Мифы о Древней Руси. Историческое расследование

Согласно китайским же источникам, тронное имя киргизских властителей было Ажо или Аже. Это слово может показаться совершенно неславянским, но в новгородской грамоте № 380[60] (первая половина XII столетия) упомянут как адресат некий Яжа. Исследователь берестяных грамот А.А. Зализняк осторожно сближает это имя со словами «от корня ęg-, представленного в «яга» (см. ЭССЯ, 6: 68), или от корня ӗz(g)-, представленного в диалектных словах езгаться, язгаться «обещаться», и древнерусском язнутись “дать слово”». Соблазнительно здесь увидеть польское jaze – змей, дракон, о котором упоминает Б.А. Рыбаков (Язычество древних славян. М.: София, 2002. С 388).

Так что вполне возможно, что славянского основателя кыргызской государственности, в память о котором его наследники ели хлеб и пили пиво, звали именно так. Остаётся надеяться, что кто-нибудь из авторов романов или сценаристов вдохновится этим многообещающим историческим сюжетом.

Славяне у истоков Швейцарии

Что такое Швейцария? Это милитаризированная выше ушей и одновременно очень мирная страна в горах в центре Европы. Там нейтралитет и банки. А еще шоколад и сыр. И швейцарские складные ножи. Одно время именно там полагали конспирологи место обитания мирового правительства.

А раньше?

А раньше там еще и знаменитые на весь мир часы делали. Их и сейчас делают, для олигархов и патриархов.

А еще раньше?

А еще раньше Швейцария поставляла такое количество наемников во все соседние и не очень страны, что едва ли не у каждых ворот в Европе торчал швейцарский вояка. С тех пор привратников и повелось звать швейцарами. Кстати, ватиканскую гвардию называют швейцарской с тех самых пор. Папа Римский не был рыжий и тоже пожелал расставить швейцарцев возле дверей и ворот.

А еще раньше?

А еще раньше там был Вильгельм Телль, который прострелил яблоко на голове сына. Меньше известен другой факт – что вскоре после этого Телль подстрелил австрийского наместника, заставившего его сшибать стрелою яблоко с сыновней головы. Думаю, этот выстрел дался мастеру Вильгельму много легче, и отнюдь не только потому, что наместник был крупней яблока.

А еще раньше?

Не знаю как ваши, уважаемые читатели, а мои познания на этом до недавнего времени заканчивались. Ну знал я, что там обитало кельтское племя гельветов. И все, в общем-то. Скажем, над процессом заселения будущей Швейцарии германоязычными и иными племенами я никогда особо не задумывался.

И тут натыкаюсь в книге «Походы викингов» Андерса Стрингольма, «скандинавского Карамзина», если так можно выразиться, вот на какое предание.

«В Альпийских долинах Швейцарии живет небольшой народ; среди которого укоренилось от отцов; к детям переходящее сказание об его происхождении и первом поселении в этих странах. Далеко на севере, в земле шведов, было древнее государство. Его и землю фризов посетил ужасный голод. Король созвал мудрых и разумных людей страны и совещался с ними о том. С согласия всего народа постановлено, чтобы каждый от девяти десятый человек, по жребью, с женою, детьми и всем движимым имуществом, оставил страну. Каждый, кому выпал жребий, должен был повиноваться. С великой печалью покидали страну предков; матери, плача, вели за руки малолетних детей. Выходцев из Свейской земли было 6000, все сильные, храбрые люди; к ним пристали 1200 человек из земли фризов. Тремя толпами выселилилсь они под началом трех вождей: Швицера (или Швейцера) и Рема, шведских уроженцев, и Владислава из Гасиуса, страны, лежавшей или в самой Швеции, или между нею и Фрисландией. Они заключили между собою союз, обещали никогда не разлучаться друг с другом, разделять вместе всякую учесть на море и на суше, в счастье и в беде, в радости и в горе, во всех случаях, великих и малых, какие бы Бог ни послал им. Главный вождь над всеми был Швицер. Они странствовали сухим путем и водою, через горы и глубокие долины, обогатились разным добром с помощью своих рук, потому что разбили графа Франконского, Петра, хотевшего преградить им дорогу. Честно, по-братски, разделили они между собою собранную добычу, потом поплыли вверх по Рейну и достигли Брохенбурга, страны с высокими утесами и горами, в которой было много долин и озер. Эта страна им понравилась, потому что походила на землю их предков, откуда они вышли. Там поселился Швицер со своими толпами, и возделали Scbwyz (кантон Швиц): так назвали они новоприобретенную страну, по имени вождя их древней северной отчизны. Но долина не была довольно вместительна для всех. Некоторые из них, с вождем Владиславом, отправились оттуда в землю на Черной горе, называемой ныне Бриниг (в Унтервальдене), распространились до Вейссланда, где вытекает Аар, и дали этой долине имя Гасле, в память о месте в Свейской земле, откуда вышли со своим вождем. Они выстроили себе хижины, вырубили и сожгли лес, пахали, сеяли и имели много трудовых дней, прежде нежели успели обратить дикую страну в приятное для обитания место. Но они не уставали, и Бог наградил их труды и усилия. Земля была плодоносна и хороша, давала им пшеницу и питала многочисленные стада. Платье их было из грубой ткани, пищу составлял сыр, молоко и мясо; честно доставали они пропитание в поте лица, братски помогали друг другу и жили во взаимном мире и согласии; дети учились рукоделию и, взрослея, становились высокими и сильными, как исполины»[61].

Вот такие вот дела выходят. Треть из поселившихся в Швейцарии северных пришельцев имела вождем человека с «типично шведским» именем Владислав. Вот буквально так – Владислав. Не Вальдслейв там какой-нибудь, скажем. Любопытно б было поинтересоваться топонимикой в районе того самого Гасле, в особенности по средневековым источникам. Не найдется ли в названиях местных деревенек и урочищ следов славянского наречия людей Владислава? Пока удалось обнаружить при помощи читателей только горный пик Wendenstock в отроге той самой долины Гасли.

А еще любопытно, что автор-швед, из книги коего я заимствую этот рассказ, не счел нужным как-то прокомментировать имя одного из трех вождей. Вроде как так и надо…

В порядке послесловия: Карл Тиандер в «Датско-русских изследованиях»[62] дал довольно натянутое толкование появлению славянского имени среди швейцарских эпонимов. Но, что много интереснее, он назвал фамилии швейцарских родов, считавших своими предками пришлых северян, обитавших в той самой долине Гасле, или, как он пишет, Хасли. Среди этих фамилий есть подозрительно знакомо звучащая фамилия Beringer (напоминает о верингах-варягах). Причем символом этого рода, изображавшимся на печатях, был… «трезубец». Как известно, символ варяжского рода Рюриков, основавшего Русское государство, тоже имел вид трезубца.

В этой связи интересно еще и одно пересечение швейцарских легенд с южной Балтикой.

Самое знаменитое предание Швейцарии – стрельба Вильгельма Телля в яблоко на голове сына – почти дословно позаимствовано, как на то и обращает внимание Тиандер, из легенды о Пальнатоки, уроженце заселенного вендами датского острова Фюн, и основателя крепости Йом в вендском Волыне. Исследователь Шафарик считал вендом и самого Пальнатоки.

Славяне среди первопоселенцев Исландии

Археологические сенсации в последние годы очень часто бывают негромкими. В наше время открытия, которые полвека-век тому назад потрясли бы мир, теряются в шквале новостей политики, шоубизнеса, биржи и прочем информационном шуме. Многие ли знают, что археолог Рябинин в 1990-х годах открыл неподалёку от Волхова городище Любша – каменную крепость славян конца VII века? Да-да, каменную крепость за двести лет до Рюрика и за триста – до кровавого «просвещения» Новгородских земель «светом евангельской истины» огнем и мечом дружин киевских воевод Добрыни с Путятой. А скольким читателям известно, что в 2008 году археологическая экспедиция института археологии Российской академии наук открыла в московской области, у деревни Холмы, языческий русский курган времён… Петра I? Согласитесь, оба открытия из тех, что по-настоящему меняют наше представление о прошлом – вряд ли в меньшей степени чем открытие Шлиманом Гомеровской Трои, а его учеником Эвансом – критского лабиринта, воспетого мифом о Тесее. Но знают про эти открытия – единицы. Единицы знают и об открытии, о котором я собираюсь рассказать, даром что о нем упомянуло даже телевидение – в британской телепередаче, у нас показанной на телеканале «Культура».

В 2001 году профессор Przemysław Urbańczyk (Пшемыслав Урбаньчик) из Института Археологии и Этнологии Польской Академии Наук совершил подобное открытие в Исландии. Польские археологи у озера Myvatn в северо-восточной Исландии открыли «очередное (! То есть уже не первое?! – Л.П.) славянское жилище – полуземлянку X века».

Польские исследования, проводившиеся в 2001 году со второй половины июня до половины августа, были сконцентрированы в районе Sveigakot у озера Myvatn в северо-восточной части острова, где на переломе IX–X веков появились первые поселенцы с европейского континента.

«С самого начала в наших исследованиях в Исландии был обнаружен славянский след. Мы открыли уже третье в этом регионе славянское жилище – квадратную полуземлянку. Такие жилища в IХ-Х веке были характерны для территорий по рекам Эльбе, Одеру и Висле, а также для Руси. Они не имеют никаких аналогий со скандинавскими постройками. Точно такие же славянские жилища, отличные от скандинавских, я обнаружил ранее в Норвегии» – сообщил профессор Урбаньчик.

Хорошо зная, какие настроения в отношении славян царят в академических кругах, да и в общественном мнении, пан Урбаньчик подчеркивает, что не стоит видеть в них привезённых скандинавами рабов – никто бы, справедливо отмечает польский исследователь, не позволил невольникам вести застройку по своим обычаям.

«Неизвестно, какие именно славяне проникали так далеко на Север, в Исландию. Весьма вероятно, что это были полабские славяне, а не предки поляков с берегов Вислы. Полабы селились вместе со скандинавскими переселенцами на пустынных в то время землях Исландии. Ранние средневековые сообщества не были настолько этнично однородными, как это ныне принято считать. Общество викингов было открытым – они ценили хороших мореплавателей и воинов, принимая в свои ряды представителей разных народов, в том числе славян, германцев и кельтов», – говорит профессор Урбаньчик.

Исследования нынешнего года подтвердили имевшееся ранее предположение о том, что первые поселенцы в течение всего лишь нескольких поколений уничтожили окружающую среду северо-восточной части острова. Был вырублен лес, поскольку древесина была необходима для строительства и отопления жилищ, и на его месте образовались луга.

Колонисты привезли коров, овец и свиней. Чрезмерно интенсивный выпас скота, а особенно разрывавшие землю свиньи, стали причиной уничтожения лугов. В результате последующей эрозии исчез тонкий слой почвы, и образовалась песчано-каменистая пустыня.

Международная экспедиция собиралась начать – в рамках 4 Международного полярного года – поиск следов поселений викингов в Гренландии.

«Это была бы интересная программа и для польских археологов. Возможно, что славяне добирались и до тех мест», – отметил профессор Урбаньчик[63].

То есть археологически доказано, что полабские славяне активно участвовали не только в походах викингов, но даже в колонизации последними Исландии, став одними из первых поселенцев «Ледяной Страны», опередив, таким образом, жителей Скандинавского полуострова. Что с таким привычным стереотипом славян, как увальней-домоседов, расходится самым серьёзным образом. Очередная сенсация – разминувшаяся с глазами и ушами широкой публики, даром, что попала в телепередачи.

Сакалиба арабской Испании – были ли они рабами?

В VIII веке вестготскую Испанию завоевали арабы.

В созданном на землях бывшего королевства готов Кордовском эмирате очень быстро появилась прослойка неких «сакалиба», из которых, в частности, состояла гвардия правителя. Они составляли ещё гвардию эмира Кордовы Абд ар-Рахмана II. Сакалиба арабской Испании были славянами. Численность их иногда достигала многих тысяч – у Абд ар-Рахмана III (того самого, к визирю-иудею которого написал своё знаменитое письмо хазарский царь Иосиф) было пятнадцать тысяч гвардейцев-сакалиба. Число огромнейшее, по средневековым меркам, достаточно сказать, что в 1100 году, через полтора века, в столице Английского королевства, в Лондоне, проживало меньше людей! Любых людей, не только воинов – мужчин, детей, женщин.

Традиционно принято считать, что сакалиба вербовались из рабов. Считал так долгое время и я сам.

А теперь вот задумался…

Откуда могли попадать в исламскую Испанию славянские рабы да ещё в таком количестве?

Считается, что с Лабы, в качестве жертв пресловутого «дранг нах остен».

Но…

В первой половине IX века никаких потрясающих успехов этого самого «дранга», после которых можно было б ожидать оживления рынка двуногого товара, не наблюдается ни в какой микроскоп! Он («дранг», а не микроскоп), собственно, начнется несколько позже, при Саксонской династии – а пока Каролинги отмахиваются от лезущих через Эльбу и налетающих с моря дружин «варваров».

Могут напомнить, что Карл Великий ходил против велетов – но на фоне нескольких кампаний против Аквитании или Саксонии единственный велетский вояж (предпринятый к тому же в компании славянских же союзников-ободритов) владыки франков выглядит бледновато. Если грешить на Карла – Испанию затопило бы в первую очередь саксонскими рабами!

После 1030-х годов число упоминаний об испанских «сакалиба» сократилось в разы. А ведь как раз тогда война немецких феодалов с славянскими «идолопоклонниками» окончательно откатилась за Лабу, славяне терпели поражение за поражением… рынок должно было заполонить славянами-невольниками!

Итак, славянские «рабы» арабской Испании появляются ещё до заметных успехов христианской Европы в войне с языческими княжествами Полабья, и исчезают (или становятся редкостью) в разгар этих успехов.

Это несостыковка чисто историческая.

Несостыковка есть, так сказать, и физического – а равно и психологического – плана. Где следы в Европе пересечения её столь огромными массами славянских рабов? Ведь логично, что в гвардию правителя брали не всякого раба, и если в арабской Испании были десятки тысяч славянских рабов, то как же должна была кишеть славянскими невольниками остальная Европа? Если уж годные к гвардейской службе невольники превосходили числом население Лондона, то в целом славянских рабов и рабынь к западу от Эльбы, надо полагать, должно бы насчитываться количество, сопоставимое с населением Англии!

Тем временем мы совершенно не встречаем в европейских источниках того времени такого уж огромного количества лиц славянского происхождения. В то время как Испания кишит гвардейцами, визирями и даже местными правителями с приставкой «ас-Саклаби», ни Германия, ни Франция почему-то ими не отмечены.

Более того, распространенное представление – которому в своих работах отдал дань и я – о связи самоназвания славян и средневекового латинского sclavus-раб, с его производными во всех европейских языках, похоже, оказывается ошибочным (что подробно разбирает Евгений Нефедов в замечательной статье, с его разрешения помещённой мною в приложение).

Оправдана ли экономически переброска в те времена такого количества рабов через всю Европу? Во сколько встанет такой невольник? А пятнадцать тысяч невольников? Причем кормить надо хорошо, иначе на выходе получим заморенного «крепыша Бухенвальда», годного максимум к ручной мельнице, но никак не к службе в гвардии эмира.

Ну и психологический момент. Какие могут быть воины из рабов, не взбунтовавшихся, не сбежавших на столь долгом пути?

Были, конечно, янычары – но извините, Оттоманская империя отбирала детишек для выращивания цепных псов султана у народов, находившихся под её властью (так называемая «дань кровью»), максимум – непосредственно с нею граничивших, а не отделённых субконтинентом. Везти детишек через тот самый субконтинент – через Германию, через Францию, через Пиринейские горы – пожалуй, ещё более хлопотно и расходно, чем взрослых невольников. И, кстати, ни янычары, ни мамлюки султанов Египта до них не были настолько однородны этнически, и не имели настолько выраженного этнического сознания. А у «сакалиба» кордовских эмиров и халифов оно было! Так один из «сакалиба» по имени Хабиб написал «Книгу побед и успешного противоборства с теми, кто отрицает достоинства сакалиба». К глубочайшему моему сожалению, книга до нас не дошла – она многое могла бы прояснить и в разбираемом здесь вопросе, и в истории «сакалиба» в целом. Имеется свидетельство о том, что в ней излагались редкие истории из жизни сакалиба и приводились сочиненные ими стихи. Согласно другому известию, в своей книге Хабиб «резко и бескомпромиссно защищал своих» соплеменников от нападок недоброжелателей.

Так кем были «сакалиба» у престола кордовских эмиров, а затем и калифов?

Я очень сомневаюсь, что это действительно были рабы[64].

О «тюркском» Борисе и опять о Склавусах

Мой друг из Германии Андрей Пауль указал на совершенно волшебный отрывок из Титмара Мерзебургского.

«После этого король, изгнав виновников всякого нечестия, всеми силами старался утвердить в наших землях желанную безопасность; с этой целью он приказал повесить в Мерзебурге своего крупного вассала Брункио, а в Фаллерслебене славянских вождей Бориса и Вецемуискла, вместе с их приверженцами. Часто имея встречи со славянами в Вербене, расположенном близ Эльбы, он объявлял им о нуждах своего королевства и, хотели они того или нет, силой проводил соответствующие решения. Ради защиты отечества он восстановил разрушенный ранее Арнебург и вернул ему земли, которых тот долгое время был несправедливо лишён. По решению синода, а также в силу канонической и папской власти, он, присутствуя лично, запретил незаконные браки, а также продажу христиан язычникам»[65].

Дело происходит в начале XI века. Король – Генрих II Святой, только что из похода против поляков. Повешенные вожди славян, по всему, лютичи, бывшие союзниками короля в этом походе, но чем-то проштрафившиеся.

А теперь обратите внимание на имя первого из лютических вождей.

Борис.

А ведь «точная наука лингвистика» до сих пор считает возможным рассматривать версию – а то и подавать, как доказанный факт – что болгарское и русское имя Борис происходит из монг. bogori «маленький»[66] (вот почему из монгольского-то, а? Впрочем, датировки трудов, выдвинувших эту версию, многое объясняют – в те годы всё восточнее Санкт-Петербурга виделось каким-то слипшимся комом, внутри которого монголов не то что от тюрок, но даже и от финнов не всегда отделяли… и ещё раз, лингвистика у нас «точная наука», да-да-да, а не сектантское повторение мнений, высосанных Корифеями Авторитетовичами из морщинистого подагрического перста в тыща восемьсот лохматом году). Впрочем, к чести герра Фасмера, он хотя бы упоминает, и даже без возражений, славянскую «версию» происхождения этого имени. Хотя это не версия, а, собственно, непосредственно данные источников. И если господам мало того, что летописный Борис в саге об Эймунде поименован Бурицлейфом-Бориславом, что в Ипатьевской летописи[67] киевский боярин Петр Бориславич (тот самый, которого ещё один Борис – Рыбаков – считал автором «Слова о полку Игореве»), называется также и Петром Борисовичем, так вот вам свидетельство яснее ясного – откуда у язычника-лютича «тюрко-болгарское» (не говорю уж «монгольское») имя?!

Ну и самый смак вот это – «запретил… продажу христиан язычникам».

У нас ведь «всем известно», что гордые германские юберменши сотнями и тысячами порабощали жалких склавинов.

Только вот в этом отрывочке «христиане» – явно германцы, а «язычники» – столь же явно славяне. То есть в XI веке германским королям приходилось принимать специальные законы против продажи германских рабов язычникам-славянам (это в разгар «дранг нах остен»). Не знали, видать, невежественные склавины, что в колодниках ходить положено исключительно им, и в блаженном неведении покупали крещёных рабов из числа благородных тевтонов…

О гуннах, «гордых тевтонах» и «склавинах»

Интересно сравнить отношение к гуннам и лично к Аттиле у русов и у германо-скандинавских племён.

Вопреки популярным у «ариохристиан», «русских вотанистов» и прочих мутантов сказкам, никакой расовой ненависти или тем паче презрения германские племена ни к гуннам, ни к их правителю никогда не питали – насколько только об этом вообще можно судить сейчас. Вовсе наоборот.

Вот англосаксы. В эпической поэме VII столетия «Видсид» – названной так по имени легендарного певца – сообщается следующее:

Долго Хвала достохвально правила самым сильным был Александрсреди людей и благоденствовал большевсех на этом свете, о ком я слышал.Этла правил гуннами, Эорманрик готами,Бекка банингами, бургендами Гвикка;Кесарь правил греками, а Кэлик финнами»[68].

Здесь гунны во главе с Этлой-Аттилой упомянуты сразу после «идеального государя» Александра Великого. Легендарный царь Македонии был известен в качестве образца правителя и воина от Средней Азии до, как видим, Британских островов. С ним считали за честь сравнивать своих правителей, например, гота Германариха – в этом списке Эорманрика. Вот что пишет про него придворный историк готских королей Иордан:

«Германарих, благороднейший из Амалов, который покорил много весьма воинственных северных племен и заставил их повиноваться своим законам. Немало Древних писателей сравнивали его по достоинству с Александром Великим»[69].

И тем не менее – даже это новое воплощение великого завоевателя названо в «Видсиде» после Этлы-Аттилы!

Даже византийцам-грекам, наследникам великого Рима, со своим Кесарем-Цезарем (тут скорее титул, понятый, как имя) – и тем пришлось потесниться!

Дальше в том же самом «Видсиде»:

[…] Жил я в державах чужих подолгуобошёл я немало земель обширных,разлучённый с отчизной, зло встречал и благосирота, служа властителям:песнопевец, я теперь поведаюв этих многолюдных палатах медовыхкак дарами высокородные не раз меня привечали.Был я у гуннов и у хред-готов,у свеев, геатов и у сут данов[…].[70]

Опять гунны упомянуты впереди всех племён, в том числе – впереди северных.

Скандинавы, «Старшая Эдда», «Песнь о Хлёде».

Хумли, как слышно,Гуннами правил,а гаутами Гицур,Ангантюр – готами,данами – Вальдар,а валами – Кьяри Альрек Храбрый —англов народом[71].

И снова гунны «впереди планеты всей» в глазах нордического сказителя. Кстати, «валы» в этом списке, как считается – римляне, и правящий ими Кьяр – тот же Кесарь. Но и римляне, в глазах предания, идут после гуннов – даже не вторыми.

Та же «Старшая Эдда», «Вторая песнь о Гудрун». Девушку королевского рода, собственно, ту самую Гудрун, сватают за Атли, вождя гуннов – исторического Аттилу. Мать говорит ей:

Великого конунгая тебе выбрала, первымиз всехон признан повсюду[72].

То есть для германки королевского рода лечь на ложе гуннского вождя – завидная участь.

Та же Гудрун, уже к тому времени снова вдова, побуждает сыновей, Сёрли и Хамдира, отомстить за смерть их сестры Сванхильд (песнь «Старшей Эдды», в которой всё это происходит, так и называется – «Подстрекательство Гудрун»):

…будь вы подобныбратьям моимиль духом крепки,как гуннские конунги![73]

То же говорит и немецкая «Песнь о Нибелунгах», называющая Аттилу римских хроник, Атли северных саг, Этлу англосаксов, на свой лад Этцелем:

Как ни суди об Этцеле, завидный он жених.От Роны вплоть до Рейна он всех людей славней.От Эльбы и до моря нет короля сильней.Себя прославил Этцель так, что из всех краёвК его двору стекалось немало удальцов.Был с каждым он приветлив, учтив и щедр без меры,Будь то боец языческой иль христианской веры[74]

В «Песни», кстати, вроде и ещё один повод для «презрения» добавляется – ну язычник же, поганин, так сказать, а невеста не только германская принцесса, но ещё и христианка[75]… Но всем как-то безразлично.

Имена Атли и Этла на протяжении всего раннего средневековья были у скандинавов и англосаксов аристократическими. Ими называли ярлов и епископов[76].

«Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда»:

«Идмундом звали его ярла. У него был сын Атли»[77].

«Сага о Хальвдане Чёрном» из «Круга Земного» Снорри Стурлусона тоже знает ярла-тёзку правителя гуннов:

«К нему приехал ярл Атли Тощий из Гаулара»[78].

Английский средневековый автор Беда Достопочтенный в своей «Церковной истории народа англов»:

«Пять человек из этого монастыря впоследствии стали епископами, а именно Боза, Этла, Офтфор, Иоанн и Вилфрид, все мужи редкого благочестия и святости. Первый, как уже говорилось, был посвящен в епископы Эборака; о втором можно вкратце сказать, что он был епископом города Доркика»[79].