Мультивселенная ошибочных миров. Часть 1

Герой молча вынул из пакета металлическую голову, из затылка которой торчали искрящиеся провода, и бросил ее на стол, разбудив пару наемников, что сидели перед ним. Заняв свободное место напротив чернокожей дамы, он пододвинул к себе один из бокалов и втянул густой дым в носоглотку.

– Превосходная работа, – она взяла металлическую голову в руки и осмотрела ее со всех сторон. Запустив руку в карман, девушка извлекла из него небольшое считывающее устройство и подключила его к виску мертвого киборга. Дабы сократить томительное ожидание результата, она вновь потянулась за своим бокалом и показательно приподняла его, в очередной раз, приветствуя своего гостя. Наконец, устройство издало непродолжительные звуки, дающие понять, что считывание памяти окончено, и наемница, выдернув провод из металлической головы, подключила его к собственному виску. Глаза девушки тут же заискрились мигающим светом, будто множество кадров на пленке мелькали в ее черепной коробке, – что ж, – она моргнула несколько раз, прежде чем продолжила говорить, – как я и сказала, работа превосходная, Кайл. Но, к нашему большому сожалению, здесь, – голова киборга прокатилась по столу в сторону героя, – ничего нет. Ты ведь должен понимать, почему мы попросили тебя притащить его голову, верно? Нам плевать, живы ли его подручные, или ты перебил там всех, – в этот момент на лице молодого человека появилась довольная ухмылка, – но факт в том, что ты не принес нам ничего. Знаешь, что это значит?

Герой молча пожал плечами. Его взгляд неспешно блуждал по помещению, улавливая еле заметные передвижения всех присутствующих. Наемники потянулись за своими джуками. Кайл спокойно дождался первого выстрела, за мгновение до которого активировал ярко-красное силовое поле вокруг себя. Небольшие прожекторы в его протезе, что заменял правую руку, излучали поток энергии, которая образовывала полупрозрачную сферу вокруг него. Перевернувшись через голову, он оказался за спинкой кресла, на котором только что сидел, и достал пару своих бластеров. Выждав момент, когда все наемники устанут бесцельно палить в красную преграду, он отключил поле и выпустил несколько зарядов по своим товарищам по служебному цеху. Чернокожая девушка с неким удовлетворением осмотрела трупы подле себя и молча удалилась из зала, оставив героя в окружении озлобленных наемников.

Но Кайл и не думал сдаваться превосходящим его числом противникам. На мгновение присев на корточки, он вытянул протез вверх, и прожекторы в его локте и предплечье выпустили пару красных лучей, что описали круг по часовой стрелке и погасли, оставив после себя располовиненные тела наемников. Герой аккуратно выпрямился во весь рост и осмотрел зал, набитый трупами его коллег. Легкая пульсация в протезе заставила его поморщиться и пару раз похлопать левой рукой по горячим металлическим латам.

Логика твердила, что можно было бы уже спокойно направиться к выходу. Больше здесь делать было нечего. Обирать трупы и искать трофеи, не было во вкусе Кайла. Скорее он ненавидел это. Однако предчувствие, что беглым холодком прошлось по его спине, заставило его повременить с этим и вновь активировать силовое поле, несмотря на неприятные ощущения, что протез передавал ему по нейронной сети в мозг.

Кайл был рад, что доверился инстинктам. Через пару мгновений титановая дверь слетела с петель и оказалась в противоположной части подвала. Из темно-серого дыма, что практически не развеивался после взрыва, один за другим выбежали бойцы оперативного отряда ОЦК. Облаченные в металлические латы с бронебойным синеватым стеклом на лицах, они, образовав полукруг, тут же открыли огонь на поражение. Сквозь шум выстрелов до их ушей донесся тонкий механический треск, на который члены отряда решили не обращать должного внимания. Но это было ошибкой. В центре помещения, заполненного паром коктейлей и дымом от взрыва, начали появляться вытянутые красные очертания, что мерцая и переливаясь, заполняли все поле зрение каждого бойца. Прежде, чем они поняли, что на них надвигается, голографические щупальца обвили их тела и разорвали на части, утащив некоторые части тела во мглу дыма. Лишь звон металлических лат, обрамленных красной неоновой подсветкой, тихим приглушенным эхом разлетался по подвалу.

Разводы крови расползались по стенам, медленно стекая на пол. Неопределенная часть туловища с выпадавшими из нее внутренностями теперь занимала место красовавшейся пару минут назад на столе пирамиды из напитков. Оценив всю эстетику картины, что предстала перед ним, Кайл облегченно выдохнул и направился к выходу. Взгляд переходил с одного разорванного трупа на другой, пока не остановился на бойце, который судорожно дышал, с трудом расширяя собственную грудную клетку для очередного вздоха.

– Она знала, что так произойдет… – прерывисто выдавил из себя агент ОЦК, убрав с лица защитное стекло, – она знала… что ты… окажешься сильнее всех нас…

Кайл, скрипя механическими латами на своем теле, осторожно подсел к нему и осмотрел ту половину тела, что осталась от живого трупа перед ним. Когда их взгляды вновь встретились, он кротко кивнул, приказывая тому продолжить говорить.

– Она приказала доставить тебе сообщение, – прошептал умирающий, – но, я не знаю, как показать его тебе, Кайл Коллинс. Оно в маячке, на поясе, – боец попытался дотянуться до металлического шара, прикрепленного к его броне, израненной рукой, но Кайл живо схватил устройство и оторвал от его лат одним рывком.

В это же мгновение жизнь угасла в глазах агента ОЦК, и он, уронив дрожащую руку, испустил последний вздох. Кайл же покрутил металлический шар в руке и, не найдя в нем никаких разъемов или кнопок, приложил к сканеру в предплечье протеза. Устройство моментально среагировало на аурный сканер, и раскололось надвое, выпав из рук героя. Он тут же отпрыгнул в сторону, ожидая, что внутри находится контактная взрывчатка, но его глазам предстало объемное голографическое изображение.

Проектор, спрятанный внутри шара, показал ему белокожую девушку в эластичной черной маске, на которую спадали пряди ее волос, что были того же цвета, что и ее кожа. Незнакомка восседала на массивном кибернетическом троне, который обволакивал ее множеством проводов и контактов. Облокотив голову на левый протез, который так же, как и у Кайла, заменял ей руку, он снисходительно взглянула на героя сквозь зеркальный черный материал своей маски.

– То, что ты видишь, – произнесла она расплывающимся в пространстве прерывистым механическим голосом, – лишь отчасти является реальностью. Меня не существует, но я могу говорить с тобой. Мое тело уже давно предстало космосу в виде сверкающей звездной пыли, но мое сознание покоится в нирване человеческих душ. Ты не был избран, Кайл Коллинс. Вселенная не благоволит тебе. Но созвездия сквозь тысячи световых лет указали на тебя, и теперь ты лицезреешь тот поток фотонов, что предстает твоему взору в виде моего изображения. Практичность – удел мыслящих, верно? – Кайл молча ходил вокруг голограммы, пытаясь разобрать смысл слов девушки. Он никогда не видел подобного передатчика раньше. Как и не видел технологий, что были использованы при создании трона и механических рук белокожей незнакомки. Но он продолжал слушать, а она говорить. – Нечто большее лежит у тебя на ладони. Возвышенное, сверкающее будущее на расстоянии вытянутой руки. Я предлагаю взять его, Кайл Коллинс. Мы, Джотай, приглашаем твою персону на планету Широ. Как ты знаешь, она находится в одноименной системе, среди Вторых миров. Не переживай, твой путь не будет тернист. Если ты решишь схватить тот шанс, что я протягиваю тебе, на твоем пути не будет преград, и уже скоро ты сможешь встретиться с тем, что я не без сожаления должна называть собой. Мы знаем, что тебе пришлось лишить себя источника дохода, а так же большей части своих, казалось бы, надежных друзей, несколько минут назад. Но выбор есть всегда, и это стоит признать. Влачи и дальше приземистое существование на осваиваемых планетах, или проникнись лучом надежды и обрети все, о чем только можно мечтать. Наши возможности за границами твоего сознания. Так воспользуйся же этим. Я жду тебя. Джотай ждет, Кайл Коллинс.

Голограмма искорежилась, и после механического щелчка изображение вовсе растворилось в воздухе. Лишь звук падающих в багровую лужу капель крови эхом разносился по подвалу, оставив героя в неописуемом замешательстве. Возможно, он и был бы рад тут же ринуться на указанную в сообщении планету, но совершенно не понимал, что его ждет там. Слова белокожей девушки о том, что его не ждут неприятности и препятствия, не внушали ни малейшего доверия. Скорее настораживали. Кротко хмыкнув себе под нос, Кайл, наконец, направился к выходу. Молодой человек не мог всецело проникнуться важностью данного сообщения и ситуации в целом по той простой причине, что он потратил кучу сил на то, чтобы выследить киборга Кринта, голова которого валялась где-то под горой трупов и обломков мебели, но, несмотря на это, его виртуальный счет не пополнился ни на одну кану.

Не заметив в переулке ничего, что могло бы угрожать его жизни, Кайл прошел мимо вместительного тобука спецотряда ОЦК и сел в собственный свитджет, оставленный за углом. На его удивление погони или слежки за ним не было.

Ареши едва ли выделялась на фоне остальных планет, что блуждали по космосу на окраинах ОЦК. Быстрорастущий мегаполис с еще более быстрорастущей преступностью и насилием на неоновых металлических улицах, что простирались на тысячи отсеков по поверхности планеты. Казалось бы, рай для наемника. Но Кайл никогда не ощущал себя частью этого мира. Это был иной мир, до сих пор новый для него, несмотря на долгие одиннадцать лет, что он провел в нем. Отчасти из-за того, что ему никогда это не было интересно, а может потому, что все вокруг было чрезмерно завуалированно под личиной прекрасного будущего, но он никогда не понимал того, что происходит в этом измерении, в этом обществе, в ОЦК и его Джотае. Он смотрел перед собой через призму воспоминаний. Шанс… Что это было для него? Пролетая над сверкающими кварталами, небоскребами и, неустанно переполняющимся различным мусором социума, городом, Кайл старался понять это. Джотай не мог подарить ему утерянный дом. Не мог вернуть его к семье. Но и оставаться здесь, на отшибе мира, гоняясь за призрачной, по сути выдуманной, целью, также было бессмысленно. Выбор не был очевидным, но сложность была в том, что он был ненужным. Обе прерогативы не особо интересовали его, а значит, и меньшего из двух зол не было.

Преисполненный этих туманных мыслей, герой вернулся в отель, где его ждал тесный номер с небольшой кроватью и умывальником напротив – единственными апартаментами, которые ему были необходимы в скромной жизни отшельника. Молчаливый и замкнутый, Кайл Коллинс так и не смог найти себе друзей или надежных людей, на которых он бы мог положиться, в этом чуждом мире. Лишь пару раз он ночевал не один, приводя в свою постель ночных бабочек, которые тщетно пытались избавить его от кошмаров, что виделись ему каждую ночь вместо сладких снов. Оставшись разочарованным сим древним развлечением, он зарекся пользоваться услугами данного рода, вернувшись к более простому и уединенному методу удовлетворения своих физических потребностей.

Эта ночь тоже не стала исключением. Герой был не в силах открыть глаза, погрузившись в мир грез, но всеми силами старался покинуть его, мечась по кровати и обливаясь потом.

– Ты будешь самым красивым мальчиком в классе, – образ матери предстал в его сознании так же четко, будто он видел ее в данный момент наяву, – я горжусь тобой, милый.

Прекрасные, но раздирающие душу, видения сменялись жуткими сценами, которые бы он предпочел навсегда вырезать из своей памяти:

– Я бы сказал, что мне жаль, – хихикал Экзип, вытирая кровь с медицинской пилы, – но какой смысл врать? Мне это нравится! А тебе? Тебе нравится? Почему ты так смотришь на меня? Думаешь, папочка спасет тебя? Почему ты не говоришь со мной, маленький засранец?!

Но Кайл видел перед собой лишь свою отрубленную кисть, что плавала в мутном растворе, который наполнял небольшую герметичную банку. Боль, проходя по тому, что осталось от его руки, копьем врезалась в его мозг, а после со стоном растекалась по всему телу. Дрожь, неотступный холод, ощущение надвигающейся смерти.

Подсознательно герой пожалел, что сбросил с себя одеяло во сне. Он ненавидел холод. Не переносил на дух снег и лед, и уж тем более холодное время года, из-за чего частенько перебирался на другие, более теплые планеты, на несколько месяцев.

А кошмары не отступали. Молния сверкнула над его головой, заставив зажмуриться и содрогнуться от естественного страха. Однорукий человек в сером костюме держал его за горло, приподняв над землей. Отец что-то кричал, но раскаты грома заглушали его слова, сливаясь в единый порыв отчаяния.

– Лишь жертвуя самым дорогим, что у нас есть, мы можем спасти то, ради чего поклялись сражаться, – слова однорукого старика, что он услышал в тот вечер, навсегда остались на задворках его сознания, – жизнь жестока к нам с тобой. Мне жаль. Я лишь надеюсь, что твой путь окончится быстрой смертью, ибо свою судьбу я не пожелаю ни врагу, ни самому себе.

Разжав руку, что сжимала горло мальчика, Бог отправил Кайла в головокружительное падение сквозь темно-синий разлом в пространстве. С грохотом плюхнувшись в металлическом переулке, герой, наконец, проснулся. Свет фар очередного тобука пронесся мимо его окон, озаряя колыхающийся силуэт, сидевший на кровати. Он пристально разглядывал протез, переливающийся зеленоватыми оттенками неоновой вывески, что висела напротив его окна, и красными тенями его ауры, вырывающейся из-под металлических лат. Так Кайл старался понять, в реальности он сейчас или дурном сне. Наконец, он откинул голову назад и облегченно вздохнул. Разумеется, его реальность не сильно отличалась от кошмара, но кардинальное различие все же было: здесь никто уже долгое время не мог причинить ему физическую боль. Жакет, что валялся у кровати, оказался на его плечах, и герой вышел за дверь, более не в силах оставаться в тесном, душащем его, помещении.

Неоновые вывески сливались одна с другой с безмятежном потоке безразличия. Кайл не торопясь прогуливался по бескрайним улицам города, пытаясь остановить свой взгляд хоть на чем-то интересном. Но реальность была такова, что ему приходилось идти все дальше и дальше, не имея в голове не единой идеи, как заставить себя уснуть, или чем заняться, чтобы спать не хотелось вовсе. Мысль приземленная, но актуальная. Металлические ботинки шаркали по широкому тротуару, поднимая пыль, и заставляя оглядываться прохожих. Даже наемники в физической одежде уже стали редкостью, не говоря о мирных гражданах, которые все поголовно носили эластичные спандексы с точками захвата движений, вокруг которых проецировалась голографическая одежда, неизменно подходящая своим владельцам по настроению и размеру. Кайл же так и не смог себя заставить втиснуться в тугой и неудобный комбинезон, сковывающий движения, несмотря на наглую рекламу, что мелькала на больших билбордах. Впрочем, он никогда себя и не заставлял, ибо идея надеть нечто подобное с самого ее зарождения показалась ему идиотской.

Но все же он добрался до своей цели. Герой остановился перед непримечательной мерцающей вывеской, рекламирующей нечто, что могло помочь Кайлу с его кошмарами. Он никогда не был любителем различных веществ, и уж тем более наркотиков, но беспрестанные вскакивания по ночам ему уже порядком осточертели, из-за чего было принято решение идти на крайние меры.

Настороженно переступив порог заведения, Кайл осмотрелся вокруг и обнаружил, что наркотический паб ничем не отличается от любого другого своего конкурента по обезображиванию людских тел и мозгов. Несколько плохо освещенных столиков были растасканы по углам зала. За парой из них даже сидели клиенты, что порядком удивило героя, ведь считал, что только он смог докатиться до подобного. Кайл, озираясь по сторонам, подошел к стойке, за которой его встретил невысокий мужчина в белом халате.

Кайл не успел вымолвить ни слова, как его тут же оборвало приветствие «бармена»:

– Добро пожаловать в «Облако», – широко улыбаясь, произнес он, – мы рады видеть вас в этом чудном уголке света, мой друг. Так, позвольте взглянуть, – он нацепил очки с несколькими круглыми линзами в каждом окуляре и уставился на нового посетителя, разглядывая его с головы до ног, – вижу-вижу, – «бармен» удрученно покивал головой и снял очки, – мешки под глазами, легкая дрожь конечностей, беглый взгляд. Бессонница. Что ж, эта проблема не такая сложная, как вам, наверное, кажется. Сейчас поищем, – он принялся рыться по разным ящикам, громыхая дверцами на все заведение, заставляя посетителей недовольно оборачиваться и наблюдать за происходящим, из-за чего Кайл чувствовал себя еще менее комфортно, – вот! У меня таких довольно много, так что можете не переживать, что сладкие грезы оборвутся через несколько дней. Разумеется, удовольствие недешевое, но оно того стоит, не так ли? Две тысячи канов подъемная для вас сумма? – Конечно, это была мелочь для Кайла, который не тратил и четверти того, что зарабатывал, живя в вонючей конуре и питаясь лишь раз в сутки. Герой только усмехнулся и приложил датчик на протезе к считывающему устройству на стойке. Когда тот удовлетворительно запищал, мужчина в халате радостно улыбнулся и протянул ему пузырек с таблетками. – Держите! Можете принимать по паре перед сном, но, честно говоря, я не врач, чтобы запрещать вам глотать хоть по пол пузырька за раз. Но настоятельно рекомендую этого не делать. Мне не хочется терять нового клиента, – он сконфуженно поджал нижнюю губу и уставился на Кайла.

Герой же, тем временем, осторожно высыпал на металлическую ладонь пару таблеток и закинул их себе в рот. Нежное тепло тут же распространилось по всему телу, погружая его в порхающий транс. Закинув голову, Кайл уставился в потолок, наблюдая за тем, как вокруг него плывут небольшие тусклые лампочки, которые все затухали и становились совершенно прозрачными, как и весь мир вокруг. Будто бы планеты под его ногами не существовало, а осталась лишь неизведанная, недвижимая, сверкающая тысячью звезд пустота. Опустившись на поверхность одной из них, он прикоснулся щекой к ее пылающему океану энергии, разлетающейся по космосу. И он летел вместе с ней, с этой энергией, пронизывающей каждую частичку его тела.

– Этот препарат, – настороженно произнес «бармен», разглядывая, с трудом стоявшего на ногах, Кайла, – должен разрушить все моральные и психологические преграды между тобой и миром грез. Лишить кого-либо возможности удержать тебя в реальности.

Герой улыбнулся и, не наклоняя головы, произнес:

– Все, что держало меня в реальности, – в его сознании сформировалась четкая мысль, что сейчас, впервые за много лет, он может спокойно уснуть, – давно покинуло меня.

***

Но не только Кайла Коллинса мучали кошмары. В ином мире, в измерении, которое являлось ему родиной, молодой правитель четырех континентов тоже вскакивал по ночам, в ужасе вспоминая собственные видения. Игнас Редэм слыл среди своих подчиненных сильным и закаленным с детства руководителем, который готов был принять на себя ответственность целого мира. Но сейчас его блистательный ум и уверенность находились под угрозой. Игнас не мог себе позволить оступиться. Не в этот день и не в следующий. Поднявшись с просторной холодной кровати на заре рассвета, он неспешно подготовился к предстоящему собранию. Наконец, к Игле стали подлетать левитирующие платформы, на которых располагались бургомистры со своим ближайшим окружением.

Оставив подчиненных на нижних этажах, сверкающего в лучах солнца, здания, они поднялись практически на самую вершину, где находился зал Совета. Каждый, кто отвечал за один из двадцати девяти безирков, входил в этот привилегированный совет, который помогал Алтиорему решать местные вопросы и проблемы. Полукруглый зал не отличался колоссальными размерами. Скорее наоборот, это была относительно небольшая комната, вмещающая максимум пятьдесят человек. Четыре ряда мест, выставленных по, соответствующей конструкции помещения, окружности, предлагали по десять мест каждый. Перед ними возвышалась белая кафедра Алтиорема, который стоял перед всеми присутствующими, наблюдая за собранием сверху вниз.

В лучах пары прожекторов, Игнас уже стоял за этой кафедрой, приветствуя всех, кто соизволил присоединиться к собранию. Наконец, когда человек из прислуги объявил, что все, кто находился на платформах, уже сидят в зале, двери закрылись и собрание началось.

Осмотрев присутствующих еще раз, Игнас с недовольством осознал, что большая часть мест остались свободными, а перед ним сидит лишь около десятка человек. Тяжело дыша, он пытался сконцентрироваться на мероприятии, однако, уже ставшие хроническими, недосып и видения давали о себе знать. Перед его глазами полыхал огонь. Пламя, что поглощало под себя целые города и части света. А над всем этим, крича и извиваясь, порхал огненный феникс. Огромная птица, исполненная языками адского пламени, лишь одним свои крылом могла накрыть Зентриум – самый крупный город из всех, что были на всех четырех континентах. Алтиорем не мог выбросить страшную картину из головы. Дитя огня пожирало мир, которым он правил, и никто не был в силах этому помешать. Игнас потряс головой, чтобы привести мысли в порядок, и слегка похлопал себя по щеке. В зале прокатилась с трудом уловимая волна шепота, которую Алтиорем предпочел пронести мимо своих ушей.

Наконец, он вновь осмотрел зал и обратился к присутствующим:

– Мы вновь собрались, уважаемые бургомистры, члены совета, – его руки дрожали настолько сильно, что вместе с ними слегка сотрясалась сама кафедра. Проглотив ком в горле, он продолжил, – но почему-то ваши ряды редеют, господа. Почему это происходит? Кто-нибудь может мне объяснить? – Он пристально всмотрелся в глаза каждому и выбрал первую «жертву», – Трай Тодбрингер, бургомистр Вилдера, – услышав свое имя, невысокий подтянутый мужчина, на висках которого только созрела редкая седина, поднялся со своего места и учтиво поклонился своему правителю. Поправив складки на темно-зеленой мантии, он поспешно опустился на свое место и продолжил слушать обращение, – из всех, вашу мать, я повторюсь, из всех бургомистров северо-восточного континента прибыли только вы. Возможно, я чего-то не знаю, и на Глоубе распространилась эпидемия, смертоносная чума, что заставила ваших соседей остаться в карантине? Тогда почему вы здесь? Не дорожите здоровьем вашего Алтиорема? Или медики Вилдера изобрели проверенную вакцину, что течет по вашим венам?

Бургомистр Тодбрингер негромко прокашлялся и вновь поднялся со своего места, стараясь выказать наибольшее почтение Игнасу. Он снисходительно осмотрел остальных бургомистров и поднял взгляд на кафедру. После небольшой паузы Трай заговорил:

– Я приветствую вас, Алтиорем Игнас, – начал он, – при всем моем уважении, вы не правы. Никакой эпидемии нет на моем континенте, по крайней мере, насколько я знаю. Дело совсем не в этом, разумеется. Остальные бургомистры просили передать вам глубочайшие извинения, и просили выказать им понимание. Их работа трудна и занимает большую часть времени. Они не спят, практически не едят. Они лишь хотят более эффективно служить вам, мой Алтиорем, – он в очередной раз поклонился, – но отсюда, из этого зала, это невозможно.

Густой бас раздался с нижнего ряда:

– Они не спят и не едят? – Грозный широкоплечий бургомистр Хвиттроппа поднялся со своего места. – Насколько я помню их физиономии, Советники с Глоуба всегда выделялись своей полнотой и… аппетитом. Например, ваш отец, Фит Тодбрингер, отличался весьма специфичной для нашего культурного сообщества прожорливостью.

Трай резко обернулся в сторону обидчика и задрал подбородок, готовясь морально и интеллектуально превзойти оппонента.

– Вы хотите сказать, – легкая дрожь в голосе выдавала его тщательно скрываемый гнев, – что мой отец не заслуживал своего места? Сам Алтиорем Ртиф доверил ему Вилдер, когда тот еще был частью целого материка!

Здоровяк усмехнулся и пожал плечами.

– Не спорю, Фит, несмотря на свои худшие качества, был мудрым правителем, – механические доспехи на его плечах издавали тихий, но внушительный скрежет при каждом движении, – но в конце своего правления он видимо забыл одну очень важную вещь. Титул бургомистра не передается по наследству!

По залу пробежало возмущенное роптание, тщательно перемешанное с надменными усмешками и одобряющими возгласами.

– Да, вы правы, – Трай выдохнул и продолжил настолько спокойно, насколько ему позволяла его фамильная гордость, – это почетное звание передается иным путем. А именно, к самому достойному из возможных приемников, согласованно с Алтиоремом. Нет ничего удивительного в том, что мой отец кропотливо готовил меня к этому, обучая премудростям политики, экономики и других наук. Когда его не стало, никто не мог сравниться со мной в познаниях безирка Вилдера, тонкостях культуры его народа, ценностях, а так же значимости каждого аспекта жизнедеятельности. А как вы пришли к власти, бургомистр Стин Дорхафт?