Забытый полигон

– Ну, ну, давай не останавливайся, – поддержал его Олег.

– Мы решили вас на границе пощупать, да уж больно вы прыткие оказались, – Живчик покосился на Сергея.

– А преследовали зачем? Мало вам показалось что ли?

– Я когда дозиметр увидел, у меня в голове что-то на место встало. До этого как-то не доезжало, что творится. Взрывы, паника, казалось самый раз людишек пощипать, поживиться. А здесь на дозиметре увидел, что фон уже не шуточный, и еще в машине костюмы радиационной защиты заметил. Передо мной сразу картина встала, что скоро все перемрут, а ваши костюмы это шанс. Я пацанам растолковал, что к чему. Мол, нахрен нам барахлишко, если мы загнемся скоро? Вот и решили вас все-таки достать.

– Достали? – С ухмылкой спросил Олег. Живчик молчал. – Откуда оружие? – Резко, серьезным, очень серьезным тоном спросил Олег. Живчик замялся, облизнул засохшие губы. – Ну! – Прикрикнул на него Олег, подставляя нож к горлу Живчика.

– Здесь пост стоял, – прошептал тот. – Видать таможенники или пограничники. – Он замолчал.

– Убили? – Спросил Олег.

– Да, – выдавил из себя Живчик.

Сергей подумал, что сейчас Олег резко рванет ножом, и голова Живчика покатится по полу. Холодок уже побежал по спине, поднимаясь к затылку, когда Олег убрал руку с ножом.

– Прав Беляк, ты и так издохнешь, – сквозь зубы процедил Олег, протянул нож к веревке, связывающей руки Живчика, и перерезал ее. Потом добавил. – Только медленно и мучительно.

Затем Олег встал, и они с Сергеем покинули комнату, оставив Живчика на полу, растирающего затекшие кисти рук.

– Что с трупами делать будем? – Спросил Сергей по дороге.

– Ничего. Ехать надо. Времени нет.

– Может, ребят захороним? – Продолжал Сергей, имея в виду пограничный пост.

– Нет, Сергей. Кто нас потом хоронить будет? – Уже успокоившись, мягко, но настойчиво ответил Олег.

Для всех случившееся было большим потрясением. Нет, истерики ни у кого не было, даже у детей. Наоборот, какой-то ступор и напряжение. Все молчали, даже друг на друга старались не смотреть, как будто были в чем-то виноваты. Когда Олег сказал, что они продолжают свой путь, все поспешили, стараясь быстрее покинуть ужасное место.

– Как ты поведешь? – Спросил Сергей Олега, помогая надеть защитный костюм.

– Как-нибудь. Не знаю. Только вы вперед езжайте. Мало ли что еще может случиться, а я толком шевелиться не могу.

– Может, детей ко мне пересадим?

– Нет, Сергей, для них итак случившееся большой шок. Со мной им хоть как-то спокойнее будет.

Вести машину оказалось труднее, чем Олег предполагал. В просторной до этого машине казалось тесно. Сначала он сел на сиденье, прям на рану. Боль пронзила и залила половину тела. Олег замер, затаив дыхание. Боль потихоньку уходила, но совсем не прошла, осталась на том рубеже, когда от нее уже можно отвлечься, но ненадолго. Потом Олег потянулся к замку зажигания, стараясь шевелить только руками и плечами. Машина завелась. Сергей на «Уазике» объехал его и медленно двинулся вперед. Олег надавил на педаль сцепления. Боль опять разлилась по правой ноге и по тазу, но остановилась в области живота. Олег включил первую передачу. Медленно хотел выжать педаль газа, но не смог. Жгучая боль легла на уже существующую, пронзила кобчик и ушла вверх по позвоночнику. Олег сжал зубы до хруста. Вцепился с силой в руль. Резко нажал на педаль газа. Машина заревела. Олега снова пронзила боль, теперь от пальцев ног до самой макушки. Казалось, все вокруг перестало существовать кроме боли, но Олег держал педали нажатыми. Потом медленно начал отпускать педаль сцепления, машина начала движение, явно с большими оборотами двигателя. Правую ногу Олег держал на педали газа, не двигал ею, понимал, что если отпустит, то уже не заставит пошевелить ею снова. До конца не отпуская педаль сцепления, Олег переключился на вторую скорость, затем на третью. Только набрав скорость и переключив на четвертую скорость, машина заработала без натуги.

Боль и еще боль. Сколько он так ехал? «Габаритные огоньки „Уазика“ – это цель. Не отпускать их далеко и не приближаться», – говорил Олег сам себе. Только что-то они начали размываться. Олег понял, что теряет сознание. Он отпустил педаль газа. Боль стала меньше, несоизмеримо меньше. Сознание сразу вернулось. Стало очевидно, что далеко так не уехать. Олег показал правый поворот. Оказалось, что они проехали всего пару километров. Встал вопрос, что делать? Женщины водить машину не умели.

– А может вернуться грузовичок взять? Он вроде на ходу, – вдруг предложил Коля, имея в виду тот, который остался на пограничном посту.

– О, а это идея, – отозвался Сергей.

– Ну да, – продолжал Коля. – Перегрузим все вещи в грузовик, а Олег с детьми к вам сядут.

Бросать джип не хотелось. Хорошая машина, надежная. Олег задумался ненадолго, потом хлопнул себя по коленке.

– Да чего здесь думать? Другого варианта нет.

Из «Москвича» все выкинули прямо на землю, ведь его тоже придется бросить, и Сергей с Колей поехали на нем назад, за грузовиком.

Вернулись они довольно быстро, чего там было ехать? Все вещи из трех машин погрузили на грузовик. Заняло это довольно много времени. Во-первых, Олег не участвовал в погрузке, во-вторых, вещей даже для грузовика оказалось много и приходилось их укладывать плотно и аккуратно. Коля и Сергей выбились из сил, но погрузку закончили без передышки, как раз когда солнце окрасило небо рассветом. По трассе снова потянулись машины в обе стороны. На людей в блестящих костюмах все смотрели удивленно и, проехав мимо, еще долго оборачивались. Слыша треск дозиметра, снимать костюмы даже на время жутко не хотелось. Но ничего не поделаешь, человеческие потребности, от них не убежишь. И покушать надо было, и в туалет сходить. Затем двинулись в путь. За руль грузовика сел Коля, ну и конечно рядом с ним жена Нина. Все остальные поместились в «Уазике». Олег оставлял свой джип с огромной болью в сердце, хотя и говорил себе, что это всего лишь «кусок железа», но для него это был еще кусочек его самого. Пусть маленький, но, сколько этих кусков и кусочков отодрала от него жизнь за последние годы и, особенно в последние сутки. Что у него осталось? Своя жизнь? Но ее он уже не ценил. Саша и Оля. Вот две половины из которых отныне состояла его дальнейшая жизнь. Он обнял их за плечи, не чувствуя через блестящую ткань тепла их тел и ему показалось, что даже заплакал. Но на самом деле его глаза были сухие, ни слезинки. На лице ни намека на слабость. Это плакала его душа, где-то глубоко, внутри своей человеческой оболочки.

К обеду, казалось, солнце пекло нещадно. Конечно в «Уазике» не было кондиционера, и Олег очередной раз вспомнил свой комфортабельный джип. Хоть он и пользовался климат контролем редко, но сейчас кондиционер был бы в самый раз. Километров за двадцать до дамбы Шульбинской ГЭС поток машин стал таким плотным, что обогнать хотя бы одну, не представляло возможным, несмотря на медленную скорость потока. Многие машины закипали и стояли на обочине с поднятыми капотами, чем затрудняли движение. Многие люди останавливались, чтобы сходить в туалет и желающих было много. Потеряв стыд, свою нужду справляли здесь же на обочине не только дети, но и взрослые.

До самой дамбы добрались только после обеда второго дня пути. В общем-то, что они на дамбе, говорило только ограждение по обеим сторонам дороги в виде высоких бетонных блоков. В десяти километрах от дамбы на левом берегу Иртыша они наконец-то увидели военных. Немного в стороне от дороги была разбита какая-то военная часть: палатки защитного цвета, военные автомобили и даже полевая кухня. Между военными редко мелькали люди в костюмах радиационной защиты, с виду таких же, как Колины. Здесь же на дороге был выставлен пост. В общем-то, они никого не останавливали и не проверяли. Просто стояли по обеим сторонам два военных «Уазика» и около десятка вооруженных солдат.

– Тормози, Сергей, – сказал Олег, когда они проезжали мимо поста. Сергей остановился метров в пятидесяти, за ним остановился и Коля. – Пойдем, Сергей, поговорим. Может, чего узнаем?

Они выбрались из машины, постояли, разминая затекшие ноги и спину, и поковыляли к солдатам. Олег опирался на руку Сергея, но, несмотря на это сильно хромал, почти не наступая на правую ногу. Солдаты насторожились, поудобнее перехватили оружие. Вид двух человек в костюмах радиационной защиты вылезших из гражданского «Уазика» выглядел неуместным.

– Кто командир поста? – Еще метров c десяти, не дожидаясь команд солдат, спросил Олег.

– Вы кто такие? – Вместо ответа услышали Олег с Сергеем.

– Подполковник Кочетков Олег. – С этими словами Олег достал свой военный билет.

Конечно, он был совсем другого государства. Естественно Российский, не Казахстанский. Но все они когда-то в одной стране жили, на одном языке говорили, а звание подполковника везде вызывает уважение, не только у дружественной армии.

– Здравия желаю, – отдал честь лейтенант. – Лейтенант Балтабеков, я назначен главным поста.

– Мне нужен командир части. Как мне его найти?

Лейтенант на казахском языке переговорил с кем-то по рации, потом обратился к одному из солдат.

– Секен, проводи к полковнику.

Потом обратился к Олегу и Сергею.

– Оружие есть?

Олег достал пистолет и нож, протянул лейтенанту. Тот взял и перевел взгляд на Сергея. Сергей тем временем достал свой нож и тоже протянул.

– Извините, – сказал лейтенант и ловко обыскал сначала Олега, потом Сергея.

До полковника Олега почти донесли, Сергей и солдат Секен.

Полковник оказался сбитый, коротко стриженый казах, довольно приятной внешности. Несмотря на занятость и сложную обстановку полковник Руслан Салимханов принял Олега и Сергея радушно. Видя, что Олег еле-еле стоит на ногах, он поднялся, помог ему сесть.

– Откуда будете?

– Мы из Николаевки, уже второй день едем.

– Что там? – Спросил полковник.

Олег с Сергеем рассказали все. И про то, что по дороге видели, и про убийство пограничного поста, и про свою перестрелку с бандитами. Скрыли только куда направляются. Полковник слушал, почти не перебивал, только лицо его становилось все мрачнее и мрачнее.

– У нас медпункт есть, – сказал он, услышав о ране Олега.

– Спасибо, это дело, – поблагодарил Олег. – Успеем. Нам бы узнать, что вокруг творится.

Полковник поводил ладонью по почти лысой голове, обдумывая, что сказать.

– Не знаю, – наконец проговорил он. – Ничего не знаю. Мы уже неделю здесь стоим. Приказ был развернуть часть и ждать дальнейших указаний. Вчера ядерный гриб видели и в стороне Усть-Каменогорска, и в стороне Семипалатинска. Связи с командованием нет. В эфире отвечают только две станции. Одна километров в двадцати отсюда, другая около восьмидесяти. У них такая же история. Я еще вчера в каждый город по машине послал, до сих пор их нет. Вот вас послушал и думаю, что, скорее всего не вернутся.

– Что делать собираешься? – Так по-свойски, с участием спросил Олег.

Видать, полковнику необходимо было с кем-то поговорить и проезжающие мимо путники подходили для этого как нельзя кстати.

– Ну, если откровенно, то гиблое наше дело. У меня почти весь офицерский состав разбежался. У всех семьи, дети. В части никакой дисциплины. Остались те, кому бежать некуда. Если сейчас реально в бой, то я думаю, никто даже выстрела не сделает. Да и из чего делать? У нас патронов по двадцать на каждого. Сам понимаешь на пять минут, больше не хватит.

– Ты думаешь, наземные войска скоро войдут?

– Да ничего я не думаю. Если бы не часть, сам бы сбежал куда-нибудь.

– А семья где?

– Сын у меня. Да он в Москве живет, не добраться. Тоже не знаю, жив ли.

– Послушай Руслан, а долго ты здесь стоять собираешься?

– Продуктов на неделю хватит, а там посмотрим.

– За неделю вы столько радиации нахватаете, что загнетесь вскоре.

– А что прикажешь делать? У нас всего двадцать два костюма радиационной защиты. Так мы их женщинам раздали.

– Ясно, – задумчиво протянул Олег. – Так что, думаешь в Семипалатинск нельзя?

– В Семей? – Переспросил полковник название города на казахский манер. – Думаю, нет его. А если и есть, то скоро не будет.

Олег вопросительно посмотрел на Руслана, ожидая объяснений.

– Ты дамбу видел? – Продолжал Руслан. Потом махнул рукой и сам ответил. – Нет, конечно. Она и так еле держится в последние годы. Трещины в ней. Постоянно весной под угрозой разрушения, а сейчас на нее нагрузка возросла, вон какой поток машин. Я сам сегодня смотрел. Трещины увеличиваются. Никто, естественно, латать больше не будет. Сколько она еще выдержит? А ты знаешь, что будет, если она прорвет?

Олег представил картину, которую знали все живущие в городе еще во времена Советского Союза. Об этом учили в школе, проводили учения по гражданской обороне. При прорыве плотины волна будет такой силы, что ее высота пройдет на десять метров выше автомобильного моста находящегося посередине города. Буквально весь город будет сметен. Останется только пара районов, и то, если повезет.

– Знаю, – ответил Олег, стряхивая с себя наваждение катастрофы.

– Вот. Так что туда пути нет.

Они еще немного поговорили. Полковника постоянно дергали, забот у него хватало.

– Ну, мы пошли, – сказал Олег вставая.

– Счастливо, – ответил Руслан. – Удачного пути. В другое время посидели бы, бешбармак покушали. Да извините…, – он виновато развел руками.

– Спасибо за прием.

– Зайдите в палатку справа, тебе перевязку сделают.

– Спасибо, – еще раз поблагодарили Олег с Сергеем и вышли.

Туда-сюда сновали солдаты, разъезжали автомобили. Пыль и гарь стояли столбом. Олегу перевязали рану, и они с Сергеем сели на стулья, стоящие около палатки полковника. Закурили.

– Знаешь, что я подумал? – Обратился Олег к Сергею. – Случись что-нибудь с тобой и со мной, как они выживут? – Сергей молчал. – Даже до полигона доехать проблема. Нам вот бензин вскоре опять понадобится. Да и мало ли что еще по дороге может случиться? – Сергей продолжал молчать, глубоко вдыхая и с силой выдыхая сигаретный дым. – Скоро все здесь вымрут. Как мы под землей одни проживем? Я вот думаю, может подобьем этого полковника, да с собой всю часть возьмем. Смотришь, все вместе и выживем.

Сергей помолчал, докурил сигарету, бросил ее под ноги, вдавил окурок ногой в землю.

– Знаешь Олег, я сомневаюсь, что мы сможем под землю залезть. А если и сможем, сколько там места? Пригодного для жилья, я имею ввиду.

– Отец говорил, там целый город, места хватит.

– А если не сможем мы туда попасть, или там давно все кончили?

– Я уже думал об этом. Через степь в горы уйдем. Протянем там какое-то время. Но это не вариант, сам понимаешь. Спасение только под землей.

– Не знаю Олег, не знаю, – задумчиво произнес Сергей. – До полигона с частью, конечно, идти сподручнее, но что потом будет? Вдруг правительство еще целое осталось? Ну, или, по крайней мере, какая-то централизованная власть. Нам с тобой все равно, а вот полковника за такое судить будут. Тюрьма ему светит, если он часть без приказа отсюда сорвет. Вряд ли он согласится.

– Сергей, – Олег откинулся назад, разглядывая затянутое пылью и сажей небо. – А ты на дозиметр когда последний раз смотрел?

– Да я на него не смотрю. И так все понятно. Трещит скотина. – Сергей смачно сплюнул.

– Вот, вот.

– Сам решай Олег.

Олег вдохнул поглубже пару раз и сказал:

– Ну, тогда пошли к полковнику.

Они снова вошли в палатку. За столом помимо Руслана сидели еще двое военных: майор и капитан. Все они обернулись, глядя на Олега и Сергея.

– Извините, – сказал Олег. – Руслан, поговорить надо. Мы подождем, пока ты освободишься, здесь, рядом с палаткой.

– Постойте, – остановил Руслан. – Присядьте, мы уже заканчиваем.

– В общем, решено, – обратился Руслан к подчиненным, – два поста в километре от дамбы по обеим сторонам. Грузовики не пропускать, максимум микроавтобусы, примерно не более двух тонн. Машины пускать на расстоянии не менее двадцати метров друг от друга. Все. Выполнять.

Оба офицера встали, отдали честь и вышли. Олег с Сергеем подсели поближе.

– Руслан, – начал Олег, – Мы тебе не все рассказали. – Полковник напрягся. – Мой дед в свое время на Семипалатинском ядерном полигоне служил. Охрану возглавлял. Не только полигона, но и Курчатова. Ты наверняка слышал про такой город.

– Слышал, – подтвердил Руслан, превратившись в слух.

– Мой дед последним командиром был. Он один из тех, кто полигон консервировали. Мало кто знает, но там под землей бомбоубежище, большое, очень большое, на десять тысяч примерно. Бомбоубежище не простое, рассчитано на ядерный удар. Я точно не знаю, но примерно метров шестьдесят-семьдесят в глубину, а может и больше. У нас есть надежда найти пару входов. И коды к ним имеются.

Кто-то заглянул в палатку.

– Можно?

– Занят, – рявкнул Руслан и голова исчезла.

– Так вот, – продолжал Олег. – Мы туда направляемся. Это шанс, шанс выжить. Предлагаю сняться всей частью и с нами пойти.

– Сколько лет прошло с тех пор, – повторил Руслан сомнения Сергея. – Наверняка уже давно все взорвали. Того Курчатова больше нет, даже на полигоне шахты разворовали. Там сейчас новый поселок построили.

– Конечно, риск есть. Хотя я не думаю, что кто-то до бомбоубежища добрался. Это сверхсекретная информация. Насколько я знаю, при передаче документов местным властям, – Олег осекся. – Когда эвакуировали город, все документы, связанные с подземными коммуникациями, были вывезены, а не переданы новой администрации.

– Ну даже если и так, как я могу часть сорвать. У меня приказ, находиться здесь и ждать новых указаний.

– Послушай, Руслан, ты на дозиметр поглядываешь?

Руслан усмехнулся.

– Где же его взять? Нет у нас дозиметра.

– Пришла пора удивляться Олегу с Сергеем. Они посмотрели друг на друга, затем на Руслана. Как-то не укладывалось, что у военной части могло не быть дозиметра.

– У вас есть что ли? – Осторожно спросил Руслан.

– Есть один, – также осторожно ответил Сергей.

– И что?

– Я же говорил, – снова вступил Олег. – Еще неделя такого облучения и все. А если фон повысится, то и за пару дней все передохнем.

– Не знаю, – с сомнением произнес Руслан. – Сам я бы мог. А вот люди…, пожалуй, даже если прикажу, то не все пойдут. Многие останутся, всем не объяснишь, не поймут, что идти надо.

– Остаться, значит умереть.

– Я понимаю. Я все понимаю, – снова задумался Руслан. – Дайте время подумать.

– Сколько?

– Пару часов. Пока приведите семьи. Поужинайте с нами. – Он посмотрел на часы. – Как раз через полчаса ужин. А там и решим.

После ужина Руслан сам подошел к Олегу.

– Я здесь подумал. Езжайте без нас. Задерживать вас не смею, а быстро я часть сорвать с места не смогу. Нет, я попытаюсь, но не приказом. Сегодня же попытаюсь убедить людей, но если не получится, я с ними здесь до конца останусь. Ты вот что Олег, покажи на карте, где этот вход в бункер. Ну и жди нас, скажем с утра часов в семь каждый день.

– Руслан, максимум два дня. Пойми, потом вы только смерть под землю принесете.

– Я понимаю. Значит у меня только один день на уговоры и день на дорогу.

– Да. Я надеюсь, мы завтра доберемся до полигона, и утром послезавтра я буду вас ждать. Если в семь вас не будет, извини, я больше на поверхность не поднимусь.

– Ну что ж, спасибо и на этом.

Олег показал на военной карте квадрат, в котором находился вход в бомбоубежище и они крепко пожали друг другу руки.

Слившись с общим движением машин, Сергей и Коля уверенно продвигали автомобили к городу Семипалатинску. Вскоре стало понятно, что запаса бензина до места не хватит. Грузовик жрал бензина без меры, и пришлось останавливаться на каждой заправке, но бензина нигде не было, весь кончился. К середине ночи по дороге попалась замызганная автозаправочная станция, на которой и света-то не было, но бензин, на удивление, был. Вскоре стало понятно, почему. Молодой человек продавал бензин десятилитровыми пластиковыми канистрами, видать из-под «тосола», и за каждую канистру он хотел ни много, ни мало сто долларов. Других денег он не брал, а эта сумма ему, видать, казалась достаточной, чтобы стать богатым. Неподалеку сидели два братка с ружьями, в темноте не разглядеть с какими именно, видать, чтобы клиенты не сильно возмущались. Олег достал свою заначку в три тысячи долларов и залил все баки и собственные канистры до самых краев. Вышло двести литров, этого должно было хватить до самого полигона. Отъехав от заправки, Олег достал карту и начал на ней делать заметки.

– Что ты делаешь? – Спросил Сергей.

– Отмечаю заправки, поселки, в будущем может пригодиться.

Утром подъехали к Семипалатинску. Издалека город был цел. Между тем фон все усиливался. Расспросив местных жителей, оказалось, что дела намного хуже, чем казалось на первый взгляд. Ядерная бомба взорвалась между Павлодаром и Семипалатинском. Ударная волна достигла города, смяв окраины и разрушив большинство строений на правом берегу. Жертвы были огромные, в городе царила паника и все, кто мог, покидали разрушенный город. Люди бежали, куда глаза глядят, часть углублялась в степь, часть по дороге на юг, в другие города. Коле с Сергеем пришлось вести машины навстречу потоку, состоящему и из машин, и из массы человеческих тел. Они ползли как улитки. Часто Нина или Люда выходили из машин и, крича на людей, расталкивали их в стороны, расчищая путь автомобилям. Так метр за метром они продвигались в район, где Наташа останавливалась у подруги детства. Вдруг, на удивление, плотность людей резко стала уменьшаться и через какие-нибудь полкилометра машины выскочили на пустые дороги. Эта было до боли печальное зрелище. За спиной скопление людей спешащих убраться побыстрее, а впереди полуразрушенный город, как смертельно раненый зверь, оставленный умирать своей смертью.

Район, где жила подруга жены, был цел. Частные дома стоящие ровной улицей были пусты. Люди отсюда бежали, бросив свои жилища. Вокруг стояла тишина, так странно контрастируя с гомоном людской толпы еще недавно встретившейся на пути. Правда изредка мелькали в окнах лица или невдалеке силуэты людей, но все они спешили спрятаться. Выглядело это жутковато, впрочем, как и все остальное за последний день.

Чем ближе подъезжали к дому, в котором остановилась Наташа, тем страшнее становилось Олегу, тем сильнее билось сердце, и тем скорее хотелось туда попасть. Как только Коля остановил машину у ворот, Олег, несмотря на боль, вылез сам из машины и как мог поспешил в дом. Во дворе все было разбросано, как будто вещи просто вышвыривали из дома. Наверно так и было, потому что окна были разбиты. Стекла хрустели под ногами, когда Олег входил в дом. Там был настоящий погром. Мебель была разломана. Все, что когда-то составляло имущество людей, валялось грудой на полу. Хозяева это сделать не могли, промелькнула единственная мысль, что это устроили мародеры. Все это лишь усиливало и без того упадническое настроение. Несмотря на трудность перемещения в этом бардаке, Олег все-таки заглянул в каждую комнату. Для чего? Да просто так, чтобы убедиться… В чем? Да он и сам не знал.

На душе стало еще тяжелее. Хотя чего он ожидал? Что она сидит и ждет его? Ведь знал, что никогда им уже не встретиться, ведь прекрасно понимал, что шансов почти нет. Но несмотря на это, далекая надежда на чудо никогда его не покидала. Он шел, чтобы использовать последний крохотный шанс и двинуться дальше, спасать их детей.

– Олег, подойди сюда. – Позвал Сергей из-за угла дома.

Олег проковылял вдоль стены, держась за нее одной рукой.

Как только Олег увидел то, для чего его позвал Сергей, голова пошла кругом, в глазах потемнело, ноги подкосились и Олег рухнул бы, если бы Сергей его не подхватил.

– Ну, ну, держись. Это ведь не Наташа.

Да, действительно, это была не Наташа, как показалось Олегу. Это была ее подруга с дочерью. Вернее, их безжизненные тела. Закоченелые трупы лежали в неестественной позе. Они были все синие. Бедных женщин перед смертью сильно избивали и наверняка насиловали. Вся одежда была разорвана в клочья. Не нужно было быть экспертом, чтобы представить весь ужас, который творился здесь еще недавно.

– Надо здесь все проверить, – глотая воздух, прошипел Олег.

– Не надо Олег. Я уже все проверил. Здесь больше никого нет. – Ответил Сергей. – Уходить надо, пока не поздно.

Несомненно, Сергей был прав, но Олег не мог сдвинуться с места. Что случилось с женой? Где она? Была ли здесь в момент этого кошмара или гостила у других друзей? Ответов, конечно, никто дать не мог.

Какая-то машина подъехала к дому, хлопнули двери.

– Эй, мужики. Вы чего это здесь возитесь? – Послышался незнакомый голос с улицы.

– А тебе какое дело? – Ответил голос дяди Коли.

Олег с Сергеем переглянулись.