Операция «Караван». Цикл «Охотник»

Операция «Караван»

Цикл «Охотник»

Дмитрий Янковский

Он не знал ни покоя, ни страха

Да и что в этом мире покой?

Расстоянье от шеи на плахе,

До момента начала кривой.

Олег Канаев

© Дмитрий Янковский, 2021

ISBN 978-5-4474-6141-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая. Альбинос

Глава 1. Случайная связь

У меня не было задачи напиться. В бар на окраине города я приходил с другой целью, но пока мне ни разу не удавалось ее достичь. В этом не было ни моей вины, ни чьей-то еще, просто так складывались обстоятельства.

На самом деле те, кого я искал, были редкой дичью. Для выполнения задуманного мне нужна была команда, состоящая не из отморозков, как говорил Алекс, а из людей очень особого склада.

Отморозки хороши для формирования банды лесных разбойников, а мне нужны были хоть и смельчаки, но не доводящие храбрость до безрассудства.

Более того – смельчаки думающие. Инициативные, но готовые подчиняться приказам. Физически крепкие – да. С некоторым боевым опытом – несомненно. Но главное это должны быть люди, которым нечего терять, которые сознательно готовы и хотят коренным образом поменять свою жизнь.

Конечно, я искал их не только в баре. Но меня не покидала идея, что судьба просто обязана приводить таких людей в бар. Рано или поздно. И я ждал, пребывая в твердой уверенности, что смогу отличить нужного мне человека в любой толпе.

Иногда, вместо тех, кого я искал, на меня реагировали продажные женщины. У них чутье. Они видели в моих глазах отчаяние одиночки и искру поиска. Видимо этого было достаточно для начала контакта.

– Привет! – Ко мне за столик изящно подсела смуглокожая брюнетка с раскосыми глазами и шикарными формами.

Одежда на ней, по случаю начала сезона дождей, была вполне пуританская – легкая куртка поверх топика и яркие акриловые штаны в обтяжку. Но во взгляде читался весь перечень услуг, который она готова была предложить. Все вроде бы как обычно.

– Привет, – ответил я с напускным равнодушием.

Однако сердце забилось чаще. И отнюдь не от пышности ее форм. Нет, у меня сработало боевое чутье и начало подавать сигнал об опасности. Пока я еще не понимал откуда она может исходить, а потому решил потянуть время.

Женщина усмехнулась.

– У тебя забавный акцент, – сказала она.

– Русский, – так же равнодушно ответил я.

– Ого! В жизни не видела русского! Говорят у вас такие…

Настало время мне многозначительно усмехнуться. Но она решила не развивать тему. Тоже странно. Опыта мало?

– Что же ты делаешь на Суматре? – весело спросила незнакомка.

– Прижился, – пожал я плечами.

Глупо все. Зря я напрягся. Все как всегда. Стандартные фразы, затем последует стандартное предложение. Да и цена будет вполне стандартной. И последствия тоже, как правило, бывают стандартные, изживаемые не слишком тяжелыми антибиотиками.

Это как правило. Но я больше был склонен к риску другого рода, и услуги проститутки мне были без надобности. Можно было без лишних эмоций послать ее к дьяволу, и я уже открыл было для этого рот, но тут заметил, что девочку пасут трое.

Для меня это красноречиво говорило о том, что она такая же проститутка, как я – монах-францисканец. Не бывает у проститутки троих сутенеров.

Да и троих охранников быть не может – слишком накладно. Обычно бывает один, который просто пасет и не вмешивается. А если что пойдет не так, разборки начнутся позже.

Я не спеша набрал номер на коммуникаторе и вызвал Алекса.

– Немного задержусь, дружище, – произнес я в микрофон.

– Валяй, – ответил Алекс с усмешкой в голосе.

Это был кодовый обмен фразами. Один из нескольких вариантов. Он означал, что в течение тридцати минут Алексу надлежит прибыть на улицу, где расположен бар и смотреть, чтобы со мной не произошло ничего особо дурного.

– Пригласил бы приятеля, – интригующе протянула проститутка. – У меня есть подружки.

– С подружками сам разберусь, – произнес я тоном бывалого жеребца. – Пойдем.

Соглядатаи напряглись, но никто из них не поднялся. Грабители? Ловят на девочку, как на живца?

Возможно. По мне, в принципе, видно, что деньги водятся, а значит могут быть и в карманах. Иначе чем вызван их интерес? В этом крошечном городке на юге Суматры простой люд интересовался только средствами к существованию. А сложного люда здесь отродясь не жило.

Но я лгал сам себе – были и другие варианты. Например, меня могли тут заприметить. А потом у тех, кто заинтересовался моей персоной, могло возникнуть вполне объяснимое желание побеседовать лично.

В этом случае ловля на живца имела смысл, ведь как-то иначе выдернуть меня с базы оказалось бы весьма затруднительным.

Если так, то это везение. Ничьим вниманием в моей ситуации пренебрегать нельзя.

– Тут не далеко, – поднимаясь из-за столика, сказала незнакомка. – Пара кварталов. Пройдемся пешком?

– Колеса мне сегодня точно противопоказаны, – ответил я, старательно изображая из себя пьяного.

Хотя какой смысл изображать? Во мне и так грелись четверть литра джина почти без всякой закуски. Перебрал немного. Сейчас это минус.

Один из пасущих девочку ребят был вооружен. Меня бы пытали, и то не смог бы сказать, по каким признакам я это понял. Но сомнений не было – где-то у него был припрятан ствол. Об этом говорил мой богатый стрелковый опыт. У двух других под гавайками наверняка ножи, но это на Суматре оружием не считается.

Мы встали из-за столика и направились к выходу. Женщина ступала первой, профессионально покачивая бедрами, а я двигался на шаг позади, стараясь быть готовым к любым неожиданностям. К красотке так и липли взгляды подвыпивших посетителей. Но мало кто был способен заплатить за ее услуги даже ту мизерную цену, какая была в ходу на острове. Поэтому взгляды скользили и по мне. Завистливые.

Мы миновали гориллу-охранника и оказались на пустынной улице. Тучи, бродившие днем над городом и пролившие полуденный дождь, рассеялись, светила яркая половинка луны, компенсируя всяческое отсутствие фонарей. Когда-то, до войны, тут располагались то ли небольшие заводы, то ли ремонтные мастерские. Потом все было заброшено, часть зданий присвоили дельцы под бары, притоны и игорные заведения, а менее пригодной собственностью завладели бездомные. Кое-где, за мутными стеклами, виднелся тусклый свет просроченных химических светильников, а иногда и масляных ламп.

Я постоял немного, делая вид, что хочу прийти в себя на открытом воздухе, вынудив женщину нетерпеливо потоптаться рядом. На самом деле я тянул время. Хотелось если не дождаться Алекса, то хотя бы сократить промежуток времени до его прибытия. Если разговор с незнакомцами пойдет серьезный, то вдвоем нам проще будет понять, чего именно от нас хотят.

В одиночку же мне, случись что серьезное, придется вынести к дьяволу их гнездо и всех перебить. Потому что на мне лежит слишком много ответственности и нет возможности рисковать по пустякам.

– Пойдем! – Незнакомка наморщила носик и сделала шаг вдоль улицы. – Я уже вся горю.

– Да. – Я вздохнул и направился за ней.

Не миновали мы и квартала, как от стены на темной стороне улицы отделились три тени и побрели за нами. Женщина оглянулась и прибавила шаг. Те трое тоже. Но это точно были не соглядатаи из бара – уж слишком натурально перепугалась проститутка.

Это было плохо. Очень. Потому что из-за трех незадачливых грабителей я мог лишиться возможности побеседовать с заинтересовавшимися мною людьми на их территории. И выход тут был один – разобраться с неожиданным фактором по-быстрому. Я остановился, резко обернулся и негромко сказал:

– Катитесь к дьяволу! Не надо портить мне романтическое настроение.

Они замерли. Все трое. И тут же по моей груди чиркнул луч лазерного целеуказателя.

Я прыгнул назад, прогнувшись в воздухе и пропуская над собой две пули приличного, судя по звуку, калибра. По ушам шарахнуло грохотом выстрелов.

Падать спиной на раскрошенный от времени бетон не хотелось совершенно, поэтому я перевернулся, как кошка, сгруппировался, ушел в кувырок через плечо и только встав на корточки выхватил из-за спины пистолет. Пока описывал им дугу, чтобы прицелиться, скинул флажок предохранителя, не забывая следить за положением лазера под стволом противника.

Луч молнией метнулся ко мне, я рухнул на землю, пропустив его над собой вместе с очередной пулей и выиграл секунду, которой мне с лихвой хватило бы на два выстрела. Промахнуться с такой дистанции для меня было решительно невозможно. Вот только пистолет мой от двух нажатий на спуск выстрелил только один раз. Но это была не осечка. И мне понадобилась пара мгновений, чтобы понять, в чем дело.

Кто-то в ресторане, пока я болтал с проституткой, ловко стянул у меня из пистолета магазин. Остался только один патрон, который я обычно ношу в стволе, наготове.

Но и единственная пущенная мной пуля достигла цели. Луч вражеского целеуказателя описал в воздухе беспорядочную линию и замер, упершись в стену противоположного дома. Оставшиеся в живых бросились в тень, и я понятия не имел о степени их вооруженности. А раз так, следовало считать их вооруженными до зубов и готовыми из меня в любой момент решето сделать.

Не теряя бдительности, я перекатился по земле, сбивая локти, прыжком преодолел оставшееся до упавшего вражеского пистолета расстояние и подхватил его. Целеуказатель пришлось закрыть пальцем – приделан он был на совесть, не свернуть, а мне эти навороты ни к чему, только демаскируют.

Остатки облачной дымки рассеялись, луна светила все ярче, очерчивая глубокие, черные, как смоль, тени под стенами. Я же стоял, как на сцене в лучах софитов, так что надо было срочно менять дислокацию.

Все было привычно, как на стрелковых дуэлях, в которых мне много раз приходилось участвовать ради заработка. Кувырок вправо, перекат, кувырок вперед. Противник дважды выстрелил, но пули каждый раз попадали в то место, где на тот момент меня уже не было.

Я же краем глаза заметил вспышку порохового сполоха и послал пулю чуть ниже. Попадание в живот далеко не всегда смертельно, а вот останавливает всерьез и надолго в ста случаях из ста.

Третий противник проскочил через освещенный участок между домами и снова метнулся в тень, но я достал его выстрелом, уже не видя, просто взяв упреждение по начальной траектории.

Короткий вскрик подтвердил, что с последним грабителем тоже покончено. Раненые коротко не кричат. Боль от попавшей в тело пули такая, что даже самые крепкие издают при ранении отчетливый и продолжительный звуковой сигнал. А этот затих. Значит все.

Я обернулся и оторопел. Проститутка лежала лицом вниз в темной, растекшейся по треснувшему бетону луже. Она еще дышала, но крови вытекло столько, что шансов на выживание не было никаких. У грабителей действительно была пушка сокрушительного калибра. Женщине хватило единственной, попавшей между лопаток пули, одной из тех, от которых успешно увернулся я.

Вот и все. Представление, обещавшее быть интересным, закончено. Теперь никто не попытается со мной побеседовать. Снова не повезло.

Я подобрал свой пистолет и сунул за пояс, а грабительский выкинул. Не любил я большие калибры, точность от них страдает. И надо было скорее уносить ноги, а то в городе хоть и тормозная полиция, но иногда она поспевает вовремя в самый неудобный момент.

Пришлось прыгнуть в тень и припустить в сторону от бара. На бегу нажав кнопку коммуникатора, я вызвал Алекса. Но сказать ничего не успел, потому что с ночного неба чуть ли ни на голову мне опустился патрульный полицейский антиграв. Турбины его свистели, медленно понижая тон, постепенно переходя на холостой ход.

– Стоять на месте, руки вверх! – рявкнул громкоговоритель.

От бортового полицейского пулемета не увернешься так ловко, как от нескольких пистолетных пуль. К тому же у меня было правило относиться к блюстителям порядка с уважением, особенно когда не чувствуешь за собой вины.

Ну, прикончил трех грабителей, что с того? Вот женщину жалко. Но это не моих рук дело, и доказать это не составит труда. Я выполнил требование и стал терпеливо ждать.

Полицейский гравилет, все еще низко свистя турбинами и поднимая пыль, опустился на разбитый бетон. В свете бортовых огней была отчетливо видна эмблема с двумя черными крыльями, за которою патрульных в трущобах звали черными ангелами. Дверь десантного отсека распахнулась, выпустив троих штурмовиков в полной экипировке, в шлемах и с легкими пулеметами в руках. Еще один пулемет, в башенке на крыше машины, не спускал с меня четырех коротких стволов.

В это время на вызов отреагировал Алекс, но я не слышал, что он говорит из-за свиста турбин. Сам я тоже ответить не мог – опасно было опустить руку и поднести к губам браслет коммуникатора. В общем ситуация была идиотской. И скорее всего ночевать сегодня на базе у меня не получится. Не смотря на полный порядок с документами могут продержать в участке до утра. Все же четыре трупа, а патрульным только дай повод попудрить мозги.

Один из штурмовиков молча схватил меня за запястье и сорвал браслет коммуникатора.

– А мое право на связь? – напомнил я.

– Воспользуешься им в участке, – ответил патрульный. – Давай в машину.

Двое других придержали меня у порога, обыскали, изъяли пустой пистолет и подтолкнули внутрь, придержав голову, чтобы я не разбил ее о верхнюю кромку люка.

Не считая пилота спереди, больше в гравилете никого не было. Происходи это лет пять назад, когда я зарабатывал на жизнь, участвуя в стрелковых дуэлях, проще и безопаснее было бы свинтить. В ближнем бою от трех пулеметов не так много толку, больше психологически действуют. А пускать их в ход – себе дороже. Не ровен час друг друга перестрелять. Когда первый патрульный сунется внутрь, можно шарахнуть его со всей дури в забрало шлема, выхватить пулемет, срезать оставшихся, потом прикончить пилота, завладеть машиной и дернуть на окраину, куда ни один патрульный в здравом уме не сунется. Еще и навариться можно было не слабо, продав гравилет пособникам тамошнего бандитского главаря.

Но то можно было провернуть пять лет назад. То было другое время, и у меня был совершенно другой статус. Прошли времена когда я убивал людей на дуэлях, залечивал редкие раны, нелегально ночевал в пустых гостиничных номерах, бродяжничал по всей Суматре, отбивался от севших на хвост бандитов и творил прочие непотребства.

Тогда для меня не было разницы – уйти от мафиози, который решил, что я ему задолжал, или вынести к дьяволу полицейский патруль, который решил, что я совершил нечто противоправное.

Теперь все иначе. Теперь я на легальном положении, с паспортом и банковским счетом. Я пишу письма в муниципалитет, на некоторые иногда отвечают, а журналисты время от времени наседают на меня, публикуя потом статьи о сумасшедшем миллионере, решившем изменить историю человечества.

В общем, мне теперь проще провести ночь в полицейском участке, чем расхлебывать последствия не вовремя пробудившихся рефлексов. Так что рефлексы я усмирил и спокойно устроился на скамье в десантном отсеке.

Люк захлопнулся. Двое патрульных расселись по бокам от меня, третий напротив, направив ствол мне прямо в живот.

– Вас учили не направлять оружие на людей? – съязвил я.

Никто не потрудился ответить, да я не очень-то на это рассчитывал. Гравилет оторвался от бетона и я тут же понял, что влип в нечто до предела серьезное, так как никто из патрульных не удосужился уделить хоть какое-то внимание трупам. Тут и дураку станет ясно, что полицейские еще более липовые, чем проститутка, на которую я клюнул в баре.

Вот только дергаться уже было поздно. Прыгнешь на того, кто спереди – отоварят с боков. А драться с двумя под прицелом третьего еще более глупо. Упустил я момент. Старею, что ли? Дважды опростоволоситься за один вечер! Смех на палке!

Но вообще-то мне оказалось совсем не до смеха. Похищение было спланировано безупречно, причем, ребята скорее всего знали кого похищают и разработали сценарий под мой психотип. Точнее под мой теперешний психотип.

Они знали, что сразу в драку я не полезу, а потом у них будет весомое преимущество. И знали, что пойду за проституткой, когда увижу трех соглядатаев. В общем очень уж много знали – достаточно, чтобы я напрягся всерьез.

Не лезли в схему только трое покойных грабителей и смерть проститутки. Они стреляли не холостыми, запросто могли меня зацепить, а какой тогда разговор? Причем, магазин-то из пистолета сперли, рассчитывали, значит, что активного сопротивления я оказать не смогу. А стрелять начали первыми. Странность, с которой при случае следует разобраться. Но меня уже куда больше волновало будущее, чем прошлое.

С одной стороны можно было порадоваться. Я хотел контакта, и вот он контакт. Но с другой стороны я не рассчитывал оказаться в столь беспомощной позиции. Вот, чисто теоретически, могут сейчас отвезти в лес, посадить в глубокую яму и выставлять любые требования.

И тут меня разобрало любопытство. А какие требования, собственно, похитители могут мне предъявить? Выкуп? Ну, один из вариантов. Но богатых людей в городе достаточно и без меня. Хотя, с другой стороны, они, как дураки, не шастают ночью по барам в одиночку и не подставляются под похищение. Но почему-то предчувствие подсказывало, что дело не в деньгах. Или я надеялся, что дело не в деньгах?

В любом случае говорить придется не с этими тремя, а с теми, кто организовал похищение. Так что пока особого смысла дергаться нет.

Другое дело, если подвернется момент. Тогда лучше все же свинтить. Во-первых, это набьет мне цену в случае возобновления переговоров, а во-вторых, позволит вести их с более удобной позиции.

Провести несколько дней в яме мне нравилось еще меньше, чем ночь париться в полицейском участке.

Я был уверен, что гравилет пойдет к окраине по кратчайшему пути, а то ведь не ровен час нарваться и на настоящий полицейский патруль. Но путь оказался еще короче, чем я рассчитывал. Мы приземлились уже через пару минут полета.

Люк тут же распахнули снаружи, и я понял, что все шансы на побег я упустил. На посадочной площадке нас встретило не менее десятка крепких, хорошо вооруженных парней.

Вокруг простирались развалины трущоб, кольцом охвативших город, но я понимал, но мы определенно находимся в северо-западном секторе, поскольку от бара летели не долго. Эта точка меня устраивала вполне, так как база отсюда всего в семи километрах. Если что, можно и пешком без особых усилий дотопать. Мало ли каким боком повернется удача?

К тому же Алекс не дурак, он будет ждать у бара, как того требовала соответствующая инструкция. Заодно может что вынюхает и нападет на мой след. Хотя на это надеяться не стоит. Не потому что я сомневался в Алексе, просто привык рассчитывать на себя.

Пилот гравилета остановил турбины, а я коротко огляделся. Мы находились на площадке, бывшей когда-то фундаментом здания. Пространство ограничивали и замыкали невысокие гребни разрушенных стен. Под ногами хрустело крошево из строительного бетона, местами торчали штыри проржавевшей за десятилетия арматуры.

В свете луны можно было различить несколько проемов в земле, и я подумал, что это наверняка входы в подвальные помещения. К одному из них меня недвусмысленно подтолкнули стволом пулемета. Я шагнул в предложенном направлении, прекрасно понимая, что под прицелом десятка стволов на открытом пространстве дергаться совершенно бессмысленно.

В подвале было темно, но хоть не воняло, как обычно в подземельях трущоб. Конвойные загодя включили фонари под стволами пулеметов, и так получилось, что под землей я оказался в перекрестьи тугих световых лучей, отбрасывая вперед длинную тень, которая кривлялась, как скоморох, при каждом моем шаге.

Возле массивной стальной двери со значком высокого напряжения мне приказали остановиться, с лязгом отворили старинный механический замок, отодвинули скрипучий засов и без обиняков втолкнули меня внутрь. Когда дверь со скрипом и лязгом захлопнулась у меня за спиной, наступила полная темнота. Придавила так, что захотелось сделать несколько полных вдохов.

Я привык к темноте океанских глубин, но здесь мрак был совершенно другим. Он таил меньше опасности, но воспринимался во много раз тяжелее и теснее.

Для очистки совести я ощупью обследовал небольшое помещение, в центре которого сгрудились останки древнего распределительного трансформатора. Вслепую оторвать от него кусок металла, годный в качестве оружия нападения, не вышло. Я успокоился, уселся в угол и принялся ждать, проговаривая про себя стишок, которому когда-то научил меня австралийский абориген по имени Коча.

Секунда за секундой,Минута за минуткой,Во времени заполнятСобою промежутки.Не много и не малоА столько, сколько будетПока я тут считаюОдин уже убудет.

При определенной наработанной ритмике этот стишок произносится за пятнадцать секунд. Потом снова:

Секунда за секунду,Минута за минутку,Во времени заполнятСобою промежутки.Не много и не малоА столько, сколько будетПока я тут считаюВторой уже убудет.

Следующий цикл заканчивается словами «третьего не будет», а после произнесения «четвертого не будет», на руке загибается один палец, отсчитывая минуту. Потом все снова.

Через двенадцать минут я с трудом различил приближающийся свист турбин тяжелого гравилета. По логике вещей это прибыл хозяин, то есть, человек, заказавший сегодняшний бал-маскарад. Для меня самым главным в развитии данной ситуации было то, что она начинала меняться. А раз так, ее можно будет повернуть в свою пользу и перестать играть пассивную роль. Ну не любил я пассивных ролей, плохо они мне давались. Но тут тоже надо иметь голову на плечах, поскольку активность активности рознь.

Вообще-то пути было два, по большому счету. Следуя первому, можно было попытаться сделать ноги и вернуться на базу. Но тогда терялся весь интерес игры. Кто меня похитил, зачем? И можно ли повернуть это в положительное русло? Все эти вопросы останутся без ответа. Следуя же второму пути, можно было попробовать освободиться от конвоя, связаться с Алексом, захватить хозяина и вытрясти его, как мешок с дерьмом.

Второй путь нравился мне больше во всех отношениях, хоть и предполагал значительно большие трудозатраты.

Подумав, я решил заранее не суетиться. Какой путь ни выбери, от конвоя придется освобождаться и так, и эдак. Вот и надо это сделать. А там разберемся.

С моим бурным прошлым мне не раз приходилось уходить из-под стражи, так что у меня уже давно была разработана простая и эффективная тактика, основанная на простой, но неочевидной истине. Суть ее заключалась в том, что никакие два, а тем более три, события не могут произойти одновременно. Сначала происходит одно, потом другое. И их можно последовательно отработать. Сноровку надо только иметь, чтобы не считать ворон по ходу дела. Но сноровка – дело наживное.

Применяя этот общий принцип к более частной ситуации, можно сказать, что все три охранника в одну дверь не пролезут. Как бы они ни крутились, в проеме появится сначала один. А с одним я уж как-нибудь справлюсь. Потом разговор будет совершенно иным, потому что у меня появится пулемет.

Мне не пришлось ждать долго, за металлической дверью раздались шаги, потом скрежет замка, затем скрип засова. Как только через щель проскользнул свет фонаря, я ухватился за край двери и изо всех сил рванул на себя. Ясное дело, охранник в это время толкал ее вперед, прикладывая не мало усилий, а тут еще я помог. Ни один человек, учитывая фактор неожиданности, не устоит в этом случае на ногах.

Дверь распахнулась, и мне пришлось чуть уклониться, чтобы ошеломленный конвоир не оказался в моих объятиях. Я дал ему сделать один до крайности длинный шаг, а затем положил ладонь на его затылок, чуть придавил и шарахнул коленом в забрало шлема.

Приложенной таким образом кинетической энергии, даже с учетом защитной функции шлема, как правило, бывает достаточно для оглушения на пяток секунд.

Второй рукой я схватился за ствол пулемета, чуть отклонившись, на всякий случай, от линии выстрела. Сам едва не взвыл от боли в ушибленном о забрало колене, но охранник отлетел назад, придавив собой дверь, а пулемет остался у меня в руках. Под стволом был закреплен фонарь, мне это очень понравилось.

Я ожидал выстрелов в коридоре, но оставшиеся там конвоиры оказались куда умнее и опытнее, чем я ожидал. Они не стали стрелять в дверь, да и вообще вели себя на удивление тихо и не дергались, что меня озадачило. Сам я соваться в коридор не собирался, так можно сдуру и под перекрестный огонь угодить. Мне хотелось дождаться либо когда они сами сунутся, я бы их перебил тогда по одиночке в дверном проеме, либо когда они рванут по коридору обратно. Тогда и без фонаря можно было срезать их очередью, просто полоснув наугад.