Счастье в Апреле

–Теперь Милада под нашей защитой, – просто пояснил Декабрь, ничего не добавив к этим словам, будто уверенный, что они сами по себе разъясняют ситуацию. – Этого достаточно.

–Как мило! – натянуто улыбнулась регентша, сузив глаза. И молча следившей за разговором Миладе сделалось не по себе при мысли, что она только что обзавелась опасным врагом в лице сей госпожи…

–Я и сама могу себя защитить! – тонко выговорила девушка, отчаянно храбрясь и рисуясь, скорее, перед самой собой. – Я… я не боюсь.

–Тебе не придется ничего делать самой, – сердито возразил Апрель и властно ее обнял за плечи. – Ты с нами. Всегда. И бояться тебе совершенно нечего.

Она взглянула на него с благодарностью и каким-то сентиментальным упоением, придавшим ее лицу трогательное и романтичное выражение… Карл брезгливо поморщился, и его сестра, хотя и женщина, была вполне с ним солидарна. Оливер же грустно вздохнул и отвел глаза. Он стоял в стороне ото всех, печальный и молчаливый, и старался не привлекать к себе внимания. Будь его воля, он бы вообще немедленно удалился… подальше от Милады и ее неожиданного супруга, такого молодого и такого нестерпимо ей… подходящего, что ли? Они, казалось, составляли идеальную пару, и Оливеру от этой мысли было больно… и еще больнее из-за того, что Милада совершенно забыла о существовании своего недавнего друга, даже ни разу не взглянула в его сторону. Беспечная юность!..

–Я хочу немедленно завершить этот, с позволения сказать, праздничный вечер и отправиться домой! – заговорила снова королева, окончательно потеряв терпение.

–Поблагодарив вас за гостеприимство, конечно, – торопливо вставила куда более мудрая Мариза, искоса глянув на хозяина вечера.

Тот нисколько не огорчился, только пожал плечами и с улыбкой сказал:

–Конечно! Как вам будет угодно. Если найдете сани… и, разумеется, дорогу назад.

Изабелла с тревогой переглянулась с Маризой и на сей раз охотно предоставила инициативу своей мачехе.

–А разве вы не одолжите нам сани? – не замедлила воспользоваться этим правом женщина. – И… провожатого?

–Сани? Провожатого? – как будто удивился Декабрь, качая головой, и с улыбкой переглянулся с братьями. – У нас нет саней…

–Но как же! – нахмурилась Мариза и огляделась. – Я видела роскошные сани… да вон же они!

Упомянутые сани, запряженные изящными белыми лошадьми, действительно ожидали своих пассажиров, – и регентша не могла найти причину, почему бы этими пассажирами не стать им. Однако Декабрь и его братья, кажется, придерживались иного мнения.

–Эти сани принадлежат леди Миладе, – холодно сказал Апрель, опередив своего старшего брата.

–Вернее, нам двоим, – с улыбкой поправила молодого супруга девушка, прильнув к нему. – Это свадебный подарок.

–Ни черта себе подарок, – не выдержала Эстер, от изумления высказавшись совсем не в духе леди.

Никто, впрочем, не удивился и даже не осудил красотку, возможно, даже не расслышал ее эксцентричного восклицания. Взгляды гостей были прикованы к чудеснейшим саням, сейчас особенно прельстительным, казалось, олицетворяющим собою надежду вернуться обратно – надежду, которую многие успели потерять.

–И в чем проблема? – надменно спросила королева. – Пусть отвезет нас!

–Попросите, – посоветовал Декабрь. – Может, и отвезет.

Изабелла изумленно воззрилась на него, явно полагая, что ослышалась.

–Я? – повторила она вопросительно и негодующе. – В каком смысле – попросите?

–А вы не умеете просить?

–Мне незачем! Все и так принадлежит мне… всё, понимаете?

–Всё принадлежать не может, – мягко возразил Декабрь.

–Ну, в этом королевстве, я смею надеяться, мне принадлежит всё, – холодно подчеркнула Изабелла и оглянулась на Майкла, ища его поддержки. Юноша угодливо кивнул, подтверждая справедливость ее слов, и ободренная государыня продолжала увереннее: – Думаю, вы не будете оспаривать мое утверждение?

–Не буду, – кивнул Декабрь. – Но этот лес… он не входит в состав чьего бы то ни было королевства. Он наш, только наш. И все наши дары принадлежат лишь тем, кому даны. В данном случае – Миладе.

–Вот еще! – возмутилась Изабелла, выпрямляясь. Глаза ее гневно сверкали. – Неслыханная наглость!

–Возможно… – пожал плечами глава вечера. – Тем не менее, я говорю, как есть.

–О Господи, Изабелла! – не выдержала Мариза, вместе с остатками терпения потеряв и наносную учтивость. – Нужно всего лишь попросить! – регентша обернулась к Миладе и, изобразив на красивом лице вполне правдоподобную улыбку, очень вежливо осведомилась: – Дорогая, вас не затруднит оказать нам любезность и довезти до резиденции? Я лично буду весьма признательна!

Милада, невольно тронутая (Мариза умела очаровывать!), хотела ответить утвердительно, однако Апрель на правах мужа сжал ее локоть и жестко сказал:

–Нет! Мы благодарны вам за ваши слова, мадам, но просить должна королева.

Воцарилась тишина, все смотрели на Ее Величество. А государыня, гордо вскинув подбородок, хранила надменное молчание.

–Миледи… – позвал Майкл. И хотя говорил он совсем тихо, в окутавшей поляну звенящей тишине этот осторожный шепот прозвучал очень отчетливо. – Миледи, пожалуйста…

–Что “пожалуйста”?! – не потрудилась понизить голос Изабелла. – Я не буду просить!

–Но почему?! – с отчаянием спросил поэт, тоже перестав шептать. Все и без того, затаив дыхание, слушали их. – Что такого особенного в том, чтобы попросить?!

–Я… я не умею. Не умею просить.

Признание было неожиданным и немного неловким. Казалось, Изабелла и сама лишь сейчас осознала столь существенный пробел в собственных способностях. Умение просить представлялось чем-то естественным, свойственным каждому живому существу… неужели не каждому? Или короли и правда стоят выше прочих во всем?

–У вас ведь есть учитель… – заговорил Декабрь после продолжительного молчания, которое никто другой не посмел нарушить. – Верно?

–Верно, – устало ответили ему. – Верно, у Ее Величество есть учитель. Я.

Декабрь обернулся на звук этого утомленного, но все еще сильного голоса. Говорил мужчина весьма преклонных лет, с вытянутым скуластым лицом и по-прежнему зоркими, несмотря на возраст, глазами. Пожилой господин сидел на теплой меховой подстилке у самого огня и зябко кутался в покрывало. Выглядел он донельзя изможденным, больным.

–Вы – учитель королевы? – вежливо уточнил Декабрь, невольно смягчаясь.

–Да, я, – спокойно подтвердил тот. – Удивляет, как такая старая развалина может кого-то учить?

–Что вы такое говорите, профессор! – густо покраснев, воскликнула Изабелла.

Дилан даже не глянул в ее сторону, продолжая в упор смотреть на хозяина вечера:

–Поверьте, обычно я не так плох… эта поездка… она меня утомила, признаться!

–Охотно верю, – кивнул Декабрь и сурово добавил: – Вам не стоило отправляться в путь, господин учитель. Это было небезопасное решение.

–Мог ли я противиться искушению? – коротко рассмеялся Дилан, покачав головой. – Подснежники посреди зимы! Причем зимы снежной, холодной, морозной… эта загадка меня заинтриговала.

–Но вы так и не разгадали ее, верно? – не без грусти заметил Декабрь.

–Не разгадал, – не спорил тот. – Но многое для себя открыл… и понял.

Он не стал вдаваться в детали своего открытия и сразу перешел к другой теме:

–Вас интересует, почему Ее Величество не умеет просить? Признаться, мы с миледи проходили иные темы. История, география, арифметика и прочее в том же духе… я не воспитатель, я ученый.

–Но вы-то умеете просить? – настаивал Декабрь.

–Умею ли? – усомнился Дилан. – Право слово, не знаю! Это не так просто, как может показаться. Умение просить, не унижаясь, не роняя чувство собственного достоинства… это непросто!

–Нет-нет, это очень просто! – не согласился Майкл и покраснел под осуждающими взглядами окружающих. Еще бы – перебить столь одаренного профессора, да еще и поспорить с ним, с тем, кто прав априори!

Сам же профессор, впрочем, как будто не оскорбился. Обернувшись к юноше, он заинтересованно спросил:

–Вы так полагаете, молодой человек? Полагаете, это просто?

–Ну… я всегда был уверен в этом, – смутился тот. – Чтобы просить, не нужно унижаться… надо просто увидеть в человеке человека, если угодно.

–В человеке человека? – недоуменно повторила таинственную формулу королева, хмуря гладкий лоб.

–Да, Ваше Величество! – с энтузиазмом подтвердил Майкл, обернувшись к своей госпоже. Выражение его лица было очень взволнованным, парень явно боялся рассердить ту, которой поклонялся, но то же время хотел донести до нее свою мысль. Чтобы упростить задачу, юноша принялся помогать себе энергичными жестами, словно пытаясь наглядно изобразить собственную точку зрения: – Вы – королева. Государыня. Вы занимаете совершенно особенное положение в обществе, и этого никто не оспаривает! Да и как с этим можно поспорить? Но другие люди… ваши поданные… пускай многие из них не играют такой значительной роли, как вы, но они тоже живые, у них есть чувства и какая-то своя задача в этом мире. Пусть маленькая, но есть. И когда я кого-то прошу… я обращаюсь именно к человеку, а не к крестьянину, например, или лакею. К человеку.

Эта речь, пылкая и страстная, казалось, затронула в душе каждого из присутствующих некую тайную струну. Даже Декабрь, и тот нахмурился, всерьез размышляя над услышанным.

–Мудро, особенно учитывая ваш юный возраст, – наконец, скупо похвалил он, и поэт даже зарделся, невольно польщенный. – И это хороший совет вашей королеве… если она соизволит им воспользоваться.

И снова все обернулись к Изабелле. Та сидела напряженная, как струна, со стиснутыми кулаками, и упрямо смотрела куда-то поверх голов, словно всё происходящее ее ни в коей мере не касалось.

–Я понимаю, что от меня требуется, – холодно процедила она, наконец, и с неприязнью взглянула на Миладу. Последняя спокойно встретила взгляд королевы, только чуть сильнее сжала руку мужа, – но этого никто, кроме него, не заметил. А Изабелла ледяным тоном продолжала: – Милада, я прошу вашей помощи. Мы все устали и замерзли, особенно мой бедный учитель. Вы окажете нам неоценимую услугу, если поможете в ближайшие часы добраться до нашей резиденции в этом городе.

Сказано было вежливо, но зло, явно через силу. В эту секунду Изабелла искренне ненавидела Миладу и утешалась только надеждой на будущую месть. Как-нибудь она доберется до этой рыжеволосой выскочки… обязательно!

–Хорошо, Ваше Величество, – кивнула Милада, решив не испытывать более терпение королевы и не придираться к интонациям ее голоса. – Я помогу.

* * *

В санях Милады поехала “элита”: сама хозяйка в сопровождении молодого супруга, королева в компании верного рыцаря, Майкла, профессор Дилан, а также Мариза и ее новый фаворит… причем последнего пассажира, то бишь своего братца, Милада пустила скрепя сердце, не имея возможности прогнать любовника регентши. Зато сводной сестре девушка со злорадным удовольствием отказала, и той пришлось вместе с прочими “менее важными персонами” довольствоваться санями попроще, милостиво одолженными гостеприимными братьями.

–А говорили, у вас нет саней! – укорила Изабелла, устраиваясь на удобном сиденье и плотнее заворачиваясь в плед.

–Не было, – невозмутимо ответил Декабрь. – Понадобились – появились.

Королева лишь презрительно фыркнула. Она предвкушала скорое возвращение домой, и до всего прочего ей сейчас дела не было.

Зато Майкл заинтересовался этим не вполне понятным объяснением.

–У вас всегда так? – с любопытством осведомился он, заняв место рядом с Ее Величеством. – Появляется все, что вам нужно?

–Ну, все не все… но многое… – он выдержал паузу, в течение которой окинул взглядом пассажиров, и продолжил совсем другим тоном; теперь в его голосе сквозила легкая грусть: – Что ж, пора прощаться… думаю, навсегда. Полагаю мы с вами больше не увидимся…

–Прощайте, – кивнула Изабелла, нисколько не расстроившись. – Было приятно познакомиться.

–Сомнительно, что вы искренни, но спасибо, – рассмеялся Декабрь.

–А вот мне и правда жаль… – подал голос Дилан. Теперь, согревшись и как следует подкрепившись, профессор выглядел куда лучше и даже как будто помолодел.

–Вам жаль? – удивленно подняла брови Изабелла. – Мне казалось, вы не поклонник мистики… а ее тут хватало!

Дилан пожал плечами:

–Я люблю загадки, миледи… и это путешествие меня многому научило, на многое открыло глаза. Главным образом, – на тот факт, что, как говаривал еще Сократ, “я знаю, что ничего не знаю”. Прискорбно…

–А я не буду лукавить – я рада нашему расставанию! – твердо произнесла Мариза, легко улыбаясь, и добавилась, обращаясь непосредственно к Декабрю: – Я не люблю тех, чья власть превосходит мою… а ваша, мне кажется, превосходит.

Декабрь понимающе усмехнулся, а Изабелла искоса глянула на мачеху и с неприятным смешком уточнила:

–Значит, матушка, вы не любите и меня? Моя-то власть превосходит вашу…

Мариза ответила ей широкой ослепительной улыбкой:

–Миледи, как вы можете сравнивать! Вы – моя названная дочь! Это совсем другое дело…

–Миледи, как вы можете сравнивать – ваша власть только формальность! – шепнул Пьер на ухо Эстер, зная, что королева слишком далеко, чтобы его услышать.

Эстер нервно усмехнулась, молча соглашаясь.

На этом прощание было завершено, и сани тронулись в путь.

* * *

–Мне кажется, надо пожаловать Миладе поместье… – негромко сказала королева, обращаясь к Майклу. Взгляд ее при этом был прикован к той, кого она планировала одарить… и теплоты в нем не было.

Майкл искоса глянул на Изабеллу.

–Правда, миледи? – протянул он не без удивления. – В благодарность за поездку? Или одолженные сани?

–Вот еще! – возмутилась государыня, сверкнув глазами. – Скорее, чтобы держать эту девицу подальше…

–То есть вы хотите пожаловать ей поместье на другом краю земли? – ухмыльнулся поэт, качая головой.

Девушка бросила на него хмурый взгляд, но при виде лукавой улыбки юноши не смогла удержаться от ответного смешка.

–Вы угадали, Майкл, – признала она неохотно, но вполне добродушно. – Чем дальше будет это поместье, тем лучше… милое такое поместье, которое понравится ей настолько, что она не захочет появляться в столице… или будет делать это пореже!

–Понимаю, миледи…

–Осуждаете, Майкл? – поинтересовалась королева легким тоном, чуть повернув голову в сторону своего спутника… и тот за показной беззаботностью уловил в ее голосе встревоженные интонации, словно государыне было не совсем безразлично мнение верного поклонника…

И хотя это было только его субъективным впечатлением, Майкл воспринял вопрос Изабеллы как тонкий, истинно королевский комплимент, и ответил в том же духе – правда, не вполне искренне:

–Миледи, я никогда вас не осуждаю… вы безупречны!

–Как очаровательно… и как далеко от истины! – польщенно усмехнулась королева, вполне удовлетворенная подобным ответом.

* * *

Милада и Апрель довезли своих высокопоставленных пассажиров до самой резиденции, после чего выслушали скупые слова благодарности от Ее Величества и гораздо более искренние – от Маризы и профессора Дилана.

–Карл, полагаю, ты остаешься? – насмешливо осведомилась Милада, прощаясь с братом. Все-таки ему она отчасти симпатизировала…

Парень ответил озорной улыбкой.

–Ты полагаешь правильно, сестричка… – заметил он и лукаво добавил: – Кажется, моя жизнь меняется к лучшему… и твоя тоже, правда?

Милада бросила взгляд через плечо – там, в нескольких шагах, стоял, поджидая ее, Апрель.

–Да, – произнесла она после паузы более мягким тоном. – Именно так…

–Я рад, – искренне сказал Карл, встречая взгляд девушки. – Я… правда рад, Милада.

–Правда? – с сомнением повторила она.

–Да, – твердо повторил он. – Мы с тобой не самые большие друзья… но я рад.

Милада рассмеялась, качая головой.

–Ты прав, Карл… мы не самые большие друзья.

–Но и не враги, так ведь, сестричка? – живо возразил он. – Поэтому давай пожелаем друг другу счастья… и попробуем хотя бы в будущем стать друзьями.

–Это будет непросто, но давай постараемся! – согласилась Милада с вежливой улыбкой и, кивнув брату на прощание, отошла к Апрелю, чувствуя невольное облегчение. Что ни говори, а рядом со своими родственниками девушка всегда испытывала неловкость… и искренне надеялась, что в той новой семье, которую она надеялась создать, всё будет иначе…

–Наконец-то… – прошептала Милада, прильнув к Апрелю. – Наконец-то…

Он ничего не ответил, только сильнее прижал ее к себе. И не стал уточнять и переспрашивать, поняв без лишних слов, что она хотела сказать… да, наконец-то они оказались предоставленными сами себе. Наконец-то…

–Я провожу тебя домой, – тихо сказал Апрель, гладя ее по волосам.

Девушка вздрогнула и, чуть отстранившись, с тревогой взглянула на него:

–Что ты имеешь в виду? Ты… не останешься?

Он выглядел непривычно грустным.

–Нет… не сейчас. Я должен буду покинуть тебя на время…

–Что? – недоверчиво выдохнула она, отступая на шаг и глядя на него снизу вверх расширившимися от испуга глазами. – Ты меня покинешь?

Апрель нежно провел пальцем по ее щеке.

–Ненадолго… – пообещал он. – Я вернусь очень скоро и уже навсегда.

–Правда?

–Правда… – рассмеялся он и ласково потрепал ее по щеке. – Веришь?

–Конечно, верю… – пробормотала девушка и снова прижалась к груди своего мужа, положив голову ему на плечо. – Я верю тебе и всегда буду верить…

А час спустя они уже нежно прощались у ворот ее дома…

–Ты выдержишь? – шепнул Апрель в промежутках между поцелуями. – Выдержишь несколько дней?

–Карл и Эстер остались во дворце… так что – да, выдержу, – слабо улыбнулась Милада. – С Софией я справлюсь… она безобидна!

Юноша еще раз пылко поцеловал Миладу на прощание и крепко обнял, так, словно хотел сделать ее частью себя…

–Главное – помни, что я люблю тебя, – жарким шепотом сказал он ей на ухо. – Люблю… люблю и буду любить.

Она ему верила. Верила, верила… а как иначе?

Эпилог

Холодное зимнее солнце проникало в комнату сквозь огромное, во всю стену, окно, без труда преодолевая преграду в виде тонкого кружева тюля, и по-утреннему рассеянно и скупо озаряло помещение. Слабый солнечный свет открывал взглядам просторную кремовую спальню и главным образом – шикарную кровать с двумя тесно переплетенными на ней телами. Белокурая моложавая женщина сладко спала в объятиях привлекательного парня, чей возраст едва ли достиг хотя бы тридцатилетнего рубежа. И все-таки, невзирая на столь существенную разницу в годах, спящая пара смотрелась очень красиво… особенно сейчас, в столь сокровенный, почти интимный момент. Да, Карл и Мариза неплохо смотрелись вместе, подчеркивая достоинства друг друга.

Мариза проснулась первой, как и всегда. Роль регентши обязывала к ранним подъемам, и женщина уже много лет с семи, а то и с шести утра бывала на ногах. Вот и сегодня она открыла глаза вскоре после рассвета и, приподнявшись на локте, окинула ленивым взглядом своего молодого любовника.

“Хорош!” – мысленно посмаковала она, сладко вздыхая.

Да, да, хорош, несомненно, хорош… с ним можно провести в свое удовольствие пару лет… а потом чем-нибудь одарить и мирно расстаться. Друзьями! Судя по всему, он умнее Пьера, глупостей делать не станет, так что они сохранят о романе красивые воспоминания…

Хотя зачем она заранее думает об окончании того, что только-только зарождается? В конце концов, кто знает?.. может, дело не ограничится несколькими годами…

В этот момент Карл тоже проснулся, разбуженный ее настойчивым взглядом, сонно улыбнулся, еще не вполне очнувшись от ночных грез.

–Ты… чего? – хриплым со сна голосом спросил он, щурясь на свет.

Мариза тоже улыбнулась своему новому фавориту, нисколько не обидевшись на недостаточную учтивость его фразы. Протянула холеную ладонь и мягко потрепала красавца-любовника по щеке, провела пальцами, еще не унизанными кольцами и перстнями, по его густой иссиня-черной шевелюре…

–Да так… – помолчав, протянула она, наконец. – Думаю о будущем.

–И какое оно, это будущее? – осторожно поинтересовался парень, окончательно проснувшись от пугающего смысла ее слов. – Плохое?

Женщина коротко рассмеялась и покачала головой:

–Напротив, мой дорогой, напротив!.. если будешь достаточно умен, наше будущее станет ОЧЕНЬ хорошим…

Наше будущее… Карл мысленно возликовал, ему пришлось проявить немалое усилие, чтобы скрыть торжество.

–Я умен, – убежденно произнес он вслух и потянулся к Маризе. – Я умен, чтобы ценить такую роскошную женщину, как ты… ты невероятна!

И он подтвердил свою убежденность делом, начав со страстного поцелуя в губы. Мариза вовсе не сопротивлялась…

* * *

Светило зимнее солнце, озаряя округу холодным серебристым светом и нисколько не согревая. Однако молодая пара, неспешно прогуливаясь по королевскому парку, казалось бы, вовсе не мерзла. Впрочем, немудрено – после памятного “рождественского катания” с государыней все герои тех событий едва ли могли по-настоящему замерзнуть в городских условиях! Нет, ничто не в силах было сравниться с теми жуткими морозными часами, которые они провели в лесу совсем налегке… В конце концов, при наличии теплой одежды никакой холод не страшен – подобный вывод, подпитанный пугающими воспоминаниями, сделал каждый…

Поэтому Эстер с Пьером, облаченные она – в длинную серебристую шубку, он – в дорогое черное пальто, искренне наслаждались своей неторопливой прогулкой, свежим, словно “хрустящим”, воздухом и прозрачным ясным небом. И особенно – компанией друг друга, конечно…

–Теперь уже недолго, полагаю, – печально обронил Пьер, поднимая воротник пальто, чтобы защититься от безжалостного ветра, умудрявшегося проникать под самую плотную ткань, в самую узкую щель.

Эстер вскинула на спутника удивленный взгляд. Глаза ее, черные, выразительные, влажно блестели.

–Недолго? – повторила она недоуменно. – О чем речь?

–О моем отъезде, конечно!

–А куда ты уезжаешь?

Пьер пожал плечами и ответил с толикой раздражения в голосе:

–Скорее, меня уезжают… И королева, и ее маман… они обе будут на этом настаивать!

–Глупости! – пренебрежительно отозвалась Эстер, успокаиваясь. – Ее Величество позволит тебе остаться… мы с ней почти подруги уже… я ее постепенно убеждаю.

Пьер покосился на спутницу не без уважения:

–Ты умна! Этого не отнять…

–Это плохо? – подняла брови она с несколько надменными выражением на безупречно красивом лице.

–Вовсе нет! Я люблю умных женщин…

–Люблю? – повторила Эстер сокровенное слово и лукаво улыбнулась. – Берегись, еще поверю… что любишь.

–А разве я против? – в тон ей, полушутливо отозвался Пьер. – Верь мне… я на этом настаиваю!

Они все еще не стали любовниками, хотя многие из их окружения были уверены в обратном. Пьер оказался прав – тут, вдали от консервативности сельских жителей, на фривольность смотрели сквозь пальцы, а потому искренне верили, что неразлучная, постоянно воркующая парочка регулярно уединяется для постельных утех… однако это было не так… по крайней мере, пока.

Они и сами не знали, почему оттягивают вожделенный момент. Правила приличия и законы совести были, разумеется, не при чем… возможно, причина крылась в другом: столь волнующее, столь сладостное предвкушение придавало их общению совершенно особый колорит… отказываться от которого оба не спешили. Конечно, рано или поздно всё произойдет… но еще не сейчас. Не сейчас…

Ну, а потом… кто знает, что готовит будущее? Даже самые распущенные люди порою остепеняются…

* * *

Было очень рано, только-только начало светать. Погруженный во тьму дворец казался вымершим… лишь некоторые слуги уже принялись за свои рутинные обязанности, господа же сладко спали, не торопясь встречать новый день.

И все-таки кое-кто из представителей аристократической верхушки бодрствовал, несмотря на предрассветный час. Наиболее пытливые наблюдатели, пройдясь по сумеречному парку, обнаружили бы в дальней ажурной беседке две стройные тени – юношу в жемчужно-сером облачении и очаровательную молоденькую шатенку в меховой накидке, наброшенной прямо на домашнее шелковое платье. Причем соглядатаи, отыщись таковые, с удивлением узнали бы в этой хорошенькой девушке свою королеву. Компанию ей составлял, конечно, Майкл.

И хотя их встреча была явно тайной, ничего плохого они как будто не делали. Даже не касались друг друга…

Майкл печально смотрел на Изабеллу.

–Вы прощаетесь со мной, – это был не вопрос, а утверждение.

–Не совсем, – мягко возразила она. – Просто… расставляю все над над “i”. Чтобы не оставалось никаких недопониманий…