Стяжавшая любовь. Том 3

У меня был плохой аппетит, всегда тошнило. На печке доваривалась пшенная каша. Я ее никогда не могла есть, она вызывала у меня рвоту. Бабушка Липа вбила в нее много тухлых яиц, от которых пошел ужасный запах, и положила огромный кусок масла, наверное, с пол килограмма. Запах сливочного масла я никогда не могла выносить. В пионерском лагере я эту кашу и масло всегда отдавала другим, чтобы воспитательница не видела, и подумала: «Я кашу с маслом есть не буду». Бабушка тут же ответила: «Будешь, будешь». Насыпали мне полную тарелку первого и полную тарелку каши. Я расплакалась, что не могу, тошнит, и я столько не ем. Я ела как котенок, два раза лизну, и наедалась. Женщины сказали мне, чтобы я слушалась, и делала, что Матушка скажет, что эта каша исцелит меня от болезни. Когда я начала кушать, то все было такое вкусное, что не в сказке сказать, ни пером описать. Бабушка Липа сказала мне: «Такую кашу ты будешь есть всю жизнь». И действительно, пшенную кашу мне почти всю жизнь пришлось кушать. «А сейчас ты очень слабая, тебе нужно хорошо питаться», – продолжила она. После этого я исцелилась от тошноты, и у меня появился аппетит.

Я подумала: «Интересно, отдаст она мне за молоко деньги или не отдаст?» Бабушка тут же громко сказала:

– Интересно, отдаст она мне за молоко деньги или не отдаст?

Мне очень стыдно стало, я покраснела как рак и подумала: «Тут ничего даже подумать нельзя – она все знает». Ночевать мы остались вдвоем с одной женщиной. Я сказала, что на пол не лягу, я боюсь, что мыши будут меня грызть ночью. Бабушка отодвинула все узелки с крупами назад и скраешку на кровати меня положила, а женщину на полу. Я говорю:

– А вы где будете спать?

– Я спать не буду, я буду молиться.

– Как? Всю ночь? Ночью спать хочется.

– Ложись спать и не умничай. У меня света нет, поэтому рано ложитесь.

– Я в четыре часа не усну, и буду до полуночи смотреть в потолок, – запротестовала я.

Обычно я не могла спать ночью и засыпала под утро. А тут уже нужно было вставать, и всегда у меня была отяжелелая «чумная» голова. Я была замучена бессонницей. Как только Матушка начала молиться, я сразу провалилась в глубокий сон. Среди ночи я проснулась и, не открывая глаз, почувствовала, что светло. Я пыталась открыть глаза, но они не открывались. Что-то не давало открыть их. За третьей попыткой я чуть приоткрыла глаза и подсмотрела. Я увидела, что вокруг смотрит ночь, а в комнате как днем светло. Думаю: «Откуда такой свет взялся?» Передо мной стояла очень красивая молодая Женщина в белом платье. Я подумала, что бабушка, наверное, ведьма, она днем старенькая, а ночью превращается в молодую и красивую. Думаю: «Где же бабушка? И что здесь происходит?» Я потянулась на кровати, чуть повернулась, приоткрыла глаз, и увидела ее шапочку. Я поняла, что бабушка по прежнему стоит на коленях на том же самом месте и продолжает молиться. Женщина, стоявшая около Матушки, была неописуемой красоты. Она с руки, которая была необыкновенно красивой, снимала какой-то нарукавничек, раскручивала тоненькие веревочки. Потом Она быстро наклонилась и положила его. Я обомлела вся, на Ней был очень красивый прозрачный белый шарфик на голове и сверкающая коронка. И самое интересное, когда Она резко наклонилась, коронка не шелохнулась на голове. Она была как приклеенная. Мне захотелось увидеть Ее шубку, сапожки, шапку, наверное, они были тоже очень красивые, но как я ни крутилась, не видела. Потом я снова провалилась в сон.

Утром Матушка разбудила меня и настойчиво предложила покушать: «Тебе нужно». Женщина, которая также ночевала у Матушки, очень просила дать и ей, но бабушка Липа сказала: «Ты не знаешь, чего просишь, то, что ей предстоит впереди, ты не вынесешь, а ей это в укрепление. Это может выдержать только она».

Я так испугалась, что такая взрослая женщина не выдержит, а как же я могу выдержать? Моя жизнь и так состоит из мук, какие еще муки меня ожидают.

Женщина торопилась на автобус, а Матушка нас никак не отпускала и все задерживала. Я очень разволновалась, что она опоздает. Матушка говорит: «Не опоздает». До времени отправления автобуса осталось так мало, что мы никак не могли за это время добежать, но когда добежали, совершилось чудо. Автобус опоздал, люди на остановке очень замерзли, а нам было жарко. Матушка сказала правду: «Не опоздаешь».

Еще раз перед отъездом я через лес сходила к бабушке Липочке попрощаться. Меня все время мучили мысли о том, какие муки меня ожидают. Я спросила ее. Она рассказала мне всю мою жизнь до этого момента и все, что меня ждет впереди. Сказала, как я закончу школу, что будут у меня четверки и пятерки, что я поступлю в пединститут, закончу, буду работать учителем в том селе, откуда мой отчим. Все исполнилось. Значит, исполнится то, что еще будет впереди. Рассказала за кого я выйду замуж, назвала имена моих будущих детей.

Матушка еще сказала, что меня выдадут за человека, который будет всегда против меня, но Бог будет меня спасать, и чтобы я просила у Него помощи. Мне придется претерпеть много страданий и мук, и чтобы я не вздумала лишить себя жизни, потому что я не умру, а останусь калекой. Также сказала, чтобы я не делала операцию по гинекологии, потому что мне скажут все вырезать. А так я с Божией помощью вылечусь. Мой муж, которого я очень любила, будет видеть меня всегда уродливой, и будет всю жизнь кричать на меня. Так оно и было, пока мы не разошлись. И еще сказала, что муж будет жить с другой женщиной только десять лет.

Сказала еще кто и когда, и каким образом нанесет мне огромный вред.

– Я от этого умру?

– Нет. Ты будешь очень сильно болеть, но если найдешь одно единственное лекарство, то останешься живая.

– О, столько всяких коробочек и бутылочек в аптеке, я никогда в жизни его не найду! – расплакалась я.

– Не плачь, тебе поможет Бог его найти. Вот тебе просфорочка, скушай ее, Господь тебя спасет. Когда ты будешь совсем погибать, твои ножки приведут тебя в Спасо-Преображенский собор в городе Н., где ты будешь спасаться.

Матушка вышла на улицу, подняла голову вверх и кричала, грозила куда-то в сторону леса. Я не понимала, кому она все это говорит, лесу что ли? Потом она сказала, что сюда идет мужчина.

В дверь постучали. Матушка Алипия впустила его, он задавал ей вопросы, а потом спросил и меня – кто я и как здесь оказалась. Я ответила на его вопросы. Одета я была в красное пальто, серый с белым воротник, и пуговицы как у гусара на обе стороны. Когда этот человек ушел, в домике начало твориться что-то невероятное, что я даже начала громко кричать. Кочерга и веник поднялись с пола и начали очень сильно бить бабушку Алипию по голове, бить по плечам. Я очень испугалась, а она мне крикнула: «Тебя бить не будут! Не бойся!» Удары все сыпались и сыпались на нее. Потом веник и кочерга встали на место. Я была в шоке. И сказала, что такое я только в сказках видела, чтобы веник и кочерга летали по воздуху сами. Я спросила – почему ее били? Она сказала, что это бесы ее били, но смысла этого слова я не понимала. Тогда я спросила на кого она кричит в лесу – на деревья? Она сказала: «На сатану». Я также не понимала, что это слово означает, так как в советское время такие слова дети не очень-то знали, воспитывавшиеся в советских школах.

Потом Матушка дала мне мазь и сказала, что когда я буду очень тяжело больная, я эту мазь найду через тридцать пять лет.

– О, тридцать пять лет! От этой мази ничего не останется через тридцать пять лет! У меня очень больная мама, я ей отдам, пусть она мажется.

– Это мазь для тебя, маме она не поможет.

Потом матушка Алипия сказала, что пройдет много времени, я о Матушке забуду, она уже умрет, ее не будет на свете. О ней напишут книжку. Когда я буду читать эту книжку, я узнаю себя в этой книжке и вспомню потом все это.

Матушка сказала:

– Всегда, когда тебе будет нужна моя помощь, зови меня! И я тебя услышу.

Я тут же подумала: «Как это такое может быть, чтобы я в Н. сказала, а она в Киеве меня услышала.

– И ты будешь меня слышать, когда я буду тебя звать.

Так это и было, потому что я впоследствии слышала несколько раз ее голос во время тяжелой болезни. «Ол-я-я!» – точно также, как в детстве, когда Матушка звала меня в санатории, где лечился мой брат.

Скорби, предсказанные Матушкой, я испила. Когда я была уже на грани жизни, ноги меня действительно привели в Спасо-Преображенский собор, где я по сегодняшний день нахожусь, пою в хоре, работаю на послушании, никуда не отрываюсь от церкви, потому что боюсь даже шаг сделать в сторону. Лекарство, о котором она мне говорила, я действительно нашла в самый пик тяжелой болезни. Подруга рассказала о нем. После курса лечения, смертельная болезнь отступила.

Дома, по приезду из Киева, я все рассказала маме: о красивой Женщине в белом платье со снежинками на плечах и на лбу, которую я видела ночью, в коронке. Мама сказала мне, что такая одежда есть только у Матери Божией, но она ходит по земле не в шубке и сапожках, а ходит по земле так.

Была зима. После этих слов я даже немного приболела от печали, что думала, что та Женщина по морозу ходит, как я думала, в летнем шарфике и легком платье.

Мне очень понравился шарфик, который был у Женщины на голове, и я все время думала где бы мне купить такой шарфик. И все время вспоминала о нем, но нигде такого не видела. Когда мама в очередной раз спросила меня отчего я такая печальная, я призналась, что мне хочется такой шарфик. Мама принесла ремень, и такого мне «шарфика» всыпала! И спросила:

– Что, еще хочешь шарфик?

– Нет, больше не хочу.

И больше никому ничего не рассказывала, а только тайно думала по ночам обо всем увиденном, пока те события не стерлись из моей памяти.

Когда я читала книгу о жизни Матушки, я прочитала о женщине, как она ночевала с девочкой в келии старицы, и как они бежали на остановку с этой девочкой, и о Женщине в белом платье, которая эта женщина тоже, как и я, видела. И я поняла, что эта девочка – я. И вспомнила все! Все как говорила Матушка: «Будешь читать и вспомнишь обо мне». Я подошла к иконочке Божией Матери «Скоропослушницы» и попросила Ее, чтобы Она напомнила мне все, связанное с матушкой Алипией в подробностях. И вот такие мелкие подробности вспомнились в моей памяти.

Года два назад я пришла к маме, и нашла среди многих других баночек давно забытую старую банку, и говорю: «Что это у тебя банки всякие стоят, смальцы вонючие, это нужно повыбрасывать на мусорку, зачем ты все бережешь? Вонище такое! И открыла банку. А как понюхала, а оттуда необыкновенно пахнет! Сильный запах земляники исходит!

– Ой, а что это у тебя за банка такая? Такой запах земляники!

– Дай сюда, – мама забрала банку, – ой, что это за запах?!

Так мы вместе удивлялись тому благоуханию ягод, который сохранился столько лет. Банка осталась у мамы, но видимо, я найду ее, когда пройдет срок в тридцать пять лет.

Когда я первый раз собиралась в паломническую поездку на день памяти матушки Алипии, перед выездом, 29 октября, как только прилегла отдохнуть, услышала снова голос матушки Алипии у самого уха: «Ол-я-я!» Я поняла, что матушка Алипия, как и говорила, зовет меня.

В дни тягот и скорбей, в дни болезней, когда я думала, что все, мне конец, наверное, умру, но я не умирала. Потому что в далеком голосеевском лесу на коленях ночью у образков за чад молилась тихо Богу великая подвижница ХХ века матушка Алипия.

Мы видели какая сила

Монашеской святой молитвы

Незримо укрепляла нас,

Для будущей духовной битвы,

В тернистый путь,

В нелегкий час.

Это строки из стихотворения Елены Бадьяновой.

Когда матушка Алипия молилась Богу, у меня было такое ощущение, как будто Бог стоит с ней рядом, и она разговаривает с Ним. Это были впечатления детской души, которая доверчиво, искренне, просто воспринимает все так, как это есть на самом деле, потому что Бог детям многое открывает. Читая о жизни Матушки, а также по собственному опыту, я убедилась, что ее отношение к детям было особым.

Удивительная встречаЛюдмила Ивановна ВишневскаяКиев

олго я не могла собраться написать о встрече с матушкой Алипией, как мне казалось случайной, а позже поняла, что ничего случайного не бывает в нашей жизни, а все промыслительно.

Моя сотрудница, уезжая в отпуск, попросила присмотреть за квартирой в Голосеево (по улице генерала Родимцева). Так как ко мне должен был приехать человек, с которым я долго встречалась, я оставила своим соседям по квартире, где живу, номер телефона квартиры, где буду находиться, и поехала на улицу генерала Родимцева. Там я решила закрывать помидоры, чтобы не терять зря времени. Когда он позвонил, то с удивлением спросил, как я там оказалась? Он вскоре приехал на такси, и все удивлялся. Не убедило его и то, что я предложила проверить горячие банки с помидорами. Обидевшись, что он мне не верит, я предложила выйти на улицу. Мы сели возле памятника на скамейке. И все продолжали спорить. Был поздний вечер. В это время из леса вышла старушка, с котомкой на плечах и села напротив нас. Немного посидев, она подошла к нам и палкой несильно ударила его: «Уходи!» Сказала ему, а сама села поближе ко мне и начала меня гладить, успокаивая: «Ты хороший, ты хороший.» Так как я была одета в украинскую вышитую блузку, я думала, что это она ей понравилась (блузку вышила мама). Слезы потоком хлынули, я навзрыд стала ей объяснять, что это моя мамочка вышивала, и что сейчас она после онкологической операции, и я очень переживаю и скорблю за ней, ведь она прожила очень трудную жизнь, и у меня нет никакой надежды на то, что она будет жить. Матушка сказала, что она проживет еще три года и умрет совсем не от этой болезни, и добавила: «Умрет она, а потом и я». (Так и было – мама умерла в сентябре 1988 года, а матушка Алипия в октябре 1988 года.)

– А этого друга брось, он плохой.

– Почему он плохой?

– Он басурман.

– Как это басурман?

– Он некрещеный, у него мать мусульманка.

Это он от меня скрывал. Я оставляю Матушку, подбегаю к нему и начинаю его трясти, спрашивая:

– Это правда, что ты некрещеный и твоя мама мусульманка?

– А откуда ты узнала?

– Эта женщина мне сказала?

– Она что – цыганка?

Я оставляю его и подбегаю к Матушке.

– Вы что, цыганка?

Она очень обиделась, и говорит: «Какой я цыган? Какой я цыган? Я мордовка, ты понял, кто я?» Но я поняла, что молдаванка, а переспросить постеснялась. Матушка еще раз просила оставить этого человека. Я со слезами отвечаю, что не могу, так как его люблю. Тогда она подумала и говорит:

– Хорошо, приходи ко мне, я буду за него молиться, он примет православие и вы будете очень хорошо жить. Если ты меня не послушаешь, кончится бедой, но ты не умрешь, я буду за тебя молиться. Ты родишь болящую дочь…

– Калеку?! – закричала я.

– Да не калеку…

Сочувственно посмотрела на меня и говорит:

– Очень тяжелый крест будешь нести, но спасительный, если донесешь – венец будет.

– Пусть будет венец.

Она только головой покачала. Если бы я знала, что это такое, никогда бы не заикнулась, и другому бы не пожелала.

– Ты ему ничего не рассказывай, чтобы враг не слышал.

– Какой враг?

Я посмотрела вокруг себя – ничего не увидела. А Матушка говорит:

– Приходи ко мне, приходи ко мне.

– А где я вас найду?

– А меня здесь все знают.

– А как Вас зовут?

– Липа.

В моем понятии липа – дерево, а имени я такого раньше никогда не слышала. Она посмотрела на меня ласково и говорит:

– А ты будешь на мою могилку ходить.

– А почему я буду на Вашу могилку ходить?!

Я один раз в год после Пасхи еду в село на поминальной неделе к родственникам, а она мне говорит, что я буду ходить к ней на могилку. Но старушка, как бы зная моли мысли, ласково продолжала настаивать: «Будешь, будешь!»

Расставаясь, Матушка сказала:

– Ничего ему не рассказывай, и не живи с ним, я буду за тебя молиться.

Только Матушка отошла, он сразу же начал спрашивать: «Что она тебе сказала?» Я долго молчала, но не выполнила матушкиных наставлений. Прости меня, Господи, прости. Потом случилось все так, о чем предупреждала меня старица, я убедилась в истинности ее слов.

Замуж я так ни за кого и не вышла, старицу не послушала, и он оставил меня с грудным ребенком. В роддом я ложилась на сохранение, но из-за ошибки врачей мне сделали искусственные роды, после которых занесли инфекцию. У меня началось заражение крови, была сделана операция, но перитонит прогрессировал. Как-то я чихнула, швы разошлись, и гной вылился на постель – все было в гное. Это было чудом, иначе бы гной разлился в брюшине. Но молитвами матушки Алипии я не умерла. Даже врач через месяц после родов спрашивала меня: «Ты жива останешься или нет?» Так по молитвам Матушки я выписалась из областного роддома с живым ребенком, более чем на месяц раньше срока вынутого из моей утробы, сама порезанная, хотя ложилась на сохранение. Значительно позже я оценила нашу встречу, нижайший поклон тебе, милая Матушка, за твои молитвы, за то, что я знаю теперь дорогу в храм.

Долго я не могла забыть необычной встречи, но найти необыкновенную женщину не могла.

Встреча наша состоялась уже после смерти Матушки.

Все в моей жизни произошло так, как она говорила. Слава Господу Богу за то, что по молитвам этих святых людей Он не оставляет нас грешных и дает найти дорогу к свету.

Призыв к терпению

Чуркан София Александровна

днажды я собралась навестить сестру в Полтавской области. Ехать нужно было через Киев, а потом в Киеве пересаживаться на поезд. В Киеве, чтобы скоротать время до поезда, я решила пойти в универмаг. Денег было с собой немного, я ничего не купила, но не за покупками послал меня Господь в универмаг в этот удивительный день моей жизни.

Я вышла на Крещатик, иду. Навстречу идет пожилая женщина – маленькая, в шапочке, несколько странного вида, так как летом в жару встретить человека, одетого в теплую меховую шапку, выглядит довольно странно и удивительно. Невольно закрадывается мысль – наверное, больная. Но я всегда очень жалостно относилась к таким людям, не осуждала их, по-доброму жалела.

Когда мы поравнялись, она подняла глаза, взглянув мне прямо в сердце. Таких глаз я никогда в своей жизни не видела. Такие глубокие, добрые глаза смотрели на меня!

– Ты хочешь мужа оставить? А не знаешь, что тебе написано терпеть на твоем роду, – сказала она.

Я была потрясена: «Откуда она знает, что я думаю?» Всю дорогу к сестре, и у нее в гостях я не могла успокоиться, и дальше – тоже, где-то с полгода меня мучили слова женщины, встретившейся мне в Киеве. Все то, что она сказала – была правда. Меня выдали замуж против моей воли, вопреки моему желанию, я очень плохо жила с мужем, страдала, и все время моего замужества думала, как мне разойтись. Конечно, слова необыкновенной женшины были для меня утешением и укреплением, так как у меня появился смысл жизни, я поняла, что не напрасно терплю страдание.

Уже в нынешнее время, прочитав статью о матушке Алипии, я задумалась, заинтересовалась узнать побольше о ней. Я начала связывать воедино все те воспоминания, которые отложились в памяти, с образом женщины, описанной в книге. Но до конца не была уверенной, что это она.

Потом мне передали книгу, посвященную жизни матушки Алипии. Первое, что потрясло меня, это фотография. На ней я увидела ту старушку, которую встретила на Крещатике в годы моей молодости. Это открытие было для меня большой радостью, так как Господь удостоил меня таким удивительным образом встретиться со святым человеком. Одна встреча, но она запомнилась мне на всю жизнь.

По благословению батюшкиРоманенко Анна Савватиевнаг. Киев

ому, что мне посчастливилось побывать у матушки Алипии при ее жизни, я обязана своему духовному наставнику – протоиерею Михаилу Бойко, известному всем киевлянам, ныне почившему в Бозе.

Начиная с 1981 года, я начала посещать киевский Покровский монастырь, где служил отец Михаил. В это время я получила квартиру недалеко от монастыря. Конечно, приходила я к Богу постепенно, не могу сказать, что сразу я все понимала, была глубоко воцерковлена. Но вера зажглась в моей душе, и я, несмотря на атеистическое время, на занятость по работе, приходила в храм по праздникам, которые старалась не пропускать. И всегда я старалась посоветоваться с отцом Михаилом о том, что меня волновало в духовной жизни. Он очень хорошо ко мне относился, старался подсказать, дать совет, наставить, что воспитывало меня, как христианку.

В жизни у меня было много проблем, разобраться самой в сложной ситуации без благословения и духовного наставления я не могла. Как-то мы разговаривали с отцом Михаилом о создавшейся ситуации в моей семье – с мужем мы расходились, у дочери были проблемы. Как правильно поступить я не знала. Муж постоянно изменял мне, это терзало мою душу и отравляло нашу семейную жизнь настолько, что мне казалось, что у меня уже нет сил – ни духовных, ни физических. Дочь встречалась с человеком, о котором была плохая молва, я чувствовала, что круг его знакомых и деятельность были далеко не безобидны. И вот с этими проблемами я пришла к батюшке. Он, выслушав меня, посоветовал оставить мужа, потому что блуд, который затянул его, делал нашу совместную жизнь невозможной. А потом батюшка сказал:

– Поезжай к матушке Алипии.

Я удивилась и спросила:

– А кто она и где ее искать?

Батюшка объяснил мне, что это прозорливая старица, она помолится и скажет мне волю Божию. Он описал место, где она живет и как к ней проехать. Я боялась, что не найду ее, но оказалось, что батюшка описал проезд очень точно и подробно, поэтому я без труда нашла домик старицы, который находился в довольно пустынном месте Киева, о котором я даже и не предполагала раньше. Дорогой я все время думала о своих проблемах, тревога сжимала сердце, я не знала, как старица встретит меня, как состоится наш разговор, примет ли она меня. Я взяла с собой немного продуктов, потому что батюшка предупредил меня, что старица ведет нестяжательную жизнь и денег не возьмет. Это происходило в марте 1988 года, до кончины матушки Алипии оставалось около полугода. Также отец Михаил рассказал мне, что старица эта необыкновенная, она предсказывала катастрофу Чернобыля 1986 года, много говорила о ней, молилась о спасении людей, но ее никто не слушал. Все это очень заинтересовало меня, и я ехала к Матушке с особым душевным трепетом. И действительно, эта встреча потрясла меня до глубины души.

Возле домика матушки Алипии стояли люди – восемь человек. Старица лежала на скамеечке – маленькая, худенькая, она была очень больна. Она попросила немного подождать, пока она полежит, так как она очень плохо себя чувствовала. Матушка полежала, помолилась, а потом говорит: «Зайдите». Мы все зашли, сели за стол. Матушка немного посидела, благословила двум женщинам, бывшим в келии вместе с ней, накрывать на стол. Приехал священник, у него было четверо детей. Нам подали постный борщ, кашу, компот – был Великий Пост. Мы все помолились, Матушка перекрестила пищу. Всем налили понемножку вина. Один парень, окончивший десять классов, отказывался, но Матушка ответила на его отказ: «Пей, это благословенное вино, ты никогда не будешь пьяницей, но юристом будешь. Поступишь и будешь очень хорошим юристом, будешь много помогать людям, хороший из тебя будет человек». Этот разговор я запомнила. Мы покушали. Посидели. Потом Матушка подошла ко мне и неожиданно, без всякой подготовки с моей стороны, без вопросов и рассказов о моей семейной жизни, говорит: «Дочка твоя зачала. Пусть не вздумает сделать аборт! У нее будет девочка. Она зачала от нехорошего мужчины, он уйдет в казенный дом и не вернется, а девочка пусть растет, мама будет счастлива с дочкой – будет хорошая девочка. Назовете Вероникой. А ты с мужем расходись – твой муж большой блудник. Живи сама. Будешь сама – будешь спокойна, и долго будешь жить. А с мужем ты быстро умрешь». И еще Матушка добавила, что Вероника будет встречаться с парнем, но дала понять, что он не жилец, в точности ее слов я не запомнила. И что жить он будет приблизительно до двадцати двух лет. Я больше ничего у нее не спрашивала, так как была очень взволнована. Я поблагодарила ее за все, а Матушка собрала все гостинцы, которые ей принесли люди, и предложила мне: «Ты небогато живешь – возьми это все домой». Я очень смутилась такой любовью и жалостью ко мне, вокруг были люди, она могла предложить это и всем остальным, но почему-то дала мне. Я начала отказываться, мне было стыдно брать у старицы: «Нет, Матушка, я приехала к вам, денег вам не дала, пусть будет вам». Матушка всех нас благословила на дорогу, перекрестила, проводила с любовью.

Я приехала домой и сразу же начала разговор с дочкой: