Полная версия
Райская птица в сетях Баобаба
Какие странные мысли: о кошках, каминах, соседях. Сейчас это не имело никакого значения.
Стянув покрывало на пол, Марина провалилась в сон, как только голова коснулась подушки.
Спиртное, добравшись до остатков психотропного порошка, подсыпанного Борзуновым, кружило ее в таких заоблачных снах, что, проснувшись, она подумала, что спала вечность. На самом деле в комнате было полутемно. Причиной резкого пробуждения был странный шум.
Марина приподнялась на кровати. Посмотрела на часы. В доме еще никого не должно быть. Прислуга приходит к восьми утра. А на часах – пять. Прислушалась. Мягкие шлепки, шорохи. Похоже на дождь. Но утреннее солнце уже заглядывало в незашторенные окна.
Между тем шум усиливался.
Неужели Лиззи вернулась раньше срока и разбирается в гардеробной? Похвальный порыв трудолюбия. Однако в пять утра? Или горничная поссорилась с очередным женихом?
Несмотря на чудачества, а может, благодаря им, Лиззи пользовалась бешеной популярностью у мужчин. Марина была в курсе любовных историй Лиззи и с удовольствием давала бедняжке советы. Но все похождения горничной кончались крахом надежд. Лиззи ждала доблестного рыцаря, а претенденты на ее сердце не дотягивали даже до уровня оруженосца.
Смешная сейчас будет встреча. Лиззи – трусиха, уверена, что в доме одна. Марина легкой мускулистой пантерой выскользнула из кровати. По пути натянула на голое тело кружевной пеньюар и нажала на пульте, прихваченном с туалетного столика, зеленую кнопку.
Левая стена спальни, до этого казавшаяся монументальной, стала бесшумно растворяться, мягко уползая в простенок. Марина с нетерпением ожидала, соображая, что бы заказать Лиззи на завтрак. Раз уж горничная явилась раньше срока, то надо направить ее силы на более значимые нужды – отправить на кухню. В желудке целые сутки не было ни крошки.
Но увиденное заставило затаиться за портьерой. В гардеробной хозяйничал посторонний тип. Стоящий спиной к открывшемуся пролету, он ритмично скидывал с полок шляпные коробки. Ловким движением открывал, рассматривал шляпку и откидывал в сторону. Падение сопровождалось хрустом сломанного каркаса. Так вот откуда странный шум.
Парень не церемонился, переходя от полки к полке, топал увесистыми грубыми ботинками по изящным творениям модисток, уничтожая гардероб. Стон очередного исковерканного шедевра вывел из замешательства. Марина протянула руку, нащупав на консоли бронзовый подсвечник. Он так удобно лег в ладонь, отвечая взаимностью хозяйке. Оценив оружие на вес, Марина в один прыжок преодолела расстояние и четко припечатала к затылку грабителя широкое основание канделябра.
Воришка без единого звука, мягко, словно сдувшийся шарик, осел к ее ногам.
Аккуратно поставив подсвечник на место – дорогая вещь и служит верно – Марина вернулась к распростертому телу. Приложила пальцы к шее – проверить пульс. Убедившись, что грабитель жив, внимательно изучила лицо незваного гостя.
М-да… Не урод. Южанин, похож на итальянца. Молодой. Она старше лет на пятнадцать. Густые брови, крупный тяжеловатый нос, чувственные губы и мягкий подбородок. К античной красоте прилагалось гибкое спортивное тело. Она запустила пальцы в густую шевелюру парня и поняла, что ей хочется прижаться к широкой груди. Вдохнула – приятный запах.
Вот бы встретиться с этим мальчишкой в другом месте. От мужиков так редко хорошо пахнет. Нормальное желание здоровой женщины, ведущей монашеский образ жизни. Возможно, привлекательность парня усиливала беспомощная расслабленность распростертого тела.
«Черт! Беспомощность! Через несколько минут грабитель очнется и покажет сексуально-озабоченной хозяйке, где раки зимуют. О!» – от страха она стала думать по-русски.
Оглянувшись, молниеносно стянула жгут с портьеры. Перевернула тело лицом вниз. Впечатав колено в спину противника, практически сложив его вдвое, выкрутила руки, связала узлом, усвоенным на «отлично» на курсах самообороны. Затем проделала то же с ногами. Убедившись в надежности пут, сползла с мускулистой спины и оттолкнула ногой парня в кучу шляпных коробок.
И вовремя. То ли от жестких манипуляций, то ли от резкого толчка, пленник начал приходить в себя и застонал. Марина с раздражением оглядела бардак, устроенный неудачливым воришкой, представила, сколько времени займет наведение порядка. Слуги беспорядок увидеть не должны. Живот угрожающе заурчал.
Небольшой перекус не изменит ситуацию. Одной ей всё равно не справиться, придется вызывать Лиззи.
Но оставлять грабителя в гардеробной без присмотра не решилась. Использовав вес своего тела и скудный запас русской матерщины, Марине удалось поставить парня в вертикальное положение. Подталкивая в спину и одновременно придерживая, чтобы он не растянулся из-за связанных ног, с трудом перекантовала грабителя на кухню. Усадив незваного гостя на стул лицом к окну, Марина начала готовить омлет, постоянно удерживая в поле зрения пленника. Всё-таки жалко, что это была не Лиззи.
По кухне поплыл аромат кофе, омлет был на подходе, когда внезапно на ломаном русском грабитель поинтересовался, добавляет ли хозяйка в омлет взбитые сливки.
Молниеносно, как от удара хлыста, Марина повернулась, придвинула стул, села и стала внимательно вглядываться в лицо парня.
Неужели она ошиблась, и итальяшка каким-то образом связан с Россией? Что, опять Борзунов? Парень перехватил взгляд. Упорная дуэль длилась несколько минут. Зелень ее глаз стала прозрачнее от напряжения, но взгляд тонул в масляной черной непроницаемости его глаз.
– Откуда знаешь русский? – наконец выдавила Марина, готовясь к любым сюрпризам.
Воришка так широко и радушно улыбнулся, как будто их знакомство происходило на великосветском рауте. Ситуация была комичной. Впору предложить ему разделить завтрак.
– Моя бабушка была русской. Дед работал в консульстве в России. Там они познакомились, женились, и он увез ее в Италию. Бабушка учила меня языку.
– Интересно… Мальчик из приличной семьи и такое падение. Вор женского белья? Может, ты мой тайный поклонник, фетишист? – насмешливо протянула Марина. – Или тебя интересовало в моем доме что-то другое? Дай-ка угадаю…
– Вам это интересно? Но я не скажу больше ни слова, пока не угостите меня кофе.
– Что? – Марина изобразила возмущение, хотя ей импонировала эта непостижимая наглость. – Кофе? И руки при этом развязать?
– Что вы, сеньора. Я с удовольствием выпью чашечку ароматного кофе из ваших прелестных ручек. Это такая честь.
Слова были прерваны яростной пощечиной. Из губы итальянца потекла тоненькая струйка крови. Он попытался остановить ее, слизнув. Но алая змейка упорно пробивала путь, сначала по подбородку, потом по напряженной шее. А он страдальчески и изумленно глядел на Марину. Так смотрят обиженные дети и преданные собаки. Не выдержав, она отвернулась, почувствовав себя виноватой.
Он ей нравился. Вот откуда эта вспышка гнева.
Растерянность длилась всего минуту. Марина налила кофе в две чашки, пододвинула одну парню, стараясь быть равнодушной.
– Пей. Ты можешь наклониться, захватить край чашки зубами. Я видела в кино, как это проделывали итальянские гангстеры. Ведь самое важное – желание, так? Ты ведь очень желал что-то найти в моем доме. Тебя не остановили замки, сигнализация, второй этаж. Значит, не дилетант. Так докажи уровень – выпей кофе с завязанными руками.
Итальянец улыбнулся и хмыкнул.
– Сеньора ошибается, я не гангстер. Замок у вас детский, сигнализация отключена, поэтому я вошел в дверь. На второй этаж поднялся по парадной лестнице. Вам надо сменить систему охраны. Вот если мы подружимся, а я уверен, что так и будет, я посоветую серьезную фирму. Там работают настоящие профессионалы, делающие дома крепостями. А кофе…
Итальянец наклонился, взял зубами чашку, поднял и демонстративно разжал рот. Тонкий звон разбитого коллекционного фарфора разрезал тишину пустого дома.
– Гордый, гаденыш! – спокойно констатировала Марина и принялась за завтрак. – В тюрьму поедешь голодным. А мы не гордые, мы у себя дома и едим свой омлет.
– Зато носите ворованные бриллианты и демонстрируете их в Аскоте.
Марина замерла с поднятой вилкой у рта. Кусок омлета шлепнулся обратно в тарелку.
– А! Вот и причина! Бриллиант! А то я удивилась, увидев, как ты крушишь шляпный шкаф. Бриллиант… Что ты там лопотал про воровство? Мой муж один из самых богатых людей мира. Зачем ему воровать бриллианты? Он может купить всё!
– Разве я сказал, что он его украл? Нет. Он купил ворованный бриллиант. А по английским законам, когда покупатель приобретает краденое, зная об этом, это практически такое же преступление, как воровство. Я полагаю, следствие задумается, а не был ли ваш муж причастен к организации похищения как заинтересованное лицо. Хотите проверить? Перезвоните мужу и опишите ситуацию. Посоветуйтесь, что со мной делать. Чего медлите?
Итальянец смотрел с издевкой. Ситуация становилась еще более комичной.
Но сможет ли он совершить то, что она задумала?
Слишком молодой, красивый и сексуальный. Черт, и это мешает думать.
Она привыкла быстро решать проблемы, поэтому наклонилась, делая вид, что собирается убрать осколки кофейной чашки. Кружева пеньюара вспенились, демонстрируя накаченные атласные ягодицы и длинные ноги. Подняв осколок, Марина как ни в чем не бывало повернулась и оценила смущенный взгляд и румянец, пробившийся сквозь смуглую кожу связанного парня. Через секунду она уже сидела на коленях у итальянца, оплетая ногами его вместе со стулом и впившись ему в губы, вынуждая отвечать на жаркий поцелуй.
Вынырнув из объятий спящего, Марина, довольно потягиваясь как сытая кошка, оценила произведенный разгром. Восстановила последовательность событий: секс в спальне, секс в гардеробной, дошла до начала – секса на кухонном столе. Рядом искомый предмет – пиджак. Вытряхнув карманы, обнаружила водительское удостоверение – Марио. Так вот как тебя зовут. Имя какое-то мультяшное – Марио. Ладно, простим его родителей, видимо, рассчитанную на двоих фантазию Бог полностью передал сыну. Способный мальчик. Очень. Или она его переоценивает? Сексуальное воздержание не лучший советчик.
Для того чтобы принять окончательное решение – втягивать ли мальчишку в свою тайну, нужно было время. И (не стала себя обманывать) хотя бы еще одна страстная ночь. Ей тридцать шесть лет, а она невиннее старшеклассницы, если сложить весь ее сексуальный опыт. Джеймс позаботился о том, чтобы превратить жизнь жены в ад, лишив здоровую зрелую женщину самой обычной человеческой потребности – любить.
«Время, – напомнила она себе. – Через два часа должна вернуться прислуга. К этому сроку никаких следов пребывания в доме итальянца не должно быть».
Марина вернулась в спальню.
– Марио, – потрясла она за плечо спящего, вглядываясь в лицо. Ресницы дрогнули, сильная рука обхватила ее за плечи, и она, перелетев через бортик кровати, оказалась под итальянцем.
Вот это желание! Марина маняще улыбнулась и потянулась навстречу поцелуям.
Но какова же была растерянность, когда она почувствовала, что ее руки сплетены за спиной. Крепкое мужское колено упиралось в живот, давая понять, что попытка вырваться причинит острую боль.
– Отпусти, – попросила Марина, пытаясь расслабить мышцы, растекаясь всем телом, чтобы уменьшить навалившуюся тяжесть.
Напротив черные глаза, в которых ничего не прочитать, брови вопрошающе поднимаются.
– Начнем договариваться?
Да-а… Недооценила мальчишку. А точнее, переоценила себя. Сексуально озабоченная курица. Думала: переспали – и мир. Получай теперь. А с другой стороны, вот и ответ – способен. О, мальчик способен на многое. Значит, ей повезло!
– Что ты хочешь? – спросила мягко и еще больше растянула мышцы, уменьшив давление.
– «Столетие». Ты разве забыла, зачем я пришел в твой дом?
– Хорошо. Поехали.
– Куда?
Ага, удивился. Сейчас перевес на ее стороне.
– Ты на самом деле думал, что я храню столь ценный бриллиант в шляпной коробке?
– Но в Аскоте…
– После Аскота я заехала в банк и оставила бриллиант там.
Итальянец задумался. Она видела, как мысли пробегают, морща гладкий загорелый лоб.
– Через час в дом вернется прислуга, – подлила масла в огонь, убавив час от реального прихода слуг.
Морщина между бровями напряглась. Не верит. И правильно делает. Она бы тоже не поверила. Кто же расстается с такими бриллиантами просто так.
– И не мечтай, что я даром отдам тебе «Столетие». Это будет сделка. Ты окажешь мне услугу. Если договоримся, то каждый получит желаемое. Дельце, которое я предложу, щекотливое. Но бриллиант того стоит. Не думаешь же ты, что я нацепила его на шляпку, чтобы эпатировать английскую знать? Я вышла на охоту и, как видимо, удачно. Бриллиант был приманкой.
Лицо расслабилось, колено перестало давить. Есть, попался. Но Марио продолжал держать ее руки.
– Поехали?
– Сколько это займет времени?
– Зависит от тебя.
– Я должен позвонить.
Дьявол! Воришка не один. Нет, вводить дополнительных персонажей в игру было не в ее интересах. Она хорошо усвоила мудрость: «Когда тайну знают больше двух – ее знают все».
– Девушка? – разыгрывая ревность, поинтересовалась Марина.
Марио самолюбиво хмыкнул.
Идиот. Какой идиот, впрочем, как и все мужчины. Тает, как снег, от собственной неотразимости.
– Угадала, – надула губки Марина. – Красивая?
– Белиссимо, – поддразнивая, Марио поцеловал кончики своих пальцев, при этом освободив одну из ее рук.
Этого было достаточно.
Марина, опершись на руку, собрала все силы, и нога, как молот, влетела в пах противника. В удар она вложила ненависть, злость и желание! Вцепившись в плечи, сбросила с себя воющего от боли итальянца. Рванувшись к консоли, схватила канделябр и влепила им парню четко в лоб. Не сильно, но так, чтобы противник отключился.
Ну надо же, какое совпадение. Хорошо, что попала не в то же самое место, иначе точно проломила бы голову. Нет, такой славный мальчик ей нужен самой. Связывая итальянца, она ликовала. Вот только сможет ли быть теперь он полезен в постели? Но по большому счету – это мелочи.
Оценив улов, подошла к зеркалу и оглядела себя, запыхавшуюся, в порванном пеньюаре, с вздымающейся грудью.
– Хороша! Прямо Диана после охоты.
План менялся на ходу. Уйти до прихода слуг ей уже не удастся. Поэтому сначала придется заклеить говорливому Марио рот.
Марина бросилась в кухню. Кроме лейкопластыря, прихватила из аптечки две ампулы. Этого будет достаточно.
Марио очнулся, когда Марина уже наклонилась над ним, выбирая место для укола. Его расширенные глаза с испугом следили за шприцем.
– Что, мой мальчик, еще мечтаешь о бриллианте? – хищно осклабилась Марина. – А давай поиграем в больничку. Я медсестра. А ты смертельно болен. С-м-е-р-т-е-л-ь-н-о, понял?!
Итальянец испуганно замычал и замотал головой.
– И правильно. Пора покаяться в грехах, – и без колебаний ввела иглу.
Наблюдая за действием лекарства, Марина процитировала свое любимое место из гимна Сократа:
– Мы приходим в мир,
Сжавши руки в кулак,
Будто хотим сказать – всё мое!
Мы уходим из мира с открытыми ладонями,
Ничего я не взял, ничего мне не нужно!
Весь я ваш, боги!
Веки итальянца медленно закрылись, и она с облегчением выдохнула.
Первый акт пьесы завершен.
Глава 4. В Раю
Марио приходил в себя долго и мучительно. В голове щелкал метроном, во рту ссохлось, как после зверской попойки. Глаза не различали ничего. Связанные странно руки – на груди, и спутанные скотчем ноги напомнили ему о сумасшедшей русской.
– Стерва, выберусь, убью, – прошипел он и пошевелил затекшим плечом. Но тут же натолкнулся на что-то твердое. – Вроде, дерево.
Где он? Попытался хоть что-то разглядеть – темно, как в могиле. Куда его засунули?
Холодно и сыро. Запах старого подземелья навязчиво лез в нос.
Марио напрягся и тут же ткнулся другим плечом в противоположную стену. Пространства ноль. Он в чем-то узком. Труба? Сдвигаясь всем телом вниз, уперся ступнями в преграду, а коленями в деревянную крышку. Она что, и вправду его похоронила? Медленно еще раз попытался двинуться вверх. Безрезультатно. От ужаса замер, не веря в происходящее. С каждой минутой понимая ограниченность пространства. За оцепенением накатила истерика. Он изворачивался, бился в деревянные стены, несколько раз перевернулся, всё больше проникаясь сознанием, что находится в гробу. Сначала страх парализовал, потом перешел в дикий крик, вой. Но голос осип. Из глотки вырывался только хрип.
Мелькнула мысль: «Крича, быстрее истрачу кислород». Он где-то читал об этом. Марио затих, уткнувшись лицом в обрывки мятой бумаги. По лицу текли слезы беспомощности. Умереть вот так… живьем похороненным?
Нет! Он совсем еще не жил. Он вообще еще не жил. Марио, обдирая плечи, подтянул связанные руки к лицу и попытался перегрызть узел. Но обернутые несколько раз шелковым толстым жгутом, вывернутые запястья начинало сводить судорогой при каждой попытке вцепиться в веревку зубами.
Он пытался извернуться, чтобы принять более удобное положение. Бесполезно. Слишком узкое пространство не давало возможности дотянуться до заветной цели. Но он не хотел сдаваться. Должен быть выход. Отец внушал, что безвыходных ситуаций не бывает. Что получается, врал? Нет, просто отец не вляпывался в грязные истории.
Грязные истории. Так вот оно наказание?!
– Господи! Помоги мне! Во имя всех святых, обещаю жить честно. Если выйду живым, больше никогда…
И Марио заплакал, по-детски всхлипывая. Он молился, вспоминая слова, которые произносил, будучи малышом, за матерью. Он обещал. Ответа не было. Отчаяние отняло последние силы, усталость накатила, переходя в тупое равнодушие. Дышать становилось труднее, и клонило в сон. Хочу спать. Лучше умереть во сне.
Стук молотка и поток воздуха выдернули его из полуобморочного состояния.
– Ну, хватит причитать, вылезай.
Первое, что он ощутил, – свет! Какое это блаженство – видеть! Он сделал глубокий вдох: свежий воздух, пахнувший морем, наполнил легкие. Над ним – женское лицо. Опять эта русская.
Марина склонилась, пристально всматриваясь, как будто видела существо, прилетевшее с другой планеты. Проследив за взглядом, он вспомнил, что совершенно голый. Но сейчас это не волновало. Радость спасения, как вино, ударила в голову. Он продолжал лежать и глупо улыбаться.
– Ты что, замерз? Или сошел с ума? – теребила его Марина.
«А она красивая», – внезапно подумал Марио. Поднял руки. Они были развязаны. Начал внимательно разглядывать. «И руки у него красивые. В синяках, ссадинах, но красивые! Мама мия, как всё замечательно! Он живой! Чудесное воскресение!» Марио засмеялся, но тут же взвыл от боли, пронзенный судорогами в ногах.
– Аккуратно, садись, – Марина помогла ему, приобняв за плечи.
Корчась от боли в затекших суставах, Марио сел и огляделся по сторонам.
Гроб стоял на длинной лавке в винном погребе. Бесконечные ряды бочек, плесень на каменной кладке, напротив – лестница и ворота, за которыми ясно слышался шум морского прибоя и крик чаек.
– Неплохое местечко, чтобы отпраздновать второе рождение, – с трудом вылезая из ящика, пошутил он. – Вина полно. Вот только гробик для меня ты выбрала не по размеру. Ноги затекли.
– Гробик? – захихикала Марина. – Это ящик из-под напольных часов. Извини, другой тары в доме не нашлось. Ты пришел без приглашения. У меня не было выхода – прислуга не должна была тебя видеть. А грузчикам было всё равно, что вытаскивать из дома. Надеюсь, было комфортно? Или ты страдаешь морской болезнью?
– Смеешься?
– Что ты, обычное гостеприимство. Кстати, добро пожаловать в Рай.
При этих словах Марио округлил глаза, а Марина расплылась в улыбке от произведенного эффекта.
– Не пугайся. Жив ты, жив. А Рай – это остров, затерянный в тихоокеанских просторах. Маленький такой, уютный и… необитаемый. Ни связи, ни людей. Поэтому не пытайся сбежать – спасать не буду. До ближайшего населенного острова шесть часов на катере. До материка двенадцать. Вплавь не добраться, даже если ты отличный пловец. На острове мы вдвоем. Ну, если не считать лесной дичи. А ее тут полно. Убежишь в лес – сожрут. Так что выбора у тебя нет. Считай, что я Ева. Ты Адам. Такой голенький и совершенно синий. На, лови джинсы и свитер. Надеюсь, подойдут.
Марио впервые ощутил, насколько замерз. Одежда была кстати. Стуча зубами, неловко прыгал на одной ноге, пытаясь попасть в штанину.
– А ты забавный, – не утерпела Марина.
Марио потупился, набычив кудрявую голову.
– Да ладно! Хватит злиться. Давай отпразднуем твое воскрешение.
Марина налила бокал красного вина, который он осушил жадными глотками. Терпкая густая жидкость потекла по гортани, разгоняя кровь.
– Еще! – протянул пустой бокал.
– Сначала тост, – засмеялась Марина, наливая рубиновый напиток.
Затем подняла над головой бокал и четко раздельно произнесла:
– Пусть сбудется то, что ты обещал Богу, рыдая перед смертью.
Марина ехидно смотрела на Марио. Парень зло сощурил глаза и ждал продолжения.
– Как быстро, – насмешливо протянула женщина. – Уже не помнишь, как плакал и обещал никогда не ввязываться в грязные делишки?
– А ты всё слышала и продолжала мучить меня, – гневно воскликнул Марио. – Жестокая!
Марина в ответ смеялась. Как коротка память. Люди – такие гибкие и непостоянные существа.
– На. Но пей не как водку, а как напиток богов. Поверь, «Бетто Кьянти» 1816 года того стоит.
Марио послушно выпил глотками и протянул бокал за новой порцией.
– Нет. Теперь вот это – «Венецианское серебро». Этому вину 80 лет.
– И оно еще не превратилось в уксус? – хмелея, пошутил Марио. – Хочешь меня отравить?
– Ты слишком красив, чтобы убить тебя так банально. Тем более, мы на острове. И в равных условиях. Выбора нет. Ты мой Адам, – напомнила Марина, наливая новую порцию. – Вино портится при неправильном хранении. А здесь идеальные условия.
– Пей, – и протянула бокал с драгоценной жидкостью.
– Есть хочу, – потребовал Марио.
– Есть? Тогда пошли в дом.
– Иисус всемогущий, да здесь и дом есть. Это больше, чем я ожидал. Думал, будем жить в шалаше.
– Можешь завтра построить шалаш на пляже или занять домик в винограднике. Это Рай, понимаешь? Здесь все делают, что хотят. Остаешься? А я пойду в дом. Люблю комфорт.
– И я люблю, – Марио задержал ее руку. – И еще я люблю ясность. Зачем я тебе?
Марина оценивающе оглядела гостя:
– Ты слишком пьян для такого разговора. Давай оставим его до завтра.
Марио упрямо тряхнул головой:
– Говори!
Марина задумалась, накручивая на палец прядь волос:
– Не скажу. Пока. Хочу к тебе приглядеться.
– И сколько будешь приглядываться? – насупился Марио.
– Неделю – две, .. а может, два дня, – поддразнивала Марина.
– Не пойдет. У меня нет столько времени, – раздражение Марио разгоралось с новой силой. Что эта русская думает о себе! Я что, игрушка?
Она как будто прочитала его мысли:
– Не злись. У нас обоюдовыгодный интерес. Тебе нужен бриллиант. Мне – услуга, за которую я отдам «Столетие». Вопрос в том, сможешь ли ты сделать то, что я хочу?
– Чего тянуть? Скажи, что делать?
– Поручая это дело, я ставлю на карту всё. Понимаешь? Я не могу довериться первому встречному. Поэтому наберись терпения. И постарайся провести время в Раю с пользой. Уверена, потом ты будешь вспоминать остров с ностальгией.
Марио раздраженно заворчал:
– О, женщины! Любят всё усложнять.
Но замолчал, когда с помощью Марины выбрался из подвала.
Крепкое вино ударило в голову. Слабость в ногах и дурнота, результат перенесенного стресса и вколотого снотворного, добили его. Еле удерживая равновесие, он с трудом доковылял до террасы, а затем всё поплыло перед глазами.
***
Проснувшись рано утром, Марио был поражен. Оказывается, ночь он провел с комфортом. Гостевая комната на втором этаже дома была оборудована всем необходимым: отдельным санузлом, душем, гардеробной. Бегло обследовав апартаменты, Марио плюхнулся на удобную широкую кровать и задумался: «Как он сюда попал? Затащить его по ступенькам одна Марина не могла. Значит, люди на острове есть. Где она их прячет? И зачем? Ясно, что это прислуга. Но вот эти игры в кошки-мышки были ему совсем не понятны. Возможно, люди приходят на время? Значит, где-то рядом есть деревня, а в ней средства связи и транспорт».
Быстро одевшись, Марио вышел в холл и обнаружил запасную лестницу. Спустившись, оказался на хозяйственном дворе. Обошел дом, постройки, летнюю кухню, но так никого и не встретил.
Утро выдалось чудесным. Птичий хор приветствовал восход солнца. Синева неба, сливающегося с океаном, ослепляла. Но Марио не замечал окружающей красоты. Задача – выбраться с острова – полностью его поглотила.