Байки актера массовых сцен. Начало…

Закончилась одна песня – пошла вторая, а за ней и третья. Репертуар брали из советского прошлого. Видимо, подсознательно люди выбирали те песни, которые знали все и которые никому не были бы противны.

На второй-третьей песне появились удивленные модераторы (люди, которые управляют массовкой во время программ), послушали, заулыбались, стали снимать на смартфоны. На четвертой-пятой песне уже собралась почти вся студия, которая с удовольствием наблюдала за происходящим, снимала, да и подпевала иногда. А несколько раз уже модераторы задавали новую песню.

Вот что значит – талантливые люди. А казалось бы, всего лишь обычная массовка. Простые люди… А может быть, все же не очень простые?

Байка 20. Неожиданное оживление

Как-то пришлось мне изображать убитого на поле боя. Лежу себе трупом, никого не трогаю, да и не шевелюсь вовсе. Актрисе, игравшей одну из главных ролей, нужно было подползти, потрогать меня, пошевелить, убедиться, что я мертв, и двигаться дальше. Две репетиции, которые мы провели, прошли успешно. Она аккуратно трогала мою грудь, щупала пульс, затем ползла дальше, но как только началась съемка, актрису как будто подменили. Я не видел, что конкретно происходило, так как лежал с закрытыми глазами, но сначала из меня чуть весь дух не выбил удар по груди, а затем и по промежности. Вот этого я выдержать не сумел – задергался и взвыл слегка.

Режиссер сразу стал выяснять, по какой такой причине труп неожиданно ожил? Но когда все разъяснилось, все только дружно посмеялись. Оказалось, что актриса, когда ползла, случайно обнаружила под рукой червяка. Она испугалась и, рефлекторно отталкиваясь, чтобы не упасть плашмя, нанесла мне пару чувствительных ударов. Она сама потом долго извинялась.

Остальные дубли прошли так, как нужно.

Байка 21. Замена

Мы сидели внутри барака, рассредоточившись по трехъярусным нарам. Шел второй съемочный день. Народу набралось человек пятьдесят. Сначала отобрали тех, кто не был в первый день (среди них и меня), добавили несколько лиц «похудее», а остальных отравили отдыхать снаружи.

– Нужно добавить дыма, – сообщил оператор.

Потом специально обученный человек задымил все окружающее пространство по полной. Надо сказать, что этот дым не опасный, но все же может создавать некоторые неприятные ощущения: начинают слезиться глаза или сохнет в горле.

И вот мы сидим в этом дыму. Вдруг начинают раздаваться голоса:

– Совсем нас задымили. Будут проверять, кто в конце съемки в живых останется.

Другой голос:

– Конечно! Они нас поэтому и разбили на две группы. Сейчас эта загнется – новую позовут.

Раздался дружный смех.

Байка 22. Грибная

Как-то нас вывезли на закрытую территорию. Когда-то здесь была военная часть, но на тот момент она была законсервирована. Отдавать территорию военные никому не собирались, но и сами освоить не могли. Поэтому периодически сдавали в аренду различным киногруппам.

Съемки проходили успешно, мы довольно быстро добрались до обеденного перерыва. Стояла прекрасная осенняя погода. Что может быть лучше? Ранняя осень, теплое солнышко…

Заняться мне было особенно нечем, поэтому я решил прогуляться в ближайший лесок. Мне не удалось пройти и шагов двадцати: я остановился и, честно говоря, офигел. Вся территория вокруг была заполнена белыми грибами! Такой момент нельзя было упускать.

Я быстро сходил за пакетиком и набрал его всего за каких-то десять минут. Когда другие массовщики и съемочная группа увидели, что я принес, их уже было не остановить. Через несколько минут уже десятки людей ходили по леску, собирая грибы. Съемочный процесс прервался на неопределенное время. Потом еще почти целый час режиссеру не удавалось собрать всю группу и приступить к съемкам. Причем если мне хватило одного пакетика, многие захотели затариться чуть ли не на всю жизнь!

На второй день съемок народ собрался более подготовленный. Я же снова ограничился одним пакетиком. Нужно было с первой-то порцией успеть разобраться. А времени и так толком не было. Зато потом почти целый месяц я наслаждался отличнейшими белыми грибами, которые отварил и положил в морозильник.

Неплохая прибавка к зарплате, скажу я вам! В этом случае гонорар уже был совсем не главным.

Байка 23. Импотентская

Наверное, для кого-то я открою небольшую тайну: на передачах, посвященных здоровью, очень часто больные являются «липовыми». То есть там работает та же массовка. Иногда подбирают людей с реальными заболеваниями, а иногда и нет. Впрочем, какая разница? Главное – правильно информацию до зрителей донести, а как это будет сделано, по-моему, неважно. Такие люди – это уже «герои», правда, не просто герои, а герои передачи.

Некоторые массовщики любят попадать на такие роли. Платят относительно неплохо, а работа небольшая. Проблема только в том, что можно сниматься лишь раз в полгода. Нельзя же сразу со всеми болезнями по всем программам светиться! Некоторые фанатичные зрители могут что-нибудь и заподозрить.

Один раз меня позвали побыть мужем одной из «героинь». Это была женщина, которая скорее хотела засветиться на экране, чем отработать роль. Мы с ней поговорили перед передачей, я ей сказал свой возраст. Вроде все обсудили. И тут во время передачи ее спрашивают: а сколько лет вашему мужу? А она и сказать ничего не может. Тут уж мне пришлось помогать. Говорю:

– Пожалуй, сегодня мне будет… – и называю цифру.

– А, – подхватила ведущая. – Это у вас игра такая! Я поняла. Сегодня один возраст, завтра другой. Наверное, все зависит от того, на какой возраст вы себя чувствуете?

– Примерно, – отвечаю я.

В общем, выкрутились. Во всяком случае, на этот раз.

Судя по всему, после участия в одной из таких передач я «засветился». Раздался звонок от одного моего знакомого бригадира. Не могу сказать, что мы с ним работали очень часто, но приходилось. Раз позвонил – значит, есть работенка. Я уже надеялся на что-то интересное, может быть, даже более-менее денежное, но когда понял, что мне предлагают, пришел в ужас. А суть предложения состояла в том, чтобы я побывал на программе героем в роли страдающего импотенцией.

– Да вы что? Вы хотя бы представляете, что обо мне могут подумать далекие родственники? Хотите, чтобы меня потом всей деревней жалели? Нет уж, спасибо!

Бригадир еще некоторое время пытался меня убедить, но затем обиделся и положил трубку. Честно говоря, потом он полгода меня никуда брать не хотел. Вот уж обидчивый человек попался! Но самое смешное – я потом узнал, что перед тем, как обратиться ко мне, он позвонил одному знакомому армянину. Тот ему сразу сказал: «Ты хочешь, чтобы я больше вообще у себя в Армении не мог появиться?» В общем, на этом их диалог уже был закончен.

Вот думаю теперь: а чего он на этого армянина обидеться не мог? Почему сразу на меня?

Байка 24. Талантливая массовка

Люди на массовке попадаются разные. Кто-то может часами сидеть, стоять или лежать, ничего не делая, кто-то просто читает, ведь съемки могут идти по-разному. Порой ждать, чтобы тебя позвали на площадку, можно часами. Конечно, как-то грустно проводить это время без пользы. Многие хотят как-то себя занять. Впрочем, большинство ничем не заморачивается: байки травит да чаи гоняет. Но есть очень занимательные исключения. Например, кто-то вышивает, кто-то вяжет, а кто-то рисует.

На одной из программ модераторы решили подойти к делу с умом и пониманием. Они несколько месяцев собирали работы, которые создавали массовщики, а затем сделали целую выставку – развесили все работы в коридоре, по которому шли участники массовки на передачу.

– Вот это да!

– Смотри, смотри! На нас похожи!

– И кто их так научил?

– Мне бы так уметь!

– Почаще бы такие выставки!

Так говорили люди, рассматривая работы. И пускай произведения не были подписаны – все равно авторы получили свою долю радости и восхищения. Теперь у них наверняка и вдохновение появится на новые свершения.

А модераторы, когда вся массовка расселась по местам, спросили:

– Вы видите, какие талантливые люди находятся рядом с нами? Вот, порадуемся и за них, и за себя. Будем ждать новых работ!

Выставка провисела несколько месяцев, пока не стала обновляться и пополняться новыми работами. Ее даже как-то по телевизору показывали. Не помню только, в какой передаче.

Вот так. Кто-то может только сидеть и в стенку пялиться, а кто-то и делом занимается. Все от самих людей зависит.

Байка 25. Залепляем камеры

Есть разные проекты. Есть такие, где массовке разрешается практически свободно гулять по съемочной площадке, но иногда встречается и вариант похуже. Вот один из случаев.

– Так, мы выдаем вам специальные наклейки. Просьба заклеить все камеры на своих телефонах! – объявил бригадир.

Мы сидели в автобусе и получали в руки специальные длинные тонкие (чуть шире самой камеры) клейкие полосочки. Такой нехитрой штукой нужно было обернуть свой телефон, заклеив камеру. Снимался новый крутой блокбастер, и создатели не хотели, чтобы хоть какая-то лишняя информация попала в сеть. Да и вообще никакая информация о фильме не должна была никуда попадать – это даже было прописано в договоре, который мы все подписали. Незаклеенная камера грозила серьезным штрафом. Мы как самые добропорядочные массовщики старательно перевязали свои телефоны, подготовившись к съемкам.

На съемки массовки набралось два автобуса. Так что народу – просто жуть! Я обычно не люблю в такой толпе сниматься. Вечно ждать получения костюмов, денег и т. п. Да и становишься каким-то одним из многих. Мне больше нравится, когда набирается всего несколько человек, а еще лучше, когда тебя берут на определенную, хоть и небольшую роль.

Но иногда хочется побывать и в толпе, особенно если проект интересный и режиссер. Все же фильмы совершенно по-разному снимаются. Одно дело передачи, другое дело сериалы и совсем другое – полнометражные фильмы. В сериалах всё стараются снимать быстро (хотя и бывают исключения), а фильмы снимают более размеренно и спокойно. Так сказать, с чувством, толком, расстановкой. Но это уже я отвлекаюсь от темы.

Вышли мы все на площадку, стоим, ждем команды. Вдруг один парнишка начинает поднимать руку вверх с телефоном и крутиться на месте. Народ на него поглядывает, перешептывается: «Совсем больной, что ли? Сейчас доснимается». Не прошло и минуты, как к нам подбегает бригадир:

– Что такое? Кто снимает?

Оказалось, что уже его вызвали и попросили разобраться, что делает этот парнишка. Скажу честно, для меня его действия тоже выглядели подозрительными. Первым делом у парня проверили камеру – оказалось, что она залеплена.

– Так чего ты делал?

– Сеть искал! – сразу же ответил тот.

– Ты лучше не провоцируй. Потерпи как-нибудь, – посоветовал бригадир и пошел получать указания и отчитываться.

– Ну дает!

Массовка покачала головой, и все занялись своими делами.

Съемки проходили несколько дней. Я записался и на второй день.

Нас так же привезли в автобусах. Но не успели мы как-то переодеться и приготовиться к съемкам, как вбежал растрепанный бригадир:

– Кто вчера снимал? Лучше сразу признавайтесь!

Лично я со вчерашнего дня даже не стал наклейку снимать. Подумаешь, пусть побудет, мне вроде снимать пока ничего не нужно. А потом опять клеить, возиться. Кто знает, что хуже для камеры.

В общем, пошла всеобщая проверка. Причем проверяли не то, заклеена камера или нет, а информацию в телефоне.

Лично у меня был тогда старенький аппарат, на который нормальное видео никак не снимешь, поэтому его даже проверять не стали. А вот ребятам со смартфонами не повезло. С ними стали работать по полной. Но недолго – пришла информация, что это кто-то из девушек. На них сразу же и набросились. Проверяли как телефоны, так и съемки с камер. На них очень часто хорошо бывает видно, кто и что делает.

Смешно, конечно, но очень часто попадаются люди, которые не просто снимают, но еще и выкладывают снятое, да еще и подписывают (особенно ставя хэштеги). Ну кто тебя заставляет? Выложи просто фотки в крайнем случае, никто и не догадается, откуда. А вот если подписал… Считай, сам себе приговор подписываешь.

В общем, по-моему, так и не нашли тех, кто снимал. Девчонки, видать, записались всего на один день и на следующий уже не появились. Вот и получилась такая ерунда. Думаю, их вполне потом могли найти с помощью соцсетей. Но чего не знаю, того не знаю.

Однако с тех пор я уж точно запомнил, что каждый раз нужно подумать, прежде чем что-то снимать на съемочной площадке.

Байка 26. Такие разные «звезды»

И в продолжение предыдущей байки.

Как вы понимаете, актеры – народ весьма разноплановый. Собственно, как и все мы. Кто-то заносчивый, кто-то спокойный, кто-то рад с массовкой пообщаться, а кто-то наоборот – нос задирает и считает этих людей чем-то незначительным, недостойным своего внимания. В этой байке можно было бы вспомнить много разных историй, но я расскажу лишь о нескольких.

Стояли мы как-то вдвоем со знакомым у машины и ждали начала съемок. Пришла какая-то звезда местного, я бы даже сказал – местечкового значения. Ей нужно было сесть в машину и что-то там покрутить. Мы должны были находиться рядом и изображать случайно оказавшихся здесь людей.

Ну что ж, стоим, переговариваемся. Подходит «звезда», садится в машину, вылезает. Через минуту к нам подходит какой-то человек и сообщает, что «звезда» просила на нее не смотреть. Она не для того сюда пришла, чтобы ее всякие разглядывали.

Ладно, чего уж там. Не проблема. Честно говоря, да и по фигу на нее, посмотрели просто по инерции, как в жизни. Снова приходит звезда, садится в машину, что-то там делает. Мы ее послали в игнор, стоим сами о чем-то «болтаем» (имитируем разговор, поскольку звук пишется). Опять подходит мужик:

– Почему вы игнорируете звезду?

Просто замечательно! Она бы как-то определилась, что ей от нас нужно.

Кстати, среди молодых такие звездные чудики попадаются чаще, чем среди пожилых.

Но, как я говорил, по-разному бывает.

Однажды снимался я у одного известного и совсем не молодого уже режиссера. Обстановка на площадке была неплохой, но довольно жесткой. Шаг влево – шаг вправо – расстрел (образно говоря). И вот в такой обстановке какие-то ребята решили подойти к режиссеру и попросили с ним сфотографироваться… Ох, что там началось! Всю массовку посадили в автобус и провели разъяснительную беседу, что к режиссеру не подходить (кстати говоря, с нами лично он не общался, только через помощника), не фотографировать и т. п. Когда беседа закончилась и бригадир ушел, массовка начала костерить режиссера что есть силы: «Кто он такой! Возомнил из себя черт знает что! Сам снять ничего не сумел, ни одного фильма нормального у него нет», и так далее, и тому подобное. В общем, если бы режиссер послушал мнения о себе, то, наверное, завязал бы со своей профессией на веки вечные.

Многие актеры с удовольствием фотографируются с массовкой. Или без удовольствия, но не отказывают. Просто нужно понимать, когда можно подойти, а когда лучше не надо. Все же если актер готовится к роли и ему скоро на площадку, то вполне вероятно, что ему сейчас ни до кого – ему с ролью совладать нужно, настроиться, а тут кто-то приставать с фотографированием начинает. Тут нужно быть грамотным массовщиком, понимать чужие потребности и нужды, а не только свои.

И вот был отснят небольшой эпизод, объявили перерыв. Массовка села посидеть, отдохнуть. На «звезду» никто внимания и не обращает. Звезда постояла, постояла, посмотрела по сторонам и говорит удивленно:

– А что, сфотографироваться со мной никто не хочет?

Вот тут началась совсем другая история! Массовка-то у нас подобралась вежливая и спокойная, никто просто не хотел звезду трогать и отвлекать. Но когда она сама дала такую замечательную возможность, то упускать ее уже никто не хотел! Думаю, что положительный заряд получили все – и звезда, и массовка. Вот такого человека все потом вспоминали добрым словом.

Впрочем, бывает и так: режиссер и его ассистенты по много раз предупреждают: нельзя фотографировать, нельзя выкладывать фотографии… В общем, делают последнее китайское предупреждение. И так до конца съемок. Нужно очень сильно постараться, чтобы достать таких людей.

Байка 27. План-перехват и танк

В автобус нас набилось изрядное количество. И куда только столько народу тащить? Свободными оставалась всего пара мест. Радостная толпа должна была ехать… переносить танк! О да, вас глаза не обманули. Но обо всем по порядку.

Вечером появилось объявление о наборе людей на роли французских солдат времен Первой мировой войны. Мне позвонил бригадир и веселым голосом спросил:

– А вы не хотите помочь забрать танк со старого места съемок? За это будет доплата. Там требуется двадцать человек. Танк бутафорский, а не настоящий.

Я согласился.

– Уж не знаю, как вы там справитесь, потому что даже бутафорский он весит очень много. Ну, ладно, завтра рано утром вас встретит Андрей на станции…

Так мы и договорились. На следующее утром все мы собрались у автобуса. За рулем сидел мужчина средних лет, явно выходец из Средней Азии. Чуть позже я поясню, почему выделил этот момент.

Итак, мы ожидали опаздывающих, все присутствующие расселись по местам, кроме двоих, которые вышли и бросали фрисби – хорошо подготовились ребята. Весь народ собрался минут через пятнадцать, и наконец-то можно было отправляться в путь. Автобус, не особо новенький, резво катил по МКАДу. Мы, массовка, коротали время за разговорами, кто-то спал – сбор все-таки был ранний. Все шло хорошо, собственно, как нужно. И тут нас тормозят на посту ГИБДД.

Ну, тормознули и тормознули, нам-то что? Мы – массовка, с этими делами должны организаторы разбираться. Пошел водитель. Минуту его нет, другую, третью. В салоне начинают звучать шутки типа: «Захомутали бедолагу». Еще минут через пять входит водитель, а с ним человека три в гражданской одежде. И тут начались разборки. Оказалось, что именно сегодня проводится план-перехват с прокурорской проверкой. Вот выбрали наш автобус. Проблема состояла в том, что у водителя не было ни путевого листа (который могли бы, наверное, сделать), ни списка пассажиров (а вот это вряд ли можно было нормально устроить).

– Зачем и куда едете? – спрашивал представитель прокуратуры.

– Танк перевозить, – откликнулся кто-то.

– Танк? – удивился прокурорский.

– Точно. Но только бутафорский.

Убеждать начальника пришлось довольно долго. Никак он не хотел нас отпускать, но в конечном итоге все же удалось разойтись миром. Правда, нам пообещали, что если встретят еще раз – например, на обратном пути, то задержат обязательно. Мы двинулись дальше. Минут через сорок выехали в какие-то поля, там покрутились и в конечном итоге добрались до широкого открытого пространства.

Только когда мы вышли из автобуса, нам удалось разглядеть поле боя. Все было изрыто траншеями, загорожено колючей проволокой, рядом обгоревший домик и танк. Его трудно было не заметить. Он стоял один-одинешенек посреди поля.

Танк был французским. Издали он смотрелся весьма неплохо, практически как настоящий. Зато когда мы подошли поближе, сразу стало заметно, что танк-то бутафорский! Что естественно. Собран он был из досок и фанеры и знатно покрашен под нужный цвет. Впрочем, как я уже сказал, вблизи танк нельзя было перепутать с настоящим. Особенно подкачала пушка.

– Как будем нести? – спросил один из ребят.

– А так и понесем, – сообщил бригадир.

Мы распределились со всех сторон, взялись, крякнули, попробовали поднять и… танк развалился на две части.

– О! Так будет намного проще! – рассмеялся народ.

Естественно, что нести две части оказалось легче. Тащить нужно было где-то одну треть поля. Интересно, что даже с половиной танка многие устали, отдыхали пару раз по дороге. Представляю, как бы мы мучились, если бы несли его целиком!

Обе половинки и некоторые мелочи лежали рядом с автобусом. Мы все ждали подъемник, который должен был загрузить на себя танк и увезти. А он задерживался. Народ стал ходить, бродить, глазеть по сторонам, кто-то спал в автобусе. Я тоже не стал зря времени терять, а пошел исследовать нарытые траншеи.

«Интересно, это на один раз сделали, или здесь постоянное траншейное поле для съемок?» Лень было у кого-то спрашивать, поэтому ответ узнать не удалось. Зато неподалеку нашелся «разбитый» самолет – опять же фанерный. Один мужик из массовки рассказал, как они тут снимались. Правда, ничего особенно серьезного и интересного. Я лишь подумал, что было бы интересно узнать, почему все конструкции такие полуразрушенные стоят? Неужели местные разобрали для своих нужд?

Ждали подъемник почти два часа. Честно говоря, все притомились. Ведь каждый понимал, что нам еще до съемочной площадки нужно добраться. А то не успеем вовремя – так и не заплатят ничего, или дадут меньше обещанного.

Подъемник нашел нас далеко не сразу. Но когда нашел, мы сразу приступили к делу. Честно говоря, не знаю, на что рассчитывали киношники: подъемник был довольно узким и не таким уж большим. Если бы танк не развалился надвое, я не представляю, как бы его вообще сумели перевезти. Не влез бы он просто-напросто!

Погрузка была завершена. Мы сели в автобус и помчались на съемочную площадку. Смешно – нас тормознули еще раз, но тут уж удалось договориться, чтобы отпустили. Это было в первый и последний раз, когда при мне автобус с киношниками тормозили. Видать, чем-то казался он подозрительным.

Танк приехал на съемочную площадку чуть позже нас. Мы отправились к костюмерам, а танк – к техническому персоналу. Те посмотрели на то, что им привезли, покачали головами и принялись собирать танк из остатков. От кого-то я потом слышал, что техперсонал ворчал на нас – «переносчиков танка»: мол, специально мы танк разломали, чтобы проще было тащить. Но разве теперь объяснишь?

С танком возились почти до самых съемок. В конечном итоге поставили его на специальный открытый вагон-платформу и задрапировали брезентом. Самое смешное, что в фильме потом я этот танк увидел всего на мгновение. И зачем было огород городить? Может, все же режиссеру не понравилось, как его собрали? Кто знает. В кино никогда нельзя быть уверенным в том, что попадет в финальную версию, а что нет.

Байка 28. А снег идет, а снег идет…

Нас пригласили на съемки сразу на три дня. Предстоял большой длительный процесс. Люди не должны были меняться, так как снимался один большой эпизод.

Мы собрались на большом старом заброшенном заводе. Точнее, не в самом здании, а между ним и забором. Вся наша недовольная (по сценарию) толпа должна была дружно выходить из-за поворота и топать вперед, строя злобные лица и скандируя всякие гадости. Так как снимать нас планировалось не только со стационарных камер, но и с квадрокоптеров, то сказано было всем отрабатывать по полной и не думать о том, что кто-то может оказаться незамеченным.

Первые репетиции прошли неплохо, но как начали снимать, возникли трудности: то одно не так, то другое. Сразу чувствовалось, что снимается полнометражный фильм, а не сериал – совсем другой подход к делу. В общем, весь день был потрачен на то, чтобы выйти и пробежать пару десятков метров.

Съемки проходили осенью, на улице стояла приятная погода – нельзя сказать, что очень уж теплая, но вполне нормальная, особенно учитывая то, что мы снимались в крутках. На следующий день заметно похолодало. Хорошо, что многие посмотрели прогноз погоды и были к этому готовы. Под свои «рабочие» куртки массовочники надели дополнительные свитера и кофты. Массовка слегка потолстела.

Съемочный процесс продолжался. Наша жизнерадостная толпа за этот день пробежала еще метров пятьдесят, все так же отчаянно вопя и потрясая кулаками. Сегодня запустили дымовухи. Стало намного веселее. Правда, кому-то дым совсем не понравился, особенно когда запустили черный, как будто от горящих покрышек – вот такой дым реально был неприятен. А учитывая, что проходить практически сквозь него приходилось дважды, можете представить себе, как потом некоторые кашляли или пытались сдерживать кашель.

В конечном итоге мы должны были добраться до военного поста, за которым стояли омоновцы. В этот день добежать не получилось. Зато удалось посмотреть, как каскадеры разбивают машину трубами и бейсбольными битами. Жаль, что обычным массовочникам такое дело не доверяют – боятся, что кто-нибудь поранится, а съемочной группе потом отвечай. Однако издали за этим процессом понаблюдать получилось.

Самое неприятное началось на третий день съемок: с самого утра пошел легкий снежок. Массовка опять стала утепляться. То есть массовка стала толстеть. Я сидел и представлял, как же это будет выглядеть в итоге? В целом вряд ли кто-то что-то заметит. Но ведь забавно получается: люди начинают идти, бегут и постепенно становятся все толще и толще, а в конце добегают совершенными толстяками. Вот умора!