Эльниум. Начало пути

– Да, вот он, – уаыг протянул свёрток.

Водук развернул пергамент и взял в руки кристалл.

– Не понимаю, что в них нашёл Тог-Забар, – сказал урум. – Но пока они ему нужны, мы будем вырезать линдерские деревни одну за другой. Что может быть лучше, не правда ли? – Водук сделал небольшую паузу, оглядел город ещё раз и продолжил, – сжечь тут всё!

* * *

Сидруг открыл глаза. Он проспал, по меньшей мере, семь часов. Солнце давно село, и на небе сияли звёзды. Потянулся, взял мешок с медовыми ягодами и взглянул в сторону города. Оттуда столбом шёл дым. Осознав, что весь город объяло пламя, он немедленно вскочил на своего коня и помчался назад.

– Что могло произойти? – задавал сам себе вопрос линдер. – Какой жуткий пожар, надеюсь, со всеми всё в порядке!

Сидруг скакал во всю прыть, но он забрался довольно далеко, и, даже пустив коня галопом, он мог быть на месте не меньше, чем через полчаса.

Всё время в пути Сидруг перебирал возможные варианты случившегося. Он преодолел последний поворот и вышел прямо к воротам города.

Оцепенел. Мёртвые стражники и урумы повсюду, Вунтод догорал. Были слышны лишь звуки прогорающих досок, некогда наполненный жизнью город представлял собой пепелище. Сидруг поехал через город, надеясь найти выживших.

Спустя некоторое время он выехал к мосту, на котором лежало тело Золтина. Он не мог поверить своим глазам. Сидруг слез с коня, нагнулся к телу племянника, протянул руку к шее в надежде нащупать пульс. Конечно, мальчик был мёртв. На лице Сидруга появилась растерянность, скользнула по щеке слеза…

Он встал и подошёл к краю моста. Немного вдалеке на городском спуске к реке лежало тело женщины. Сидруг узнал платье – такое было только у жены его брата. Он бросился к телу со всех ног. Подбежав, он увидел страшную рану на спине Ильси, а её голова лежала наполовину в воде лицом вниз. Жена брата была мертва. Сидруг подошёл к телу, вытащил его из воды и перевернул. Её глаза всё ещё были открыты.

Сидруг положил голову себе на колени и провёл рукой по её волосам, невольно нащупав подаренную им заколку. Будто тысяча кинжалов вонзилось в сердце Сидруга в этот момент. Он просидел так несколько минут, не веря в происходящее, затем снял заколку, аккуратно положил голову Ильси на каменную брусчатку и, пошатываясь, еле держась на ногах, побрёл к своему коню, который ожидал хозяина на мосту.

Сидруг потерял надежду. Он не стал седлать коня и, взяв его за узду, пошёл в сторону дома. Издалека виднелось пепелище, а знакомая фигура на лужайке – мёртвый брат. Его тело оперлось на древко, торчавшее из головы и не дававшее ему упасть на землю. Рядом с телом лежала куча урумских трупов. Сидруг медленно подошёл к брату и упал на колени, положив голову на грудь мёртвого линдера.

Всю оставшуюся ночь Сидруг провёл в таком положении. Он не отпускал брата и не мог оторваться от его тела. Наутро в Вунтод прибыл полк линдерской армии из ближайшего крупного города. Они не сразу обнаружили Сидруга. В попытке отыскать уцелевших один из гвардейцев заметил движение и подозвал остальных.

– Смотрите, там кто-то двигается! Он живой! – закричал солдат.

Трое линдеров побежало к Сидругу. Подходя к помертвевшему от горя линдеру, один из гвардейцев наступил на ветку, и та хрустнула у него под ногами. Звук привёл Сидруга в чувство: внезапно он выхватил свои мечи, развернулся и напал на гвардейца, повалив его на землю и сведя клинки у него на шее. В его красных от слёз глазах была необузданная ярость. Он жаждал смертей, смертей тех, кто убил его семью.

– Стой! Что ты делаешь! Мы не враги тебе! – прокричал гвардеец, двигавшийся в сторону Сидруга.

Сидруг не реагировал. Он стоял и смотрел в наполненные страхом и непониманием глаза гвардейца, лежащего у него в ногах. Он истошно завопил, а из его рта начали падать слюни прямо на лицо испуганному линдеру. Сидруг был готов убить его, но вовремя подбежавшие двое гвардейцев успели схватить его за руки и повалить на землю. Он исходил криком и извивался.

– Я убью, убью всех вас! Ублюдки! Где вы были?! Вы не уберегли их, я не уберёг, – вновь зашёлся в крике Сидруг, лёжа на земле.

– Остановитесь! – приказал гвардеец на коне.

Это был Болисандр, главнокомандующий полка. Он сидел верхом на вороном коне, закованном в тяжёлые боевые кристаллические пластины. Из шлема линдера торчали перья огнефала, редчайшего представителя птиц Эльниума. На его правой руке было знамя Андорала, а на левой висел сокритовый круглый щит. Он отдал знамя одному из гвардейцев, слез с коня и снял шлем. Свет озарил старца. Всё лицо линдера было в морщинах, волос на голове практически не было, как и левого глаза, вместо которого красовался зелёный камень.

Главнокомандующий был высоким, мускулистым мужчиной с лицом, напоминающим квадрат, широкими плечами и мощной спиной – идеальный воин. Болисандр, в отличие от большинства линдеров, носил длинную седую бороду, закрывающую шрам на щеке, что подчёркивало его мужественность. Он был старейшим из линдеров, одним из первенцев, созданных Транденом, чья мудрость и смелость служили королевству уже не первую тысячу лет.

– Поднимите его! – приказал Болисандр.

Двое гвардейцев попытались взять Сидруга за руки, но он им этого не позволил, накинувшись на них. Одного из них он перекинул через себя, а второму дал по лицу ногой, затем поднял свои мечи, выпрямился и встал напротив Болисандра.

– Ты убил их! – обвинительно закричал Сидруг. – Из-за таких бездарей, как ты, урумы бродят по окрестностям и безнаказанно убивают линдеров.

– Да как ты смеешь! – громогласно ответил главнокомандующий. – Мы прибыли так быстро, как только смогли! Приди в себя, иначе я утихомирю тебя.

Сидруг поднёс свои мечи к лицу Болисандра.

– Смотри, что ты видишь перед собой? – хриплым голосом произнёс Сидруг. – Это лунные клинки-близнецы! И если ты не закроешь свою пасть, это будет последнее, что ты увидишь.

Болисандр не сразу узнал Сидруга. Волосы холодной белизны, его отличительная черта, были полностью в голубой крови вперемешку с грязью, а лицо опухло от слёз.

– Сидруг, это ты?! – произнёс главнокомандующий. – Что ты здесь делаешь? Как ты тут оказался? Ты знаешь, кто напал на город?

Сидруг убрал свои мечи за спину.

– Здесь жил мой брат со своей семьёй, – холодно ответил он. – Но пришли урумы и вырезали всех до единого.

– Но зачем? Урумы так не поступают.

– Как видишь, Болисандр, теперь они убивают всех, кого встретят на своём пути, – вскрикнув, ответил Сидруг. – У меня не осталось ничего, никого… – ноги Сидруга подкосились, он упал на колени и положил голову на землю прямо возле ног коня главнокомандующего.

Болисандр присел на одно колено перед Сидругом и сказал:

– Линдеры с тобой, друг мой, мы пришли на помощь, но не успели. Но это не значит, что мы не найдём и не покараем тех, кто это сделал.

– Нужно выдвигаться прямо сейчас, – подняв голову, сказал Сидруг. – Медлить нельзя!

– Ты прав, – сказал Болисандр и протрубил в рог.

Воины стали сбегаться на звук со всей округи. Они не понимали, что происходит.

– Это Сидруг Седовласый, доблестные воины! – во весь голос заявил Болисандр. – Урумы должны поплатиться за то, что сделали с этим городом и его семьёй! Множество невинных линдеров погибло в этот день! И вы, гвардейцы нашего великого королевства, станете кулаком правосудия для зеленокожих тварей! Мы вместе покараем их за то, что они сделали! Я призываю вас не щадить никого, у кого цвет крови отличается от истинно голубого!

Речь Болисандра произвела должный эффект на гвардейцев. Они поддержали вождя криком, прославляя его.

– Ты с нами, Сидруг? – спросил Болисандр. – Отбрось свою скорбь, нам нужен такой умелый воин, как ты.

Сидруг взглянул на главнокомандующего, вытер слёзы, поднялся с колен и вынул клинки из-за спины.

– Мы убьём их всех! За Андорал! За Трандена! За мою семью! – воскликнул Сидруг, подняв мечи вверх.

– Приведите коня седовласому. Веди нас по их следу, Сидруг! Никто не ускользнёт от правосудия линдеров!

Сидруг улыбался, словно безумец. Он уже представлял, как разрубает урумов на части. Как мстит за смерть брата и его семьи. В его глазах по-прежнему была ярость, но скорбь… Её больше не было, лишь дикая жажда мщения. Он вскочил на коня и в последний раз взглянул на тело брата.

– На запад! Они ушли через лес! За мной! – Сидруг пришпорил коня и помчался галопом вперёд…

Глава 8. Сделка

Водук влетел в хижину Тог-Забара, отбросив в сторону охранника, пытавшегося его остановить. Шаман сидел на своём троне, обгладывая кости кабаньей ноги своими гнилыми зубами. Увидев Водука, Тог-Забар вскочил с трона и направился ему навстречу.

– Нашёл?! – выкрикнул Тог-Забар.

– Да, но у нас появились проблемы.

– Мне не до них, быстрее давай сюда кристалл! – визжал мерзкий желбор. Он уже был готов ударить Водука своим посохом, когда перед ним упал свёрток.

– Вот! – кинув рулон пергамента шаману в ноги, сказал урум.

Шаман поднял свёрток и достал из него сияющий кристалл цвета тирского пурпура. Он зашептал хитроумное заклинание, магическая энергия забурлила в камне, но на этом всё кончилось.

– Агрх! Ненавистные линдеры наложили чары на камень! Мне нужно время, чтобы разрушить их и поглотить его силы, – сказал шаман, высыпав из небольшой колбы в ладонь порошок эферия, жадно занюхав его.

– Нет! – резко отрезал Водук. Он и раньше догадывался, что шаман что-то употребляет, но впервые увидел, какое количество в один приём! Слишком резко у него менялось настроение…

– Что? Ты смеешь мне перечить?! – вскричал Тог-Забар. Его глаза загорелись синим пламенем, а на кончике посоха появился огонь.

– За нами по пятам идут линдеры. Целое войско преследует. Они узнали о нападении раньше, чем нужно, и вскоре будут здесь. Нужно убираться отсюда.

– И давно урумы бегут от линдерской погани? – надменно произнёс шаман.

– Идёт не просто кучка паразитов с голубой кровью, Тог-Забар, а элитный полк гвардейцев Болисандра. Ко всему прочему, в той деревне жила семья Сидруга Седовласого, и, похоже, я лично прикончил его брата.

– А что с Сидругом? – озаботился шаман.

– Его не было в деревне на момент нападения, иначе я сейчас вряд ли стоял бы перед тобой. Однако мои разведчики доложили мне, что армию линдеров возглавляет именно он.

– Это ничего не меняет. Поднимай воинов. Нам нужно выиграть время. Кристалл, который ты мне доставил, должен содержаться в специальных условиях, иначе его сила иссякнет. Если я в ближайшее время не разобью чары, наложенные на камень, то всё это было зря.

– Сколько нужно времени?

– Три полных дня.

– Я сделаю всё, что в моих силах, Тог-Забар, но тебе нужно поторопиться, – сказал Водук. – Да, и ещё одно. Я взял в плен одного мальца, это племянник седовласого. Может, нам удастся поторговаться за его голову?

– Может быть, да, а может, и нет. Мы не знаем, насколько ценен малявка. Отдай его под охрану Цыбула – он любит играться с этими мелкими тварями и заодно не даст растерзать его остальным.

– Но он же сам может случайно убить его или покалечить?

– И что? Ты всерьёз думаешь, что сможешь манипулировать войском линдеров с помощью какого-то мальчишки? Они не пойдут на это. Возможно, мы сможем использовать его по-другому.

– В таком случае я пойду готовиться к обороне, – подвёл итог Водук и вышел из палатки Тог-Забара.

* * *

Линдеры полторы недели успешно преследовали отряд урумов, двигающийся на восток королевства. Они отставали от зеленокожих на несколько дней. Урумов было около сорока, и они явно двигались в одном направлении, судя по всему, к своей деревне или военному лагерю. Попутно к войску линдеров присоединилось ещё несколько батальонов, и теперь их было не меньше тысячи солдат, готовых искоренить зеленокожую угрозу. За время преследования Сидругу удалось немного прийти в себя, ярость угасла, но на её место пришли скорбь и отчаяние.

На горизонте появился город Сурантар, славящийся своими табачными изделиями. Все окрестности города на многие мили были засажены табаком. Армии линдеров пришлось пробираться через километровые табачные поля, что значительно замедлило продвижение. Табачные растения могут достигать трёх-четырёх метров в высоту, и некоторые отряды потерялись в полях. Выйдя из зарослей, Болисандр приказал войску остановиться и разбить лагерь. Он подозвал к себе трёх разведчиков, перекинулся с ними несколькими фразами, и они в спешке умчались.

– Почему мы остановились? – спросил Сидруг.

– Мои разведчики доложили мне о военном лагере урумов примерно в полдня пути отсюда. Я приказал им изучить местность, пока наши воины подготовятся к бою.

– Мы должны выступать немедленно! – нетерпеливо воскликнул Сидруг.

– Успокойся, Седовласый! – угрожающе заявил Болисандр. – Воинам нужно отдохнуть, они преследовали урумов полторы недели. Ввязываться в бой с зеленокожими после такой изнурительной прогулки – крайне необдуманное решение.

– Ты прав, Болисандр, – успокоившись, ответил Сидруг. – Сколько времени им понадобится, чтобы привести себя в порядок?

– Я дам им тридцать шесть часов. Мы выдвинемся на урумов послезавтра рано утром. За это время сможем изучить местность и численность нашего противника. И самое главное – попробовать уговорить местный гарнизон города оказать нам поддержку.

– Согласен. Я займусь переговорами, а ты подготовь стратегию нападения. Запомни, Болисандр, мы никого не оставим в живых! Ни один урум, огдал, желбор или любая другая тварь, не похожая на линдера, не должна уйти оттуда.

Сидруг развернул своего коня и ускакал в Сурантар.

Сурантар – богатейший город в восточных землях королевства линдеров. Табачные изделия, производимые в нём и его провинциях, обогатили многих жителей. Лучший курительный табак для трубок продавался только здесь и был самым желанным лакомством для любителей подымить.

В Сурантаре не было ни одной улицы без табачной лавки, причём в каждой из них обязательно был свой неповторимый сорт, обычно выводимый самим владельцем. Секреты выращивания табака хранились поколениями, передавались из рук в руки и держались в строжайшей тайне. Самый известный табачный сорт назывался Торифанток. Он считался истинным произведением искусства, а секретом разведения владел один единственный линдер, сколотивший несметное богатство. Благодаря этому, ему удалось занять пост бургомистра Сурантара.

К нему и направился Сидруг. Ему нужны были воины, и только бургомистр мог дать разрешение забрать их. Дело в том, что в большинстве городов линдеров во главе стоял мэр – чиновник, занимающийся потребностями и жалобами жителей города. Поддерживать закон и порядок на улицах, а тем более заниматься судебными делами, не входило в его обязанности. Этим занимался командир гарнизона. Члены гильдии охотников имели особые полномочия и при необходимости могли забрать часть гарнизона из города.

Но в Сурантаре были другие порядки. Бургомистр полностью подчинил себе город. Он нанял собственное войско и платил им из своего кармана. Всеми делами города, как внешними, так и внутренними, занимался тоже он. Из-за этого Сурантар был чем-то вроде маленькой, но полностью автономной резиденции внутри королевства. В городе был собственный свод законов, порой сильно отличающихся от общих, своя судебная система и собственная торговая палата, не подчиняющаяся главной, расположенной в Андорале.

Сурантар отчислял десять процентов с дохода всего города в казну королевства. За это во всех поселениях линдеров любой житель Сурантара мог открыть своё представительство и организовать торговую точку. Более того, армия Андорала должна была охранять внешний периметр города, регулярно посылая патрули для зачистки местности от потенциальных врагов.

Таким образом, гарнизон Сурантара нёс службу только в пределах города и, в основном, занимался охраной бургомистра. Бургомистр города был неглупым линдером, но очень жадным. Чтобы уговорить его отдать своё войско для пресечения деятельности урумов за пределами города, на которые бургомистру было наплевать, нужно было серьёзно постараться. Нельзя сказать, что Сидруг был хорошим переговорщиком, обычно он решал проблемы при помощи своих мечей, но тут данный метод не подошёл бы точно. Главной слабостью бургомистра была жажда наживы, именно этим и собирался воспользоваться Сидруг.

Линдер в чёрном плаще приблизился к воротам города.

– Стоять! – остановил его стражник у ворот. – Что нужно члену гильдии охотников в нашем городе?

– У меня просто кончился мой любимый табак, я бы хотел пополнить свои запасы, – солгал стражнику Сидруг.

– Сладко лепечешь! Но где же твоя трубка? Нет? И как же ты собрался курить табак? Думаешь, я не видел, откуда ты пришёл? Та армия за холмом явно здесь не просто так. Говори правду или проваливай! – стражник встал в стойку и направил сокритовое копьё прямо в морду коня Сидруга.

Сидруг хотел было вытащить свои клинки, но начинать переговоры с конфликта, да ещё на пороге города, не сопутствовало их удачному завершению.

– Мне нужно встретиться с бургомистром города, – ответил Сидруг. – У меня к нему важное дело. Это касается урумов, расположившихся недалеко от вашего города.

– Хм-м-м… К господину Мордегальду не так просто попасть, – задумался стражник, опуская копьё. – Но урумы – это серьёзная угроза. Судя по вашему войску, их там немало. Подозреваю, вам нужно пополнить запасы провизии?

– Не совсем так, – ответил Сидруг. – Я пришёл к бургомистру просить подкрепления для предстоящей битвы.

– Подкрепления? Да вас не меньше тысячи солдат! Сколько же там урумов? – начал расспросы стражник.

– Всё это я поведаю бургомистру. Эта информация не для сплетен.

– Ладно, ты можешь пройти. Возьми вот это, – стражник достал из кожаной сумки, висевшей у него на левом боку, небольшую монету с выгравированным в виде набитого золотом сундука гербом города. – Покажешь этот знак привратнику на входе в дом бургомистра.

Сидруг взял знак из рук стражника, поблагодарил его и вошёл в город, оставив коня у ворот. Все улицы были словно в тумане. Это и неудивительно: большинство жителей Сурантара курили табак, причём делали это практически беспрерывно, из-за чего весь город был окутан дымкой.

Проходя переулки один за другим, Сидруг носом ощущал разницу между сортами табака. Некоторые из них были ему приятны, другие вызывали отвращение и рвотный рефлекс. Его путь лежал в северо-западную часть города, именно там в своём доме из красного мрамора проживал Мордегальд – бургомистр Сурантара.

Остальные постройки Сурантара особо не выделялись – были сделаны из обычного дерева. Это описание касалось многочисленных торговых лавок, каждая со своей уникальной вывеской и резной дверью с изображением герба города. Дома побогаче стояли чуть поодаль от основных улиц. Это были жилые помещения, в которых линдеры Суртантара проводили вечера, покуривая трубку у себя на балконе.

Семиэтажный особняк бургомистра было видно издалека. Нужно лишь найти улицу, ведущую к главному входу, но это оказалось не так уж просто. Город строили так, чтобы путники, забредшие в него, как можно дольше шли вдоль длинных улиц, не минуя каждую лавку, находящуюся в нём. Отличный коммерческий ход: бесконечное хождение вдоль всевозможных лавок рано или поздно соблазняло на покупку безделушки или табака в подарок для дальнего родственника.

Сидругу понадобилось немало времени, чтобы найти вход в усадьбу, он даже заблудился и проходил одно и то же место несколько раз подряд. Наконец, мужчина подошёл к дому бургомистра.

Особняк окружала четырёхметровая каменная стена, со всех сторон заросшая виноградной лозой. С каждой стороны стояло по две дозорные башни с факелами и двумя стражниками на них. Непонятно, за что бургомистр трясся больше: за свою жизнь или богатство, хранящееся под его усадьбой. Чтобы попасть во двор, нужно было пройти через массивные деревянные ворота. Их никто не охранял, но чуть левее на стене была кнопка, нажав на которую можно было заявить о себе. Раздавался своеобразный звук, оповещающий прислугу и стражников о том, что кто-то стоит у ворот и желает войти.

Сидруг нажал на импровизированный звонок, и раздался колокольный звон. Через некоторое время в воротах открылась маленькая створка, служившая для того, чтобы рассмотреть потенциального посетителя, и из неё донёсся неприятный голос.

– Кто здесь? – спросил голос за воротами.

Сидруг ничего не ответил, а лишь просунул руку с монетой, которую получил от стражника.

– Оу! Открыть ворота, бездельники, к милорду пожаловал гость с очень срочным делом, – прокричал привратник.

Ворота начали открываться, Сидруг вошёл во двор перед усадьбой. Его встретил отвратительного вида линдер. Горбатый, с длинным носом, на котором красовались две огромные бородавки, на голову был натянут капюшон, а в правой руке он держал палку, служившую опорой при ходьбе.

– Идите за мной, господин, – хриплым голосом произнёс горбун.

Двор бургомистра больше напоминал ботанический сад с собранными со всего Эльниума диковинными растениями. Тут росла и фарлосинская вишня с её радужными цветами, и эхеронский плеточник с плотоядными лианами, и даже беспироский шиповник, примечательный своими огненными листьями. Невероятно редкие растения, особенно в королевстве линдеров.

Посредине сада располагался живописный фонтан на двадцать четыре секции. Вода необычно струилась вверх из каждой секции и лишь с самой верхней вновь падала вниз. Завораживающее зрелище, на него можно было смотреть часами, покуривая трубку, сидя на скамейке.

Сидруг и горбун вошли в дом. Богатство стен усадьбы нельзя было не заметить. Повсюду золотые люстры и подсвечники, расписные стены, кристаллические оконные рамы и шёлковые занавески, белокаменные колонны, отделанные смородиновым деревом из Фондаласского леса, мраморные лестницы и безумное количество зеркал. Сидруг не снял грязные сапоги и пошёл прямо в них по изысканному деревянному полу, с каждым шагом оставляя следы.

Двое мужчин повернули налево и направились по довольно просторному коридору. Вдоль его стен с обеих сторон висели картины известных художников, в самом углу —статуя обнажённого Трандена, работы одного очень великого скульптора, а пол коридора, застилал ковёр, наполненный всевозможными узорами. Пройдя ещё несколько метров, горбун жестом остановил Сидруга перед дверями из белого дерева, аккуратно постучал, приоткрыл одну из створок и зашёл внутрь.

– Чего тебе надо? – раздался громогласный голос из комнаты. – Не видишь, я ем!

Дверь открылась. Горбун пригласил гостя войт и, а сам поспешил выйти и закрыл двери. Сидруг вошёл в огромную комнату с камином. Все её стены были отделаны кожей саблекура, а пол состоял из склеенных между собой когтей животного.

В центре, прямо перед Сидругом, сидел жирный линдер. Такого он ещё не видел. Толстяк сидел на огромной деревянной скамье за столом и с жадностью поедал тушу оленя. Его живот был настолько огромен, что в столе сделали специальною выемку для его поддержки. Живот попадал в неё, и бургомистр мог спокойно сидеть, не боясь потерять равновесие и перевернуться. Подбородок превратился в кусок жира и лежал на груди линдера. Туша, кажется, росла не из плеч, а из подбородка. Короткие руки не могли дотянуться до предметов на столе. Для этого он использовал специальные железные щипцы, которые могли вытягиваться на полтора метра вперёд. С помощью этого незатейливого инструмента он доставлял пищу себе в руки, а затем в рот.

Сидруг смотрел ему прямо в лицо и не мог видеть ушей. Сначала он думал, что это какой-то дефект бургомистра, но затем до него дошло. Всё из-за щёк – их размеры не позволяли видеть уши линдера. Маленькие глазёнки с презрением смотрели на Сидруга в перерывах приёма пищи.

Бургомистр не ел – жрал, как свинья. Масло стекало по щекам и шее, рукава его позолоченной рясы были в чём-то измазаны. Он чавкал, рыгал и издавал звуки, исходящие не изо рта.

Сидруг заметил две толстые сокритовые цепи, свисающие с потолка, видимо, для того чтобы поднимать линдера. Они крепились к специально привинченным рельсам на потолке. Бургомистр держался за них, наверное, во время ходьбы, и таким образом цепи могли следовать за ним по всему дому. И вот, откусывая очередной кусок оленины и не успев его толком прожевать, он начал разговор.

– Что у тебя за срочное дело? – щёлкнул пальцами на левой руке, пытаясь вспомнить, как зовут Сидруга, но так и не смог. – Не припомню твоего имени.

– Моё имя Сидруг. Сидруг Седовласый, уважаемый Мордегальд, – поклонившись, сказал охотник.

– О-о-о, а ты знаешь толк в ведении светской беседы и выказывании должного уважения перед высшими чинами. Очень хорошо, – чавкая ответил бургомистр. – Сидруг, говоришь? Что-то знакомое, где-то я слышал это имя. Напомни-ка мне, сынок, – хлюпая ртом вино из бокала, спросил Мордегальд.