Разговор с душой

Смирение это попытка не принизить себя, а объективно смотреть на вещи, где видны реальные силы и способности человека без фантазий и примесей Эго. Я должен идти, куда меня ведут, но нужно понимать свои способности и быть готовым гибко реагировать на сообщения сверху, правки и наставления. Смирение дает гибкость и четкость понимания моего усилия, оно убирает колебания, в которые любит играть гордость. Гордость напевает: «Все содеянное – исключительно твоя заслуга». Если же настигает неудача, то гордость говорит, что вокруг все злодеи и им хорошо, а ты, такой правильный, забытый всеми. Смирение же имеет узкую дорогу, на которой не важны успех или неудача, от этого мой тест по математике остается неизменным – 43 %. Гордость хочет придумать оправдание, сказать: «Ты же такой умный, успешный, богатый», а смирение отвечает: «Успокойся, ты тот, кто ты есть, делай, что должен». Это не попытка отказаться от цели, это попытка взять на себя лишь то, что в моей компетенции, а не компетенции Бога и Его власти.

Посмотрев на себя, увидишь гордость

Внутреннее наполнение всегда ищет реализацию, попытка осуждать, говорить о других людях забирает внимание человека с себя и своей борьбы с гордостью. Только внимание к себе дает понимание и пути борьбы с гордостью. Каждое действие имеет за собой пусть далекий, но оттенок гордости. Сегодня утром мне позвонила теща, попросив съездить к ней домой и проверить, не забыла ли она выключить чайник. Добравшись до двери дома, я замечаю, что склонялся к тому, что все же он не был выключен. Почему я так полагаю или почему хочу так думать? Потому что невыключенный чайник в большей степени сделает меня спасителем и хотя бы в своих мыслях даст представить себя героем. Но что стоит за этим желанием, что это дает? Это не бизнес, нет никакой выгоды, со стороны такие мысли выглядят глупо. Как-никак и в жизни все смеются над гордецами: важный, будто президент, ставит свое мнение выше остальных. Это человек всезнающий, заносчивый, это качество не красит его, все это осознают, кроме него самого. Так устроена гордость. Все дурные качества заметны со стороны. Только после оценки себя со стороны можно понять, что видят окружающие, что видит Бог.

Гордый человек – это тот, чьи острые углы торчат во все стороны, его можно задеть легким словом, неверной рассадкой на стульях. Его раздражают дети, положительные слова о ком-то другом, кроме него. Это чувство кажется смешным окружающим, кроме самого гордеца. Я смотрю на свою гордость, кажется, будто знаю врага в лицо. Стоит человеку лишь немного расслабиться, как тут же вылезает что-то преувеличивающее свое собственное достоинство, задевающее оппонента. Внутри словно настройка души, которая по умолчанию пытается сместиться к гордости, и человек должен постоянно пытаться немного уравновесить ее. Но прямой бой с проявлениями гордости является войной, обреченной на провал, поскольку именно внутреннее наполнение есть тот источник, откуда исходит внешнее проявление. То, что наполняет сердце, является полем для борьбы, а результат этой борьбы во внешнем результате видит человек. Но на какие моменты нужно обратить внимание, куда смотреть, чтобы увидеть в себе те задатки, с которыми нужно бороться? В этом заключается борьба с гордостью, шанс победить в которой есть.

Стоит заметить, что и у гордости есть место в этом мире. К примеру, в детстве в попытке достичь вершин ребенок может использовать гордость. В рамках большого энтузиазма, жизненной энергии гордость не несет такого вреда, как для взрослых, где, кроме нее, не остается никакой другой движущей силы. Дети соревнуются, у них есть огромное стремление к развитию, им хочется понять весь мир. Они пытаются вместить все, и это чувство не столь очевидно и не столь разрушительно. В общей сумме душевных качеств ребенка может нести своего рода обогащение, если не выражается излишней гордостью. С годами интерес, любопытство, стремление к познанию затухает, а вот гордость растет с геометрической прогрессией, если не обуздывать ее. Иногда нужно только дать время, силы и она вырастет, как полевая трава на дорогом газоне. Напившись, наевшись, поспав и отдохнув на 200 %, человек обязательно обнаружит в себе желание как-то реализовать свою гордость. Почему бы не поговорить о политике? Почему бы не обсудить мировые СМИ? В пылу не задеть важных шишек с телеэкрана, которых я мог бы запросто положить на лопатки своими верными аргументами. В эти моменты всегда наглядна гордость, ее легко узнать, направление ее стремлений можно сортировать и разбить по полочкам.

Стремление гордости к явному завышению своих достижений, статуса, мнения – с одной стороны, и попытка отгородиться – с другой. Любое желание говорить, обсуждать других людей, события, жить жизнью кого-то и их проблемами – одно из важных проявлений гордости, где снятие внимания с самого себя дает возможность гордости идти на широкую ногу. Страстная любовь к сплетням, обсуждение чужой жизни показывает внутреннее наполнение, которое желает сместить внимание с самого себя и тем самым закрыть глаза на гордость. Вторым контрольным инструментом попытка остается в своем комфортном, защищенном мире Эго. Примеры из моей реальности: пост – ты станешь без сил, организм ослабнет, полная утрата здоровья; не выспаться ночью – катастрофа; навестить друга в больнице – прихватишь вирус и сам окажешься там; дать милостыню бедняку – если всем буду давать, останусь ни с чем; потеряю бизнес, банкротство – смерть, жить незачем.

Список аргументов можно продолжать, но из-за единовластия и отсутствия собственного осознанного взгляда все они проходят легко, как по маслу. Лишь критическая их оценка может дать разумное объяснение, где ситуация «не доел, не доспал» меняется благодаря 1–2 сытным обедам или 1–2 ночам крепкого сна, где в больницу попадаешь ровно тогда, когда меньше всего ждал этого, где вся милостыня беднякам за год уходит в одно кафе вечером в пятницу, где работа – всего лишь ярмо обязанности, а не цель жизни. Но все это понятно лишь тогда, когда ты смотришь и понимаешь, кто и что говорит в тебе. Кто-то дал микрофон Эго? Не гордость ли это напевает свои хвалебные песни передо мной?

Наличие гордости в себе не должно вызывать негативную реакцию, злить или создавать попытку сместить в себе какие-то душевные настроения. Это как бороться с ветром, размахивая руками. Важно понять, что это есть, распознать, кто говорит во мне, какой душевный лагерь доминирует. Эмоции – инструмент, прежде всего, используемый Эго, и попыткой надавить на себя, на свои мысли, лишь усугубляешь ситуацию. Бороться с гордостью и дурными качествами нужно альтернативой – смирением, а она говорит: «Ты такой, какой есть, прими себя таким». Она не говорит, что не стоит бороться, что не нужно предпринимать действия, но не так, как ты привык, не теми инструментами, что и гордость.

Тот самый змей, напевавший Еве свои сладкие песни, и был гордостью, интересом, заинтересованностью. Заговорить с ним было ошибкой. Кажется, что я сейчас отвечу своей гордости, что Вася хороший человек, оправдаю его в своем внутреннем диалоге, но гордости важна не реакция, а ее факт, который сам по себе означает провал. Как только начинаешь воевать со своими дурными качествами, духовные силы исчезают с неимоверной скоростью. Это кажется алогичным, ведь в мире привычно принимать действия для развития, тогда как против гордости нет никакой активной борьбы. Проблема в том, что попытка борьбы направляется на результат, на внешние проявления, а не на источник. Там нет борьбы, это ловушка, чтобы поставить меня в еще более проигрышное положение, где я потеряю последние силы и сдамся. Гордость никогда не признается, никогда не укажет на то, что на самом деле является объектом войны. Она указывает ловушку для еще большой попытки сковать мои силы и положить меня на лопатки. Она, как атомная бомба, поражает всех вокруг без разбора. Старт борьбы с дурными качествами внутри человека – это их определение духовным взором, понимание, кто я есть, с какими склонностями, попытками и движениями души. Усилие в борьбе с ними – тонкое искусство, требующее знаний и понимания ведения духовной войны.

Полоса войны

Дай любому человеку полный достаток, спокойствие – и его гордость будет расти как на дрожжах. По этой причине мир часто подрубает гордость неурядицами, проблемами, усмирив твой пыл и опуская на землю. Некоторые из монахов, мудрецов или многих других, кто пытается поднять свой духовный потенциал, занимаются истязанием тела, ограничениями в еде, – они делают это зря. Это служит не попыткой внести базовое понимание для разделения сил, границ, чтобы каждый мог определить и дать оценку своим действиям, поведению, смог определить свою стратегию борьбы с дурными качествами.

Как и многие, я не всегда готов брать на себя испытания. Причина покушения на тело и его желания в том, что тело и гордость – друзья, братья, беззаветно подпевающие один другому. Они очень схожи: обоим нравятся короткие и не сильно далекие удовольствия, простые желания, результаты, которых можно достичь здесь и сейчас. И человек живет удовлетворением прихотей своего тела, например, в наше время это обжорство, прикрываемое высокой кулинарией. Простота и доступность различных удовольствий окружают нас. Все это усиливает тело, его желания и, как результат, гордость. Человек, способный сдержать свои аппетиты, не срываться и не терять голову от лежащего пирожного, имеет шанс увидеть свою гордость. Иначе он делает желания тела основной и единственной опорой, теряя духовное восприятие и возможность видеть себя со стороны.

Живя с какой-то целью в душе, человек словно военнослужащий, подписавшийся на управление собой. Он получает паек, его обувают, дают жилье, дают все необходимые условия. Но в процессе жизни он так привыкает к таким условиям, что во время мобилизации, перебазировки начинает бунтовать. Привычка жить желаниями, есть определенную кашу, отдыхать только на Майами, вести себя и организовывать время будут такими, как он привык. Он словно солдат, застрявший во сне и потерявший нить причины своего нахождения здесь.

– Яхта, парус, Майами… – бормочет еле слышно солдат.

– Ты военнослужащий! Солдат! Просыпайся! – тряся за одежку, громко кричит капитан.

В службе солдата, офицера, любого военного есть приятные моменты. И пристрастие к ним превращает его из солдата в бунтаря, который за эти блага готов вступить в спор, ввязаться в протест за свои интересы.

Можно есть лобстера, ездить на роскошной машине или делать много чего не запрещенного, важно понимать, что приходит час, когда тебя призывают, и в этот момент важно наличие внутренних сил и ясности духовного взгляда. В Писании даются сведения о жизни Моисея, Давида, находим сведения, что им не давали возможность «прилипнуть» к своему статусу. Моисей, живший при царском дворе самой могущественной империи того времени, убегает в страхе быть пойманным за убийство. Такое лишение позволяет ему принять на себя поручение, от которого человек в полном достатке, в лучших царских апартаментах просто бы не захотел слышать. Только представить, что человеку высокого положения предлагают ввязаться в такую, казалось бы, проигрышную войну с самим Фараоном. Не наделив человека неприятностями, сложностями, очень трудно подписаться на многие хорошие затеи. Так, я многократно слушал истории людей о том, как раньше они строили свой бизнес на съемных квартирах с детьми на руках, в подвалах, гаражах с ошарпанными столами. Смотря на лицо такого человека, ты видишь жизнь. Он рассказывает о своем сложном времени, когда бизнес был бизнесом, любовь к жене была любовью, а потом работа превратилась в обузу, жена – в соседа по комнате. Попытка и стремление жить в комфорте обманывают человека, дают ему ложное представление. Иногда человек духовный, в проблемах обретая полный комфорт, превращается в грубого эгоиста, потерявшего себя. Из-за незнания стремится оправдать, насытить гордость и убежать от проблем, тогда как умение жить в готовности принять на себя сложность, принять испытание, есть часть духовной жизни. Их не нужно искать самому, но важно понимать, кто ты есть, не пытаясь прикидываться не тем, кто ты есть – я военнослужащий, я должен быть готов принять на себя обязанности. Тогда и ребенок не обуза, финансовые проблемы не смерть – это моя передислокация, мой долг. Умение находить место для сложности в своей жизни – это умение преодолевать себя и свою гордость.

Любая сложность, проблема относится к категории положительной, поскольку служит против гордости. В таком случае и работа с гордостью не кажется нелогичной, ведь это работа болезненная, причиняющая человеку душевное утяжеление. Человек падает от неурядиц, терпит фиаско, он чувствует душевную горечь в сердце, его грудь наполнена вопросами о несправедливости и отчаянием – это пламя, съедающее гордость. Когда в человеке не доминирует гордость, когда она не владеет им, тогда человек более мягко воспринимает падения, не так остро реагирует на замечания, упреки. Он может проследить причину, почему мне сделали замечание? Появляется возможность увидеть, что за этим стоит, почему это произошло? Само принятие ситуации дается намного легче, если человек не ожидает от мира больших взрывов восторга, радости и воодушевления от его «величия».

Когда человек не ощущает себя центром мира, а лишь частью его, не пытается исправить людей и мир вокруг, то будет испытывать огорчение и боль от падения гордости. Такое обратное стремление от гордости подобно ее падению с высокого стула, но оно происходит медленно и контролируемо. Это другая боль, не сравнимая с той, которую испытывает человек, который падает с высоты своей огромной гордости с большим треском и резкостью происходящего. Это можно сравнивать с плавным приземлением самолета на землю вместо его резкого падения вниз. Определение себя частью мира, частью замысла Творца, единицей неповторимой и единственной, тем самым ограничивая мое влияние, делает плавную посадку на землю. Оно так же может сопровождаться неприятными ощущениями, желанием высказаться, разозлиться, но его темп достаточно комфортный для окончания такого приземления до конца.

В мире существует определенное пренебрежение, косвенное осуждение богатых людей, властных со стороны духовности. Такая странность, кажущаяся нелогичной в силу незапрещенности быть богатым или иметь высокое положение, оправдывается тем, что очень сложно быть богатым, успешным, иметь власть, но при этом не иметь в себе огромного желания приобрести и удержать это. Это как если бы человек поедал мясо килограммами и говорил, что по жизни он вегетарианец. Наличие денег, власти зачастую предопределяет стремление к этим вещам. Человек может говорить: «Я вовсе не люблю, не прилип к своим деньгам». Мало кто способен иметь деньги и власть, не наделяя себя желанием их приобрести и определить как вещь второстепенную. Как правило, появляется большое желание к удовлетворению своих потребностей. Вне всяких сомнений, есть люди, получившие богатство, власть косвенно в попытке достичь иной цели, которая так или иначе позволила им разбогатеть. Это произошло не потому, что в них горела страсть к деньгам, – горело рвение удовлетворить всевозможные желания их гордости, но это очень маленький процент людей.

Желания, страсти изменяют меня, усложняя жизнь в рамках видения себя частью смысла Творца и Его воли. Явность такой проблемы впервые я увидел в первые годы своей попытки стать человеком веры. Сказал себе: «Ты должен провести Великий пост и отметить Пасху». Если пост давался мне с большим трудом, то к его концу я уже втянулся в образ жизни, привык к пище, которая полагалась, и не желал возвращаться к обычной еде – мне нравился мой образ жизни. Начавшаяся Пасха, в которую нужно было радоваться светлому и радостному празднику, вызвала во мне внутренний протест: мне не особо радостно. Кажущаяся логичность протеста: «Не радостно – не радуйся», – явно не стыковалась с пониманием причин, по которым я делал это. Если я хочу делать что-то, зачем поститься? Наложение на себя какого-то обязательства – это попытка взять на себя то, что не лежит в области моих желаний. Так я стал человеком, который даже возложенное обязательство со временем пытался диктовать сам.

– У тебя было достаточно времени грустить, сейчас нужно радоваться.

Примерно такое внутреннее осознание пришло ко мне. Так зачастую строится и вся жизнь. Ты приходишь домой и хочешь поныть про работу, а дома жена, которую нужно поддержать в сложную минуту, ныть нельзя никогда! Тебе нужно сделать усилие над собой, чтобы быть человеком, который необходим в этой ситуации. Как же в Пасху может быть грустно? Съешь кусок молодой телятины и запей бокалом красного вина. Мало? Вспомни хорошие моменты, случившиеся за последние недели твоей жизни, – делай то, что можешь, чтобы быть веселым и радостным. К сожалению, самое простое внутреннее усилие может вызывать сопротивление и попытку жить так, как мне хочется. Причина тому – непривычность, неспособность делать над собой усилие, а жить по каким-то внутренним, не зависящим от меня желаниям. Это называют наигранностью, искусственностью и смеются над этим, но такое отношение – лишь попытка оправдать свою неспособность управлять собой там, где это нужно. Мне грустно – я грущу, и лучше делать это под грустную музыку, а если ем, то ем самое вкусное, когда хочу. Но еда и другие вещи радуют человека тогда, когда это нужно. В попытке же сделать праздник каждый день человек утратил его вовсе.

Данная мысль иллюстрирует идею, что любые негативные качества нельзя изменить, если человек не способен сделать в себе усилие даже в таких простых вещах, как попытка развеселить себя и радоваться. Любое усилие, война с плохими качествами – это попытка уйти в ситуацию, некомфортную для человека, это болезненно и неприятно. И я могу зарекомендовать себя исполнителем лишь своих желаний, где хочу делать то, что заблагорассудится, подвергаю себя обязанности жить под властью своих негативных качеств без всякой попытки сместить их. Духовный рост будет сопровождаться нахождением в некомфортной среде, в легкой болезненности гордости. Неумение жить с этим рождает отсутствие возможности изменить ситуацию, желание определить это, как врожденное и неисправимое.

Гордость – это желание быть богом, поставить себя в центр мира. Любая попытка сместить ее внутренним желанием, гневом, ненавистью – такая же попытка управлять миром посредством своего желания. Борьба с гордостью – это попытка выйти из рамок того, что я хочу, чего требую от мира, где теряю свое положение и становлюсь готовым принять обязанности вне меня. В таком случае человек выходит за рамки управления гордостью, Эго, показывая готовность к тому, что дает Творец. Такой процесс называется смирением. Пытаясь познать замысел всех перестроений, я, как солдат, прихожу к пониманию, что единственное, что связывает все эти действия, лишь одно – умение выполнять желание Творца. Дали сидеть с ребенком – слава Богу, я буду делать это как нужно; ребенок ушел из дома и стал учиться – слава Богу, я буду больше времени уделять своему развитию; настало сложное время – слава Богу, я смогу проявить свои качества и достойно выдержать испытание. Иногда сложности, препятствия настолько многочисленны и разноплановы, что ты теряешь хватку и понимаешь лишь то, что должен делать то, что требуют обстоятельства: главнокомандующему виднее, как и куда идти.

Сложить полномочия

У раввина спросили: кому хуже – человеку, который всегда был бедным, или тому, кто потерял богатство и стал бедным? Ребе уверенно ответил: хуже тому, кто был богат и стал бедным. Человек, ощутивший прелести жизни и потеряв все – огромные огорчение и боль. Для состоятельного человека лишиться богатства порой равноцельно потере жизни. Расставание с гордостью, с надуманным положением, многочисленными желаниями подобно банкротству для богатого человека. Привычка жить лишь своим интересом и переход к жизни в смирении – продолжительный процесс, требующий усилий и работы. Принятие его может сопровождаться болезненными ощущениями, но такое движение является попыткой обрести умение не принимать свои успехи, построенные исключительно на заслугах. Например, быть в роли коммерческого директора, которому дали попользоваться чужим бизнесом: он выполняет все функции директора, но в моральном плане более свободный, за ним есть кто-то еще, кто сможет решить сложный вопрос. Тогда как директор ощущает себя единственным, кто может решить свои проблемы. Смирение убирает отождествление себя со своим статусом, деньгами, властью и облегчает возможное болезненное расставание с ними. Со смирением колкое слово от оппонента направлено обычному человеку, а не большому бизнесмену, выдающемуся ученому с престижным дипломом, а простому парню, девушке, не имеющим особых заслуг.

Человек приходит в эту жизнь со знаком 0, у него ничего нет. С такими же показателями он уходит из мира, и все те переменные, находящиеся между двумя точками, лишь обман, как лес, в котором можно потеряться и забыть, кто я и куда иду. И хотя здесь может взгрустнуться, но места грусти здесь нет. В таких строках печалится лишь гордость, которая принимает за свои все заслуги, пьедесталы и победы. Она очень не желает читать такое, не хочет думать об этом, Эго живет в вечности. Гордости не нужен конец, ей нужна радость победы, которая будет непременно забываться, поэтому будут требоваться новые победы. Понимание конечности власти гордости, ее недолговечности, того, что рано или поздно она потеряет все, является попыткой сдать полномочия. Жуткий страх окончания жизни, попытка жить в рамках вечности являются стремлением обмануть гордость, не желающую сдавать позиции. Смирение тяжело, не услаждает взгляд, но у него есть неоспоримый козырь – оно все равно победит. Какой бы не был сильный человек, какая бы не была у него вершина, все ступеньки заслуг и побед у него со временем заберут. Как бы он не старался, он будет сдавать одну позицию за другой.

Человек отождествляет себя со своими достижениями, потому что в момент победы это приносит радость, веселье, чувство победы над миром. Чувство заставит его страдать в момент, когда не дадут уважения, побед, денег – того, что он ждал, что должен был заработать. Проблема не только в том, что человек постоянно стремится к новым вершинам, чтобы получить очередную минуту славы, подкрепить свою гордость и честное имя новым достижением, а в том, что старые достижения нужно защитить: не обанкротиться, не упасть в глазах других. Это сродни вечной борьбе, где впереди преграды и новые ступеньки, а позади враги и война за уже завоеванные территории, бежать некуда. Всплески гнева, злобы за свои поступки, качества вовсе не оправданы и не несут ничего положительного. Гордость – единица статичная, постоянно влияющая на человека, тогда как гнев или вспыльчивость – лишь кратковременная реакция, способная мнимо приглушить негативные проявления на короткий промежуток времени. При этом энергозатраты на такое усилие неимоверно велики, так как не приносят нужного результата. От человека требуется иметь такой же статичный, постоянный духовный взгляд, широкий и максимально сосредоточенный. Только наблюдение за собой как бы со стороны позволяет видеть свою гордость. Оно не должно вызывать резкую реакцию, поскольку это влечет нежелание видеть правду, смотреть в собственные глаза, закрываясь от гордости. Видения себя, своих недостатков должно вызывать легкое недовольство своими качествами. Но требуется это вовсе не для негативных эмоций, а для духовного рывка к духовной свободе от гордости.

Видение себя не тем идеалом, который человек желал бы видеть в себе, необретение в себе того равновесия, верности суждения вызывает бурное желание прийти к верному пути:

– Господи, я хочу обрести Твое совершенство в этом.

Такое видение себя несовершенным, с изъяном вызывает желание духовно оттолкнуться от него в сторону совершенства. Разница лишь в способности человека выдержать уровень своего несовершенства, вместить в себя духовным взглядом свои недоработки и тем самым сделать рывок в неизведанное.

Человек может ощущать внутренний дискомфорт и пытаться выйти из него, обращаясь к Богу, отыскивая поддержку извне, так же человек способен удержать свое духовное несовершенство, оттолкнуться от него. При таком желании и стремлении ты не ощущаешь никакого обещания, определения, внутри будто бы ничего не прибавилось, не изменилось. Но такой духовный обман заключается в том, что внутри меня и не будет никакого изменения, поскольку я привык оценивать себя по своим достижениям, результатам, гордости – своему Эго. Когда же я пытаюсь обращаться к совершенству вне меня, не вижу движения, не вижу явного изменения, которое можно замерить, поскольку это движение происходит вне меня и его результаты не видны мне. Чем больше я отталкиваюсь от собственного несовершенства, тем больше теряю оценку себя, достижений в духовном плане. Не вижу то, что находится вне меня, а оцениваю лишь то, что внутри моего мира, который при таком движении постепенно будет терять свой удел. Я словно отдаю полномочия кому-то вне меня, оставляя за собой лишь обязанность выполнения и стремления, но не оценки результата.