Ева на самом деле девственница, и тогда он кивнул. Ева злостно затопала каблуками, проходя мимо него.

Корф и Стефания, видя, что на входе их ожидает реальное препятствие, успели подготовить историю, которая в принципе Корфу не понадобилась. Охранник смерил взглядом его габариты, куртку, маску и одобрительно кивнул.

– Достойный детейлинг. Трубки хромированные? – спросил охранник.

– Он не может ответить. Он этот, как его, мой раб.

Охранник медленно перевел взгляд на пигалицу рядом с Корфом, которая едва доставала ему до груди. Стефания растерялась от пристального взгляда охранника, несмотря на то, что настраивала себя к этому моменту все последние полчаса. Ну плохой из нее лжец!

– Ну этот же, как его, знаете? БДСМ, там, госпожа и плетки всякие, – начала лепетать Стефания.

Ибрагим с Евой, стоящие за спиной охранника, воздели руки в воздух, мол:

«Надо было наоборот!»

Теперь Стефания понимала, что действительно надо было поменяться ролями с демоном. Но деваться уже некуда. Охранник прищурился и спросил:

– Быстро. Оба. Хором. Ваше стоп-слово.

Корф со Стефанией уже знали друг друга достаточно, чтобы не задумываясь произнести:

– Манчкин.

Проход открылся.

Оглушительная музыка в стиле готического рока, игра софитов, ослепляющие стробоскопы, висящие с потолка цепи, на которых танцевали гимнастки, и куча разодетых в черное и красное людей с раскрашенными лицами. Ночной клуб располагался на двух этажах и вмещал порядка пятисот человек, терявшихся в толпах на танцполе, возле баров, в зонах отдыха.

– Какой план? – спросила Ева, перекрикивая музыкальный грохот.

– Разделимся и поспрашиваем. Фотография с собой? – кричал Ибрагим.

Все четверо показали фотографию Тарани Хэдж на телефонах.

– Девочки, будьте осторожны! Здесь парни просто психи! – крикнул Ибрагим напоследок.

Они разошлись по разным сторонам, чтобы опросить работников клуба и его завсегдатаев, знали ли они девушку, чьи кости нашли в форте и чья кровь и волосы остались в том подвале, где предположительно над ней провели некий сатанинский обряд. Ну, разумеется, никто из них именно таким образом спрашивать не будет, но сам факт того, что с девушкой, когда-то давно отдыхающей в этом месте, обошлись столь жестоко, приводил в легкое замешательство, постепенно переходящее в дрожь.

Ребята осознавали, что получили драгоценную наводку на этот клуб, и у них был лишь один шанс выяснить все, что можно у посетителей «Кровавого ковчега» так, чтобы не спугнуть серийного убийцу. Он мог отбирать жертв именно здесь, завлекать их в свое логово, а потом проводить над ними жуткий ритуал. Преимуществом ребят было в том, что все они были чувствительными к колебаниям полей незаметной обычному человеку частоты. Так что если кто-то в этом клубе шатается с демонами, они это почувствуют.

– Рок и БДСМ. Почему у людей столь примитивное представление о дьяволе? – вопрошал Корф, разглядывая крутящуюся вокруг него девушку в узком латексном топе и шортах, открывающих половину растатуированной задницы.

– Привет, великан. Я сразу тебя заметила! – выдохнула она и залезла языком ему в ухо.

В голове тут же зазвучал наказ Виктора, как встроенная в мозг сигнализация:

– Твоя задача – присматривать за ребятами!

А девица с проколотым в шести местах языком уже вовсю натиралась о Корфа.

– О, Виктор, это будет нелегко, – выдохнул демон, воздев глаза к потолку.

А с потолка на стропах к нему уже спускалась полуголая гимнастка в ошейнике с шипами, привлеченная симпатичным парнем в маске. Воздушный БДСМ-ангел села бедрами точно ему на плечи.

– О. Мой. Бог, – уже второй раз за этот вечер произнес Корф, уткнувшись лицом прямо в промежность современной девы.

Ибрагим ошибся. Тут не только мужчины – психи.

Ева заняла стул у бара, потому что считала, что именно бар являлся местом средоточия знаний в ночных клубах. Она разговаривала со всеми, кто подходил к стойке, стараясь казаться безобидной, но любящей горячие ощущения штучкой, которая просто хочет завести побольше друзей.

– Прелестно, просто прелестно!– восклицала она.

Худой парень в кожаных штанах с торсом, полностью покрытым татуировками, демонстрировал ей проколотый язык. К его кольцу была пристегнута цепочка, другой конец которой крепился к кольцу на соске.

– А ты не боишься, что это все как-то зацепится, когда будешь одеваться или зубы чистить?

– А ты забавная, – ответил парень и пригладил красный ирокез. – Давай, покажи, что у тебя под этой целомудренной блузой.

С этими словами он провел пальцем по ее воротнику.

– А тут люди вообще не знают, что такое личное пространство, да? – крикнула она ему.

Он смеялся и все повторял:

– Ты такая забавная.

Через час Корфу уже трижды вылизали уши, он еще никогда не слышал о подобных выражениях симпатии, но о танцах на его плечах он тоже не слышал, а дьявольский ангел оседлала его конкретно и надолго, уверенная в том, что именно так люди признаются друг другу в любви.

Стефания стала жертвой местных матерей Терез, которые делали ей начес в туалете, потому что бедняжка, судя по ее платью, явно только что сбежала из дома консервативных родителей, а ее дух требовал приключений и перемен.

Ибрагим вообще стал свидетелем милого и ненавязчивого инцеста.

– Ты что, реально ее брат? – спросил он, недоверчиво наблюдая за их поцелуем.

Парень с белыми линзами, разукрашенный в стиле Мэрилина Мэнсона, ответил загробным голосом:

– Мы, создания ночи, все братья и сестры друг другу…

И продолжил целоваться с женской версией Мэрилина Мэнсона.

В противоположном конце клуба Ева вздыхала:

– О Господи Иисусе, я теперь понимаю, что видит отец, когда смотрит на меня.

Ее собеседник переключил внимание на девушку в короткой юбке, рваных чулках и пресловутых ботфортах. На верхней части тела у нее были лишь цепи на сосках, соединенные с носом. У этих двоих определенно было гораздо больше общего, чем у парня с Евой.

«Кровавый ковчег» переродил друзей.

Демон понял, что этот мир нисколько не похож на те остатки воспоминаний, что он нес с прошлой жизни. Там люди боялись боли, а здесь от нее получают удовольствие.

Ибрагим узрел-таки истинную красоту женщины, которой его обучали в семинарии. Он и впрямь по достоинству оценил благопристойность и целомудрие, поняв, что именно это будет искать в своей спутнице, которую кстати все чаще уже выглядывал в толпе. Со всеми ее странностями и психозами Ева отныне казалась совершенством.

Ева же беспрестанно причитала благодарности в адрес отца за его методы воспитания. Он перестал казаться старым неврастеником, его нервы неожиданно превратились в крепкие жилы прочнее адомантия в Росомахе35. Вспомнив, как она изводила его своим едва ли пристойным поведением, Ева осознала, что отец того не заслужил, и теперь ей очень хотелось вернуться домой, сесть возле него, пока он читал книгу у камина, и поцеловать ему руки.

Стефания же поняла, что всеми этими попытками сделать себе больно и найти жестких приключений на свои задницы, эти люди не обладали заблудшими душами. Ее чутье не ощущало здесь демонических вибраций, нигде не мелькали зловещие тени, и паленым мясом здесь не пахло. Эти люди просто желали выразить то, что неспособны выразить слова, другими способами, и это казалось нормальным. Стефания даже обзавелась друзьями и обменялась с ними профилями в Инстаграме.

– Только у меня не очень веселый профиль, в основном молитвы там да кот Люцифер, – оправдывалась она.

– О, это так круто. Ты знаешь молитвы? Прям настоящие молитвы? Как фильмах про изгнание демонов?

Спрашивали девушки, которые сделали ей начес размером со вторую голову и вылили целый баллончик лака на нее. Этот начес теперь даже весил, как вторая голова.

– Ага, – многозначительно ответила Стефания.

Они стояли в туалете среди кучи людей, которые, похоже, даже не понимали, что это туалет. Здесь и болтали, и пили, и тут же пользовались туалетом по назначению, а в дальней кабинке под ровные сотрясания пластиковых перегородок незнакомая девушка взывала к Господу:

– О боже, о боже! Да! Да!

Стефания была терпелива. Или как сегодня модно говорить – толерантна. В конце концов Господь посылал пророков распространять слово божье не в культурно-образовательные центры, а вот в такие вот обители разврата и похоти. А потому Стефания считала своим долгом засадить здесь хоть сколько-нибудь семян веры.

– А можешь что-нибудь сказать? Ну, помолиться? – спросила одна из девушек, затянутая в черный латексный комбинезон до шеи.

– Спаси нас, Господи, от всякого зла, дьявольского наваждения, чародейства и злых людей. Как воск тает от огня, так и растают все злые ухищрения рода человеческого. Во имя Святой Животворящей Троицы: Отца и Сына и Святого Духа, да спасены будем, – отчеканила Стефания.

И на всякий случай покрестила своих новых подруг.

– О! Это очень круто! Надо запостить!