Сказки про ведьмака

Семён Соломонович достал визитку и протянул, держа за кончик большим и указательным пальцем. Олег, не рассматривая, убрал карточку в карман.

– Мне было приятно встретить интересных людей, – Семён сделал лёгкий поклон головой, прощаясь.

– До завтра, – Олег протянул руку, – Надеюсь нам будет, что предложить друг другу.

Семён помедлил, но ответил рукопожатием. Охотник резким ударом своего теневого шипа отхватил маленький кусочек ауры Синеглазки и ловко перехватил его пальцами. Реакции не последовало. Шлем просто развернулся и направился к выходу. Только синие огни демонических глаз теперь горели на затылке и неотрывно пялились на ведьмаков.

– Что ты в нём почуял? – спросил Егор, когда они вышли на улицу.

– Не знаю, – буркнул Олег, показывая, что продолжать разговор не хочет.

Обратную дорогу первоначально планировали преодолеть под землёй, но охотнику было тесно среди каменных тоннелей. Апрельский воздух сам затекал в лёгкие и требовал им напиваться до головокружения. Ведьмаки стояли у входа в арт-центр, и каждый размышлял о встрече с Синеглазкой.

– Олеж, ты что задумал?

– Я охотник, так?

– Ну да.

– Я задумал выслеживать дичь.

– А мне страшно. Даже рядом с ним находиться тяжело. Он давит силой, сравнимой со стихийным бедствием.

Подошёл слегка запыхавшийся Кирилл и по выражениям лиц пытался понять, что произошло.

– Привет, Кир, – Олег обратил внимание, что в этот раз Перевёртыша не окружало множество созданий, а лишь на плече сидел ворон размером чуть больше синицы.

– Это правда, что вы с ним столкнулись?

– Встретились, – уточнил Олег, – И он пригласил нас в своё логово. И был очень мил. И выжег всех паразитов в округе.

Олег широко развёл руками, указывая на размер сферы без Скверны. Охотник подошёл к стене здания, слился с тенью и растворился. Это произошло так быстро, что его друзья не успели проследить даже примерное направление, куда он направился.

– Вот что у него в голове? – спросил Егор.

– Он нашёл загадку, которой никто из нас не заметил, – Кирилл обращался взглядом к тающим завиткам теней – следу охотника. Перевёртыш мог чувствовать мысли поражённых паразитами, сливаться с их разумами через повреждённые ауры. Сейчас он силился различить хотя бы эмоции Олега, растворённые в теневом мире, но тщетно. Охотник не хотел делиться своими переживаниями.

– Ты завтра с ним? – спросил Перевёртыш.

– Надеюсь, что да, – ответил Егор, – Надеюсь, что это не будет нашей роковой ошибкой.

Маленький ворон забеспокоился, начал расправлять крылья и раскачиваться из стороны в сторону. Чистое от скверны пространство окружила волна грязных лохмотьев и приготовилась схлопнуться, наращивая силу.

– Тут безопасно, – успокаивал птицу Кирилл и гладил по перьям.

Удар был едва ощутимым. Мутные разводы первых столкнувшихся щупалец обращались в хлопья чёрного снега и растворялись в паре метров над землёй. Закреплялись самые сильные. Очень быстро всё вернулось на место, словно ничего и не было.

Глава 8.

Этот город никогда не спал. Всегда находились желающие променять сон на то щемящее чувство, когда человек готов поверить в случай и удачу. Так часто в книгах и фильмах авторы воспевают судьбоносные встречи с будущей любовью, удивительные приключения или моменты просветления и озарения происходящие именно ночью, что люди уже начали верить в особую магию, работающую только после заката. Олег был лишён этой иллюзии – слишком много времени он прожил охотником одиночкой. Для него темнота выглядела намного скучнее, чем день, когда действительно происходит всё важное.

Бег по крышам быстро наскучил. Влажный ветер трепал пряди отросших волос вокруг беспокойного лица. Взгляд метался по сторонам. Одна и та же мысль не давала покоя, и Олег произнёс её вслух:

– Неужели он действительно не верит?

Охотник почуял на себе чьё-то внимание и огляделся по сторонам, но никого не заметил. Стало не по себе. Чужая воля медленно вторгалась в личное пространство. Олег закрыл глаза и провалился в сумрак. Здесь он полностью преобразился, отрастил челюсти с клыками, когти, шипастый хвост. Его вертикальные зрачки впитывали сероватый свет.

– Кто здесь? – не голос, а уже хриплое важное рычание, словно при запущенном бронхите.

– Угадай, – мягкий, почти нежный шёпот.

Олег вертелся волчком, но никого не видел. Вокруг трепыхалось только несколько полотен Скверны от рекламных щитов.

– Ты не увидишь меня, если я не захочу. Или пока не поумнеешь.

– Шлем?

Невидимка зашёлся задорным хохотом.

– Почти угадал.

Олег соображал так быстро, как никогда раньше. От потока мыслей закружилась голова. Концентрация снизилась так, что под чёрным панцирем охотника стала просвечивать мягкая человеческая кожа. Удар был невероятно сильным, словно в спину били тяжёлой кувалдой. Тело ведьмака пролетело несколько метров и соскользнуло с крыши. Когти безрезультатно чиркнули по жести. Главное, что атака вышибла Олега в реальность, и о замедленном падении не было и речи. Асфальт приближался. "Фотограф-любитель покончил с собой после единственной выставки" – мысль успела просочиться в сознание, но ведьмак не мог позволить себе крутить это в голове. Он вернулся в сумеречный мир и зацепился за стену.

– Если бы я хотел тебя убить, то убил бы, – слова втирались песком в черепную коробку, сухие, без эмоций.

Олег позвал Кота, а сам не торопился возвращаться на крышу. Он спустился на тротуар и забрался в тёмный двор. Забился в угол и бешено вращал головой имитируя панику.

– У меня к тебе предложение… – голос снова стал ласковым и звучал совсем близко. Его хозяин ждал ответа несколько напряжённых минут.

– Какое? – наконец спросил Олег.

– Я хочу, чтобы ты назвал четыре своих желания, а я бы их исполнил. Не обязательно все сразу. По одному в неделю. Приходи на эту самую крышу и чётко произноси в сумеречном мире то, что ты хочешь. Ничего не нужно взамен. Представь, что ты просто молишься.

– Кто ты?

– Какая разница? Считай, что я враг.

– Кто ты? Я хочу знать! Это первое желание! – Олег ожидал услышать смех или хитрую отговорку, но правда оказалась разочаровывающе простой. От кирпичной кладки отделился силуэт и принял форму человека, фигурой и лицом немного похожим на Семёна Соломоновича.

– Достаточно? – спросил он.

– Ты паразит Шлема? – Олег почуял, что Кот уже близко и приготовился к драке.

– Симбионт. У тебя тоже есть. Паразитами заражаются слабые, нечистоплотные, глупые. Ты вот не такой, – существо стало расплывчатым, – Мне нет резона обсуждать с тобой эти тонкости. У тебя три желания.

В наступившей тишине было слышно, как приближается торопливо цоканье когтей по крыше. Кот бежал настолько быстро, как только мог. Но не успел. Когда чёрная морда ткнулась в ладонь хозяину, призрака уже невозможно было даже почуять.

– Я больше не хочу оставлять тебя одного, – Кот произносил все "л" наполовину похожими на "р". Так не говорил никто и никогда, и не было слов, чтобы описать это. Этот выговор стал для Олега родным и очень нужным.

– А если мне в туалет приспичит?

– Ты кота стесняешься?

– Ты тоже симбионт?

– Ты сейчас о чём?

– Да так… – Олег перестал гладить Кота и поднялся, – Тут был Синеглазка… И это не Шлем. То есть он, но не совсем. Это отдельная личность. Он…

– Разумный паразит?

Олег молча шёл по пустынной улице. Отвечать фамилиару не хотелось. Было немного стыдно сравнивать своего друга с порождением Скверны.

– Ты теперь думаешь, что у нас одна природа… Но так и есть. Только я разумный, а он нет.

Олег оказался напротив большого окна какого-то закрывшегося по времени кафе и уставился на своё отражение. Внимание привлекли глаза – чёрные, без белков, зеркальные, жуткие. Раньше ведьмак не видел себя в зеркале в теневом мире, хоть и знал, как выглядит.

– А я? Я разумный? – Олег глубоко вздохнул и принял полностью человеческий облик, рассчитал время, чтобы никто не смотрел в его сторону и шагнул в реальность.

– Сомневаешься? – Кот семенил лапками и вертел высоко поднятым хвостом, как настоящий.

– У меня осталось три желания…

Олег "пересказал" встречу с неШлемом одним единственным мысленным сгустком. Кот отреагировал одним словом: "сделка". Фамильяр не добавил "с дьяволом", но Олегу показалось, что именно это он имел в виду. Ведьмак всё время искал подвох, пытался понять, в чём выгода для Синеглазки и где расставлены ловушки, и очень жалел о потраченном желании.

– По мне, так загадывай хоть все сразу, – промурчал Кот, – С поганой овцы хоть шерсти клок. Ты же не будешь просить много золота и власть над миром?

Снова подул ветер. Стало зябко. Редкие прохожие морщились от мелких капель. Лицо мгновенно намокало. Под рёбрами наконец заклокотало адреналиновое предчувствие перед завтрашней встречей. Очень хотелось вернуться на год назад и снова считать себя немного чокнутым, страдающим от галлюцинаций. Даже лучше на четыре года, когда ещё ни одного ведьмачьего заказа не было выполнено, и будущее рисовалось размашистыми мазками○ человеческого счастья, а не убористыми штрихами ведьмачьего цинизма.

Олег позвонил Нинке, чтобы услышать живой голос. Её слова излучали тепло и разгоняли морось вокруг. Она говорила простые вещи, вроде "ты умничка", "скучаю", "пожалуйста береги себя и готовь нормальную еду". Когда в трубке прозвучал короткий звук отбоя, стало легче. Появилась ясность чего ждать от предстоящей встречи, и как себя вести, а главное родилась уверенность, что оставшиеся желания если и○ будут использованы, то только с пользой и к лучшему.

Теперь Олег чувствовал себя везунчиком – большинство людей вокруг жили гораздо хуже, не могли позволить себе даже читать книги, тратили себя на мелкие события, кредиты, единичные случайные радости. Их удачу и счастье, их важные свершения и настоящие поступки оттягивали на себя избранные носители Скверны, единицы тех, кто впустил в себя паразитов становились успешными в узких рамках извращённого мира, а остальные – не важно заражённые или свободные – сгорали в этой топке.

В последние пару месяцев ведьмак частенько думал над этим. Он искал способ вылечить не конкретного человека, а всех сразу. Но он был охотником, а не лекарем. От этих размышлений загудела голова и захотелось наконец спать. До дома оставалось совсем немного – пара кварталов. Кот следовал за хозяином молча, на расстоянии. Здесь, в спальном районе, было тихо и безлюдно. Редко горели окна полуночников.

– Кот? – Олег обернулся, вгляделся в чёрные тени, – Кот?

– М? – гибкое тело приземлилось рядом откуда-то сверху.

– Почему люди не видят, а я вижу паразитов?

Чёрная мордочка задралась вверх, зелёные глаза смотрели в небо:

– А звёзды ты видишь?

– Конечно. Плохо, правда, от города засвет сильный.

– А созвездия?

– Вижу…

– А вот то, что над деревом висит, как называется?

– Ты что хочешь сказать, ушастый?

Кот замолчал. Ведьмак оказался у своего подъезда и рылся в рюкзаке в поисках ключей. Мозг уже туго соображал, и слова фамильяра никак не хотели становиться осознанием. Всё-таки ночь это время для сна.

Поднимаясь по лестнице, ведьмак достал телефон и прочитал: "спокойной ночи!" – от Нинки. Он ответил рожицей, тянущей губы в поцелуе.

Дверь в квартиру была открыта. Олег стиснул зубы от бессильной злости. Несколько раз глубоко вдохнул и в очередной раз перешёл за завесу теней. Охотник приготовился и быстро прошёл внутрь. Тишина. Вещи на месте – первым делом были проверены ноутбук и камера. На подоконнике лежал листок бумаги. Олег, убедившись, что в квартире никого нет, взял в руки записку:

"За внезапную нейтрализацию Члена СалОМОНыча предлагают щедрую награду. Достаточно будет лишить его паразита."

К листу была прикреплена степлером фотография. Та самая, из-за которой Олег так сильно разозлился на выставке.

"Сколько же вас, уроды?" – вслух спросил Олег. Не было сил закричать, иначе бы он разбудил всех соседей.

– Их много. Каждый хочет стать самым главным, – Кот понюхал выпавшее из рук хозяина послание, – Нужно хоть немного поспать…. Хотя бы полежать с закрытыми глазами.

Ведьмак сполз по стене. Расстегнул куртку. Он закрыл глаза, но видел перед собой калейдоскоп дорогих ему людей. Образы были жуткими. Ещё ярки были в памяти две молодые девчушки, погибшие в аварии рядом с ним в канун нового года. Охотник знал, что Скверна умеет подгонять события к своей злодейской выгоде. Нужно было добиться хотя бы отсрочки. На поиск решения оставалось половина ночи, а Олег считал это временем плохих решений уставшего мозга.

Глава 9.

Рассвет. Весенняя, туманная, питерская серость-сырость. Съёмная квартира. Не пахло домом, не пахло ничем долговечным. Руки ведьмака сами собой ворошили чёрную шерсть. Кот дремал. Он переживал конструктивно: в действиях. А чтобы эффективно действовать нужно быть отдохнувшим.

Олег лёг на пол прикрыл глаза и заставил тело уснуть. Ночная лихорадка выгорела. На месте терзающих мыслей осталась кучка пепла. Дневной свет, словно ветер, должен развеять остатки и обнажить спёкшуюся в пламени решимость. Дневной, не рассветный.

Будильник сработал в обед. Весёлая песенка из мультика успела дойти до середины.

– Ты как? – Кот мог и не спрашивать, потому что прекрасно чувствовал хозяина.

– Я не знаю, – честно ответил Олег. Он смахнул все оповещения, кроме сообщений от Нинки. Девушка продолжала его нахваливать за выставку, желала доброго утра и нежно обнимала. Ведьмак несколько минут набирал и стирал текст ответа, потом написал короткое: "А тебе того же, но побольше и получше!"

До встречи с Семёном Соломоновичем оставалось ещё несколько часов и делать было абсолютно нечего, потому что Костик до сих пор не прислал нового задания. Олег был готов поспорить, что Егор с самого утра начнёт звонить, возможно приедет и будет тащить по магазинам, чтобы прилично одеться, а заодно трепать нервы своими туманными то ли советами, то ли поучениями. Телефон молчал. В голове нарастал зуд, требующий разрядки в действии.

Душ не взбодрил, не смыл напряжения, не придал силы. Сердце снова разгонялось. Олег не мог прекратить думать о будущем, но внутренний оракул не издавал ни звука, не показывал ни единой картинки. Каждое усилие, потраченное на попытки разглядеть хоть что-то за завесой времени, отдавались болезненными толчками крови в висках. Олег понимал, что силы, влияющие на исход событий, равны, и победителя определит слепая удача.

– Бог не играет в кости, – пробормотал Олег и посмотрел на Кота, – Так ведь?

– Да. Если ты пытаешься предсказать, а не можешь, значит мало знаешь, – фамильяр запрыгнул на подоконник и посмотрел вниз во двор, – А ещё есть свобода воли.

– Ты прям все сомнения развеял…

– Ты балда, – Кот прервал своё умывание, – Свобода воли отдельных людей всегда будет тем, что ты не сможешь учитывать, даже узнав всё о мире. Другое дело, что ей почти никто не пользуется.

Олег заварил себе крепкий чай и разглядывал в сети альбомы известных фотографов. Телефон продолжал молчать. Пришло только одно сообщение от Нины, где она говорила, что едет в деревню с родителями на юбилей и будет пару дней недоступна.

Накатывало удушье, словно не хватало воздуха, и Ведьмак открыл настежь окно. В комнате заметно похолодало, но дышать стало легче. Ещё полчаса проползли вереницей несмазанных телег.

– Привет! – звук голоса стал границей между ожиданием и первым действием. Егор сидел на подоконнике и снимал ботинки, чтобы спрыгнуть на пол.

– Привет, – Олег выключил компьютер, – Двери для слабаков? И ты зря разуваешься.

– Чаем хоть напоишь? Или мы с пустым желудком на бой с врагами отправимся?

Олег, подумав, кивнул:

– Только окно закрой – мало ли кто ещё залетит.

Когда дымящаяся кружка и супница с печеньем встали на столик у дивана, Блондинчик уже полулежал среди подушек и приторным довольным лицом походил на карикатурного восточного правителя из советских мультиков.

– Нам долго добираться? – спросил Олег.

– На метро меньше часа.

– Ты не будешь требовать от меня переодеться?

– А зачем? Внимание мы привлекли, а мимикрировать не собираемся. Придём. Сдуем паразита. Уйдём. Всё.

– Это твой план? – Олег не хотел рассказывать даже другу о своих ночных приключениях.

– А есть другие предложения? – Егор набивал рот печеньем, отхлёбывал чай и с наслаждением жевал огромный сладкий комок.

– Я хочу изучить его. Расспросить. Понять почему он подчинился паразиту, а не стал как мы, – Олег внимательно следил за реакцией Блондинчика.

– Олежка, ты как это представляешь? Я могу его придержать пару секунд, пока ты ударишь со всей дури. А если мы начнём с ним такие беседы вести, то застать врасплох не получится, и не факт, что мы вообще живыми выберемся, – Егор снова загрузился печеньем и умолк.

– Будь, по-твоему, – неожиданно быстро согласился Олег, – Пошли. Нельзя опаздывать.

Егор аккуратно столкнул Кота, устроившегося на нём, и тщательно стряхнул ладонью крошки с дивана. Он поискал глазами, чем бы ещё отсрочить намеченное дело, но вздохнул и смиренно принял данность.

Погода Питера стабильно состояла из хмари. Конец апреля был похож на конец ноября всем, кроме предновогодней рекламы. Хотя стоило сейчас выбраться из города хотя бы в Парголовский парк и можно было увидеть следы сугробов, а то и застать их останки. Сам город большую часть года был окрашен депрессивной серостью без зимнего контраста или летней пестроты.

Олег глубоко дышал влажным воздухом, старался держать в узде свои переживания. Он не хотел, чтобы Блондинчик прочитал его, потому что боялся оказаться с ним сейчас по разные стороны. Потом, когда всё закончится, можно будет договориться. Снова его пожирало знакомое чувство, что он предаёт дружбу, близкого человека, поступает, как моральный урод. Очень неприятно быть грязным изнутри. Олег отогнал эти мысли. Он считал, что, взвалив на себя ответственность принимать решения, невозможно угодить всем, тем более близким.

Кот переживал то же самое. В шуме метрополитена, когда стук колёс заглушал всё, фамильяр ткнулся головой чуть выше лодыжки:

– Тех, кто в ущерб совести, законам, идеям помогает своим друзьям, люди называют коррупционерами…

Едва различимый шёпот Кота в голове не придавал уверенности.

Когда ведьмаки добрались до центра города солнце вылезло из туч и уже готовилось покраснеть, а его свет добавлял немного красок. Егор хорошо знал город и уверенно повёл по адресу апартаментов Шлема.

– Пришли, – Егор остановился у жёлтого здания перед аркой и долгим взглядом давал понять, что почуял недосказанность, – Выкладывай, – Блондинчик сделал серьёзное лицо и утратил всю свою обычную смазливость.

– Я хочу один пойти, – Олег старался говорить ровно, влить в свои слова немного безразличия.

– Э, нет, братишка! Я всю жизнь к этому шёл, а тут всё веселье тебе одному, – Блондинчик упёр руки в бока.

– Тогда пошли…

– А почему ты решил, что Синеглазка мог стать, как мы?

Олег не ответил и нырнул под арку.

Апартаментами называли квартиры обставленные "дорогобогато" и сдающиеся солидным людям. Простые туристы предпочитали хостелы, которые были на порядок дешевле. Когда-то в центре Питера было много доходных домов, потом в них жили люди, теперь история сделала петлю, и снова целые здания превратились в инструменты получения прибыли. Олег смотрел сквозь завесу и не видел ни одного паразита, лишь обрывки и лохмотья, словно ураган разорвал ветхие паруса. Видимо так и было.

Внутри отделка бросалась в глаза элитарностью, всё казалось скрипяще-стерильным. Горничная протирала салфеткой стойку ресепшена, и стоял свежий едва уловимый за отдушкой запах спирта – стерильность не была иллюзией.

Администратор, приятная внешне женщина средних лет, ухоженная и улыбчивая обратилась к ведьмакам:

– Молодые люди, вы к Семёну Соломоновичу?

– А если бы нет? – Егор подмигнул и ухмыльнулся.

– Если нет, то вы ошиблись адресом, – голос женщины стал чуточку твёрже, она сейчас не желала принимать участие в каких-то шутках, но всё ещё демонстрировала исключительную вежливость, – Другие гости не ждут посетителей.

– Как нам попасть к Соломоновичу? – Олег вплотную подошёл к стойке и облокотился на неё.

Женщина улыбнулась чуть шире и проглотила зарождающееся раздражение:

– Вам на третий этаж. Апартаменты номер семь.

– Спасибо, вам, – Олег захотел как-то сгладить ситуацию, администратор заставила своей выдержкой почувствовать себя варваром, но не нашёл слов.

Ведьмаки молча поднялись по ступеням, отделанным мрамором. Егор пытался пробиться в будущее, но не преуспел. Чем ближе к Шлему, тем гуще становился воздух.

– А паразита тут нет, – сказал Олег перед тем, как позвонить.

Егор не понял, что именно хотел сказать друг, но взглянув через завесу в номер, согласно кивнул.

Олег нажал на кнопку звонка, и она подсветилась красивым синим. Через дверь не просочилось ни единого звука. Замок сработал бесшумно. В проёме стоял Семён в таком же изысканном костюме, как в выставочном зале.

– О! Мои друзья-художники! Проходите!

Шлем отступил в сторону и широким жестом пригласил войти. Олег сделал несколько шагов по паркету и огляделся. Общая лестница, коридоры и приёмная с администратором смущали своей чистотой и дороговизной, но в апартаментах ведьмак впервые ощутил шок от вида роскоши. Тут не было броских антикварных безделушек прошлого, только современные, добротные вещи, которые выглядели и были на самом деле произведениями искусства.

– Располагайтесь в гостиной, – Шлем закрыл дверь и прошёл к барной стойке из чёрного дерева с мягкой бирюзовой подсветкой, – Хочу предложить вам вина – по случаю приобрёл для такого вечера. Или предпочитаете что-то другое?

Шлем не хвастался марочным вином, не показывал бутылку с древней этикеткой, даже не назвал его. Он открыл пробку заранее, чтобы напиток подышал, и Олег был уверен, что если отказаться, то хозяин пригубит для пробы, а остатки выльются в раковину несмотря на цену.

– А можно сразу к делу? – Егор уже расположился на диване и обнимал подушку, свою куртку он небрежно повесил на подлокотник.

– Вино не помеха разговору, если пить для вкуса, – Семён налил себе в бокал и сел в кресло, – Дело моё простое. Я создаю бренд. Это будет проект эксклюзивно для очень состоятельных людей. Целая экосистема жилого пространства – не просто дом. Представьте, что вы приходите к себе, разуваетесь и наступаете… – Шлем сделал театральную паузу, – на мягкую чистую траву, – закончил он раздельно.

– Всё? – почти хором спросили ведьмаки. Олег уже тщательно изучил окружение, заглянув за завесу, но не нашёл ни живой Скверны, ни мелких паразитов, ни Синеглазки.

– Или на песок, на камни… Дело не в материале, – Шлем отпил большой глоток, – Там будет отрегулированная экосистема. Микрофлора. Растения. По желанию насекомые. Представьте, в городе из бетона, стали, стекла и микропроцессоров будет личный уголок природы, который окажется трудноотличим от настоящего. Личный мир, куда можно приходить отдыхать. И всё это живая самодостаточная экосистема.

Шлем допил вино поставил бокал на столик:

– Лучше увидеть, – сказал он и коснулся браслета на руке. Погас свет. На потолке и в полу включились множество проекторов и в центре гостиной возникла голограмма. Изображение было чуть смазанным, но ярким и объёмным. Шлем управлял устройством взмахами рук и был похож на волшебника. Ведьмаки не без интереса рассматривали планы и разрезы многоэтажных квартир, в которых органично располагались лужайки, маленькие дюны, пляжи с прудиками, даже водопады. В конце было несколько особняков с большими участками, где воспроизводились небольшие природные памятники.

– Как собираетесь конкурировать с самой природой? Почему бы не купить дом у озера там, где уже есть озеро? – спросил Егор, когда вновь зажёгся свет.

– Эти проекты предоставляют ЛИЧНЫЕ и УНИКАЛЬНЫЕ биогеоценозы, даже концепты которых будут в СОБСТВЕННОСТИ от момента начала разработки.

– Вы хотите продавать не жильё, а иллюзию сотворения персонального мира, – Олег не спрашивал, утверждал и ужасался.

Шлем удивлённо развёл руки:

– Это же потрясающий маркетинг! Я сам ещё не догадался так сформулировать. Значит выбрать вас, дорогие мои, было правильным решением!

– Выбрать для чего? – Олег совершенно не понимал своей роли в этом предприятии.

Шлем посмотрел на него, как на ребёнка:

– Ну как же? Мне нужны фотоматериалы пейзажей, кусочков природы. А главное нужны художники концептов, но только не гуманитарии, а настоящие технари. Мне нужны люди, которые смогут впихнуть увиденное в интерьеры так, чтобы покупатели не увидели швов на своих франкенштейнах.

Егор задумался. Он ощутил внутренний диссонанс. Ему нравился проект. И человек, наливающий себе второй бокал, не выглядел конченным чудовищем. Блондинчик ловил себя на мысли, что хочет найти и реализовать другое решение, кроме "сдуть паразита". Слова Шлема откликались внутри, идея выглядела фантастической, интересной, а откровенность подкупала.