Ключи от эры Водолея

Сегодня в хаосе сектантства, среди блуждания мировых религий и призывов множества «учителей» существует надежный способ ориентации в противоречивых информационных потоках – соизмерять услышанное с текстами Евангелия Нового Завета и других духовных философий. Это непросто, поскольку доступ к Высшей информации человечеству открывается постепенно, по мере роста его духовности, и об этом мы будем говорить в дальнейшем, а сейчас хотелось бы акцентировать внимание на ключевых, системных понятиях, предваряющих наш непростой разговор.

Как уже говорилось, вера – это понятие творческое, которое, как некая осознанная модель человека, отражает картину мира на некотором уровне его познания. Потому вера тысячелетней давности никак не может удовлетворять развитию и широким взглядам современного человека. Вера – это динамическая модель, присущая сознанию человека, и она постоянно реформируется в процессе эволюции духовности. Но важно также понимать, что помимо веры, присущей сознанию каждого человека, людям даны и другие модели более высоких информационных уровней, скорость изменения которых определяется совершенно иными космическими мерками.

Прежде всего, это модель христианской философии, базирующаяся на информации Евангелия Нового Завета. Она постоянно творит истинную веру индивидуальности в рамках диалектических законов познания и роста духовности общества. Опять же, не стоит забывать, что это всего лишь модель – модель Высшего Уровня, но дающая нам лишь приближенное представление об эволюционных процессах, протекающих в масштабах Высшей Системы, частью которой мы с вами являемся.

Высшая Система предопределила стратегию развития человечества на основе незыблемых законов диалектики Вселенной. В определенные исторические периоды человечеству передаются базовые духовные философии, в нашем случае – философия Евангелие Нового Завета. Уровень информации духовных философий определен не только Высшей Диалектикой, но и особенностями исторического пути развития отдельных народов. Так на Земле возникли известные философии христианства, ислама, буддизма и других массовых духовных течений.

Далее на основе базовых философий сформировались соответствующие религии, предоставившие народам авторитарную догматическую веру с учетом обычаев, традиций, а также социально-политических особенностей тех или иных государственных образований. Поэтому всякая религия представляет собой информационную модель мироздания более низкого уровня по сравнению с базовыми духовными философиями.

И, наконец, самый нижний уровень в системе духовных ценностей – личная вера, как индивидуальная информационная модель представления человека о законах мироздании. Личная вера может полностью соответствовать авторитарной вере более высокого уровня, то есть вере, предлагаемой церковью, либо формироваться с учетом текущей информации на основе индивидуальной духовности личности, то есть быть творческой, диалектической моделью познания мира.

Если приравнять две модели разного уровня, то есть ошибочно поставить знак равенства между христианской религией и личной верой, то неминуемо возникнет конфликт, суть которого отразило противостояние Л. Н. Толстого, как представителя русских интеллектуалов, христианской церкви, и последствия которого нашли отражение в трагедии русского общества на рубеже XIX–XX веков.

Если вера человека или духовно богатой части общества развивается вне системы, без контроля Высшего Уровня, а для европейцев это вера вне христианской философии Нового Завета, то возникают серьезные проблемы в жизни общества. Такая ситуация названа в Евангелии вполне современным системным термином – «тьма внешняя» (внешняя среда), активное взаимодействие с которой приводит человека и даже страны к тем пагубным последствиям, которые мы переживаем вот уже более ста лет.

Не следует бояться своей личной веры. Она обязательно должна быть индивидуальна, как индивидуально сознание каждого человека, и согласована с высшими ориентирами, неизменными для нас вот уже два тысячелетия. Такая вера не заведет в тупик. Напротив, поможет жить счастливо, развиваться, постоянно открывать для себя частицы Истины, быть в Плане эволюции Вселенной.

Уместно заметить, что личная вера не может быть древней, поскольку в ней всегда отражается текущий момент истории и современного развития духовности общества. Да и христианская философия не может называться древней, поскольку она вне времени и вполне актуальна сегодня – в начале третьего тысячелетия. Недаром вторая часть Библии названа Новым Заветом.

Философская модель Евангелия Нового Завета дана людям как форма развития на несколько тысячелетий, она неизменно контролирует диалектику духовности значительной части человеческого общества на весь этот период, постоянно реформируя личную веру.

В Евангелии Нового Завета определены основные задачи человечества на весь период жизни современной формации, продолжающейся вот уже около двух тысячелетий. В общих чертах определено будущее, то есть основные признаки следующей формации – эры Водолея, которая наступит вслед за эрой Рыб. Можно предположить, что для жизни в Новой Эре человечеству будет предложена несколько иная базовая модель развития, о чем опять же говорит Иисус своим ученикам, указывая на храм, от которого со временем не останется и следа.

Итак, если вашу духовную жизнь «смущают» новые проповедники, то не следует их бояться. У каждого из нас есть надежный способ разобраться и отфильтровать любую информацию, сопоставив ее с достоверным вот уже второе тысячелетие эталоном – Евангелием Нового Завета.

Христианская философия, религия, церковь, личная вера – понятия сугубо научные, системные, выходящие за рамки не только интересов людей, но и нашей планеты, Вселенной, устремленные, по законам жизни больших систем, к бесконечному творческому Космосу, который умещается в нашем сознании одним коротким словом – Бог.

Глава I

Старинная история двух семей из одного знатного рода

…ибо видели очи мои спасение Твое,

которое Ты уготовал пред лицем всех народов…

Евангелие от Луки

Мы держим в руках четыре источника духовной философии христианства: Евангелие от Марка, Евангелие от Матфея, Евангелие от Луки, Евангелие от Иоанна.

Их объединяет информационное наполнение, связанное с Учением Иисуса. Однако только два источника содержат небольшой объем информации о его родословии. Это Евангелие от Матфея и Евангелие от Луки.

Можно еще раз предположить, что Евангелия от Марка и от Иоанна записаны с целью дублирования важнейшей информации, которая должна была сопровождать человечество на протяжении двух тысячелетий. Напомню, что повествование этих Книг начинается с крещения Иисуса в водах Иордана, то есть с его тридцатилетнего возраста и начала мессианских проповедей.

Повествования от Матфея и Луки содержат сведения о родословии и ранних годах жизни обоих Иисусов приблизительно до двенадцатилетнего возраста, и далее – снова с крещения, где, как мы предположили, содержится важнейшая для нас информация. Приблизительно двадцатилетний период жизни Иисусов никем из евангелистов не описывается.

Я не ошибся, упомянув двух Иисусов. Для части моих читателей это не новость. Для тех, кто слышит об этом впервые, скажу, что этот тонкий вопрос обсуждается со второго века и с некоторых пор замалчивается христианской церковью.

Подробно с этой темой можно ознакомиться в трудах ученых-богословов Эмиля Бока «Детство и юность Иисуса», Иоганаса Вайса в комментарии «Книги Нового Завета». Конечно, родословия Иисусов – важная тема, но все же второго плана, поскольку для нас особенно важна информационная часть Нового Завета, которая, как мы убедились, продублирована для надежности в четырех Евангелиях.

Тем не менее мои читатели люди дотошные, интеллектуалы. Не ошибусь, если предположу, что тема исторической драмы Иисуса-человека, которая разворачивалась, по космическим меркам, сравнительно недавно – всего два тысячелетия назад, – не чужда их интересам.

В конце повествования мы попробуем выдвинуть жизненную, если хотите, политическую версию предательства Иуды с традиционным историческим названием «Поцелуй Иуды». Для этого попытаемся предположить, что же могло произойти две тысячи лет тому назад в Палестине, где царили деспотизм первосвященника Каиафы и правителя-тетрарха Ирода Антипы (сына Ирода Великого) под протекторатом Римской империи. Почему толпа, встречавшая Иисуса на пути в Иерусалим с оливковыми ветвями, как царя Иудейского, через несколько дней неистово требовала его распятия и освобождения так называемого разбойника Вараввы. Мы увидим, что за этой драмой стояли банальные политические интриги, в которых активное участие принимали народные массы, направляемые опытными политиками.

Ничего не меняется в этом мире, так было на заре эры Рыб, так происходит и на заре эры Водолея.

Мы попытаемся проникнуть в прошлое, примерно на два тысячелетия, и узнать о судьбах двух Великих Мальчиков, родившихся в Палестине с разницей в несколько месяцев или лет. Одного – старшего, сына знатного, царственного горожанина Иосифа, прямого потомка царя Давида по ветви царя Соломона. Другого – младшего, сына плотника Иосифа, из провинциального Назарета, рожденного в хлеву, в овечьих яслях.

Важно заметить, что плотник Иосиф также принадлежал роду царя Давида, но по боковой ветви Нафана, младшего брата царя Соломона. По законам Иудеи его ветвь не считалась царственной.

Попытаемся осмыслить великое чудо, которое объединило судьбы двух мальчиков на их мессианском пути.

В родословии Евангелия от Луки, от Адама приведено 75 поколений, вплоть до плотника Иосифа из Назарета, отца младшего Иисуса. В Евангелии от Матфея упомянуто 41 поколение, из них 14 первых, от Авраама, совпадают с родословием от Луки, вплоть до царя Давида. Далее, как уже говорилось, ветви расходятся от двух сыновей царя Давида – царя Соломона и его младшего брата Нафана. Всего Матфей перечисляет 40 поколений вплоть до знатного горожанина Иосифа, наследника царственной ветви, отца старшего Иисуса, жившего тогда в Вифлееме.

Эти события происходили два тысячелетия назад на значительных пространствах земли, раскинувшихся между юго-восточным побережьем Средиземного моря, заснеженными вершинами Гималаев и Тибетом.

Впрочем, уместно ли говорить о них в прошедшем времени? Не правильнее было бы сказать, что тогда-то они только начинались…

Пусть так. Эта история берет начало на легендарных землях древней Палестины незадолго до истечения известного периода летоисчисления, кем-то названного – осторожными словами – «до нашей эры». Словно были события «до», которые мало кого из нас касаются, и были события «после», к которым мы в той или иной мере причастны.

Палестина конца первого века до нашей эры объединяла три провинции: Галилею, Самарию и Иудею. С севера на юг ее разрезает гигантский природный разлом – Иорданский грабен, направляющий течение реки Иордан, пересекающей Генисаретское озеро, расположенное на двести метров ниже уровня моря. Здесь река отдыхает и вновь устремляется вниз, к водам Мертвого моря – озеру смерти, плещущему безжизненными волнами на дне Иорданского разлома.

С давних времен поэты называли Иордан символом драмы человеческой жизни, начертанным неумолимой судьбой, наполненным непознанным смыслом. Этот край – таинственный и прекрасный – хранит следы предначертания событий, что разворачивались в стране, расположенной на границе между европейской цивилизацией, омываемой водами Средиземного моря, и вечной тайной молчаливого Востока, скрытой за Аравийскими горами и Сирийской пустыней.

Контрасты природного ландшафта Палестины особенно разительны при путешествии с севера на юг. Ее верхняя часть – Галилея – подобна райскому саду, напоенному солнцем и вечным цветением. Ниже, к югу, через Самарию, богатую колодцами и источниками, природа беднеет, становится скудной и убогой на каменистой, засушливой почве Иудеи.

Движение мысли с севера на юг напоминает легенду о человеке, изгнанном из цветущего Рая и поставленном перед реалиями тяжкого труда, страданий и лишений.

Провинцией Галилеей в то время правил тетрарх Ирод Великий, резиденция которого располагалась на Райской горе, впоследствии переименованной крестоносцами в гору Франков. Совсем рядом с Райской горой Ирода, на месте пожарища Содома и Гоморры, раскинулся пастуший город Вифлеем, в котором жила семья представителя древней царской династии, богатого горожанина Иосифа.

Вифлеем называли райским оазисом жизни посреди мертвой пустыни, здесь стоял дом, в котором появился на свет царь Давид. Именно поэтому с Вифлеемом были связаны различные легенды и пророчества о возрождении Давидова царства – времени благополучия и процветания иудейского народа.

Блистательный двор царя Ирода погряз в оргиях и разврате и, как ни странно, был центром истерии, связанной с ожиданиями прихода мессии. Все дело в том, что Ирод принадлежал чужеземному бедуинскому роду и никак не мог претендовать на престол в качестве наследника царя Давида.

Дряхлеющий семидесятилетний тетрарх укреплял свою власть всяческими заигрываниями с Римом – прославлением императора Августа, в честь которого возводил помпезные храмы и дворцы. Он даже осмелился в угоду Риму перестроить древний иудейский храм на горе Мориа, чем вызвал еще большую ненависть к себе со стороны религиозных кругов и простолюдинов.

Желая приобщить свою особу к царскому роду, Ирод взял в жены представительницу древнего рода Маккавеев, которая родила ему двух сыновей. Вскоре безумный правитель убедил себя, что его сын – это и есть тот самый мессия, который отнимет у него трон. Он убил обоих младенцев, а затем и их мать. Дальше – больше, он стал убивать всех младенцев, на которых ему указывали придворные чернокнижники. Точку в этой истерии поставило его собственное заявление о том, что он и есть тот самый мессия, который призван спасти иудеев.

Таков был градус истерии вблизи Вифлеема, где истинный носитель царственного рода царя Давида, богатый горожанин Иосиф, ожидал пополнения семейства. В назначенное время его юная жена, шестнадцатилетняя Мария, родила ему сына, которого назвали Иисус.

Мария была поздним ребенком в семье знатного горожанина Иоакима. Его жену звали Анна. Рождение Иисуса готовилось заранее. Жену Иосифу выбирали служители храма еще в ее детском возрасте. Там же, при храме, с трехлетнего возраста Мария получала воспитание и образование. Удивительные способности девочки расцвели на почве древних канонов религии и храмового аскетизма.

Рождение Иисуса стало событием Космического масштаба, его трудно было утаить от тонкого и чувственного к знамениям Вселенной древнего мира. Вслед за прекрасной звездой с Востока в Вифлеем пожаловали три царя-мага из Персеполя: Хор, Мер и Лун – чтобы поклониться божественному младенцу и поднести ему царские дары.

Столь важное событие в жизни небольшого города Вифлеема не могло остаться незамеченным и привлекло внимание не только горожан, но и тетрарха Ирода Великого, который пригласил в свой дворец высоких гостей, чтобы хитростью выведать у них страшную для него тайну рождения Мессии.

Вскоре царям-магам стало известно о злодеяниях безумного Ирода, и они настоятельно рекомендовали семейству Иосифа покинуть Вифлеем под их покровительством, чтобы до лучших времен скрыться в соседней стране.

Караван из двенадцати верблюдов, десятка конных всадников из свиты Персепольских царей и нескольких неказистых осликов, палимый безжалостным южным солнцем, медленно, утопая в горячих песках, продвигался по Синайской пустыне в сторону Египта. В то время Египет был одной из немногих стран мира, где еще теплился очаг древних знаний, который поддерживали великие учителя.

Мария с Иисусом ехали на ослике, вслед за ними ехала кормилица Ада, возглавлявшая небольшую походную свиту жены Иосифа, состоявшую из двух служанок – Фомны и Дины – и старой знахарки Рахавы, взятой в дом Иосифа, чтобы следить за здоровьем юной матери и новорожденного младенца.

Отец семейства – Иосиф – ехал на белом двугорбом верблюде в середине каравана следом за почтенным годами и мудростью царем Хором. За ними, также на белых верблюдах, ехали более молодые персепольские цари: Лун и Мер.

К исходу дня путники устали и ехали молча, каждый со своими мыслями и планами на будущее.

Иосиф размышлял об Иисусе и Марии, о своей судьбе, изменившей столь неожиданно привычный, размеренный ход его жизни.

Хор думал о предстоящем отдыхе и ночлеге каравана, поглядывая краем глаза с некоторым беспокойством за стремительным полетом орла.

«Так летают хищники в пустыне, когда сопровождают караван или отряд воинов-бедуинов, – думал он. – Если это так, то эти люди движутся параллельно нашему каравану за грядами барханов. Конечно, это может быть и попутный караван Медиамских купцов, – пытался успокоить себя Хор, – но караванный путь проходит именно там, где сейчас идет наш караван».

Подобные рассуждения заставили Хора насторожиться – встреча с воинственными кочевниками не сулила ничего доброго.

Опасения Хора усилились, когда в просвете между барханами на мгновение появилась и тотчас исчезла тень всадника. Десяток вооруженных людей из свиты Хора и его спутников не смогли бы противостоять даже малочисленному отряду воинов-бедуинов.

Своими тревожными наблюдениями Хор не стал делиться ни с Иосифом, ни со своими попутчиками из Персеполя, он погрузился в глубокую молитву, призывая небесные силы защитить святое семейство и его спутников от превратностей судьбы.

Спустя некоторое время, когда караван завернул в сторону заходящего солнца, из-за высокого песчаного бархана появился отряд из нескольких десятков вооруженных всадников, который медленно приблизился и окружил караван, сбивая его плотным кольцом.

К магам из Персеполя подъехал вооруженный бедуин средних лет, с жесткими черными глазами, недобро поблескивающими из-под просторного капюшона бедуинского плаща.

– Кто этот человек? – спросил подъехавший воин у Хора, указывая хлыстом на одинокую фигуру всадника в белых одеждах, неподвижно стоявшую на отдаленной песчаной возвышенности.

Хор и его спутники повернули головы по указанному направлению и замерли в недоумении.

– Я спрашиваю, это ваш человек? – теряя терпение, выкрикнул вооруженный бедуин.

Хор успокоился и возвел ввысь глаза, наполненные слезами благодарности.

Не успел бедуин договорить последних слов, как небо наполнилось чудесным фиолетовым сиянием, и даже солнце, склонившееся к горизонту, светило сквозь фиолетовую пелену.

Воинственный бедуин неожиданно изменился. Он откинул капюшон плаща и обратился с учтивым поклоном к Хору со словами приветствия. Затем он поинтересовался о маршруте каравана и нуждах путников. Выслушав ответные слова благодарности почтенного мага, он коротко скомандовал своим всадникам, и отряд бедуинов вскоре скрылся за ближайшим барханом.

Фиолетовое сияние исчезло. Исчез и таинственный всадник на белом коне.

Некоторое время караван продолжал движение, но вскоре остановился на ночлег возле небольшого оазиса, вблизи двух колодцев.

Хор и его спутники расположились вокруг вяло горящего костра, под сводами сказочного шатра планетарного неба, рассеченного надвое мерцающей колесницей Млечного Пути.

Яркие впечатления и переживания прошедшего дня переполняли сердце Иосифа. Перед его глазами вновь возникала ужасная картина неминуемой гибели или пленения и этот чудный фиолетовый свет, принесший желанное избавление.

Иосиф не выдержал и первым нарушил молчание, обратившись к волхву из Персеполя.

– Что это было? – спросил он у Хора. – Волшебное фиолетовое сияние, таинственный всадник на белом коне… Почему все так неожиданно изменилось вокруг нас и даже этот свирепый воин стал предупредительным и любезным?

Маг Востока рассеянно слушал вопросы Иосифа и хранил молчание, будто бы занятый своими мыслями.

– Посмотри на небо, Иосиф, – заговорил он, – как оно прекрасно и близко к нам. Днем, когда светит солнце, мы не видим звезд и потому забываем, что небо столь близко. На самом деле, достаточно протянуть руку, чтобы прикоснуться к звездам. Вселенная здесь, она всегда рядом с нами и готова прийти на помощь, если ее попросить об этом. Для обыкновенного человека Вселенная проявлена лишь ночью, когда он видит глазами мириады звезд. Но есть и другая, непроявленная Вселенная высших миров, существующая вне времени. Сегодня мы видели, как она проявила себя вибрациями Фиолетового Пламени – седьмым лучом радуги божественного сознания, несущим людям светлые качества души. Давно известно, что помимо оттенков светлых чувств аура человека наполнена вибрациями тьмы: гнева, ненависти, зависти, ревности или простого расстройства душевного состояния. Сила Фиолетового Пламени сжигает любой негатив, гнездящийся в ауре человека, и восстанавливает ее природное сияние. С древних времен вибрации седьмого луча используются адептами Востока для ускорения духовного роста. Фиолетовое Пламя может исцелять душевные и физические недуги человека, улучшать взаимоотношения между людьми или просто облегчать им жизнь. Через два тысячелетия, в конце Кали-Юги, седьмой луч радуги духовного света озарит эру Водолея – эру мира, свободы, просвещения. Его благотворное воздействие будет ценно для людей в большей мере, чем все богатства Земли. Это будет время, когда фиолетовые вибрации в ауре человека, определяющие его тяготение к духовным сторонам жизни, будут преобладать над красными, материальными, господствующими в ауре нашего современника.

– Кто же был тот таинственный всадник в необычных белых одеждах, который на мгновение появился на песчаной горе? – спросил Иосиф.

– Зовут его Сен-Жермен, – ответил Хор. – Да, действительно, одежды Белого Всадника отличаются от наших: так будут одеваться люди через тысячи лет, когда Сен-Жермен воплотится на Земле. Это будет на закате эры Рыб, в которую мы только-только вступаем. Ему назначено Вселенной быть властелином Фиолетового Пламени, сжигающего зло.

– Тогда скажи, мудрый Хор, почему ж и в наши дни нельзя разжечь по всей земле этого чудодейственного Пламени для очищения человеческих душ? – спросил Иосиф.

Хор задумался, машинально поправил резным массивным посохом тлеющие угли.

– В мире всегда будет добро и зло, поскольку человек – это не Бог и не зверь, а нечто среднее, – ответил мудрец. – Зло нужно для того, чтобы люди научились понимать добро. Но важно, чтобы добро преобладало над злом. Господь дал человеку все необходимое для жизни и творчества. Он так устроил этот мир, что люди вольны выбирать свой путь, а затем сами же должны отвечать за свои мысли, чувства и дела. Преобразить мир возможно, лишь изменив самого себя. Даже один человек своей мыслью способен изменить мир, если эта мысль пронизана созидательной силой любви и творчества. Испокон веку во Вселенной царствует высший закон доброй воли. Творец верит, что люди когда-нибудь смогут сделать правильный выбор и принять в дар Его мудрость. Тогда на Земле все изменится к лучшему и добро победит зло. В трудные времена Он посылает людям Христа, то есть Спасителя. И все же астрологи предсказывают, что в конце эры Рыб ни религии, ни философии, ни простая человеческая мораль – ничто уже не сможет обуздать разгула пагубных человеческих страстей, и тогда наступит час Фиолетового Пламени, очищающего души людей.

– Если я правильно понял, мудрый Хор, Христос уже был на Земле? – удивился Иосиф.

– Да, Христос, высокий Солнечный Дух, уже трижды посетил Землю и спасал людей, – ответил Хор. – Я расскажу тебе об этих замечательных событиях из жизни нашей планеты. Давно это было – миллионы лет назад, в конце лемурийской эпохи. Центром жизни был огромный материк к югу от Египта. Люди, которые жили в то время, во многом отличались от нас, в том числе огромным ростом. В тот период силы внешнего солнца воздействовали на человека, созидая совершенные органы чувств, коими обладают наши современники. Тогда Христос впервые помог людям, Он смягчил воздействие силы внешнего солнца своим благотворным духовным влиянием, и человеческие чувства наполнились мудростью, способствующей развитию божественного сознания. Это первое деяние Христа увековечено в пирамидах и солнечных обелисках Египта. Второе воздействие Христа на развитие людей произошло сотни тысяч лет тому назад, уже в атлантическую эпоху, на материке, располагавшемся там, где сейчас плещутся воды океана. Кризис человечества наступил из-за разделения душевных сил: чувств, мыслей и воли. Тогда для человека были опасны крайности: усиление животного начала; метание между алчностью и отвращением. Влияние высокого Солнечного Духа Христа вновь благотворно воздействовало на людей, и человек смог получить божественный дар слова. Это событие было отмечено в представлениях древних греков о планетарных божествах Олимпа. В память о нем были созданы образы греческого пантеона. Хор задумался, вспоминая нечто важное, и вскоре продолжил свой удивительный рассказ: