Восставший

–Столько горя выпало на ее душу, но она все стерпела. – продолжил он удовлетворенный – Жизнь начала идти своим чередом, но тот случай надолго оставил на ней отпечаток вины и сожаления. Катерина не могла больше любить так, как любят обычные люди. Только боль и унижения отзывались теперь в ее сердце. Она ходила к Алисе очень часто – искала себе того, кто будет походить на виновника всех ее мучений, но при этом избавит ее от них. И вот она нашла тебя. Ты очень похож на того монстра, которого она звала своим мужем, но все же один милосердный поступок за тобой стоит – ты добил несчастную, как больного зверька. Жаль, что она не просила об этом.

–Дмитрий Валентинович, простите меня. Я сожалею. Я не хотел вас убивать. Я никого не хотел убивать.

–Дмитрий Валентинович мертв, как и та девушка Катерина, как и твой друг Анатолий. Ты не сможешь вымолить их прощение. Я же – нечто другое. Я всегда жил глубоко внутри тебя, и теперь, когда я так силен, я не отстану от тебя, ибо ты есть агнец, отбившийся от стада, и обрушится на тебя это проклятие, до тех пор, пока все темные дети вновь не пойдут за пастухом своим. Но не вини себя в том, кто ты есть и прими мучения достойно, либо умри окончательно. Как знать, может ты даже дал ей избавление, которого она так искала. Может и нет смысла себя винить?

–Что со мной будет дальше? – спросил Антон

–Сейчас ты сыт и человеческое вновь берет верх в тебе. Ты проснешься и та жизнь, которой у тебя никогда не было, долго будет жечь твою душу. Ну а когда-нибудь мы снова встретимся в твоих снах, и я расскажу тебе другую историю, а пока я всегда буду рядом, куда бы ты не пошел. Этот цикл будет повторяться снова и снова. Он будет вечным.

Тьма медленно обволакивала Антона и вскоре полностью поглотила его. Он открыл глаза и обнаружил себя скованным стальной цепью, лежащим на полу в кабинете Алисы. Вокруг него были следы погрома. Обои были частично ободраны, мебель была переломана, а на Алисе, которая стояла над ним, вместо одежды висели разорванные красные тряпки.

–Катерина? Она…?

–Мертва. – ответила Алиса

–А Миша?

–С ним все хорошо. А вот Виктору не повезло, теперь ему придется все это убирать. Сейчас я тебя распутаю.

–Не распутывай! Пожалуйста, оставь меня, как есть!

–Ты чего удумал?

–Я хочу остаться здесь – закованным цепями, лежащим в неподвижности, не в силах причинить кому-либо вред.

–Насчет этого ты ошибаешься. Моему заведению, и его репутации ты точно еще способен нанести вред. Так что, давай не брыкайся. – Алиса достала ключ из кармана и потянулась в сторону Антона

–Я никуда не пойду! – Антон начал извиваться, как дождевой червь, не давая Алисе снять замок с цепей.

–Ну что ты устроил, в самом деле? Я, конечно, понимаю, как иногда бывает тяжело, особенно в начале, но ты выглядишь просто жалко. Давай – давай я оставлю тебя так. Будешь тем, кем ты так страстно желаешь быть – червячком. Будешь питаться тем, что я уроню под ноги и проведешь свой остаток дней – а он у тебя не малый – на полу и вообще позабудешь о том, что ты когда-то был человеком. Давай?

–А что мне еще остается? – Лениво ответил Антон

–Делом займись. Социально полезным, бесполезным, трудным, легким – любым. Отвлекись. Не знаю – сыграй в защитника слабых и угнетенных, если тебе легче от этого станет.

–У тебя нет права говорить такое. Ты травишь людей наркотиками и окунаешь в разврат. Можно подумать ты знаешь, что такое добродетель, что значит защищать слабых и угнетенных.

–А я должна? Я не защищаю слабых и угнетенных, да, ты верно заметил. Но ты впитал воспоминания уже двоих девушек из числа посетителей, поэтому скажи, нужно ли им это? Многие из тех, кто приходит сюда, даже не хотят жить. Для них мой клуб – лимб, где они могут пребывать в своих бессмысленных удовольствиях в ожидании смерти. Вспомни Катерину. Я более чем уверенна, что ее сюда привела трагическая история, с которой она не смогла смириться.

–Муж избивал ее, и она отравила его бытовым газом во сне. Она не смогла избавиться от вины. – утвердительно пробубнил Антон

–Поэтому для нее единственным способом ненадолго унять вину были связывания, удары плетью, порезы ножами, прокалывание иглами, забвение в наркотическом блаженстве. Но это все бесполезно – истинно избавить слабого от вины может только смерть, и ты дал ей смерть. Мое заведение – комната эвтаназии, где посетители могут скрасить ожидание бесконечной оргией. Сильным людям не нужно все это, слабые же никогда не попытаются справится со своими демонами. Им куда проще заглушать свою боль давая кому-то связывать себя и кромсать на части. Так, к какому типу людей ты принадлежишь? Ты сильный, или слабый?

Пока Антон обдумывал сказанные Алисой слова, та, воспользовавшись моментом ввернула ключ в замок, соединявший противоположные звенья цепи, отчего та с грохотом слетела Антона.

–Если не можешь не вредить – научись заглаживать. Помоги Виктору упокоить Катерину. Он ждет тебя снаружи. А теперь, иди отсюда вон, и до тех пор, пока не научишься держать себя в руках, тебе здесь нечего делать.

Хотя Антон и мог преспокойно выйти через главный вход, он предпочел этого не делать, так как чувствовал тошноту при виде людей, а от мыслей об страстных оргиях, что творились под ним, его выворачивало наизнанку и бросало в дрожь. Он бы очень хотел стать ее частью. Проходя через технические помещения, он еще мог слышать ту вульгарную музыку, что играла в клубе, но по мере того, как источник звука начинал пропадать, где-то внутри его головы снова начинали зарождаться мысли. Это были самые обыкновенные человеческие мысли. Зверь внутри него утих и чувство голода больше не давило ему на голову.

В закоулке на выходе из подвала его уже ждал Виктор с пропитанным кровью матерчатым мешком за спиной.

Когда Антон увидел капающую со дна мешка кровь, когда уродливое, угловатое и до ужаса неправильное лицо Виктора скривилось в улыбке его снова начало мутить. В свете одиноко стоящего фонаря встретились два убийцы. Один из них был честен перед своей природой, и выглядел так, как и должен был, второй же мало отличался от человека, и потому был куда страшнее в своей сути. Вы бы не заметили его в толпе, через которую проходите каждый день, не обратили внимания в общественном транспорте, не подумали бы ничего страшного, если бы Антон свернул на ту же улицу, что и вы. Не вид трупа, но осознание своей всесильности, и беспомощности людей перед угрозой, которую они даже не могут распознать и заставлял Антона пытаться исторгнуть себя изнутри.

С другой стороны, обманчиво пугающее выражение лица Виктора не должно было походить на злорадство, на самом деле он был всего лишь рад видеть Антона, просто в самой основе своей лицо Виктора было слишком противоестественным и не могло выглядеть никак иначе, кроме как угрожающе.

Антону хватало ума понять, что внешность не всегда определят характер и поведение, однако на инстинктивном уровне он боялся смотреть на Виктора. Все его, даже самые дружеские и добрые слова искажались, когда Антон обращал внимание на оскал его острой как бритва челюсти – они становились острее, приобретали тень черной злобы и иронии в его уме. Выглядело это так, как если бы человек с оружием в руках говорил вам "не бойся меня; подойди ближе; я тебя не обижу" – с какой бы интонацией эти слова не были произнесены, как широко бы этот человек не расставлял руки в объятия, говоря их, поверить ему никому бы не удалось. Антон в полной мере понимал, что от Виктора не исходит никакой угрозы, более того он был чуть ли не единственным, кому Антон мог в полной мере доверять, и у кого нет причин использовать его незнание о мире, в котором он живет, в своих целях, но именно этот вид, эти зубы, эти язвины заставляли его вздрагивать каждый раз, когда он начинал говорить.

–Ну что, так и будем тут стоять, или ты мне поможешь? – обратился Виктор к оцепеневшему Антону

–Прости, я задумался. – в спешке ответил Антон, посчитав свой ступор проявлением неуважения – Куда нам идти?

–Я хотел спросить об этом у тебя. На кладбище, где был убит тот сторож, сейчас ведется патрулирование, вернее сказать, не на самом кладбище, а в этом районе, так что туда не вариант.

–А в реке утопить? Что думаешь?

–Она неглубокая. Тело быстро найдут. Должно быть какое-нибудь место, где даже искать не будут, или где тело невозможно найти.

Антон скривил лицо в недовольной гримасе, потому что знал, что такое место есть.

–Есть один вариант. У тебя много времени?

–Я почти всегда ничем не занят. А что такое?

–Нам придется идти на болота.

–Подумаешь. Ну болото и болото. Ты чего скуксился то?

–Узнаешь, когда мы придем.

Выйдя узкими безлюдными улицами Антон и Виктор двинулись вдоль оврага у дороги в сторону болот. Ночь в этот день была как обычно светла. Курганы, которые Антон видел из окна автомобиля во время своего первого визита сюда сейчас были доступны для более детального рассмотрения. Их полукруглые каменные своды казалось собирали лунный свет; приглушали его. Даже в такую яркую ночь они были полностью поглощены мраком. Виктору даже показалось, что они ''излучают'' темноту. Во время их пути он то и дело пытался допросить Антона о том, что ждет их на болотах, но в ответ слышал лишь молчание. В итоге мысль о том, что есть на свете что-то, что может напугать бессмертное сверхсильное существо, пусть даже такое молодое и неопытное заставила Виктора остановиться. Он демонстративно бросил мешок и сел на отколовшийся от одного из курганов черный квадратный булыжник.

–Я никуда не пойду, пока ты мне не ответишь. – сказал он

–Ну ладно, слушай. – Антон сел на траву напротив Виктора – Когда я там был я увидел нечто страшное. Это были те же существа, что и мы, только они были дикими, смотрели на меня из воды – тысячи глаз вдруг вспыхнули в темноте от фонаря и бросились прямо на нас с Бальдром. Он сказал мне что они обезумели от голода и ушли туда, где смогут прятаться от света и людских глаз. Больше я ничего не знаю об этом, так что давай покончим с этим как можно скорее и вернемся обратно.

Виктор воспринял рассказ Антона равнодушно, по крайней мере, как ему казалось. Он просто молча встал и пошел дальше по оврагу, ничего не ответив. Антону даже пришлось нагонять Виктора и идти куда более быстрым шагом чем обычно. Час пути заняло перемещение от кургана до подхода к болотам. Постепенно запах стоящий в округе становился все более душным и тинным, почва сменялась на глинистую смесь песка и перегноя, что означало приближение к обиталищу давно погибших душ. Антон чувствовал растущее напряжение и постоянно оглядывался по сторонам, прислушивался к окружающим звукам и старался лишний раз не наступать в воду. Виктор в это время вел себя очень странно. Он шел уверенно и без оглядки, даже когда Антон вздрагивал от замеченных им бледных силуэтов в темноте он оставался невозмутимым, а блуждающие где-то неподалеку желтые огоньки не вызывали у него никакого интереса. Примерно спустя полчаса блуждания по лесу они вышли на гигантское поле зеленой тины. Сквозь толщу растений нельзя было увидеть ни воду, ни ее колебания – они были словно прочная крыша, защищающая секрет этого болота от посторонних глаз.

–Я так понимаю – мы на месте? – спросил Виктор

Антон кивнул головой, и Виктор передал ему мешок, чтобы тот сбросил его в болото. Взяв его в руки, он почувствовал влагу – склизкую вязкую влагу. До того момента этот мешок не воспринимался им вообще – это был просто мешок, но сейчас, когда он был у него в руках, когда он чувствовал тонкие дамские руки, выступающие в локтях, когда почувствовал его вес ему пришло осознание, что это не просто мешок, что внутри него лежит молодая девушка, о которой он знает все, жизнь которой лежит у него в памяти. Ему стало не по себе. Он томно смотрел в горловину мешка, ожидая, что девушка вот-вот вытянет из него свои мертвые руки и утянет его в ад, но она лишь бездвижно ожидала в ответ. Робко взяв узел веревки Антон медленно потянул за петлю, которой он был перетянут. Виктор схватил его за руку.

–А ты точно этого хочешь? – спросил он Антона

–Наверное нет. – Антон убрал руку от веревки и взявшись за мешок обеими руками отправил его в воду

Когда рябь пошла по воде Антону предстала уже знакомая картина – бледное худосочное мокрое тело, похожее на Виктора вынырнуло из-под воды, внимательно оглядело их, и издав пронзительный вопль нырнуло в воду, после чего тысячи огоньков снова появились из темноты.

–Уходим отсюда! – сказал Антон Виктору

Но Виктор и не думал шевелиться. Вместо этого он сел на землю и спокойно начал ковырять ее палкой.

–Ты не слышал меня? Тебе жить надоело? – повторил он

–Да никто тебя не убьет, успокойся. Сядь.

Виктор сказал это так безучастно и так уверенно, что Антону просто пришлось поверить его словам. Он сел как можно ближе к Виктору, не понимая, что происходит. Виктор все это время смотрел как стая пожирает содержимое мешка и на его лице не было и тени отвращения или страха, скорее это была озабоченная печаль.

–Бедняги – шепнул он про себя

–Почему они не обращают внимание на нас?

–Мы для них не более чем препятствие. Неодушевленный предмет.

–В тот раз они погнались за нами.

–Не может быть такого! Может быть на Бальдра это не распространяется, или с вами был кто-то еще.

–С нами еще было двое полицейских.

–Ну вот, загадка разгадана. Они желают плоти. Живых или недавно умерших, но не таких как мы.

–Как вообще они…ну…?

–Доходят до жизни такой?.. Скажи, случалось ли тебе что-то забывать? Думаю, да – всем из нас случалось что-то забывать. Иногда я забываю детали своей жизни. Например, я не всегда могу вспомнить дату своего рождения; где я работал; имена и лица своих друзей, и с каждым днем отдельные мелочи все менее легко поддаются вспоминанию, и даже важные части биографии покрываются какой-то дымкой. И, поэтому я думаю, они просто все забыли и теперь им кажется, что они были такими всегда. А самое страшное то, что мы с тобой можем когда-нибудь к ним присоединиться и этому способствует голод. Зверь внутри тебя спит, пока ты сыт, поэтому держи себя сытым, или будешь как они – их голод унять уже невозможно.

–А если я не хочу убивать людей? Если не хочу держать себя сытым, что мне остается?

–Глупый вопрос. Ясное дело – прийти сюда, раздеться догола и жить среди таких же. Может некоторые так и поступили. Я бы не хотел давить на тебя, да и потом ты взрослый человек и должен понимать, что тебе нужно, но как по мне забвение страшнее смерти.

–Тогда может лучше смерть? Может быть лучше вообще сгореть на солнце. Вот так просто взять и просидеть здесь до рассвета.

–Может быть, может быть, но хватит ли у тебя на это духу? Можешь мне поверить, такие мысли посещали меня бессчетное количество раз, но всякий раз, когда лучи солнца уже почти появляются на горизонте, я прячусь. Прячусь как трусливый зверек. И они – Виктор очертил руками болото – я уверен тоже боятся. Думаю, они все же желают смерти, но, как и я от страха уходят в свои норы. И раз уж мы об этом заговорили – до недавнего времени я считал заведение Алисы каким-то борделем, где можно еще и умереть, но я начал понимать, о чем она говорит. Посмотри на этих существ – они не то что уже и не люди, а даже на нас не похожи. Контингент Алисиного клуба тоже, в каком-то смысле, не люди. Как для болотных жителей из всех стремлений и желаний остается голод, так и для ее посетителей единственное, чего они хотят, это унять свою похоть. Вне ее клуба они не чувствуют себя живыми. А когда из всего, что придает смысл твоему существованию остается еда и секс, то ты мертв, только не осознаешь этого. Я пытаюсь донести мысль о том, что желания поддерживают наше существование, но только мечта может дать жизнь, и ты можешь жить, будучи физически мертвым, но и умереть, оставаясь живым.

–А у тебя есть мечта? Что-нибудь дает тебе смысл не уходить на болота?

–Да. Бабу хочу. Не девушку – бабу. Чтобы все на месте было, чтобы ее потискать можно было, как Светку мою. И пиво. Холодное такое пиво. Знаю, я тут такую речь задвинул про еду и секс, но не тонуть я в этом хочу, в этом и разница, а попробовать снова… хотя бы раз.

–А из реального есть что-то? Не обижайся, но с твоей внешностью… Да и физически это неосуществимо.

–Да иди ты! Мечте не обязательно быть реальной, чтобы греть душу. Ну а так – в Мурманск еще хочу.

–В Мурманск? Серьезно? Зачем?

–Кое-кто, конечно, назовет Мурманск адом на земле, но меня манят полярные ночи. Целых три месяца ночь идет круглые сутки – можно гулять в дневное время, общаться с людьми, как-нибудь, в маске, например. Вот с кем я могу общаться ночью? С бомжами?.. О чем с ними говорить лично мне непонятно. Друга я хочу завезти – не из наших, и не из бомжей, а то вечность пережевывать страдания друг друга мне не очень хочется. А ты, о чем мечтаешь?

–Да я пока не знаю, о чем мечтать. Все это так неожиданно свалилось на меня. Наверное, я мечтаю вернуться к жизни.

–Хорошая мечта. Ты живешь, пока мечтаешь, но мечтаешь вернуться к жизни. Иронично. Даже если ты не сможешь это сделать, ты сможешь остаться человеком, не очень хорошим, пусть, но человеком. Просто вспоминай свою старую жизнь чаще и вини себя за каждое убийство. Не позволяй им стать рутиной. Это больно, но это спасет тебя от их участи.

–Не в моих интересах жаловаться, но почему ты мне так активно помогаешь? Я бы давно умер, или чего хуже, если бы не ты.

–Ты сам ответил на свой вопрос. Плюс – ты очень молод, в плане пробуждения, значит все еще больше человек, чем нет, а я уже говорил, что хочу друга.

–Мне повезло, что у меня есть такой друг. – Антон, преодолевая природное отвращение взглянул Виктору в глаза

–А мне не очень, если честно. Последнею неделю я только и делаю, что убираю за тобой бардак. Постарайся не создавать себе неприятности и научись жить самостоятельно. Кто будет тебе помогать, когда я уйду в Мурманск? – Виктор поднял камень с земли и запустил блинчик в болото. – Мурманск… Мурманск – шепнул он про себя, после чего встал и обратился к Антону – Засиделись мы с тобой, друг, пора и честь знать. Скажи всем ''пока'' и мы уходим.

Болотные жители не заметили уход Антона и Виктора, скорее всего те не заметили и как они пришли. Один только маленький мокрый человечек, что вышел первый имел шансы их запомнить, но ему вряд ли было это интересно.

Компания несколько раз сворачивала не туда и выходила на то же место, откуда начала свой путь. Имея все шансы заплутать, они начали поддаваться панике, отчего потратили на поиск верной дороги еще больше времени. Через много часов им наконец удалось выбраться из леса и выйти на дорогу в город.

Неспешно идя вдоль дорожного оврага Антон открыл для себя ужасные новости – небо стремительно розовеет, а до города оставался еще минимум час пути. Бежать было бессмысленно. Но недалеко должен был быть тот самый могильный курган, у которого Антон и Виктор устроили небольшую ссору. Виктор боязно оглядел небесный свод и спросил у Антона:

–В курган?

–В курган – ответил тот.

Компания бежала так быстро, как только может. Дорога проходила по полю и ни тени, ни деревьев, ни другого спасенья здесь не было – Курган был единственной надеждой остаться в живых. Камыши в поле, заграждавшие обзор Виктора и Антона складывались с невероятной скоростью – они не протаптывали, а прорубали дорогу своим телом цепляясь за призрачную надежду выжить. Когда они буквально наощупь забежали в полукруглую конструкцию у них оставалось достаточно времени, чтобы пробежать еще раз туда и обратно, настолько они не желали умирать. Приходя в себя Виктор запрокинул голову наверх, отчего моментально вновь пришел в отчаянье и закричал так громко и так грузно, что Антон, даже не узнав причину этого крика подхватил его настроение

–Что такое? – спросил он у Виктора.

Виктор тяжело посмотрел на Антона и ничего не сказав, просто указал пальцем на потолок – в нем была дыра. Годы, дожди, и ветра сделали свое – в потолке Кургана с восточной стороны не хватало большого каменного блока, по-видимому того самого, на котором сидел Виктор пару часов назад.

–Ну вот и все. Сходили в лес. – сказал он перед тем как в отчаянии упасть на пол.

Друзьям оставалось только ждать своей участи. Виктор сидел на полу готовясь к своей кончине, а Антон метался из стороны в сторону ища темный угол, куда свет бы не мог зайти.

–Бесполезно. Мы умрем здесь. – сказал ему Виктор

–Считай как хочешь, но из-за твоего нытья я умирать не собираюсь.

–Ах, из-за моего нытья… Это я, по-твоему, не могу держать себя в руках? Это я потащил нас на эти болота? – Виктор встал с пола и со всей силы ударил Антона в грудь, отчего тот свалился, едва не потеряв сознание –… Мы умрем не сразу. Солнце будет медленно проникать в помещение, загоняя нас в угол, и только потом спалит дотла. Можешь дальше искать спасение, желаю удачи, а я наконец приму смерть достойно сидя на этом самом месте – Виктор снова сел на пол

Приближалась неминуемая кончина. Антон лежал скованный болью, а Виктор сидел прямо напротив дыры в потолке надеясь, что чем раньше это начнется, тем раньше закончится. Курган постепенно заливался тусклым розоватым светом, наводя тревожные мысли на обоих. Первый луч залетел сквозь дыру внезапно – все его ждали, но никто не ожидал, и потому от испуга Антон и Виктор закрыли глаза. Солнце ярким светом ударило им по зрачкам оставшись белым пятном на веках. Ни боли, ни жжения не было. Все прошло абсолютно безболезненно. От их существования только и осталось, что яркое белое пятно, которое должно было скоро погаснуть. Но секунды уже переходили в минуты, а оно все не гасло.

–Мы уже умерли? – спросил Антон

–Да вроде нет.

Открыв глаза Антон увидел слабоосвещенное помещение кургана. Столб света бил прямо на Виктора, но он стоял в бесконечном блаженстве широко расставив руки и купался в лучах солнца.

–Тепло. – с наслаждением произнес он

–А мне холодно, и больно. – ответил Антон

–Да прям уж больно. Не в первый раз я тебя ударил. И тогда ты так не корчился.

Виктор хотел подойти к Антону и помочь встать, но по пути ударился голенью о камень, упавший судя по всему с потолка, и так скорежила его тело боль, что, с шипением он подкосился и упал. – Да что ж ты за зараза то. – простонал Виктор.

–Тебе больно? – спросил Антон

–Да. Такая мелочь и вдруг так неприятно. Подожди. Не у одного меня странное чувство? Ты случайно не голоден?

–Нет. Я не голоден. Почему ты спрашиваешь?

–Вот и я не голоден. Странно. Давай, я помогу тебе встать.

Виктор положил руку Антона на шею и поднял его за подмышку. Стенания боли вырывались из его груди, когда он пытался подняться на ноги.

–Извини, ситуация была, сам понимаешь, критическая. Я не думал, что тебе будет так больно.

–Я все понимаю. Я сам вел себя не вполне разумно.

–Это сейчас не имеет особого значения. Другой вопрос – почему мы остались живы.

–Хороший вопрос. Задашь его кому-нибудь другому.

–И вправду, откуда тебе то знать. Надо просто радоваться и ждать, когда… – Виктор направился к своему насиженному месту, но снова запнулся о тот же камень. – Да чтоб тебя! – Виктор взял его в руку и замахнулся в сторону выхода.

–Подожди – Антон поймал его руку увидев отблеск камня в солнечных лучах –На нем есть узоры. – заметил он

Антон поднес камень к свету, чтобы разглядеть его получше – на нем действительно были узоры в виде завихрений. Одна порода вплеталась в другую и образовывала узоры черного сверкающего камня внутри серого. Правда, для природных образований здесь была одна нехарактерная черта – четкие прямые лини, стоящие между витков. Похоже было, что этот камень является частью какой-то абстрактной мозаики, хотя его природное происхождение и было очевидно.

Разглядев как следует узор на камне Антон попытался узнать, где он мог находиться. Уже залитый солнечным светом курган позволил Антону увидеть, что похожими узорами оправлены все стены и потолок, вернее верхняя часть конструкции, потому что как такового перехода между стенами и потолком не было. Поначалу узоры представляли собой полнейшую неразбериху и казались хаотичными, но то ли воображение и странные обстоятельства сегодняшнего утра позволили Антону увидеть то, чего на самом деле нет, то ли действительно узор на освещенной стороне складывался из отдельных хаотичных завихрений в осмысленный сюжет. Он напоминал облако, из которого идет дождь, чуть ниже было изображена большая вода, в которой тонут люди.

–Скорее всего здесь изображен потоп – подметил Антон

–Ну а как минеральные узоры сложились в картину потопа? – справедливо заметил Виктор

–Это не самое странное, что мы видели за сегодня. Во всем этом есть смысл, надо только понять, где начало.

Антон продолжил осмотр этого места. Предположив, что этот сюжет должен начинаться от самого входа в сооружение, он направился туда, не обращая уже никакого внимания на солнечный свет. Поначалу разглядеть что-либо было трудно, но затем вкрапления минералов стали все больше походить на изображения людей и животных. По левую сторону от входной арки было изображение человека из черного камня, который пал, сраженный человеком из серого камня. По правую изображен лишь черный круг. Подумав, что черный круг, скорее всего олицетворяющий пустоту является более вероятным началом истории он двинулся по правую сторону. Второе изображение показывало, как из пустоты выходят три сущности. Первой было темное бесформенное нечто с тысячами переплетающихся, пропадающих в никуда и берущихся из ниоткуда длинных отростков. Второй был по виду как белая звезда с восемью лучами, острыми настолько, что казались у кончика бесконечно тонкими, равно как и бесконечно длинными. Третьего нельзя было увидеть напрямую – у него не было своего цвета и понять, что он есть можно было потому как в искажениях и неровностях в образах двух других разглядывалось многорукое паукообразное существо на конечностях которого размещалось еще по две. Антон слегка развернул голову. Когда его глаза адаптировались к изменившемуся уровню освещения он увидел третью часть – она была поделена между серым и черным камнем ровно пополам – темное нечто с левой стороны и белая звезда с правой, посередине же располагался паук и переплетал между собой белый и черный камень. Четвертая часть сюжета, насколько можно было судить исходя из изображений на неполной, заросшей мхом и изъеденной временем частью стены, являет собой, как существа из бездны вместе убивают паука – один душит своими отростками, второй испускает на него волны белого камня, что бы это не означало. Пятая часть осмыслялась Антоном дольше всех остальных. На пятой части изображен завихренный поток с вкраплением множества и множества сверкающих белых точек, а над ним по центру, внутри выдолбленного в камне ромба, в позе Витрувианского человека располагалось то паукообразное существо, которое убили в предыдущем сюжете. Шестая часть мифа самая сложная в плане количества изображенных на ней фигур – начинается с того, что из белой звезды рождается маленькое невзрачное существо, похожее на рыбу, но тут же сверху его пожирает более крупная рыба из черного камня. Чуть выше снова изображается существо, на вид – маленькая белая ящерка, и опять сверху его пожирает более крупный ящер о двух ногах. Заключительная часть содержит изображение белой мыши, белой антилопы, и белого тигра. Антилопа пытается убежать от тигра, а мышь прячется от обоих в траве, но над всеми ними подняв руку, в которой копье, стоит черный человек, и по странности ни один взгляд белых существ не направлен в сторону человека. Седьмая часть говорит о потопе, Антон увидел ее самой первой, но сейчас ему бросилось в глаза то, что рисунок облаков и рисунок дождя сделаны из беломго камня – теперь это могло иметь значение. Восьмая часть повествует о том, как черный человек стоит на острове посреди океана и сбрасывает свои черные одежды. Девятая является заключительной – она находится с левой стороны от входа.