С парусами по жизни. Часть 3. Через 7 морей из Туниса в Москву

– Понятно, на нем новые фильтра стоят.

– Дойдем?

– Дойдем, вопрос когда?

В это время нас вызывает второй кат и нас радуют:

– Заходим в Бриндизи. Места зарезервировали, ищем по ходу ресторан, координаты сообщим.

После полуночи, уже при луне, подходим к входным воротам порта и, долго путаясь, находим наконец марину, где нам забронированы места. Заходил и маневрировал я уже, фактически на одном дизеле – левом. Ошвартовались. Я занимаюсь своими делами, няня с Бабушкой идут спать, а мои матросы спускают тузик и на моторе тихим ходом идут искать ресторан, в котором стоит первый кат, и команда его ест и никак не может насытиться. На завтра мы уже договорились о ремонте и теперь я валюсь от усталости спать прямо в кокпите на диване.

Утром меня ошарашили – вся моя команда, за исключением старшего сына владельца ката, улетают в Москву. Матрос сказал, что серьёзные проблемы и его присутствие требуется срочно. Я знаю, что у него четыре больших фирмы и серьёзный бизнес – верю. Решение, по сути, правильное. Так же мы решаем, что из Италии надо перейти в Черногорию кратчайшим путем из Бриндизи в Бар и там оставить катамараны, а самим лететь в Москву. Команда наших попутчиков даёт согласие на такой вариант. Я радуюсь в душе – спокойный переход через всё море.

Мне так и не удалось посмотреть город. Я целый день простоял в ремзоне. Нас «подшаманили» слегка – промыли топливную систему, сменили фильтра, а трубки сапунов вывели в пространство между палубой рубки и мостом. Но форсунок на наш двигатель у них нет! Позже я заметил, что стало пахнуть соляром и оказалось, что мастера сорвали резьбу на одной форсунке.

Очень долго возились с генератором. Много чего заменили и выкинули «лишнее», как они сказали. Теперь генератор работает и пускается отлично. Подобные работы были проделаны и на втором катамаране.

Поговорили с капитаном второго ката и решили уходить в ночь, а чего тянуть время. Команды моей уже нет, ещё днем они уехали в аэропорт. Звонили, что взяли билеты и улетают, что будут ждать и встретят в Москве.

Наш путь лежит в Черногорию, в порт Бар.

Так нас встретила марина в порту Бар

Я долго инструктирую старшего внука – нам с ним вдвоем сейчас отходить и пересекать Адриатику. Через час наступят сумерки, а там и стемнеет. Идти всю ночь и утром заходить в марину города Бар. Договорились нести вахты по 2 часа.

Наши попутчики со второго катамарана вернулись из ресторана с кульками еды в дорогу. Беда – у них нет кока, а из них никто не готовит. Мы же с внучком поели у себя на борту и приготовили всё сами, чтобы перекусывать по дороге. Мы пьём чай и ждем отхода ребят – договорились, что мы идем за ними.

Из бухты выходим немного впереди огромного Греческого парома, который нам беспрестанно гудит, и сразу ложимся на курс. Солнце садится. Полный штиль и духота. 380 по Цельсию. Ну и ладно, ну и хорошо. Ночь впереди и вся надежда на ночной бриз. А пока идем на моторах, рассекая зеркальную поверхность моря со скоростью 7 узлов, а Солнце светит нам в спину. Я занят тем, что заполняю судовой журнал, включаю и настраиваю радар, включаю ходовые огни. Темнеет. Перевожу экраны в ночной режим. Долго ищу на электронной карте навигатора город Бар и при самом крупном масштабе он появляется, с упирающейся в него линией нашего курса – идем точно. Курс определяли, задавая координаты входа в порт, которые нам передали знакомые, что там были.

Матрос мой отдыхает на крыше рубки, подложив под себя матрас из каюты.

– Капитан, а можно я тут буду спать, в каюте очень жарко и такая влажность, что всё липнет к телу.

– Нет, спать там нельзя. Представь, а если мы столкнемся с китом, и ты от удара вылетишь в воду? Только если, ты пристегнешься к ограждению и наденешь спас жилет.

– Ага, такие условия, что я лучше вниз слезу.

Русский причал в Баре

Темнеет. Постепенно глаза привыкают и начинает казаться, что это ещё сумерки. Звездное небо. Самая яркая звезда впереди – это топовый огонь первого катамарана, до которого около мили. Радар настроен на видимость в 5 миль и дистанцию расхождения в 2 мили. И я и Матрос постоянно осматриваем водную гладь по ходу лодки. Никого нет. Волнения отхода улеглись. Матрос слезает с крыши в кокпит и ставит кофе. Меня ждет сюрприз – из холодильника появляется мороженое. Мы едим мороженое и запиваем его кофе. Всё шикарно.

По договоренности, каждые 15 минут мы должны вызывать или отвечать на вызов по радиостанции своих попутчиков. Разговор короткий: как дела – всё хорошо – Ок, до связи. Основная проблема в том, что жарко и душно, и сильная влажность – всё мокрое, и одежда на тебе, и диваны, и стол в кокпите, буквально всё…

К полуночи появляется попутный ветерок. В первые минуты кажется, что пришла прохлада, а потом мы ощущаем ещё более разогретый воздух с итальянского берега и влажность немного падает.

Командую матросу поставить генакер и штормовой стаксель. А сам стою и наблюдаю, как идут дела. В бинокль вижу, что на первом кате ставят грот и генакер, а мне с гротов возиться не хочется. Ветер усиливается. С поставленными парусами и моторами, мы идем за 8 узлов. Немного сбавляю обороты дизелей.

Первый катамаран стал ходить галсами – на фордаке идти сложно. Похоже, что они идут только под парусами, ну и ладно, а мы пилим точно по курсу и точно на фордаке. На экране радара у нас, первый катамаран часто выходит за 2-х мильную зону – и охота им петлять?

Мы пилим прямо по курсу и хрен с ними с дизелями, пусть работают, раз завтра мы должны улететь в Москву.

Неожиданно, на радаре появляется точка прямо по курсу внутри 2-х мильного круга – что за черт? Идем с матросом на нос, на сетки смотреть в бинокль. Не могу понять, что там такое, потом догадываюсь – это всплыла подводная лодка. Бегу включать прожектор палубный и наши паруса вспыхивают в темноте белыми пузырями. Пытаюсь понять по радару, куда двигается подлодка, чтобы изменить наш курс, но точка исчезает с экрана радара. Матрос кричит:

– Кэп, они погрузились…

И что делать? Продолжаем следить в бинокль и за экраном радара и двигаемся вперед, расцвеченные, как новогодняя ёлка.

Выхожу на связь с катамараном, что впереди и докладываю о увиденном. Там ничего не заметили, делают очередной галс.

Нас двое. Матрос мой так устал, что спит стоя на коленках перед диваном, положив на него руки, голову и живот – это все, что он успел сделать. Влажность 80%, 350 по Цельсию. Я на вахте.

Наш курс пересекает 3-х мачтовая парусная яхта под английским флагом. Мне кажется, что это учебное судно. Они идут под моторами. Зайдя в нашу 3-х мильную зону, подсветили себе рангоут. Разошлись спокойно. Матрос мой спит стоя на коленках – уникум. Я пару раз пил кофе с бутербродами, спать не хочется.

Скоро рассвет. Ветер скис и паруса стали мешать. Скручиваю. Получается не очень хорошо с генакером, надо кому-то придерживать шкоты, потом перекрутим. Проходит час и море спокойно. Рассвет.

К 10 утра мы в Баре. Очень красивое место! Порт в окаймлении гор. Заходим в порт по данному нам описанию и встаем к причалу, где стоят все русские лодки. Идем искать капитанарию и прописываться. Нам надо оставить здесь лодки минимум на две недели, а то и на месяц. Все формальности выполнены. Теперь надо привести все в порядок на лодке, помыть её снаружи и внутри, провести малую консервацию систем. На все это уходит часа 3—4.

Звонок из Москвы. У нас билеты на самолет на завтра на 11 утра. Ура, есть время походить по марине, сходить в ресторан и вообще отдохнуть, просто полежать на диване, или на сетке и ничего не делать.

Иду по причалу. Слева и справа стоят разные лодки. Над кормой одной из них раскрыт огромный зонтик – метра 3—4 в диаметре. Под ним кто-то лежит на банке, рядом стоит пиво. Я иду дальше, вдруг меня окликнули с очень сильным акцентом:

– Алекс, это ты, или нет?

Разворачиваюсь посмотреть – Жуль, он или нет, – Жуль, это ты?

– Я, я Алекс.

Он спрыгивает с яхты на причал, и мы обнимаемся.

– Что ты тут делаешь? – одновременно спрашиваем мы друг друга и смеёмся.

– Мы пришли из Бриндизи на 2-х катамаранах, вон там стоим, завтра улетаем в Москву. Мы их перегоняем из Туниса в Москву, а ты?

– Я что, жену перевели сюда на работу, и мы с ней сюда на яхте и пришли, живем на яхте, экономим на большую яхту. Я катаю желающих или сижу под зонтиком и жду жену.

– Ха-ха-ха, по Франции-то скучаешь?

– Скучаю… А помнишь, как мы с тобой сидели…

Тут я прервал воспоминания Жуля жестом – подходили наши ребята идти в ресторан. Мы обнялись, договорившись увидеться еще раз до отлета и после нашего возвращения и посидеть…

Тесен Мир, ох тесен. Вот такие встречи дорогого стоят.

Оставшееся время нашего пребывания в Баре и Черногории превратилось в ожидание отлета.

Наконец-то я был предоставлен своим мыслям…

Мой знакомец из Франции Жуль…

Утром, в день отлета, когда мы уходили с катамарана к такси, я неудачно перешагивал леера и упал на причале, еле поднялся с дикой болью в колене. Идти было крайне сложно. Ребята взяли мою сумку и взяли меня под руки до такси. К приезду в аэропорт, боль немного утихла, но идти было трудно. В самолете, в этом чертовом Боинге, места между креслами было так мало, что нога разболелась и я еле дотерпел до посадки.

Рядом сидел матрос. Он панически боится летать. Для смелости он выпил 200 коньяка, а потом приставал ко мне с расспросами, верю ли я в судьбу и вообще…

Что тут сказать?

Очень часто, если мы что-то не можем понять и достичь, мы говорим «не судьба». Тут вспоминается профессор Преображенский: «Что такое это ваша разруха? Старуха с клюкой? … Да её вовсе не существует… Разруха не в клозетах, а в головах».

Если вы действительно верите, что у Вас есть «Судьба» и ей кто-то управляет, что все определено, то от Вас действительно по жизни ничего зависеть не будет!

Не верьте предсказателям «судьбы» – они просто Вас программируют, «знание своего будущего» это план, которому Вы будете следовать, пока его не реализуете.

Для некоторых людей вера в судьбу это психологическая защита, т. к. неизбежность судьбы избавляет от чувства вины, стыда, ответственности за содеянное, что слабым дает возможность сохранить целостность личности.

Судьба – это то, что по определению не может быть познано, вы сами её создаете, принимая те или иные Решения и осуществляя те или иные действия. Ваше Сегодня – это ваши мысли и решения Вчера, а ваше Завтра – это ваши мысли и решения, выбор Сегодня!

Те, кто верят в судьбу, часто испытывают страхи, пассивны, безвольны, имеют низкую самооценку, трусливы, завистливы, безответственны, ленивы…

Желание заглянуть за ширму своей Судьбы, есть желание контролировать и управлять будущие процессы и для этого не следует ходить к Гадалкам, загляните к себе в Душу, в уголки сознания и подсознания, пройдите по лабиринтам памяти и вспомните всё – тот, кто не имеет памяти, не имеет будущего, и вы найдете ключи к тому, что и как сделать, чтобы что-то изменить! Вспомните профессора Преображенского: « … разруха в головах».

Судьба и Ваша жизнь – две стороны одной реальности, от рождения до смерти.

Мы живем в сложной Системе, в которой постоянно меняются внешние и внутренние условия, т. е. нам дается ВЫБОР ВАРИАНТОВ, их просто надо видеть, замечать – это и есть Знаки Судьбы. Надо понимать, что со временем у нас происходит сдвиг восприятия событий и их оценка в соответствии с нашим опытом и наработанным внутренним миром, и одни и те же события мы можем оценивать во времени по-разному, в соответствии со Знанием и Информацией, важно нести ОТВЕТСТВЕННОСТЬ за свой ВЫБОР.

Таким образом наша Судьба предопределена лишь отчасти (мы не можем влиять на весь Мир), её можно вершить, важно знать куда идти и делать свой выбор.

Не верьте в пророчества, делайте все сами, но только берите на себя ответственность.

Все мы испытываем на себе пресс манипуляции нашим сознанием, с той разницей, что кто-то это осознает, а кто-то нет. Тот, кто не осознает уподобляется тем, у кого судьба предопределена, т. е. предсказана, и он стадом двигается в том направлении, куда подсказывает План Манипуляции.

Хорошо, что нас встретили и развезли по домам. Дома меня ждал сюрприз – свадьба младшей дочери жены.

Глава 4. Бар, Черногория – Стамбул – наши Европейские будни

У меня организовался отпуск в максимум две недели. О вылете в Черногорию для продолжения нашего путешествия мне обещали сообщить за 3—4 дня.

На следующий день прилета, я понял, что ходить практически не могу – ногу я волочил за собой, еле превозмогая боль. Когда брат при нашей встрече увидел, как я «иду», а наша встреча проходила в ресторане на Новом Арбате, то озаботился найти мне врача. И так и нашёл. Я приехал в клинику, где занимались суставами, где-то на Крутитской улице, нашёл врача, назвал пароль и передал привет от какого-то академика. Привет оценили и забрали. Потом делали мне разные снимки на допотопном оборудовании и разглядывали в лупу снимки, цокали языком и наконец сказали:

– Травма-то у вас не первая, колено запущено, но мы с этим справимся. Сейчас я напишу вам подробную инструкцию, что делать будете дома и выпишу рецепт. Уколы есть кому делать?

– Не вопрос, плевое дело – сам буду себе делать, куда надо?

– В колено и в задницу, справитесь? Надо как минимум 5—7 дней подряд сделать.

– Не вопрос.

Мне вручили рецепт и инструкцию и велели передать привет академику. Я встал и тут доктор заметил, что я в полужестком корсете. Он остановил меня, снял с меня пояс-корсет и произвел «пальпацию» позвоночника.

– Эээ, брат, у тебя проблема с позвонками и дисками в поясничном отделе, тебе надо томографию делать. Болит поясница?

– Да, если сделать наклон с поворотом заклинивает и сильные боли и трудно двигаться.

– Мой тебе совет, тебе же лечиться некогда, одни путешествия, если что, коли вольтарен, и вот тебе телефон врача по этой части и не забудь передать ему привет от академика, ха-ха-ха.

Неделю я лежал дома и делал все, что велел доктор: на ночь компрессы сложные, где был задействован спирт и две разных мази и гель, а утром и днем делал себе укол в колено и задницу. Ходить было трудно, зато было много времени на размышления и чтение. А жена в это время готовилась к свадьбе младшей дочери. Через неделю я поднялся, как раз к свадьбе и смог принять участие в торжестве. А ещё через несколько дней мне сообщили, что билеты на самолет до Черногории меня уже ждут. Вылетать мы должны были большой компанией – дети, няня, бабушка и папа с мамой, аж семь человек с нашего катамарана и трое со второго катамарана – Компашка.

Наш старенький «Ту 154» ждал нас в Домодедово, чтобы доставить в аэропорт города Тиват. В тушке немного тесновато, и шумновато, но летит она без болтанки и садится ровненько без виляния кормой, как стрела. Три часа полета, и мы выходим прямо на бетон аэродромного поля – вокруг горы. Никакого аэропорта, в обычном понимании, нет. Небольшой ангарчик. Тепло – 310 по Цельсию. Выходим быстро. Никаких формальностей и задержек – штампанули печать в паспорта не глядя, и мы уже у своих шмоток, подхватили и на дорогу, где нас ждет микроавтобус Мерседес.

Дорога очень живописная. Вначале мы едем среди гор, потом вдоль моря. Что удивляет, это воздух – чистый с запахом хвои, или ещё чего-то.

Новица – владелец причала (который почему-то называют Русским), где стоят наши лодки, это он встречает нас на микроавтобусе, чтобы доставить на место и немного рассказать по дороге о здешних местах. Несколько раз останавливаемся, выходим и фотографируем изумительные места и виды. Заметно, что этот алмаз – Черногория, еще не огранен и не заключен в оправу, хотя охотников очень много. Вот проезжаем остров, застроенный старыми зданиями и напоминающими то ли крепость, то ли замок – наш гид говорит, что этот остров купил Абрамович. Цены здесь уже Европейские, хотя курорты провинциально просты и забиты так, что на пляж не шагнешь. Но нас это не волнует – нас ждут наши лодки.

Вот и город Бар, вот марина и причал, а вот они стоят наши лодки.

Четыре часа уходит, чтобы все помыть – внутри и снаружи, достать и переложить на своё место, проверить все системы, запустить двигатели и генератор. Накопив опыт ремонта топливной системы, мы взяли и фильтры и чем их промывать. Получили информацию из Туниса, как у нас проложены трубки сапунов и дали на верфь свои рекомендации по переделке этих проводок и переносе места выхода за пределы поплавков.

Команда, в которой дети (8-10-12 лет), замечательно справляется со всей работой нещадно подгоняемая капитаном, т.е. мной. Надо задать тон и ритм сразу, с первого дня! К наступлению темноты все основные работы закончены. Отправляемся в ресторан. Мы тут праздновали свой приход из Италии и отлет в Москву. Суета первого дня и Московское возбуждение нас пока не покинули – нужно 3—4 дня, чтобы городская мерзость из тебя ушла: стремление бежать, спорить, не думать, не слушать, не замечать …, чтобы это состояние ушло, а именно так мы живем в крупных городах.

На следующий день с утра и до полудня закупаемся в магазинах и сразу отходим, чтобы хоть немного посмотреть местные пейзажи с моря, искупаться, покататься на кайтах и отойти от суеты.

Команда моя теперь успешно справляется с работой при отходе и мне не надо говорить, что и как делать, а просто – отходим, и всё. Ищем ближайшее место под защитой берега, или бухточку с галечным пляжем чтобы встать на якорь. Эту операцию команда так же освоила. Выбираю место с учетом поворота по кругу, смотрю на глубину – под нами семь метров, даю команду положить якорь и выпустить 40 метров цепи, начинаю пятиться по ветру пока якорь не забрал, а цепь не напряглась, как струна, подбираем метров 10 цепи и осматриваемся. Каждый занимается своим делом. Мы с главным матросом спускаем тузик, который висит у нас на кормовой дуге. Команда созрела и прыгает в воду и плывет к пляжу – спас средства на воде. Я же остаюсь следить за происходящим, делать записи в СЖ. Ветра нет. На кайтах не покатаешься. Матросы садятся в тузик и начинают гонять туда-сюда, обкатывают новый мотор и сбрасывают напряжение, а оно еще есть. Садимся кушать. Наша няня и кок расстаралась. За столом тихо, только звуки ложек, вилок и ножей. Обед закончен. Все сидят на своих местах. На столе появляется тарелка с сыром разных сортов, нарезанного кубиками и кофе. Это самый лучший десерт, что я видел – мы к этому привыкли, а пришло это из Франции, где долгие годы жил Старший матрос с отцом и мамой. Вот тут-то и начинается беседа неспешная, шутки по поводу дневного купания и разговор о наших планах. За разговором темнеет. Напряжение городское снято.

Мы возвращаемся в марину, заходим на заправку, а потом на свое место у причала. Завтра, в 7 по-местному и в 5 по Гринвичу, мы должны отойти, и двинуться в сторону греческих островов.

Лежу у себя в каюте. Люк над головой и иллюминатор открыты. Ночная свежесть свободно заходит и заставляет завернуться в одеяло. Слышны разные звуки и на лодке, и на причалах, а ещё какие-то далекие. Уснуть сразу не получается – пишу заметки на айпаде.

6 утра. Мы со старшим матросом и основным моим помощником – няней/коком, уже встали и начинаем готовиться к отходу. Сильный туман и роса. Палуба мокрая. Солнце еще не вышло из-за гор. Первые лучи подсвечивают вершины и слои тумана – очень красиво, обалденно. Беру полотенце и показываю пример, забывшим службу матросам, начинаю насухо протирать палубу, рубку, панорамное остекление рубки. Матросы молча втягиваются в работу, а я иду заполнять СЖ, включать приборы. Дизеля не запускаю – не хочу никого будить.

Нас утро встречает туманом

Вот и наш флаг под правой краспицей передернулся лениво от утреннего дуновения ветра. Потянуло с моря – утренний бриз.

Закипает чайник, кок делает заварку и заваривает кофе, готовит бутерброды и отваривает яйца, а Старший матрос сматывает внешние коммуникации, будит наших соседей на втором кате, я запускаю дизеля. Снимаем с лееров всякие там шмотки и превращаемся из сейнера в элегантный парусник. Даю команду – отходим, и мы начинаем плавный отход от причала и выход из марины – матрос и кок снимают швартовы, отталкивают кат от причала и прыгают на борт. Я жду, когда лодка отойдет подальше и начинаю движками разворачивать нос и выхожу в проход. Нас освещают первые лучи солнца. Гордо проходим мимо яхт, стоящих у причалов, и машем руками в ответ провожающим нас яхтсменам, среди которых и мой знакомый француз. Увидимся ли ещё?

Отход – это, как выдох после длинного вдоха! Выходим в Море – вид на берег завораживает: черные горы в тумане, видны только вершины и подножия. В море дымка. Кстати, это Адриатическое море. Мы сразу сильно забираем в море, чтобы держаться подальше от берегов Албании мимо которой нам идти, как нам советовали люди бывалые. Утренние часы при спокойном море самые приятные – никого нет, все спят, корабль ведет Железный Майк – авторулевой, а я делаю записи в журнале и наслаждаюсь видом спокойного моря и исчезающим берегом. Слежу за оборотами левого двигателя – они по-прежнему гуляют 2200—2600 и это все неисправная форсунка, которую мы так и не смогли заменить в Бриндизи (Италия) и не смогли приобрести в Москве. Внимание иногда напрягает радиостанция, разрывающая тишину на 16-м канале – вслушиваюсь. Нас это не касается. Погода супер, но ветра нет и нести паруса мы не можем, а жаль. Все сидят в рубке и пьют, кто кофе, кто чай, перекусываем.

Покидаем берега Черногории

По плану наша стоянка должна быть где-то через 170—180 миль, а при нашей скорости это часов 30, а значит ночной переход. Я прокладываю маршрут на бумажной карте и делаю подробные записи в Судовом журнале, так положено, я же Капитан старой закалки – мы по карте на пачке Беломора ходили…, хотя можно просто идти по карте чарт плоттера GPS, что, собственно, мы и делаем, полностью доверяя электронным картам. У каждого опыт свой, но я без бумажных карт и обычных навигационных приборов не хожу и это меня не раз выручало. Вот и сейчас, задаю точку в проливе у острова «Киркира» и Железный Майк следует заданному маршруту. Тепло – 260 по Цельсию. Народ поднимается и начинается суета с завтраком, купанием, напитками и кремами для загара, постоянной сменой купальников, множеством вопросов, на которые Кэп не обязан отвечать и требований, которые я просто игнорирую. Надо понимать, что Капитан на корабле – это самое главное лицо и никакой владелец и тем более его жена, хоть она и Любимый матрос старшего матроса, и прочие ему не указ! Более того, все делается командой по указанию Капитана! Капитан принимает решения, несет ответственность, отдает распоряжения, а все остальное должна делать команда! На парусных судах, практически, не должно быть пассажиров вообще! Фактически, я делаю ребятам одолжение, что рулю и несу по 3—4 вахты в день (вахта – 4 часа). Сейчас у меня реально работают два человека и я, причем один из этих двоих просто обеспечивает наш быт. Помощник мой – Старший матрос, вполне смышленый и подготовленный человек, чтобы осваивать науку хождения по морям, да и опыт у него есть кое-какой, а вот остальные, просто дети в прямом и переносном смыслах. Хоть море и спокойно, но оказалось, что есть народец, который укачало. В ход идут какие-то таблетки, просят остановить «поезд» и немного постоять… Я советую начать работать на палубе и сосать лимон с солью. Можно, конечно, остановиться и устроить купание, и мы это делали и не раз, но это риск и у нас случаи были…

Один из таких случаев:

Я на своей вечной вахте перед штурвалом. Оценил ситуацию по приборам и на лодке – всё спокойно, штиль, волны нет, расхождений не предвидится, авторулевой рулит. Мы несем геную по левому борту в надежде обещанного прогнозом ветра – она наполнена набегающим потоком. Предупреждаю старшего матроса, что отхожу на 5 минут в гальюн, тот кивает и садится на моё место.