Ковидалипсис. Книга 1. Новый Разумный

Земное правительство, заседавшее тогда в Сеуле, отреагировало мгновенно: были отключены все телепорты и перекрыты транспортные магистрали. В считанные дни вокруг заражённой Европы с помощью огромных машин-строителей возвели защитную полосу: железобетонную стену восемь метров в высоту и шесть в толщину. Угрозу распространения вируса вглубь материка удалось остановить на берегу реки Волга. Каждый день сюда приходили тысячи измученных людей и навсегда засыпали у стены, отделявшей их от остального мира.

Почти сразу был найден антидот против Вируса. Им оказалась обыкновенная вода с растворённым в ней серебром – люди сразу вспомнили Церковь. Но, к сожалению, выпивший «святую» воду не исцелялся – Вирус погибал только при обработке вне организма. Поэтому весь периметр заражённой зоны ежедневно опрыскивали антидотом. Удачное совпадение для сложившейся ситуации: защитная полоса протянулась по берегам рек и морей, так что недостатка в воде не было, а вот серебро – до того, как в стене было организовано его синтетическое производство – доставляли вереницы транспортных судов. Но полностью обеззаразить весь материк даже сейчас не представляется возможным. Территория заражения слишком огромна: от Гренландского моря до Средиземного с севера на юг и от Бискайского залива до реки Волги с запада на восток. Болезнь унесла жизнь трети жителей Земли – практически всего населения Европы.

Причина появления вируса так и остаётся неизвестной. Кто-то говорит о возвращении и новых мутациях Коронавируса, также убившего несколько миллионов людей в первой половине 21-го века, кто-то о биологическом оружии, оставшемся со времён Второй холодной войны, а кто-то винит во всём Наставников – якобы инопланетных захватчиков и поработителей землян.

Сейчас Европа живёт лишь в цифровом мире. Здесь все те, кто погиб тридцать лет назад. Хорошо, что у каждого есть шанс проснуться, пускай и после смерти.

501-й идёт по оживлённой улице. Фигуры, недавно безликие, а теперь с радостными лицами, проходят мимо, спешат куда-то. Очень похоже на тот китайский район, только вместо масок – улыбки. По дорогам шныряют прозрачные автомобили, поезд надземного метро проносится над головой. На белых небоскрёбах, подобно рекламе, всё так же мелькают картины жизни. В абсолютной тишине. Становится полной неожиданностью услышать пронзительный детский смех.

Он доносится из переулка слева, и 501-й заходит туда. В просторном дворе, зажатом меж высоток, расположилась детская площадка. То тут, то там торчат хилые деревья. Качели, горки, песочницы и карусели облеплены детьми разного возраста. Дети бегают, резвятся, смеются. Смех, отражаясь от небоскрёбов, разносится по всему городу. 501-й оглядывается и понимает, что домов больше нет, и что до горизонта простирается парк с детскими площадками. Деревья здесь, прибавившие в размерах, похожи на стражей. Стражи словно слеплены из воска, и всё вокруг лишь кажется настоящим. Дети, и звонкий смех, и радость…

Вспоминается ещё одна трагедия, начавшаяся за двадцать лет до Эпидемии. Повсеместно начали рождаться мёртвые дети. Процент выкидышей вырос в разы. Врачи разводили руками, а люди не могли поверить, что в высокотехнологичном современном обществе может существовать такая проблема.

Спустя пять лет каждый второй ребенок на Земле рождался мёртвым. Тогда и появился проект «Нерождённый». Он решал вопрос о перенесении сознания умерших при родах в Систему и последующего обеспечения их духовного роста и развития. Поначалу проект работал хорошо: младенцы жили в информационном пространстве почти так же, как жили бы в реальном мире. Родители общались с детьми посредством подключения к Системе, воспитывали их, играли, любили…

Но вскоре проект пришлось закрыть в связи со всплеском суицида среди родителей – они уходили из жизни, чтобы быть рядом со своими чадами. Также многие общественные организации выступали против «Нерождённого»: воспитанием нужно заниматься в реальной жизни и с реальными детьми, а не с их цифровыми подобиями. Так последняя надежда на рождение, пусть даже и в Системе, была отнята у умерших при родах.

Причина появления на свет мёртвых детей была установлена: в прошлом, ещё до прихода Наставников, человечество неумело проводило эксперименты в области генетики. Модификации подвергались многие сорта культурных растений, а также домашние животные. Всё это делалось ради увеличения урожайности, плодоносности, для улучшения качества продуктов, которые люди употребляли в пищу. Но, изменяя геном, учёные прошлого добивались лишь поверхностных результатов, а влияние генномодифицированных продуктов на организм потребителя в долгосрочной перспективе не подвергалось должному изучению. В итоге спустя три поколения на Земле начали рождаться мёртвые дети. И сейчас, в настоящее время, во всём мире живым рождается лишь один ребёнок на несколько миллионов.

Число нерождённых даже трудно представить… Вопреки тому, что проект закрыли, они всё ещё существуют здесь. Цифровые дети играют, резвятся, радуются своей бутафорной жизни. Их смех становится всё громче, перерастает в оглушительный гвалт. Барабанные перепонки разрываются, и 501-й закрывает ладонями уши, всё сильнее и сильнее сдавливает голову, только бы не слышать. Тут колени касаются пола – уже нет сил стоять на ногах. Чувствуется, как по щекам течёт тёплое, и 501-й видит багровые капли, разбивающиеся о белоснежную поверхность. Сознание меркнет, глаза закрываются.

Неужели это и есть тот самый Рай? Жизнь после смерти? И ему, 501-му, придётся вечно ходить по иллюзорному городу с прилепленной на лицо улыбкой? Работать в цифровом ЗПСП, читать новости из мира живых, разговаривать с такими же, как он о том, что погода сегодня какая-то пасмурная? И быть безгранично счастливым? В этом месте, в этой подделке Мира?.. Но почему же в подделке? Всё довольно натурально. Что здесь, что там… одно и то же.

Вокруг больше нет парка с восковыми деревьями и детскими площадками. Твёрдая поверхность пола исчезла. Тело парит, и крохотные пузырьки приятно облепляют голую кожу. 501-й понимает, что в камере выращивания. В утробе Завода. Голова, разрывавшаяся от крика нерождённых, перестаёт гудеть, тело расслабляется, настаёт полный покой. Спустя время веки медленно приподнимаются.

Поначалу видно лишь красное марево биожидкости. Потом за стеклом начинает появляться коридор и ещё что-то смутное… виднеется лишь странный силуэт. Он становится всё отчётливей, и теперь уже ясно, что перед капсулой стоит человек. 501-й видел его когда-то, но не может вспомнить… Новый смаргивает багровую пелену, пытается разглядеть. Человек делает шаг вперёд. Теперь можно чётко увидеть его длинный коричневый плащ и чёрную маску, сквозь прорези которой смотрят ледяные серые глаза.

Глава 5 Врач

24 августа. Центральный Китай. 501-й.

501-й просыпается. Вдыхает свежий, искусственный воздух, выдыхает. И снова вдыхает, и снова. Поднимает руки – ладони упираются в холодное и гладкое. Тогда решается открыть глаза.

Он лежит в капсуле, накрытой стеклянным куполом. За стеклом – синеватый мрак. 501-й приказывает открыть купол, но ничего не происходит. Тогда смотрит вниз и обнаруживает своё голое тело, провода на присосках. Провода сплетаются в один канат и исчезают где-то в ногах.

Замечает круглое розовое пятно в районе солнечного сплетения, аккуратно дотрагивается. Гладкая кожа, совсем как у новорожденных. Что это? Ранение?

Пытается вспомнить, но лишь смутные образы в голове: длинный коридор, посреди него – какой-то человек…

Где я? Что это за капсула? Как сюда попал?

Тонкими пальцами 501-й ощупывает лицо, кладёт ладонь на лоб, проводит по голове. На затылке ощущает металлическое, прямоугольное. Чип. Теперь начинает вспоминать…

– Пятьсот Один! – раздался звонкий голос слева. – А ты знаешь, что галактика Андромеды через три миллиарда лет столкнётся с нашей?

– Первый раз об этом слышу, – серьёзно ответил 501-й, шагая по просторному холлу Академии. В вытянутые окна проникал дневной свет. – Сейчас загляну в Систему.

Он остановился, закрыл глаза ладонями – в темноте новичкам лучше удаётся сконцентрироваться, 501-му вживили чип всего неделю назад. Дал запрос, и перед взором замелькали тонны текста, картинок, фотографий, графиков, ссылок…

Понял, что сидит на гранитном полу посреди холла.

– Ты как? Нормально? – спросил собеседник, помогая встать.

– Ничего, Двести Два, спасибо, – виновато проговорил 501-й, потирая лоб. – Дал слишком масштабный запрос: «Галактики».

– У меня такое часто бывает, – засмеялся 202-й.

– И всё же, кто тебе рассказал об Андромеде?..

– Наставники – наши старшие братья, прибывшие из далёкого космоса полтора века назад, – рассказывал Преподаватель в золотистой рясе, стоя у стеклянной кафедры. – Они остановили войну, дали людям истинное понятие о Вселенной и Разуме в ней, подарили экологически чистые технологии. И всё это совершенно безвозмездно.

501-й сидел за одним из длинных прозрачных столов, амфитеатром окружавшими кафедру и рядами уходившими вверх. Кроме него лекцию слушала ещё тысяча Новых. У каждого были большие прямоугольные очки, на которые выводилась вся необходимая информация прямиком из Системы. Устройство, незаменимое в первый месяц обучения.

– Также Наставники способствовали началу эпохи Нового Возрождения. Изобразительное искусство, музыка, литература и архитектура вновь расцвели. Стремительное развитие науки, технологий, а также философии и морали привели к удивительному прорыву. Человечество встало на новую ступень развития.

Перед взором 501-го мелькали поражающие красотой полотна, удивительные скульптуры и величественные архитектурные сооружения прошлого века. В голове играла чудесная мелодия, вызывавшая чувство неподдельной гордости и любви к планете Земля и её жителям. Лица всех Новых, сидевших в аудитории, сияли радостью. Радостью за то, что человечество за миллионы лет эволюции смогло подняться из диких джунглей ввысь космоса и пожать руку брату по разуму.

– Какие странные вопросы ты задаёшь, – сказал 202-й, серьёзно рассматривая 003-го, подошедшего к лавке, где они сидели. – Оно и понятно, почему Система не выдаёт ответ. Это же самые очевидные вещи!

501-й тут же проверил. Действительно: запрос «зачатие и роды Человека Нового» не дал никаких ссылок.

– Все мы – дети цивилизации, – наставительно проговорил 202-й, сцепив руки на животе и покачав головой.

– И всё же, – не унимался 003-й, не снимая с лица своей вечной улыбки. – Мне было бы интересно посмотреть процесс…

– Что же ты тогда делаешь в группе Надзора? – засмеялся его собеседник. – Тебе самое место на ЗПСП!

– Ну, я, как и ты, был рождён патрульным, – развёл руками 003-й.

– И будешь им, пока не кончится заряд твоего аккумулятора, – с иронией продолжил 501-й.

003-й, всё ещё улыбаясь, перевёл взгляд на панорамное окно. Солнечные лучи, чуть преломляясь, падали на небольшие круглые деревья, плотно стоявшие вдоль аллей внутреннего парка Академии. С ветки на ветру порхали разноцветные попугаи, щебеча и перекликаясь. Пахло цветами, рассаженными в клумбах за лавками.

– Ещё интересно, – задумчиво проговорил 003-й, не отрывая взгляд от окна, – почему у нас, у Новых, разные голоса, ведь мы биологические братья-близнецы… – Он вновь умолк, чему-то ухмыльнулся и, никем не перебиваемый, добавил: – Ещё характеры разные, и души…

– Души? – удивлённо спросил 202-й. – Ты имеешь в виду цифровую копию?

– Нет, – сказал 003-й, утомлённо вздохнув. – Пошарь в Системе. Может, найдёшь что-нибудь. – Он развернулся и зашагал прочь.

– Наша планетная система, – рассказывал преподаватель, сверкая рясой подобно звезде спектрального класса G, – так называемая «Солнечная система», далеко не единственная в галактике Млечный путь, и уж тем более во Вселенной…

501-й знал большую часть того, что должны рассказать на лекциях по астрономии. Этот курс был одним из последних, и за месяц до его начала Новый уже самостоятельно изучал космос. В перерывах между бесконечными лекциями он вместе с 202-м садился на одну и ту же лавку во внутреннем парке, давал очередной запрос Системе, и перед взором появлялись тонны текста интереснейшей информации, тысячи видеороликов как старых, так и снятых по современным стандартам, миллионы новейших фотографий небесных тел в идеальном качестве и их 3Д-модели. Далёкие звёзды родной и соседних галактик, поражающие красотой туманности, слепящие квазары с квазагами и даже чёрные дыры, запечатлённые с помощью удивительного лунного телескопа…

Скоро у начинающих астрономов появились единомышленники. Давно ходивший мимо 003-й согласился после первого же предложения и привёл с собой 100-го, тоже будущего патрульного. Этих двоих больше интересовали экзопланеты с их лунами и биологические формы жизни на них. Но даже современная наука не могла дать точных данных об инопланетных видах животных и растений. В Системе можно узнать лишь то, существует ли жизнь на той или иной планете или нет. А о разумном населении и речи ни шло. Конечно, наука могла определить его наличие по многочисленным признакам, присущим любой мало-мальски развитой цивилизации (те же пресловутые радиоволны, коих так – по неясным причинам – опасаются Наставники). Но до сих пор человечеством не было найдено ни одной цивилизации, что нельзя сказать о самих землянах, попавших уже больше ста пятидесяти лет назад под опеку пришельцев.

Несмотря на отсутствие официальных данных, 003-й часто спорил с медлительным и мягким 100-м о наличии на той или иной экзопланете развитой цивилизации. Эти споры почти всегда заканчивались капитуляцией 100-го, и тот, низким голосом пробубнив: «Это ещё не доказано», вставал и медленной горделивой походкой удалялся в аудиторию.

И сейчас он сидел рядом, приоткрыв рот, и перед взором его в очередной раз мелькали тысячи планет, подобных Земле. А лектор монотонным, не сбивающимся голосом продолжал рассказывать:

– …В некоторых случаях в «зоне жизни» могут находиться по пять, шесть и даже семь планет, и бывает, что на каждой из них цветут сады…

Дрон 501-го нёсся по забитым людьми коридорам, ловко лавировал меж попадавшихся колон и выходивших из стен балок, нырял в шахты лестниц и старых лифтов, появлялся на этажах выше или ниже, пролетал то над одной, то над другой площадью. Визор был в режиме биологического сканирования, поэтому все окружающие предметы казались серыми, а люди и прочие живые объекты оранжевыми. Цель же оставляла красный след, и именно по нему, запутанному и порой обрывавшемуся, шла патрульная четвёрка 501-го.

По легенде террорист обладал оружием, и в одиночку с ним было лучше не связываться. Но четвёрка всё же решила разделиться: от времени, затраченного на выполнение задания, зависел процент успеха сдачи экзамена.

Какая-то точка начала стремительно приближаться к 501-му, и тот еле успел увернуться – террорист выстрелил из шокера. Тут же в толпе появилась цель. Она красным маячком торчала в оранжевом море биомассы, и дрон автоматически зафиксировал её. Теперь можно переключить визор в обычный режим.

Цель начала стремительно удаляться, и тогда 501-й, забыв о предостережениях, погнался за ней, даже не связавшись с группой. Луч порой выхватывал в толпе спину террориста и на мгновение багровел, но точно выстрелить было невозможно – ни в чём не повинные граждане будто специально подставлялись под прицел. А ведь по Кодексу необходимо ещё огласить приговор. В любом случае нужно попытаться загнать преступника в угол.

Рамка, красным пунктиром обводившая террориста, пропала. 501-й растерялся, но лишь на миг: их предупреждали, что преступники, особенно члены всё ещё действующего в некоторых районах планеты «Человечества», способны на такое. Он снова переключился в режим биосканирования, но странное движение слева заставило повернуть визор. В узком переулке 501-й увидел дронов 202-го, 003-го и 100-го, нависших над стоящим на коленях террористом.

– Условная Цель, – донёсся хор их голосов, – Согласно статье номер пять дробь один «Терроризм» Всемирного Кодекса вы приговорены к ликвидации.

Три испепеляющих луча превратили преступника в прах, и перед глазами появился результат экзамена: «76%». Не самый хороший, но и не плохой. Несмотря на то, что их группа работала довольно быстро, над слаженностью действий нужно ещё поработать. Тем не менее, это была их лучшая оценка за последнее время.

501-й снял очки тренажёра и улыбнулся товарищам, которые тоже были довольны результатом. Сразу начали обмениваться впечатлениями, как ловко удалось перехитрить глупый искусственный интеллект, заставив подумать, что за ним охотится лишь один дрон, а затем загнать в такое удачное место. Да-а, подобной западни бедная машина точно не ожидала!..

501-й был с краю в десятой шеренге Новых, одетых в чёрные рабочие комбинезоны. Рядом замерли верные товарищи: 202-й, 003-й и 100-й – будущие напарники. Они стояли смирно, вытянувшись и расправив плечи. Всех переполняла гордость: очередная тысяча патрульных окончила двухмесячный курс профессиональной подготовки. Теперь они будут ежедневно нести службу в Надзоре.

Каждый обучен обращаться с чипом, отлично чувствует себя в Системе. Также все умеют управлять дроном – машиной, с помощью которой Надзор патрулирует города.

Огромная площадь на крыше одного из небоскрёбов Китая вмещала несколько тысяч новобранцев. Здесь, под белоснежными облаками и слепящим солнцем, собрались не только патрульные, но и учёные, преподаватели, врачи и инженеры. Над их головами на большом экране величественно развевался флаг Земли.

В голове у каждого звучала торжественная речь:

– Человек Новый – это венец эволюции. То, к чему природа стремилась миллионы лет. И вы, бывшие ученики Академии, а теперь уже строители цивилизации, относитесь к этому виду! Вы – настоящее, и вы – будущее всего человечества! Именно от вас зависит то, какой будет планета Земля через десять, сто, тысячу лет! Слава Разуму!

Воспоминания как кинофильм проносятся перед глазами. Первый патруль, незарегистрированная девочка Аманда Ли, террорист Кристофер Прохнов, африканец-баскетболист, нарушитель на заводе… 501-й вспоминает всю свою жизнь, длинной в три месяца.

Внезапная радость наполняет грудь. Он жив, несмотря на смертельное ранение. Жив! Жив! Чувство переполняет, начинает струиться из глаз тёплыми каплями. 501-й растирает слёзы по щекам.

Он уже отцепил провода и сидит в капсуле – купол поднялся приказом неизвестного. Комната озарена белым светом. Она небольшая и вмещает одну капсулу. 501-й узнаёт в ней комнату для сна.

Жив… как же это… здорово! Сейчас, именно сейчас жив… а был ли раньше? Странно, но это ощущение не посещало до… смерти. Даже после рождения. Что же получается: чтобы начать жить, нужно умереть?..

– Доброго пробуждения, Пятьсот Один, – раздаётся из угла комнаты знакомый, до тошноты приторный голос. Там на белом треножном стуле с высокой спинкой сидит человек в белом комбинезоне. Новый. Странно, как же он раньше оставался незамеченным?

Новый недолго смотрит на 501-го, затем говорит:

– В шкафчике одежда.

501-й смотрит вниз на своё голое бледное тело, встаёт на прохладный пол и, вопреки ожиданию, ощущает силу в ногах. Может, ранение было не таким уж серьёзным?..

Одевшись, 501-й садится на край капсулы-кровати напротив посетителя.

– Итак, – говорит тот. – Я ваш врач. Можете звать меня Ноль Пятнадцать, если угодно. Помните меня? Виделись во время вашей реабилитации после первого инцидента в Японии… хорошо, что помните. К вам есть несколько вопросов, на которые желательно получить ответы. Это повлияет на ход дальнейшего выздоровления.

– Но я здоров, – говорит 501-й.

– Это решит медицина, – проговаривает 015-й, серьёзно и сосредоточенно наблюдая за своим пациентом.

– Хорошо, я готов ответить на вопросы.

– Приступим. – Врач откидывается на спинку стула, сцепляет пальцы на животе. – Ваше самочувствие?

– Отлично, – отвечает 501-й, поморгав.

Врач, прищурившись, с подозрением смотрит. Затем, выговаривая слова, спрашивает:

– Хотите ли вы что-нибудь рассказать?

– Нет, – с сомнением говорит 501-й.

015-й выжидает, чуть опустив голову и подняв брови.

– Да, – решается пациент. – Я был мёртв… и был в Системе. Там так… плохо. Это же не жизнь после смерти, это пародия, подобие, игра…

Он принимается рассказывать о том, что увидел. Врач, с серьёзным видом взявшись за подбородок, слушает, кивает. Его глаза всё так же прищурены.

– У меня вопрос, – говорит 501-й, закончив рассказ. – Я ведь уже попал туда… почему меня вернули?

– Это не в моей компетенции, – проговаривает врач, отведя руку в сторону. – Но по-моему, никто вас ни откуда не возвращал. Вы всё время были здесь, в больнице. А то, что привиделось во сне…

– Не сон, – возражает 501-й. – Я всё ясно осознавал, думал и…

– Это не имеет значения, – останавливает его врач, мотая головой. – Важно вот что: вы знаете, что такое «Человечество»? Не в глобальном смысле, конечно.

– «Человечество» – это преступная террористическая организация, ненавидящая прогресс, науку и Наставников. Они считают, что последние – инопланетные захватчики Земли и поработители людской расы…

– Ну-ну, – прерывает 015-й. – Термин из Системы. Скажите то, как вы сами понимаете, что это такое.

– «Человечество» – преступная… организация… – 501-й растеряно замолкает.

В комнате повисает напряжённое молчание. Его нарушает врач.

– Хорошо, – говорит он. – Вы когда-нибудь общались с представителем вида Человек Разумный?

– Да, – признаётся 501-й и рассказывает о встрече с баскетболистами.

– И как вам?

– Они… агрессивные.

– О, нет, – смеётся врач. – Обычная защитная реакция. Вы просто не вошли к ним в доверие.

– А зачем мне входить к ним в доверие?

– Ну, – пожимает плечами 015-й. – Чтобы узнать-таки, что же такое «Человечество»… – Он хитро глядит на пациента.

– Это что: проверка? – удивлённо спрашивает 501-й. – Я не состою в связях с преступниками!

– Ну-ну-ну, – успокаивает 015-й. – Какая проверка? Я всего лишь врач и задаю те вопросы, которые положены… Скажите, вы испытывали когда-нибудь гнев или хотя бы раздражение?

501-й понимает, что лицо его покраснело, пульс и дыхание участились. Как же это?..

– Нет, – твёрдо говорит он, – не испытывал.

– Если бы вы признались, я бы нисколько не удивился, а так… – Врач, нахмурившись, встаёт, медленно шагает в другой угол комнаты, сцепив руки за спиной. Подойдя к шкафчику, зачем-то открывает и закрывает дверцу.

– И всё же, – говорит он, обернувшись, – почему вы не защищались? Почему не нейтрализовали террориста? В ваших руках был «инструмент», что могло сойти за оружие. Мы просмотрели записи с камер: вы просто стояли и бездействовали.

– Я… – говорит 501-й. – Я не мог. Как будто что-то останавливало…

– Ну, позвольте. – 015-й вновь проходит по комнате, садится на стул, закинув ногу на ногу. – Как это: что-то останавливало?

– Будто внутри… – 501-й невольно закрывает ладонью солнечное сплетение.

– Внутри, значит. – Врач одной рукой поглаживает свою тонкую шею, смотря в потолок. – Известно, что вы до недавнего времени работали в Надзоре. Также известен инцидент с незарегистрированной девочкой, после которого мы с вами, как помните, встречались. Тогда вы так и не ответили, почему не смогли выстрелить…

Он смотрит так, будто знает, что это задевает 501-го. Внутри начинает закипать, что-то обжигающее.

– Я бы никогда не убил ребёнка.

Эту фразу 501-й где-то услышал… не может вспомнить, где. В каком-то старом фильме? Да и вообще, очень странны эти чувства, испытываемые к детёнышу homo sapiens. В первый раз вживую увидел ребёнка… 015-й прав: после того инцидента 501-й так и не смог внятно объяснить свои действия. Вспоминается, какая сумятица была в голове…

– Ну-ну. – Врач опускает взгляд. – Убить и нейтрализовать довольно разные вещи. Вы же сами прекрасно знаете, что, цитата: все незарегистрированные лица подлежат немедленной ликвидации. И причины вы, несомненно, тоже знаете: Вирус Сарса, «Человечество», терроризм…

– Я бы никогда, – с расстановкой говорит 501-й, – никогда не убил ребёнка.

– Вот это, – говорит врач, повторяя интонацию пациента и указывая на него пальцем, – мы и должны в вас вылечить.

Он встаёт, подходит к двери.

– Всё равно, – бросает 015-й через плечо, – за вас это сделал ваш напарник. – И уже выйдя в коридор, добавляет: – Вам даётся последний шанс. Наша Система – наверное, к счастью, – очень щедра на них.

Глава 6 Журавль

28 августа. Светлый Бор. Михаил Сергеевич.

Стены помещения обшарпаны. Старая синяя краска давно отошла и завернулась, местами виднеются рыжие торчащие кирпичи. Потолок затянут чёрной паутиной, но пол чистый – его плитка блестит. Помещение слабо освещается пыльной лампочкой без абажура, свисающей с потолка.