Экзотеррика. Тьмир

– Что, если их собрали для будущей войны? Говорил же Всеволод о генетической предрасположенности нашей Вселенной к постоянным войнам?

– Всеволод любит пооригинальничать, – рассмеялась Диана. – Хлебом не корми. Потом поговорим с ним. Пошли вниз, посмотрим?

Они присоединились к стайке туристов, спускающихся к шахте. Скафандры были снабжены антигравами, поэтому страха провалиться, соскользнуть в глубину дыры ни у кого не было.

– Нашли что-нибудь китайцы? – спросил, пыхтя, как паровоз, толстяк Эрнест.

– Газовый пузырь на глубине двенадцати километров, – ответил смуглолицый проводник-андроид, не нуждающийся в скафандре.

– И всё?

– Кучу бактерий.

– Тьфу! – выразил Эрнест своё отношение к бактериям, потрафив этим и Дариславу, который при любом походе в космос и обратно вынужден был проходить тщательную обработку скафандра (да и тела тоже), чтобы не заразиться какой-нибудь «галактической болезнью».

Спуск к шахте оказался нелёгким: лёд был на удивление скользким, хотя при температуре на поверхности Энцелада в минус двести градусов по Цельсию обычно становился шершавым. Объяснялся же эффект скольжения тем, что шахту бурили с помощью горячей воды под давлением и плазменных струй, превращающих лёд в гладкий, отполированный монолит.

До кромки шахты, окаймлённой полуметровой высоты керамическим бордюром белого цвета, добрались только четверо из всей группы, в том числе Дарислав и Диана. Остальные, несмотря на наличие антигравов, не рискнули заглянуть в бездну, напоминавшую с высоты гигантский птичий глаз.

Повисев над центром дыры, на зависть Эрнеста и его сына, пара даже окунулась в шахту на глубину в сто метров, но глубже идти не захотела Диана.

– Ничего интересного там нет, – сказала она. – Странно, что китайцы довели шахту до таких глубин. У них не было георадара?

Дарислав пожал плечами.

Речь шла о гравитационных локаторах, способных просвечивать земные породы на любых глубинах.

– Мне кажется, тут другое. Они что-то обнаружили на глубине двенадцати километров.

– Проводник сказал – газовый пузырь.

– А если нет? Если там-таки пряталась какая-то база или станция, и китайцы, сняв её, объявили о находке пузыря.

– Почему же они молчат?

– О том, что нашли искусственный объект?

– Ну да.

– Потому что о таких находках спецслужбы никому не докладывают. Давай-ка я сообщу безопасникам о наших подозрениях.

– Вот ещё! – рассердилась Диана. – Мы же договорились о работе ни слова! Прилетели отдыхать, так давай отдыхать!

– Извини, привычка, – примирительно согласился он, подумав, что о своём предположении надо будет обязательно сообщить директору СБ ЦЭОК Апухтину. – Просто мои мозги ещё не остыли от драки в Ланиакее. Кстати, я читал объяву в плане экскурсий: завтра группа отправляется поглазеть на кольца Сатурна. Обещают даже спуск в его атмосферу до первого облачного слоя. Не хочешь прогуляться?

– Хочу, я здесь никогда не была.

– Замётано, я запишу нас.

Через час поход продолжился, и вернулись туристы в отель к ночи по средсолу[4], налюбовавшись на цепочку северных газо-водяных фонтанов Энцелада.

Дарислав попытался было завести разговор о китайской шахте, но получил жёсткий отлуп: Диана почему-то наотрез отказалась обсуждать проблему, – и невольно вспомнил изречение древнего немецкого писателя двадцатого века[5]: если женщина злится, она не только не права, но и знает об этом. Диана же явно нервничала при упоминании о недавних событиях в глубоком космосе за три с половиной миллиарда световых лет от Земли, однако признаваться в этом не хотела. Дарислав, не понимавший причин её волнения, не стал размышлять в этом направлении и в качестве примирения сделал ей гастрономический подарок: заказал на утро в ресторане отеля блюдо, которым его угощал дед Василий в своём загородном домике под Волоколамском. Это была картошка, запечённая в мундире в золе. Так как никакого деревянного сухостоя в парке отеля не водилось, вообще не встречались изделия из дерева, пришлось заказывать берёзовые чурбачки с Земли, что вылилось в приличную сумму, а затем скрупулёзно объяснять персоналу кухни (в первую очередь её компьютеру), чего желает клиент. Зато сюрприз удался.

Когда заказанное блюдо принесли утром в номер, ошеломлённая Диана долго не могла поверить в реальность подарка, пока не отведала продукт, перепачкавшись в настоящей золе.

– Никогда бы не подумала, что ты способен на такое! – заявила она, перекладывая горячую картофелину из ладони в ладонь. – Я ела печёную картошку в детстве, когда вместе с отцом, мамой и братом отдыхала на озере Селигер.

– Вкусно? – прищурился он.

– Очень!

– А вот тебе для добавки вкуса. – И Дарислав подал ей чашку натурального холодного молока. – Теперь как?

Диана откусила клубень с чуть подгоревшей кожурой, сделала глоток молока и закатила глаза:

– Божественно!

Так начался этот день, дополненный впечатлениями от экскурсии к сатурнианским кольцам, а закончившийся походом в ресторан и вспышкой страсти (на фоне Сатурна это деяние было феерическим!), поощряемой любимой и любящей женщиной. Для того чтобы обезопасить номер от всякого рода подглядывающей аппаратуры (увы, и в двадцать втором веке находились покупатели на краденый интимный контент), Дарислав активировал полевой нейтрализатор «Борей», отключающий все виды электронных и наносистемных датчиков, и мог быть абсолютно спокоен, зная, что его личная жизнь не доступна никому. Да, нынешние нравы допускали любое извращение при получении сексуальных удовольствий. Современную молодёжь давно не смущала перспектива интимной связи в виртуальном пространстве или в реальном с роботами. Эпоха этих отношений началась ещё в двадцатые годы прошлого века и расцвела махровым цветом к его середине. К концу столетия более восьмидесяти процентов молодых мужчин заимели гаджеты, позволяющие заниматься сексом в любое время суток. Однако нормальные пары, которых, правда, становилось всё меньше, ещё существовали, по сути, представляя собой истинную человеческую элиту – нравственную, умеющую любить по божеским законам.

Ближе к двенадцати часам ночи, когда они уже собирались наконец-то «по-настоящему» лечь спать, Дариславу неожиданно позвонил Всеволод Шапиро.

Оказалось, физик находится в одной из лабораторий Института цифровых исследований и с большим интересом изучает копию Реестра Мёртвой Руки, найдя в этом необходимость.

– Что вы там раскопали? – спросила Диана после того, как Дарислав сообщил собеседнику, что он с ней на Энцеладе.

Шапиро, успевший окончательно освоиться в «параллельной Вселенной» и набрать вес, расплылся в улыбке, выглядывая из стенного виома номера как привидение:

– Как правило, Вестники и базы древних располагались возле экзотических объектов.

– Ну, Вестники и сами могли создавать экзотические объекты, – рассмеялась женщина, под взглядом физика запахнувшая на груди мягкий плед. – Если вспомнить Пушистика, угробившего создателей и превратившего планету в пустыню.

– Такое да, случается, от глюков не свободен ни один компьютер, как не смог уберечься и Господь Бог, если судить по созданию человечества. Я вычислил ещё один интересный объект, который парни в инфоцентре пропустили.

– Копун упоминал о нём?

– Упоминал только галактику как предполагаемое место расположения кластера цивилизаций.

– Далеко?

– Нет, недалеко, всего около восьмидесяти тысяч парсеков. В ваших каталогах эта небольшая галактика известна как спутница Млечного Пути под названием Дракон. Диаметр около двух с половиной тысяч светолет.

– Можно слетать, – расслабленно сказал Дарислав, не собираясь в ближайший месяц покидать Землю. – Что за объект?

– Тесная тройная система Дракон Dis-5.

– Не слышал.

– Она примечательна тем, что все звёзды являются красными гигантами класса М и вращаются вокруг чёрной дыры массой в двадцать солнечных, что противоречит теории зарождения звёзд. Мало того, они вращаются так близко друг от друга, что аккреционные диски сплели самый настоящий плазменный кокон удивительной формы.

– Ну и что? Подумаешь – кокон, мало ли необычных форм в космосе? Разве физика не разрешает существовать таким конфигурациям?

– В том-то и дело, что не разрешает. Дракон-5 открыт в прошлом веке, дистанционно исследован с помощью телескопов «Галилей» и «Луна-12», и оказалось, что аккреционный кокон практически не изменил ни своей формы, ни интенсивности свечения, ни размеров.

Дарислав и Диана переглянулись.

– Искусственно созданная система? – сказала она.

– Вывод напрашивается сам собой: кокон поддерживается искусственным путём.

– Понял, действительно интересный экзот. Если столько лет кокон не изменился, значит, там может торчать какое-то древнее сооружение. Туда надо отправлять экспедицию.

– Поэтому я вам и звоню, – почесал затылок Шапиро. – Ходят слухи, что вы скоро отправитесь в систему Вирго в Деве.

– Куда? – удивился Дарислав.

– К «Чёрному принцу», который торчит в системе Вирго 444 в тридцати миллионах светолет. А Дракон как раз по пути.

– Мы нашли там моллюскора, – задумчиво проговорила Диана.

– Я читал отчёт, – кивнул Шапиро. – Так вы ничего не знаете?

– Что мы обязаны знать? Отдыхаем на Энцеладе…

– Вот те раз, думал, вы в курсе.

– В курсе чего?

– Для исследований тюрьмы моллюскоров в Вирго был отправлен беспилотник «Пастух».

– Это мы знаем, и что?

– Беспилотник исчез, от него, как говорится, ни слуху ни духу. Последнее его сообщение было получено два дня назад, и оно странное: в системе появились гости.

Дарислав напрягся:

– «Пастух» прислал видео?

– Нет, только показания систем контроля. В верхах было принято решение отправить к Вирго разведку, которую, по заверениям моего информатора, возглавите вы, товарищ полковник.

Дарислав встретил заинтересованный взгляд Дианы, мотнул головой:

– Да не собирался я никуда лететь, клянусь! Почему же мне никто не позвонил?

– Решили дать время на отдых, – улыбнулась Диана. – Когда я была у «Чёрного принца» с Копуном…

– И Голубевым!

– Не начинай! Из всех тюремных камер уцелела только одна. И если там появились гости…

– Кто, откуда?

– Да кто угодно, – пожал плечами Шапиро. – Те же тартарианцы, Властители Ланиакеи или ядране из нашей Галактики. С захватом джинна в Пузыре у тартарианцев ничего не получилось, вот они и направили разведчиков к тюрьме моллюскоров.

– К чёрту, не хочу! – отрезал Дарислав.

– Жаль, – виновато сморщился Шапиро. – Я хотел просить взять меня с собой.

Дарислав озадаченно пожевал губами:

– Честное слово, Всеволод, я не хотел вас…

– Он возьмёт, – перебила его Диана, – если полетит. Даю слово.

– Вот спасибочки! – обрадовался физик. – Буду премного благодарен! Хорошо бы по пути к Вирго посетить и Дракон-5, посмотреть на этот кокон.

– Как мёд, так и ложкой, – усмехнулся Дарислав.

Шапиро рассмеялся:

– Да нет, это я в качестве бреда, прости наглеца. Позвони мне, когда проблема будет решена.

– Обязательно.

Номерной виом связи опустел.

– Ничего себе сюрприз! – проворчал Дарислав.

– Ты действительно не хочешь туда лететь?

– Не хочу. Ты летала с Копуном…

– Какое это имеет значение? Ты тоже летал с Копуном не раз. Или не хочешь с ним встречаться как с искином, превосходящим любого человека?

– Я не робофоб, у меня нормальные человеческие гены без каких-либо искусственных добавок.

– Чем докажешь? – лукаво полюбопытствовала она.

Дарислав зарычал и бросился на любимую, как тигр на жертву. Какое-то время они шутливо боролись, пока Диана не сдалась…

А через полчаса Волкову позвонил ещё один человек, которого он хотел бы в данный момент видеть последним из всех, – заместитель директора РКС генерал Стогов.

– Прошу прощения, леди и джентльмены, – сказал он хрипловатым баском, придающим голосу оттенок отцовской заботы. – Не разбудил?

– Нет, – коротко ответил Волков, включая систему блэкаут, кодирующую сигнал от прослушивания.

На панели стенного виома загорелась красная искорка отсечки.

– Знаю, что ваш отдых рассчитан до четырнадцатого января, но возникли обстоятельства…

– «Чёрный принц», – усмехнулся Дарислав.

Седоватые брови Стогова встали домиком:

– Вы… знаете?

– Шапиро позвонил.

– Ага… Шапиро… иногда он меня удивляет.

– Мой друг просил взять его с собой к «Чёрному принцу».

Стогов почесал бровь:

– Это следует понимать как согласие принять командование экспедицией?

– Куда ж я денусь с подводной лодки? Догулять отпуск дадите?

– Старт намечен на четырнадцатое.

– То есть у меня… – Дарислав посмотрел на Диану, – у нас ещё два дня.

– Тринадцатого ждём в офисе Коскона.

– Почему Коскона, а не РКС? А-а… работаем по ВВУ?

– Контрразведка возьмёт на себя все расходы и экипировку. Кроме того, есть необходимость посетить Ланиакею, где недавно исчез «Невидимый охотник». Если вы помните, Копун упоминал о моранах.

Дарислав кивнул:

– Где-то существует центр разработки стратегии по очистке Вселенной от «шлаков» агрессивных цивилизаций. Но где именно он находится, Копун не говорил.

– Всё это звенья одной цепи: попытка тартарианцев извлечь из тюрьмы в Пузыре боевых роботов-джиннов, находка «Чёрного принца», исчезновение беспилотников в Ланиакее и в системе Вирго 444, непонятная деятельность ядран из центра нашего Млечного Пути, а теперь ещё и моране. Поэтому на контрразведку свалилась большая часть огромной ответственности за судьбу цивилизации.

– Но я не сотрудник Коскона.

– Вы сотрудник СПАС-системы России, а по большому счёту, и всего человечества, каким бы оно ни было в настоящее время. К сожалению, мы ведём себя в космосе так, что друзей у нас, я имею в виду базовый западный социум, нет. Отсюда и надо плясать.

– Не хотелось бы спасать извращенцев и моральных уродов. А их большинство! Деградация Европы как союза политических самоубийц достигла максимума! Уже сто лет прошло с момента окончания войны России с нацистской Украиной, а украинские банды до сих пор терроризируют не только Россию и соседние государства, но и всю Солнечную систему.

– Не преувеличивайте, – поморщился Стогов. – Нацики притихли…

– Но не исчезли! Как не исчез и общий хищнический агрессивный геном человечества, как говорит Шапиро. Меня уговаривать не требуется, товарищ генерал, я готов служить на благо Отечества. – Дарислав сделал паузу. – И на благо человечества в целом, хотя симпатичных людей в нём всё меньше и меньше. Кого вы намечаете в качестве гаранта экспедиции? Хотелось бы отправиться в рейд с надёжным экипажем. «Великолепный» восстановили?

– Пока ещё работают.

– «Дерзкий» свободен?

– «Дерзкий» вернулся к двойной звезде, к инфоцентру Реестра Мёртвой Руки.

– Для экспедиции к «Чёрному принцу» готовится «Салют», новейший корабль класса «эскор» под командованием капитана Дориана Давлетьярова. Через два дня он возвращается из испытательного похода к экзотам за пределами нашего Рукава Галактики.

Дарислав посмотрел на Диану.

Она отрицательно качнула головой:

– Не знаю.

– Опытный космен, тридцать шесть лет, восемнадцать лет на погранслужбе, походы к большим планетам Системы, спасение экспедиции Шарля Монтанье внутри Солнца, ликвидация частной военной компании шведско-финского происхождения «Хельсинки».

– Я его не знаю, – с сожалением повторила Диана.

– Ладно, разберёмся, – сказал Дарислав. – Валерий Павлович, коль уж вы позвонили, хочу поделиться возникшей мыслью. Мы с Дианой совершили экскурсию к Шраму Ашрам на Энцеладе. Это шахта, пробитая китайцами во время поисков внеземных баз.

– Я в курсе.

– Они будто бы заявили, что ничего в ледяной коре планетки не нашли, кроме газового пузыря. Однако вдруг это неправда? Вдруг китайцы нашли настоящий клад, а то и древнее оружие? Ведь не зря же в Солнечной системе обнаружена и база на Венере, и база на спутнике Юпитера Европе, и следы лемурийской цивилизации на Луне, на Марсе и на других планетах.

Стогов ненадолго задумался:

– Я вас понял. Мы обсудим это предположение с безопасниками. Ждём вас тринадцатого.

– Минуту! – с возмущением остановила его Диана. – Валерий Павлович, а почему вы ни слова не сказали обо мне? Моё мнение вам безразлично?

Замглавы РКС поморгал:

– Диана Ильинична…

– Что Диана Ильинична?

– Вы не являетесь сотрудником спецслужб и не обязаны рисковать своей жизнью.

– Чудесно! – фыркнула женщина. – А когда я ходила с Копуном к «Чёрному принцу», вас не мучили сомнения?

Стогов нахмурился:

– Не я принимал решение…

– И связь с Копуном вам не нужна?

– Да-да, – подхватил генерал, – едва не забыл. Обращаюсь к вам обоим: найдите Вестника, попробуйте уговорить его помочь нам решить проблемы с моллюскором и моранами. Ведь у вас есть с ним связь? Где он, вы знаете?

Дарислав покачал головой:

– Последний разговор с ним имел место месяц назад. Копун собирался посетить Ланиакею и найти моран. Кроме того, его заинтересовала идея Всеволода о зарождении За-Разума. Оба сошлись во мнении, что За-Разум влияет на реальность настоящего времени.

– Вот как? – удивился Стогов. – Интересная гипотеза. Надо соединить Шапиро с нашими футурологами. Не хватало ещё и из будущего получать оплеухи.

Диана засмеялась:

– У Всеволода много сногсшибательных идей. Он даже грезит проникнуть в «тёмную Вселенную», пронизывающую нашу, на каком-то темнолёте.

Стогов покачал головой:

– Не слышал об этом. Что он имеет в виду под «тёмной Вселенной»?

– Наша Метагалактика с момента рождения, кроме адронной, заполнена ещё и тёмной материей, которая не взаимодействует с обычным веществом. Это и есть «тёмный мир».

– Как же будете в ней ориентироваться, если она не взаимодействует с материей?

– Мы ещё не говорили об этом вплотную.

– Жду от вас вестей о Копуне.

– Если вы не одобрите моё вхождение в команду полковника Волкова, – Диана бросила на Дарислава лукавый взгляд, – я с места не сдвинусь.

– Это буду решать не я, – сухо ответил заместитель Мишина. – До встречи.

Изображение Стогова в стене исчезло. Красная звезда секретного режима перестала мигать.

– Если честно, я тоже против того, чтобы ты летела со мной, – признался Дарислав.

Диана удивлённо и даже с негодованием воззрилась на него:

– Почему?

– Валерий Павлович прав, поход обещает быть суперрискованным.

– После того, что мы пережили в Пузыре, я ничего не боюсь!

– Ничего не боятся только обкуренные девицы лёгкого поведения.

– Ах ты, змей подколодный! – возмутившаяся Диана бросилась на него с кулаками.

Глава 4. Экзот экзоту рознь

Новейший эскор (корвет-эсминец) «Салют», созданный по законам параметрического дизайна, применяющегося ныне при построении космических кораблей, был не столь велик, как фрегат «Великолепный». Его длина не превышала восьмидесяти метров при ширине гиперболического корпуса в шестьдесят метров и двадцатиметровой толщине в носовой части. Но это был могучий корабль, не боящийся звёздных катаклизмов, способный облететь чуть ли всю Вселенную и вооружённый новейшими боевыми системами, по большей части не имеющими в мире аналогов.

В него встроили даже «замерзатель» – оружие Вестников, – попавший в руки землян с базы на Венере. Отечественные инженеры и учёные быстро разобрались в технологии изготовления «замерзателя», и эскор теперь мог не только вскипятить море залпом антипротонов, но и превратить его в ледяной монолит, впрочем, как и любые материальные композиции. В луче «замерзателя» прекращались практически все энергетические обмены между элементарными частицами (к примеру, между протоном и электроном), что вызывало так называемый протонный коллапс, способствующий распаду тех же протонов на гамма-лучи, фотоны и нейтрино.

Поскольку рейд в дальний космос был испытательным, на борту «Салюта» присутствовало всего трое учёных: пятидесятилетний ксеноархеолог Мудр Любищев, такого же возраста физик Тим Весенин и сорокадвухлетний доктор физико-математических наук Роман Ткачук. Узнав, что специалисты действительно имеют одинаковый возраст, капитан Давлетьяров удивился, но не подал виду, сочтя совпадение позитивным доводом в пользу доброго завершения испытаний. Он даже не отреагировал на шутку навигатора эскора Ивана Дорбы: их мало, но все в тельняшках. Что такое «тельняшки», навигатор не объяснил.

Обычно пассажиры-исследователи располагались в номерах-каютах жилой зоны фрегатов и корветов, каждый в своём защитном модуле. На «Салюте» же был оборудован отдельный комплекс «Птолемей», рассчитанный на присутствие десятка человек. По уверениям психологов, работа в коллективах была продуктивнее, увеличивала отдачу, давала больше результатов и подавляла выплески негативных настроений в агрессивных формах.

В данном случае участники экспедиции находились в модуле втроём и не скучали, обсуждая многие проблемы, объединяющие учёных, и космические пейзажи, доступные космолётчикам в течение кратковременных остановок.

Конечно, рамки испытательного полёта не предусматривали обширных исследований встречающихся объектов, но специалисты на борту эскора всё-таки имели возможность дистанционно обследовать экзотические явления, коих в космосе набралось немалое количество.

Первую остановку эскор сделал за пределами Солнечной системы возле звезды WASP-121, имевшей в своей планетной свите необычную планету, названную горячим Юпитером. Она была открыта в две тысячи пятнадцатом году на расстоянии восьмисот восьмидесяти световых лет от Земли, имея температуру верхнего слоя атмосферы, равную трём тысячам градусов. Первооткрыватели уверяли общественность, что планету (позже её назвали «Рубиновый Дождь») окружают облака из атомарно-молекулярного железа и на ней идут дожди из рубинов и сапфиров.

Космолётчики «Салюта», на которых свалилось счастье лицезреть эти дожди, увидели удивительные световые бури – светилась диссипативная вода в атмосфере гиганта – и убедились в том, что дожди имеют место быть! Капитан эскора Дориан Давлетьяров даже позволил исследователям спуститься в атмосферу Рубинового Дождя на челноке высшей защиты «големе», и те доставили на борт корабля «бочку» горячих драгоценных камней, в том числе редчайших рубинов вишнёвого цвета.

Следующей целью полёта была самая большая звезда в родной Галактике[6] Стивенсон 2–18 (RSGC 2–18), расположенная за пределами рукава Стрельца в двадцати тысячах световых лет. Температура поверхности звезды не превышала трёх тысяч Кельвинов, а вот её диаметр впечатлял, достигая двух тысяч ста пятидесяти восьми диаметров Солнца, и будь она на его месте, её край захватил бы и орбиту Сатурна с его спутниками и кольцами.

Зрелище было потрясающее, изумительное, завораживающее, и физик экспедиции выпрыгивал из скафандра, чтобы уговорить капитана задержаться у Стивенсона. Однако Дориан Давлетьяров был человеком жёстких правил и дал на изучение феномена всего лишь сутки.

По сути, на этом программа испытаний эскора и заканчивалась, о чём капитан сообщил «по струне» в ЦЭОК. Но пассажиры всё же уговорили его «по пути» пройти мимо ещё одного экзота, и Давлетьяров получил разрешение земного начальства «дать небольшой крюк».

«Крюк», однако, на самом деле уложился в девятнадцать миллионов световых лет, а объектом изучения оказалась самая яркая звезда в галактическом скоплении Девы, известная под цифровым кодом R 1136 dl. С Земли она была не видна, поскольку пряталась «за спиной» Млечного Пути, но интерес к ней со стороны специалистов подогревался ещё и тем, что она входила в Реестр Мёртвой Руки как кандидат на присутствие древней военной базы.

Дориан рискнул опробовать двигуны эскора на форсаже, и до «Девичьего феномена» эскор домчался за пять часов после двух остановок. Первую сделали над многорукавным колесом Галактики, вдоволь налюбовавшись зрелищем «родного дома человечества». Вторую уже в сетке скоплений галактик Девы перед Великой Стеной. В тот же день добрались и собственно до звезды, ломающей представления астрофизиков о существовании таких неимоверно ярких звёзд: светил «Девичий феномен», как вся галактика Млечный Путь, содержащая до четырёхсот миллиардов звёзд, хотя при этом не являлся квазаром[7].

Впрочем, и размеры звезды впечатляли. Она не дотягивала до размеров звезды Стивенсона, но поглотила бы, помещённая на место Солнца, и орбиту Земли, и орбиту Марса, чуть-чуть не достав пояса астероидов.

Оставив беспилотник в системе R1136, абсолютно лишённой скоплений газа и пыли вследствие плотного излучения, «Салют» отправился обратно к Солнечной системе и прибыл на космодром Плесецка тринадцатого января.

* * *

В тот же вечер капитана познакомили с вернувшимся с Энцелада Дариславом Волковым как с руководителем намечавшейся экспедиции, и оба сразу почувствовали расположение друг к другу. Дариславу нравился такой тип мужчин: немногословных, понимающих собеседника и не терявших самообладания ни при каких обстоятельствах. Примерно такими же были и космокапитаны Бугров и Дроздов, с которыми Дарислав дружил, поэтому знакомство с Давлетьяровым его порадовало.