Воин Света из Старого Оскола

Я была в том убежище. Оказывается, «Полярная Звезда», благодаря мне, получила сразу несколько убежищ. Они называют их пространственными карманами. Их несколько. Была я только в одном. Он там разводил голубей. Я так люблю голубей! Когда я их увидела, я подумала, может этот Верус был не таким уж плохим человеком? Но потом отсекла эту мысль. Он чуть не прыгнул меня с балкона, а потом чуть не утопил в озере. Я, конечно, сама утопилась (зачёркнуто) бросилась под лёд, но если бы он добрался до меня… постой-ка. Там ещё был нэф. Нэфы, чтоб ты знала, это не элементы конструкции собора, в понимании Доктрины, а люди, обладающие способностью убивать и лечить силой мысли. Это называется «тонкие техники». Мы не говорим слова «магия» – оно варварское. Не знаю, с какой стороны стоял нэф, скорее, со стороны Димы. Поэтому не дотянулся… хотя, может он специально не тронул меня? Он же хотел меня убить, а я сама выполнила задачу… короче, голова кругом!

Пиши мне. Пиши, во что бы то ни стало! Вокруг меня теперь тоже опасность, но я чувствую, что скоро приду к истине. Верус как-то связан с папой, мне подсказывает сердце (зачёркнуто) интуиция. Раз его стёрли из памяти всех, кого он знал, значит он представлял опасность для Доктрины. Значит, правда о «Курске» им неудобна. Я найду его, потому что он – моё солнце. А тьма вокруг сгущается. И ты будь моим солнцем! Пиши мне, прошу тебя.

Твоя подруга».

Послание готово. Осталось перевести его в шифр. На этот раз, Света решила не относить письмо на почту, а передать Георгине лично в руки. Для этого нужно было добраться до Новосибирска. Теперь она знала, что у «Полярной Звезды» есть тайные тропы, проходящие не просто по всему нашему Миру, но и выводящие за его пределы.

Как они это делали? Как исчезали в одном месте, чтобы появиться в другом? Ответом на загадку стало то, что Света видела едва не каждый день. Оно считалось чем-то уродливым, портящим город. На это старались не обращать внимания, а коммунальщики старательно закрашивали. Граффити.

– Важно, чтобы рисунок точки А повторял такой же рисунок точки Б, – объяснила Маша. – Если хоть одна петелька будет не так, всё! «Ты не пройдёшь!» – процитировала она Гэндальфа, и обе посмеялись. – Дверь-символ тебя не пропустит. Так устроен защитный механизм. Ну, конечно, понятие механизма тут офигеть какое условное. Энергетический я имею в виду. Такие вот штуки, – она показала на букву «А» в круге – символ анархии, – рисуют по трафарету. Каждый трафарет уникален и за его пропажу тебе голову оторвут. И кстати, трёх одинаковых рисунков не бывает. Иначе бы тебя надвое разорвало, понимаешь? Короче! Хочешь попробовать?

– Мара! Ну, ещё спрашиваешь!

– Встань ровно. Скажи: «вижу цель, иду к цели».

– Вижу цель. Иду к…

Маша захохотала.

– Ты на таком серьёзе это делаешь! Расслабься. Я пошутила, ничего говорить не надо. Просто идёшь и оказываешься на той стороне. Сначала ты даже не прочухаешь, что ты уже там.

Света сделала несколько шагов. Кирпичная стена удалялась и, казалось, не идёшь, а топчешься на месте, но как только Света встряхнула головой, поняла, что стена теперь не кривая кирпичная, а ровная бетонная. Оглянулась. На такой же стене за её спиной был символ анархии, точно такой, какой она видела недавно. Только этот был уже не в Старом Осколе.

– Мара! Ты где?

Подруга вышла из стены. Просто вышла из стены, как если бы та была не настоящей, а лишь проекцией. Никаких звуков, никаких визуальных эффектов. Очень примитивно и скучно. Агентам не нужно было устраивать шоу из каждого перехода, и чем меньше было зрителей, тем лучше.

– Ну? Вуаля! – развела руками Маша.

– Ё-моё! – никогда ещё Света не выражалась подобным образом, но теперь выдался случай. – Это что, Москва?

– Город-герой Москва, детка! Полтора часа свободного времени для агента – что целый день, – она глянула на часы. – Ну, что? Экскурсия?

Очутиться без билета в Москве – огромном и пафосном мегаполисе – для Светы, что видела столицу только на картинках и по телевизору, было как попасть из плоского мира в объёмный. Отсюда по Ильинке было рукой подать до Красной площади. Чудной и «пряничный» Собор Василия Блаженного, грозные Минин и Пожарский, Мавзолей, мрачный, но притягивающий таинственной силой, точно древний дольмен, гордая служительница Спасская башня – всё это было таким величественным и, в то же время, родным и знакомым, что душа наполнялась и восторгом, и теплом. А ведь это было только начало обзора. За оставшиеся пятьдесят минут подружки успели побывать и на Чистых прудах, и на Арбате, и на Крымской набережной, и поесть горячих пирожков недалеко от парка Горького. Всё это, ни разу не спустившись в метро и не зайдя в общественный транспорт.

– Мара, как же здорово, что мы с тобой вместе, – призналась Света, когда обе сидели в кафе. – Я так тобой восхищаюсь!

– Никогда не делай себе кумиров, – ответила та, вытерев губы салфеткой. – Поверь, это очень ценный совет.

За голубями теперь ухаживал Костя. Света помогала ему. На чердаке стало уютно – агенты сделали капитальный ремонт, заменили доски, принесли мебель. Теперь это был важный аванпост конференции «Овен» в центре Москвы. Держаться за него стоило всеми силами.

Чердак стал новым излюбленным местом для Маши, Кости и Светы. Последняя особенно любила, когда Маша уходила по делам. Оставаться наедине с Костей было до безумия приятно. Света понимала, что эта тихая радость не продлится долго. Скоро помещение займут под стратегический штаб, а голубей вывезут. Поэтому, она наслаждалась каждой секундой. Она понимала, что ничего не предвидится, но всё же не стеснялась брать Костю за руку и прижиматься к его плечу.

Пришла весна. Охота на чантара завершилась, но на воле бродил куда более опасный зверь – нэф. Основные события происходили вне ведома Светы. Игра больше не разворачивалась вокруг неё – дочь Александра Калинина вновь оказалась на периферии. В этом было много плюсов – никакой опасности, можно заняться собой, продолжать медитировать и осваивать тонкие техники. Наконец, думать о мальчиках.

Письмо по-прежнему валялось под кипой тетрадок, в ящике стола. Света не решалась его отправить, а как добраться до Новосибирска по дверям-символам, даже не представляла. В середине марта она перечитала письмо. Зацепила предпоследняя строчка:

«…тьма вокруг сгущается. И ты будь моим солнцем!»

Фраза показалась ей дикой, будто писала не она. Света порвала письмо. Написала новое. Рассказала, что всё хорошо, не упомянув и словом ни пустыню, ни скитания по лесам. Если внутреннее спокойствие было её первой сверхспособностью, а второй – телекинез, то теперь добавилась и третья – ответственность.

«Некоторые вещи нельзя рассказывать никому. Ни подруге, ни даже матери».

Глава 6

Тринадцать. Этот день настал. Наконец-то ей исполнились роковые тринадцать лет. Как тринадцать конференций, тринадцать полос на американском флаге, тринадцать листьев и стрел. Мистическое число. Многие боялись его, а некоторые видели в нём потустороннюю силу. Для Светы это число означало перемены.

Света решила: раз она теперь официально тинейджер, пора меняться. Сначала хотела укоротить волосы и перекраситься в чёрный, как у Натали Портман в фильме «Леон», однако мама, услышав такое, пообещала выпрыгнуть из окна, если дочка на это пойдёт. Вторым вариантом был ярко-белый. Здесь уже не было возражений, при условии, что волосы она сохранит.

Следующим пунктом в программе перенастройки личности была татуировка. Тринадцать маленьких пятиконечных звёзд над левой щиколоткой, расположенных в форме созвездия Малой Медведицы.

Третье – одежда. Носить она решила только чёрное. Волосы заплетала в тугой хвост. На шее блестел новенький кулон в виде символа инь-ян. Подарок от Мары.

Но самая главная перемена произошла внутри. Теперь она не боялась ни насмешек, ни предательства, ни того, что её снова используют как пешку. Твёрдо пообещала себе ни от кого ничего не ждать, ничего не обещать и ничего не просить.

– Я хочу стать агентом, – заявила она Маше в конце мая. Обе гуляли вдоль Москвы-реки. Гуляние по столице в конца каждого месяца стало у подружек традицией.

– Чё, к нам в «Овен» хочешь? Слушай, нафига тебе оно надо? Мотаешься по двадцать пять часов в сутки по городу, занимаешься ерундой всякой, по большей части.

– Стирать память – это ерунда, по-твоему?

– Да мы, в основном, память-то стираем… ну, как тебе сказать? Это процентов двенадцать нашей работы. Остальное время мы выполняем… – она заговорила тише, несмотря на то, что обе подруги шли под «игнором» и окружающие не могли их заметить. – Только это между нами. Основная наша работа – манипулятивные действия. То есть, там подправить, тут подрихтовать. Не всегда человеку нужно что-то зафиксировать. Иногда нужно его направить в определённое русло, – она оглянулась на реку. – Вот, как Москва-река. Она течёт по каналу. Чтобы река не выходила из берегов, этот канал нужно поддерживать, ремонтировать иногда. Мы занимаемся ремонтом каждый день. Это, по сути, и есть управление.

– Например? Чем вы с Костей в последнее время занимались?

– Маленьким девочкам такое знать не положено, – она расхохоталась.

– Ну, Мара! Серьёзно. Я в плане работы.

– Большую часть наших заданий мы и сами не знаем, что делаем. Меня это иногда выбешивает, аж жуть! Но потом привыкаешь. То есть, типа, один готовит табурет, другой плетёт верёвку, третий варит мыло, а что происходит в общей картине – для каждого по отдельности остаётся тайной. Мы, конференции, не сильно отличаемся от непосвящённого человечества.

– А вы убиваете? – спросила она серьёзно.

– Крайне-крайне редко. Лично я, никогда. Но вообще, бывает, приходится, когда случай безнадёжный. Чаще либо фиксируем, либо вербуем. Некоторых держим «на коротком поводке».

– Как меня?

– Как тебя, – вздохнула Маша, поморщилась, оглядела реку. – Такие как ты в нашей бюрократии – категория NN. Non-fixable non-agents. Если станешь агентом, тебя переведут в категорию NA. Для этого надо стараться. Показывать хорошую смекалку, сноровку. Уметь находиться везде и нигде.

– Я научусь. У меня хорошая учительница, её зовут Мара.

– Подлиза!

– Я хочу путешествовать!

– Только ради этого? Становиться агентом для этого не нужно, – она облокотилась об ограждение. – Достаточно разбогатеть.

– Я уже богата! – Света вспомнила про счёт, который мама пополняла каждую неделю. Она не представляла, сколько там накопилось, но, наверное, больше миллиона. От осознания этого, закружилась голова. Конечно, ей не всегда платили по тридцать тысяч – куда чаще выходило меньше. И всё же, она зарабатывала столько, что мог бы позавидовать средний москвич.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.