Другая Золушка, или Четыре часа до полуночи

Луи пришел в сопровождении Энрикеса и еще одного незнакомого молодого парня с веселыми глазами, чье вольное поведение говорило о его явно дружеских отношениях с наследником престола. Принц сразу выделялся на фоне своих спутников, хотя одет был сдержанно, в темных тонах. И все-таки с первых секунд становилось понятно, что именно он – лидер их маленькой компании; на высокое происхождение молодого человека намекало буквально всё: и властная манера держаться, и истинно царская уверенность в себе, и даже мимика.

–Я здесь неофициально, мадам, – отрывисто произнес принц, чуть нахмурившись. Только торжественного приема ему не хватало! – Поэтому давайте без лишних церемоний?

–Как пожелаете, Ваше Высочество, – с тенью сожаления отозвалась Катрин. – Но, надеюсь, вы окажете честь моему дому, выпьете бокал вина?

–Окажу, если вам угодно, – раздраженно буркнул Луи. Его друг при этих словах насмешливо закатил глаза, наверняка забавляясь происходящим. Принц хмуро покосился на приятеля и продолжил все тем же недовольным голосом: – Полагаю, вы знаете, что привело меня к вам, мадам?

–Да, – кивнула женщина. – Вы хотите увидеть мою дочь…

–Не совсем так, – едко поправил ее Луи. – Я хочу увидеть девушку, с которой познакомился на балу. И если это ваша дочь…

–В любом случае, лишнее знакомство не повредит, милорд, – уклончиво отозвалась Катрин.

–Вопрос кому… – пробормотал себе под нос друг принца. – Вашей дочери, разумеется, не повредит знакомство с будущим королем…

Катрин поджала губы и ничего не ответила. Все складывалось не совсем так, как она ожидала… однако отступать было поздно, и женщина, поведя рукой в сторону гостиной, вежливо сказала:

–Прошу следовать за мной, господа. Моя дочь ждет вас…

9g

Он давно не видел своего царственного друга в таком состоянии. Точнее сказать, не видел никогда… Луи стал угрюмым и задумчивым, полностью утратив былую легкомысленность. Даже любимые развлечения, охота и карты, казалось, потеряли для него всяческую прелесть. Но больше всего Генриха удивляла причина столь разительной перемены. Ну, кто бы мог подумать, что принц всерьез увлечется представительницей той половины человечества, которую в недавнем прошлом совершенно не уважал и не принимал в расчет?! Поэтому сын герцога буквально сгорал от нетерпения, мечтая увидеть девушку, заставившую Его Высочество потерять голову… неужто настолько хороша собой?!

Отчасти из желания воочию лицезреть подобную красотку Генрих и напросился с Луи к некоей мадам Катрин, по утверждению Энрикеса – матери загадочной Златы. И теперь был откровенно разочарован…

И это – та роковая Злата, из-за которой Луи не спал последние ночи?! Что, что он в ней нашел?!

Именно так думал Генрих, с удивлением глядя на худенькую темноволосую девушку с постным лицом, которая неуверенно и совершенно неубедительно улыбалась им. В ней не было ничего, ну совершенно ничего интересного! Она не обладала ни яркой внешностью, ни шармом… просто молодая девица, одна из многих.

Генрих недоуменно покосился на Луи, однако, заметив, с каким выражением тот хмурит брови, немного успокоился и тихо спросил:

–Это не она, верно?

–Да, не она! – не потрудился понизить голос Луи, испепеляя взглядом сначала лже-Злату, а после поочередно ее мать и Энрикеса. И если последний выглядел несколько смущенным, то Катрин старательно изобразила удивление.

–Вы уверены, милорд? – с видом оскорбленной невинности осведомилась женщина. – Я настаиваю, что это именно она!

–Да неужели? – язвительно протянул сын короля, обернувшись к ней. Его сузившиеся глаза метали молнии, и Генрих хорошо знал, что это значит… Луи был не просто зол – разъярен! Хотя догадаться о ярости принца мог лишь человек, хорошо его знавший.

–Моя дочь была на этом балу, – твердо произнесла Катрин. – Танцевала с вами.

–Я танцевал со многими девушками, – возразил принц, презрительно кривя губы. – Но ищу-то только одну!

–Мою дочь, полагаю! – настаивала женщина, держа спину идеально прямой и высоко подняв подбородок – должно быть, стараясь таким образом придать себе уверенный вид.

–Однозначно нет! – сердито отрезал Луи и снова обернулся к дочери Катрин, которая вся съежилась в своем кресле и выглядела донельзя смущенной. По губам принца скользнула довольная улыбка, и он торжествующе произнес: – И ваша НЕ-Злата тоже понимает, что мы с нею едва ли перекинулись хотя бы парой слов! Я даже не думаю, что танцевал с нею… такие серые мышки не в моем вкусе! – последнюю фразу молодой человек процедил сквозь зубы и с нарочитой издевкой, окинув девушку еще одним цепким критическим взглядом.

И Катрин, и ее дочь покраснели, причем если последняя – от смущения, то мать в краску вогнали совсем другие чувства.

–При всем уважении, милорд, я попрошу Вас не оскорблять мою дочь! – холодно проговорила она, горделиво откинув голову. – Вы видели ее на балу, вы танцевали с ней, вы ее почти соблазнили… а теперь решили отступить?!

–Вы забываетесь! – повысил голос принц, выпрямляясь. – Я могу заставить ответить вас за эти слова!

–Как охотно мужчины проявляют свою властность! – едко обронила Катрин. Ее дочь испуганно охнула, однако женщина не обратила на этот сдавленный полувздох-полустон внимания и убежденно продолжала: – Угрожать слабым женщинам всегда просто…

–Вы не кажетесь такой уж слабой, – парировал Луи, понемногу остывая. Глубоко вдохнув, чтобы привести чувства в порядок, он хмуро улыбнулся и приподнял крышку картонки, которую все это время держал в руках, после чего продемонстрировал присутствовавшим ее содержимое, а именно – туфельку Златы. Насмешливо глянув на помрачневшую Катрин, принц ехидно спросил: – Узнаете, мадам?

Женщина напряглась и спешно отвела взгляд от злополучной туфельки.

–Кажется, да, – немного напряженно сказала она, пожимая плечами.

–Принесите вторую.

–Вторую… кого… или что? – отлично понимая, о чем речь, протянулась хозяйка дома.

–Вторую туфельку! – иронично конкретизировал принц. – Ну, же. Я жду…

–Я не помню, куда девала ее… – уклончиво откликнулась женщина, натянуто улыбаясь. – Я была так зла, что моя дочь умудрилась лишиться обуви… так зла…

–Ах, вот как! – усмехнулся принц. – Что ж, больше мне сказать нечего… – и брошенный им на детектива красноречивый взгляд лучше всяких слов говорил, кого именно Луи обвиняет в столь неудачной встрече. Понял это и сам Энрикес…

–Прошу меня простить, Ваше Высочество, – не согласился с подобной трактовкой ситуации он. – Но я совершенно уверен, что девушка, с которой вы общались, живет тут!

–Ага, вот видите! – восторжествовала Катрин, благодарно улыбнувшись сыщику. Тот лишь насупился в ответ, не отвечая на эту многообещающую улыбку. Сейчас на карте стояло куда больше, чем возможность интрижки с красивой женщиной…

–Вы издеваетесь?! – рассвирепел принц, переводя возмущенный взгляд с Катрин на Энрикеса и обратно. – Вы что же, думаете, я не помню, с кем целовался в саду?!

Впервые он произнес вслух, что именно произошло между ним и таинственной Златой, и это фривольное признание прогремело, словно взрыв. Все присутствующие на мгновение замерли, немало пораженные: Линда густо покраснела, ее мать грозно нахмурилась, а Генрих спрятал понимающую улыбку и насмешливо покачал головой. Да и сам принц притих, сообразив, что сказал лишнее.

Первым отреагировал Энрикес. Негромко откашлявшись, он сдержанно проговорил, осторожно подбирая слова:

–Конечно же, я не думаю, что вы… что не помните, с кем были в саду. Но ведь в этом доме может жить еще и другая молодая леди, разве нет?

–На балу побывала только моя дочь! – поспешно вмешалась Катрин.

–Какая-нибудь служанка могла прокрасться тайно… одолжить где-нибудь платье… – предположил детектив, пристально глядя на принца.

–Служанка? – нахмурился тот, однако мрачность его длилась лишь долю мгновения. – Судя по манерам, по осанке – нет. Она похожа на истинную леди… Хотя пусть даже служанка… можно пожаловать титул…

Он просто размышлял вслух, но даже эта мимолетно брошенная фраза заставила Катрин возмущенно поджать губы. Пожаловать титул, каково?! Кажется, Луи настроен серьезно… нужно сбить с него спесь, объяснить, что представляет собой его потенциальная избранница!

–Возможно, вы говорите о мелкой воровке, моей так называемой падчерице, особе неблагодарной… – гневно начала она, однако завершить свою разоблачительную тираду не смогла – принц прервал женщину нетерпеливым жестом и властно спросил:

–О ком вы говорите? О какой еще падчерице?

Катрин хмуро взглянула на него и неохотно пояснила:

–О дочери моего ныне покойного мужа. Но она оказалась…

–Мне не интересно, кем она оказалась! – опять перебил ее Луи. – Как зовут вашу падчерицу?

Женщина помедлила, прежде чем бесцветно ответить:

–Злата. Ее имя Злата.

–Злата? – вмешался детектив. – Кажется, вы говорили, это прозвище вашей дочки.

Теперь все взгляды обратились на Линду, и та покраснела, смущенная столь недоброжелательным вниманием к своей особе.

–Я говорила, что я часто зову мою дочку “золотце”… а это почти одно и то же…

–Нет, вы говорили иное, – обманчиво мягким тоном возразил Энрикес и, уже обращаясь к принцу, настойчивее продолжил: – Уверяю вас, Ваше Высочество, я специально уточнял у мадам Катрин…

И снова Луи не счел нужным дослушать до конца своего собеседника. Пренебрежительно махнув рукой, он сказал:

–Неважно! Я и так вижу, что это не моя… что это не леди Злата. Мадам Катрин, почему вы назвали свою падчерицу воровкой да еще и неблагодарной?

–Потому что она такая и есть… она украла у меня одну ценную вещь. А потом ударила охранника и сбежала…

Генрих не сдержал смешок, вообразив себе эту картину.

–Вы увлеклись весьма темпераментной леди, милорд! – заметил он, усмехаясь. – Мне не терпится с нею познакомиться!

Луи выглядел сбитым с толку.

–Мне слабо верится, что она вас обокрала, – сказал он после паузы. – Что касается охранника… я хочу сам с ним поговорить. Узнать обо всем из первых уст.

–Но…

–Это не обсуждается! – окончательно вышел из терпения принц. – Я хочу его видеть. И не дай вам бог обмануть меня еще раз…

10. Игра в прятки

Злату разбудил голод – сосущий, ноющий, неотвязный. Вот уже несколько дней она толком не ела… свои последние, чудом раздобытые монеты девушка потратила, чтобы оплатить неделю проживания в трактире, в одной из комнатушек для гостей на втором этаже, – но завтраки и обеды в оплату не входили! И поскольку она играла роль некоего безвестного молоденького художника, попросить хозяина трактира дать ей немного хлеба в обмен на помощь по хозяйству не могла. Приходилось выкручиваться по-другому… вчера, например, беглянка стащила на рынке пару яблок и помогла одному фермеру прополоть огород, за что получила от него немного овощей. Но этого было мало, чертовски мало!

Проснувшись, Злата некоторое время лежала зажмурившись, прислушиваясь к собственному голоду. Ей не хотелось открывать глаза и признавать, что наступил новый день. Она знала, что увидит все ту же мрачную комнатку с грязными стенами и единственным узким решетчатым окошком, со скудной обшарпанной мебелью и паутиной по углам… По сравнению с этой клетушкой даже спаленка в доме мачехи казалась роскошной… по крайней мере, – чистой!

“Как действовать дальше?” – вот основной вопрос, который терзал Злату.

Вариантов, собственно, было не очень много.

Первое, что приходило в голову, – это найти крестную мать и попытаться наладить с ней отношения.

Во-вторых, оставалась надежда как-то заинтересовать принца… будто случайно показаться ему на глаза и использовать свой последний шанс – пока Луи не попал в сети более расторопной Барбары…

В-третьих, можно было объявить войну мачехе и попытаться выкурить ее с дочерью из отцовского дома.

Ну, и наконец, последний вариант – это просто забыть обо всех, разорвать связь с прошлым и попробовать начать жизнь заново. Найти работу, например…

Злата склонялась к первому варианту: затея с принцем представлялась ей слишком нереальной, от ссор с Катрин она изрядно устала, а перспектива до конца дней своих мыть посуду в какой-нибудь таверне или работать служанкой нагоняла тоску. Оставалось разыскать Маргарет и окончательно выяснить с ней отношения…

Придя к такому заключению, Злата глубоко вздохнула и наконец-то решилась открыть глаза. Начинался новый день…

10а

Вытянувшись по стойке “смирно”, жандарм взирал на восседавшего за столом Луи с должным почтением. Во взгляде принца, однако, никакого уважения не наблюдалось – только презрительное равнодушие. Зато стоявший за креслом наследника престола Генрих смотрел на посетителя куда добродушнее и даже слегка улыбался, словно все происходящее его изрядно забавляло.

–Вас зовут Жан, не так ли? – холодно заговорил принц, наконец.

–Да, милорд, – последовал учтивый и лаконичный ответ.

–Насколько я понимаю, именно к вашей помощи прибегла некая леди Катрин, чтобы обвинить в воровстве свою падчерицу… я прав?

Возможно, Жан не блистал излишним умом, однако ему хватило сообразительности и простой наблюдательности, чтобы отметить пренебрежительный тон, которым была сказана эта фраза, и сделать правильные выводы. Его Высочество явно испытывал симпатию к падчерице леди Катрин…

–Все достаточно сложно, милорд… – осторожно подбирая слова, протянул Жан. – У меня создалось впечатление, что это просто семейная ссора… какие-то их личные внутрисемейные дела…

–Что не помешало вам в них вмешаться, – насмешливо вставил Генрих.

Луи бросил на него мрачный взгляд через плечо, однако скрепя сердце поддержал:

–Да, зачем нужно было вмешиваться в эти, как вы сами признали, внутрисемейные дела? Следовало остаться в стороне.

–Возможно, я принял неправильное решение, Ваше Высочество, – покорно признал жандарм, склонив голову в знак раскаяния. – Но мне показалось, не будет ничего дурного, если мой человек некоторое время… м-м… посторожит девушку… пока мы во всем не разберемся.

–И как? – с иронией уточнил принц. – Разобрались?

–Не успели, – угрюмо откликнулся Жан. – Эта молодая особа оказалась не так уж проста… и проявила характер.

–Мы слышали, она ударила вашего человека по голове и сбежала, – с вопросительной интонацией заметил Генрих, снова вмешиваясь в беседу – похоже, он не питал особого почтения к своему высокопоставленному другу.

Жан искоса глянул на сына герцога и тотчас перевел взгляд на принца. И ответил тоже ему, всем своим видом демонстрируя, что понимает, кто здесь главный:

–Да, милорд… так и было. У моего человека… того, что ее охранял… нет к девушке никаких претензий. Он чувствует себя вполне хорошо… удар не имел серьезных последствий.

–Какова девушка, а? – искренне восхитился Генрих, качая головой. – Истинный ураган! Огонь!

Луи вздохнул, признавая свое поражение в стремлении обуздать темпераментного друга, и холодно подтвердил:

–Да, огонь… осталось найти эту пламенную особу, – он пристально взглянул на жандарма и властно спросил: – Вы можете в этом помочь?

–Может, стоит поручить это дело господину Энрикесу? – высказал свое мнение Генрих, склоняясь к принцу. – Он уже работал в этом направлении и почти нашел твою прекрасную даму…

–Он оказался некомпетентен! – отрезал Луи, не глядя на приятеля. – Он не смог понять, что эта Катрин – просто интриганка… так что я не нуждаюсь больше в его услугах, – и, словно ставя жирную точку, в упор посмотрел на жандарма и требовательно повторил вопрос: – Итак, господин Жан? Вы можете мне помочь?

–Полагаю, да, милорд, – неуверенно отозвался тот. – Можно объявить эту леди в розыск…

–Объявить в розыск?! – не выдержал Генрих. – Не слишком ли это… экстравагантно?

–Уймись, Генрих! – не выдержал принц и, развернувшись к приятелю, смерил его сердитым взглядом. Потом снова принял нормальную позу и куда спокойнее продолжил: – Мне кажется, идея неплоха. В конце концов, я не планирую арестовывать леди Злату… только найти.

–Но она может испугаться, обнаружив повсюду свои портреты и услышав, как глашатаи выкрикивают ее имя на площадях… – настаивал Генрих.

Луи лишь пожал плечами:

–Это будет ей наукой. В следующий раз подумает, прежде чем убегать от меня.

На лице Генриха отразилось понимание, по губам скользнула лукавая улыбка.

–Ясненько… Лучше сразу показать женщине ее место, верно, милорд? Тем послушнее она будет потом в роли жены…

Принц ничего не ответил, только сильнее нахмурился. Зато в глазах жандарма, не без труда сохранявшего серьезный вид, блеснул ехидный огонек, эхом отразившийся во взгляде Генриха. Сейчас эти двое, несмотря на их разницу в положении и возрасте, великолепно понимали друг друга!

10b

Катрин приподнялась на локте и окинула обнаженное тело лежащего рядом мужчины довольным взглядом. Хорош, что ни говори!

–Приятно, что я тебя заполучила, – лениво протянула женщина, продолжая беззастенчиво разглядывать своего нового любовника.

Он хмыкнул и, приоткрыв один глаз, сонно заметил:

–Это вопрос, кто кого заполучил… Ведь именно я пришел к тебе снова… и под весьма надуманным предлогом.

–Но остаться предложила я! – заспорила Катрин и капризно добавила: – И вообще, не спорь с дамой, Пьер!

Пьер Энрикес усмехнулся и расслабленно вытянулся, снова смежив веки. Он чувствовал полнейшее удовлетворение. Катрин прекрасно оправдала… нет, превзошла!.. его ожидания. Роскошная женщина, нескучная собеседница и искусная любовница… еще вполне моложава, умна, темпераментна, недурна собой, неплохо сложена… нет ни выпирающих ребер, ни отвратительных складок на талии… все нужные изгибы и выпуклости присутствуют! Чего еще желать? Разве что…

–Я бы не отказался от глотка вина… – выразил он вслух свое желание и искоса глянул на женщину.

–Это можно устроить, – легко согласилась та.

10с

Вскоре они уже пили вино прямо в постели и закусывали фруктами, которые выбирали из большой вазы на прикроватном столике. Катрин в накинутом на плечи шелковом пеньюаре и с растрепанными волосами была истинным воплощением чувственной страсти – особенно сейчас, когда неторопливо и с удовольствием обрывала виноградную гроздь. Энрикес невольно залюбовался этой во многих смыслах незаурядной женщиной.

–Жаль, жизнь состоит не только из таких вот сладких моментов… – печально вздохнул он и нежно прижался губами к обнажившемуся плечу любовницы.

–Сладкий момент – это я? – усмехнулась Катрин, помещая в рот очередную виноградину.

–Да… ты сладкая, – пробормотал Энрикес, отрываясь от ее руки. Пальцы его скользнули по молочной коже женщины, но мыслями он был как будто далеко… и Катрин почувствовала это.

–О чем думаешь, Пьер? – спросила она немного ревниво.

Он продолжал задумчиво гладить ее плечо и ответил после паузы:

–О том, что мои планы рухнули… а я, признаться, получив заказ принца, воодушевился.

Катрин чуть заметно напряглась.

–Ну извини, что помешала твоим планам – суховато сказала она, отстраняясь от мужчины и со злостью отбрасывая в сторону уже обработанную виноградную гроздь. – У меня были свои интересы, знаешь ли! А ты тогда был для меня никем… просто человек.

–Я тебя ни в чем не виню, – успокоил женщину Энрикес и мягко добавил, ласково сжав ее локоть: – Просто так распорядились звезды… я понимаю.

–А что хоть ты планировал? – все еще холодно спросила Катрин, искоса глянув на него.

Он растянулся поверх одеяла и, закинув руки за голову, принялся рассуждать вслух:

–Я думал проявить себя в этом деле и завоевать тем самым расположение Его Высочества… надеялся, что он сделает меня… ну, скажем, королевским детективом. Представляешь себе перспективы?

–Да… размах впечатляет! Даже жаль, что ты этого не получишь… – неохотно признала Катрин и мечтательно протянула: – Заманчиво было бы спать с королевским детективом…

–Увы, увы! – вздохнул тот. – Вместо того, чтобы завоевать его расположение, я вызвал в принце неприязнь. Крайне недальновидно с моей стороны!

–Но, пожалуй, это исправимо… – поразмыслив, сказала Катрин.

Детектив приподнялся на локте и с любопытством глянул на нее. Он уже понял, что его любовница – прирожденная интриганка, умеющая извлекать выгоду буквально из всего! Такими талантами грех не воспользоваться…

–И как же это исправить? – заинтересованно осведомился Энрикес.

Она села в постели и потянулась с томной кошачьей грацией, явно забавляясь хмурым нетерпением, с которым сыщик ждал ее ответ.

–Ладно, слушай, – наконец, заговорила Катрин. – Не буду тебя больше мучить…

–Тебя стоило бы придушить, – мрачно заметил ее любовник.

Катрин игриво стрельнула в него черными шальными глазами и весело согласилась:

–Это можно обсудить… но позднее. А пока я предлагаю тебе расстараться и отыскать мою негодную падчерицу первым.

–Каким образом?! – возмутился он. – Повсюду ее портреты, ее имя выкрикивают на площадях… ее уже нашли или вот-вот найдут!

Но Катрин покачала головой:

–Нет, милый… поверь! Злата девчонка умная… не могу не признать! Ее найдут, конечно… но сделать это будет непросто. Такой топорный способ, который выбрал принц, не поможет. Девица явно что-нибудь придумала… как-то замаскировалась, спряталась. И тебе нужно просто понять, что могло прийти ей в голову! Улавливаешь мысль?

–Улавливаю, – уныло согласился Энрикес. – Это будет непросто… хотя…

В конце концов, что он теряет? В лучшем случае – немного времени и сил! Дел сейчас особых нет… а в случае удачи благодарность принца будет стоить всех затрат…

–Ты согласен, Пьер, да? – шепнула Катрин с удовлетворением в голосе – детектив не счел нужным скрывать свои чувства, а потому мысли буквально пропечатались у него на лице. – Ты найдешь ее? Я помогу тебе…

–Хорошо, – улыбнулся он и, потянувшись к женщине, властно добавил: – А пока помоги мне в другом…

–В чем же? – изобразила непонимание она.

–Вот в этом! – и он прильнул губами к ее губам.

Катрин, впрочем, не сильно сопротивлялась…

10d

Впервые увидев свой портрет, приколоченный к двери одной из лавок, Злата испытала настоящий шок. Хотя, следовало признать, не будь там подписи, она бы себя никогда не узнала… Портрет весьма обобщенно изобразил ее… это была некая усредненная пухлощекая шатенка с миловидным лицом, но уж никак не она, не Злата!

На смену шоку пришла глухая тревога. Не страх, нет – именно неотвязная тревога, следовавшая за девушкой неотступной мрачной тенью. Злата стала осторожной и мнительной, вздрагивала от малейшего звука и потеряла сон и аппетит. Эта потеря не пошла на пользу ее внешности, она осунулась, побледнела, – зато окончательно лишилась сходства со своим портретом!

Но портреты – это полбеды. Были ведь еще глашатаи! Злата раньше с симпатией относилась к этим молодым людям в длинных бирюзовых плащах, украшенных гербом монаршего дома: ей нравилась стать и торжественность королевских вестников; нравилось слышать их громкие, хорошо поставленные голоса, задорно выкрикивающие важные объявления… однако теперь она всё это просто возненавидела!

“Неужели я все-таки убила того парня?!” – холодея от ужаса, думала Злата. Что ж, если и так, придется жить с подобным грузом… сдаваться жандармам она не станет! Сделанного в любом случае не воротишь…

Девушка по-прежнему оставалась все в том же трактире. Переезжать она побоялась – тут к ней присмотрелись, привыкли, а на другом постоялом дворе могут заподозрить неладное… Злате пришлось, правда, несколько раз продемонстрировать свои творческие “наброски”, чтобы подтвердить легенду о бедствующем молодом художнике, но, к счастью, она рисовала неплохо, да и вообще, как говорится, “я иначе вижу мир”.

Так она и жила последние дни: как могла тихо, незаметно, стараясь не привлекать к себе внимания… до поры до времени это удавалось.

10e

Энрикес туже затянул пояс домашнего халата и устроился за столом напротив Катрин в ее изысканной бело-розовой столовой. В пурпурном шелковом пеньюаре, с уложенными смоляными волосами, она благоухала свежестью и пряным парфюмом… и все-таки детектив, отдавая должное ее роскошному внешнему виду в эту минуту, с легким сожалением подумал, что она ему больше нравилась ранним утром… с растрепанной шевелюрой, бледная и ненакрашенная…

–Итак, давай рассуждать вместе, – заговорила Катрин, пока служанка расставляла на столе блюда и напитки к завтраку. – Где может находиться моя несносная падчерица?

–Вижу, ты ее терпеть не можешь, – усмехнулся Энрикес, накладывая себе на тарелку добрую порцию румяного омлета. – Любопытно знать, за что?

Катрин передернула округлыми плечами и принялась намазывать на ломтик хлеба сливовое повидло.