Стригатти: Лик Зверя

Маргарита открывает папку, которая не может похвастаться ничем, кроме результатов вскрытия трех женщин, их фотографиями и задокументированным опросом подозреваемого чернокожего мужчины.

– А где… – Марго тычет пальцем в дело. – Где свидетели? Вы хотите сказать, что по трем трупам не нашлось ни одного свидетеля? – она выдергивает фото. – Господи, он реально имеет отношение к делу или его просто выдернули из цветного квартала?

– Он любовник той учительницы. Как ее?..– задумавшись, Гастаки чешет лысину. – Все вылетает из головы. Про нее еще в газете писали, – жалуется детектив, но Марго его почти не слушает. Она, не веря своим глазам, смотрит на фотографию одной из жертв.

«Черт бы все это побрал! Роза!» – молнией проносится в мозгу Маргариты, когда женщина буквально падает на стул.

– Марго, что с тобой? – участливый Райтен тут же оказывается рядом.

– Ничего, – несколько быстрее и громче, чем требуется, отвечает она. – Смотреть тяжело, – ложь, но необходимая – Марго не готова сейчас объяснять, откуда знает одну из убитых.

– Марио рехнулся, – повторяет Гастаки, тяжело вздыхая. – Ты в морге в обморок не упади. А лучше пойди сейчас к Росси, пусть кого-то подходящего назначит.

Марго стискивает зубы – очень уж хочется возразить, но сейчас необходимо поизображать хрупкую слабую женщину ещё немного. Вместо ответа она скашивает глаза на материалы, лежащие в папке, рассматривая фотографии жертв.

Жертвы все как на подбор – брюнетки лет тридцати в белых рубашках, а в волосах что-то желтое. Марго подносит фотокарточку к самым глазам, приглядываясь. Нет, ей не показалось. В волосы жертв вплетены цветы.

– Мимозы, – с удивлением шепчет Марго.

– И ведь находит же брюнеток – добавляет Майло, разглядывая фотокарточки из-за плеча Стригатти. – Сейчас большинство предпочитает блонд, темненьких на улицах не так уж много.

Марго поднимает со стола бумаги и приближает к лицу.

– Всех трёх утопили, и все в этом месяце? – она хмурится. – Ох, Боже милостивый, – она чувствует дурноту, когда взгляд падает на символы, вырезанные на животе каждой жертвы.

– Да, каждую с разницей почти в неделю, – отзывается Гастаки. – Первую жертву нашли утром первого апреля.

– Да уж, неприятно, – соглашается Майло, глянув на снимок, который разглядывала Марго. – У всех жертв на животах вырезан этот странный рисунок – нечто, отдаленно напоминающее римскую двойку в круге. – Я связывался со специалистами, никто прежде не сталкивался с таким. Так что вряд ли это религиозный фанатик.

– Ещё похоже на гороскопическое обозначение близнецов, – отмечает Маргарита и быстро проверяет данные о женщинах. – Но это точно не знаки жертв. Возможно, убийцы, но тоже не факт. Бред какой-то… А одежда? Убийца скупил кучу безразмерных мужских рубашек? Между жертвами есть какая-то связь?

– Связи нет. Они не общались. Общих знакомых нет, – отвечает Гастаки. – Ничего общего.

– На первый взгляд ничего нет, – поправляет его Майло. – Но что-то должно быть. Таких совпадений не бывает. Скорее всего, мы что-то проглядели.

– Так, а что с тем подозреваемым? Его выпустили из-под ареста, я надеюсь? – интересуется Марго, бросив хмурый взгляд на детектива.

– Нет, конечно! Сидит! – с негодованием отвечает Гастаки и подаётся вперёд. – Если его выпустить, то пресса сожрёт. Трупы есть – подозреваемого нет!

– Гастаки, Вы вообще в своём уме?! – возмущается женщина. – Если он был под арестом во время нового убийства – это алиби! Пресса-пресса, а совесть Вас не жрет, что он за решеткой?

– Марго, легче, не кипятись, – Райтен успокаивающе кладёт руку ей на плечо. – Гастаки передаст нам дело, направим распоряжение, и его выпустят.

– А нечего ему было спать с той учительницей! Как будто этим своих мало! – возмущается детектив, поднявшись со своего места. Он нервно прохаживается по кабинету, то и дело поглядывая на Маргариту. – Доживёшь до моего – сама поймёшь. Лучше хоть какой-то подозреваемый, чем их полное отсутствие.

– Ваш расизм здесь не к месту, – замечает Марго, положив ногу на ногу. – У нас свободная страна, и это было их личное дело, а никак не Ваше, надо заметить.

«Идиот, – устало думает Маргарита. – Потому дело и глухое, что в твои руки попало…»

– Разумеется! Не наше! – иронизирует Гастаки, останавливаясь напротив молодой женщины. – Может, тогда и Зверя не надо искать? Свободная страна же.

Марго удерживается от ответа, хотя сказать детективу хочется много всего.

– У Вас все? Или мне нужно знать ещё что-то? – ледяным тоном цедит она.

– Фото Зверя видели? – спрашивает Гастаки.

Марго демонстрирует недавно купленную газету, которую держит в руках.

– Обычная маска, не более того. Судя по тому, в какой руке у него нож, – она тычет пальцем в фото. – Скорее всего, левша. Возможно, амбидекстр. Плохо, что ничего не ясно с ростом. Специалисты уже смотрели фото? И что с фотографом?

– А что специалисты? – Гастаки разводит руками. – Качество кошмарное. Я бы этому фотографу руки оторвал. Мало того, что руки из задницы растут и снимать нормально не умеет, то ещё и фото газетчикам продал вместо того, чтобы в полицию принести.

– Фотографа установить не удалось. Я звонил в редакцию, но журналисты молчат, – поясняет Майло. – По-настоящему плохо только одно – он снимал, а не пытался помочь. Если так пойдет и дальше, то страшно подумать, что будет с людьми в будущем.

– Отвратительно, – устало вздыхает Марго. – Похоже, люди и сами превращаются в зверей. Ладно, Майло, у нас много работы. Нужно съездить в морг, посмотреть, что было при жертве, установить круг общения. Допросить возможных свидетелей, родственников. И все это касается в том числе и предыдущих жертв.

– Может быть, сначала допросишь задержанного? – несколько робко спрашивает Майло. – Если решишь, что не виновен – отпустишь. Лишние несколько часов за решеткой – то ещё удовольствие.

– Ты прав, Майло, – кивает Маргарита. – Его давно пора было выпустить, а не держать взаперти. Позвони, пусть его доставят сюда. Я пока получше изучу то, что есть. А вы, мистер Гастаки, – она поднимает взгляд на мужчину. – Можете идти. Если у нас возникнут вопросы, мы Вам позвоним.

– Маленькая, заносчивая… – Гастаки недоговаривает. Он в ярости хватает свой засаленный пиджак и потертую шляпу и выскакивает в коридор.

– Зря ты так, – вздыхает Майло, присаживаясь на край стола и подтягивая к себе телефон. – Он неплохой малый. Со мной вон усилия объединил, а мог же послать куда подальше.

– Ты мне предлагаешь терпеть подобное отношение, Майло? – интересуется Марго, встретившись с ним взглядом. – У него могут быть какие угодно проблемы, но это не дает ему права говорить со мной таким тоном. Я не собираюсь терпеть подобное высокомерие. Пусть лечится – удачи ему, – сдержанно отвечает она, откинувшись на спинку стула.

– Да ты просто пойми, Гастаки любят. Он может легко настроить против тебя ребят, а я не всегда могу быть рядом. Да и я здесь уже никакого веса не имею, – вздыхает Майло и, поймав удивленный взгляд Марго, поясняет: – Уже больше года я частный детектив. С нами сотрудничают, но не сильно любят.

– Можно подумать, меня без него тут особо любят и ценят, – фыркает Маргарита, глядя, как напарник садится на краешек письменного стола и подтягивает к себе телефон. – Знаю, привычна, и не надо меня защищать, я могу сама за себя постоять… Черт, все настроение испортил. Зараза.

– Керри, ты? – набрав номер, интересует Майло. – Привет, это Райтен. Меня тут новый детектив просит, чтоб Пирса доставил в допросную. Организуешь? Спасибо, друг, – благодарит он, выслушав ответ, и повесив трубку, смотрит на Марго, улыбаясь. – Ну в бой, детектив Стригатти.

– Дело расследуется полицией, а ты – частный детектив. Тебя нанял кто-то из родственников одной из погибших? – сложив руки на груди, интересуется Маргарита.

– Угадала, – озорно улыбается Майло. – Клиент хочет, чтобы Зверя нашли любым способом, а полиция… Ну ты сама все видела…

***

Спустя два часа Марго сидит в допросной и внимательно разглядывает темнокожего ссутулившегося мужчину, скованного наручниками. Почти рассосавшийся кровоподтек на скуле ей совершенно не нравится.

«Этого ведь можно было избежать, если бы Гастаки включил вовремя голову!»

– Добрый день, мистер Пирс, – приветствует она его, присаживаясь на стул. – Я – детектив Маргарита Стригатти, дело Зверя передали мне, я хочу с вами побеседовать.

– Беседуйте, – безразлично говорит Пирс, устремив пустой взгляд на стол.

Она смотрит на записи, сделанные детективом до нее, и, нахмурившись, откладывает их в сторону.

– Вы всю неделю с момента задержания были под арестом, я правильно понимаю?

– Да, – соглашается Пирс. – Я же виноват. Мэри умерла из-за меня.

– Не могли бы вы пояснить, в чем ваша вина? – интересуется Марго, проверив, идет ли запись разговора.

– Разве не понятно? – лицо мужчины искажает сардоническая гримаса. – Если бы не я… Не наша связь, Мэри была бы жива. Мне следовало держаться от нее подальше. Я ведь знал, нам нельзя. Но Мэри… – не договорив, он подносит скованные руки к глазам и быстро утирает слезы.

– Мистер Пирс, этой ночью нашли еще одну жертву. У вас есть алиби, я подготовлю документы для освобождения вас из-под стражи, вы будете проходить по делу как свидетель. Но мне нужна вся информация о мисс Джонс, какую вы способны предоставить, – Маргарита снова читает данные ранее показания. – Я так понимаю, что произошел какой-то скандал в школе, где она работала. Расскажите, что произошло.

Пирс поднимает голову и недоверчиво смотрит на Марго, словно сомневаюсь, не шутит ли она. Нет, кажется, эта маленькая, хрупкая женщина в мужском костюме говорит абсолютно серьезно.

– Мэри английскую литературу преподавала в частной школе. Она любила свою работу и детей. Жила этим. Мы даже своего хотели завести, – Пирс тяжело вздыхает и сжимает кулаки. – А потом появились фотографии. О нас узнали, и Мэри чуть не уволили. Ее бы сразу убрали, но сверху не разрешили, а потом… потом ее не стало. Я так перед ней виноват!..

– Мистер Пирс, ее убил маньяк. Скорее всего, психически больной человек. Вы в этом не виноваты. Лучше вспомните, не видели ли вы ничего или никого подозрительного незадолго до ее убийства? Хоть что-то? Может она с кем-то виделась? Заводила странные знакомства?

– Да вроде ничего такого. Разве что буквально сразу после того, как наши фотографии разошлись по школе, она пришла домой с букетом. С этими цветами… Как их? – он потер заросший подбородок, вспоминая. – Мимозами. Да, точно. Мимозами. Сказала, что ей на улице подарили. Я ещё ревновал.

Марго замирает, вспоминая фотографии с места преступления. Мимозы. В волосы каждой из жертв были вплетены эти душные цветы.

– Она не говорила, кто их ей подарил? – интересуется Марго. – Или где именно это произошло?

– На улице. Подошёл какой-то тип и подарил. Я не знаю, детектив, – качает головой мужчина. – Да и разве букет цветов имеет к этому хоть какое-то отношение? Мэри была очень красивой. У нее всегда были поклонники.

– Возможно, что и имеет, мистер Пирс, – вздыхает Марго, поджав губы.

«Все жертвы найдены с мимозами в волосах. Возможно, убийца некоторое время следит за целью, прежде чем ее убить. Я постараюсь выяснить, дарили ли букеты остальным женщинам. Возможно, это тоже зацепка…»

– Припомните, покойная ссорилась с кем-нибудь незадолго до своей смерти?

– Ссорилась? – Пирс вновь горько усмехается и кивает головой. – Со многими. После тех фото… Убил бы того фотографа. Чертов вуайерист-извращенец. На Мэри все руководство школы, все учителя взъелись.

– Но при всем при этом так и не уволили. Что помешало руководству, не знаете? – интересуется Маргарита.

– Учредитель не позволил, – горько улыбается Пирс. – Сказал, что вся эта шумиха – не повод увольнять хорошего учителя.

– Припомните, пожалуйста, мистер Пирс, не говорила ли мисс Джонс о том, что кто-то ей угрожает? Может она получала какие-то послания?

– А как вы сами думаете? – мужчина опускает голову. – После тех фотографий… Подонки как-то узнали адрес. Они завалили Мэри грязными письмами.

– И письма, разумеется, без обратных адресов?

– Был бы там адрес – я бы убил, – тихо произносит Пирс, понимая, что вряд ли его ждёт свобода после такого признания. – Ее потаскухой называли. Понимаете? И это ещё в самых мягких вариациях.

«Несчастная женщина…» – думает Марго и устало потирает переносицу.

– Я вас поняла, мистер Пирс, – произносит она задумчиво. – Я сегодня же подготовлю документы, чтобы вас освободили из-под стражи, но пообещайте, что не станете делать глупостей, – Марго решается надавить на больное. – Не думаю, что мисс Джонс хотела бы, чтобы вы оказались за решеткой.

– Если я доберусь до этого мерзавца – я его убью, – угрюмо отвечает Пирс. – Спасибо вам детектив. Вы хороший человек. Без предрассудков.

– Пока что не за что, – вздыхает она, вставая со стула и начиная собирать свои вещи. – Пожалуйста, сохраните трезвый ум. Не наделайте ошибок.

– Отыщите того ублюдка, мисс, – мужчина на мгновение берет Маргариту за руку, но тут же отпускает. – Ради всего святого, отыщите.

– Я сделаю для этого все возможное. Ждите слушания, скоро вас освободят, – бросив на Пирса последний ободряющий взгляд, Стригатти покидает комнату для допросов.

– Ну ты даёшь, – выйдя из соседней комнаты, начинает Майло, стараясь идти с Маргаритой в шаг. – Он же потенциальный убийца и даже не скрывает этого.

– Он раздавлен горем. Чего ты хочешь? Чтобы он убийце спасибо сказал? Простил? Можно подумать, ты бы простил подобное, – возражает Марго, покрепче ухватив съезжающий из рук диктофон. – Да и ничего он не сделает. Ему не дотянуться до Зверя.

– Такие, как он, опасны для общества, – тихо с укоризной в голосе говорит Майло. – Да и зачем, вот скажи мне, он связался с этой учительницей? Я был в школе, разговаривал с учителями – у нее могло быть прекрасное будущее и карьера, если бы не этот тип.

– У неё могло быть прекрасное будущее, если бы ее не убили, Майло, – отвечает Маргарита. – Это их личная жизнь, она никого не касалась, пока какой-то идиот не разослал их фото.

– Ну не знаю. Я бы не хотел, чтоб моя дочь или сестра, если бы они у меня были, встречались с подобными типами, – отзывается Майло. – Это ты у нас свободомыслящая.

Марго вздыхает. Хочется поспорить еще, но сейчас явно не время для того, чтобы ломать копья, отстаивая свое мнение.

– Что со школой? Я так понимаю, Гастаки туда не ходил, – сменяет она тему.

– Он не ходил, а я вот заглядывал, – отзывается Майло, обрадовавшийся смене разговора. – Заведение – высший класс. Впрочем, хоть сколько-нибудь ценной информации узнать не удалось.

– Ты записал показания? Все это надо приложить к нашей папке, – напоминает Марго, хмурясь. «И без того непростое дело до этого момента велось просто из рук вон плохо. Гастаки, наверное, и сам не понимает, что играл убийце на руку.» – Есть хоть какие-то записи?

– Дома есть, – отвечает напарник. – Гастаки не в том состоянии, чтоб ему отдавать их. Мало ли – потеряются. Впрочем, ничего стоящего там нет.

– Принеси завтра, я хочу ознакомиться, – просит Маргарита, нащупав в кармане пачку сигарет. Очень хочется покурить. – Нам надо съездить в морг, забрать заключение.

– Привезу, не волнуйся,– вздыхает Майло. – Не люблю я морги. Может, пообедаем сначала?

– Ох, – Марго смотрит на часы, вспоминая, о разговоре с Адамом. – Майло, я утром договорилась пообедать с Вайсом, и если я приду с кем-то, это будет неэтично, – она смотрит на то, как Райтен хмурится все сильнее с каждым ее словом. – Давай так, я вернусь с обеда, и мы посидим, введешь меня в курс дела, расскажешь, что еще успел сделать вместо Гастаки, хорошо?

– Эх. Ладно, – ещё раз тяжело вздыхает Майло. – Вайс так Вайс. Подсуетился негодяй. И когда только успел?

***

Выйдя из участка, Марго достаёт из кармана клочок салфетки, где написан адрес ресторана, о котором говорил Адам. Сейчас ее греет только мысль о том, чтобы увидеться со старым знакомым и немного поговорить.

– «Мефисто», – бурчит она под нос, сворачивая на соседнюю улицу, где как раз и располагалось место назначенной встречи, – Какой идиот так назвал ресторан?

Смутное, старательно спрятанное за прошедшие годы воспоминание слабо бьется на дне дальнего ящика памяти, который вот-вот норовит открыться, но Стригатти не позволяет этому случиться, заставляя себя сменить направление мыслей. Чтобы хоть немного успокоиться и отвлечься, она достаёт из кармана смятую пачку сигарет и порывистым движением прикуривает щелкнувшей в пальцах зажигалкой.

Через пару домов уже горит алая вывеска со знакомым названием, Марго ускоряет шаг, предвкушая хорошую порцию пасты, и делает большую затяжку, чтобы быстрее скурить сигарету и выбросить бычок.

Ресторан обещает быть шикарным. Даже слишком, хотя ей до этого не доводилось бывать здесь с мужем.

«Так. Стоп. Я не хочу думать сейчас о Греге. К черту.»

Проходя мимо, Марго с любопытством косится на большие панорамные окна ресторана, но не может разглядеть ничего внутри. Судя по всему, стекла затонированы таким образом, что лишь посетители заведения могут наблюдать за прохожими, а сами остаются незримыми. Маргарита решает, что непременно сядет у окна.

– Простите, в таком виде к нам нельзя.

Марго лишь в последний момент умудряется затормозить и не врезаться в преградившего ей путь ливрейного швейцара.

– Чего? – нахмурившись, Марго с недоумением смотрит на мужчину. Ей даже кажется, что она ослышалась. – Меня ждут.

– В таком виде сюда нельзя, – повторяет швейцар. Маргарита искренне не может понять, что с ней не так, смотрит вниз на идеально вылизанные туфли на шнуровке, выглаженные стрелки брюк, проверяет, не оказалось ли кофейного пятна на блузке. Но нет, все было чисто.

Глубоко вздохнув, она достаёт значок.

– Детектив Стригатти, полиция. Меня ждёт судья Вайс, – Маргарита делает нажим на фамилии друга, зная, что его не могут не знать здесь. Он сам говорил, что часто тут бывает.

Мужчина у входа никак не реагирует, лишь повторяет монотонным голосом:

– Это не забегаловка, а приличное место, и выглядеть здесь нужно соответственно. Все претензии к хозяину, детектив.

Марго чувствует, как быстро улетучивается ее и без того не ангельское терпение.

– Сhe diavolo1?!– шипит она. Ее еще никогда так не унижали. Это походит на грандиозную подставу, но все же Марго слабо верит, что добрый и порядочный Адам мог так с ней поступить.

– Арчи, в чем дело? Это ко мне, я же предупреждал, – из ресторана показывается Адам собственной персоной. – Марго, прости, вышла такая глупая заминка. Идём, я осмелился сделать для тебя заказ.

– Очень жаль, господин судья, но правила есть правила, – повторяет ливрейный Арчи. – Все вопросы к хозяину.

– Передайте своему хозяину, он может поцеловать меня в зад! – окончательно выйдя из себя, выпаливает Марго, чувствуя, как от унижения у нее краснеют щеки и шея.

– Поцеловать-то я могу, но разве что по большой и чистой любви, – внезапно раздавшийся над ухом холодный низкий голос, заставляет Маргариту подпрыгнуть на месте и, оборачиваясь, отскочить в сторону. – Вот только к Вам это точно не относится.

Она видит ледяные серо-голубые глаза, плотно сжатые губы и меловой оттенок лица. Смутное воспоминание заставляет раздражение на мгновение смениться удивлением. Она помнит эти наглые глаза.

– Остатки еды для малоимущих выдаются со стороны служебного входа после десяти вечера, – смерив молодую женщину презрительным взглядом, продолжает светловолосый мужчина, воспользовавшись тем, что Марго не нашлась, что ответить. Она шумно втягивает носом воздух, задохнувшись от возмущения.

– Да что Вы себе позволяете?! – Маргарита уже готова вытащить из кобуры пистолет, но Адам вовремя вмешивается, встав между хозяином ресторана и детективом.

– Тихо-тихо, – он расставляет руки между ними, увеличивая расстояние. – Марго, – обращается он к ней, – пожалуйста, успокойся. Я заберу вещи, и мы пойдём в другое место. Я могу оставить тебя на минуту? – Адам пытливо заглядывает ей в глаза.

Сжав зубы, Маргарита едва заметно кивает, застегивая кобуру. Ее не так легко вывести из себя, но этот высокомерный нахал в дорогущем костюме умудрился сделать это лишь парой фраз. Отвратительно.

– Вебер, советую быть повежливее, она…

– Иди уже, Вайс, – обрывает судью на полуслове Вебер. Умоляюще глянув на хозяина ресторана, Адам скрывается за дверью, оставив мужчину и женщину практически наедине, если не считать ливрейного Арчи, который после появления начальства вытянулся по струнке, изображая статую.

Марго до такой степени не нравится взгляд серо-голубых глаз, что она складывает руки на груди, закрываясь. Вебер тихо хмыкает, наблюдая за ней.

«Похоже, не узнал, – думает Маргарита с некоторым злорадством. – Ну, ничего, ты у меня ещё попляшешь!»

– Всегда подозревал, что у Вайса странный вкус, – окинув ее пронзительным взглядом, как бы между прочим замечает Вебер. День его сложился не очень хорошо, и ему хочется хоть на ком-то отыграться. – Никогда не видел его с женщинами. Даже начал думать, что он из этих. А тут такое… недоразумение.

– Наши с Адамом дела Вас не касаются никаким боком! – голос Марго звенит от возмущения, словно бокал, по которому постучали столовым прибором. – Впрочем, о манерах вы явно не слышали.

– Забавно слышать упоминания о манерах от женщины, надевшей мужской костюм. Впрочем, похоже, у фараонов и женщины требуются мужеподобные и не шибко отличающиеся красотой. Признайтесь, вы спрятали под брюками кривые ноги?

Маргарита хочет послать нахала туда, откуда он уродился, но не успевает этого сделать – выскочивший из ресторана судья хватает ее под руку и уводит в противоположную сторону, коротко кивнув на прощание «длинноногому ублюдку», чей высокий рост, по мнению Марго, явно не помешало бы укоротить, переломав ноги.

– Вот сивая скотина, – шипит Маргарита, усаживаясь за столик в куда более простом ресторанчике, где нет ни ливрейного швейцара, ни наглого хозяина. Но настроение у нее все равно безнадежно испорчено.

– Забудь, Марго, – в который уже раз повторяет Адам, мысленно ругая себя, ведь он должен был предвидеть подобное, но привычка сделала свое. – Уверяю тебя, Вебер не так плох, хотя и ведёт себя порой, как…

– Сивая надменная скотина, – заканчивает за него Маргарита.

– Ну, в принципе, да.

– Ладно, – раздраженно произносит Марго, смотря меню. – Хватит уже. Много чести обсуждать этого stronzo2.

Адам невольно кривится, слушая, как она ругается.

– Расскажи лучше, как твой первый рабочий день? – он решается отвлечь ее внимание на более насущные вопросы.

– Ох, не спрашивай даже, – выдыхает Маргарита, ткнув в строчку меню официанту. – В общем…

Адам слушает краткий пересказ разговора с Шефом, и то, что ей досталось почти что глухое дело, из задумчивости его выводит упоминание встречи с давним другом юности.

– Ты хочешь сказать, Майло Райтен ввязался в расследование? – хмурясь, переспрашивает Адам. В памяти крутится что-то очень знакомое. – Знаешь, у тебя с ним много общего. Он тоже не переваривает Вебера. Где-то пару лет назад, точно не скажу, они даже сцепились с ним. Да, неприятная тогда вышла история, – Вайс замолкает, когда замечает подошедшего официанта, перенесшего заказ.

– Ну не то, чтобы прям ввязался, – поправляет Маргарита. – Его наняли как частного детектива. А что случилось?

Адам нахмурившись, задумчиво чешет начавшую покрываться темной щетиной щеку.

– История не очень хорошая, и лучше, если Райтен сам тебе ее расскажет. Не думаю, что мне стоит это делать. В сплетнях нет ничего хорошего. Это недостойно.

Маргарита с трудом заставляет себя взяться за еду. Ее терзает любопытство, но она слишком хорошо знает Вайса – его хоть пытай, ничего не скажет, если уж решил молчать.

– Отвратительный человек этот Вебер. Он мне ещё в опере не понравился…

– Вы виделись? – удивляется Адам, не донеся вилку до рта.

– Да, можно и так сказать. Помнишь, я приезжала с мужем год назад? Мы тогда на Бродвей пошли, и там этот сивый ублюдок попытался со мной флиртовать, но я его отшила, – Маргарита мотает головой, словно пытаясь вытрясти из неё нехорошее воспоминание. – А сегодня этот болван меня даже не узнал, судя по всему.

– Это не удивительно, – по-доброму улыбается Адам. Он собственными глазами видел, как преображалась Марго, надевая платья, которые ей очень шли, и которые она носила крайне редко.

– Тоже считаешь, что я прячу под брюками кривые ноги? – криво усмехается, Марго и отпивает из чашки крепкий кофе.

– Нет. И я прекрасно понимаю, почему ты так одеваешься. Быть равной мужчине тяжело. Но ты справляешься, – Адам светло улыбается. – Так чем я могу тебе помочь в расследовании?