Юное сердце на Розе Ветров

«Чувствуя в нем это безумное желание, эту жажду, пленительное притяжение, присутствие которого он сам не осознает или же притворяется, что не осознает, каждый, кто сталкивается с ним, понимает, что у него есть шанс и только потому, увидев его единожды, более не может забыть этого чувства развращенной вседозволенности, которое он излучает всем своим естеством»

– Ему по душе такая жестокая игра, сводить всех с ума, а после лишать их всякой надежды, и он без сожаления наслаждается ею, заманивая в свои сети, потом отталкивая, потом снова привлекая обратно и так до бесконечности, – после всех раздумий, тихо проговорил Леонард.

– Но когда-то же он должен остановиться, – пожал плечами Наир. – Так жить вечно невозможно. Он должен это понимать.

– А вы знаете, что случается с акулой, которая рыщет по океану в поисках добычи, когда она перестает шевелить плавниками и останавливается? – Леонард взглянул на друзей.

Те озадаченно покачали головой.

– Так и думал, – склонил голову парень. Затем он встал с перил и пошел к ступеням. Спустившись вниз, Коэн остановился и, обернувшись к одноклассникам, тихо сказал:

– Она умирает…

Когда истекло время, данное на отдых, актовый зал вновь наполнился учениками и репетиция возобновилась. Смена настроения наблюдалась только у двух актеров. Один из них словно ощутил подъем, а второй наоборот поник. Медина только качал головой, поглядывая на рассеянного Юичиро. Волнения из-за предстоящего выступления усиливались, хотя мужчина был уверен в своих учениках, но когда происходили подобные неурядицы, он начинал переживать, как подобает руководителю, у которого появилась возможность не так блестяще представить плоды своих трудов, как того желалось.

– Ах, что ты снова не в духе, измучен? Что же тревожит тебя, моя любовь? Сомнения съедают? Полно же, оставь свою печаль. Я буду рядом. Смотри на меня, как я наслаждаюсь жизнью, и поступай так же, – смеется на сцене Шиндо, обхаживая своего благоверного.

– Разве это по сценарию? – на всякий случай Медина взглянул на листок и не нашел подобной реплики красавицы Дездемоны. – Какая к чертям импровизация накануне выступления?

– Улыбнись, Отелло, ибо ты становишься смешон, – пользуясь случаем шепчет Мика на ухо Юичиро и, желая окончательно добить своего врага, берет в руки его лицо и впивается в его губы своими.

Не ожидавший чего-то подобного, Юичиро, замирает на месте, распахивая глаза. Одноклассники открывают рты, ибо впервые соблазнительный демон сам целует свою жертву. Прекраснейшая картина порока, которая захватывает дух у всех присутствующих. А Мика тем временем продолжает глубокий, откровенный поцелуй, пока преподаватель ищет пропущенную страницу.

«Его дыхание такое жаркое… Такое страстное. Как приятно, я и не предполагал, что это так волшебно. Это и есть поцелуй?..»

Сердце Юу начинает биться сильнее, набатом отбиваясь в голове. По телу пробегает волнительная и сладкая дрожь, приносящая феерическое возбуждение и наслаждение. Первый в его жизни поцелуй и его крадет этот безжалостный ангел…

Так сладко и притягательно, что Юу закрывает глаза, на мгновенье забывая о том, где он находится и кто тот человек, что сорвал с его губ печать целомудрия.

Впечатление, что Шиндо наслаждается своей местью. Вид Юичиро, которого пленили его ласки, ужасно будоражит сознание, заставляя ликовать в торжестве всё естество. И в тот самый момент, когда, теряя голову, Амане начинает жадно отвечать на поцелуй, Мика сжимается всем телом, распахивает глаза, в которых плещутся молнии, и ударяет Юичиро в промежность с отвращением отталкивая от себя. И все это на глазах у изумленных одноклассников, которые так опешили, что не могут ничего ни сделать, ни сказать. Даже Синго и тот остолбенел.

– Не стоит брать так близко к сердцу свое фиаско. Научись принимать поражения достойно. А то, что ты себе позволяешь, просто омерзительно! – оскорблено выдает Микаэль, сжимаясь от негодования, пока Юу сгибается пополам от пронзившей его боли.

Сладостный миг оканчивается также внезапно, как и начинается, ударяя всей своей мощью реальности происходящего по сознанию и телу. Амане мгновенно окутывает страх и злость к тому, кто посмел так унизить его на глазах у всех. Что уж говорить о причиненной боли?

– Заткнись, гнусная тварь! – вспыхивает он, не в силах переносить более издевательства, даже забывая о телесной боли, со всей силы толкает «жену». – Закрой свой поганый рот! Ненавижу тебя! – кричит дрожащий от негодования Юу на упавшего на знаменитую «пятую точку» Микаэля.

– Черт, да что с вами происходит? Юу! – не выдерживает учитель, услышавший только крик со сцены и увидевший, как толкнули Шиндо. Вот-вот и Юу набросится на него с кулаками, чему нужно обязательно воспрепятствовать. – Что вы сегодня как с цепи оба сорвались?! Прекратите немедленно этот беспредел! Только и делаете, что срываете репетицию! Что с тобой? – он устремляет негодующий взгляд на Амане, который по–прежнему кривится от боли.

– Ничего. Все нормально, – сквозь зубы процеживает Юичиро.

– Невыносимо! То одно, то другое, постоянно что-то вытворяете. Это не репетиция, это сумасшедший дом! Долго вы намерены срывать планы. А эта выходка с платком, пропитанным нашатырным спиртом! – он гневно воззрился на Шиндо.

– Какой мне выдали реквизит, таким я и пользовался, – спокойно отозвался тот.

– А тебе не показалось странным, что этот платок источает просто убийственный запах?! – воззрился на него учитель. – Почему не сказал об этом, а продолжил им пользоваться? Амане чуть сознание не потерял во время действия, когда ему этой дрянью стали лицо обтирать!

– Не заметил я ничего подозрительного, – пожал плечами белокурый юноша.

– Бог мой! Уже на этой неделе вы должны выступать, а вы здесь только отношения выясняете! – воскликнул Медина. – Сколько можно?! Почему вы никак не можете прийти к соглашению?!

– Я уже не первый год задаюсь этим вопросом, учитель, – усмехается Микаэль и проводит языком по губам, косясь на Амане, который с ожесточением взирает на него, и этот Микин жест только добавляет желчи и неприязни. – Наверное, потому что мы совершенно несовместимы, правда, Юу?

– Абсолютно, – чуть ли не впервые в жизни соглашаясь с врагом, отвечает Амане.

– Ребята, я не стану влезать в ваши личные отношения друг к другу и пытаться вас образумить, хотя, как один из ваших преподавателей имею на это право. Но должен сказать, что, если вы не договоритесь примириться хотя бы внешне и забыть о своей неприязни на какое-то время, вы можете потом очень сильно пожалеть. Не оправдав надежд руководства провалом на спектакле, вы оба понесете наказание. Так что, если не хотите наживать себе врагов в лице администрации, лучше одумайтесь, пока не стало совсем поздно. Справляйтесь со своими эмоциями и делайте все как полагается, тем более, участие в спектакле это ваш единственный шанс реабилитироваться.

– Больно нужно мне перед ними реабилитироваться, – фыркнул Микаэль, поднимаясь с пола. «Хотя, должен признать, перспектива стать посмешищем на ближайшие пару лет совсем не радует»

– Надеюсь, вы меня услышали, – строго проговорил мужчина. – А теперь продолжим. Осталось чуть-чуть.

«Да, совсем чуть-чуть и этот идиотизм завершится. Еще несколько дней потерпеть и всё. Всё окончится…»

Эта мысль в разных интерпретациях, но несущая одинаковый смысл, сейчас звучала в головах у обоих мальчишек. Собрав волю в кулак, преследуя каждый свои цели, они достойно завершили очередной день репетиции. Глядя на них, на их выдержку после случившегося конфуза, другие парни постепенно подключаются к игре, но все их мысли продолжают занимать необычные и притягательные взаимоотношения двух враждующих сторон, которые лавируют и заходят в совершенно непредсказуемые стороны.

Наряду со всеми, Мика вышел из актового зала и двинулся по направлению к выходу. Юичиро одним из первых покинул зал, даже не взглянув в сторону Микаэля, а посему юноша был полностью довольнен собой. Бросив случайный взгляд на коридор, он на мгновенье задержал его на беловолосом старшекласснике, как раз вышедшем из кабинета. На несколько секунд их взгляды встретились. Когда Шикама едва заметно кивнул ему, Мика сжав уголки губ, отвернулся и вместе с остальными покинул здание.

Заместитель президента никак не отреагировал на явное пренебрежение со стороны человека, которому он оказал помощь, оно только вызвало улыбку на его лице.

В свою очередь Шиндо задавался вопросом, почему после прекрасно разыгранной им комедии, Юу только и заставили, что возиться в оранжереях. Неужели Шикама смолчал? Или снова вмешался Батори? Так или иначе, а доверия к «правой руке» школьного президента не было и быть не может. Пусть он и проявил милосердие, защитил его от Юичиро, но дальнейшие его действия вынуждают Мику остерегаться его и не доверять. Он правильно сделал, что держался с ним осторожно в тот день. Все же Доджи из окружения Батори и его нужно опасаться, как и самого председателя.

– Мика, Мика, почему ты замолчал? – из плена рассуждений Микаэля выдергивает голос девушки. – Ты слышал, что я сказала? – сдвинула брови Хиираги.

– Да, слышал, конечно. Я с тобой согласен, – ответил ей парень, продолжая обдумывать ситуацию с Шикамой.

– Что-то ты мне сегодня не нравишься. – озабоченно поглядела на него Шиноа. – Наверно, ты еще не отошел после той драки, – предположила она, шагая рядом. – Ты точно не знаешь, кто это тогда был?

– Сказал же, не знаю. Я его первый раз видел, – с раздражением отозвался Микаэль. – Слушай, Шиноа. – Он резко остановился и взглянул на девушку. – Мне пора. Увидимся завтра.

– Завтра? А как же…? Ты же обещал пойти со мной в торговый центр! – она изумилась и расстроилась одновременно.

– Ничего не попишешь, у меня срочные дела.

– Какие? – Шиноа хотела броситься вслед за быстро удаляющимся парнем, но передумала. – Мика, постой! Какие дела?!

– До завтра, – не оборачиваясь, махнул ей рукой Микаэль. До слуха еще некоторое время доносились ее крики, от которых парню хотелось заткнуть чем-нибудь уши. «И как ей не стыдно орать на всю улицу, – презрительно покосился в ее сторону Шиндо. – Ужасно. Как он ее терпел? Жутко неинтересная, приставучая, сил никаких нет выносить её. Вечно лезет со своими глупостями…»

Юноша усмехнулся сам себе.

«А может, лучшим наказанием для тебя было бы как раз оставить вас вместе и проследить, чтобы вы никогда не расставались? Сколько бы длилась тогда твоя игра в любовь, а, Юу? Ни за что не поверю, что некто, подобный этой глупой девчонке, мог привлечь твое внимание. Это смешно.

Как скоро ты бы возжелал сбежать от нее обратно ко мне?..»

Разверзшиеся Небеса. Беспощадная длань Гименея.

– Я полностью и во всем полагаюсь на тебя. Однако же, доверяя ученику такую власть, я совсем не учел твои возможности и вот, кажется, наступает тот самый момент, когда придется поплатиться за собственное безрассудство.

– Директор, – юноша склоняет голову.

– Учитывая твою блестящую репутацию до этого, я вовсе не хотел бы делать выводы и делиться своими сомнениями по поводу твоей работы, выходя всего из нескольких случаев, тем более проследить которые было крайне тяжело, если вспомнить при каких обстоятельствах они происходили, но я делаю это только для того, чтобы не допустить большего промаха. Надеюсь, ты понимаешь ситуацию?

– Несомненно. Прошу простить мне мой недосмотр. Как глава школьного совета, я буду более бдительным и не допущу повторения подобных инцидентов.

– Хорошо, оставим эту тему. А сейчас скажи мне, как продвигаются дела у нашего театрального кружка? Неделя на исходе, я жду наилучшего результата, можешь ли ты мне его гарантировать?

– О, безусловно. Спектакль пройдет на высшем уровне. Все участники превосходно себя показали и не ударят в грязь лицом. Я несколько раз посещал репетиции лично и могу уверенно говорить об успехе на предстоящем мероприятии. Так что будьте спокойны, господин директор.

– Неужели без эксцессов? Даже если он присутствует там?

– Как и предполагалось, – сохраняя спокойствие голоса на протяжении всего разговора, произнес с достоинством Батори, – на него это оказало не менее положительное влияние, чем на остальных участников.

– Твое решение отправить его участвовать в постановке и впрямь принесло пользу. Теперь осталось лишь убедиться в этом воочию.

– Совсем скоро Вы сможете это увидеть, – легкая улыбка появилась на тонких губах.

– Я очень хочу верить, что после спектакля мир снова воцарится в нашей школе, как было прежде. А ты не хочешь обмануть мое доверие, ведь так? – мужчина пристально взглянул на выпускника. – Полагаясь только на твое мнение, я позволил отстранить перспективного ученика от его основного занятия и свести на одном поле с тем, у кого с ним возникли конфликты с самого первого дня. С тех пор ситуация сильно обострилась, и я только жду, пока твои обещания вступят в силу.

– Совсем скоро все образуется, уверяю Вас. Я полностью уверен в этих двоих и в том, что, сотрудничая друг с другом, они помогут восстановить баланс в коллективе.

– Они же его и нарушили, – подметил директор.

– Они его и исправят, – заверил его Батори.

– Хм, – мужчина откинулся на спинку кресла. – Вот, значит, что ты тогда имел в виду, не договаривая мне свои мысли, ссылаясь на то, что тебе нужно еще какое-то время за чем-то понаблюдать. Ты изначально решил загрести костер чужими руками.

– Стандартные методы на него не действуют.

– Это верно, ты уже более чем полгода ничего не можешь сделать.

– Да, – Ферид досадливо закусил губу. – Именно с появление этого ученика, Амане Юичиро, я понял, кто наконец в силах справиться с ним.

– Уж не хочешь ли ты этим сказать, что Амане больше подходит на роль школьного председателя, раз у него есть талант справляться с такими сложными экземплярами, как Шиндо? – прищурился мужчина.

– Я бы мог подискутировать о его скрытом таланте перевоспитывать, но, боюсь, это будет беспредметный спор, – сухо ответил президент.

– Не принимай мои слова как нечто обидное, – улыбнулся директор. – Просто этот мальчик мог бы стать тебе хорошим помощником в организационных делах. Как я успел заметить, он неплохо ладит с коллективом и ему подчиняются даже те, над которыми заполучить контроль не так-то уж и просто. Талантливый ученик с задатками лидера.

– Я должен расценивать Ваши слова как приказ? – хладнокровно осведомился Батори.

– Скорее доброе напутствие. А принимать его или нет – дело твоё. Я не вмешиваюсь в дела школьного комитета, я могу только советовать, настаивая лишь в самых крайних случаях.

– Я понимаю.

– Тогда можешь быть свободен.

Закрыв дверь кабинета директора, Ферид вздохнул и прислонился к ней спиной. Внутренняя дрожь не покидала его во время волнительного разговора.

«О, это ужасно. Ситуация совершенно непредсказуема и ручаться за нее до самого конца – безумство. Что выкинет этот мальчишка в следующий момент и какой будет реакция окружающих, невозможно предсказать. Кто бы мог подумать, что появление Юу в корне изменит ситуацию, практически изменив политику школы. Если раньше каждый боролся только за себя, объединяясь по два по три человека лишь для вида, то под влиянием этих двоих создаются сплоченые группы, наблюдающие за происходящим и принимающие каждый свою сторону, создавая все больше очагов конфликтов.

Удерживать такую позицию будет сложнее…»

– Как прошло?

Ферид обернулся. В метре от него стоял Шикама, он выглядел озабоченным.

– Могу сказать, разговор был не из приятных, – ласково проговорил он, приближаясь к президенту и осторожно приобнимая его за плечи в дружеском жесте.

– Это касалось недавних инцидентов, – задумчиво ответил Ферид, а потом пристально взглянул на Доджи. – Скажи, тебе точно ничего не известно о том случае с Амане? Может какие-то подробности, когда или же с кем он столкнулся? – пристально взглянул на него Батори.

– Я бы себе не простил, если бы позволил себе утаить что-либо от тебя. Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Не мучь меня вопросами, на которые я ответить не смогу, – вкрадчивый голос звучит крайне убедительно.

– Прости, мне казалось, если кто и может знать что-нибудь, то это только ты.

– Увы, – улыбнулся Доджи.

– Я обещал зайти к тебе и вместе выпить чая, но меня срочно вызвал к себе директор.

– Чайник еще не остыл, а потому мы прекрасно проведем время, – проговорил Доджи.

Вздохнув с облегчением, Ферид взглянул в лицо Шикамы и одновременно накрыл его белоснежную, изящную руку, касающуюся его груди.

– Когда ты здесь я могу забыть о том, что происходило пару минут назад…

– А правда, что Кирари и Инузуки из второго класса сцепились, парни из их компаний чуть не поубивали друг друга?

– Ого, реально что ли?

– А из-за чего?

– А вы не слыхали, хах! Об этом уже второй день говорят!

– Да из-за чего они могли сцепиться. Ясное же дело!

– Вот-вот. Ставки сделали, кто кого в итоге в дураках оставит, а потом спорить начали, чья возьмет, вот и докатились. Нет, ну вы что, и впрямь ничего не слышали?!

До слуха Амане долетали обрывки разговора одноклассников, но так как ему не было совершенно никакого дела до личных разборок учеников, устраивающих драки только потому, что не согласны с мнением о том, кто в итоге возьмет вверх в их борьбе с Микой, он даже не попытался вслушаться в чужие перешептывания. В другой раз он был бы удивлен тем, что их вражда с Микой так живо обсуждается другими и доходит до такого масштаба, но учитывая произошедшее накануне, его мысли вертелись лишь около сумасбродного поступка врага, чей поцелуй все еще ощущался на губах. Нужно также отметить, что весть об этом еще не успела разлететься по школе, иначе бы внимание учеников было сосредоточенно на этом событии, а не на недавнем.

Можно только догадываться о том, сколько вчера передумал дум Юичиро, когда злость отступила. Он совершенно не понимал действий Микаэля. Никогда раньше не понимал, а сейчас и подавно. Зачем ему нужно было прибегать к такому отвратительному действию, если он его ненавидит и если он постоянно отрицает свою направленность? Неужели для него поцеловать кого-либо ничего не сто́ит? Он раздает свои ласки кому угодно: и врагам, и друзьям, не пренебрегая ни одним способом мести, если он действенный?

Идеальный способ унизить Юу на глазах у всех.

Но почему? Почему он это сделал? Почему поцеловал того, кого ненавидит? Понятно, чтобы поиздеваться, но неужели ему так просто это сделать?

Он совершенно, абсолютно ненормальный тип…

Но этот поцелуй…

Юичиро коснулся свои губ кончиками пальцев и зажмурился. Признавать, что ты испытал нечто приятное от поцелуя с таким как Микаэль, было убийственно даже спустя ночь размышлений. Потерять голову от одного только поцелуя… Такого не может быть… Почему? Почему с ним это происходит?

Он совершенно не понимает реакции своего тела на это безобидное прикосновение, которое отозвалось такой умопомрачающей волной. Что с ним происходит? Может он сходит с ума?

Ведь Мика ведет безжалостную войну и рассудок уже временами помутняется. Достаточно вспомнить вчерашний инцидент на репетиции. Он совершенно не контролировал себя в тот злосчастный момент. Быть может, реакция на поцелуй это тоже следствие его нервного истощения?

Эта сволочь уже так долго издевается над ним, а последняя выходка, в которой он увел его девушку, а потом ходил и подкалывал, и вовсе чуть не свела Юичиро с ума, так что не мудрено, что он так неадекватно повел себя.

Поддаться, поддаться ему, на его уловку… Пойти на поводу – вот что обиднее всего. Неприемлемо ни в какой мере. Как он сумел так подействовать на Юу, что тот забыл обо всем, ведь не произошло ничего такого, если не считать того, что Юу впервые с кем-то поцеловался и этот кто-то оказался его злейший враг. Как пережить подобное? Как вытерпеть комментарии других, когда это распространится по школе?

Он знал. Знал, что делает, именно потому выбрал такой шаг. Даже если самому Мике было отвратительно, он пошел на это только потому, что был абсолютно уверен, что выйдет победителем.

Это так низко, так омерзительно пользоваться чужой слабостью…

Юу крепко сцепил пальцы в замок, коснувшись их лбом.

Да только откуда, откуда взялась эта слабость?.. И почему ему так больно из-за происходящего? Несправедливость, непонимание, собственная слабость просто разрывают на части душу.

Зачем он это сделал?..

Юичиро вздрагивает, когда на соседнюю парту падает рюкзак. Микаэль появился в классе как ни в чем не бывало и, только хмыкнув по направлению темноволосого парня, уселся за парту.

– Что-то ты сегодня совсем плохо выглядишь. Впечатление будто после бессонницы или, – Шиндо лукаво сощурился, – после бурной ночи. – Засмеявшись, он расстегнул молнию рюкзака и достал тетрадь.

Юу собрав все свои силы, постарался взглянуть на издевающегося над ним Микаэля непредвзято.

– Ты вчера так быстро сбежал, я даже удивился, ведь был уверен, ты хотел продолжить начатое после окончания репетиции. Так увлекся, – мечтательно пропел он.

– О чем ты? – сухо осведомился Юу.

– Ну как же, – продолжил потешаться Шиндо. – О том, как ты настолько расслабился, что начал даже отвечать мне, хах. А потом взял и убежал. Нехорошо, Юу, обманывать ожидания. Ведь мне было так приятно и тебе тоже.

– Странные вещи ты говоришь. А ушел я потому, что у меня были срочные дела. Я ждал окончания репетиции, можешь спросить у Синго, он подтвердит, что я торопился, – как можно спокойней ответил Амане.

– Да, – с улыбкой, сквозь зубы процедил Мика. «Только не делай вид, что тебе было все равно. Я видел, все видели, не смей строить из себя человека, которому на утро все равно. Ты же чуть не набросился на меня, а теперь пытаешься сделать вид, что для тебя это ничего не значит?»

– Лучше ты ответь, – Юу смотрел на книгу, которую сжимал в руках, – где ты был вчера?

«Меняешь тему, ну ладно, так и быть…»

– Хах, с каких это пор ты решил, что я должен тебе отчитываться в своих действиях? – Мика облокотился рукой о спинку стула и насмешливо взглянул на врага.

– Просто ответь на вопрос, – сдержано повторил Юу, чувствуя, что если не скажет ему этого прямо сейчас, просто не выдержит. Изменение темы, вот что сейчас спасет его от раздумий, которые пользы не приносят. – Что ты вчера делал? Ты встречался с ней?

– Не твое дело с кем я встречался, понял? – пропел Мика.

– Хорошо, ты не скажешь. Я понял, но тогда запомни, если я узнаю, что ты обидел ее, я тебе этого никогда не прощу! – твердо, с расстановкой произнес Амане, холодно воззрившись на человека, провоцирующего его гнев.

– Юу, а ты настоящий дурак. – Шиндо засмеялся, однако в его смехе слышались нервные нотки, которых до этих реплик Юу не было слышно. – Она же тебя бросила, а ты все еще страдаешь за ней?

– Я тебе всё сказал, надеюсь, ты меня услышал. – Сказав это, Юу будто отгородился от Микаэля незримой стеной равнодушия. Тот мог только удивляться и неистовствовать такому поведению соперника.

«Черт, неужели ты все еще страдаешь из-за нее после того, что испытал?» – отвернувшись от парня, всколыхивающего в нем возмущение, и, прикусив палец, подумал Микаэль.

В тот же день Микаэль встретился с Шиноа, придя к её дому. Совсем близко приближаться он не стал, поскольку не хотел быть обнаруженным ее братом, поэтому попросил девушку выйти к нему в самой утонченной и изысканной манере, какую способен был проявлять по отношению к человеку, который интересовал его в наименьшей степени.

Спустя буквально десять минут Шиноа уже стояла перед ним, а спустя еще пару они уже прогуливались по одной из тенистых улочек города. Несмотря на то, что в прошлый раз с ней обошлись не самым лучшим образом, девушка была мила и приветлива и даже не упрекнула молодого человека в том, что он не давал о себе знать, а сегодня заявился как ни в чем не бывало.

Микаэль в свою очередь не стал тратить время на извинения и объяснения причин, в силу которых вчера проигнорировал ее, тем более, объяснений от него никто и не требовал, а посему решил перейти сразу к делу, правда для этого пришлось прервать Шиноа, которая пыталась ему что-то донести.

– Прости, но я хочу сказать, что вчера много думал о нас, о наших отношениях, – Мика выдержал паузу, необходимую как раз для того, чтобы девушка забыла о том, что собиралась сказать и обратила внимание на него и его настораживающие слова. – Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Возможно, – сглотнув, робко отозвалась Хиираги.

– Я считаю, для нас было бы неплохо видеться чаще, чем нам удавалось до этого. Я хочу получше разобраться в чувствах, которые испытываю к тебе, ведь до этого я руководствовался исключительно своим внутренним голосом, что твердил мне только одно: «Я должен чаще видеть её, ведь только тогда мне становится хорошо», – Микаэль с мягкой улыбкой взглянул на девушку, которая от его слов затаила дыхание. Догадаться, какого труда стоило Микаэлю промолвить эти фразы, она не могла, даже потому, что была обезоружена словами, звучащими почти как признание. Шиндо же, для которого более желанным было расстаться с ней прямо здесь и сейчас и уж никак не настаивать на проведении общего досуга, понимал, ради какого результата приносит эту жертву, а потому действовал без колебаний. – Правда, – он усмехнулся, – вероятно, именно эти мысли и доказывают мое отношение к тебе, ты так не считаешь?