Полная версия
Опадание листьев
– А что патологоанатом?
– Ничего. Отписался для галочки, и все.
– Ну и какого хера ты тут делаешь? – набросилась на Лену ворвавшаяся на кухню Грация. За разговором мы не заметили, как она вошла в квартиру.
– Ты совсем уже охренела! – разозлился я. – Орать на клиента…
– А ты знаешь, что твой клиент – сотрудник особого отдела, Дива? – ехидно поинтересовалась Грация.
– Какого еще отдела?
– Настолько особого, что его официально не существует, как в кино.
– Да кто ты, блин, такая? – разозлилась Лена или теперь уже Дива.
– Не твое дело, – оборвала ее Грация. – А вот какого хера ты сюда приперлась? Тебе же приказали не лезть! Или ты думаешь, все вокруг дураки, а ты одна умная?
– Тебя это не касается, – огрызнулась Лена.
– Еще как касается. Ты мне тут все пересрала.
– Хватит! – оранул я на них. – Заткнитесь обе, и давайте спокойно поговорим, раз уж вы обе здесь.
– Хорошо, – недовольно согласилась Грация, – только ради тебя.
– Лена?
– Хорошо. Я согласна.
– Тогда рассказывайте. Только теперь уже без брехни и производственных секретов.
– Начинай, – предложила Грация Лене, улыбнувшись при этом не обещающей ничего хорошего улыбкой.
– Кто-то действительно убивает людей весьма загадочным способом, – начала рассказывать она. – Сначала человек получает конверт с карточкой, на которой написано всего одно слово: «Приглашение». Спустя какое-то время после этого поведение человека меняется совершенно непредсказуемым образом. А потом он получает еще одну карточку со словом «Пора». После этого он умирает в течение нескольких часов без каких-либо признаков насильственной смерти. Началось это давно. Очень давно: десятилетия, а то и века назад. И мы не знаем, кто, как и, главное, зачем это делает.
– Как это связано с тем, что у тебя потухли огни в глазах? – спросил я Лену.
– Андрей… тот о котором я тебе говорила… он был моим наставником, а не братом. Он нашел меня, обнаружил способности и завербовал в отдел.
– А еще они были любовниками, – добавила Грация.
– Мы любили друг друга, – неохотно призналась Лена, – а потом он исчез. Просто взял и исчез. Нашли мы его уже мертвым. В гостиничном номере. Рядом с кроватью лежал конверт с карточкой. Вторую, а, вернее, первую мы нашли у него дома. Он словно специально оставил их нам…
Лене нелегко давался рассказ, но я не решался ее поддержать в присутствии Грации. Поэтому я спросил:
– И как это связано со мной?
– Узнаешь? – спросила Грация, извлекая из сумочки и протягивая мне несколько листков бумаги.
Я пробежал глазами начало текста:
«Знакомые считают меня жертвой секты, но я так не думаю. Когда я начинаю с ними спорить, доказывая, что это не так, они смотрят на меня, как на дуру, и говорят, что это меня оболванили в секте, поэтому я ничего не вижу. Приводят слова каких-то совершенно невменяемых православных проповедников… И считают, что относиться серьезно к поповским глупостям – это нормально, а то, что делаю я…
Вот я и решила написать эту небольшую исповедь, чтобы люди могли рассудить. Я не писательница, так что буду писать, как получится. Ведь главное суть, так же?..»
И Далее на 7 листах.
– Это ведь ты написал? – скорее констатировала, чем спросила Грация.
– Ну да. Мы с одним Интернет-знакомым хотели организовать что-то вроде тоталитарной секты. Причем даже не саму секту как таковую, а распустить о ней слух в сети. Ради этого я написал тогда несколько вещей. К сожалению, с сектой у нас ничего не получилось.
– Не хочу тебя огорчать, но это у тебя не получилось. Секта была создана и какое-то время благополучно существовала. И даже заинтересовала шеф-любовника Дивы. А когда тот туда сунулся, ему вручили конверт с приглашением на тот свет, – выдала Грация.
– И вы решили, что я участвую в этом деле? – спросил я, холодея спиной. От представителей наших органов и в обычной обстановке ничего хорошего не стоит ждать, а когда тебя считают виновным в смерти одного из них…
– Кроме этого ты был хорошо знаком с Николаем Мироновым, – продолжила Грация.
Несколько лет мы дружили, а потом он начал прямо в «Муравейнике» курить со всеми подряд дурь, и я решил, что от него лучше держаться подальше. Тем более что тогда я уже был чист, а попадать под раздачу, будучи не при делах, мне не хотелось. Незадолго до того, как я свалил из «Муравейника» за Желтую стену он погиб.
– Так его ж забили до смерти какие-то отморозки. Или нет? – спросил я.
– Забить-то забили, но дома у него нашли нераспечатанный конверт со словом «Приглашение».
– А потом ты вдруг бросил все и перебрался сюда. Мы решили, что ты стал одним из смертников. Тогда мы и взяли тебя под наблюдение, а Грация…
– Оказалась в моей постели, – закончил я за Лену.
– Дурак! Я твой ангел-хранитель, но если… – вспылила Грация.
– Я тебя обожаю, – как можно более миролюбиво сказал я и нежно поцеловал Грацию поцелуем примирения. – Ты самый лучший ангел на свете.
– Подхалим, – отреагировала она на это.
– Я все еще под подозрением? – спросил я у женщин.
– Нет, но мы считаем, что на тебя скоро выйдут убийцы, – совершенно спокойным тоном сообщила Грация. Мне эта новость совсем не прибавила оптимизма.
– Это еще почему? – спросил я.
– Они ищут таких, как ты.
– Каких.
– Таких… С эзотерическим шилом в жопе, – нашла подходящие слова Грация.
– И вы хотите использовать меня как живца?
– Я хочу, чтобы ты это пережил, – говоря это, Грация не лукавила. Не знаю, каким было ее задание, но, похоже, что, выполняя его, она умудрилась в меня влюбиться.
– Поэтому тебе сказали отойти от дела, чтобы их не вспугнуть, – сообщила Грация Лене, – а ты какого-то черта…
– Я думала, он поможет…
– Я действительно помогу, – встрял я в их спор. – Дай мне время до завтра. Я все обмозгую, а завтра… Приходи в это же время. Хорошо?
– Хорошо, – ответила Лена.
– А теперь извини, но нам надо поговорить, – выдала ей Грация.
– Ты что, совсем идиот? Какого хрена ты делаешь? – набросилась она на меня, когда Лена ушла. – Ты что, не понимаешь, кто она такая?
– А кто она такая?
– Она… Ей достаточно щелкнуть пальцами, и ты побежишь в прихожую, чтобы притащить ей в зубах тапочки. И будешь считать это наивысшим благом в жизни.
– Хочешь сказать, что она такая же, как ты?
– До меня ей расти и расти, – ответила Грация, улыбнувшись довольной плотоядной улыбкой.
– А раз моя пасть уже занята твоими тапочками, что мне грозит?
– Смотри, я тебя предупредила.
– Предупредила. Но только, милая, ее появление – это не просто так. Это знак, мой знак. То, что я ищу, приглашает меня в игру, и она мне поможет найти кроличью нору.
– Ты еще более сумасшедший, чем я думала.
4
Потом у нас был самый настоящий сексуальный блицкриг. В тот день на Грации был сарафан и летние ботиночки без каблуков. Трусики она не надела. Без какой-либо прелюдии или объявления войны, она, уложив меня ловким приемом на пол, уселась мне на лицо. Затем схватила меня за волосы и уткнула мордой в свою киску. Такой намек трудно было не понять, и я принялся ласкать ее ртом, пока она не кончила.
Затем она стащила с меня штаны с трусами и оседлала мой член. Она трахала меня в жесткой манере, словно ставила на мне свое клеймо. Без физического клеймения тоже не обошлось. Кончая, она засунула свои руки под мою футболку и от всей души пропахала мне спину ногтями.
– Кончай быстрее, – приказала она мне после этого. И я кончил.
Она в изнеможении свалилась рядом со мной на пол.
Что ж, иногда и секс – воля к власти.
– Пошли в ванную, – предложила она через несколько минут.
– Пойдем.
– Раздень меня, – попросила она.
За эти несколько минут, пока мы лежали, Грация успела превратиться из властной госпожи в маленькую, беззащитную девочку.
– Сейчас, милая, пущу только воду.
– Хорошо, – согласилась она.
Когда я вернулся из ванной, она сидела в кресле для медитации. Вылитый ангелочек.
– Сначала ботики, – сказала она, когда я собрался расстегнуть пуговицы сарафана.
– Как скажешь, милая, – ответил я, садясь у ее ног на пол.
Я снял с нее ботинки, не забыв поцеловать несколько раз каждую ступню, стянул сарафан, затем отнес ее на руках в ванную. Я не столько ее купал, сколько ласкал руками ее красивое и очень приятное на ощупь тело, не забывая про поцелуи. Меня так и подмывало заняться любовью в ванной, но мы не стали этого делать. Закончив водные процедуры, я укутал Грацию огромным банным полотенцем и отнес на руках в спальню. Там я вытер ее, а затем полюбил нежной неторопливой любовью. Когда мы кончили, глаза Грации светились счастьем. Но буквально через минуту в них появился стальной что ли блеск.
– Я хочу, чтобы с ней у тебя ничего не было, – сказала она.
– Хорошо, – ответил я.
– Трахайся, с кем хочешь, но только не с ней. Для меня это важно.
– Хорошо, милая, – ответил я, – тем более что все, с кем я хочу трахаться – это ты.
Я не обманывал. Я никого не хотел кроме Грации, причем не из соображений какой-то там морали, а потому, что не хотел. Просто не хотел.
– А теперь давай спать, – зевая, предложила она, улыбнувшись улыбкой победительницы.
Проснувшись, я сладко потянулся и только после этого открыл глаза. Комната была наполнена лунным сиянием, и ее серебристый свет создавал атмосферу Тайны. Пока я спал, тело, как обычно во Время Луны, приняло свою истинную форму. Оно было готовым отправиться в путь, куда луна приглашала таких, как я. Прислушавшись, я уловил ее шепот. Она звала! Оскалившись, я выпрыгнул в окно и, стараясь двигаться незаметно, отправился по намеченному ею пути. Ведомый луной, я чувствовал себя так, словно парю над землей, увлекаемый ее светом. Наконец, я выбрался из города. Вскоре я прибыл на место: небольшой пригорок возле очаровательного озера. На том берегу какая-то парочка любилась возле машины. Ничего, скоро они оставят меня наедине с моей возлюбленной, ради встречи с которой я проделал этот путь. Увидев, что я на месте, возлюбленная открыла мне мелодию и слова песни. Я запел, задрав вверх голову. Луна ответила, и мы запели вместе. Краем глаза я заметил, как с той стороны озера рванула машина. Прочь, подальше от нашей песни, вызывающей у них неподдельный страх. Разве могли они знать, глупые, что мне было не до них. Я пел со своей возлюбленной, и эта песня была самым прекрасным явлением подлунного мира. Я пел, и по моему телу пробегали волны блаженства, несравнимого ни с чем…
А потом я пил вино из чаши, которое превращалось в кровь, и лучше этого вина в мире не было ничего…
Когда я открыл глаза, в квартире хозяйничала луна. Ее свет наделял предметы и даже воздух присущим только ей волшебством. Сон был настолько ярким, что я первым делом бросился смотреть в зеркало, и только потом, убедившись, что мое тело не претерпело никаких видимых изменений, посмотрел на часы. Пора было идти врубать в кайф торчков.
На улице я окончательно попал под очарование луны. Я ощутил то предвкушение сказки, которое у меня бывало в детстве в канун Нового года, когда в доме уже стояла елка, и дед Мороз щедро баловал меня подарками… И родители были такими молодыми! Сказка теперь уже наяву превращала меня в волка (разумеется, только в моих ощущениях), бегущего на свидание с небесной возлюбленной. Я шел быстрым шагом, а тело хотело перейти на бег. Несколько раз я поднимал голову вверх и выл на луну, но ее ответ, к сожалению, я не слышал. Это не мешало мне исполнять свою партию в песне луны и волка. Как здорово это сносило крышу!
Когда я пришел в клуб, у меня было такое состояние, как будто я закинулся чем-то офигенно эйфорическим. Мне захотелось поделиться своим кайфом с народом. Поэтому после обычного приветствия и инструкции для новичков, я ненадолго задумался, не зная, с чего начать свой экспромт.
– Сегодня, друзья мои, перед тем, как прийти сюда, я лег немного поспать, – заговорил я, решив, что важно не как начать, а что из этого выйдет. – Мне приснился великолепный сон, от которого я до сих пор под кайфом. Я хочу поделиться им с вами. Устроить небольшой экспромт и пригласить вас в мир секса. В мир настоящего, волшебного секса, приводящего к поистине непередаваемому экстазу, а не к тем нелепым телодвижениям, которыми мы все с той или иной степенью удовольствия привыкли заниматься. Возражения есть?
Возражений не было.
– Иногда нам везет, – продолжил я, – и с нами случается супероргазм, когда не просто выбрасываешь из себя порцию жидкости, а словно кончаешь огнем из всего тела. В мир такого вот оргазма я приглашаю вас сегодня. Начнем?
Разумеется, зал ответил, что начнем. И мы начали:
– Устраиваемся удобно. Закрываем глаза.
Расслабляем руки… ноги… спину… живот… грудь… плечи и шею…
Тщательно расслабляем лицо…
Расслабляем дыхание…
Дыхание становится ровным…
Спокойным…
Одновременно с дыханием… автоматически…
Успокаивается сердцебиение…
Успокаиваются мысли и чувства…
Мысли становятся ватными… туманными…
И с каждым дыханием ощущение тумана в голове усиливается…
Оно становится все сильней… и сильней…
Туман становится все гуще и гуще…
И вот уже туман укутывает вас уютным, теплым одеялом…
И вы погружаетесь в этот туман…
С каждым дыханием все глубже и глубже…
Проваливаетесь в туман…
При этом вы еще больше расслабляетесь…
И успокаиваетесь…
И вот перед вами появляется дверь…
За этой дверью находится дорога, проходящая по живописной местности…
И вы открываете дверь…
Вы выходите на дорогу…
Вы идете по этой дороге, наслаждаясь каждым мгновением…
Каждым шагом…
Вы идете… и с каждым шагом…
Ваше настроение… ваше состояние…
Становятся все лучше и лучше…
И вот в прекрасном расположении духа вы подходите к озеру…
В озере теплая, чистая вода…
Она приглашает вас, зовет…
И вы входите в воду…
С каждым шагом все глубже и глубже…
Вы погружаетесь с головой…
При этом вы легко дышите в этой воде…
Вы вдыхаете воду…
Вода проникает в вас через кожу…
Вы наполняетесь водой…
И вода растворяет вас, как кусочек сахара рафинада…
И вы растворяетесь в воде…
С каждым дыханием…
С каждым ударом сердца…
Вы растворяетесь в воде…
Пока полностью не растворитесь…
И вот вы полностью растворились в воде…
И растворение принесло вам ощущение небывалого покоя…
Побудьте немного в этом состоянии…
Полного покоя и полного растворения…
Насладитесь покоем…
Я дал им около 10 минут на покой, а потом продолжил:
И вот пришло время преображения…
Вы начинаете вновь создавать свое тело…
И теперь оно получается наиболее близким по форме к вашему внутреннему содержанию…
Оно может быть любым…
Каким угодно…
Но это ваше…
Наиболее ваше тело в данный момент…
Тело, создающееся вашим внутренним естеством…
И по мере того, как создается ваше новое тело…
Вы начинаете чувствовать сексуальный призыв…
Это зовет вас самый возбуждающий…
Самый сокровенный…
Самый значимый объект вашего сексуального обожания…
И он ждет вас…
Он зовет вас…
Он жаждет встречи с вами…
И вы покидаете озеро…
Вы движетесь на этот зов…
С каждым дыханием он все ближе и ближе…
И вот вы встречаетесь со своим самым значимым…
Самым обожаемым сексуальным объектом…
И вы вступаете с ним в сексуальный контакт…
Вы начинаете заниматься сексом…
Одновременно сливаясь с ним на некоем духовном…
Энергетическом уровне…
Ваша совместная энергия начинает двигаться по кругу…
Она превращается в вихрь…
Который с каждым вашим дыханием
Все ближе и ближе…
Подходит к вашему естеству…
И когда этот вихрь обнажает ваши самые сокровенные глубины…
Вы сливаетесь в единое целое…
Превращаясь в сверхновую звезду…
Взрывающуюся самым чистым…
Самым сильным оргазмом…
Оргазмом космических масштабов…
И вы расширяетесь во всех направлениях
Вы поглощаете вселенную со скоростью света…
Вы поглощаете звезды…
Галактики…
Скопления галактик…
Вы сами становитесь бескрайней вселенной…
Бескрайней во времени…
И в пространстве…
Вы – сама бесконечность…
И сейчас вы побудете в этом состоянии…
Какое-то время…
Чтобы в полной мере насладиться…
Своим поистине космическим блаженством…
Еще минут 10 времени.
И вот теперь…
Бескрайний космос…
Начинает вновь создавать ваши тела…
Ваши человеческие тела…
Которые будут более красивыми…
Более здоровыми…
Более молодыми…
Чем ваши прежние тела…
И по мере того…
Как создаются ваши тела…
Вы возвращаетесь сюда…
В этот клуб…
В свои кресла…
Вы выходите из этого состояния…
Сохраняя всю яркость ваших впечатлений…
Возвращаемся…
Выходим из этого состояния…
Возвращаемся.
5
Лена пришла, едва я проснулся.
– Я слишком рано… Извини, – сказала она, увидев мою заспанную рожу.
– Все нормально. Я уже встал. Проходи.
Она вошла и остановилась у двери.
– Я по утрам не завтракаю, – сообщил я, – поэтому завтрака у меня нет, а вот кофе с удовольствием с тобой поделюсь.
– Поделись, – ответила она, очаровательно улыбнувшись, и прошла на кухню.
За ночь ей удалось успокоиться или взять себя в руки, так что выглядела она совершенно спокойной и уверенной в себе женщиной.
– Как настроение? – спросил я, разливая кофе по чашкам.
– Боевое, – ответила она. – А у тебя?
– У меня оно появится только после кофе.
– Я, к сожалению, не могу себе позволить медленную раскачку.
– Такова привилегия жизни за Желтой стеной, – ответил я.
Она улыбнулась.
– Разуваться обязательно? – спросила Лена, садясь в кресло для медитации.
– Как хочешь. Сегодня ты в подходящей экипировке, – ответил я, – оценив ее кроссовки, удобные шорты и маечку.
– Тогда я не буду.
– Хорошо.
– Я готова.
– Не совсем. Ты все еще что-то не договариваешь. А я должен знать обо всех подводных камнях.
– Я вроде бы вчера все сказала, – немного растеряно сообщила она.
– Кроме того, что взволновало тебя так, что ты примчалась ко мне, даже не позвонив.
– Это ерунда… Глупость… Ничего существенного.
– Тем более.
– Но это просто глупо.
– Рассказывай или уходи.
– Хорошо, – согласилась она не без колебаний. – Андрей мне приснился перед этим ночью. Это был кошмар. Я испугалась, и…
– И ты сейчас расскажешь в подробностях этот сон.
– Да ладно тебе… Это всего лишь сон.
– Вот именно, сон.
– Ладно, если ты настаиваешь. Только не рассказывай своей подруге.
– Это останется между нами.
– Точно?
– Я ведь могу ответить все, что угодно.
– Действительно. Ладно, слушай: Он пришел ко мне домой, тихонько разделся, забрался ко мне в постель… Я проснулась от его ласк. Потом он принес в постель ужин: вино, фрукты, свечи. А потом он сказал, что у него для меня сюрприз и достал прямо из воздуха конверт, с которого капала кровь. Я закричала и проснулась. Вот и все.
Когда она сообщила про кровь на конверте, меня словно током ударило: вот почему Грация была так категорически против моих отношений с Леной!
– Это не ерунда. Твой сон – это твое отношение. Если Андрей сумел испугать тебя во сне, то в гипнотическом трансе он сможет испугать тебя еще сильнее. Поэтому я хочу, чтобы ты, во-первых, очень хорошо подумала над тем, что в состоянии транса ты будешь находиться на своей территории, и что бы с тобой ни происходило, ты будешь в полной безопасности.
Разумеется, я прекрасно понимал, что подобным предупреждением усиливаю вероятность плохого трипа – ведь лучший способ заставить человека занервничать, это сообщить ему на пустом месте спокойным, а еще лучше нарочито спокойным голосом, что все в порядке, не стоит волноваться или беспокоиться. Но предупредить ее было нужно, так как я все еще не знал, что из себя представляет ее особый отдел, за какие заслуги туда берут, и на кой хрен Лене понадобился специалист моего уровня на стороне. У них что, своего нет? Да и вообще вся эта история была сшита белыми нитками, и если бы не зов, который привел меня сюда, и не понимание того, что существование свело меня с двумя очень сильными в плане личной силы женщинами, а такое случайностью быть не могло, я бы давно уже вежливо послал Лену подальше, а, возможно, вместе с ней и Грацию. Вот только их личная сила заставляла меня терять голову в их присутствии, и Лену я уже обожал почти так же, как Грацию.
У Роберта Шекли есть рассказ о том, как компания «Дьявол инкорпорейт» или какая еще в этом духе подарила главному герою три желания, но только с тем условием, что его заклятый враг получит в два раза больше того же самого. Сначала герой заказал себе, кажется, денег. И в банке встретился со своим лучшим другом, на которого чудесным образом свалилась двойная сумма. Тогда он понял, что его друг – это его злейший враг. Второй раз он, чтобы наказать врага-друга заказал крупную партию какой-то ерунды. Сам он с большим трудом от нее избавился, а когда встретил друга, тот похвастался тем, как ловко сбагрил чудесным образом свалившийся на него товар. И тогда главный герой заказал себе женщину: предел возможностей и мечтаний. С Грацией и Леной я был в роли врага-друга, заполучившего двух таких одновременно.
– Во-вторых, – продолжал я напутствовать Лену, – тебе надо придумать стоп-слово, которое мгновенно выведет тебя из состояния транса.
– Пусть это будет тарантас, – решила Лена практически без раздумий.
– Хорошо. Тарантас, так тарантас.
– Теперь мы можем начать?
– Начинаем. Закрываем глаза…
И так до появляющейся из тумана двери. Затем:
За дверью тебя ждет Андрей…
Он готов с тобой поговорить…
Рассказать все… что ты хочешь услышать…
Но прежде…
Чем ты откроешь эту дверь…
Ты должна знать… помнить… и понимать…
Что там… за дверью… находится твой мир…
Там ты полностью защищена…
Но если вдруг…
Ты решишь мгновенно выйти из этого состояния…
Тебе достаточно будет мысленно…
А лучше вслух…
Произнести слово «тарантас»
А теперь…
Ты открываешь дверь туда…
Где тебя ждет Андрей…
Ты смело входишь туда…
И Андрей рассказывает все…
Что ты хочешь услышать…
А потом ты сама выйдешь из этого состояния…
И вернешься сюда…
В комнату…
Теперь осталось сидеть и спокойно ждать. Я любовался Леной и чуть ли не пускал пузыри от счастья просто быть рядом с ней. Как же ты была права, моя милая Грация! Лена действовала на меня, как Миледи на английского офицера. Интересно, встречал ли Дюма подобной силы женщину, или это был плод его фантазии?
Вдруг, не выходя из транса, Лена открыла глаза.
– Бумагу и ручку. Быстро! – потребовала она.
Я дал ей блокнот и маркер. Она быстро что-то написала и закрыла глаза. Через несколько минут она вернулась из транса и разрыдалась. Я окончательно превратился в британского офицера. Я бросился к ней, встал на колени у кресла, обнял ее, положил ее голову себе на плечо и принялся гладить ее по голове, бормоча утешающую хрень.
В таком положении нас застала Грация.
– Картина Репина: «Нет слов», – прокомментировала она.
Лена тут же отстранилась, а я сказал, вставая:
– У Лены был тяжелый сеанс.
– Ну зачем ты встал! Ты так здорово смотрелся у ее ног.
– Сейчас не самое лучшее время язвить, – огрызнулся я.
– Ладно. Что-нибудь получилось?
– Вот, – сказала сквозь слезы Лена, отдавая Грации блокнот.
После этого она ушла в ванную приводить себя в порядок.
– Ты это уже видел? – спросила Грация, прочитав запись в блокноте.
– Еще нет, – ответил я. – У Лены сразу по выходу из транса началась истерика.
– А когда она это писала?
– Во время сеанса.
– Ты уверен?
– Уверен, – ответил я, хотя в таких делах никогда нельзя быть ни в чем уверенным.
– Ладно, ты помнишь, что я тебе вчера говорила?
– Этого между нами не будет.
– Точно? – Грация внимательно посмотрела мне в глаза.
– Точно.
– Ладно, она возвращается.
Лена только умыла лицо, не став краситься, и без грима оно приобрело чуть уловимые детские черты.
– Рассказывай, – распорядилась Грация.
– Мы встретились в гостинице. В том номере, где был наш первый раз. Андрей мне очень обрадовался. Сказал, что сильно скучает. А еще он сказал, что должен был так поступить, что ты его должен понять. – Рассказывая, Лена смотрела только на меня, словно Грации не было с нами в комнате. – Он сказал, что в его смерти никто не виноват, и что он рад, что смог вовремя умереть. Представляешь, он так это и сказал… А потом он велел мне взять бумагу и ручку и продиктовал стихотворение. Он сказал, что это входной билет для тебя, и уже тебе решать использовать его или нет.
