Байки актера массовых сцен. Начало…

Снег портил всю картинку. А снимать предстояло самое интересное: толпа врезается в омоновцев. Нас собрал второй режиссер и объяснил обстановку:

– Как видите, ситуация поменялась. Дорога стала снежной. Трактора сейчас будут чистить ее, но снег продолжает идти. Так что они могут не справиться. Можно ли убрать снег с помощью компьютерной графики? Можно. Но очень дорого. Поэтому сейчас будем чистить и ждать.

Так мы и ждали. Около трех часов. Затем нас загрузили в автобусы, рассчитали и отправили восвояси. Со съемками было покончено. Во всяком случае, на этот день. Так что совсем толстой массовка так и не стала. А жаль…

Байка 29. А ну расступись!

Мне довольно редко удавалось попасть на каскадерские съемки. Попробую рассказать один из эпизодов.

Наша толпа стояла перед хлипким железным забором, пытаясь через него прорваться (и одновременно стараясь не завалить этот заборчик). Сзади к толпе должна была подъехать машина, и нам нужно было успеть расступиться и пропустить машину, которая с разгона врезалась бы в заборчик, раскрывая его, проехала бы внутрь, а мы вбежали бы за ней.

Когда читаешь, все выглядит понятно по смыслу и легко по исполнению. Но второй режиссер – видимо, наученный горьким опытом – приступил к репетиции со всем возможным вниманием и серьезностью. Он измерил ширину автомобиля, взял под руки одного из каскадеров, поставил всю массовку, а затем попробовал пробежаться со своим напарником, расставив руки на нужную длину. Далеко не все успели отбежать на нужное расстояние.

– Считайте что все, кого мы задели, – задавлены, – сообщил второй режиссер. – Нужно двигаться намного быстрее.

Было проведено еще два испытания. И каждый раз кто-то притормаживал и не успевал.

– Нет, так не пойдет.

Второй режиссер отошел и о чем-то стал говорить с каскадерами. Вскоре решено было использовать каскадеров как разделителей толпы. То есть их задача была помочь максимально быстро разойтись людям в разные стороны. Однако нужно понимать, что все мы стоим лицом к воротам – соответственно, спиной к приближающейся машине. Как ее увидеть? Поворачиваться и следить заранее нельзя, испортится весь эффект и картинка. Вот тут и нужно было произвести какой-то звуковой сигнал. Вы можете подумать: а почему нельзя услышать, что машина приближается? А потому, что в шуме толпы ее вообще не было слышно. И тут выяснилась интересная вещь – у автомобиля не было звукового сигнала. Пришлось искать, чем его заменить. Нашлась какая-то дудка, запускаемая с помощью нажатия на баллон с воздухом. Причем дудел не водитель, а сам второй режиссер.

После первого пробега машины я слышал, как один из каскадеров говорил, что реально было страшно стоять, когда не видно автомобиля (да и не слышно толком), но ты знаешь, что он приближается и тебе нужно как-то отпрыгнуть вовремя, да еще и людям помочь разойтись. Зато после второго-третьего раза дело пошло на лад – и люди стали действовать более четко, и каскадеры. Можно было приступать к съемкам.

Байка 30. Кто на инопланетян?

Так как массовщики постоянно в поисках, выискивая различные проекты, то даже во время каких-то съемок (точнее, во время перерывов) многие садятся за смартфоны и рыскают в Интернете поисках объявлений.

Вот и на этот раз был большой перерыв, и народ радостно закопался в телефонах.

– О! Набирают народ на инопланетян! – раздался голос.

Все сразу:

– Где? Где?

– А какие нужны инопланетяне? Толстые? Худые? С синими волосами?

И тут понеслось – придуманных вариаций того, какими те могли бы быть, оказалось столько, что многие фантасты позавидовали бы.

– Так там написано, кто нужен?

В тексте ничего особенного не говорилось, вот все и пошли кто во что горазд придумывать.

По-моему, все подали заявки. Потом стали просить друг друга о том, чтобы те, кого запишут, рассказали, как там получится на съемках побывать пришельцами, какие инопланетяне были нужны?

Я так и не узнал о результатах, так как серьезных контактов ни с кем из данных массовщиков не имел. Ну да ладно, иногда неизвестность, как говорится, интереснее известности. Хотя, честно говоря, я бы и сам был не прочь побывать каким-нибудь инопланетянином. Кстати говоря, такая же ситуация складывалась и с зомби. Все (ну, может, за исключением редких единиц) хотели побывать в этой роли! Это же какое милое дело! Ты можешь в проекте быть зомби от начала и до конца. Лицо свое никак не засветишь, что еще нужно нормальному массовщику?

Тут же как порой получается: отснимешься в сцене, а потом тебя уже в этот сериал не берут – мол, засветился. А сериалов не так уж и много, чтобы ими разбрасываться. Зато если твоего лица не видно, ты можешь сколько угодно раз ходить на тот же проект. Мало ли, что потом родным и близким показать нечего будет. Это заботило массовку меньше всего. Для многих это была всего лишь работа. Они и проекты-то толком не помнили, где участвовали. Главное – попасть, посниматься, получить гонорар и домой отправиться. Больше ничего таких «работников» и не интересовало. Но лично мне всегда был интересен результат. А довольно часто выходило, что снимали одно, а в итоге получалось несколько иное.

Но об этом в следующей байке.

Байка 31. Снимали одно, получилось другое

Порой на съемках получается так, что мы как актеры получаем одну информацию о том, что снимается, а потом по факту узнаем, что все было задумано несколько по-другому. Или даже совсем по-другому.

Например, однажды мы с другом стояли на часах, «охраняли» вход в какое-то здание. К нам по лестнице должна была идти героиня, которую останавливали офицеры и затем забирали под белы ручки. В общем, арестовывали. Так это выглядело на съемках. В фильме же все выглядело иначе. Она пришла с офицерами, поговорила с ними, и конвойные ее увели. На съемках я даже не мог предположить, что так будет.

Или более забавный момент. Меня позвали сыграть сценку, в которой участвовали трое: я, моя жена (по роли) и ее отец. По сюжету нас ее отец убеждал заняться незаконной деятельностью, воровать что-то там с производства и продавать. Мы так и строили свои диалоги. Но так как снималась реконструкция событий, то естественно, наша речь не записывалась, а только снимали наши действия, мимику, поступки. В общем, мы все хорошо сделали, съемки прошли довольно быстро. Но когда пришло время посмотреть на экране результат, он оказался совсем иным. Все там было наоборот! Оказалось, что это мы с «женой» склоняли ее отца на неправомерное дело! Вот так-то! Думаешь, что тебя подставляют, а потом оказывается, что все совсем наоборот…

Вполне вероятно, что меняется видение режиссера или отснятый материал по-другому ложится, кто знает. Но именно поэтому я привык потом отслеживать и смотреть, что же получается в итоге. И мне довольно странно, что далеко не все массовщики интересуются дальнейшей судьбой своей роли (хоть и маленькой).

Впрочем, внести свои коррективы может и погода или съемочный день.

Как-то мы целый день снимали большое количество сцен на одной территории. В конце планировалась сцена расстрела. Я стоял на часах. Сначала хотели задействовать дублершу, но она отказалась подстригаться, и пошла сама актриса. Запись диалогов и всего остального прошла успешно, однако съемки постоянно затягивались. В конечном итоге дошло до того, что стало практически темно. А ведь после самого расстрела планировалось еще и добивание в голову. Которое, между прочим, было уже отрепетировано. Это кажется, что действие простое, но даже холостым выстрелом с близкого расстояния можно сильно навредить человеку – обжечь лицо, например.

И вот на нас наваливается темнота. Что делает режиссер? Конечно же, заканчивает съемку на сегодня. Бригадир нас собирает, рассчитывает и сообщает о том, что, возможно, будет еще один съемочный день, так что надо готовиться. Однако этого съемочного дня так и не случилось.

Как я потом увидел на экране, эту финальную часть явно скомпоновали из того, что было снято при мне. Может быть, бюджет не позволял тратиться на лишний съемочный день, может быть, сроки поджимали, но последняя сцена с добиванием была просто-напросто отброшена. Вот так небольшие задержки в съемках могут привести к изменению и самого результата. А жаль, сцена обещала быть эффектной.

Байка 32. Кто-то слишком растолстел

На очередную реконструкцию позвали двоих: меня – мужа героини и мужчину, который должен был играть ее врача, а заодно и второго ее мужа. Я подошел на свою роль вполне удачно (по всем параметрам роста, веса, да и вообще комплекции), а вот про мужика это сказать было сложно. Я бы ничего не узнал, если бы случайно не услышал разговор режиссера с оператором. Оказалось, что выбирали они по росту-весу и фотографиям. Так вот, на фотографиях мужчина был несколько худее, чем оказался в реальности. А в таком более толстом виде он уже стал не так сильно похож на реального человека из жизни, которого должен был изображать. И вот режиссеру и оператору пришлось ломать голову над тем, как бы снять его так, чтобы не было заметно лишнего веса.

Впрочем, сориентировались они быстро, к тому же (как я потом увидел) помогли размытые кадры, сглаживающие все что нужно и не нужно. На мой взгляд, результат получился замечательный. Хотя быстро – это относительно. Пришлось мужчине покрутиться перед камерой, вставая то одним, то другим боком, а уж режиссер с оператором, глядя через камеру, решали, какая поза будет наиболее выигрышной.

Благодаря этому эпизоду и еще нескольким я узнал интересную вещь. Некоторые бригадиры ходят и втихаря (а иногда и не втихаря) фотографируют людей из массовки. И делают это на тот случай, если в будущем придется набирать людей, а человек предложит какую-то свою старую фотографию. Бригадир сумеет сравнить эту фотографию с тем, что у него есть в базе. Говорят, что чаще всего лукавят женщины, которые умудряются отправлять на кастинг отфотошопленные фотографии, полностью сбивая бригадиров с толку. А что прикажете делать с человеком, который в итоге совершенно не подходит под типаж?

Такой интересный момент был, когда на площадку непонятно каким образом попал совсем молодой парнишка. А сниматься должен был прием с участием весьма взрослых и уважаемых людей. Как такого парнишку пристроить, что с ним делать? Бригадир даже не поверила, что его вызвала – полезла проверять фотографии. Но, видимо, парень подобрал весьма удачные (для себя) снимки, на которых он казался заметно старше. В общем, опять съемочной бригаде пришлось выкручиваться. Найдено было самое простое решение: поставить парнишку так, чтобы он оставался спиной к камере, да еще и слегка был загорожен другими людьми. В общем, все закончилось хорошо.

Однако сразу проникаешься уважением к бригадирам, которым приходится набирать нужных людей. Сам начинаешь думать: а как бы ты поступил? Кого бы взял? Ведь подает заявки довольно много людей, а нужно выбрать самого похожего и подходящего по роли. Не такая уж и простая работа, скажу я вам. Конечно, со временем вырабатывается профессиональный навык, и хорошие бригадиры с лету могут определить, насколько им подходит тот или иной человек, но самое главное, чтобы этот человек вообще заявку подал. А то приходится выискивать среди непохожих людей самого близкого к нужному персонажу человека и брать лучшего из худших.

Байка 33. Бригадиры о таджиках

Случай был совершенно неординарный: нужно было найти сто пятьдесят таджиков, причем чуть ли не на следующий день. Бригадир уже и в одно место подался, и в другое. Но все не хватало – мало людей! Что делать? Куда обратиться? Кто поможет? Стал рассуждать логически: «Где сейчас легко можно найти таджиков? Среди дворников!» И вот принялся бригадир бегать по дворам, уговаривать их сходить на съемки. Практически все оставшееся время до начала смены бегал и искал, и в конечном итоге нашел нужное количество! Съемки состоялись. Но сколько же нервов было потрачено, просто жуть!

На другой эпизод нужно было набрать девяносто таджиков. Планировались съемки о переселении народа. На этот раз времени дали намного больше, так что с набором нужного количества проблем не возникло, но зато появились другие трудности: владельцы локаций не хотели давать разрешение на съемку, опасаясь наплыва такого количества таджиков! Группа с ног сбилась, чтобы организовать процесс, договориться со всеми, но так ничего и не вышло. Я уж точно не знаю, как выкрутился режиссер, но плановые съемки так и не состоялись. И так бывает, оказывается.

Байка 34. Автобусно-вещичная

Чаще всего массовка оставляет свои вещи в автобусах. Этот автобус нас привозит, порой в нем же мы переодеваемся, сидим, иногда кушаем. В общем, это наше место жизни на время съемок. Поэтому каждый массовщик спокойно оставляет вещи в автобусе. Воровства практически не бывает, да и что воровать, когда все самое ценное мы все равно берем с собой? В общем, так было и на этот раз. Мы отправились на площадку.

Съемки шли долгое время, к автобусу нас не отпускали, поэтому никто ничего не проверял. Однако когда дело подошло к концу и бригадир с нами рассчитался, выяснился неприятный момент: автобус уехал.

– Как так? Где автобус? – стали возмущаться мы.

Бригадир бросился выяснять. Оказалось, что автобус направили на другую точку – перевозить новую группу массовщиков, причем направили, как говорится, в один конец. То есть за нами он возвращаться не собирался.

После небольшого скандала нам пришлось своим ходом добираться до второй съемочной точки, и эти затраты никто возмещать не стал. Впервые у меня сложилась такая неприятная ситуация. Понимаю, что накладки бывают. Но хотя бы выгрузили вещи! А то взяли и уехали, ни о чем не думая! Кроме того, что еще и платить пришлось, чтобы добраться. Вот так и считай после этого автобус своим домом. Хоть и временным.

Байка 35. Побежали на ОМОН

Довольно часто набирают людей на съемку различных митингов, демонстраций и тому подобного. Естественно, что против нас тогда выставляется полиция или ОМОН. А как иначе? Должно же быть какое-то противостояние.

Мы стояли в тридцати-сорока метрах от раскрытых ворот. За которыми в полусотне метров стояли в плотном строю омоновцы в полном обмундировании – с дубинками, щитами, в шлемах. Наша задача состояла в следующем: толпа врывается в ворота, пробегает еще метров десять-пятнадцать, дальше вперед выбегают каскадеры, и уже они врубаются в ОМОН и завязывают драку. Всем остальным туда лезть нельзя.

Сначала была репетиция, работали каскадеры с ОМОНом. После второго захода мы услышали, как стали звать скорую: один из них получил серьезную травму головы.

– Вот видите, что может случиться? – говорил второй режиссер. – Здесь работает настоящий ОМОН! Нельзя к нему приближаться. Полезете к нему, и получится то же самое, если не хуже. Если настоящий каскадер получил травму, то что уж говорить об обычных людях!

Режиссера можно было понять, он на самом деле переживал за нас. Да и со скорой лишний раз связываться вряд ли хотелось.

Как я узнал в дальнейшем, хоть ОМОНом и пугали, но каскадер получил удар из-за своей ошибки: удар его трубы пришелся в щит, а от щита она отскочила и ударила его же самого, причем настолько сильно, что пришлось отправлять парня на скорой.

Но вот каскадеры все отрепетировали, пришел черед соединять нашу работу и их. Однако сначала снова отработка всей сцены. Мы приготовились и по команде бросились вперед. На этот раз ворота были закрыты, нам еще предстояло их «снести» – точнее, врезаться туда, а там уж они сами должны были раскрыться. Так и случилось: ворота распахнулись легко, каскадеры вырвались вперед, мы следом. Азарт уже играл в нашей крови. Линия, за которую нам сказали не заходить, уже через пару мгновений оказалась за нами. Я успел остановиться метрах в пятнадцати от ОМОНа, многие забежали дальше, кто-то даже вступил в потасовку. И вот тут раздалось истошное: «СТОП, СТОП, СТОП, СТОП!!!»

Только после этого крика драка остановилась и народ разошелся в разные стороны.

– Вы что? Куда вы побежали? Я же сказал – дальше линии не ходить! Дальше бегут только каскадеры! Вы хотите, чтобы вас всех на скорой увезли?

Там было еще много слов. Мы всё поняли, успокоились и вновь были готовы к съемкам. После этого старались не заигрываться и держались намеченного плана. Мне кажется, получилось очень даже успешно. Во всяком случае, режиссер был доволен.

Байка 36. И улыбка, без сомненья…

Почему-то именно эта песенка пришла мне в голову. Хотя на самом деле в тот раз требовалось совсем другое.

И снова работа в толпе: озлобленные жители должны были пройти по улице, скандируя что-то о возвращении своих домов. Уж и не помню, про что фильм снимался. Все отрепетировано, можно снимать.

– Массовка пошла! – прозвучала команда.

Мы дружно потопали вперед, потрясая руками и выкрикивая лозунги. Вроде бы нормально прошли, все хорошо получилось. Но нас собрали:

– Поймите, вам нельзя улыбаться! Вы расстроены и озлоблены, какие могут быть улыбки? Серьезные злые лица! Все поняли? Пробуем еще раз!

Мне показалось, что вторая попытка получилась более удачно. Но нет, нам снова сделали замечание:

– Сейчас намного лучше, но несколько человек все равно улыбались! Ни одной улыбки! Ни одной! Держите себя в руках!

После третьей неудачной попытки:

– Я мог бы сейчас назвать точно, кто улыбался, но не буду пока этого делать! На камере все хорошо видно! Нельзя улыбаться, нельзя!

– Скажите, кто улыбается? Мы с ним сами разберемся! – раздался голос из массовки.

На самом деле многие уже начали злиться: какой интерес просто так ходить туда-обратно без всякого толка? Всем уже хотелось отснять эту сцену и перейти к следующей.

После таких угроз даже у самых смешливых отпало желание улыбаться. Теперь сцена удалась на ура! Нас даже похвалили.

Байка 37. Не закусывай губу

Мы сидели в зале суда. Разговор шел о жене священника. Сам он сидел с нами на втором ряду. На этот же ряд посадили девушку. По сюжету в определенный момент священник должен был встать и пойти к выходу, пробираясь мимо девушки. Провели репетицию, посмотрели, как будет все смотреться по кадру. Все остались довольны.

– Ха, некультурный священник, – сказал кто-то из массовки. – Поворачивается к девушке спиной, а надо лицом к людям проходить.

Однако в некультурности священника обвиняли зря. Ему так по кадру было положено делать. В противном случае уже камера фиксировала бы его спину, чего ни режиссеру, ни оператору совсем не хотелось.

Сделали первый дубль. Сначала тишина, а потом:

– Девушка, не надо так закусывать губу, когда слушаете речь обвиняемой, а то все внимание на вас переключается, а не на священника.

Оказалось, что девушка так сексуально закусывала губу, что большинство зрителей наверняка смотрело бы на нее, а не на то, что происходило вокруг. Скорее бы даже священника восприняли как проходной персонаж, на время закрывающий интересный объект.

Больше девушка так не делала, чем существенно понизила сексуальную остроту эпизода.

Байка 38. Так жертва или жратва?

Мы уже второй час стояли и скандировали: «Жер-тва! Жер-тва! Жер-тва!» Многие уже охрипли, но пока съемочный процесс продолжался, было не до отдыха. Режиссер снимал несколько сцен на нашем фоне, и толпа все стояла, корчила рожи и скандировала. Все порядком устали, но продолжали работать.

И у меня, и у многих уже начало бурчать в животе. Хотелось перерыва, чтобы хоть чайку с сушками попить. Но режиссер не хотел прерывать съемки. Все же сцены были довольно сложные, и о том, чтобы делать перерыв, а затем готовиться и снимать снова, не могло быть и речи. В принципе, мы это понимали, но все же хотели, чтобы это безумие наконец-то закончились.

«Жертва, жертва, жертва!» – раздавалось со всех сторон.

В какой-то момент я перестал прислушиваться, но когда внимание вернулось, вдруг услышал, что манера скандирования изменилась.

– Жрат-ва, жрат-ва, жрат-ва! – теперь раздавалось вокруг.

«О, вот это дело!» – решил я. Крикнул пару раз то же самое, но потом прислушался.

– Жертва, жертва, жертва!

«А, показалось…» Все встало на свои места, но после того, как я в первый раз услышал слово «жратва», серьезно воспринимать все остальное уже не мог. Как хорошо, что вскоре сцена была доснята и нас отпустили на перерыв. Можно было хоть немного переключиться.

Байка 39. Коротка юбчонка?

На одну из передач, на которую я попал совершенно случайно, должен был прийти известный певец. Что-то он там выиграл или выступил как-то удачно, точно не берусь сказать, не слежу за этим делом. Я шел как на обычную передачу и уже по ходу дела понял, что дело нечисто: практически весь первый ряд был забит юными девушками с разными плакатами, в футболках с надписями.

Некоторым из нас дали большие флаги, остальным достались флажки поменьше – они лежали на каждом кресле. Стали мы рассаживаться. Когда предлагали большие флаги, я решил благоразумно промолчать. С одной стороны, это может быть интересно тем, кому хочется разглядеть себя в телевизоре, но с практической точки зрения это было совершенно не нужно. Знаете, сколько сил потратится, пока будешь махать таким флагом? Весьма прилично! Потом все руки будут болеть на следующий день. Так что меня эта чаша миновала, и слава богу. Да и желающих нашлось хоть отбавляй. Ну что ж, пусть себе радуются жизни, мне-то что?

Неожиданно я заметил одну даму из массовки, которая вела себя как-то необычно. Видимо, поэтому и заметил. На ней была короткая юбочка, открывающая ноги выше коленей, и что-то яркое сверху (не берусь называть конкретно, чтобы не ошибиться). Она сразу же обратилась к модератору, рассаживающему массовку, чтобы ее посадили на первый ряд:

– Пожалуйста, пожалуйста! Мне так надо! – говорила она.

Но модератор не стала ее слушать, а отправила на третий ряд. Та покряхтела и пошла на обозначенное место. Вот только просидела она там недолго. Когда модератор отвлеклась на свои дела (рассаживать массовку дальше), женщина быстренько перелезла на первый ряд, где и уселась, притворившись, что всегда здесь и была.

Студия наполнялась народом. Неожиданно модератор увидела, что на первом ряду появился зритель, которого тут не было. Она еще раз пересадила женщину наверх и вновь стала рассаживать публику. Дама недолго там просидела и снова переместилась на первый ряд. На этот раз ее заметили намного быстрее. Вот тут модератор уже обозлилась:

– Пересаживайтесь на свое место! Что это за дела?

Что говорила женщина, я не знаю (не слышно было), но она явно уговаривала и умоляла.

– Идите обратно! – отвечала ей непреклонный модератор, а потом не выдержала: – Я сейчас охрану позову, чтобы вас вывели отсюда!

Но женщина так убежденно ей что-то доказывала, что модератору пришлось прибегнуть к последнему и самому жесткому средству:

– У вас юбка слишком короткая. Если вы с такими коленями сядете в первом ряду, это будет смотреться очень некрасиво.

Дама что-то проговорила и ушла. Ну, думаю, избавились от нее. Сижу, смотрю по сторонам, наблюдаю за фанатками, которые в предвкушении чуть ли не песни поют, вспоминают своего кумира. И тут, опа, снова появляется удалившееся чудо! Но уже в штанах. На что только не пойдешь, на какие жертвы не решишься, чтобы попасть на первый ряд, поближе к своему любимцу. Что ж, настойчивость города берет. Так женщина взяла свое место и гордо на него уселась. Модератор больше к ней не приставала.

Самое интересное, что в процессе самой передачи я ничего необычного в ее поведении не замечал. Не могу сказать, чтобы она вела себя как-то особенно, как те же фанатки. Она явно сумела успокоиться и принимать своего героя сдержанно. Не знаю – может быть, в глубине души у нее все клокотало, но с виду ничего заметно не было.

Байка 40. Почему я в списке?

Эту байку рассказал мне один знакомый, которому я верю на все сто. Постараюсь рассказать от его лица, потому что так у меня получится более понятно и наглядно.

Я записался на одну известную передачу, пришел в назначенное время. Данный бригадир всегда брал с перебором (то есть изначально записывал лишних – на случай неявки), о чем я, конечно же, знал, поэтому и приехал намного раньше положенного срока.

Отбор проходил на месте. Чаще всего отсеивались пожилые или неудачно одетые люди. Впрочем, порой я толком не мог понять, почему взяли одного, но не взяли другого массовщика. Но это уже было на совести бригадира. Честно говоря, не любил я к таким ездить. Никогда не знаешь, как карта ляжет. Вроде и придешь рано, и оделся прилично, а отправят восвояси – и чего? Только время зря потратил. Но в тот день ничего другого мне не оставалось, никуда больше не пригласили.