
Полная версия
Хлеб из маргариток
В пустыне есть колодцы, которые аборигены используют десятки тысяч лет. Карт колодцев нет, источники, питающие их водой не известны. Возможно, это и есть система древних долин, погребенная под песками, вроде той, о которой рассказал в своей диссертации Ваш выпускник г-н Лобынцев. Это причина, по которой мы решили его пригласить на работу в наш Институт минеральных и энергетических ресурсов для проведения научно-исследовательской работы. Предлагаем ему контракт на три года, в течение которого он не должен покидать объект исследований для обеспечения их непрерывности. При выполнении этого и некоторых других условий г-ну Лобынцеву по завершению срока контракта будет выплачено вознаграждение AUD 500 тыс. (USD 330 тыс.). Содержание, снаряжение, питание предоставляются Университетом безвозмездно.
С нетерпением ожидаем Вашего ответа.
Руководитель Пакета Северных программ Университета Аделаида Прамод Кумар Сарасвати, Доктор Философии.Похоже на розыгрыш. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ну, не грешно ли смеяться над не очень удачливыми современниками? Интернет тогда у нас только появился. Его немедленно освоили хитрецы. Лохам рассказывали об их сумасшедших выигрышах в лотереи. Переведите небольшую сумму на указанный адрес, и получите «oodles of oof» (гору денег). Многие переводили. Доверчив бывший советский люд. Однако и он понемногу учился.
– Сарасвати? – задумчиво произнес Савва, рассматривая письмо. – Помнится, это имя индийской богини речи, которая летает на лебеде. При выдохе-вдохе будто бы люди слышат: «хам-са», «хам-са». Это на санскрите «лебедь»…
Все смешалось в странном письме: Австралия, Индия, дикая пустыня. Почему там надо искать погребенные речные долины, если со всех сторон континента тёплые моря? Предлагаемый гонорар показался Архипу невероятным. Филантроп Сорос тогда славно приватизировал бывшую советскую науку. Выдавал каждому ученому с пятью статьями в определенных журналах по пятьсот долларов. На них русский ученый бедняк мог с семьей продержаться год. Получившему эти копейки, присваивалось звание «соросовского» профессора. Австралийцы же особо ничего не требовали и сходу предлагали в тысячу раз больше.
– Ну, не сходу, – возразил Савва, – обрати внимание, заплатят только после трех лет работы. До конца срока ты у них в лапах. Немного напоминает приглашение на каторгу. И какие гарантии, что точно заплатят.
Они вместе просмотрели в интернете, что известно об университете Аделаиды. Конечно, процветающий вуз. В его составе пять прославленных в мире науки НИИ. Среди выпускников и сотрудников пять Нобелевский лауреатов. С университетом был как-то связан Говард Уолтер Флори, один из подаривших человечеству пенициллин. Место, где родились забавные открытия. Где получены свидетельства того, что животные иногда превосходят людей способностями к познанию окружающей среды. Или доказано, что мозг человека привыкает к жирной и сладкой пище еще в утробе матери.
Ладно, Архип подготовит ответ со всеми вопросами, и они с Саввой его обсудят.
Такое не может не захватить. Теперь Архип думал только о письме, мотаясь по своим торговым точкам. Однако все же заметил, белый и очень аккуратный голубок все время следовал за его машиной. Архип остановится у очередного ларька, пойдет открывать багажник, а голубь (может, голубка, уж больно грациозная и аккуратная), тут как тут. Сядет на ограду поближе, перья встряхивает, оправляет, на парня внимания не обращает. На последней точке Архип решил птицу угостить. Насыпал перед ней крошки «чоко-пая», ларечница бракованную пачку отдала водителю (всё равно, не купят). Голубок (может, голубка?) к крошкам не притронулся, заковылял по земле к машине. Словно за собой звал. Архип глянул. Мать честная! Жирное пятно под правым колесом «жигуленка». Так и есть, тормозной шланг лопнул. Жидкость из бачка вытекла. Тронулся бы с места, не миновал аварии. Новый шланг у парня с собой. Архип поблагодарил птицу. Оглянулся – нет её. Сладкими чоко-паевыми крошками не заинтересовалась.
Работы со шлангом часа на полтора. Прокачать тормоза помогла ларечница. В благодарность Архип скупил у неё множество шоколадок, кругленьких, оформленных под монетки в золотой фольге. Неликвидный товар. Ларечница довольна.
Зато Алина сердита.
– Где ты был?
Не мутную же историю о тормозном шланге рассказывать.
– Представляешь, Алинка, – начал Архип, – зашел я в «Олимпик» «фанту» купить, смотрю, дама на кассе странная. На плече попугай, один глаз под черной повязкой, а сдачу дала золотыми дублонами!
И высыпал на стол множество шоколадных монеток, сверкнувших золотом.
Алинка хмыкнула.
– Может, в бутылочках тогда ром, а не «фанта»?
Не очень у Архипа прокатило. Тогда парень рассказал о белом голубе, точнее, голубке, который весь день за ним летал и помог неисправность выявить. Это понравилось больше.
– Архип, – убежденно сказала Алинка, – ты видел своего ангела-хранителя. Абсолютно точно. Был рядом весь день, ничего не просил. Пытался обратить внимание на опасное состояние машины. Добился своего. Ты нашел… этот рваный шланг. Зачем ангелу твой чоко-пай? Когда они маленькие, их мамы кормят, а подрастут, хватает счастья того, кого охраняют.
Тут-то Архип и показал письмо из Аделаиды. Распечатанный перевод. Из него девушка поняла, друг исчезнет на целые три года. Она нахмурилась. Не любят девчата, когда друзья пропадают, тем более, на столько. У пары теперь состояние… средней весёлости.
– Ты поедешь?!
Архип долго рассказывал потом, что об этом думает. До типуна язык натрудил. Многое, дескать, пока неясно, но если получится, у них в жизни все будет хорошо. Свой дом будет. Здесь и сейчас его профессия геолога никому не нужна. Перспектива всё та же – кока-колу по ларькам развозить. А в пустыне он чему-то научится. Если не обманут, вернется с деньгами, Можно будет и здесь своим делом заняться. Например, рений поискать. При успехе, дальнейшие перспективы хорошие.
И неожиданно:
– Алинка! А давай поженимся? Если из Аделаиды аванс пришлют, на свадьбу хватит! А я до Австралии и на велосипеде доберусь.
Девушка серьёзна. Не отказала, но и согласия не дала. Печальное ощущение возникло у парня – между ними холодок пробежал.
Началась почти ежедневная переписка с доктором Прамодом. Для этого следовало резко подтянуть английский. Из Аделаиды требовали заполнить подробную анкету. Интересовались не только родителями, но и дедушками с бабушками. Савва советовал не удивляться. У наших призывников, если они являются кандидатами в Кремлёвский полк, та же процедура. Генетическую предрасположенность к определенному поведению никто не отменял. В Австралии, заселенной на первых порах каторжниками, это понимают.
Много времени уделял австралийскому диалекту английского. В нем немало слов, прихваченных из говоров аборигенов. Вот и название столицы «Канберра» на языке нгуннавал, одном из девятисот местных, означает «место для собраний». Золотые лихорадки девятнадцатого века привлекли в Австралию искателей лучшей жизни разных народов. Во Вторую мировую войну здесь размещались многие тысячи американских военных. Сопровождавшие их изделия Голливуда вытесняли привычные слова из речи бывших каторжников. Местных полудиких лошадок «брамби» (brumby) американцы превратили в привычных им «бронкоу» (branco), т. е. в мустангов. Местные пастухи овец «драуверы» (drover) и коров «стокманы» (stockman) стали как один ковбоями. Могучая она, Америка, всех переплавит.
Или вот. Девушки и дамы постарше предпочитают язык «стандартный» и «изящный». Это десятая часть населения. Большинство народа любит «небрежный» стиль. Примерчик? Продавец, отвечая на вопрос о стоимости при расчете за бургер, может сказать:
– Аттлеби айтнайни (Attlebee aitninee).
Догадаешься ли, что на нормальном английском это «That’ll be eight ninety» («С вас 8 оззи и 90 центов»)? Местные австралийский доллар зовут «оззи» (aussie)…
Непонятно, трудно, захватывающе. Голова у Архипа небольшая, ёмкая. Всё впитывает. Есть ли в Австралии соотечественники? А как же! Еще Миклухо-Маклай хотел организовать массовый переезд русских крестьян на континент. Не получилось. Однако позже состоялись пять волн русской эмиграции. Бежали от войн и революций. Из освобожденной нами Европы туда стремились те, кого встреча с Красной Армией не радовала. В перестройку тоже бежали, конечно. К кенгуру. За лучшей жизнью. Людей с русскими корнями в итоге накопилось в Австралии шестьдесят семь тысяч.
Пожелания Аделаиды последовательны, серьезны. Для заключения контракта австралийцам много чего нужно. Например, сертификат о состоянии здоровья, оформленный по международному стандарту. С освидетельствованием на СПИД. С этим в Городе большая проблема. Одноразовых шприцев, и тех не хватало. Его Районное Величество Фантомас с подачи Кирилла помог. Одна из копий сертификата ушла доктору Промоду. Вторую Архип оставил себе. Про запас. По совету Саввы и в народном стиле. Потребовалось предъявить водительские права международного образца. Архип было попробовал их оформить, да, как водится, наткнулся на сложности в ГАИ. Очереди огромные, жаждущих толпы. Бланков мало. Плюс, что с ними делать, не понятно. И вновь Фантомас не подкачал. «Рermis de conduire» международного типа нашему пареньку на дом привезла полицейская машина. Вы всё ещё плохо относитесь к институту «крышевания»? Увы вам тогда. Попробуйте в три ночи занять очередь к мастерам свистка и жезла и по пути на гоп-стоп не попасть.
Наконец, оформленный контракт из Аделаиды пришел. В нем все как согласовали. Три года работы. Окончательный расчет в последний месяц. Пришёл аванс. Три тысячи долларов. На билеты и экипировку. Немыслимая для девяностых годов сумма. Доктор Промод рекомендовал (но не настаивал) лететь через Лондон. Потому, что проще. Из Хитроу есть прямые рейсы до Аделаиды с несколькими посадками. В пути около суток. Архип прикинул, это, может, и проще, но до Лондона от Москвы еще нужно добраться. Две с половиной тысячи километров в противоположную от Австралии сторону. От Москвы же до Аделаиды меньше четырнадцати тысяч верст. Другое дело, что прямых рейсов из России в Аделаиду и вообще в Австралию нет. Нужно добираться с пересадкой до Сиднея. Оттуда до Аделаиды по прямой тысяча двести верст. Как утверждают рекламные проспекты, этот путь на велосипеде можно проехать за шестьдесят девять часов, потратив триста семьдесят тысяч калорий. Собака пробежит расстояние за шесть дней. Человек пешком прошлепает дней за десять. В последнем случае рекламщики загнули. В день ножками по сто двадцать километров? Кенгуру, может, смогло бы.
Авиакомпаний на маршруте несколько. Самые дешевые билеты у китайских Чайна Саузерн Эйрлайнс и Эйр Чайна. Другое дело, везут они людей неспешно. Пересадки в Гуанчжоу или Пекине. Ожидание стыковок до восемнадцати часов. Арабские «Катар Эйруэйс» и «Этихад» пошустрей. Пересадку в Дохе или Абу-Даби обеспечивают за два-три часа. Недурно, да билеты дорогущие.
Времени Архипу, конечно, жаль, только в его положении «китайцы» привлекательней. Девятьсот зеленых, и он будет в Сиднее. До начала его контракта ещё сорок пять дней. Самое время приобретать билеты, особенно «эконом-класса со скидкой». Сделано! Билет есть.
Летит он в Австралию поздней осенью. В Южном полушарии лето только начнётся. Значит, шортики нужны. Готовился скрупулёзно. Больше половины присланных денег отнес в сбербанк на валютный счет матери. В месяц она будет снимать себе на жизнь по пятьдесят долларов. Продержаться можно. После смерти отчима мама сильно сдала. Неясно, сможет ли работать.
Алинка? Должна понимать, какая у него спешка. Как сложно с его никакими знаниями по уши входить в геологию Центральной Австралии. Барбосом с совсем пустой головой явиться перед иноземными коллегами неудобно. До женщин такое, по Алинке видно, доходит непросто. Прощальный свой подарок придумал необычный. Купил на остатки австралийских денег щеночка хаски. Дорогущая собачка, но красавица. Глаза голубые, вся белая, только на голове немного черного. Привитая от всех хворей, с хорошей родословной. Кличку придумал: Зорро. Загадочный киногерой, загадочное собачье существо. Кто знает, что из кобелька вырастет. Укомплектовал подарок специальным, для щенят хаски, кормом «Фёст Чойс». Состав! Многие люди, полагаю, не против отведать: мука из ягненка и сельди, сушёная мякоть томата и свеклы, коричневый рис… Много чего. Большая коробка. Надолго хватит.
Алинка польщена. Рада. Да и кто не улыбнётся, глядя, как маленькая прекрасная животинка бредёт к полной кормушке, покачиваясь от непобежденной пока младенческой слабости.
– Вот! Без меня будет, кого погладить.
Алинка очень ласковая.
Савва прощался с Архипом на кафедре. Попили чайку.
– У тебя, Архип, все задатки исследователя. И ты летишь в края, про которые мало кто знает. Не только в России. У каждого края на Земле свой дух. Попробуй понять пустыню Симпсон. Её дух. Расскажи о ней людям. Ты вернешься мудрым, Архип. Мы тебя будем ждать.
Архип кивнул.
– И вот еще. Не отказывайся там от своей России. От того, кто ты и что ты наш. От небогатого родного Города. Не очень счастливого университета. Те, кто делают иначе, чтобы у чужих стать своими, счастливыми не становятся. И своими тоже
Это Архипу понятно.
На вокзале в Австралию его провожали Кирилл и Алинка с Зорро на руках. Долгие проводы – лишние слёзы. Прощальную встречу Архип приурочил к самому отправлению московского поезда. Последним на вокзал подъехал Кирилл, представил друзьям свою новенькую «Субару Легаси».
– Ну чё, – спросил, – как драндулет? Двадцать тысяч баксов!
– Красавец! – восхитился Архип.
Забрались вместе с Зорро и Алинкой в салон. Подышали волшебным запахами новой хорошей кожи, качественных автомобильных жидкостей. Мужские духи так не пахнут.
Архипу понравился логотип «Субару»: шесть звезд, вписанных в голубой овал.
– Не Южный Крест?
Кирилл пожал плечами. На хрена ему о том знать? На ученых дураках теперь воду возят. Он не дурак. Ему не надо забивать голову ненужной ерундой.
Потом Архип сам узнал, что на логотипе не Южный Крест. Так выглядит звездное скопление М45, что в созвездии Тельца. Оно и есть по-японски «Субару». Самая крупная звезда – Альдебаран, одна из ярчайших. Почему звезд шесть? Так получилось. Шесть автокомпаний объединились в 1953 году. Самая крупная из них «Фуджи Хэви Индастрис» (Fuji Heavy Industries) и назначила себя «Альдебараном».
Время вышло. Нужно прощаться. Когда поезд тронулся, Алинка и Кирилл пробежались немного по перрону рядом с окном друга. Махали руками. Даже Зоррик на руках у Алинки, почувствовав общее волнение, тявкнул. Последнее, что увидел Архип в родном Городе, был белый голубок на ветке привокзальной липы. Он, казалось, напряженно наблюдал за набиравшим ход поездом, потом пролетел немного рядом с вагоном Архипа и отстал. Не умеют ангелы-хранители лететь быстрее состава, что несся в Москву со скоростью два километра в минуту.
– Ну что, Алин, – спросил Кирилл, когда вышел с девушкой на привокзальную площадь, – корешок наш исчез? Не забывай, позванивай. Что надо, по мобиле перетрём. Слово пацана немало значит.
Прищурился, оценивающе осмотрел девушку, словно её никогда до сего времени не видел. И, играя ключами:
– Подбросить до дома?
– Спасибо, – нахмурилась та. – Мы с Зорриком ещё погуляем.
«Субару» взвизгнул стартером. Умчался.
Глава 4. Синие-пресиние раки Ябби
О, ночной международный аэропорт Шереметьево девяностых годов! Еле освещенные залы. Встречающие и пассажиры вповалку на грязноватых каменных полах. Головы на сумках, пакетах, а то и просто на кулаках. Сквознячок над полом. Холодно. Снаружи немилостивая московская зима. Архип ждет объявления рейса на Гуанчжоу. Кушать хочется, но пока терпит. Надеется, в самолете что-то дадут. С собой у него есть кусочек свиного сала от Алинкиной мамы. Неприкосновенный запас. Тогда еще не преследовали за прихваченные в дорогу продукты питания. В запасе у парня складной ножик керамический (сквозь металлоискатель пройдет), чашка, ложка из пластика. Пластиковая зажигалка «Zippo» вместо спичек. Надёжная. Не промокнет в ливень. Автономность в любой ситуации обеспечена.
Буфет работал. Цены не для него. Архип пожевал кусочек сала, запил в туалете водой.
Самолет «Чайна Саузерн Эйрлайнс», наконец, унес Архипа в небо. Подъем крутой, мощный. Парня ощутимо вдавило в кресло старого «Боинга». Ничего не скажешь, хороши двигатели «Пратт энд Уитни».
Часа через два по громкой связи попросили подготовиться к завтраку. Архип того только и ждал, откинул столик. Стюардессы-китаянки изящно протискивались с подносами по проходу мимо. Им нужно сначала накормить бизнес-класс, на две трети пустой. Потом настала пора «экономов». Тех большинство. Еда на подносах уже не столь обильная. Бутылочек с алкоголем нет. Вот и с ними китаянки разобрались. Столик перед Архипом по-прежнему пуст. И он хочет есть. Только теперь стал доходить его статус: «эконом со скидкой». Пустой столик, вот тебе скидка. Завтрак, следовательно, он ещё в Городе монетизировал.
Но и стюардессы—китаяночки не без глаз. Оценили грусть русского паренька над пустым откидным столиком. Пошушукались, пересмеялись за занавеской, иногда посматривая на него. И вот одна девушка выпорхнула, водрузила перед Архипом полный поднос. Почти половина курицы. Соевый соус. Три пампушки. Горячий чайничек.
Архип приложил руку к сердцу.
– Се-се!
По-китайски, кажется, спасибо? Повторил:
– Се-се, тай зан ле!
Девчонки прыснули. Архип смутился. Не наговорить бы чёрт те чего, когда языка не знаешь.
Через полчаса одна, сдерживая улыбку, подошла за подносом. Архип даже костей от курицы не оставил. Сказала с улыбкой:
– 不辛苦
Прозвучало, вроде бы, как «бу синкю». Видимо, «пожалуйста».
До Гуанчжоу от Москвы лететь семь тысяч километров. Девять часов. Из кармашка перед Архипом торчала пачка газет и буклетов. На английском и китайском. Китайского Архип не знал, в английском не грех потренироваться. Извлек наугад книженцию. Китайская перепечатка статейки ВВС: «Отчего в полете пассажиры склонны к метеоризму». Очередное открытие любознательных британских ученых. Прочитал. Объяснение простое. Эффект имеет место из-за разности давления в нашем организме и замкнутом пространстве авиалайнера. Архип прислушался к себе. Никаких позывов. Ерунда. Может, такое характерно для богачей из бизнес-класса? Бросил буклет. Заснул.
Девчонки его растолкали, когда самолет уже сел. Даже сакральное «Fasten your belts!» пропустил. Народ спускался по трапам.
Аэропорт Старый Байюнь («Белое облако») в Гуанчжоу, куда прилетел наш паренек, доживал последние годы. Вскоре его должен был сменить новый красавец в десятках километрах от города. Со станцией метро. Громадный. Зато «старичок» до 2004 года оставался в городской черте. Архипа такое устраивало. И шестисотметровой городской телебашни ещё нет, только проектировалась. Строительство начнут лет через пять.
Достопримечательностями наш путник решил пренебречь, быть бы живу. Не отправился к храму Пяти духов, построенному в честь основателей города. Когда-то те спустились с неба на пяти козлах. Каждое животное держало во рту стебелек риса. Их духи подарили людям. Не суждено было Архипу увидеть и храм Шести баньяновых деревьев, он же Лиуронг. Баньяны – деревья могучие, многоствольные. Каждое словно лес, но, на самом деле, имеют под землей общие корни. Рядом с храмом находится «Пагода цветов». Вход пять юаней, чуть больше полдоллара. Съездить бы, послоняться, но и эти маленькие центы Архипу нужны. Кто знает, как еще сложится путь от Сиднея до Аделаиды.
Кушать хочется. У молодых такое всегда на уме. Архип доел свое сало. На площади перед аэропортом ряды искусителей. Вспыхивали длинные, по полметра, огненные языки под сковородами. Свинину здесь принято жарить на сильном огне.
Кантонская кухня! Из Гуанчжоу (Кантона) когда-то выпорхнула в мир копченая в маринаде утка по-пекински. Тыквенный суп парит. Разлит по тыквочкам. Пельмени – с креветками и устрицами. А вот то, чего даже проголодавшемуся Архипу не надо – «рагу из дикой кошки и змеи». Не пойдет и «пряное тушеное мясо дикой собаки». Дикие звери, не бродячие? Откуда только берутся в городе на Жемчужной реке Джуцзян с шестнадцатью миллионами населения.
Неплохая штука – жареная поросятина с яблоками и мёдом. А что такое суп «Прыгающий Будда» (Фо Тяо Циань, fo tiao qiang)? Рядом с дымящейся кастрюлей конкурирующий перевод на английский: «Будда прыгает через стену». Архип прочел состав. Акульи плавники и губы. Перепелиные яйца. Сухожилия разных животных. Рыбьи потроха. Женьшень. Ростки бамбука. Какая-то калоказия, она же таро. Варево сильно отдавало пряностями. Готовится три дня. Запредельно дорогое. Да, с такими составом и ценой перемахнет через стену не только Будда.
Наконец, что-то по цене и для него. Архип купил пять пирожков с редисом и пластиковый заварничек с зеленым чаем. Не «Прыгающий Будда», конечно. И не очень вкусно. Но хотя бы что-то горячее, желудок наполнить. Совет тут вам от Архипа такой: если вы дома ни разу не пекли пирожки с редисом, то, скорее всего, правильно поступали. И впредь не пеките.
К началу посадки на рейс в Сидней, Архип уже исписал два листа бумаги китайскими иероглифами, Чтобы время не пропало, их он срисовал с плакатов и объявлений, повсеместно сопровождаемых английским переводом. Часа за четыре трудов смог, не подглядывая, написать упрощенными иероглифами слово «Россия»: 俄罗斯. Звучит как «Элосы». С более сложным «традиционным» письмом не получилось. Больно хитро: 俄羅斯. Решил продолжить освоение всех трех иероглифов в самолёте.
Для перелета в Сидней подали «Эрбас». Лететь двенадцать часов. Семь с половиной тысяч километров. «Эконом со скидкой» опять в хвосте. Желающих попасть в Австралию немного. Большинство тех, кто следовал с Архипом из Москвы, остались в Гуанчжоу. Соседей в ряду нет. Архип разложил на откидном столике свои бумажки. Принялся перерисовывать иероглифы карандашом. Стюардессы в самолете не те, что летели до Гуанчжоу, но тоже наблюдательные. Когда проносились по проходу, неизменно поглядывали на его рукоделье. Когда задремавший в полете Архип приоткрыл глаза, он увидел стоявшую на столике баночку с тушью и кисточку. Иероглифы «Элосы» были выписаны крупно и красиво посредине листа. Вскоре Архип понял, кто из девушек это сделал. Когда пришло время обеда, стюардесса поставила перед пассажиром «эконом-класса со скидкой» полный поднос еды. Спросила по-английски, нужна ли ему еще тушь. Архип ответил, что нужна, если ему покажут как с ней работать. И как ее зовут. Девушку звали Ланфен («Аромат орхидеи, милый душе и сердцу»). Она может показать, как строятся иероглифы.
Архип внимал, переставив поднос с обедом на соседний откидной столик. Ланфен села рядом. Объясняла. Показывала. Основное в китайской каллиграфии – научиться правильно писать «черты» иероглифов, по-английски, «dashes». Архипу нужно начать с освоения этих чёрточек. Потом, когда получится, приступить к «блокам черточек». К самим иероглифам ещё рано. Лишь когда и это освоит, сможет пойти дальше. Архип аккуратен. Сейчас он воспитанник младшей группы китайского детсада. Там такое осваивают с трех лет. Спасибо, Орхидея, за науку! И за еду.
В общем, запомним, читатель, вместе: wǒ shì èluósī rén (я из России). Да, не забудьте, озвучивая фразу, использовать для первых двух гласных второй тон, а для третьей – первый.
Вот ведь! Летит в неизвестность русский паренёк, чёрт те куда, а ничего пока получается, китаянки-стюардессы двух бортов подтвердят. Не понять людям в возрасте, что у молодых в предпочтениях. Архип небольшой, худенький. Неказистый. Нос острый. Глаза небольшие, какого цвета не поймешь. Ресницы, правда, хороши: длинные, кверху чуть подкрученные. И все равно, не красавец. Рельефных мышц нет. Денег нет. Может, в «руке Бога» дело?
Самолет уже несколько часов над Австралией. Глиссада над пригородами Сиднея. В окне весь город. Архип опознал раскрытые раковины Оперного театра, великого создания датчанина Йорна Утзона, мост Харбор через залив. Бесконечные пляжи. На горизонте курчавились зеленью хребты Австралийских Альп.
«Fasten Your Belts!» Зажглось, замигало табло. «Эрбас» нёсся по посадочной полосе аэропорта имени Кингсфорда Смита в Маскоте. Полвека назад его открыла сама Елизавета-II. В день аэропорт принимает сто тысяч человек. Столпотворения нет. До небоскребов Центрального делового района тринадцать километров. Они, как на ладони.
Уходя, Архип поцеловал руку Ланфен, чем вызвал всплеск веселья у остальных девчонок. Отчего стюардессы пересмеивались, поглядывая на «Орхидею», осталось загадкой.
Парню до Аделаиды добираться 1400 верст. Он изучил объявления на привокзальной площади. Автобусы туда ходят. Время в пути восемнадцать часов. Стоимость билета почти двести оззи (сто пятьдесят долларов США). Для Архипа запредельно. Путь туда, однако, он изучил еще в Городе и теперь знал, что добираться придется сначала до городка Батерст. Первый крупный пункт в сторону Аделаиды, который никак не миновать. Следовало подумать о провизии с собой. У аэропорта, ожидаемо, масса кофешек. В каждой соблазны. Не отведать ли вам ароматной страусятины? Нет? Тогда, может, мясца крокодила? Не подходит? Вы правы, налегайте на морскую кухню.