Богатырская работенка

Старик озадаченно посмотрел на нас, на палец с десятисантиметровыми изогнутыми ногтями, икнул и буркнув: «Дойдет и до вас время, не жильцы вы на этом свете более, не жильцы… но сперва мне надобно набраться сил и с Ванькой-дураком разделаться», – исчез.

– Куда он делся?

– Телепортировался. – Я с облегчением вздохнул.

– А кто за базар отвечать будет?

– Пускай его… ненормальный ведь.

– Так дело не пойдет. Непорядок. Слышь ты, копперфилд доморощенный, а ну вернись! – во всю мочь легких взревел браток.

– Боюсь, он не слышит, – промямлил я, пытаясь унять звон в ухе. – Он уже где-нибудь за сотни километров отсюда.

– Ладно заливать, – отмахнулся Гриша. – Сидит где-нибудь рядом и хихикает, гад.

– Где? Здесь же камень кругом. Не сквозь стену же он прошел?

– А почему нет? Я понял, она не настоящая. Голограмма, я в кино такое видел. Вот смотри, – Гриша улыбнулся и шагнул сквозь стену.

Вернее попытался шагнуть, поскольку стена все же оказалась настоящей. А камень – твердым.

Бом!

– Ну ты, студент, и козел!

– В смысле? – растерялся я, попятившись.

– Советы у тебя дурацкие.

– Но ведь я…

В силу врожденного упорства браток заглянул за нагромождение камней и покричал немного, но странного узника отыскать не удалось.

Вернувшись к джипу, Гриша достал из багажника пару банок пива и, протянув одну мне, сделал жадный глоток. Всего один. Больше в пол-литровую банку не помещается.

– Что будем делать, студент?

– Нужно выбираться отсюда.

– А как?

– Судя по всему, мы в подвальном помещении стоящего на холме замка, а из любого подвала должен быть выход.

– Замок там, – определил Гриша, – значит и выход там.

– Согласен.

– Знаешь, что обидно? – неожиданно спросил браток, с легкостью скомкав в кулаке пивную банку.

– Что? – насторожился я.

– Мы уже столько времени здесь сидим, а никто и не попытался помочь нам. Ладно Маха – она на меня разозлилась. Да и шалава, какой с нее спрос? Но вот Витек… ведь должен был видеть, что мой джип провалился. Не мог не видеть.

– Может он в другую сторону смотрел.

– Может. Потопали?

– Угу.

Не успели мы сделать и двух шагов, даже фонарик не включили – сюда падающий сверху свет еще доставал, – как нас окликнули:

– Хэй, пиплы!

Обернулись мы с завидным проворством.

Из-под покореженного капота джипа высунулось зеленое рыло с огромными выпуклыми глазищами, мощной бульдожьей челюстью и свиным пяточком несколько вытянутой кверху формы. В правой ноздре поблескивало тонкое колечко.

– Допился, – простонал браток, мужественно рванув из-под полы пиджака пистолет и свалившись в обморок.

– Апчхи!

Глава 3

В старом подземелье

Глаз видит, да зуб неймет.

Граф Дракула о привидениях

– Ты кто? – справившись с непроизвольным чихом, я настороженно посмотрел на загадочное существо, высунувшееся из-под покореженного капота джипа. Происходящее становилось все «страньше и страньше» – как говаривала одна любознательная девочка, хотя куда уж «страньше»?

– Да! Кто ты? – поддержал меня пришедший в себя браток, поднимаясь на ноги и делая вид, что он просто так, на минутку прилег отдохнуть.

Выглядывающая из-под капота уродливая тупорылая морда заискивающе улыбнулась, продемонстрировав острые стальные зубы в два ряда.

– Я в приборную доску свой.

– Руки вверх! – неожиданно взревел браток, с самым решительным видом нацелив свою пушку на уродца. Все-таки чувствуется бойцовская порода.

«Свой» недоуменно почесал острым когтем между острыми же ушками, торчащими на его макушке, и спросил:

– Зачем?

– Стрелять буду!

– Вот это по-нашему, босс, – ободрило братка таинственное существо, выбравшись из-под капота и устроившись на бампере джипа. Больше всего оно напоминает крупного, но очень худого зайца с короткой шерсткой цвета морской волны, трехпалыми лапками и стальными вставными зубами. Хвоста не видно, равно как и первичных половых признаков. Про вторичные вообще молчу. Ну откуда мне знать, как они у этих уродцев должны выглядеть?

– Кто босс? – удивился Гриша, опустив оружие.

Да и правильно. Что толку размахивать пистолетом, если он кроме меня никого не пугает?

– Апчхи!

– Ты, босс, – почтительно пояснил неожиданный собеседник.

– Чей?

– Мой.

– Твой?

– Ес оф кос, то есть ага на все сто процентов.

– Здорово, – обрадовался Гриша. И ка-а-ак заорет:

– Фас!

И в меня своим пальцем тычет.

– Ты чего? – я больше опешил, чем испугался.

– Да это я так, проверяю, – пояснил Гриша, засунув пистолет за пояс. – Должен же я знать, на что он способен…

– Нужно начать с чего попроще…

– Думаешь? К ноге!

Уродец задумчиво почесал пятак, но попытки приблизиться или каким-либо иным способом выразить верноподданнические настроения не предпринял.

Я не вытерпел и поинтересовался у Гриши:

– А кто это?

– Ты у меня спрашиваешь?! – браток сделал круглые глаза.

– Ты же его босс.

– Ну да. То есть типа как да, но… Эй, ты, как там тебя… ты кто?

– Да свой же я, свой. В приборную доску свой, чтоб мне век семьдесят шестым давиться.

– Это мы еще проверим… А звать тебя как?

– А зачем меня звать?

– Ты мне тут под печальную нацию не коси, взял моду на вопрос вопросом отвечать, говори прямо! – потребовал Гриша. – Как звать?

– Никак. Это пускай моськи на свист бегают.

– Да я те… – потянулся за пистолетом Гриша.

– Погоди. Я попробую поговорить, – остановил я братка. Нереальность происходящего странным образом подействовала на меня, и я перестал бояться невольного спутника по подземному плену. Тоже мне невидаль – браток обыкновенный. Здесь странным образом живые трупы электричество генерируют и телепортируются, из джипов невероятные существа выбираются… после такого к нашей суровой реальности поневоле начинаешь относиться с некоторой долей философского пофигизма.

– Пробуй, – дал добро Гриша.

– Как тебя родители называли? – смотря прямо в выпуклые глазищи, спросил я.

– Нет у меня родителей.

– Так не бывает, должен же кто-то был дать тебе жизнь?.. Ну да ладно. Допустим, ты их совершенно не помнишь, такое, к сожалению, бывает. А кто тебя воспитывал?

– Никто. Самоучка я. Да и от рождения всеми нужными навыками в достаточной мере природой одаренный.

– Ладно, гений. Самородок неграненый. А друзья к тебе как обращаются? – Я решил не сдаваться и получить-таки ответ на свой вопрос.

– У меня нет друзей.

– А девушка?

– А это кто?

– Проехали, – отмахнулся я, чувствуя охотничий азарт, охватывающий меня. – А знакомые?

– «Хай».

– Это в смысле… Ага. Хорошо. Когда вы встречаетесь, они говорят «хай», да?

– Да.

– А потом?

– Что потом?

– Что они потом говорят?

– Чаще всего ничего.

– А реже всего что? – уточнил я.

– «Пока» или «прощай».

– И все?

– Иногда «бай-бай» или «гуд-бай».

– Содержательные у вас беседы, – вздохнул я.

– Что поделать, век технического прогресса, только время и есть, что во время уличных пробок.

– Пробки – это бич наших мегаполисов, – с умным видом произнес Гриша, – который докатился и до провинциальных городов… такова эпоха.

– И о чем вы во время пробок разговариваете?

– Не до того. Все злые, нервные…

– Это точно, – подтвердил браток, достав из багажника очередную банку пива и открыв ее. – Простоишь час-другой, и уже готов взять автомат и всех к чертовой матери перестрелять. Но нельзя, порядочность не позволяет.

– Ругаются друг на дружку, фыркают, – пожав плечами, пояснило загадочное существо цвета морской волны.

– Ну с кем-то ты должен общаться?

– Наверное, должен, – согласился со мной уродец. Его пятак печально повис, и в больших выпуклых глазах заблестела тоска-печаль.

– К тебе что, никто и никогда не обращается, совсем-совсем?

– Было пару раз.

– Вот, – обрадовался я. – И что они говорили?

– «Что тебе, зараза, нужно?»

– Это ты мне?

– Или мне? – насторожился Гриша, потянувшись за пистолетом.

– Это вы, босс, мне, – пояснило безымянное существо.

– Что-то я такого не припоминаю… – нахмурил лоб браток. – Я твою зеленую харю первый раз в жизни вижу.

– И все? – уточнил я, предчувствуя утвердительный ответ.

– Все, – оправдал опасения уродец со стальными зубами.

– Ерунда какая-то, – произнес я, поникнув головой. – Так не бывает…

– Да что же ты за тварь такая?! К тебе по-человечески, со всей душой, – не выдержал Гриша.

– Так бы сразу и спросили. Гремлины мы, – сообщило существо.

– Интурист, что ли? – поинтересовался браток. – Индиец.

– Почему индиец? – растерялся я. А у гремлина так и вовсе челюсть отвисла до самой груди.

– Так он сам же сказал, что римлянин, значит из Рима. Вот!

– И?

– Какой ты тупой, студент! Географию в школе лучше учить нужно было. Ведь всем известно, что Рим – это столица Индии.

– Вот как? – только и сумел выдавить из себя я. Хотелось смеяться, но внушительные кулаки братка и его пушка как-то сдерживали это желание.

– Он не римлянин, а гремлинин, – поделился я. – Или гремлин?

– Гремлин, – подтвердило существо. Только откуда ему точно знать, ежели он ни с кем не общается?

– А это что за «ху из ху»?

– Это я и есть, – улыбнулось существо. – Собственной персоной.

– Это сказочный народец, вроде гномов, только они в технике живут, – блеснул я познаниями в области неизведанного.

– Сказочный? – удивился и даже немного обиделся гремлин.

Гриша задумался, потом звонко хлопнул себя по лбу и принялся суматошно шарить по карманам.

– Что-то потерял?

– Мобильник. Хочу этого гремлина заснять.

Отыскав мобильный телефон, браток навел на зеленовато-голубого персонажа городского фольклора глазок объектива и произнес:

– Скажи «сы-ы-ыр».

– Чи-из! – растянул рот в улыбке до ушей гремлин.

Сделав несколько кадров, Гриша углубился в дебри телефонного меню.

Мобильник пискнул, протестуя в силу своих возможностей.

– Показывает, что сигнала нет, – сообщил браток.

– Ну так мы же под землей.

– Да все равно – покрытие здесь хорошее, должно брать… Ладно, пошли. Нечего здесь торчать. Я проголодался.

– А он?

– Слышь, ушастый, ты чего хотел?

– Возьмите меня с собой, – заискивающе улыбаясь, попросил гремлин.

– Какие проблемы? Пошли. А называть его я буду Чебурашкой.

– Почему? – удивился я. – Он же совсем не похож на приятеля крокодила Гены. У того уши огромные, как блины на Масленицу, да и шерсть коричневая. А у этого-то сине-зеленая…

– Ну мало ли что не похож… Эй, ушастый, хочешь быть Чебурашкой?

– Н-н-не знаю.

– Короче, ты апельсины любишь?

– А что это? – вытаращил глаза гремлин.

– Ну овощ такой, – показал сжатую в кулак руку Гриша. – Представил?

Пятак отрицательно качнулся из стороны в сторону.

– Апельсин – это плод.

– А в ухо? – повернулся ко мне браток.

– Овощ – так овощ, – поспешно согласился я.

– Ну что, любишь апельсины? Нет?! Ну и фиг с тобой! Будешь Ушастым… а нечего выделываться было. Апельсины он не любит…

– Пойдем, – предложил я.

– И то дело, чего тут торчать? – согласился браток.

И мы пошли. Хотя больше всего наш способ передвижения напоминал гибрид бега с препятствиями и альпинистского восхождения. Подземелье оказалось изрядно разрушенным. Да и чего иного ожидать при общем состоянии замка. Руины. В таких даже привидения не водятся.

– Здесь боковой ход, – сообщил Гриша, направив луч фонарика телефона в темный зев тоннеля. – Он куда-то в сторону ведет.

– Но недалеко, – предупредил гремлин, прекрасно видящий в темноте.

На всякий случай решив проверить его, мы через несколько шагов уткнулись в завал. Проход наглухо закупорен массивными валунами. Тут без специального оборудования не разгрести, да и обвал можно вызвать.

Пришлось вернуться к главному ходу и продолжить движение, ежеминутно рискуя сломать ногу или набить шишку. Выше всего риск, понятное дело, у меня. Поскольку гремлин наделен ночным зрением, а у Гриши фонарик, и мои ноги его мало заботят.

– Ох, и длинный же туннель, – пожаловался гремлин. – У меня уже лапы болят.

– Пришли, – остановился шедший первым браток.

– Куда?

– Тупик.

– Действительно тупик, – согласился я, ощупывая потрескавшуюся кладку, состоящую из грубо обтесанных камней различного размера. – Но должен же здесь быть выход…

– Должен, – не стал спорить Гриша, – но его нет.

– Может здесь дверь с секретом… Нужно нажать на какой-нибудь кирпич и она откроется.

– Да нет здесь никакого выхода, – махнул рукой браток. – И как назло, связи нет.

Его мобильный телефон уперто высвечивал отсутствие сети.

– И куда теперь? – спросил гремлин.

– Кто куда, а я пиво пить, – заявил Гриша, решительно обратив стопы вспять.

Пришлось последовать за ним. Не оставаться же в темноте и одиночестве…

Надежды отыскать скрытую дверцу у меня не было. Скорее уж ступеньки наверх находятся за завалом бокового ответвления.

Браток привычно нырнул в багажник за пивом, и спустя минуту до слуха донеслись громкие сосущие звуки и довольное причмокивание.

Опустившись на каменную плиту, я с тоской посмотрел на плывущие над головой белоснежные облака и косые солнечные лучи, пронизывающие клубящуюся в воздухе пыль.

– Григорий, может покричать? – предложил я.

– Зачем?

– Может твой друг просто не может нас найти? Ищет-ищет… а мы здесь, под землей.

– Можно конечно, но… Эй, сказочный ушастик, погуди!

– Гу-у-у… – послушно затянул вытянувшийся на капоте гремлин. Он даже перестал ковыряться в двигателе, выковыривая оттуда кусочки смазки, которую затем с урчанием слизывал с пальца. Можно подумать, Ушастый варенье жрет. Карлсон эпохи индустриализации.

– Идиот! На клаксон нажми.

Гремлин послушно перебрался в салон и навалился всем весом на рулевое колесо.

В замкнутом пространстве подземелья резкий звук, многократно растиражированный расторопным подземным эхом, болезненно ударил по перепонкам. Зато его должно быть далеко слышно. Если небритый приятель Гриши бродит поблизости, он не мог не услышать его.

Еще несколько гудков, и гремлин, высунув лицо в опущенное окно, поинтересовался у братка:

– Еще, босс?

– Хватит. Отдыхай.

– Окей. – Восприняв разрешение как инструкцию к поведению, скрытный житель ходовой части джипа вернулся на место и, по пояс нырнув под погнутый угол капота, с причмокиванием принялся что-то поедать.

Мой желудок, следуя стадному чувству, заурчал, намекая, что неплохо было бы и ему кинуть миску-другую «первого», а может и «второго». Или хотя бы десерта. Но согласен и на корочку хлеба. Вот только в карманах у меня лишь флэш-брелок с подборкой новых мультов про Масяню, связка ключей с кроличьей лапкой, горсть мелочи и складной ножик.

– Выбираться, видимо, нам придется самостоятельно, – сказал я, спустя полчаса напрасного ожидания реакции на автомобильные гудки.

– Я тоже так думаю, – согласился браток. Он скомкал опустевшую банку в кулаке и, забросив получившийся комок за ближайшее нагромождение камней, повернулся к гремлину.

– Готов?

– К чему? – растерялся Ушастый.

– Совершать восхождение на Пик Коммунизма, – хохотнул Гриша. – У меня в багажнике есть бухта буксировочного троса, привяжешь его и сбросишь вниз. Мы по нему поднимемся.

– Но я не умею.

– Научим, – уверенно пообещал браток. – Вон у тебя какие ногти, с такими только по стенам лазать.

Гремлин растерянно посмотрел на трехпалые ручки, словно видя их впервые.

А Гриша тем временем достал из багажника свернутый кольцами синтетический канат и очередную банку пива. Основательно запасся. Я не насчет каната…

– Альпинистка моя ушастая, скалолазка… – безбожно фальшивя, принялся напевать браток.

– Трос можно забросить наверх отсюда, чтобы ему легче лезть было, – подсказал я.

– Можно, – размахнулся браток, отправив веревку в полет. – А почему бы и нет.

Сверкнув на солнце кольцами, она не долетела до края всего несколько сантиметров и повисла на обнажившихся во время обвала кореньях.

– А ты чего замер? – прикрикнул на гремлина Гриша. – Начинай лезть!

– Как, босс?

– Руками и ногами! Ты что, в первый раз лезешь?

– В первый.

– Тьфу ты! Значит так… – Ухватив гремлина за шиворот, Гриша забрался на крышу джипа и, встав на никелированные дуги, поднял Ушастого над головой, позволив дотянуться до неровного скола потолочных плит. – Хватайся.

– Ухватился.

– Держишься?

– Держусь.

Отпустив гремлина, Гриша спрыгнул на пол и запрокинул голову кверху.

– Теперь ухватись за тот камень, что выступает выше и немного правее.

– Но я же упаду!

– Не упадешь.

Гремлин разжал пальцы и… упал. Чего и следовало ожидать.

– Ты там не убился?

– Нет, – ошарашенно тряся головой, ответило существо, живущее под капотом автомобиля.

– Сейчас попробуем еще раз, – решительно заявил Гриша. – Я не намерен торчать тут до ночи.

– А еще один канат есть? – спросил я, вспомнив о таком приспособлении как «кошка». – Мы могли бы приделать к нему крюк и забросить наверх.

– А раньше сказать не мог?! – набросился на меня браток. – А то типа тут все тупые, а он один умный… А ты чего развалился, Ушастый? Вверх и только вверх.

И вторая, и третья попытка Гриши использовать гремлина в качестве скалолаза закончились с тем же результатом и там же. На крыше джипа.

– Не хочешь по-хорошему, – решил браток, – будет по-моему.

– Больше не нужно лезть? – с надеждой спросил гремлин.

– Не нужно. Ты теперь из класса ящериц всяких и других гадов…

– Пресмыкающихся, – подсказал я.

– Знаю, – отмахнулся Гриша. – Из класса пресмыкающихся переходишь в птицы. Будешь вороной.

– Скорее уж пингвином, – не удержался я.

Гремлин озадаченно почесал потылицу, пытаясь определить, какие еще неприятности его ждут.

Браток забрался на изрядно уже помятую его ботинками крышу джипа и, ухватив гремлина за ноги, резким рывком снизу-вверх отправил его в полет.

– Хорошо пошел, – крякнул от удовольствия Гриша.

Но гремлин, не долетев до края ямы немногим больше метра, врезался в густое переплетение белесых корешков и не менее стремительно рухнул вниз.

Я едва успел его поймать, в прыжке подхватив у самой земли.

Пока я вытрушивал из волос и из-за пазухи мелкие камушки и рассматривал стесанный до крови локоть, браток задумчиво мерял шагами крышу джипа. По всей видимости мысль не шла. Наконец Гриша не выдержал и, нырнув в багажник, припал к пенящейся божественным напитком двухлитровой банке. Пол-литровые жестянки его уже не устраивают? Не прошло и минуты, как он издал торжествующий вопль:

– Эврика!

Куда там древнему греку с его ванной.

Гремлин попятился, намереваясь укрыться среди каменных глыб. Судя по потускневшему взору и поникшим ушам, он уже жалел, что вылез из-под капота. Но одержимый очередной идеей Гриша изловил Ушастого и, забросив на плечо, повернулся ко мне.

– Я очень тяжелый, – на всякий случай предупредил я. Осваивать азы летного искусства в мои планы на ближайшие годы не входило.

– Вот и хорошо. Лезь на машину.

– Зачем? – растерялся я.

– Так нужно.

– Хотелось бы знать подробности плана, может я…

– Может. Лезь!

Нехотя, но я забрался сперва на покореженный во время погони капот, а затем и на крышу, изрядно попорченную рифлеными подошвами армейских ботинок.

– Дотянешься до потолка?

– Дотянусь. Но залезть не смогу, – сразу же предупредил я.

– А лезть никуда и не нужно, – сообщил Гриша, присоединившись ко мне. – Упрись руками в потолок, ногами в багажник и постарайся не шататься.

– А почему это я буду ша… – задохнувшись от неожиданно обрушившейся на спину тяжести, окончание вопроса я проглотил вместе с жалобным стоном, рванувшимся с губ. А Гриша, переместив центр тяжести с упиравшейся в поясницу ноги на колено, которое уткнулось в затылок, подтянулся и оказался на загривке.

– Да не пляши ты! – возмутился он.

– Шы-ы-ы… – только и смог произнести я.

Но браток ответа и не ожидал. Он поднялся во весь рост, весьма чувствительно впечатывая рифленые протекторы ботинок в плечи.

Сверху посыпалась земля, пыль и какие-то мумифицированные насекомые.

Сдерживая желание чихнуть, я прозевал тот момент, когда Гриша, стремительным взмахом, забросил гремлина на поверхность земли.

– Теперь дотянись до веревки, – принялся раздавать команды браток. – А ты, студент, стой спокойно. А то извиваешься как стриптизерша у шеста…

Далась ему эта стриптизерша?

– Дотянулся? Вытаскивай ее. Вот, хорошо. Теперь привяжи один конец к чему-нибудь… Да не к концу, а конец. Студент, не шипи там, ты ведь мешаешь… Что?! Привязать не к чему? Ну подумай головой. А что там есть? Ага. Угу… Студент, мне плохо слышно! Спина? Какая спина? При чем тут какая-то спина?.. Дерево? Маленькое? Тоньше моей руки? А твоей? Подойдет… Стой!.. Это я не тебе. Тьфу ты! Ты вяжи, а ты стой. Привязал? Сбрасывай сюда свободный конец… Что?! Ты оба привязал?.. Студент!

Трос, извиваясь как червяк, соскользнул с края обвала и накрыл кольцами голову Гриши.

Подпрыгнув, браток несколькими стремительными рывками подтянулся до края и перевалился через него.

– Ну вот… Студент, давай – лезь!

Но я не то что лезть, я пошевелиться не мог.

– Ну чего ты там?

– Спина, – сообщил я.

– Интеллигенция вшивая! Хватайся за канат – вытащу.

Я ухватился, Гриша вытащил. Правда, предварительно, рванув слишком резко, стукнул головой о камень.

Растянувшись на земле, я почувствовал, как спине возвращается чувствительность. Первым воспользовалась этим боль, пронзив позвоночник огненным шилом.

– Что-то мне пива хочется, – потянулся Гриша. – Слышь, Ушастый, будь другом…

Глава 4

Сплошь леса девственные да долота нехоженые

Метла не роскошь, а средство передвижения.

Гарри Поттер

– Какой странный дельтаплан, – заметил Гриша, рассматривая стремительно приближающийся к нам предмет.

– Это не дельтаплан.

– А что тогда?

– Метла.

– Да брось ты. Кто же на метлах по небу летает?

– Ведьмы.

– Хм, – задумался Гриша, привычно нашаривая в кармане мобильный телефон. Он видимо решил собрать коллекцию снимков вымышленных существ. Да нет, сказочный в данном случае лишь способ перемещения – верхом на помеле по небу, а сама ведьма вполне реальная. Дородная бабища с толстыми ляжками и неохватной задницей выглядит вполне обыденно. Если не брать во внимание тот факт, что обычно они не демонстрируют прелести всем того желающим и не желающим тоже. Остальных деталей ее внешности рассмотреть не удалось, ибо в этот самый миг ведьма, промелькнув над головой, скрылась за кроной высокого разлапистого дерева, одиноко торчащего рядом с руинами замка. Так же будет выглядеть знакомая тетя Зина из магазина напротив, раздень ее и усади на метлу. Но вот заставить ее взлететь… Но летит же! Чертовщина какая-то. Вон, даже гремлин озадаченно почесал пятак и выпалил:

– Ёу! Она полетела.

– Улетела, – с некоторой тоской согласился Гриша, уткнувшись в экран мобильного телефона, чтобы получше рассмотреть получившийся снимок. – А разве ведьмы днем летают?

– Ну не знаю, – я пожал плечами, – это первая летающая ведьма, которую я видел.

– А нелетающих значит раньше видел?

– Да сколько угодно, – подтвердил я. – Почти в любом дворе на лавочках шаманят, косточки встречным и поперечным перемывая.

– А ты знаешь, вокруг что-то странное происходит, – как-то неожиданно серьезно сказал Гриша, нервно вздрогнув и перекрестив пузо. Если на его цепок повесить соответствующий крест, которым с равным успехом можно увенчать купол небольшой церквушки, он будет как раз там. – Что-то непонятное.

А то я не вижу, что происходит… Но паниковать пока что рано. Вернее, уже поздно. Да и толку?

– Ты тоже заметил?

– Да, – подтвердил браток. – В воздухе чем-то таким пахнет… нехорошим.

Гремлин шмыгнул носом и отступил на пару шагов, вжав голову в плечи.

– И все? – растерялся я. Неужели браток обратил внимание только на отсутствие смога?

– А что еще? – округлил глаза Гриша.

А гремлин для него – это ничего необычного? А ведьма верхом на помеле, шастающая в небесах? А дома, а дорога… ручей на дне балки, в конце концов, где они?

Истерично хохотнув, я указал в направлении, где должны находиться городская свалка, частный сектор, девятиэтажные дома нового микрорайона и башня районного телецентра.