Русская Амазонка

– Если ты помнишь, Серж, я задавал тебе вопрос о патриотизме?

– Было дело.

– Так вот любовь к Родине проверяется годами. Это не высокие слова и вы поймете почему. Хитрость заключается в том, что я не тот человек, за которого себя выдаю. Я такой же русский как и вы…

– Но… А как же положение, деньги, они откуда? – изумилась Настя.

– Эта история началась в 1945 году, уже был открыт второй фронт, но не имея своих аэродромов базирования, американцы летали с наших на Украине. В одном из боев немцы подбили американский самолет, но летчик дотянул до наших позиций и чудом посадил машину, будучи тяжело раненным. По молодости лет вы не имеете представления о работе НКВД и «СмерШ». Наши ребята сумели разговорить и расспросить бедного Роберта Стрента о его семье и о нем самом. Парень был ранен в голову, но сознание периодически возвращалось к нему. Его отец был миллионером уже тогда, поставляя бензин для армии, и мог спокойно оградить сына от армии, но Роберт ушел добровольцем, став военным летчиком. Отцу направили уведомление о том, что сын тяжело ранен в голову. Любимое чадо было единственным в семье. Отца разбил инфаркт. Стренту долго не говорили о смерти отца, боясь ухудшения состояния. Но представители американских войск посчитали эту меру излишней. Роберту зачитали завещание. К ночи его состояние резко ухудшилось, а к утру он скончался от кровоизлияния в мозг. И на арене появился ваш верный слуга.

– Значит твою заброску планировали в любом случае?

– Да, Сережа, война жестокая вещь и контрразведке приходилось использовать любую возможность внедряться в чужие ряды.

– Но ведь тебя могли опознать сослуживцы? – не удержалась Настя.

– Нас могли отличить только родители или домашний врач. Травма головы давала возможность ссылаться на провалы памяти. Благо Роберт не имел особых примет и родимых пятен. Вы прекрасно понимаете, что чекисты не отказались бы от двойника, который был в наличии. Так появилась на свет операция «Родственник». У меня была железная легенда. Задание простое: внедрение в капиталистические круги и проведение промышленного шпионажа. Слава Богу, что у Роберта было только военное образование, но вот летать я не мог, правда после ранения меня бы так или иначе списали.

Такую удачу разведка имеет раз в десять лет, а то итого реже. Но судьба требует компенсаций; при возвращении «домой», я имею в виду, Америку, мы с сослуживцами нарвались на фашистских недобитков, меня теперь по-настоящему ранило, и умереть не дал Розен – гестаповский оберлейтенант, потребовав за мое спасение своей амнистии. Заплатив информацией за освобождение, он не бросил меня, а как истинная сиделка выходил, теперь уже в американском госпитале. Мы сдружились, хотя изначально были врагами. Жизнь хитрая штука… Отказать просьбе взять его с собой в Штаты не нашлось аргументов.

Работать с людьми и вербовать их было моей специальностью. Война открывала широкие возможности для налаживания разведагентуры и каналов связи. Через некоторое время я получил данные, кто на самом деле был Розен. Это страшный человек. Но шантаж и вербовка состоялись. Лучше работать, чем быть случайно мертвым. В дальнейшем все являлось обычной жизнью и работой. Теперь можете задавать свои вопросы.

Сережа закурил и долго смотрел на воду, заложив руки за спину. Настя выглядела совершенно потерянной, застывшей с ничего не видящим взглядом.

– Из всего сказанного можно попытаться сделать вывод, что в настоящий момент Вы являетесь агентом КГБ? – почему-то по-русски спросил наконец Сергей.

– Совершенно верно, – также по-русски ответил я, отчего Настя встрепенулась:

– Но почему ты… Вы раскрылись? – ее глаза широко раскрылись и в них искрился лунный свет.

– Просто ваши действия вызывают определенную тревогу и могут навлечь на меня подозрения со стороны ЦРУ.

– Где гарантия того, что это не провокация? – Сергей бросил испытывающий взгляд.

– Объяснения слишком примитивны, но необходимы из-за логичности вопроса. Насколько я успел заметить, вы в самом деле незнакомы с настоящей жизнью Америки. Истинный американец не опустится до той сентиментальности, которую я изображал на острове, предлагая усыновить тебя. Это чистый бред. Просто захотелось проверить степень вашей самооценки, и к тому же родилась идея собственной замены на этом тяжелом посту. Мне по-настоящему уже очень трудно. Я отправил запрос на утверждение твоей кандидатуры, и Москва вчера дала «добро». Розен намекал тебе сегодня об этом. И без разрешения сверху этого разговора не было бы. Еще вопросы?

– Выходит, если рассуждать с точки зрения моей службы, я обязан подчиниться приказу?

– Да, Сережа.

– Если я правильно усвоил уроки крайних ситуаций, отставка одна – смерть?

– К сожалению, – мне осталось только пожать плечами, – я раскрыт, а это недопустимо.

– Боже мой! Куда я попала?!.. Какие же вы ползучие гады! Ну почему от вас нет нигде спасения и покоя?

– Мне почему-то показалось, что авантюры и риск у тебя в крови. Глянь как ты Трешмена крутанула. Но все делать надо профессионально, Настя.

Хотелось бы знать чем тебе насолил наш комитет, что ты так разозлилась?

– Бюрократы поганые, тарантулы мохнатые!

– Да что с тобой случилось?

– Мне еще дома надоела брехня о счастливом будущем, которое, на самом деле, достигается деньгами и постелью!

– Чисто женский взгляд на вещи, но это происходит от недостатка информации и подготовки.

– На какой черт мне это нужно, если я просто хочу свободно жить! Делать то, что хочу!

– Слишком много «хочу», и ни слова «надо» и «должна».

– Когда это я успела столько задолжать?

– А ты хочешь сказать, что можешь получить что-то бесплатно?

– Да пошли вы в задницу!

Я был настолько удивлен таким поворотом разговора, что даже растерялся. Она сидела на песке обхватив колени руками, как капризная девчонка.

– Есть одна вещь, которая всегда дается бесплатно, – Розен говорил по-русски, – но не смотря на это, я в свое время от нее отказался – это смерть.

Выстрел грянул неожиданно и хлестко, фонтанчик песка брызнул слева от Насти. Застывшая до этого фигура, мгновенно пришла в движение, взвившись волчком. Подсечкой Розен был сбит с ног, рукой она выбила пистолет и в прыжке завладела оружием. Стоя на одном колене, Настя направила черное дуло на Себастьяна.

– Я устала повторять, что не хочу играть по чужим правилам, – голос ее звенел, и не вызывало сомнений, что она станет стрелять в случае необходимости. Мы с Сергеем застыли на месте, понимая сложность ситуации, под огнем мог оказаться любой. Розен растопырив руки, медленно поднялся, не сводя глаз со смертоносного зрачка.

– Не в каждую дырочку, что видишь, надо свои любопытствующие части тела совать, а попытки уйти от пожатия костлявой руки это только вопрос времени, – правой рукой он не спеша отряхнул песок с пиджака, потом взмахнул левой – в ладонь, из рукава, выпрыгнул пистолет и тут же показал огненный язык. Пуля звякнула о ствол, выбивая из руки Насти веский аргумент.

Серж пролетел тенью и безжалостно придавил свою подругу коленом к песку.

– Успокойся и выслушай все до конца, умереть успеешь.

– Отпусти, Слон! Шею сломаешь.

– Настя, поймите меня правильно. Я никогда не стал бы втягивать тебя в это дело, но вы с Сергеем как единое целое. Личные наши отношения в счет не идут, в случае отказа, тебя все равно убьют. Организация не прощает ошибок. Успокойся и давай поговорим серьезно, без истерик.

– Отпусти, сказала! Бешеный слон! – Сергей отпустил и тут же получил сильнейший удар ногой в грудь.

– Предатель! Сука!

Он никак не отреагировал на этот выпад, лишь только отряхнулся и спокойно посмотрел ей в глаза, которые горели, как у загнанного зверька.

– Сладили с маленькой, ублюдки! – она резко повернулась и пошла к костру.

Я оказался в затруднительном положении. Неужели, разучился разбираться в людях или просто у нее не выдержали нервы? Сережка впал в подавленное состояние. Розен невозмутимо перебрасывал пистолет из руки в руку.

– Пошли, – бросил я и направился к месту стоянки.

Кимберли сидела на заднем сидении, свесив ноги в раскрытую дверь и курила. Настя расположившись на складном стуле со злостью ела шашлык.

– Слышишь, Стрент, или как там тебя? Объясни мне глупенькой зачем все это нужно? Все эти игрища в шпионов? Пойму, считайте я иду с вами, если нет – убейте.

Сначала все ели и пили. Потом я закурил и стал рассказывать, как мог:

– Шпионаж ни что иное как обмен информацией между государствами. Получение данных знаний дает возможность усилить свою страну и ослабить другую. Везде есть свои агенты.

– Сказки тетушки КПСС, – усмехнулась Настя.

– Было бы смешно, если б не было так грустно. Живя на острове, вы немного отстали от жизни. События, а точнее изменения происходящие в Союзе заставляют о многом задуматься. Когда я только начинал работу в НКВД, мне вдалбливали в голову, что благосостояние Родины превыше всего. Но постепенно диктатура стала перерастать в махровую бюрократию. Жажда портфеля и денег стала подменять идеалы. Все возвращается на круги своя. Миром правит капитал. Все продается и все покупается: честь, совесть, жизнь. В наше ведомство подбирали людей глубоко идейных, подчас фанатичных, преданных Родине и делу партии до последнего вздоха.

Мне нравятся попытки Горбачева влить свежую струю в старые жилы. Но нам со стороны виднее, что его политика обречена на провал. Мало кто знает, что страной управляют совсем не те люди, которых мы видим по телевизору. К рулю пришли новые «воры в законе». Мафия запустила свои щупальца везде, и во многих случаях стала коррумпированной. Нам отсюда она не подвластна, а там многие стали продажны. Идет борьба за накопление капитала. В скором времени надо ожидать начало экономических перемен, если верить проектам перестройки. Многие заводы и производства устарели, и мы готовим пакет предложений по торговле и инвестициям.

Имейте в виду, что визиты глав государств в другие страны помимо официальной стороны имеют и оборотную сторону – получение закрытой информации о данной стране и предложения агентов о дальнейших действиях и контактах. Так экономика и политика идут рядом. Может быть это не интересно, но необходимо знать для дальнейшей жизни. Иначе нельзя управлять государством.

– Да, да… Каждая кухарка должна управлять государством, как говорил Великий Ленин, – усмехнулась Настя.

– Ленин сказал, что каждая кухарка должна учиться, заметьте, учиться управлять государством, но не более того, так как Богу Богово, Кесарю Кесарево.

С восемнадцатого года страной правили чекисты, сейчас я этого не могу утверждать. Старые кадры уходят, и мне скоро на покой. Пока у меня есть связи и влияние хотелось бы подготовить достойную смену.

Вывод простой: нашу страну ждут большие перемены и испытания, и я глубоко надеюсь, что молодое поколение не отдаст ее на разграбление и не позволит поставить себя на колени.

Итак, вопрос: готовы ли вы работать на благо своего государства, заметьте не партии и правительства, а государства? Больше всего меня волнуют простые люди, над которыми ставятся эксперименты.

– И это говорите Вы, со своими миллионами долларов? Не вижу логической связи между вашим капиталом и любимой Родиной?

– Когда придет время эти деньги заработают для Советских людей. Финансы имеют свойство перетекать с места на место. К тому же я не вижу криминала в том, чтобы вы с Сергеем получили здесь образование за мой счет. А когда встанете прочно на ноги, поверьте, я обещаю поддержку всего КГБ.

– Неужели, Вы настолько влиятельны?

– Не всегда и все надо доказывать людям. К сожалению я не могу дать вам время на раздумье, как пишут об этом в книгах. Все сейчас, да и поедим домой.

– Я не настолько глупа, чтобы сказать нет, но признаюсь, что Вы меня не убедили. Одно останавливает – в Союзе у меня мать. Ладно, поживем – увидим.

Сергей

С того дня, жизнь для меня приобрела определенный смысл. Очень жесткий режим дня: занятия в университете, тренировки, разбор новостей, их анализ. Я как губка впитывал информацию. Многие слова Стрента находили подтверждение. Один удивительный факт: в Америке столько русских, украинцев, евреев и армян лояльно настроенных и следящих за событиями в Союзе, что волосы начинают шевелиться. В основном все живут в определенных микрорайонах своими диаспорами, гетто что ли. Даже не всегда пытаются освоить английский, а говорят на своих языках.

Действия наваливались, как снежный ком: отделение Прибалтики, инциденты в Молдове, землетрясение в Армении, выступление ГКЧП, распад Союза, президент России, демократия похожая на анархию, какая-то непонятная приватизация.

Невольно вспоминаются слова из фильма «Чапаев»: «Красные идут – Уря! Уря!; белые идут – Уря! Уря! Белые пришли – грабють, красные пришли – грабють! И куды же бедному крестьянину податьси?»

Состояние свойственное, наверное, только русскому Ивану – не признавая чужих ошибок, разбивать стену лбом и дважды наступать на грабли. А уж сколько велосипедов изобретено, скорее всего книги Гиннеса не хватит.

Кровь в жилах стынет и хочется крикнуть: «Куды прешь!». Страну растаскивают и продают, как хотят. В самом деле, за Державу обидно!

Стрент сильно сдал и тяжело переживает происходящее. Комитет распущен, многие агенты реконспирированы. Слава Богу его это не коснулось. Он все чаще привлекает меня к управлению Корпорацией. Сплю совсем мало. Постоянно не покидает чувство тревоги – что-то должно произойти.

Трения с Трешманом становятся невыносимыми. Его хитрость не знает границ. Все время какие-то интриги. Конкуренция в бизнесе выматывает, его люди постоянно следят за нашими сделками. Обрабатывают и переманивают компаньонов и клиентов. За некоторыми сотрудниками Фирмы выявлено наружное наблюдение, периодически из офисных помещений изымаем подслушивающие устройства. Устал обходить углы. Наши юристы и адвокаты сбиваются с ног. Очень не хватает Насти. После той вечеринки на пляже она уехала с Хао для учебы в университете и мы только перезваниваемся.

Розен выполнил мою просьбу, служба информации собрала сведения о русском квартале, и дала рекомендации на кого можно обратить внимание. Выбрав машину попроще, отправился в порт, и оставив ее за несколько кварталов, зашагал к складам на пирсе. Для этой прогулки оделся в грязненькие джинсы, клетчатую рубашку и видавшие виды кроссовки. Без дела послонялся вдоль распахнутых ворот, понаблюдал за работой автокаров и как бы невзначай забрел к холодильникам, здесь разгружали рыбу.

Прислонившись к опоре навеса, курил и смотрел за работой здоровенного детины, под два метра ростом, он выделялся среди других грузчиков. Отбросил окурок щелчком и направился к нему, когда он отправился за очередной рыбиной:

– Вам не нужны еще одни рабочие руки?

– Работу ищешь?

– Хотелось бы.

– Хлипковат ты для нашего дела. Но если не боишься надорваться подойди к бригадиру, вон он стоит в бейсболке, спроси у него, может, возьмет.

Через пять минут, натянув на голый торс брезентуху, я таскал, как бревна здоровенных рыбин вместе с этим гигантом. Через полчаса я у него поинтересовался:

– А перекуры здесь бывают?

– Если здоровья много кури на ходу, а нет – жди когда будут переставлять следующий контейнер.

Еще через полчаса, мы стояли в стороне и курили, пока из шланга мыли проходы и переставляли следующий рефрижератор.

– Глядя на тебя вначале я думал ты слабак, а ты ничего парниша, жилистый – наш человек. Что, совсем туго? – его серые глаза смотрели прямо и открыто.

– У тебя какой-то акцент, не местный?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.