Обезглавленное древо. Книга третья. Тайны ратоборца

Но Сильван тут же окоротил себя. Отец прав: что натворил человек, почему нанимает ратоборца для защиты – его не касается. Он платит более чем щедро. Сильван просто выиграет поединок и забудет о нем.

– Будьте осторожны, мастер Сильван.

Когда Роберт успел оказаться у него за плечом? Вроде только что у стойки стоял.

– О чем ты? – резко произнес Сильван. Роберт практически никогда ничего ему не советовал, а сейчас эти слова слишком совпали с его собственными тревожными мыслями. – Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Почему тогда молчал?

Грубое лицо Роберта было непроницаемо.

– Этот человек кажется мне опасным. Если хотите, наведу о нем справки.

– Какая разница, я уже согласился защищать его! – с досадой произнес Сильван и толкнул стол с такой силой, что обе кружки с элем опрокинулись. – Почему ты меня не остановил?

Брови Роберта поползли вверх. Сильван и сам понимал, что сморозил глупость. В самом деле, не мог же телохранитель подойти к ним и сказать, мол, не заключайте сделку, мне что-то там показалось.

Сильван тяжело вздохнул.

– Ладно, идем. Поединок завтра, я выиграю, и всё.

Но глубоко в груди острой льдинкой засело беспокойство – словно с рукопожатием незнакомец передал ему частичку своего холода.

Остаток дня Сильван посвятил тому, чтобы забыть о неприятной встрече. Побродил по городу, приценился к кинжалам в оружейной лавке. Он давно подумывал о том, чтобы сражаться двумя кинжалами вместо кинжала и меча. Чтобы «прочитать» человека, нужно вступить в ближний бой – возможно, стоит отказаться от громоздкого меча, хотя отец этого, конечно, не одобрит.

Сильван проверил баланс кинжалов, сделал несколько выпадов – не понравились. Поел – сегодня это удалось сделать без проблем – и задумался, куда направиться дальше.

Завтрашний поединок не шел у него из головы. Дар давал преимущество, но им нужно суметь воспользоваться. Сильван неплохо этому научился за два года, но сейчас отчего-то тревожился.

Пожалуй, стоит отправиться на тренировочную площадку и немного попрактиковаться. Не очень хорошо утомляться перед поединком, да и толку-то – всё равно сила Сильвана не в искусстве мечника. Но тренировочную площадку он любил. В детстве почти каждый день ходил туда вместе с Робертом и Дарси. Они…

Нет-нет, стоп! Только не думать о Дарси сейчас!

Сильван свернул в ближайший переулок и, походя отвечая на приветствия, почти бегом направился к окраине. Шарики – надежный способ отвлечься. Выпивка ещё лучше, но перед поединком надо иметь ясную голову.

Поиграл он, как всегда, с огромным удовольствием. Поединок, Дарси – всё отодвинулось куда-то далеко и больше не тревожило.

Возвращался домой в темноте, с полными карманами шариков. Узнай отец об этой забаве, наверняка запретил бы. К счастью, он уверен, что Сильван дни напролет тренируется – поэтому так успешен в Круге.

Впрочем, отец вряд ли осудил бы его, даже если бы знал о Даре. Важна только победа, а для неё, как верно говорит Роберт, все средства хороши.

Размышляя таким образом, Сильван переходил от фонаря к фонарю, и их с Робертом тени то росли, то уменьшались. Пустынные улицы повторяли эхо шагов.

В Тэрасе запрещалось разгуливать после наступления темноты – нарушителя могли заключить под стражу по подозрению в совершении ограбления или кражи со взломом. Но на деле это касалось только людей низких сословий – богатые юноши, вроде Сильвана, могли болтаться по улицам хоть всю ночь.

Небо очистилось, но опустился туман; за пределами дрожавших, размытых кругов света от фонарей всё исчезало – словно идешь под водой. Идеально круглая луна то и дело затмевалась прозрачным облаком, оно следовало за ней, как привязанное. Сильван тихонько напевал себе под нос и время от времени потирал ладони – с приближением зимы по ночам становилось всё холоднее.

Расслабленный, довольный собой и всем миром, он просто не поверил своим глазам, когда под фонарем алой искрой блеснуло знакомое платье.

– Бесс, что ты здесь… – И тут он вспомнил.

Внезапно за его спиной свистнул меч, покидая ножны, и голос Роберта произнес:

– А ну назад! Даже не думай!

Сильван в замешательстве обернулся – на них надвигались темные фигуры. Двое справа и ещё один чуть дальше слева. Туман поглощал звук шагов, и они словно плыли в беловатом облаке.

– Ты меня обманул! – прошипела Бесс. Её пальцы впились в плечи Сильвана, точно когти хищной птицы. Широко распахнутые черные глаза ничего не выражали, и это было самое страшное. – Наглый лгун!

– Назад! – повторил Роберт. Сильван чувствовал его плечо рядом со своим. – Предупреждаю в последний раз!

– А не то что? – усмехнулась одна из теней басом. – Ткнешь нас своим мечишкой? Не больно-то испугались!

– Нехорошо обманывать девушку! – протянула тень слева. – Некрасиво! Отойди в сторону, мечник, и мы тебя не тронем!

– Вы никого здесь не тронете, – спокойно произнес Роберт.

Сильван поспешно схватился за меч… и обомлел.

Меч исчез. Он снял его, чтобы не мешал играть, и, видимо, забыл там, во дворе. На поясе висели только кошелек и мешочек с шариками.

Страх грубой занозой вонзился в сердце Сильвана. Бесс причиняла ему боль, и он оттолкнул её.

– Прекрати!

– Ах, прекратить?! – злобно взвизгнула девушка. Голос хриплый, сорванный – чужой голос. – А твое обещание? «Встретимся, познакомлю с родителями…» Как насчет него?

– Я сказал это, чтобы от тебя отвязаться! – окончательно разозлился Сильван. – Оставь меня в покое, ты… сумасшедшая стерва!

Он пожалел о своих словах, но было поздно.

Глаза Бесс вспыхнули, она с воем бросилась на Сильвана, целясь ногтями в лицо. Он машинально уклонился – в точности, как в Круге, – а на Роберта уже навалились с двух сторон. Сильван поскользнулся, и тут Бесс прыгнула ему на спину, точно дикая кошка.

Он полетел лицом вниз, не успел подставить руки и треснулся лбом о мостовую. Перед глазами вспыхнули малиновые звезды, и наступила темнота.

Последнее, что услышал – как щелкают по камням мостовой стеклянные шарики.

Ему снился Дарси. Не таким, как в последние годы – исхудалым, высушенным долгой болезнью, неузнаваемым. Нет, это был прежний Дарси – веселый, добродушный великан с пшеничными волосами и голубыми отцовскими глазами. Он вообще очень походил на отца.

В детстве Сильван карабкался по нему, как обезьянка по дереву, забирался на плечи, а Дарси хохотал и говорил, что братишка далеко пойдет. Искателем станет, не иначе – умение ловко куда-нибудь забираться для них самое то.

А Сильван всегда хотел стать ратоборцем.

Смешные мечты для парнишки, который вырос тонким и гибким, как молодое деревце. Деревце, которое ничего не стоит сломать одним ударом. А вот Дарси был прирожденным ратоборцем. Таким, как отец.

– Зачем тебе эти глупости, Силли? – часто говорил он, хватая брата в охапку и прижимая к мощной груди. – Эка невидаль – махать мечом в Круге! Придумай что-нибудь получше!

– Сколько раз говорил, не называй меня так! – возмущался Сильван, выдираясь из объятий. – Я не девчонка и не какая-то зверушка, ты, здоровый обалдуй!

– Нет, ты зверушка, ты именно зверушка! – с нежностью повторял Дарси. – Я просто не придумал ещё какая.

– Ящерица, – усмехался Сильван и прекращал сопротивляться – он обожал Дарси, несмотря на дразнилки. Даже в них всегда чувствовалась любовь. – Или змея!

– Нет, ты хорошая зверушка! – возражал Дарси. – Теплая и пушистая! И добрая!

«Много ты знаешь, – хотелось сказать Сильвану, – таких зверей и не сыскать, кто я теперь».

Образ брата начал расплываться и постепенно исчез, оставив привычное чувство ужасной потери. Сильван всхлипнул и открыл глаза.

– Всё хорошо, – произнес знакомый голос. – Вы дома.

Сильван медленно открыл глаза и увидел потолок своей комнаты, затянутый шелковыми обоями. По вытканным золотом цветам прыгали тени от лампы. Голова пульсировала болью, словно в лоб вбивали огромный гвоздь.

– Ох, к Темному! – Сильван со стоном приподнялся и сел. Лежавшая на лбу влажная тряпка шлепнулась ему на колени. – Что случилось? Как это…

Роберт взял тряпку и протянул большую кружку с чем-то теплым, благоухавшим пряностями. Сильван покорно глотнул и почувствовал облегчение. Хотя голова болела невыносимо.

– Что случилось? – повторил он и, морщась, потрогал лоб. На нем вспухла здоровенная шишка. – Который час?

Кружка качнулась, и Роберт тут же её подхватил. На его кисти чернел огромный кровоподтек.

– Ночь еще не кончилась. Вы упали и ударились головой.

– Чтоб Темный унес Бесс! А те трое?

– Когда вы потеряли сознание, они убежали и девушку увели с собой.

– Дура ненормальная, – буркнул Сильван.

– Осмелюсь заметить, вы напрасно подарили ей ложную надежду, – холодно произнес Роберт.

– А что мне оставалось делать? – возмутился Сильван и сморщился от боли в голове. – Жениться, что ли?! Все остальные девчонки знают, что это просто забава и ничего не значит! Одна Бесс, задери её Всемогущий, как с цепи сорвалась!

– Мисс Элизабет действительно не похожа на своих подруг, – Роберт снова протянул Сильвану кружку с питьем, – обязательства для неё не пустой звук.

– Ты её защищаешь?! – оторопел Сильван. – Не видел, как она на меня накинулась? Посмотри, на что я похож, а мне завтра в Круг!

– Шрамы украшают мужчину, – произнес Роберт с чуть заметным оттенком насмешки. Сильван хотел было возмутиться, но тут вспомнил ужасное.

– Меч! Робби, я забыл свой меч в…

Телохранитель молча поднял с пола его перевязь с мечом в ножнах.

– Я послал за ним сразу, как принес вас сюда.

Сильван выдохнул с облегчением. Но тут же снова нахмурился.

– А шарики! Я слышал, как они рассыпались! Потерять такой выигрыш и всё из-за Бесс! Надеюсь, Темный утащит её прямиком на Тот Берег!

Он встал и, шипя от боли в голове, подсел к столу. Наспех произвел подсчет своих сокровищ. К счастью, потери оказались не так уж значительны, и Сильван немного успокоился. Покосился на Роберта, который, против обыкновения, не стоял у двери, а сидел в кресле, устало вытянув ноги. На разбитой брови запеклась кровь.

– Иди, приведи себя в порядок, – велел Сильван, – потом возвращайся. Разбудишь меня утром раньше, чем проснутся родители. Попробую замазать лоб маминым притиранием, а то такой крик поднимется – мертвые восстанут из могил.

Роберт кивнул и поднялся. Слегка пошатнулся и ухватился рукой за спинку кресла. Сильван этого не заметил – он с отвращением разглядывал своё отражение в темном зеркале. Придется потрудиться, чтобы скрыть такую здоровую шишку. И уж конечно за завтраком появляться не стоит.

Ночное приключение не помешало Сильвану всласть выспаться. Оставлять Роберта ночевать в его спальне оказалось отличной идеей. Не надо каждый день напиваться, как свинья, или притаскивать девчонок… или и то и другое вместе. Немного унизительно, ну да терпеть подобное Сильвану не впервой.

За ночь головная боль прошла, шишка слегка спала, и Сильван без труда замаскировал ранку с помощью притираний и пудры. Отцу на глаза лучше не попадаться, но если выбирать между его нотациями и скандалом, который закатит мама, первое явно предпочтительнее. Госпожа Матье любую пустяковую царапину воспринимала как прямую угрозу жизни.

Сильван решил провести время, оставшееся до поединка, на тренировочной площадке. Вчерашняя тревога почти улеглась, но крохотный червячок сомнения продолжал копошиться в душе.

На улице Сильван с наслаждением подставил лицо тусклому осеннему солнцу. В воздухе остро пахло морозом и снегом, который уже совсем скоро заметет улицы. Люди кутались в плащи и меховые жакеты, кое-где на перекрестках горели Костры Бедняков. Их жгли в специальных жаровнях всю зиму для несчастных, не имевших собственного крова.

У каждого костра толпилось по несколько человек. Они кутались в лохмотья и унылыми голосами клянчили подаяние. Некоторые горожане останавливались и протягивали им осколки пласта, завалявшиеся в карманах.

Сильван, проходя мимо, спрятал руки под плащ и скользнул по попрошайкам презрительным взглядом. Надо быть полным неудачником, чтобы докатиться до Костра Бедняков!

Внезапно Роберт, который нес шлем и защитные перчатки Сильвана, шагнул в сторону и протянул одному из нищих два пласта. Тот поспешно согнулся в поклоне.

– Всемогущий благословит вас, добрый господин!

– Робби, ты что?! – возмутился Сильван. – Зачем ты даешь им пласт?

– Чтобы они купили еды.

– Пусть идут работать! Бездельники, забери их Темный! Их надо не подкармливать, а Свершителю сдать, пусть всыплет им как следует!

– Не все из них могут работать.

– Тогда пусть подыхают! – фыркнул Сильван. Беспокойство, маячившее где-то на заднем плане сознания, раздражало, как ранка на языке. – Жалкие твари! Лично я скорее украл бы или убил, чем протянул руку за пластом! Мерзость какая!

Роберт промолчал, но когда они уже подходили к тренировочной площадке, негромко произнес:

– Любой из нас может оказаться на их месте. Бывают обстоятельства…

– Что? Какие еще обстоятельства? – насмешливо произнес Сильван. – Напомни, я или ты вчера головой-то треснулся? А то послушать тебя, прямо и не знаешь…

Они вошли на площадку, и разговор оборвался.

Сильван слегка размялся – не хотел устать перед поединком. Быстрота реакции зависела скорее от того, насколько хорошо он отдохнул и выспался, тренированность мышц особой роли не играла. Он сделал несколько выпадов и уселся на одну из деревянных скамеек, окружавших площадку.

Сильвану нравилось находиться здесь. Нравился желтый песок, покрывавший площадку, крик и галдеж, ругательства ратоборцев, захваченных азартом поединка.

Роберт обучал искусству боя на мечах и его, и Дарси, но прежде Сильван всегда чувствовал себя здесь лишним. И посматривали на него косо. Ещё бы – сын знаменитого Карела Матье вырос Темный знает во что, недоразумение какое-то. Зачем приходит на площадку день за днем и машет мечом, как одержимый? Один хороший удар – полетит кубарем, как подстреленный заяц. Шел бы лучше домой, сочинять стишки или матери помогать по хозяйству.

После первых побед Сильвана в Круге всё резко переменилось. Он побеждал, невзирая на свою физическую немощь, и его зауважали ещё больше. Но длилось это недолго – один за другим ратоборцы отворачивались от него. В их сплоченной касте царило негласное правило – всё, что происходит в Круге, там и остается. Даже если один боец наносил другому серьёзную рану, это никак не сказывалось на их дружбе и отношениях в обычной жизни.

Однако для Сильвана ратоборцы с удивительным единодушием сделали исключение. Меч его редко достигал цели, а вот слова – всегда, и душевные раны залечить гораздо сложнее. Ни один из тех, с кем он встречался в Круге, не желал иметь с Сильваном ничего общего.

Несмотря на тотальное игнорирование, Сильван отлично чувствовал себя на площадке и не стеснялся приходить сюда. Пусть делают что хотят, он полноправный ратоборец, и это наполняло душу невыразимым счастьем. Он всё-таки смог, оправдал надежды отца. Он чего-то стоит. За это можно заплатить любую цену.

При этой мысли Сильван улыбнулся и решительно встал.

– Ну что, Робби, идем? Наверняка все уже нас заждались.

Толпа сомкнулась вокруг, едва они с Робертом ступили на площадь. Сильвана совсем бы затискали, если бы не героические усилия Роберта и стражи, охранявшей Круг Правды.

Сильван хохотал, пожимал руки и отпускал шутки направо и налево. Находиться в центре внимания было нелегко, но он привык и относился к этому, как к неизбежному злу, вроде своего кричащего наряда. Снял куртку и перевязь, бросил их Роберту и с мечом в одной руке и кинжалом в другой смело вступил в Круг.

Его противник уже стоял там – невысокий, широкоплечий человек, в кожаном шлеме и нагруднике.

Толпа яростно скандировала. Народу собралось необычно много, и какое-то напряжение витало в воздухе. Сильван хорошо чувствовал такие вещи – то ли из-за Дара, то ли просто в силу опыта.

Наконец в центр Круга вышел наблюдатель, и крики слегка поутихли.

– Сегодня мы обращаемся к высшей справедливости, – произнес он традиционную формулу приветствия, – Артур Маккью, встаньте!

На трибуне у противоположного конца Круга возникло какое-то движение. Сильван рассеянно подбросил кинжал и поймал. По толпе прошел радостный шепоток. Наблюдатель нахмурился, но тем не менее продолжил:

– Вы обвиняетесь в… – Наблюдатель запнулся, и Сильван удивленно поднял глаза. – Обвиняетесь в убийстве Арин Норд, жены находящегося здесь Питера Норда, а также его детей – Софии, пятнадцати лет, Ирен, десяти лет, и Дэвида… трех лет.

Последние его слова потонули в возмущенных воплях. Отовсюду неслись крики и проклятия, толпа разбушевалась, кольцо стражей едва её сдерживало.

Сильван вдруг почувствовал легкое головокружение; душа как будто приподнялась на цыпочках и испуганно замерла. Он поднял глаза и впервые по-настоящему взглянул на обвиняемого. Это был неприметный молодой человек, с неприятно бегавшими глазами. Его взгляд не мог задержаться ни на чем надолго. Казалось, он не очень-то понимал, где находится, потому что всё время порывался уйти – его удерживали на месте двое стражей.

Сильван обернулся и посмотрел на трибуну за своей спиной.

Человек, назвавший себя – и являвшийся на самом деле – Питом, сидел неподвижно, уронив руки между колен. Голова его почти лежала на груди, пряди темных волос скрывали лицо.

Мужчина потерял всю свою семью и имел полное право на некоторые странности. Но тревога не отпускала Сильвана, и он почему-то не испытывал того сочувствия к Питу, которым явно были преисполнены все вокруг.

Сигнал к началу поединка чуть не заставил его подпрыгнуть.

Что он делает? Нужно сосредоточиться, взглянуть как следует на противника и понять, как с ним лучше сладить. Обычно Сильван успевал это сделать, пока наблюдатель разъяснял суть спора. Но сейчас всё шло наперекосяк.

К счастью, этот ратоборец явно не рвался в бой, а двинулся в обход по кругу. Он держал меч обеими руками, хотя тот и не был двуручником. К шлему спереди крепилась кожаная маска, скрывавшая лицо.

Это было неприятно – Сильван привык по мимике человека определять его намерения. Желание нанести удар всегда отражается на лице и в глазах, а по направлению взгляда можно понять, куда именно собираются ударить.

Ратоборец кружил рядом, то приближаясь, то отскакивая назад, явно вынуждая Сильвана напасть первым. Это не входило в его планы, но он отвлекся и не успел прикинуться слабым и никудышным бойцом, которого знай себе атакуй.

Оглушительный шум толпы очень отвлекал. Сильван прекрасно понимал, что на этот раз дело не только в ставках. Если он проиграет и убийца детей уйдет от возмездия, это сильно подпортит его репутацию.

«Значит, надо просто выиграть, и всё, – Сильван крутанул мечом, клинок крест-накрест рассек воздух, – давай же, ну!»

Улучил момент, когда противник повернулся, открыв незащищенный бок, и бросился в атаку.

Мечи скрестились; Сильвану показалось, что он налетел на стену, которая его отбросила без всяких усилий. Ратоборец был невысок ростом, но очень тяжёл и кряжист.

Они снова принялись кружить друг против друга, словно два зверя, выжидая и присматриваясь. Толпа возмущенно гудела – поединок затягивался, а дело не двигалось с места.

Сильван чувствовал, как щекочущие струйки пота стекают по спине и груди, хотя день был холодный и изо рта валил пар. Нужно как-то изловчиться, столкнуться с этим здоровяком вплотную, при этом не попав под меч. И победа, считай, у него в кармане.

– Эй, любимчик Темного! – внезапно резко выкрикнул Сильван. – Каково это – защищать убийцу детей?

Ратоборец ничего не ответил и двинулся направо, обходя Сильвана.

– Наверное, он хорошо заплатил! Иначе пришлось бы самому выходить в Круг!

Шум в толпе усилился. Открытая провокация не запрещалась, но считалась дурным тоном. Сильван нечасто пользовался этим приемом и сейчас прибегнул к нему просто от отчаяния. Противник должен разозлиться и броситься на него, а там уж Всемогущий поможет.

– Мне вот интересно, – продолжал он, – что скажет твоя жена, когда об этом узнает? А дети?

– Никаких детей у меня нет, пустозвон! – Голос у ратоборца был низкий и неприятный. – Подходи давай! Или только языком болтать горазд?

– Не-е, ты подойди первый! – ухмыльнулся Сильван. – Я стесняюсь.

В толпе захохотали.

– Неудивительно, что у тебя нет жены, – продолжал Сильван, воодушевленный успехом, – ну какая женщина захочет всё время наклоняться, чтобы поцеловать мужа в лобик?

Хохот усилился. Обстановка слегка разрядилась, и Сильван почувствовал себя увереннее.

– Мой рост меня вполне устраивает, – холодно произнес ратоборец, – придумай что-нибудь получше, дохляк.

– А зачем мне придумывать? – искренне удивился Сильван. – Я и так всё о тебе знаю.

Воин внезапно выпрямился и прекратил кружение.

– Что ты там можешь знать?

– А ты подойди поближе, я тебе нашепчу на ушко.

– Ищи дурака…

Внезапно ратоборец сделал почти неуловимое движение, пытаясь отклонить меч Сильвана в сторону и ударить его в грудь. Блестящий прием, но Сильван был всё равно быстрее. Он поймал оружие в перекрестье своего меча и кинжала и направил его вниз.

Клинки вонзились в песок, а Сильван и его противник почти столкнулись лбами. Серо-зеленые глаза в прорезях маски расширились от удивления. Сильван ощутил густой, кисловатый запах грязного тела и старой кожи. Привычным усилием расслабился, ожидая потока сцен из чужой, не всегда понятной ему жизни…

Ничего не произошло.

Ратоборец выпрямился и с проклятием отскочил назад. Толпа завопила, поддерживая Сильвана, а тот стоял, опустив руки, ошеломленный, непонимающий.

Что случилось? Момент был идеальный – прикосновение для «прочтения» не требовалось, достаточно находиться вплотную к человеку.

И тем не менее ничего не вышло.

Сильвана охватила паника.

Что делать? Может, у ратоборца просто нет ничего такого, чего бы он стыдился или хотел скрыть? Или он каким-то образом узнал о Даре и смог закрыться? Эти завистливые гадюки, товарищи по клану, вполне могли рассказать, как Сильван вывалил всю их подноготную в Круге.

Но он еще ни разу не встречал человека, которому бы удалось избежать «прочтения». Он провел кучу опытов после того, как Дарси…

«Нет-нет! Не думай о Дарси сейчас, ты должен победить!»

Но Сильван уже понимал, что всё кончено. Лишь свой Дар он мог противопоставить превосходящей силе противника. Раз ничего не вышло, победы ему не видать – с тем же успехом муха может надеяться пробить оконное стекло своим крохотным тельцем.

Волной накатило отчаяние, размывая волю, лишая последних сил.

Почему ему так не повезло? Этот бой надо выиграть во что бы то ни стало, и вот Дар подвел его именно сейчас!

И тут ратоборец налетел на него, замахиваясь мечом. Сильван кое-как поднял оружие, чтобы парировать удар, но противник в последний миг вдруг перехватил свой меч за клинок и ударил Сильвана рукоятью в лицо.

Из носа хлынула кровь, перед глазами вспыхнули огненные круги. Сильван отлетел назад и повалился на песок. Толпа глухо охнула. Неудивительно – Сильван никогда не пропускал такие грубые и простые удары. А случись вдруг такое – через секунду стоял бы на ногах и продолжал поединок.

Но только не в этот раз.

Меч и кинжал выпали из ослабевших пальцев. Тело казалось далеким и словно чужим – и в той же бесконечной дали шумела и бесновалась толпа. В голове звенело, кровь из разбитого носа стекала в горло теплым потоком.

Сильван даже не пытался подняться, пока наблюдатель не присвоил победу его противнику и не объявил Артура Маккью полностью оправданным.

– Не может быть! Как же так? Не может быть! – раз за разом повторял Сильван.

Он ходил – точнее, метался – по своей комнате, от стены к стене, от стены к стене. Битый час изображал потерю сознания, чтобы от него отстали, и всё это время ярость и отчаяние жгли его изнутри.

Хотя никто к нему, собственно, не приставал. Роберт доставил его домой и уложил в постель, служанки забегали вокруг с холодной водой и примочками. Родители даже не заглянули удостовериться, что с ним всё хорошо. Правильно, ведь он проиграл. Но это и к лучшему – надо разобраться в том, что произошло, без свидетелей. Роберт в счет не шел.

Задернутые шторы погрузили комнату в полумрак, две масляные лампы мерцали мягким желтоватым светом. Из-за этого казалось, что уже ночь, хотя день ещё даже не начал клониться к вечеру, и городской шум проникал сквозь плотно затворенные окна. При каждом громком звуке Сильван вздрагивал – ему казалось, что возмущенная толпа идет требовать его крови.

В зеркало он старался не смотреть – уже оценил нанесенный ущерб. Нос остался цел, но страшно распух, черные синяки расплескались под заплывшими глазами. В последний момент Сильван всё-таки успел отстраниться, и удар пришелся вскользь.