Слепой. Не брать живым

– …

– Я все понимаю. И жду ваших дальнейших указаний.

– …

– А это обязательно? Ну попробую… Хотя мне легче было бы ее просто убрать. Слушаюсь, товарищ генерал!

Виктория Львовна, поняв, что разговор окончен и ничего больше она не услышит, вернулась в комнату и села на кровать. Недаром Серега ей с самого начала не нравился. Судя по разговору, получалось, что он держит отчет перед каким-то товарищем генералом, который дает ему указания. Но ведь те, кто заботился о ее безопасности, послали его сюда лишь в качестве охранника. Какие же могут быть еще указания? Значит, все-таки этот Серега ведет двойную игру, служит еще кому-то, то есть потенциально опасен. Особенно ее поразила фраза «…мне легче было бы ее просто убрать». Она отлично понимала ее значение и не питала сомнений в том, что разговор шел о ней. И, судя по услышанному, «товарищ генерал» приказал Сереге (ведь генералы именно приказывают) сделать что-то, что хуже убийства.

У Виктории Львовны теперь было одно желание – сбежать куда подальше. Но это было никак невозможно. Связи с теми, кто заботился о ее безопасности, у нее не было. И попросить, чтобы ей заменили охранника, невозможно. Значит, придется подыгрывать этому Сереге, притвориться, что она ему полностью доверяет, пытаясь при этом просчитывать его действия на несколько ходов вперед.

Виктория Львовна включила телевизор. Шла какая-то американская комедия. Виктория Львовна вообще не любила американское кино, считая его фастфудом культуры. А здесь, на Кипре, да еще после всего только что услышанного, тупые шутки и этот глупый смех ее попросту раздражали. Ведь два толстяка, которые, надо понимать, и были главными героями, говорили исключительно о том, что находится ниже пояса. Виктории Львовне вдруг показалось, что она ошиблась дверью и вместо женского вошла в мужской туалет.

Она переключила несколько каналов и, не найдя ничего интересного, выключила телевизор. Однако уснуть так и не смогла. Как только она закрывала глаза, ей казалось, что кто-то ходит в коридоре у ее двери, пытается ее приоткрыть. И хотя она отлично понимала, что придвинутое к двери кресло не даст никому возможности войти в ее номер бесшумно, ей было по-настоящему страшно. Поняв, что уснуть ей не удастся, Виктория Львовна встала с кровати и опять открыла ноутбук.

В почте был ответ от сына. Он писал, что они с отцом собираются на зимние каникулы приехать в Москву: «Как он говорит, если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету». Виктория Львовна улыбнулась и написала: «Я рада, что жизнь в Америке не убила в вас чувство юмора».

Потом вздохнула и набрала название города, в котором, надо понимать, ей придется встречать Новый год. И мужа с сыном, если они приедут на каникулы. Будь это в советское время, их туда могли бы и не пустить. Нижний Новгород, когда он был Горьким, был, считай, закрытым городом. И хотя теперь все секреты можно разглядеть со спутника, но секретные объекты на территории области, надо понимать, все еще есть. Иначе чего бы так всполошились генералы. Но ее эти объекты мало интересовали. Она вообще не любила играть в мужские игры. Пусть, если хотят, занимаются своими секретными объектами, а ей работы и так хватит. Ей интересней будет заниматься сферой образования, культуры, ну, медицинского обслуживания, благотворительностью, старикам, детям помогать.

Линькова просмотрела сайты нижегородских газет и зацепилась за небольшую статью «Хокку на три буквы». Журналистка Семечкина возмущалась поведением некоего бизнесмена Пышкина, который взял в аренду на 50 лет один из исторических домов на Большой Покровской и, сделав евроремонт, открыл там японский ресторан с поэтическим названием «Хокку». А когда представители комиссии по сохранению исторического наследия попытались объяснить ему, что дом является памятником культуры и требует реставрации, он послал их на три буквы, сказав, что все согласовано с мэрией и у него есть весьма солидные покровители.

Журналистка даже обратилась за комментарием к кому-то из мэрии. И получила «достойный» ответ. Некто Рыбин заявил: «На сегодняшний день около 7,2 тысячи нижегородских семей проживает в домах старой малоэтажной постройки, которые составляют 1,6 % от всего имеющегося жилого фонда. Дома, которые представляют собой музейную ценность, планируется оставить, а остальные будут ликвидированы до 2012 года. Но если найдутся такие меценаты, как господин Пышкин, которые смогут дать новую жизнь старинным зданиям, многие из уникальных памятников будут сохранены».

Все это было так знакомо! Подобных жалоб на то, как далеко не по назначению используются уникальные музейные строения, Линькова начиталась еще в Москве. Люди писали об этом из многих мест бескрайней России. И за всем этим безобразием стояли подкупленные бизнесменами местные чиновники, которые раздавали в аренду даже уникальные памятники национальной культуры, имея с каждой сделки немалую выгоду.

Линькова вернулась на страницу «Википедии» и попыталась освежить в памяти кое-что из нижегородской истории. Ведь легче всего будет подобрать ключ к сердцу простых граждан как раз через историю. Чехов был абсолютно прав, утверждая, что русские обожают свое прошлое, ненавидят настоящее и боятся будущего. Правда, Никита Михалков весьма точно продолжил эту мысль: настоящее очень скоро делается прошлым, а будущее – настоящим.

Еще Пушкин свидетельствовал:

Сердце в будущем живет;Настоящее уныло:Все мгновенно, все пройдет;Что пройдет, то будет мило.

Пробежав глазами последние строчки статьи, Линькова выключила ноутбук, отложила его в сторону и со вздохом облегчения вытянулась на кровати.

Глава 4

Рейс из Москвы из-за тумана задерживался, и Артур, понимая, что ему предстоит не просто встретить высокого московского гостя, но выдержать весьма трудное испытание, прокручивал в памяти все, что произошло с ним за последние сутки. Вчера после происшедшего в банке ему пришлось давать показания в качестве свидетеля, и, когда он появился на работе, господин Глухов был, как говорится, на взводе. Вместо того чтобы вызвать Артура к себе, он сам влетел к нему в кабинет и, нервно прохаживаясь туда-сюда, закричал:

– Ты что себе позволяешь?! Я ясно тебе сказал: на работе ты должен быть ровно в девять! И это крайний срок! Я дал тебе машину, квартиру, деньги! Чтобы ты находился на рабочем месте от звонка до звонка!

– Но я же предупредил вас, что я в банке «Омега». По делам, – отозвался Артур Сливин, пряча пальто в шкаф и стараясь не выдать волнения.

– Все дела можно было сделать максимум за час! А сейчас уже обед будет! – кричал Глухов, наливаясь краской.

– Но там же в приемной никого нет, – попытался защититься Артур Сливин.

– Нет, потому что я всех отправил!

– Зачем? – удивился Артур.

– Потому что у нас с тобой сейчас есть более важные дела!

В дверь осторожно постучала и заглянула секретарша Лиза.

– Михаил Михайлович, вы просили дозвониться до Роберта Викторовича из банка «Омега», но ни один из его телефонов не отвечает…

– Звоните еще! Достаньте мне его хоть из-под земли, но достаньте!

– Хорошо, – кивнула Лиза, подернув плечиком, и вышла в коридор.

– Она вряд ли дозвонится до Роберта Викторовича, – проговорил Артур, перекладывая папки на своем столе.

– С чего ты это взял?!

– В него сегодня стреляли. Еще неизвестно, выживет ли…

– А ты откуда знаешь?!

– Я там был! – уже тверже сказал Артур.

– Так чего ж ты молчишь?!

– Но вы же набросились на меня, слова сказать не даете!

– Кто стрелял? Почему?

– Клиент какой-то. В рыжем парике.

– Его поймали?

– По-моему, нет, он скрылся. Я тоже показания как свидетель давал…

– Пошли ко мне, свидетель! – вздохнув, приказал Глухов.

Когда они проходили через приемную, Лиза сосредоточенно жала на кнопку телефонного аппарата.

– С Робертом отбой! – сказал Глухов. – Звони кому-нибудь еще из руководства «Омеги» и проси срочно приехать.

Когда они вошли в кабинет Глухова, тот показал Артуру на стул, сам сел за стол и, опять вздохнув, пробурчал:

– Деньги где теперь брать, хрен его знает!

– А что, срочно деньги нужны? – поинтересовался Артур.

– Да ладно, это уже дело второе, – махнул Глухов рукой.

– А что первое?

– Кое-кто к нам из Москвы прилетает. Человечек один очень важный. И мы его принять должны по высшему разряду, – заявил Глухов.

– А я что должен делать?

– Ты? Ты, Артурчик, все делать должен!

– А поточнее можно?

– Все как всегда – рыбалка, охота, баня, девочки…

– Так вроде не сезон же…

– Для таких, как наш московский гость, сезон наступает, как только он берет в руки ружье или удочку! Рыба сама к таким, как он, на крючок запрыгивает!

– Это, наверное, с егерями или с кем-то еще договариваться нужно… Но я здесь еще никого не знаю… – стушевался Артур.

– Ты же мой помощник! Вот и крутись! А ты думал, что я тебе квартиру, машину и все такое просто так за красивые глаза выдал? Хочешь жить – умей вертеться!

– Нет, но я думал, что мне в основном с документами работать придется…

– И с документами, и с человечками разными. Ты же молодой!

– А когда он, этот ваш важный человек, прилетает?

– Завтра!

– Завтра?! – прошептал Артур, не скрывая растерянности.

– Что, испугался?!

– Но я не представляю себе, как можно за сутки подготовить все то, что вы хотите?

– Можно, – многозначительно кивнул Глухов.

– А кто этим до меня занимался? – сообразил спросить Артур.

– Да был у меня один… Некто Юрков. Здорово все проворачивал. Но… болтать много стал. Пришлось отправить в отставку.

– Но он мог бы хотя бы подсказать мне, к кому обратиться, с кем созвониться…

– Ну да, ну да… За отдельную плату… – задумчиво проговорил Глухов и добавил: – Он, конечно же, введет тебя в курс дел. Но он не должен знать ни кто приезжает, ни когда. Да и адресов минимум по два у него возьмешь. И договоришься по двум адресам. А куда поедем, решим по ходу. Хотя… я думаю, мои люди Юркову хорошо мозги прочистили. Он больше болтать не будет.

– Так как ему позвонить?

– Не надо звонить. Он сам сейчас появится, – сообщил Глухов, и буквально через мгновение у него на столе зазвонил телефон и послышался звонкий голос Лизы:

– Здесь Юрков пришел.

– Пусть войдет.

Послышался осторожный стук, и в дверь вошел седой, изрядно потрепанный жизнью, невысокого роста человек в сером костюме и при галстуке.

– Можно, Михал Михалыч? – робко спросил он, едва справляясь с волнением.

– Заходи, Юрков, – кивнул Глухов и, привстав, пожал ему руку.

Юрков кивнул и вопросительно взглянул на Сливина.

– Это Артур, твой преемник, – представил Глухов.

Юрков протянул Артуру руку и, поклонившись, представился:

– Юрков.

– Очень приятно, Артур.

– И мне очень приятно, – кивнул Юрков и опять вопросительно посмотрел на Глухова.

Глухов кивнул на стул и предложил:

– Садись, Юрков.

– Спасибо, – кивнул Юрков, присаживаясь поближе к столу и все так же вопросительно глядя на Глухова.

– Ну, как живешь? – спросил Глухов.

– На пенсию, – пожал плечами Юрков.

– Подзаработать хочешь?

– А можно? – встрепенулся Юрков.

– Нам нужна твоя помощь, – сухо сказал Глухов.

– Я весь внимание, – кивнул Юрков.

– Введешь Артура в курс дел. Расскажешь, где можно организовать баньку, где девочек найти, охота, рыбалка и так далее по списку, – сухо приказал Глухов.

– Что, может, кто-то приезжает? Из Москвы? – поинтересовался Юрков.

– Нет! – резко отрезал Глухов. – Когда приедет, поздно будет. Артур должен заранее быть готов к встрече любого гостя.

– Но если что, я ведь тоже могу помочь! Если срочно кого-то встретить нужно… – заискивающе проговорил Юрков.

– Ты уже свое отвстречал. Давай делись информацией! – строго сказал Глухов.

– Но я записи свои дома оставил… – пошел было на попятную Юрков, однако Глухов пододвинул к нему телефон и рявкнул: – Не юли! Я же знаю, что ты все наизусть помнишь! Давай звони по своим телефонам и предупреждай, что теперь новый человек с ними на связи будет, Артур. И Артуру все расскажи.

– Может, мы в другой кабинет пойдем… – предложил Юрков. – Чтобы вам не мешать…

– Нет, все здесь и сейчас! – стукнул кулаком по столу Глухов и, положив перед Юрковым увесистый конверт, сказал: – Это задаток. А когда Артур пару встреч сам проведет, я тебе еще доплачу.

Юрков сокрушенно вздохнул и, спрятав конверт во внутренний карман пиджака и поправив галстук, приступил к инструктажу. Адреса и телефоны, имена тех, с кем стоит в первую очередь связываться, сыпались из его рта как из рога изобилия, и Артур напрягал все свои силы, стараясь записать их, ничего не упустив.

Глухов, делая вид, что изучает что-то в своем ноутбуке, краем глаза следил за ними. Наконец Юрков, пожав плечами, сказал:

– Ну вот, пожалуй, и все… У каждого гостя, правда, были свои пристрастия… Но…

– С этим мы сами разберемся! – сказал Глухов, давая понять, что больше в его услугах он не нуждается.

– Ну, как знаете, – чуть обиженно пробормотал Юрков и, пожимая руку Артуру, сказал: – Если что, звоните. Вот моя визитка. Там и домашний, и мобильный телефоны.

Артур кивнул и взглянул на визитку. Там красивыми золотыми буквами было написано: «ЮРКОВ Тимофей Глебович, помощник губернатора Нижегородской области».

– Всего доброго! – кивнул Юрков и, перешагнув порог кабинета, осторожно прикрыл за собой дверь.

– Заметил, как он хотел узнать, кто и когда ко мне прилетает? – спросил Глухов.

Артур пожал плечами.

– Смотри не проговорись. Люди, с которыми ты будешь созваниваться, уже предупреждены. Они болтать не будут. Но, как я тебя и просил, на всякий случай договорись в двух лесных хозяйствах на охоту, в двух местах на рыбалку…

– Две бани, – продолжил Артур и спросил: – А как же быть с девочками?

– С этим потом разберемся… – махнул рукой Глухов. – Что вот нам с деньгами делать? С Робертом просто все было. Он по первому зову тащил все, что от него требовалось. И главное, язык умел за зубами держать. А новые люди… Ну ладно, это моя проблема. А ты, главное, обговори, сколько что будет стоить, и попроси завтра всех ждать в готовности номер один.

Когда Артур уже из своего кабинета обзвонил всех, кто, надо понимать, отвечал за «культурную программу» чиновников высшего ранга, ему захотелось подойти к умывальнику и вымыть с мылом руки.

Особенно противно стало, когда один из банщиков каким-то скользким голоском профальцетил:

– А вам, молодой человек, девочку тоже пригласить? Вы брюнеток или блондинок предпочитаете? Или, как Юрков, главное, чтобы грудки, как у Семенович?

Артур промычал что-то невнятное, кривясь от омерзения.

Рейс задерживался, а Глухов звонил все чаще. Его голос уже то и дело срывался от волнения. И, похоже, не только из-за задержки рейса.

Артур встречал гостя из Москвы один, на своей машине. Как он понял, чтобы не возбуждать излишнего ажиотажа. Прилетевший, как ему объяснил Глухов, сам должен был подойти к его автомобилю. Ему, очевидно, передали и марку, и номер.

Артур, когда узнал, что рейс задерживается, направился в аэропорт, поскольку там, где он припарковался, было плохо слышно объявления рейсов и он боялся пропустить сообщение о прилете высокого московского гостя.

Когда наконец объявили, что самолет Москва— Нижний Новгород приземлился, Артур поспешил к машине, но не прошел и нескольких шагов, как его тронул за плечо один из охранников Глухова и, ничего не объясняя, кивнул головой в сторону стоявшего чуть поодаль серебристого джипа.

Шофер распахнул передние двери. Артур, еще не понимая, что происходит, заглянул в салон, увидал на заднем сиденье Глухова, очень напряженного и встревоженного, кивнул, хотел что-то спросить, но Глухов его опередил:

– Садись. Гостя сейчас сюда приведут.

– А моя машина? – спросил Артур.

– Дашь ключи охраннику. Он ее пригонит, – сухо сказал Глухов.

Действительно, через несколько минут вернулся охранник, и с ним пришли еще двое в штатском, но явно с военной выправкой.

Глухов распахнул дверцу и хотел выйти, но один из московских гостей, оглядевшись по сторонам, сделал знак не выходить и сам сел в машину, бросив на ходу:

– Салют, Глухов!

– Приветствую вас, товарищ генерал, – отозвался Глухов незнакомым тревожным голосом.

Рядом с шофером сел еще один гость из Москвы.

– Это мой охранник, Ваня, – сказал генерал. – Пусть с нами едет.

Артур отдал ключи от своей машины охраннику Глухова.

– Встретимся у меня, – сказал ему Глухов.

Шофер завел мотор и уже вывернулся с парковки, когда послышался взрыв. Артур повернул голову и понял, что взорвалась его машина, та самая, в которой он должен был доставить генерала из Москвы.

– Это моя машина… И там же… – тихо пробормотал он.

Шофер одними губами сделал ему знак молчать.

– Гони! – скомандовал Глухов шоферу.

И Артур понял, что никто не собирается обсуждать с ним взрыв его машины.

Глухов спросил у генерала:

– Плохие новости?

– Более чем, – ответил тот и добавил: – Но обо всем поговорим на охоте. Я надеюсь, охоту мне твой Юрков гарантирует? Где он, кстати?

– Я его отправил в отставку, – сказал Глухов.

– Причина? – поинтересовался генерал.

– Болтал много.

– Ну тогда да. А как же охота? – переспросил генерал.

– И охота, и рыбалка, и баня… Все будет. Как всегда. А может, и лучше, – успокоил его Глухов. – У меня теперь новый помощник. Артур. Он все организовал по высшему разряду.

– Тогда хорошо, – удовлетворенно ухмыльнулся генерал. – Только Маргошу не забудьте пригласить.

– Ну как же мы без Маргоши. Маргоша обязательно будет, – заискивающим тоном проговорил Глухов.

Артур чуть напрягся. Он понятия не имел, кто такая Маргоша, и нужно было не забыть узнать об этом у Глухова или Юркова. Но у него из головы не шел взрыв. Мало того что он теперь остался без машины, так там, надо понимать, погиб человек, охранник Глухова, высокий темноволосый парень с сурово сдвинутыми, сросшимися на переносице густыми бровями, даже имени которого он не успел узнать.

Генерал с Глуховым говорили о погоде, о предстоящей Нижегородской ярмарке и съезде байкеров, о московских перестановках. И, как понял Артур, ни слова о том самом важном, ради чего и прилетел генерал.

– Поднимемся ко мне, – предложил Глухов, когда они притормозили на знакомой стоянке.

Каково же было удивление Артура, когда в приемной он увидел того самого охранника, которому он отдал ключи от своей машины.

Глухов первым пожал ему руку и поблагодарил:

– Спасибо. Профессионально сработал.

Глухов и московский генерал прошли в кабинет, а охранник, пожав плечами, сказал:

– Ну что, ключи теперь тебе, как я понимаю, не нужны…

– А что там такое случилось? Почему она взорвалась? И как ты выжил? – все еще не понимая, что же произошло, спросил Артур.

– Что я тебе буду объяснять. Взорвать хотели. Ясное дело, не тебя и не меня. Глухову доложили о возможной диверсии. Он подстраховался.

– Но как же машина… – растерянно пробормотал Артур.

– Да не бойся ты. Глухов тебе новую даст. Без машины ты не останешься. Нам теперь главное – этого москвича сохранить.

– Слушай, а ты, случайно, не знаешь, кто такая Маргоша? – поинтересовался Артур у охранника.

– Да знаю, конечно! Ее этот москвич сам где-то здесь вызванивает.

– Артур, где ты там застрял? – позвал его Глухов, выглядывая из кабинета.

Когда Артур вошел, генерал и Глухов сидели за аккуратно сервированным журнальным столиком и, похоже, уже выпили по рюмке коньяка.

– Артур, – кивнул Глухов, – мы прямо сейчас едем на охоту. Садись за мой стол и созванивайся, с кем ты там договаривался.

Артур вопросительно взглянул на Глухова и спросил:

– Звонить по двум адресам или сразу туда, куда едем?

Глухов на миг задумался и махнул рукой:

– Звони двоим.

Тем временем московский генерал, потягивая коньяк, пытался до кого-то дозвониться по мобильнику. Наконец ему ответили, и он буквально растаял, поплыл от удовольствия.

– Маргоша, ну куда ты пропала? Я здесь всего на день. Сейчас едем на охоту. Но я хочу тебя видеть. Да-да. Не только видеть, но и просто хочу, – проговорил генерал, чуть понизив голос.

Артур, покраснев, сделал вид, что дозванивается до охотничьего хозяйства, Глухов же отошел и отвернулся к окну.

– Можешь часа через четыре к губернатору подъехать. А можешь сейчас, возьмем тебя на охоту, научу тебя стрелять, – продолжал заигрывать генерал.

Артуру наконец ответили, и он занялся переговорами сначала с одним, а потом с другим собеседником.

Поехали они в первое из намеченных хозяйств, «Зареченское», расположенное неподалеку от знаменитого пушкинского Болдино, где поэт написал едва ли не лучшие свои стихи… Там обещали не только охоту на лис, но и старинные блюда из дичи.

По дороге генерал и Глухов опять говорили исключительно на вольные темы.

– Я хотел Маргошу с нами на охоту вытащить, – сказал генерал, самодовольно ухмыляясь.

– Ну и как она? – спросил Глухов, не скрывая интереса.

– Сказала, что накраситься еще не успела, – хохотнул генерал.

– Так она что, в баньку подрулит?

– А банька будет?

– А как же! Как всегда. С номерами.

– Ну тогда в баньку.

Он попытался дозвониться, но потом, вздохнув, пожаловался:

– Здесь уже не берет. Потом перезвоню Маргоше. Обрадую. А то я думал, без Юркова программа у тебя другая будет. Люблю приехать к тебе, развеяться.

Артур, несмотря на его молодость, неплохо разбирался в людях и чувствовал, что генерал лишь старательно делает вид, что его совсем ничего не волнует и он действительно приехал к Глухову развеяться.

Туман рассеялся, и осенний лес заиграл всеми красками. Была та пора, когда листва уже устлала землю сплошным ковром, но и деревья еще не выглядели лысыми. Поражали воображение пестрыми резными узорами клены, нежно желтели березки, не спешили расстаться со своими бордовыми монистами осины. По-богатому ягодно, предвещая морозную зиму, рдели рябины.

– Здесь, кстати, Болдино совсем рядом, – вспомнил Глухов и, обращаясь к московскому гостю, предложил: – Может, заскочим? Вы же давно собирались посетить пушкинские места. Теперь же как раз осень. Природа в самой красе…

– Заскочим… заскочим… – вдруг впав в задумчивость, пробормотал генерал. – Только в другой раз. Как-нибудь в другой раз.

– Ну в другой так в другой… – вздохнул Глухов. – Когда вас в следующий раз ждать?

– Скоро… скоро… очень скоро… – все так же задумчиво, прошептал генерал и вдруг процитировал: – «Роняет лес багряный свой убор…»

Они свернули с шоссе и по лесной дороге добрались до красивых резных ворот, у которых их ожидал пожилой, одетый в охотничьи, военного образца камуфляжные «доспехи» егерь.

– Здравствуйте, проезжайте за ворота. Там вас уже ждут, – сказал мужчина, изрядно окая.

– Сразу видно, из местных, – заметил генерал и спросил: – Как звать-то тебя, лесной человек?

– Михалыч, – ответил егерь. – Петр Михалыч.

– Ну, принимай гостей, Петр Михалыч! – произнес генерал.

– Гостям мы завсегда рады, – ответил Михалыч.

Когда они приехали на территорию, генерал первым вылез из машины и потоптался, разминая ноги.

– Ну, как тут у вас жизнь? – спросил он у молодого егеря, который пригласил их пройти в напоминающий настоящую деревенскую избу охотничий домик.

– Да не балует нас небесная канцелярия; пожары пережили, теперь еще морозы предстоит пережить, вишь, как рябина рдеет, – кивнул егерь.

Внутри обстановка была тоже чисто деревенская: печка, длинный стол, вместо стульев – лавки. На стенах красовались охотничьи трофеи – волчья шкура, оленьи рога. На потолке висел сплетенный из веток абажур. И свет, пробиваясь сквозь ветви, оплетал комнату паутиной теней.

На покрытом белой скатертью столе стояли большая тарелка с черным хлебом, нарезанное небольшими кусочками сало с прожилками и самые разные разносолы.

– А пожары сильно вас задели? – поинтересовался генерал, глотнув водки и заедая ее огурцом и хлебом с салом.

– Да задели… Всех задели… Зверей жалко. На зиму без еды, а кто и без норы остаются. На пожарища возвращаться боятся. Будем сами им жилище подыскивать, а может, и строить. О людях-погорельцах государство заботится. А лесной живности-то никто, кроме нас, не поможет… – вздохнул молодой егерь.

– А зверья много погибло? – спросил генерал.

– Да порядком… Особенно молодь жалко, птиц…

– Так, может, охоту стоит запретить в этом году? – спросил генерал.

– Это бы хорошо… – загорелся молодой егерь.

– Слышь, Глухов, охоту бы надо в этом году запретить! – сказал генерал, поворачиваясь к губернатору. – Ты давай тут, а я в Москве это озвучу. Надо, чтобы зверья немного развелось после таких пожаров…