Сергей по воле судьбы, как и его отец, служил на полигоне. Только совсем в другой стороне необъятной страны. Перед Сергеем встал инструктор из прошлого. Седой, но крепкий на вид профессор. Он стоял перед аудиторией, там, на полигоне, широко расставив ноги, держа руки за спиной, и диктовал под запись:

«Известно, что сценарии ядерной войны могут быть разными, поэтому мы можем только предполагать и моделировать последствия. Если рассматривать наиболее вероятные варианты ядерной войны, то в течение нескольких дней в северном полушарии будет взорвано около 40% имеющихся ядерных боеприпасов.

1. В первые дни погибнет примерно 2 млрд. человек. Возможно с учетом радиоактивного заражения и гибели раненых потери составят 30 – 50% от населения Земного шара.

2. Наступит «ядерная ночь» за счет поднятых в атмосферу дыма и пыли. «Ядерная ночь» продлится примерно год. В результате потери солнечной энергии наступит «ядерная зима». Температура понизится на 15—20 °С.. Фотосинтез прекратится. В результате погибнут растения, затем животные. Земля промерзнет на глубину до 1 м., пресной воды не будет, наступит голод.

3. Произойдет изменение климата. Возрастет количество стихийных бедствий, прежде всего, бурь, ураганов, засух и наводнений. На берегах океана цунами.

4. Выгорят почти все леса. Концентрация токсичных газов в городах приведет к отравлению всего живого. Изменится газовый состав атмосферы и это, несомненно, скажется на всем биологическом мире.

5. Озоновый слой либо будет уничтожен полностью, либо частично. В любом случае на его восстановления понадобится около десяти лет. В течение этого времени ультрафиолетовое излучение Солнца будет в сотни раз более интенсивным и губительным для всего живого.

Ожидается вырождение человечества. Возможно, останется какая-то часть людей, вовремя укрывшихся в специализированных или природных убежищах. Маловероятно, что эта горстка выживших сможет сберечь цивилизацию. Ведь им придется провести под землей не менее тридцати-пятидесяти лет. Скорее всего, как вид человечество не исчезнет, но возможно претерпит значительные изменения».

Инструктор говорил все эти ужасы монотонно, заученными фразами, повторяя вновь и вновь перед разными группами. Он просто выполнял свою работу и уже даже не вникал в страшный смысл своих слов. Для молодого же тогда лейтенанта Сергея эта лекция произвела большое впечатление, и единственным утешением было то, что это никогда не случится.

Сергей махнул ладонью перед собой, отгоняя тень прошлого. До него наконец-то доехало, что имел в виду Олег.

– Ты думаешь это полномасштабная ядерная война? – Зачем-то спросил он Олега.

– А бывает не полномасштабная? – Язвительно ответил Олег.

– А если это китайцы? – Продолжал спрашивать Сергей.

– И что?

– Они займут территорию Казахстана и… Сибирь, – осекся Сергей.

– Сергей! – Закричал ему в лицо Олег, схватив того за руки. – Очнись! При чем здесь китайцы? Не о них надо думать. Сегодня до конца дня вся Сибирь, где даже не бомбили, будет облучена. Завтра, послезавтра, ветер разгонит радиацию до самого Китая. Какая разница кто это сделал? Наши тоже, наверняка, не сидят, сложа руки. Кто бы это не начал, это конец. Понимаешь, конец! – Олег тряс Сергея за руки.

– Какой полигон? Я ничего не понимаю. – Более обдуманно спросил Сергей. – Хотя конечно, да… – Сергей потер пальцем переносицу. – Олег, ну твой отец, часто рассказывал про какие-то документы, доставшиеся ему от твоего деда. Он еще много чего рассказывал последнее время. Все жаловался, что ты его не понимаешь. Я, признаться, тоже не очень вникал в его рассказы. – Сергей кивнул на папку, которая лежала на столе рядом с Олегом. – Это они?

– Да, отец всегда держал ее в сейфе. Это карты и коды к замкам в подземные бункеры. Еще отчет о проверке, когда я там был.

– Да, я знаю. Он и об этом говорил… – Сергей осекся, глубоко вздохнул и продолжил, – перед самой смертью. Но подумай, Олег, столько лет прошло, там уже ничего не осталось. Ты что, не слышал? Местные жители даже действующие шахты вскрывали, кабели на цветмет вытягивали в лихие девяностые. Подохли от радиации уже наверняка, но это не важно. В любом случае нет нам там защиты.

– Не… ет Серега. Есть там двери, куда никому не добраться.

– Ну даже если не местные, почему ты думаешь, что после того как Союз развалился, никто вниз не спускался? Там еще долгие годы всякие мутные комиссии и группы работали. Да, я слышал, в последние годы там какое-то движение началось. Частично город, что ли, восстановили. Не просто же так? Значит, вскрыли коробочку.

– Знаешь Серега, я сам был там в составе одной из этих мутных комиссий. – Сергей с удивлением взглянул на Олега, – Да, был такой период в моей жизни. Давно это было. Лет десять назад. Вниз мы конечно не спускались. По степи лазили, пробы грунта, воды брали. Бурили в нескольких местах. В общем состояние экологии проверяли. Для нашего дела это конечно не поможет, но местность ту я облазил вдоль и поперек. Могу сориентироваться где и что располагается.

Олег расстегнул клепки на кожаной папке, а у самого в этот момент сердце так и стучало. Вдруг там ничего нужного нет? Ведь сам он так ни разу и не взглянул на дедовские и отцовские документы. Только доложил в папку копии своего отчета о состоянии грунта на территории бывшего полигона и все. Так, на всякий случай сунул в эту папку, потому что по теме подходила. А может быть документы зашифрованы? А вдруг отец ошибался насчет их значимости? А вдруг..? Множество «а вдруг..?», порожденные страхом и сомнением разом родились и остановили дыхание. Бережно раскрыл Олег папку, достал стандартные листы. Это были ксерокопии. Причем большинство приличной давности. Ксерокс либо изначально был неважный, либо за годы краска выцвела. Что-то, конечно, можно было разобрать, но далеко не все. Сергей взял их в руки, внимательно начал разглядывать, один за другим. Олег, тем временем извлек фотографии, видать еще те, дедовские. При взгляде на них стало плохо. Олег откинулся на стул, провел ладонью по вспотевшему лбу. На что он рассчитывал? Что в папке окажутся документы только что сошедшие с современных принтеров? Ведь он знал, что дед переснял документы второпях, выкрав их с пьяной вечеринки, ночью, любительским фотоаппаратом. Да и сколько лет уже прошло. На стол легли пожелтевшие кусочки с какими-то непонятными знаками, трудно разборчивыми цифрами, наполовину исчезнувшими линиями.

Но Сергей в отличие от Олега не просто сохранял спокойствие, но даже заинтересовался документами. Минут двадцать в полной тишине Сергей перебирал каждую бумажку. Некоторые смотрел на свет, другие наклонял под разным углом, в надежде увидеть исчезнувшие данные. Наконец он отложил листов десять, а два из них положил перед собой. Олег взял себя в руки. Может еще не все потеряно?

Сергей взял фотографии, попытался разобраться в них, но с большим сожалением, мотая головой и поджав губы, отбросил их в сторону.

– Вот Олег, – слегка потрясая двумя листами перед собой, не глядя на самого Олега, произнес Сергей. – Это все, что можно разобрать, касающееся входов в бункер. Один вход посреди степи. Карта не совсем разборчивая, поэтому точного места нет. Его еще найти надо будет. И еще один вход в каком-то здании в самом городе. План здания есть, а вот найти его тоже надо как-то.

– Ну вот видишь Сергей. Есть все-таки шанс. – У Олега отлегло от сердца. Все-таки есть шанс добраться до Семипалатинска, найти жену, а потом спрятаться в подземелье.

– Это не шанс. Это самоубийство. Тот вход, который посреди степи надо будет искать в радиусе пяти, а то и десяти километров. И это еще в лучшем случае. Про тот, который в городе и говорить нечего. Я там был по работе. Давно еще. Ты видел разрушенные здания?

– Конечно видел. – Олег вспомнил, как год работал спасателем и ему приходилось разбирать завалы.

– Вот. А там почти весь город такой. Понимаешь, что нереально найти неизвестное здание под слоем битого кирпича и бетона, да еще через десятки лет. А если город восстанавливали? Может и нет того входа теперь вовсе.

– Мы найдем тот вход посреди степи. – Уверенно произнес Олег. Откуда пришла уверенность, Олег и сам не знал, но ему в тот момент казалось, что по-другому не может быть, что сама судьба направляет его туда.

– Да там под землей еще от полигона фон стоит!

– Да нет там давно никакого фона. Байки это все, чтобы бабки отмывать.

– Ты же сам говорил, что под землю вы не залазили.

– Сами нет. Но там где надо, бурили. Фон по любому меньше чем здесь будет.

– А как мы без еды, воды…, не знаю. – Сергей пытался подобрать слова, водя взглядом по сторонам. – Без всего короче?

– По ходу разберемся. Здесь по любому смерть. – Потом добавил. – А у меня дети, у тебя дочь.

Слова эти с огромной болью словно выстрелили в пространство. Повисла затянувшаяся пауза.

– Не знаю Олег. Зыбкая надежда. Без подготовки пускаться в такой путь, искать сомнительное прошлое… – Наконец произнес Сергей.

Женщины непонимающе смотрели на мужчин.

– Как знаешь, Сергей, – вспылил Олег, забирая со стола все документы. – Я еду. У меня там, в Семее Наташа. Я конечно понимаю, что ее не найду, но я попытаюсь. Последними Олег взял те два листа, на которые была вся надежда. Потрясая ими в воздухе, он произнес. – А вот сюда, я попаду. Чего бы мне это не стоило. И своих детей я спасу. – Он быстро поспешил к выходу и уже стоя в проеме двери сказал. – Через два часа я буду у Дяди Коли. Он уже в курсе. Времени у нас в обрез. Передумаешь, приезжайте туда.

Олег сказал и поспешил домой.

Обычный деревенский уклад требовал, чтобы поутру бабы выгоняли скот пастись, а сами быстро собирались на работу. Мужики же должны были тыняться по домам, да кучковаться в поисках опохмела. Плохая новость перевернула весь уклад. Деревня суетилась. Все куда-то спешили. Люди чуть ли не бежали, а порой и бежали, в разных направлениях. С тревогой в голосе они перекидывались какими-то незаконченными фразами и продолжали свой путь. Несколько раз Олега пытались остановить и то ли о чем-то спросить, то ли что-то сказать. Олег так и не понял. Кое-как он доехал до дома, не останавливаясь и не вступая в эти странные разговоры.

Дети спали, тихо посапывая. Утренний сон самый крепкий.

– Подъем. – На распев, стараясь вести себя как обычно, разбудил Олег детей. Те вяло потягивались, явно недоспав, открыли глаза. – Кто хочет в поход?

– Я.

– Я, – потирая глаза, ответили дети.

– Тогда быстро подъем.

Наскоро начали собираться, Олег беспорядочно пихал в машину все, что могло пригодиться: документы, посуду, вещи, постель, Сашин ноутбук, запас еды. Потом пошел в гараж и оттуда насыпом кидал в машину ключи, паяльную лампу, зарядное устройство.… Для детей это было веселой игрой. Они бегали за Олегом, помогая ему и бросая в машину то, что сами сочли нужным. Оля бросала свои игрушки, детские поделки, карандаши и наивно спрашивала:

– Мы что там жить будем?

– Будем, будем, – быстро отвечал Олег, бегая от угла к углу.

– Ураааа! – Вопил Саша. – А долго?

– Пока не надоест.

– Ура! – Кричали дети и еще шустрее забрасывали машину. Вскоре машина была забита до крыши. Олег стоял рядом, и она казалось ему такой маленькой, ведь еще столько надо было взять с собой. Почему-то в мозгу всплыло: «Все с собой в могилу не заберешь». Олег стряхнул наваждение и скомандовал детям:

– Все, поехали.

Он выехал за ворота, вышел из машины и закрыл на засов ворота, как будто это имело теперь какое-то значение. Потом прошел по дому. Вот старый стул, который все никак не поднималась рука выкинуть. Сколько раз еще отец его чинил. Вот старый абажур с выгоревшим плафоном. Это подарок маме. Родители купили его в каком-то тогда модном магазине. Вот кусок не докрашенной стены. Это отец так и не докрасил его. Что-то его отвлекло, а потом закружила повседневная суета, другие заботы. А вот в этом месте косяка совсем не виден, слившись с годами со старой краской, гвоздь. Олег обнаружил его, когда уронил иголку на пол и искал ее с помощью магнита. Магнит тогда прилип к косяку и Олег с трудом разглядел кривой, вбитый как попало в дерево, а потом закрашенный на несколько слоев гвоздь. Никакой полезной работы тот наверняка не выполнял. Вероятно кто-то из бывших хозяев со злости на непослушный кусок железа силой заколотил его сравнивая с поверхностью. Все было такое, казалось, ненужное и в тоже время необходимое. Тяжело было на сердце, но надо было спешить. Олег закрыл на замок дверь и положил ключ за косяк двери, как не раз делал, уходя из дома. Трудно было покидать свой дом, тем более вот так, спешно, спасаясь бегством. Потом он направился к калитке. Шарик жалобно скулил и мотая хвостом, умными, все понимающими глазами смотрел на хозяина. «Ну как же, преданный пес? И ведь не сорвался с цепи, не бегает по деревне как большинство собак». Еще больше внутри что-то сжалось. Дышать стало труднее. Олег подошел, отцепил собаку с цепи. Шарик мотая хвостом, ища защиты, увязался следом.

– А мы что, и Шарика с собой возьмем? – Наивно спросила Оля.

– Нет, конечно. Пусть побегает пока нас не будет. Повеселится. Не всю жизнь ему на привязи сидеть.

Глаза Олега встретились с сомневающимся взглядом Саши. Тот молчал, но Олег понял, что Саша уже не верит, что они едут в поход. Если наивную Олю еще можно было обмануть, то практичного Сашу уже не удастся.

К дому Коли, Олег с Сергеем подъехали почти одновременно. Сергей был охотником, и машина у него была хоть и старенькая, но сколоченная, надежная. «Уазик» был набит вещами не меньше чем машина Олега. А вот у Коли машины не было. Но Олег уже об этом подумал. У Сергея кроме «Уазика» был старенький «Москвич». Машина не ахти какая, но все-таки на ходу.

Все собрались. Молчали. Сколько лет не разговаривали отец с сыном живя в одной деревне? Навскидку лет восемь. Что тогда послужило причиной раздора? Олег в чужую душу не лез. Лишних вопросов не задавал. Ситуация для примирения была явно не подходящая. Все прятали глаза, старались не смотреть друг на друга.

Вскоре в дом перекочевала половина Колиного сарая, и теперь в маленьких комнатах было тесно. Различных вещей было очень много, и было понятно, что все с собой взять не удастся. Пока Олег отбирал из «остатков» бывшего прапора самое необходимое, Сергей с Колей съездили за «Москвичом». Запасы у Дяди Коли хоть и были сильно истощены со временем, но еще далеко не заканчивались. Никому не нужные в мирное время костюмы радиационной и химической защиты, дозиметры, респираторы, бинокль ночного видения и прочее сейчас оказались незаменимы. Отбирая эти вещи, Олег подумал: «Военное положение прямо…», и застыл с противогазом в руке. «А ведь это правда. Ядерный удар, это ведь первая очередь». «Погоди, погоди», – сказал он сам себе. – «За ядерным ударом последует авиационная бомбардировка, а затем наземные войска и… твою мать», – выругался про себя Олег. – «А ведь Сергей прав. Если это китайцы, надо спешить. От китайской границы до полигона рукой подать, если не встретить сопротивление. А какое там сейчас сопротивление?»

Нужные вещи не вмещались и на землю посыпались все, чем успели забить машины. Все трое еще раз пересмотрели, и очередной раз откинули уже не казавшиеся необходимыми и занимающие много места вещи: одежду и постельное белье. Оля стояла, удивленно хлопая глазами, а завидев это, всплеснула руками.

– На чем мы спать будем?

– Найдем. Там куда мы едем есть кровати, – успокоил ее Олег.

Саша ничего не спрашивал, внимательно и напряженно наблюдая за сборами.

Сами сборы заняли много времени, намного больше, чем рассчитывал Олег. Полностью закончили погрузку только к обеду. Солнце уже стояло высоко, ярко освещая все вокруг. Дозиметры, включенные пару часов назад, начали редко потрескивать, сообщая о повышении радиоактивного фона. Если бы не это, то вокруг вроде не было ничего необычного, кроме разве что напуганных, но уже успокоившихся людей. Долго решали, взять ли с собой полевой бензиновый генератор. Он каким-то чудом уцелел. Видать задешево, Коля отдавать его не хотел, а задорого, он никому не был нужен. И теперь генератор новенький, в заводской смазке, стоял в сарае, аккуратно прикрытый брезентом. Генератор был довольно тяжелый и громоздкий. Вместо него можно было положить много разных вещей. В пользу генератора решил тот факт, что отключили электричество и уже к обеду все стали это ощущать; ни чайник вскипятить, ни телевизор включить, ни радио. Хотя и то, и другое не работало, кто-нибудь обязательно через двадцать-тридцать минут подходил и проверял «А вдруг…». Незнание того, что происходит вокруг, угнетало.

Наконец остатки трех семей на трех машинах двинулись в путь. Выехав на основную трассу «Барнаул-Семипалатинск» они столкнулись с довольно приличным потоком машин, причем в обе стороны. Продвигались медленно, часто почти останавливались. Вскоре проехали «Веселоярск». Здесь машин было очень много, просто весь поселок был забит автомобилями.

«Граница закрыта», – мелькнуло в голове Олега. – «Да не беда». И Олег, и Сергей знали тропы-дорожки где можно было незаметно пересечь границу Россия-Казахстан и, обойдя стороной все поселки, выйти на основную трассу уже недалеко от Семипалатинска. Остановились, решили разузнать, что к чему.

– Привет мужики, – Олег подошел к группе мужчин.

– Здорово, привет, – послышалось в ответ.

– Вы туда или оттуда, – Олег показал в сторону Казахстана.

– Тудааа…, – протянули мужики.

– А что, таможня не пропускает?

– Пропускает, только никто не едет, – ответили мужики.

– А что случилось?

– Лес горит. Кто утром поехал, уже возвращаются. Говорят, не доезжая до Семипалатинска шестьдесят километров, огонь бушует. Весь лес горит, сколько видно.

– А что вояки говорят?

– Ничего. У них связи нет.

– И чего делать будем? – Не отставал Олег от мужиков.

– Не знаем. Деваться некуда.

Еще поговорив о том о сем, Олег вернулся к своим.

Все повылазили из машин и разговаривали с людьми неподалеку. Олег позвал Колю и Сергея посовещаться.

– Что делать будем?

– Хрен его знает, – выругался Сергей. – Вон мужики говорят, отрезаны мы, как в котле. В сторону Барнаула нельзя. Бомбили его, ядерный взрыв прям в городе был, да еще несколько грибов на севере видели. Выходит и Новосибирск, наверняка атаковали. В сторону Семипалатинска лес горит, ходу туда нет. Да еще неизвестно, может, и его тоже уже нет.

У Олега больно защемило в груди. Ведь где-то там его Наташа. Как она? Что с ней?

– Ну, это вряд ли, – засомневался Олег. Так не хотелось верить в худшее. – Казахстан – безъядерное государство, смысла бомбить его, нет никакого. Даже армия серьезной угрозы ни для кого не представляет.

– Ага, а почему тогда лес горит?

– Не знаю, – задумался Олег. Потом добавил. – Надо у вояк поспрашивать, может, что скажут.

– Где их взять, вокруг все такие же, как мы.

– Поехали на таможню, может, что узнаем.

Они сели в машины и медленно двинулись к границе. Много проехать им не удалось. В паре километров от границы пришлось остановиться. Машины, одна к одной, стояли не только по всей трассе, но и в метрах пятистах по обе стороны. Кто только мог, съехали с дороги и теперь сгрудились вдоль границы.

– Я пойду, узнаю, что к чему, а вы здесь поосторожнее, – предупредил Олег. – В такой толпе всякое ворье может крутиться.

Олег протискивался между машинами и людьми, вслушивался, о чем говорят. Сам не спрашивал, в разговоры не вступал, и так все ясно было. Напуганы все были. В страхе рассказывали истории, одну страшнее другой. Стращали друг друга. Казалось, специально выдумывали, изощрялись, стараясь, посильнее запугать друг друга. Послушать всех, так выходило сплошные мертвецы вокруг, включая их самих. Вокруг ад. Города уничтожены, земля плавится, реки кипят, куда ни глянь, нет спасенья. Люди, как и Олег, было, в Казахстан бросились, да и здесь путь отрезан. Пока Олег дошел до таможни, самого страх обуял, не за себя, за детей, за друзей, за человечество.

В таможню было не пробиться. Толпа стояла плотная, не протиснуться. Олег покрутился рядом, никак не пройти. Огляделся. Обошел вокруг здания. За невысокой оградой виднелся служебный вход. Недолго думая Олег перемахнул через ограду, подошел к двери и уверенно постучал. Через пару минут дверь отворилась. Измочаленный капитан удивленно уставился на Олега, явно не ожидал увидеть здесь чужого. Олег, недолго думая, протянул руку с открытым военным билетом под нос капитану. Прочитанное звание «подполковник» произвело впечатление. Капитан вытянулся, но не более.

– По какому вопросу…?

– Кто начальник смены? – Сурово перебил Олег.

– Нет его. Я за него.

– Поговорить надо.

Капитан вышел на улицу и провел Олега в соседнюю дверь. В этой комнате никого не было. Из мебели шкаф, стол и два стула. А главное тихо, несмотря на шумную толпу за окном.

– Меня Олег зовут. – Протянул руку Олег.

– Федор. – Пожал руку капитан.

– Послушай Федор, мне информация нужна, очень нужна.

– Что интересует?

– Что творится? С кем война? Чего ожидать?

– Не знаю, – отводя взор, ответил Федор. – Сами ничего не знаем. Мы утром на смену заступили. До сих пор никаких приказов. Все молчат. Эфир пуст, связи нет. Полковник Лебедев с майором Кузьминым на север еще в десять часов выехали, до сих пор не вернулись.

– Что с Семипалатинском? Слышал, что нет его, что лес горит. Правда, нет?

– Тебе зачем?

– Жена у меня там, друзья. Хотел к ним проехать.

– На той стороне, – капитан махнул в сторону Казахстана. – Еще хуже. Утром их никто не сменил, связи с городом нет. Лес горит. Где-то в сторону Павлодара взрыв был, лес загорелся. Все полыхает. С этой стороны в город не попадешь. Если надо позарез в Семипалатинск, лучше через Горняк езжай, а то и вовсе на Усть-Каменогорск.

– А вы через границу пропускаете?

– Мы то пропустим. Мы с утра с ними договорились, – капитан опять махнул в сторону Казахстанской таможни. – Будем пропускать людей. Да что толку, куда идти? У нас здесь типа буферной зоны образовалось. Ни туда ходу нет, – капитан указал на север. – Ни туда, – махнул он на юг.

В дверь забарабанили.

– Федя, – кто-то по-свойски обратился к капитану. – Без тебя никак. Там сейчас всю таможню разнесут…

– Ну, извини, Олег. Сам видишь. Служба. Некогда мне. Я побежал.

«Неутешительные новости», – думал Олег, возвращаясь к своим. «Придется, как советовал капитан, восточнее брать, но не на Усть-Каменогорск, а на Шульбу. Там Шульбинская ГЭС. Если повезет, по плотине через Иртыш переберемся. Правда, крюк большой, но делать нечего, выбор не велик. Еще вариант, западнее, на Павлодар уйти, но там, по словам капитана, где-то взрыв был. Да и все тот же горящий лес, наверняка, не пропустит в город».

От этих нерадостных мыслей, уже выходя из плотно стоящих машин и подходя к месту их остановки, Олега отвлекли крики драки. Около их машин плотно столпились люди, и крики дерущихся доносились оттуда.

– Убью сука, – кричал Сергей.

– Тварь, – орал чужой голос.

– Мочи его, – поддерживал непонятно кого еще чей-то крик.

– Помогите, – сразу голосили несколько женщин.

Олег бросился в толпу, расталкивая всех на своем пути.

Коля пытался подняться на колени. Его разъяренно пинал какой-то мужик. Плача, пытаясь повиснуть на этом мужике, защищала своего мужа Нина. Мужик наотмашь ударил ее, и она отлетела, завалившись на землю. Коля воспользовался моментом и прыгнул на мужика, навалившись на него мешком. Сергей с разорванной рубашкой и окровавленным лицом дрался против троих. Видно было, что он устал и уже пропускает удары, хотя и у мужиков вид был не очень свежий. Увернувшись, Сергей нанес сильный удар одному из мужиков и тот отлетел на пару метров, упал на землю. Отплевывая кровь, тот мужик выхватил откуда-то нож и ринулся к Сергею. «Не успею», – пронеслось в голове Олега.

Оттолкнув одной рукой последнего зеваку на своем пути к дерущимся, другой, Олег выхватил свой Макаров, и дал два выстрела, один за другим, в воздух. Они прозвучали громко, и гомон сразу затих, драка прекратилась, все смотрели на него, опустив руки.

– Бросай нож, – приказал Олег мужику, наводя на него пистолет. – Руки вверх.

Мужик, скалясь, разжал руку и потянул руки вверх, нож глухо упал на землю.

– Всем разойтись, – держа мужика на мушке, взглядом обведя зевак, скомандовал Олег. Повторять не пришлось. Толпа, шумя, быстро разошлась.

<1 2 3 4...7 >

На страницу:

Перейти

2 из 7