Район плавания от Арктики до Антарктики. Книга 3

Цикунов дал краткую радиограмму лишь в свой ХЭГС о передаче колец, ничего не сообщив ни в службу мореплавания, ни главному инженеру. Но капитан второго судна проинформировал во всех подробностях все заинтересованные службы пароходства. Уже утром следующего дня Цикунов позвонил своему групповому диспетчеру и рассказал ему более подробно о прошедшем процессе передачи колец. Тот ответил, что у них уже есть вся информация с «Капитана Мана». Тогда капитан добавил, что вся операция заняла четыре часа и потеряно три линя, а в остальном «все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо». Через несколько дней он получил радиограмму из службы безопасности мореплавания с просьбой подробно изложить все детали переправы для передачи опыта на другие суда пароходства, что он подробно описал в своем рейсовом донесении с приходом в базовый порт. На следующий день в послеобеденное время ему снова позвонил главный инженер, поблагодарив за удачно проведенную операцию по передаче колец, и пообещал денежное поощрение, но с этим как-то не сладилось: то ли память оказалась коротка, то ли передумал, то ли денежных знаков в наличии не оказалось, но Цикунов свою обещанную премию более не ждет, ведь обещать – не значит жениться, да и недосуг главному инженеру такими мелочами заниматься.

Что мешало капитану отказаться от столь сложной и крайне рискованной операции и не рисковать на грани фола десятками жизней на обоих судах? Вряд ли кто бы упрекнул за этот отказ на пределе человеческих возможностей. Его никто на заставлял и не прессинговал, и даже главный инженер подтвердил, что никто в пароходстве не возьмет на себя ответственность за указание капитану о передаче поршневых колец в открытом штормовом океане, одна лишь малейшая ошибка могла навсегда исковеркать его жизнь, или он мог стать судимым со всеми вытекающими последствиями, не рассчитывая на милость судьи или обвинителя.

Скорее всего, это профессиональная гордость, желание в первую очередь доказать самому себе: «Я это сделаю». И он сделал, не рассчитывая ни на награды, ни на моральные стимулы.

И пусть каждый узнавший об этом случае в океане сам оценит действия капитана, стоили ли они того или нет и не перешел ли он границу разумного риска.

Табу на пиво

Пятидесятые—шестидесятые годы – расцвет советского китобойного промысла. Из пяти китобойных флотилий СССР на Дальнем Востоке работали три: «Дальний Восток», «Слава» и «Владивосток». Новейшей из них была китобойная база «Дальний Восток», построенная на верфях Федеративной Республики Германия в 1963 году, 26500 тонн водоизмещения,150 метров длиной. Китобойная база «Слава» была недавно передана с Черного моря. Она получена в Англии за счет репараций по разделу немецкого флота в 1946 году и обладала самым большим водоизмещением, в 28750 тонн, при длине 150 метров. А самой новой являлась китобойная база «Владивосток» водоизмещением около 2500 тонн, построенная в Федеративной Республике Германия в 1963 году, и обладала она гораздо большей скоростью, что позволяло ей следовать не отставая, при удачной охоте, за своими китобойцами, не позволяя им надолго отвлекаться на возвращение к базе для сдачи загарпуненных китов. «Слава» работала на твердом топливе, а проще говоря, на угле, и на ней было около 50 кочегаров, можно только представить, что это было за сообщество единомышленников. «Пароход белый, беленький, черный дым над трубой» – это как раз про пароходы на твердом топливе, на угле. Уголь доставляли суда-снабженцы и, перегрузив его в опустевшие бункеры китобазы, забирали ее продукцию обратным рейсом. «Дальний Восток» и «Владивосток» были современными дизельными судами, работающими на жидком топливе, к тому же в межсезонье занимались переработкой рыбы, установленное незадолго до этого оборудование позволяло. Экипажи в рейсах доходили до 500 человек. Дизель-электрические китобойцы разработали и построили у себя, и с 1963 года они массово поступали на китобойный флот. К каждой из плавбаз приписывалось по 12 китобойцев со скоростью более 17 узлов, с которой они могли догонять самых быстроходных китов: сейвалов и финвалов. Экипажи китобойцев состояли из 31 человека при сравнительно небольшой длине в 69 метров. СССР и Япония занимали основную часть китобойного промысла, в общем итоге около 85% мировой добычи. Традиционные китобойные державы: Норвегия, Великобритания, США – при уменьшении китового стада, когда рентабельность китобойного промысла стала стремиться к нулю, почти прекратили заниматься этим ремеслом и гоняться за мифическими Моби Диками из романа американского писателя и моряка Германа Мелвилла. В Советском Союзе китобойный промысел приобрел другое качество: прежде всего продовольственное, изготовление колбасы, китовое мясо, китовые консервы, богатые витамином А, как в известной оперетте «Белая акация», «Марш китобоев»: «…И бить китов у кромки льдов, рыбьим жиром страну обеспечивать». Доставалось китового мяса и многочисленным фермам по выращиванию норок, лисиц, ондатр и других пушных животных. Остатки китовой туши, включая кости, шли на переработку в муку, которая также использовалась на корм животным. Получалось, что кит являлся самым крупным и безотходным живым существом на Земле, почти все 100% его громадной туши шли в дело.

Китобойным промыслом люди начали заниматься более тысячи лет назад, привлеченные большими запасами пищи в одном животном. Охота была примитивной и очень опасной. Использовалось буквально все. Китовый ус шел на женские кринолины, изготовление щеток, набивание мебели; ворвань, или жидкий жир, использовалась в качестве топлива в промышленности, ну а мясо шло в пищу. А что касается кашалотов, самых крупных из зубатых китов, то они единственные обладали двумя столь важными и необходимыми для людей сокровищами. В голове кашалота, занимающей третью часть всего тела, находится несколько сот литров спермацета: жидкого жира светло-зеленоватого цвета, который стал незаменимым топливом для светильников до изобретения электричества, ценнейшим сырьем для фармацевтики и медицины, особенно прекрасным средством от ожогов. Ну а если в желудке кашалота находили кусок серовато-белого вещества весом 20—25 килограммов, то все китобои радовались как дети, прекрасно понимая его истинную ценность, которая по весу превышала стоимость золота. Он назывался амброй и использовался в основном в парфюмерии для изготовления высококачественного и стойкого парфюма. Но амбру находили далеко не в каждом кашалоте, и причины ее образования неизвестны до сих пор. В первую очередь были выбиты киты, которые не тонут после забоя, что обеспечивается большим содержанием жира: сейвалы и малые полосатики. С ними меньше всего проблем и нет боязни, что туша кита пойдет на дно. Уже на более позднем этапе стали бить других китов, сразу же после забоя накачивая их воздухом, который и придавал им положительную плавучесть до самого вытаскивания туши на слип базы. Самыми большими китами являются синие киты. Известен случай забоя синего кита 33 метра длиной и весом 150 тонн. Они-то в первую очередь и стали жертвами, обреченными на полное уничтожение, главным образом из-за своих размеров. Китобойные флотилии за сезон забивали десятки тысяч китов, и их поголовье стало стремительно сокращаться. Традиционные места кормления китов в Антарктиде, в Северной части Тихого океана и Атлантике сильно поредели и не представляли собой прежней привлекательности для китобоев, забой китов стремительно сокращался. В 1972 году США приняли закон о защите китообразных и морских ластоногих. В 1982 году международная китовая комиссия приняла мораторий на забой китов, начиная с 1983—84 годов, в Антарктиде и других традиционных местах обитания китообразных. Но ряд стран не вошли в эту комиссию и продолжали китовый промысел, хотя вынуждены были резко сократить его. Это прежде всего Япония, для населения которой китовое мясо традиционно является приоритетным деликатесом. Спустя несколько лет мораторий провалился из-за несогласия большинства стран проводить его политику, но в любом случае китобойный промысел сильно упал, и китобойные флотилии больше не выходят в море из-за нерентабельности промысла. Япония по-прежнему добывает несколько сот китов в год, мотивируя научными исследованиями, хотя не все согласны с их утверждениями об исследованиях. В первоклассных ресторанах по-прежнему подают китовое мясо по очень высоким ценам. Международная китовая комиссия установила квоты для малых народностей, традиционно охотящихся на китов и употребляющих их в пищу: так, на каждое чукотское селение приходится два кита: как правило, один весной, а второй осенью. После резких ограничений в забое китообразных начался прирост мирового китового стада. Сейчас в районе Чукотки можно встретить множество серых китов, не спеша пасущихся среди многочисленных скопищ планктона и нагуливающих жир, не боящихся проходящих судов и плавучих средств аборигенов. Там же жируют и другие непуганые гренландские и горбатые киты. Местные киты совершенно не боятся проходящих судов и подходят к самоходным баржам, доставляющим привезенный судами груз на берег, вплотную, едва не переворачивая маленькие суденышки. Имел место случай, когда судно-снабженец стояло на рейде одного из порт-пунктов Чукотки и обе баржи сновали как челноки, выгружая ГСМ в бочках. На пути к берегу к тяжелогруженой барже пристроился серый кит и начал почесываться о ее борт, вот-вот норовя перевернуть баржу и оставить ее экипаж плавать среди множества льдин, пока их не выловит другая баржа. Киты обрастают различными паразитами, пристраивающимися на их громадном теле, и избавиться от них самостоятельно, за неимением конечностей, они не могут. Стараются найти какой-нибудь выступ или каменную гряду, чтобы почесаться и постараться сбросить незваных пассажиров со своих необъятных боков. А здесь подвернулась баржа. Один из баржевиков, видя, что дело может плохо кончиться, взял толстенный багор и, размахнувшись, со всей силы ударил по черной китовой спине, но багор отскочил обратно, как резиновый мяч после удара о стену, едва не сбив самого ударяющего. Кит же даже не выразил никакого неудовольствия, наоборот, ему это, похоже, понравилось. Конечно, пробить более чем десяти сантиметровый слой жира простым багром – дело гиблое. Ну а если кит еще и выпустит фонтан из своего дыхала, баржевики стараются спрятаться как можно дальше в своей маленькой рубке: амбре еще то, и соперничать с ним мог разве только «аромат» моржей, устроивших себе лежку на льдине. Коренные народности также удовлетворяют свои потребности в китовом мясе за счет выделенных квот. В настоящее время все чаще раздаются голоса о возобновлении китобойного промысла. Капитан-директор китобойной флотилии «Советская Украина» Соляник подсчитал, что одна китобойная флотилия приносит за сезон прибыль, равносильную стоимости двух миллионов овец. Цифры спорные, и неизвестна методика подсчета, но тем не менее очень впечатляющие, даже если сильно разнятся.

Во второй половине шестидесятых будущий капитан Дальневосточного пароходства Валентин Цикунов уже второй год работал старшим помощником на небольшом рефрижераторном судне по обслуживанию китобойных флотилий в северной части Тихого океана. И хотя ему уже стукнуло 27 лет, но, будучи худощавым и к тому же невысокого роста, он выглядел гораздо моложе своих лет, и никто из посторонних не догадывался о его истинном возрасте, принимая его за тинэйджера. Все три китобойные флотилии работали примерно в тысяче миль от пролива Хуан-де-Фука в открытом океане, и 36 китобойцев как голодные псы рыскали по огромной океанской акватории, выискивая, где появится очередной фонтан, свидетельствующий о наличии китов. Мореходы из китобойцев были прекрасные, и с замиранием сердца можно смотреть, как они при своих небольших размерах вспарывают форштевнем высоченные шестиметровые волны океанской зыби, карабкаясь на гребень очередной волны и тут же падая вниз к подошве следующей.

Пришла весна и на север Тихого океана, а вместе с ней стало гораздо меньше шальных сибирских циклонов, которые если и появлялись, то проскакивали севернее, оставляя китобоям лишь увеличившуюся зыбь. По всем признакам погода шла на улучшение, и китобоям, как и обслуживающим их транспортным судам, это было на руку, и не за горами лето, которое придавало еще большую уверенность в удаче экспедиций. Ориентируясь на благоприятную погоду в ближайшие месяцы, для снабжения флотилий свежими овощами на линию между канадским Ванкувером и китобоями и был направлен маленький рефрижератор со старпомом Цикуновым. Овощи закупали через компанию шипчандлера (снабженца судов) Жоржа Лежебокова и складировали на причале в ожидании прихода того самого малыша рифера «Рыбновск», и с его приходом все 200—300 тонн овощей грузчики загружали за пару дней. Все три флотилии, «Дальний Восток», «Владивосток» и «Слава», работали недалеко друг от друга, каждый рейс маленького рефрижератора был к одной из них, и все канадские овощи быстренько проглатывались экипажами многочисленных китобоев, не давая ни дня передышки маленькому трудяге-работнику. Рейсы были короткими: погрузка в Ванкувере, четверо суток перехода к китобазам, двое суток там, обратный путь тоже четверо суток и погрузка в Ванкувере. На океанской волне маленький пароходик нырял как утенок, перекатываясь с волны на волну. Океанские волны зыби во много раз превышают длину самого суденышка, и всхожесть на очередную волну не представляла для него никаких трудностей, преобладала килевая качка, когда судно карабкалось на гребень очередной волны, тут же падая и почти скрываясь между двумя соседними волнами, и лишь одна мачта оставалась на виду. Гниловато-приторный специфический запах разделываемых туш ощущался задолго до подхода к базам. Таким был линейный график движения рефрижератора. Причал находился в центре города рядом с причалом для пассажирских катеров. В Канаде для схода на берег не требуются паспорта или пропуска, как в подавляющем большинстве других стран. По советским же правилам поведения моряков за границей, увольнение на берег в заграничных портах проходило тройками: как правило, старшим был кто-то из командного состава и двое рядовых. В первый заход под погрузку как раз попали под выходные дни. Кроме двух дней погрузки привалило еще два выходных дня. Как раз кстати после двадцати суточного перехода из сахалинского Холмска. Океанский переход в 4000 миль на маленьком суденышке дался экипажу совсем не просто, и двухдневный отдых оказался весьма кстати. Почувствовать под ногами твердую почву и походить по живописным улицам Ванкувера, озаряемым весенними лучами солнца и распустившейся листвой, – что может быть лучше после океанского перехода, когда люди и ходить правильно разучились, каждый раз хватаясь за леера вдоль фальшборта при выходе на палубу, да и в самой надстройке тоже было не лучше: в тесноте маленьких кают постоянно приходилось набивать себе шишки и синяки, стараясь удержаться на уходящей из-под ног палубе. И в конце прогулки по улицам зайти в ближайший паб и выпить кружку-другую ароматного, искрящегося пива: расслабиться и спокойно посидеть в состоянии почти полной нирваны, ощущая все прелести жизни. Ядреное, прохладное, желтовато-искрящееся пиво с шапкой пены наверху кружки так и манило своим давно забытым ароматом, тем более оно ни в какое сравнение не шло с отечественным однообразным, да еще и разбавленным; «но на безрыбье и рак – щука». Цикунов в сопровождении двух мотористов вышел в город в воскресенье, в последний день нежданно случившегося отдыха. Побродив несколько часов по городу и налюбовавшись его красотами, на обратном пути зашли в ближайший от судна пивной бар, или паб, как принято говорить у англоязычных. От обилия разнообразных пивных брендов рябило в глазах, и не сразу советская тройка, не разбалованная изысками советских пивоваров, сделала свой выбор. Кружка пива, независимо от сорта и бренда, стоила 20 центов; усевшись за свободный столик, заказали подошедшему официанту по две кружки каждому и стали с нетерпением дожидаться освежающего и такого манящего напитка. Спустя несколько минут официант принес четыре кружки пенящегося пива. Цикунов удивился и тут же поинтересовался у официанта, почему не шесть кружек, а всего лишь четыре. Официант вполне серьезно ответил, что это пиво для двоих спутников Валентина, а Цикунову пока нельзя, так как его возраст не позволяет пить пиво, до достижения 21 года. Обескураженный старпом еще раз спросил, почему именно 21 года. Официант объяснил, что, согласно закону, пиво можно продавать только лицам, достигшим 21 года. Цикунов попытался объяснить, что ему уже давно стукнуло 21, а сейчас целых 27 и он работает старшим помощником на русском судне. Но это был лишь глас вопиющего в пустыне: обиженный и раздраженный, он понимал, что выглядит не лучшим образом в глазах своих попутчиков, которые, поняв в чем дело, уже начали ухмыляться и, безусловно, вскоре расскажут об этом на судне – и тогда старпом станет притчей во языцех для всего экипажа. Официант попросил показать паспорт, но по известной причине в наличии его не оказалось. Официант продолжал что-то говорить, но Цикунов, сильно разволновавшись, его плохо понимал, да и его английский в то время был далеко не блестящ. Гарсон говорил о каком-то законе для молодых людей и запрещении им продавать алкогольные напитки до достижения 21 года, и пить из принесенных мотористам кружек тоже нельзя, опасаясь нарваться на серьезные штрафы для питейного заведения и самого малолетнего страждущего. На клятвенные заверения Валентина, что он давно перерос столь знаменательную дату, официант не реагировал. Он пригласил старшего по смене, и тот, вникнув в предмет спора, тоже принял его позицию. Так и пришлось старпому возвращаться на судно, не отведав желанного пива, в расстроенных чувствах. А мотористы шли рядом и тихонько посмеивались над ним. Придя на судно, Валентин постучался к капитану и все ему рассказал, но тот не так уж и поверил его рассказу и сказал, что завтра пойдет вместе со старпомом в этот бар. Капитан лишь добавил, что в Америке и Канаде на самом деле существует закон, запрещающий продажу пива и прочего алкоголя лицам, не достигшим 21 года. Вскоре доброхоты-мотористы поведали о пивных злоключениях старпома, и весь экипаж еще долго смеялся над своим чифом. На следующий день где-то после полудня капитан позвал Валентина, и они пошли в тот самый паб, находящийся совсем неподалеку. Капитан предупредил, чтобы чиф взял с собой паспорт как официальное подтверждение возраста и занимаемой на судне должности. Придя в паб, заняли свободный столик, и вскоре к ним подошел вчерашний официант, сразу узнавший Цикунова. Капитан спросил у него, почему вчера не дали пива его старпому. Гарсон снова повторил уже набившую оскомину фразу о законе, запрещающем продавать алкогольные напитки лицам моложе 21 года, и добавил, что, посмотрев на Цикунова, он решил, что тому нет еще 21 года, и когда оба посетителя стали убеждать его в неправильной оценке возраста, позвал старшего смены – и тот снова поддержал своего коллегу. Чтобы не иметь дела с полицией, они и решили не давать пива, пока не увидят паспорт. Пришлось показать паспорт, и после извинений им принесли по две кружки пива за счет заведения. Через рейс рефрижератор «Рыбновск» снова пришвартовался к уже знакомому причалу и вечером после оформления снова отправились в паб отведать понравившегося пива. И снова в группе со старпомом оказались те же мотористы, которые были и в первом случае. Официант снова узнал знакомых и принес по две кружки пива за счет заведения. На судне сразу же пошли разговоры о том, что старпому дают пиво бесплатно, и кое-кто начал напрашиваться в старпомовскую группу отведать бесплатного пива. Но Цикунов не стал более злоупотреблять гостеприимностью ребят из паба, да и стыдно стало за соотечественников, норовящих присоединиться к халявному пиву. Что подумают люди, видя откровенно назойливое поведение клиентов с одной лишь целью получить пару кружек бесплатного пива: жадность, алчность, скопидомство или еще что-нибудь посерьезнее. Старпом больше не заходил в знакомый паб, разговоры о бесплатном пиве вскоре утихли, и лишь оба моториста, дважды поживившиеся за счет паба, еще долго вспоминали о внезапной шаровой радости. Таким образом Валентину довелось испытать на себе неотвратимое действие американских вполне здравых законов.

Этот случай дошел до ушей пароходства и парткома, но особых последствий не вызвал: посмеялись и действия старпома о прекращении халявы одобрили. Через полгода эпопеи по снабжению китобоев судно вернули на Сахалин, ибо наступала осень и в октябре работать в не самом спокойном районе Тихого океана такому малышу было явно не с руки, погода никоим образом не способствовала.

Я другой такой страны не знаю…

Северная Корея, или Корейская Народно-Демократическая Республика, в которой из демократии осталось только название, – страна-изгой, где власть захвачена верхушкой родственных кланов, сгруппировавшихся вокруг самозваной наследственной династии Кимов. А как интересно все начиналось: после окончания Второй мировой войны и разгрома японских захватчиков, державших страну под своей пятой с 1910 до 1945 года, Корейский полуостров был разделен на две зоны оккупации: американскую, южнее 38 параллели, и советскую, выше той же параллели.

В 1945 году в Пхеньян из Хабаровска был доставлен будущий корейский автор государственной идеологии чучхе и генералиссимус, Великий вождь и так далее и так далее, основатель династии Кимов в Северной Корее в звании капитана Советской Армии, награжденный орденом Красной Звезды (самый низкий по своему статуту орден изо всех советских в то время). Командующий 25-й армией генерал-полковник Чистяков в Пхеньяне представил его как «национального героя и партизанского вождя». С этого и началось восхождение Кима к вершинам неограниченной власти, к наследственной абсолютной монархии. В 1948 году после неудачных попыток объединения двух зон оккупации в единое государство были образованы два отдельных корейских государства: на юге Корейского полуострова – Республика Корея и на севере – Корейская Народно-Демократическая Республика, в которой Ким-старший стал Председателем Совета министров, пост упразднили в 1972 году и ввели специально для него должность Президента, которую он занимал до самой смерти в 1994 году. Ким Ир Сен объявил об объединении обеих республик насильственным путем: результатом стала Корейская война 1950—1953 годов, в которой погибло более миллиона человек с обеих сторон, окончившаяся вничью. Обе страны так и остались на своих исходных позициях, разделенных 38 параллелью. Мирный договор между странами не подписан до сих пор. В 1965 году СССР поставил в Северную Корею первый небольшой ядерный реактор мощностью в 2 мегаватта, он-то и стал прародителем всей их ядерной программы и атомной бомбы, которой они начинают трясти, когда кончается рис. Парадокс, но сначала Северная Корея находилась в гораздо лучшем положении, чем Южная. Обладая многими полезными ископаемыми, которые полностью отсутствовали на юге, она могла себе позволить многое. Но когда в конце пятидесятых – начале шестидесятых Ким Ир Сен провозгласил собственную идеологию чучхе – опоры на собственные силы – и построение социализма с корейскими особенностями, положение начало быстро меняться в пользу южан. У северян упор делался на вооруженные силы, на которые уходит 27% национального бюджета, и раздувшуюся до одного миллиона человек армию при 24 миллионах населения, занимающую по своему численному составу четвертое место в мире, всю экономику перевели на государственные рельсы, не оставив места даже мелкому частнику. С семидесятых годов наступил период стагнации, который продолжается до сих пор. Экономика не растет, экспорт и импорт падают. Никакой статистики Северная Корея не дает, но посторонние международные источники оценивают соотношение ВВП Южной Кореи к Северной от 50 к 1 до 100 к 1. Разрыв громадный и не поддается никакому объяснению, кроме режима абсолютной неограниченной власти одного человека, окруженного близкими и родственными кланами, в то время когда граждане страны превращены в полуголодных животных, умирающих от голода и болезней в неотапливаемых даже зимой помещениях. Пропаганда и суровые наказания за малейшие нарушения режима превратили людей в рабов первой в мире социалистической правящей династии. Проходят годы – и практически ничего не меняется, кроме укрепления личной власти представителей самозваной династии Кимов, отвергающей все попытки урегулирования с мировым сообществом. Сейчас только российский долг – около 10 миллиардов долларов, который, по всей вероятности, никогда не будет востребован и спустя какое-то время – попросту списан по подобию Кубы, Вьетнама, Анголы и множества других государств, хорошо изучивших политическую направленность Советского Союза, когда по одному лишь заявлению о построении социализма получались горы оружия, гуманитарной помощи под никогда не востребованные кредиты, то есть фактически бесплатно, и многие ушлые страны сумели под этот шумок получить большие ассигнования. И это в то время, когда собственная страна никогда не жила достойно, едва успев покончить с восстановлением экономики и загладить раны Второй мировой войны, граждане надеялись на гораздо лучшую жизнь, которую заслужили, отстояв Родину ценою огромных потерь на фронте и нищенского существования в тылу.