Покорители пространств

– Что он делает?! – воскликнул Голос. – Дорога ведёт в заповедную зону! Никто не смеет нарушать её тишину! Там зарождаются мысли будущих поколений!

И Голос помчался вдогонку за стариком:

– Дормидонт Спиридонови-и-ч! Верни-и-тесь!

Пенсионер остановился. Стёкла его очков, казалось, полыхали гневом. Он готов был вступить в бой с самим Голосом!

– Зачем вы так шумите, Дормидонт Спиридонович? – невесело спросили у него.

– Я своим героизмом распугиваю врагов! – ответил старик и ещё выше поднял руку с мечом.

– Взгляните на меч! – Голос зазвучал возмущённо и требовательно.

Дормидонт Спиридонович посмотрел на меч: клинок исчез – в руках была бесформенная масса, похожая на смятый пластилин.

– Что это? – недовольно спросил он.

– Меч остаётся прекрасным оружием только в руках того, чьи мысли ясны, чисты и отважны.

– У меня именно такие мысли! – рассердился старик.

Голос вздохнул. Не было времени спорить.

– Вглядитесь в тёмную половину Пространства, – Голос вновь зазвучал дружелюбно. – Вы видите школьника? Вот его вам предстоит спасти из плена.

Кто-то опять вручил старику меч с длинным, изящным клинком.

Дормидонт Спиридонович вгляделся. И увидел огромную колышущуюся лохматую массу. Она сверкнула страшным насмешливым глазом. По телу старика пробежала дрожь.

"Это и есть школьник? – испуганно подумал он. – Никогда я таких школьников не видел! От кого же этого "малыша" надо защищать?"

Чарогрюм расхохотался так, что тьма вокруг него всколыхнулась.

– Какое восхитительное туполобие! – с восторгом произнёс он. – Какой редкостный глупец! Я заберу его к себе. Добавлю его в коктейль из человеческих пороков.

Но Дормидонт Спиридонович, услышав, как над ним смеются и называют глупцом, так сильно оскорбился, что мысль его сделалась ясной и целенаправленной, а взгляд мгновенно отличил, где школьник, а где монстр.

– Я никогда не стану сторонником зла! – отважно и яростно блеснул он зубами и нанёс мощный удар прямо в пасть Чарогрюму.

Чудовище притаилось. А Дормидонт Спиридонович решил, что окончательно победил врага. От радости он опять стал скакать и махать мечом во все стороны.

– Майкрософус, Чарогрюм готовит коварный ход: он сейчас начнёт льстить старику. Старик поддастся на похвалу и тоже станет жертвой этого монстра. Срочно нужна подмога! – отчаянно воскликнул Голос.

Майкрософус пулей выскочил из Магического Пространства. Он стал бегать по аллеям вокруг школы, забыв изменить облик. Проходящие люди останавливались и с изумлением смотрели на знаменитого "столичного диктора" в красивом эстрадном костюме, с галстуком-бабочкой, взлохмаченного, носящегося с диким видом по школьным аллеям.

– Кино снимают, – предположил один из прохожих.

И тут "диктор" увидел своего друга Диму! Дима – к счастью! – дежурил в этот день в классе, поэтому сначала ждал, когда закончится репетиция, а потом наводил порядок в кабинете.

"Вот повезло!" – подумал астронавт и бросился к другу.

– Дима! – крикнул он.

Мальчик, ошеломлённый встречей с известным человеком, остановился. Астронавт воскликнул:

– Это я – Майкрософус!

Дима сразу понял: что-то случилось. Слишком взъерошенным и встревоженным выглядел астронавт.

– Дима! Там погибает Олег Осипович Овсянкин! – чуть не заплакал "диктор", то есть Мика. – Я виноват во всём. Я затянул его в Магическое Пространство Мыслей. Через пять минут спасти его будет невозможно! Ты поможешь ему?

– Где это Пространство? – решительно спросил мальчик.

Вместо ответа Мика сказал:

– Предупреждаю: там слишком опасно!

– Тогда идём скорее!

За Димой, стараясь оставаться незамеченным, плёлся Коля Сугробов. Он хотел помириться с другом, но не решался подойти. Спрятавшись за деревом, Коля всё слышал, хотя мало что понял из рассказа какого-то Майкрософуса. Зато догадался, что Овсянкин в беде, а другу грозит опасность.

Астронавт – будто владел волшебной палочкой – взмахом руки открыл вход в мир Мыслей. Дима шагнул в едва видимый мерцающий просвет. В этот момент от дерева метнулся Коля. Он успел опередить Мику и поспешил в Пространство вслед за Димой, всё ещё не замеченный им.

Астронавт вошёл за ними. Вход закрылся.

СПАСЕНИЕ ОВСЯНКИНА

Мальчики замерли, любуясь необычайным миром.

Они простояли бы, затаив дыхание, много времени. Но неизвестный Голос обратился к ним:

– С какой целью вы пришли сюда?

– Я пришёл, чтобы спасти моего одноклассника Овсянкина, – ответил Дима.

– Я пришёл, чтобы помочь моему другу, – ответил Коля.

Только сейчас Дима увидел, что не один. Он радостно взглянул на Колю: здорово, если лучший друг в минуту опасности рядом с тобой! Только он хотел пожать Колину руку, как Голос поторопил их:

– Спешите, друзья! Иначе вам придётся спасать не одного, а двух пленников.

– Дормидонт Спиридонович?! – увидел Дима своего соседа. – И вы тут?

– Меня пригласил сюда знаменитый диктор! – гордо объявил сосед. – Я служу здесь благородной цели – спасаю детей из лап чудовища!

И Дормидонт Спиридонович стал маршировать, размахивать остатками меча и ещё смелее – грозным голосом запел геройскую песню: "У-ле-тай быстрее, птица! Зверь! С дор-роги уходи! Видишь – мчится колес-ни-и-ца!.."

– Друзья! – перебивая его, воззвал Голос. – Перед вами два прекрасных клинка! В нашем мире они служат не для убийства, а для уничтожения мрачных и коварных замыслов. Если вы сможете преодолеть силу мыслей, которыми этот жестокий монстр опутал вашего одноклассника, Овсянкин вырвется на свободу. Если нет, то он сам превратится в подобное чудовище. Крепко держите мечи! И помните: ваши желания и мысли должны быть добрыми и идти из глубины сердца.

Если бы Голос приказал мальчишкам броситься в бой, они сделали бы это не раздумывая. Но он приказал им мыслить!

Не так-то просто в подобной ситуации сформулировать мысль.

Но оставались секунды – и Дима сделал первый, пробный выпад:

– Тебе не достанется наш одноклассник!

Чарогрюм лишь ухмыльнулся – и тут же в Диму вонзился тёмный меч:

– Овсянкин – твой недруг! Он настроил весь класс против тебя! Ты ненавидишь его!

Это был неожиданный и чересчур тяжёлый удар, и пока Дима собирался с силами, Коля вонзил меч в живот чудовищу (ведь именно животом и мыслил Чарогрюм):

– Дима – мой лучший друг, и я буду защищать его!

– Ты уже однажды предал друга, значит, предашь ещё не раз! – получил мальчик ответный удар тёмным клинком и покраснел от стыда.

Рука его дрогнула.

Но тут Дима устремился в атаку:

– Я доказал, что не трус, а это – главное! Я не хочу мстить Овсянки-ну и не желаю ему зла.

И Коля сразу понял, как ответить чудовищу:

– Я больше никогда не струшу!

Вдохновлённый видом схватки, Дормидонт Спиридонович взмахнул мечом – клинок сверкнул в его руке:

– Дима – лучший мальчик на нашей улице! Он, может быть, станет таким же умным, как я. Не смей обижать его! – это было сказано от всей души.

Чарогрюм едва успевал отбиваться. Пока он лишь поёживался от ударов мечей. Но Овсянкин потихоньку освобождался от силы его притяжения. Казалось, ещё немного – и третьеклассник вырвется из плена коварного волшебника. Но у Чарогрюма был припасён сильнейший удар для Димы:

– У тебя совсем нет гордости! – вонзил он свой чёрный меч прямо в Димино сердце. – Овсянкин подстроил так, чтобы тебя избили! Чтобы перестали с тобой дружить! Если простишь – никогда не станешь настоящим мужчиной.

Удар волшебника был точен. Димина рука ослабела и отпустила меч. Монстр возликовал. И в этот момент Мика нарушил запрет и ринулся в бой. Лучше самому погибнуть, чем отдать в плен чудовищу невиновных людей и своего лучшего друга! Мика подхватил падающий меч и воскликнул:

– Дима спасает своего недруга, рискует ради него жизнью! Он – человек с добрым сердцем. Злодей не способен на такие поступки! Поэтому Добро сильнее Зла!

Этими словами малыш-астронавт нанёс сокрушительный удар Чарогрюму. Монстр не нашёл ответа. Он сразу скукожился и замолчал.

Овсянкин почувствовал себя свободным и выскочил из темноты.

Друзья-освободители ликовали!

Олег подошёл к ним с опущенной головой.

– Вы отважно сражались! – вновь зазвучал с высоты уже знакомый Голос. – Ваши мысли добры. Я горжусь вами.

– Кто вы? – одновременно спросили Дима и Коля.

– Я – Голос Пространства.

– Пространства? – удивились мальчики.

– Да. Ведь вы находитесь в Магическом Пространстве Мыслей. Иногда его называют Миром Мыслей. Он бесконечен, как бесконечна Вселенная. Все космические тела, все планеты в нём – как в океане.

– Это один бесконечный океан мыслей? – заинтересовался Дима.

– Океан один. Но, как у любого океана, у него есть заливы, проливы, моря и течения…

– Сейчас мы, наверно, в открытом океане? – оглянулся вокруг Коля.

– Нет, вы сейчас в океане, обтекающем земной шар. Это Пространство-сфера.

– Откуда тут взяться мыслям? – довольно бесцеремонно полюбопытствовал Дормидонт Спиридонович. – Что-то не видно никаких мозговых извилин, в которых они могли бы рождаться.

– В этот океан мысли стекаются из вашего мира – из мира людей. А здесь работают Светлые Гении Пространства. Они собирают добрые мечты и идеи. Некоторые мысли остаются здесь, развиваются, совершенствуются и вновь призываются людьми. Другие отправляется в заповедную зону, они понадобятся в Будущем. Но здесь есть и Чёрные Силы, подобные Чарогрюму. Чёрные Силы впитывают все злые, тёмные замыслы и, планы… Хотите познакомиться с Отражением ваших мыслей? – неожиданно предложил Голос.

– Да-да! – дружно ответили мальчики, "знаменитый диктор" и лысый золотозубый старик.

И почти сразу перед каждым из них появилось Отражение.

Перед стариком – его телевизор, а в нём – сердечко. А в сердечке – он сам, Дормидонт Спиридонович, и его спутница жизни Вера Марковна с голубым васильком в волосах. Они прислонились друг к другу и счастливо улыбались.

– Да, – смущённо опустил глаза Дормидонт Спиридонович, – я мечтаю о таком душевном покое. Я теперь изменюсь и во всём буду помогать своей самой лучшей старушке на свете.

Конечно, было бы хорошо, если бы пенсионер наконец-то сам понял что-то важное в жизни. Но он честно (и даже с гордостью) признался:

– Ведь мне диктор телевидения объяснил, как правильно жить. И за это ему большое спасибо!

Что ж, решительно изменить свою жизнь, следуя чьему-то доброму совету, тоже неплохо. Не каждый сумеет так поступить.

Перед Димой и Колей появились два похожих Отражения: в них, волнуясь, переливались разноцветные блики. Попадались среди них слепяще-белые. Изредка выныривали и тёмные. Каждый блик – это мысль, мечта, желание или мимолётное чувство. Некоторые блики напоминали цветные слайды, на которых можно было разглядеть и кареглазую девочку в оранжевом летнем сарафане; и маму, которая, нежно обняв, о чём-то беседует с сыном; и золотую медаль чемпиона; и пока точно неизвестно какое, но великое научное открытие…

– Хотите увидеть своих Проводников? – спросил Голос.

– Да! – сразу ответили Коля и Дима.

Блики разбежались по краям, а в центре крупным планом нарисовались благородные рыцари в серебряных доспехах со светлыми магическими мечами.

– Они – символ вашей верной дружбы, – объяснил Голос. – Эти рыцари сопровождают вас в жизни.

"У них Проводники – рыцари, а у меня – безобразная старуха, – надул губы Овсянкин. – Разве это справедливо?"

– Ты опять завидуешь?! – возмутился Голос. – Знай: ты можешь избавиться от спутницы-старухи, но придётся много потрудиться. Только не откладывай на потом эту важную работу – начинай прямо сейчас. Иначе опоздаешь!

Перед Микой тоже появилось Отражение. Похожее на космолёт… В нём он вместе с мамой, папой и дедушкой возвращался на родную планету.

Астронавт с грустью смотрел на Отражение и думал, что его мечты никогда не сбудутся…

– Друзья! – вновь зазвучал Голос Пространства. – Пришла пора расставаться. Вы больше никогда не вернётесь сюда. На прощание раскрою вам один важный секрет. Все вы слышали, что существуют магия и колдовство. Но вы не знаете, что каждый из вас – чародей и маг.

Дормидонт Спиридонович важно погладил лысину, а мальчики засмеялись.

– Не верите? – с лёгкой иронией спросил Голос. – Напрасно. Дело в том, что любая человеческая мысль обладает волшебной силой и ни одна не исчезает бесследно. В далёком или близком Будущем многие мысли, изменившись, вновь возвращаются – призываются – в ваш мир и служат на Земле и на других планетах Добру или Злу. Поэтому здесь – в Магическом Пространстве – формируется Будущее. Оно зависит от того, о чём и как вы думаете. Если вы добры – Будущее будет добрым. Помните об этом!

"Моя заветная мечта – создавать доброе Будущее – уже не исполнится, – подумал Мика. – Зато я сделал важное дело: помог одному мальчику увидеть, как отвратительна зависть".

Голос тихо и нежно, словно обнял Мику, сказал:

– Майкрософус, ты – настоящий герой. Но ты дважды нарушил закон: сначала привёл сюда непосвящённых, а потом вмешался в события – бросился в бой. За это Пространство лишит тебя энергии, как только ты шагнёшь за его грань. Мне жаль, но закон суров. С космолёта уже отправлен корабль-спасатель, но он не найдёт тебя, потому что ты не выйдешь на связь.

Никто не проронил ни слова.

Голос помолчал и произнёс прощальные слова:

– В Пространстве надеялись, что ты станешь Великим Посвящённым. Этому не суждено сбыться… А сейчас прими свой облик и попрощайся с друзьями.

Все были так потрясены, что никто не заметил, как "знаменитый диктор" превратился в продолговатый серебристый шар. С его лица-монитора смотрели чудесные Микины глаза. Смотрели печально.

Странно, но ни Коля, ни Дормидонт Спиридонович, ни Олег не удивились, увидев Мику таким. Будто они давно предполагали нечто подобное.

Никто из них не шелохнулся и ничего не сказал, потому что никто не верил в худшее. Но у всех на сердце стало тяжело.

Потом Дима взял Мику на руки и обнял его, прижавшись щекой к его макушке.

Невидимый стражник открыл выход в реальный мир.

– Прощайте! – воскликнул Голос.

– Прощайте! – ответили ему несколько голосов.

Четверо землян и один маленький инопланетный путешественник оказались на тополиной аллее возле школы.

Дима держал малыша на руках и с тревогой всматривался в него.

Мика грустно произнёс:

– Я ни с кем не успел подружиться на Компьючите. Ты – мой лучший друг.

И он закрыл глаза. Черты его лица истаяли. Монитор погас.

Дима побледнел. Он опустился на землю, держа в руках прекрасный серебряный шар, и не мог вымолвить ни слова. Другие путешественники стояли тихо, склонив головы.

Только чудо могло спасти малыша!

И вдруг все четверо, не сговариваясь, стали думать: "Корабль-спасатель! Мика здесь! Лети сюда! Корабль-спасатель! Мика здесь! Он с нами! Лети сюда…"

Может быть, целый час они отправляли этот сигнал. Помогла ли сила их мысли, или произошло простое совпадение? Кто знает? Но корабль- спасатель вдруг блеснул в вышине серебристым боком и осторожно спустился прямо на аллею.

Дима протянул ему маленького умершего астронавта.

"Майкрософус лишен энергии жизни, – тут же отправил корабль- спасатель сообщение на космолёт. – Надежда на восстановление равна 0,001. Помещаю тело астронавта в реанимационное отделение. Стартую".

Через несколько секунд в невероятной вышине звёздочкой блеснул кораблик, навсегда уносящий Мику. Путешественники стояли молча. Даже в природе наступила тишина. Мальчикам и старику показалось, что тишина не обычная, а особенная – космическая. Опустела Земля без маленького удивительного создания Вселенной.

Дима изо всех сил держался, чтобы не заплакать. Ему было тяжелее всех.

ЭПИЛОГ

Прошёл целый месяц. В третьем "А" опять все дружат.

Овсянкин всё ещё немного завидует Диминым пятёркам. "Несправедливо, – думает он, – что некоторым с рождения дан ум, как у академиков, а другим… " Но вспоминает Проводницу – страшную подмигивающую старуху с когтями – и изо всех сил прогоняет зависть. Зато теперь он с превеликим усердием учит уроки и тоже получает в основном пятёрки. Может быть, даже Диму догонит в учёбе. Но Дима нисколько не огорчается. Пусть хоть все в классе отличниками станут!

У Гриши и Лёни открылся комедийный талант. Они теперь на праздниках смешат всю школу и, может быть, даже станут в будущем великими артистами.

Чебурекин собирает деньги – по 25 рублей с каждого одноклассника. Ведь третий "А" опять решил пойти в поход. Антон сам посчитал, сколько и каких продуктов придётся купить, сколько денег потребуется на проезд. Он лучше всех в классе умеет считать деньги. За такие большие способности его выбрали главным финансистом третьего "А".

Девочка с красивым бархатным бантом, Люся Брусничкина, всё ещё мечтает выйти за Овсянкина замуж и, когда никого нет дома, подкрашивает ресницы маминой тушью. Но сапоги на шпильках не надевает – мама один раз сильно отругала её за эти сапоги. Без них, конечно, ей труднее понравиться Олегу. Были б сапоги – он бы давно уже в неё влюбился.

Дима, как и раньше, помогает Коле решать задачки, а Коля показывает другу разные приёмы и учит его боксу. Они теперь вместе ходят по вечерам в заброшенный сарайчик и подкармливают Тоську и Сюзю. А на днях решили построить для своих хвостатых приятельниц тёплую конуру и поставить её не на улице, а прямо в сарае, чтобы было ещё теплее.

Олег услышал, как друзья разговаривали на перемене про конуру, и тоже захотел строить вместе с ними.

– У меня есть три хорошие доски и пила-ножовка, – сказал он.

Пусть приходит. Дима с Колей не против помощи.

Природа совсем погрустнела. Листья опали, аллея стала светлей и прозрачней. Деревья дрожат по ночам от холода.

В воскресенье мальчики собрались около сарая. С досками, гвоздями и инструментами. Они уже строили скворечники на уроках труда. И решили, что конура будет похожа на большой скворечник, только не с круглым отверстием, а с квадратным.

И вот они стали у входа в сарай вымерять, расчерчивать и пилить доски. А в это время из-за поворота появился Дормидонт Спиридонович под ручку со своей любимой женой Верой Марковной. Он теперь каждый день совершал с ней такие прогулки. Он и сумки тяжёлые носил теперь сам. И даже подарил жене новые украшения: колокольчиковые бусы и колокольчиковый перстень. Все эти колокольчики мелодично позванивали при ходьбе.

– Теперь Вера Марковна не потеряется. И ни к какому Феде с длинными усами не сбежит, – шутил Дормидонт Спиридонович.

Старушка очень гордилась и дорожила первым в жизни подарком своего мужа.

– Вера Марковна, – увидев мальчиков, обратился к жене Дормидонт Спиридонович, – я останусь и помогу ребятам. Проявлю искреннее человеколюбие к собаке и кошке.

– Оставайся, – согласно кивнула старушка.

Колокольчики тихонько зазвенели, будто засмеялись.

И вот так получилось, что все путешественники, спустя месяц, собрались вместе.

Тоська всё время крутилась рядом, везде совала свой толстый кожаный нос, радостно тявкая.

Сюзя наблюдала за строительством с крыши сарая. Она лишь поблёскивала глазками, помахивала хвостиком, но не лезла со своими советами.

Наконец подготовительные работы были завершены. Осталось прибить доски к перекладинам и поперечным брусьям – и новый дом для кошки с собакой готов.

Вдруг совсем невысоко над ними ослепительно сверкнуло. Что это? Солнечный зайчик? Ещё один? Ещё?

Ребята и Дормидонт Спиридонович зажмурились.

– Это корабль! Корабль! – закричал Дима.

Небесный путешественник-корабль покачался в воздухе, выпустил два белоснежных крыла и медленно приземлился.

Все замерли в ожидании чуда.

Отодвинулась боковая панель, открылся вход – и из корабля, сверкая серебром, вылетел Мика!

Земляне ахнули.

Мика с улыбкой во весь монитор подлетел к Диме. Мальчик взял его, поднял высоко над головой и подпрыгнул от счастья:

– Ты жив, Мика?!..

– Я жив! – ответил малыш-астронавт. – Меня ремонтировали, то есть лечили, почти месяц. Теперь я стал ещё выносливее, чем раньше.

– Ты к нам вернулся? Навсегда? – Дима радостно обнял друга.

– Нет, я вернулся, чтобы попрощаться, – виновато ответил астронавт. – Мы возвращаемся на Компьючиту. Я хотел, чтобы вы знали: я жив! И не грустили обо мне.

– Мика, я тебя никогда не забуду, – прошептал Дима.

– И я…

– И я…

– И я! – воскликнули Коля, Олег и Дормидонт Спиридонович.

– Я тоже вас не забуду! Я не забуду тебя, Дима, никогда!..

Все увидели на лбу у Мики, то есть в верхней части монитора, сначала свои портреты, потом портрет смешной и доброй старушки Веры Марковны, потом Тоську, и Сюзю, и какую-то сороку. А после них там отобразился весь третий "А" со всеми его думами во время контрольной. А затем – сражение со страшным монстром Чарогрюмом. И сияющая красота светлых мыслей в Пространстве…

Корабль уже поднялся в воздух, поторапливая астронавта.

– Прощайте! – воскликнул Мика, взлетая.

Догнав корабль, он оглянулся и крикнул с высоты:

– Я буду помнить вас всю свою жизнь – лет триста… А потом передам память своим потомкам…

И он скрылся в кабине корабля. Кораблик покачался на прощание – и через мгновение исчез в прекрасной прозрачной синеве осеннего неба.

Снова стало грустно. Но всё-таки сильная радость прибавилась к грусти разлуки. Земляне долго стояли, подняв головы. Вместе с людьми в высоту смотрели смешная собака и грациозная умная кошка.

– Уу-ву-у! – первой не выдержала собака и взвыла.

Тогда все перевели взгляд на неё.

– Вот видишь, Тося, как получается, – сказал Дима. – Пройдут века, и нас уже не будет на Земле. Все про нас забудут. А жители далёкой-далёкой планеты сохранят о нас память.

– И станут слагать о нас легенды, – гордо произнёс Дормидонт Спиридонович.

– У-вуу… – мечтательно подвыла Тося.

– И про тебя что-нибудь сочинят, – потрепал её за ухом Коля.

И все засмеялись. А Дима, глядя на собаку, вспомнил, как он первый раз увидел Мику. А потом он представил, как одинокий маленький кораблик мчится сейчас в бескрайних просторах Вселенной. И тогда Дима зажмурился и изо всей своей силы пожелал:

"СЧАСТЛИВОГО ПУТИ!.."

ВСЕ МЕЧТАЮТ ЛЕТАТЬ

ШУРШЕНЯ-ОБЕРЕЖЕК

Солнце поднялось высоко, пригрело землю, когда Шуршеня проснулся и вылез из дупла. Нежась в тёплых лучах, подпрыгивая и кувыркаясь, он дошёл до родника. Умылся, вброд перебрался через ручеёк, впадающий в речку, а речку перешёл по перекинутому над ней брёвнышку. Шуршеня направлялся в поле навестить молодую семью жаворонков.

В гнезде, свитом в ямке среди густой травы, лежало четыре серовато-жёлтых яичка. У жаворонков гнёзда выглядят непрочными, ведь их строят будущие мамы. А женскую работу видно сразу. Шуршеня подоткнул стебельки, подтянул конский волос, переплетённый с травинками, – укрепил гнездо. Подпёр его колышком, чтобы не заваливалось набок.

Вот так-то лучше.

А папам-жаворонкам некогда вить гнёзда: они постоянно дерутся и выясняют отношения с птицами, живущими по соседству.

Шуршеня присел у гнезда, потом прилёг и стал слушать, как в сердцевинке яиц бьются крохотные сердечки ещё не вылупившихся пташек и шебаршатся их крылышки, как поскрёбывают махонькие коготки о скорлупки яичек. Скоро птенцы появятся на свет.

Жаворонки не боялись Шуршеню, ведь он оберегал лесное хозяйство, потому что был лешим и должность унаследовал потомственную – обережек.

Мама-жаворончиха, трепеща крылышками, взлетела так высоко, что стала почти невидимой, и из сияющих небес лилась её радостная песня. Вдоволь наплескавшись в синеве неба, мама спустилась на землю проведать своё гнёздышко. Приземлилась она вдалеке от него, метрах в двадцати, и, прячась в траве, быстро побежала к своему домику. Никто: ни зверь, ни недобрый человек – не должен проследить, где выведутся у неё детки. Птичка забралась в гнёздышко, распушила крылья, прикрыв ими яички, присела и наконец-то успокоилась.

Шуршеня убрал с её головы паутинку. "Эх, молодо-зелено!" – по- стариковски подумал он, хотя ему недавно исполнилось всего двести пятьдесят лет, то есть примерно лет десять, ведь у леших четверть века приравнивается к одному году человеческой жизни. Внешне Шуршеня представлял собою тонкое берёзовое поленце с большими, зелёными, как весенние листочки, глазами, почти незаметным носиком и ртом, напоминающим два штришка на белой берёзовой шкурке. Когда Шуршеня закрывал глаза, его лицо становилось неприметным, и маленького лешего невозможно было отличить от обыкновенной берёзовой ветки толщиною с детскую руку. Ростом он пошёл в свою родню: был не выше трёхлетнего ребёнка и не обещал сильно вытянуться в будущем. Со всех сторон из него росли веточки разной длины. С помощью веточек-ног он и передвигался: не то чтобы шагал, скорее, плыл над землей, иногда отталкиваясь от неё растопыренными лапками.