После последнего поезда

3

Артём торопливо шагал по пустеющей станции Павелецкой Зелёной линии, на которую перешёл заблаговременно, взад-вперёд. Весь день заняли мысли и подготовка, насколько это было возможно, заставив его подёргаться, даже пришлось проглотить пару пилюль для сохранения присутствия духа. В карманах у парня покоились выкидной нож, многофункциональный фонарик с режимом прожектора, способного ослепить враждебно настроенного элемента, и пневматический пистолет старшего брата. Тот отдал ему оружие под строгим наказом не махать перед кем попало, и Валов надеялся, что и не придётся. Но в предстоящей поисковой операции могло понадобиться всё. А привела его сюда новость из Интернета, что где-то в этом районе ветки за последние сутки пропали два человека и наблюдалась компания каких-то странных типов, скорее всего – наркоманов, и бомжей. На ум пришла идея, что Маринка впуталась в «не ту» компанию и влипла в неприятности. Что если пьяные или находящиеся под кайфом подростки убили кого-нибудь, пусть случайно, и теперь прячутся неподалёку от знакомых мест. Сложнее всего было уломать товарищей. Ванёк, впрочем, согласился довольно быстро, потому как в момент звонка от друга пил с приятелями по подъезду, в очередной раз отмечая возвращение служилого. Им спьяну захотелось почесать кулаки и сперва парни вызывались завалиться всей гурьбой, но Артём убедил приятеля этого не делать. Самим не хватало попасть в криминальные хроники.

Из перехода на Кольцо появился раскрасневшийся Ванёк, движущийся некой подпрыгивающей походкой, а за ним показалась Маша в тёмно-серой толстовке, в карманы которой засунула руки. На лице девушки читалось крайнее недовольство.

– Ну чё! – радостно воскликнул Иван, приближаясь. – У меня тут батин охотничий нож, хорошо он в командировку слинял, и кастет из морёного дуба. Спец заказ, – лукаво подмигнул здоровяк. – Его металлоискателем не вычислишь, зато вломить можно так…

– Да тихо ты, – остановил его Артём, косясь на будку возле эскалаторов с тётушкой в синей форме внутри. – Мы не на пацанские разборки пришли.

Каждый шаг и каждое слово отдавались в почти пустом зале звонким эхом, заставляя почему-то чувствовать себя нарушителем порядка. Впрочем, это и предстояло сделать в некотором смысле. Но сперва надо было подождать до часу ночи, когда последний поезд скроется в темноте тоннеля, а сейчас большие красные цифры на часах показывали половину первого. И ведь нужно ещё не привлечь ничьего внимания и не попасться. Вряд ли кто-нибудь из работников Метрополитена или полицейских будет рад кучке шалопаев, лезущих на рельсы, особенно в свете недавних исчезновений. Они присели на скамейку, Маша вытащила из небольшого рюкзачка термос с кофе и налила немного в крышку. На предложение глотнуть Ванёк ответил:

– Я и так уже начинаю ссать хотеть.

Артём с благодарностью принял приглашение не столько из-за желания взбодриться, сколько посчитав, что отказ будет невежливым, а ведь он напряг друзей, втянув в авантюру. Пусть это и было ради помощи Лене. Время капало медленно. Ленивые поезда врывались всё реже. Два полицейских прошли мимо ребят, но, к счастью, внимания не обратили. Судя по сбитым ближе к затылку шапкам и смеху, они возвращались с дежурства и не стали грузить себя сверхурочной работой, да и вели себя студенты тихо.

Странная гулкая тишина словно потихоньку отвоёвывала станцию метр за метром с каждой пролетевшей минутой. Артём начал нервничать. Он и до этого не блаженствовал несмотря на принятые меры, однако приближающийся «момент истины» резче отразился на его психике. Угловатые цифры показывали без десяти минут. С грохотом, разносящимся по всему залу, как лавина, несущаяся с горы, к перрону подкатил последний поезд. Ребята снялись и потихоньку двинулись к выходу, будто собирались уходить. Из состава выползли несколько сонных запоздалых пассажиров, зевающих и смущённо поглядывающих на часы, кто у себя на запястье, кто – над тоннелем. Один вообще напоминал алкоголика и непонятно как угодил в Метро в столь позднее время. Вагоны вздрогнули и покатились в разверстый зев в конце станции.

– Так, – прихватив под локти друзей, идущих по бокам от него, прошептал Артём. – Сейчас быстро спускаемся на рельсы и прячемся в тоннеле.

– Ох, – раздосадовано вздохнула Маша.

Ванёк пожал плечами и хмыкнул. Его вообще, похоже, этот сталкерский поход не сильно напрягал, возможно, даже наоборот. Вагоны уже на полном ходу неслись прочь с опустевшей станции, Валов неприязненно поглядывал в безлюдные салоны, как вдруг в одном из них заметил человека. Высокий мужчина в коротком чёрном пальто, шляпе и тёмных очках, невесть зачем надетых под землёй, как ни в чём не бывало стоял посреди вагона, держась за свисающую металлическую трубку рукой в перчатке. Он также одарил парня взглядом, от которого у Артёма мурашки побежали по коже, хоть глаз было не видно под очками.

Последний вагон пропал в черноте, стук колёс быстро смолк, Артём первым нырнул с перрона вниз, стараясь не попасть на рельс – вдруг он всё ещё под напряжением! За ним сиганул Ванёк и помог Маше слезть. Троица крадучись отступила под сень тоннеля, чтобы никто не увидел их сверху. Артём примкнул к стене, задержав дыхание, на мгновенье ему показалось, что его сердце остановилось от страха, и лишь спустя пару минут он вновь ощутил, какую бешенную чечётку то выдаёт. Они ждали. Свет в какой-то момент погас, погрузив студентов-диггеров в кромешную тьму. В первую секунду парень (за друзей он сказать не мог) даже расслабился, словно попал в некое безопасное первичное пространство или очутился под тёплым одеялом зимней ночью, но страх быстро вернул его к реальности, обострив чувства. Лампы снова зажглись, но в треть силы.

– Хорошо, посидим минут пять для верности, затем включим фонарики, – проговорил он, слыша свои слова словно бы со стороны.

– И понадеемся, что не напоремся на каких-нибудь бомжей-людоедов или что один поезд задержался на запасном пути и покатил в депо как раз сейчас, – раздражённо буркнула Маша.

– Да забей, – утешил её, как мог, Иван. – Зато будет чего вспомнить.

Спустя некоторое время Валов щёлкнул фонариком, за ним вспыхнули и остальные. Три ползающих белых луча выхватывали из полумрака, чуть разбавленного слабым светом ламп на станции и далёких тускловатых огоньков в тоннелях, фрагменты рельсов и шпал. Ребята словно пытались убедиться, что фонари работают.

– Мы сейчас на Павелецкой, – проговорил, будто сам себе напоминая, зачинщик. – Надо будет идти в сторону Автозаводской. Маринка ехала в ту сторону.

Не пойму, чего это значить должно, – не унималась Маша. – Даже если она в бегах, то почему бы не сидеть у кого-нибудь из дружков?

– Полагаю, их родителей опросили в первую очередь.

– Да, будто всяких гаражей мало, – махнула рукой девушка, засеменив по шпалам.

Артём бросил извиняющийся взгляд Ваньку, но тот просто сделал гримасу типа: «Не парься, чего она понимает». Ему действительно идея прошвырнуться по ночному Метро понравилась, вот уж баек будет при следующем слёте с приятелями. Они бодро зашагали сквозь тёмный холод тоннеля, тянущейся, казалось, в бесконечность. Освещение вдоль стен оставляло желать лучшего, и при приближении студентов лампы как будто нарочно начинали моргать или гаснуть. Фонарики тоже словно бы стали светить тусклее, но на фоне общего мрака это не сильно бросалось в глаза. Они по-прежнему вырисовывали из черноты похожие на кишки провода, укрывающие стены, как обои, иногда луч проваливался в нишу с дверью, ведущей в техническое помещение, или в какой-то боковой лаз.

Время словно перестало тут существовать. Невольно Валов припомнил рассказы знакомых машинистов Метрополитена о том, как, после нескольких часов под землёй, давит на психику эта беспробудная темнота перед глазами, вызывающая сенсорную депривацию. Не сразу даже он понял, что слышит отдалённый вой, похожий на сильный ветер, воздух осязаемо похолодел. Маша тоже это ощутила, начав растирать плечи и потянувшись к рюкзаку, но затем передумала – какой уж тут кофе. Шаги становились медленнее, Артём начал волноваться, каждый раз отрывая ступню с усилием. Как будто они вошли в какую-то аномальную зону с другой гравитацией или магнитными полями.

– Да я в порядке, – раздался кряхтящий голос сзади.

– Завидую, – усмехнулся Валов. – Мне вот тяжко чего-то.

– А? – удивлённо спросил Ванёк.

– Говорю, трудновато идти, перенапрягся небось от волнения, – пояснил парень товарищу.

– Чего тогда сказал, что в порядке? – не понял Иван.

Не успел Артём открыть рот от удивления, как позади, только теперь словно метрах в пяти шести за поворотом тоннеля послышалось:

– Я в порядке. Сейчас встану.

Голос был слабым, искажённым не то мукой, не то сильной усталостью. За ним до навострившегося слуха всех троих донеслось шарканье, будто кто-то волок тело или одну ногу по земле.

– Парни, – дрогнувшим голосом позвала Маша. – Вы чё тут устроили?

– Да мы, ничего… – бессмысленно промямлил Артём, выжидающе глядя на поворот, оставленный позади и не решаясь навести на него фонарик.

– В порядке я, не волнуйтесь, – снова засипел незнакомец, но уже ближе.

Тут уже Ванька пробило насквозь. Рефлекторно схватив Артёма за левую руку, а Машку за шиворот, он быстро оттащил их в ближайшее тех-помещение, проржавевшая дверь которого была сломана и не закрывалась. Оказавшись в относительной безопасности, все вырубили фонари и затаились. Хотя справиться с частым и шумным дыханием не вышло, как они ни старались.

– Да я в порядке, – голос звучал уже за самой стенкой коморки с электрощитами, пропахшего пылью и мочой, продолжая повторять набор заезженных фраз и уверяя кого-то в том, что с ним всё в порядке.

Спустя пару минут звуки отдалились в сторону Автозаводской, а ещё через пару пропали вовсе.

– Довольно, рыдающим тоном заявила Маша, Артём впервые слышал, чтобы она так разговаривала. – Уходим, сейчас!

– Ближе к цели будет, – неуверенно проговорил Валов. – Мы уже около получаса шли.

– Не пойду я туда! – зашипела Маша.

– А чего мы вообще перетрухали-то? – хохотнул Ванёк, немного развеяв обстановку. – Спорим, это просто бухой бомж заблудился. Всё темнота виновата да стены давят. Он и сам бы обделался, нас увидев. Вона, видали, – с этими словами он кивнул на стоящие в углу помещения пивные и водочные бутылки, которых раньше они не заметили.

– А вдруг это они, ну шалопаи эти? – предположил Артём. – Бутылки, похоже не так давно тут стоят, часть по крайней мере. Бомжи бы их сдавать потащили. Говорю же, идём правильно, – добавил он с нарастающей маниакальностью в голосе.

Верил ли он в собственные слова, пожалуй, парень и сам не ответил бы. Просто хотелось верить, что и правда вылазка не напрасна. Немножко отдышавшись и отхлебнув кофе, пока Иван опорожнялся в дальнем углу, помеченном предшественниками, они снова вернули расположение духа и вышли в тоннель. Тот ожидаемо пустовал, холод стал слабее и идти теперь ничего не мешало. Однако это осознание вызвало новую волну ужаса в груди Валова. Выходило, что необъяснимые явления были связаны с голосом в темноте. Протерев лицо ладонью, он попытался отогнать пугающие мысли, придумывая обычные в таких ситуация «логические объяснения». Его приятели, правда, похоже не отметили изменений или не хотели в этом сознаваться.

Когда впереди забрезжил блёклый свет, слабо очерчивающий арку тоннеля, вновь раздались голоса. Эти, хоть и походили на первый, звучали куда более естественно и не перемещались странным образом. Разговаривало несколько человек, не менее трёх. Вся компания напряглась, но уже иначе. Ванёк запустил руку в карман и просунул пальцы в кастет, похожий на половину бильярдного шара, а Артём нащупал травмат. Маша тоже пришла не беззащитной, при себе она имела перцовый баллончик. Издали разобрать, о чём разговор, было невозможно, однако в хриплой речи звучали нотки не то волнения, не то лёгкого раздражения. Сговорившись открыто выйти, не прячась и не ползая по рельсам, чтобы такой дерзостью осадить вероятных врагов, парни первыми шагнули в свет.

У скамейки чуть ближе к центру станции сгрудилось человек пять бомжей. Один сидел, закрыв лицо почерневшими ладонями, остальные что-то ему втолковывали. Возможно, подрались и теперь выясняют отношения: кто, кого и почему. Сперва они даже не поняли, что появились посторонние, посему студенты успели подойти достаточно близко, чтобы расслышать последнюю фразу одного из бродяг:

– Щас много дураков полезет, – словно утешая «побитого», сказал тот. – Ещё успеешь хоть одного подловить.

– Да не хочу! – воскликнул сидящий.

– Плюнь ты, Михалыч, – просипел кто-то из лохматой команды. – Тебе какое дело? Нам же лучше.

– Э, э! А это кто там?! – засуетился стоящий подле говорившего бомж, тыча чёрным от грязи пальцем на появившихся из тоннеля молодых людей.

Парни быстро вскочили на платформу, Артём, заметив, что бездомные настроены недружелюбно, по крайней мере, пара из них, в руках у которых появились какие-то заострённые предметы, похожие на заточки, выхватил травмат и начал резко водить стволом между мужиками. Ванёк, набычившись, двинулся на бродяг. Те стушевались и бросились бежать, у скамьи осталось лишь двое.

– Полегче, пацаны, вы чё шизите? – поднял руки один из них. – Мы с Семёном вообще ТУДА не ходили. У нас «заказов» нет…

Не дожидаясь ответной реакции и он, и Семён, стоящий с разинутым ртом, словно был малость отсталым, соскочили на рельсы и припустили в другую сторону, держась за головы, будто ожидали выстрелов.

– Эй, ты! – грубо обратился к сидящему на скамье бомжу Артём, подступая с угрожающим видом, Маша с Ваньком обступили его с других сторон. – Что вам известно о пропавших ребятах?

– Нет больше ваших ребят, – надсадно засипел бродяга, открыв лицо.

Валов сразу узнал того мужика, просившего денег. Узнал по глазам, точнее по одному глазу. Второй отсутствовал, да и вся левая половина лица мужчины была ободрана до кости, словно кто-то её обглодал или расцарапали. Артём шарахнулся назад, Маша вскрикнула и закрыла рот руками. Один Иван сохранил решимость.

– Вы что с ними сделали, ублюдки?! – он схватил бедолагу за шиворот и потянул на себя.

– Ничего я не делал, – застонал бомж. – Это всё они… Посмотри-ка, как они и меня украсили. Я видел тут этих мальцов. Те уроды, – он кивнул в сторону, где скрылись другие бомжи, – силой их хотели в Нору затащить, не вышло. Получили по мордам. Но нет чтоб уйти, эти дурачки сами захотели тут подождать «бесов», смешно им было. Я хотел отговорить, да сам в почки схлопотал.

– Какая нахер нора, ты чё городишь? – начал выходить из себя Ванёк.

Артёму даже пришлось его оттолкнуть от бродяги, чтобы не зашиб кастетом.

– Они оттуда выходят за свежими потрохами, там логово, – продолжил бормотать одноглазый. – Слишком много зла и обид в этих чёртовых тоннелях, им нравится. Люди совсем озверели, а тварям весело. Вы бы тоже убирались, пока кто не выполз. Увидите его и всё – кранты.

Выглядел бомж абсолютно обезумевшим, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Так подростки туда пошли, в Нору? – настойчиво спросил Артём. – Где это? Мы их найдём.

– Сбрендил что ли? – вытаращила глаза Маша. – Ни пойдём мы ни в какие норы. Нужно вызвать полицию, пусть этого перца сами допрашивают и обыщут тут всё. Ясное дело – тут банда орудует. Мужик совсем с катушек слетел, а после такого-то вообще… – она кивнула на бродягу с изуродованным лицом. – Я на каникулах ассистенткой у Светланы Ильиничны подрабатывала, её пару раз в дурку вызывали, там и не такого насмотришься.

– Ничего ваша полиция не найдёт, – буркнул одноглазый. – Они не пустят в Нору тех, кого не хотят. Да оно и к лучшему. Будь их воля, они б, небось, всю землю заполонили, но их чего-то ограничивает. А дураки, что сами лезут, им только в радость. И живыми оттуда выходят только такие, как я. Чтобы искать им жертв. Только я не буду. А теперь убирайтесь!

– Скажи, где Нора, – необычно жестоким голосом потребовал Валов, наведя на висок бездомного пистолет.

– Тём, ты совсем рехнулся? – побледнела Маша.

– Пускай стреляет, мне уже плевать, – махнул рукой бомж. – Это лучше, чем они меня опять грызть будут. И забудь про Нору, «бесы» тебя заманят туда, если станешь сильно рваться. Чем меньше о ней разговоров будет, тем лучше. Я и сам слишком многих под монастырь подвёл.

– Да хрен с ним, – Ванёк взял Артёма за руку. – Пошли. Тут даже полиция не поможет, чего мы им рассказывать станем, про бесов? Машуня права – его уже и током не вылечить.

– Надо искать, – бросил взгляд одержимого на своих друзей парень.

– Пойдём отсюда, – твёрдо поддержала своего партнёра Маша. – Не сходи с ума хоть ты, и так меня пугаешь. Впору в подселение нечисти верить начать.

– Не хотите, я сам, – не унимался Артём.

– Слушай, чувак, кончай уже с этим, – встревоженно проговорил Ванёк, положив увесистую ладонь ему на плечо. – Если продолжишь чудить, я тебя вырублю и на хребте вытащу. Не хватало, чтоб тебя китайцам продали, в пакетики расфасованного.

Видя, что друг не шутит, Валов помялся и зашагал к эскалаторам. Бомж остался на скамье, тяжело вздыхая и бормоча чего-то себе под нос. До рассвета, троица просидела на лавочке у спуска в Метро, после чего все разъехались по домам. Посещать институт толку уже не было.

4

Ночью он был там. Часы показывали без десяти час, на телефоне висело больше десяти пропущенных звонков от Ванька. Артём намеренно не брал трубку. В этот раз идти пришлось без пистолета – ответственный брат не разрешил бы. Да и уходить на сей раз было нужно под предлогом посещения клуба с друзьями. К дальнему выходу шёл один-единственный запоздалый человек на всей станции, какой-то парень азиатской наружности, громко говорящий по телефону и смеющийся. Звон смеха дёргал Артёма за нервы, сейчас он напрягся, как пружина, а на душе свернулось нечто тяжёлое и тёмное. Но он твёрдо для себя решил, что должен разобраться с этой странной ситуацией. В бесов, грызущих людям лица до сих пор верилось с трудом, однако, даже если детей убили бомжи или другие подонки, на которых те работали под угрозой расправы, кто-нибудь должен разузнать их судьбу и предать виновников в руки закона. Почувствовав, как затрудняется дыхание, он вытащил из кармана пузырёк с успокоительным, стараясь избегать его весь день, но на всякий случай прихватив с собой, и проглотил сразу три таблетки, даже не заметив этого.

Привычно, хоть и делал так лишь второй раз в жизни, Валов нырнул с перрона в тоннель и подождал, когда притушат свет. Где именно находится та Нора, про которую бормотал бомж, он не знал, но нутром чуял, что где-то на этом отрезке. Возможно, так бродяги называют укрытие банды, а тот кряхтун, чей голос студенты слышали вчера, один из «наёмных рабочих». Напился и вылез искать остальных, например, получив взбучку за нерадивость.

На сей раз парень не стал долго ждать. Включив фонарик и проверив нож в кармане, Артём двинулся по рельсам с пугающей уверенностью. Тоннель был таким же мрачным и бесконечным, только теперь парню казалось, будто стены сдвинулись и стали уже. Это его не остановило, повинуясь внутреннему голосу, он продолжал двигаться, высвечивая стену слева, где предположительно должен был быть какой-то заброшенный вход. Минут через десять фонарик моргнул трижды, повеяло холодом. Валов остановился и похлопал фонарём по ладони, тот ещё разок мигнул и заработал. Только сейчас студент осознал, что окружён непроницаемой тишиной. Замерев на месте, он повертел лучом света по сторонам, словно это должно было развеять подступающую тревогу. В этот момент впереди раздался едва слышный писклявый смешок, сразу вспомнились слова Лены, что на попытки дозвониться до Маринки отвечал гаденький смех. Он быстро выключил фонарь, затем включил снова, поняв, что так сделает хуже себе самому. Вспыхнувший белый круг на секунду отразился в двух круглых глазках, мгновенно скрывшихся в глубине тоннеля.

– Да ну, какие ещё бесы? – словно споря с мысленным собеседником, прошептал Артём. – Кошка или крыса.

Шагая осторожнее, он продолжил путь, держась левой стороны, хотя станция, если уж и ретироваться, находилась справа. Спустя ещё пару минут сзади зашуршало волочимое тело, правда, пропустить бомжа было просто невозможно, разве только тот прятался в каком углу или подсобке. Задержав дыхание, парень приготовился услышать знакомую фразу.

– Да я… я в порядке, – не заставил себя ждать сиплый голос.

Артём, забыв уже обо всём на свете, бросился бегом, спотыкаясь в темноте о шпалы и выступающие вдоль путей провода и что-то ещё, чего и рассмотреть-то было некогда. Голос не отставал, как и шорох ползущего человека, но с какой же скоростью должен был он ползти. Сердце Валова заколотилось с бешенной неистовостью, он отчётливо осознал, что сейчас спасает свою жизнь. Впереди в свет фонарика попала открытая дверь, в которую при неосторожности можно было и всадиться. Не сбавляя ходу, он занырнул в проём, за которым тянулся освещённый парой голых лампочек коридор. Студент дёрнул дверь, но та не подалась, тогда он просто прижался к стене возле неё и старался не дышать.

– Я в порядке, – голос вновь прозвучал буквально в паре метрах снаружи.

Повинуясь необъяснимому противоречивому позыву, парень, прижавшись щекой к холодной, как могильный камень, стенке, выглянул из-за угла. Он даже не ожидал увидеть того, с кем всегда всё в порядке, но к своему ужасу увидел. По рельсам полз заросший мужик лет за сорок с бледным лицом. Он был не совсем разрублен пополам, но очень к этому близок. Верхняя половина туловища соединялась с нижней лишь скрученным, словно выжатая тряпка, лоскутом кожи с плотью, ноги, смотрящие носками вверх, мёртвым грузом волочились следом. Из торса тянулись кишки и медленно выжималась густая пузырящаяся тёмная кровь, исчезающая сразу, как только призрак проползал на пару метров вперёд. Молнией в мозгу Артёма промелькнуло воспоминание о рассказе, который как-то раз решил поведать студентам Крапивкин. Физиолог по пути на работу застал трагедию на одной из станций на этом отрезке, возможно, даже тут. Бомж упал на рельсы и, когда его вытаскивали в таком вот состоянии, он только и бормотал, что всё в порядке и он сейчас оклемается да встанет. Теперь, в связи с услышанным от бродяг, сложно было сказать, насколько случайно это падение. Может, кто-то ещё отказался служить обитателям подземелья.

Существо ползло по рельсам, оглядывая каждый закуток, будто кого-то искало, и повторяя избитую фразу. Добравшись до двери, оно повернуло голову к застывшему от страха Артёму. Его лицо было бело-синим, а глаза круглыми, размером с пятирублёвую монету и светились белым огнём, как фары автомобиля.

– Я в порядке, – медленно проговорил призрак, глядя прямо на студента.

Тут нервы студента не выдержали. Глухо завыв, поскольку разомкнуть челюсти он не смог, Валов развернулся и бросился бежать по коридору, ведущему куда-то под уклон. За спиной громыхнула запирающаяся дверь, однако парень не сразу сообразил, что оказался в западне. Доходить страшное осознание до него стало по мере продвижения. Мало того, что тоннель и не думал кончаться, так ещё он расширялся, неизменно идя вниз, свет лампочек тускнел с каждым шагом, а на стенах начала поблёскивать озарённая фонариком не то слизь, не то вода.

Артём остановился, обернулся и увидел сплошную черноту, сквозь которую к нему приближалась очерченная бледно-голубым контуром фигурка, похожая на Маринку. Она манила его рукой и указывала вверх. Однако студент так перепугался, что смог лишь двинуться прежним курсом, пятясь назад, пока не поскользнулся на чём-то и не покатился кубарем. Свет померк, но, когда он перестал падать, снова замелькали рыжие пятна, исходящие словно бы из ниоткуда.

– Какого… хрена? – выдохами пробормотал Артём, встав и повертев мигающим фонарём.

Место, где он оказался, было очень просторным, кое-где луч фонарика вообще ничего не освещал, тоня во тьме. Откуда-то доносилось чавканье и шорох перетаскиваемого груза. Осветив ближайшую стену, больше подошедшую бы для пещеры, парень вскрикнул и выронил фонарик. В миг до этого его взору предстали прилепленные к иссиня-серому неровному камню паутиной бледно-зелёные жирные, размерами с среднюю собаку личинки с накуксившимися лицами младенцев. На одной из них сидело нечто маленькое и чёрное с блестящими глазками. Студент упал на колени и начал шарить шершавый, покрытый липкой хлюпающей грязью пол в поисках потухшего фонаря. Нашёл он его быстро, но включаться тот не хотел, всё время мерцая и испуская вспышки разного цвета.

Судя по скрежету коготков, кто-то подкрадывался к нему с нескольких сторон. Парень выудил нож, быстро выбросил лезвие и начал бессмысленно махать им перед собой под тихие писклявые смешки. Наконец свет вспыхнул, да так неожиданно, что сердце самого Артёма чуть не остановилось. Он хотел бежать, но не знал, куда, покуда не заметил тот самый очерченный силуэт. Он припустил, проезжаясь на склизкой грязи каблуками, луч упал на дыру в полу, куда некие трудноразличимые чёрные твари сваливали голое тело со следами укусов. Мерцающий силуэт упрямо вёл его вверх, Валов уже почти терял сознание, всё плыло перед глазами, только теперь он учуял смрад разложения, заполнявший пещеру. В себя он пришёл уже у двери. Она была не заперта. Открыв её, Артём собирался вылететь наружу, но снаружи зарокотал состав. Прямо перед носом пролетел поезд, обдав его светом окон, в которых стояли сгрудившиеся люди. Растерянно обернувшись, Артём обнаружил, что помещение, в котором он стоит, не многим больше чулана, а за его спиной глухая стена.