bannerbanner
Сталь и пепел. На острие меча
Сталь и пепел. На острие меча

Полная версия

Сталь и пепел. На острие меча

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
4 из 12

Честертон сдулся, словно шарик, из которого выпустили весь воздух. Покачал головой, пробормотав какое-то ругательство, пока Пирс настраивал видеокамеру на своем телефоне. После чего заговорил.

Список заговорщиков, как и ожидалось, был весьма впечатляющ. Это вполне ожидаемо. Пора действовать, его, наверное, уже ищут. Смысла хорониться больше не было.

В сопровождении Алонсо Роберт вышел на свежий воздух из затхлого и вонючего подвала. Набрал номер Джека Джонсона. Отставной генерал откликнулся через пару секунд.

– Да?! – пророкотал в трубке его бас.

– Отправляю интересный видеофайл, – не представившись, сказал Пирс. – Господин Джонсон, как посмотрите, жду вашего решения.

Советник президента по национальной безопасности перезвонил минут через пятнадцать.

– Ты совсем охренел, Пирс! Ты… ты похищаешь главу одной из крупнейших корпораций и выбиваешь из него показания! Потом сбегаешь, убив трех сотрудников Секретной службы, приставленных тебе для охраны!

– Ваше решение, сэр? – напрямую спросил Пирс, стоически выдержавший первый словесный натиск Джонсона.

Длинная пауза в трубке и сопение. Звоня по открытой и наверняка прослушиваемой заговорщиками линии, Роберт не оставлял генералу шанса проигнорировать полученные данные. Джонсон это понимал и поэтому был в ярости.

– Жди, тебя найдет мой человек… Ты один?

– Нет, сэр. Но это мои давние… э-э… товарищи.

– Понятно, мокрушники из числа шпионов… Отключай телефон, немедленно. И жди моего человека.

– Понятно, сэр. Я его знаю?

– Видел пару раз. В Сомали и Боснии.

Человеком от Джонсона оказался бригадный генерал морской пехоты Даррел Макловски. Появление колонны бронетехники на улицах Дейл-сити уже никого не удивляло. Наоборот, военные вызвали у обывателей вспышку энтузиазма и патриотизма. В условиях начавшейся криминальной войны армия была одним из столпов, на котором еще держалась Америка.

Было непонятно, почему вместо стремительного рейда вертолетов со спецназом и мгновенного захвата ключевых фигур заговора Джонсон предпочел отправить в Вашингтон длинную механизированную колонну, которая еле тащилась по девяносто пятому шоссе в сопровождении «Хаммеров» военной полиции.

– Макловски, я не понимаю, какой у вас точный приказ?

– Выдвинуться в Вашингтон, взять под контроль здание Сената, Министерства обороны, юстиции и внутренней безопасности, ФБР, Госдеп, Федеральный резерв. Дальше – ждать дальнейших распоряжений.

Челюсть Пирса отвисла.

– А задержание заговорщиков?

– На это будет отдельная команда, сэр. Генерал Джонсон приказал ждать особого сигнала.

«Вот старый вонючий перестраховщик! Что-то стал сдавать Джек, потерял былую хватку»

Медлительность Гиббса, Джонсона, Хаузера и, конечно же, вице-президента Беннета могла вызвать серьезные осложнения. Конечно, частные охранные структуры, на которые наверняка опираются заговорщики, и некоторые спецподразделения ФБР могли оказать сопротивление, но тягаться с целым батальоном морской пехоты они не смогут. С самого начала заговорщики планировали переиграть «старую гвардию» на аппаратном поле, выдавив из власти с помощью интриг и компромата. Сейчас стало понятно, что этот план летит псу под хвост, и заговорщики наверняка предпримут какие-то активные действия. Мало кому хочется быть арестованным в разгар таких событий по обвинению в заговоре, антигосударственной деятельности, терроризме. По таким статьям открывался прямой путь к изделию Гарольда Брауна…[4] Пирс сомневался, что друзья Честертона сдадутся без малейшего сопротивления.

– Сэр! Генерал! – в командирский отсек бронетранспортера заглянула губастая рожа сержанта Мэтлока. Сержант, не отрываясь от рации, поддерживал связь с авангардом и арьергардом колонны, не забывая прослушивать эфир.

– Сэр! – снова повторил Мэтлок, нервно облизывая губы.

– Чертовщина какая-то… Взрыв в Пентагоне, сэр. Над зданием клубы дыма и строительной пыли.

Пока Макловски беззвучно, словно рыба, вытащенная на берег, шевелил губами, Пирс все понял и глухо застонал. Затем вскочил, с треском ударившись макушкой о бронированный потолок отсека.

– Что, дождались, Макловски?! Дождались, мать вашу! Вот ведь «кожаные затылки». На хрен ваш правильный походный порядок?! Формируйте передовую группу и выдвигайтесь к зданию Гувера… При малейшем сопротивлении – огонь на поражение.

– Но, сэр, у меня приказ от…

– Очнитесь, генерал: где гарантии того, что те, кто отдавал вам приказ, еще живы?.. Да не сидите вы, как изваяние, Макловски!!!


В Москве известие о взрыве внутри здания Министерства обороны США произвело шокирующее впечатление. Никто подобного ожидать не мог. Стрелец больше всего на свете не любил неожиданностей.

– Что там за хреновина вообще творится? Кто-нибудь мне объяснит?

– Радиоперехват, а других источников информации пока нет, сообщает о взрыве внутри Пентагона. Как вы знаете, с началом войны часть наших спутников уничтожена, поэтому на данный момент снимков нет. Будут в течение часа… – Глава Службы специальной безопасности, генерал-лейтенант Ляхов, выдал первую дозу информации.

Следом отчитался начальник ГРУ. Его данные повторяли сообщение Ляхова. Ничего принципиально нового. Стрельченко почувствовал, что начинает закипать от злости. Глаза сузились, побелели костяшки на сжатых кулаках.

– Короче, никто ничего не знает! Одни домыслы и данные радиоперехвата… Еще непонятно, может, нас вообще дурят, как лохов.

Глава государства боялся. Боялся сильно, хоть и не показывал вида. Ситуация балансировала на грани термоядерной войны. Начавшись с обстрела непонятными боевиками русского приграничного города, война, словно лесной пожар, охватывала весь мир. И каждый день вероятность того, что одна из сторон нажмет на «большую красную кнопку», повышалась. С первых дней начавшейся Третьей мировой Руси удавалось удерживать инициативу в своих руках и наносить противникам чувствительные удары. Даже открытие второго фронта на Дальнем Востоке расклада сил не изменило. Пока не изменило, надо сказать.

Противники Руси словно помешались. Вслед за первыми выстрелами на польско-русской границе в стане НАТО начался бардак. Союзные генералы интриговали друг против друга, все вместе – против гегемонии США, воинские контингенты многих стран откровенно отлынивали от боя, предпочитая непонятные обходные маневры и отступления. Потом лопнул гнойник «мультикультурности» в самих США. Начавшись с выступления латиноамериканцев на юге США, межрасовая война уже охватила почти половину штатов, в том числе и наиболее промышленно развитые вроде Калифорнии и Техаса. То, что там творится сейчас, напоминает картины из стран третьего мира… Горящие города, вырезанные под «корень» фермы, толпы беженцев на дорогах. «Апачи», расстреливающие пикапы с боевиками. Уличные бои и бронетехника на перекрестках. Тут еще этот непонятный теракт в Вашингтоне!

– Меня интересует только один аспект. Американцы сейчас здорово напоминают мне крысу, которую загнали в угол. В детстве видел, как подобный пасюк прыгнул на огромную среднеазиатскую овчарку, пытаясь вырваться из западни. Так вот, сейчас американцы могут пойти на применения ядерного оружия…

– Нам есть чем ответить… – вставил свое слово министр национальной обороны.

– Это я знаю… Но провести остаток дней в бункере и лишать своих детей счастья дышать свежим воздухом… это в мои планы не входит, Седельников…

– Извините, господин президент, не то имел в виду. Мое мнение – в отношении нас они применять ядерное оружие не будут. Гибель войск в Европе – это мелочи по сравнению с всеобщим ядерным конфликтом. Если американцы и ударят, то по Ирану, к примеру… Чтобы показать нам, как решительно они настроены…

– Да… я такого же мнения, – наконец вставил Блинов. – Ядерный удар по нам не имеет никакого смысла, кроме быстрого самоуничтожения. Войну это не остановит…

– Зато может спасти армию Уолта и европейских союзников. Ограниченное применения ядерного оружия, например, с помощью «Томагавков», позволит американцам остановить наше наступление. Если к этому прибавить английское и французское ядерное оружие, получается серьезный удар.

Начальник Генштаба, покосившись на Седельникова, осторожно возразил ему:

– Нельзя забывать и Китай. Сейчас китайцы ошарашены и пока надеются на успех своей сухопутной операции. Но в будущем, если операция «Звездопад» пройдет успешно, китайцам ничего не останется, как попытаться устроить нам ядерный шантаж.

Стрельченко слегка хлопнул ладонью по полированной поверхности стола. Дискуссия стала ему откровенно надоедать.

– Блинов, Ляхов, Нестеров… Сутки на выяснение ситуации вокруг взрыва в Пентагоне. Кто, почему, зачем?.. Причем мне нужны не домыслы, а конкретные факты. Если это террористы – от арабских до мексиканских, то это одно, если конфликт элитных группировок, то это совсем другое. Мы не можем воевать, не зная, что происходит у противника. Для вас, господа разведчики, события в Калифорнии были неожиданностью. А оказалось – там все очень серьезно. Работайте.

Подробности событий в Вашингтоне пришли гораздо раньше, чем через сутки. Уже известно о гибели министра обороны, бывшего директора ЦРУ, Гиббса, заместителя главы ОКНШ, адмирала Робертса, еще нескольких высокопоставленных чиновников, включая директоров Секретной службы и Службы пограничного и таможенного контроля…

Министр внутренней безопасности США Роберт Пирс сидел в своем офисе на Небраска-авеню и заслушивал доклад Джона Пистоне – нового заместителя по разведке.

Джон – один из немногих в штате МВБ, на кого можно положиться. Тоже выходец из ЦРУ, выдвиженец ныне усопшего Гиббса.

– Джон, что там с прессой? Сделано коммюнике по особо буйным заговорщикам?

– Да. Салливан и Алан Берски допрошены и внесены в число погибших при теракте в Пентагоне.

Пирс ухмыльнулся. Здорово получилось. В последний момент. А он думал, узнав про взрыв, что все уже сорвалось. Ему повезло… Заседание в Пентагоне проводил Гиббс, а вот вице-президент Беннет и советник по нацбезопасности Джонсон в этот момент были у президента. Точнее, у его жены Мишель, которая вертела впавшим в прострацию Ричардом Обайя как хотела, подсовывая на подпись нужные бумаги.

«Не знаю, как так получилось, но нужные подписи они добыли, несмотря на противодействие главы Секретной службы Салливана… – размышлял Пирс. – Уговорили, что ли, ее вдвоем? Каким образом? Или взрыв в Пентагоне сыграл роль катализатора? Это выясню потом. Главное, что батальон морпехов получил наконец приказ брать всех, кто в списке… Глава CBP с отрядом спецназа пытался сопротивляться, но огонь автоматических пушек «бушмайстер» с бронемашин LAV-25 быстро эту попытку подавил. Надо было видеть рожи вашингтонских клерков, когда они увидели бронемашины, лупящие вдоль улиц ураганным огнем! Круче, чем в Могадишо, ей-богу…»

Населению радостно сообщили о прорыве в город крупных сил террористов, переодетых в форму силовых структур. На них же списали и взрыв в Пентагоне. Сейчас идут массовые аресты всех тех, на кого указал сначала Честертон, затем «экстренно выпотрошенные» Салливан и Берски. Большая чистка больного американского общества, о которой мечтали футурологи и которой боялись либералы, началась.

Глава 5. Польша. Окрестности Вроцлава.15 августа

– До Германии отсюда рукой подать. Всего сто тридцать пять километров по прямой. Только непонятно, почему немцы не дерутся как черти?

Начштаба двадцатой танковой бригады, полковник Слепнев, сплюнул на почерневший асфальт и потянулся за очередной сигаретой.

– А чем им драться-то? Разве что кулаками. Мы бундесвер еще в Украине два года назад потрепали здорово… Сейчас здесь добавили.

Слепнев согласно кивнул. Немцы действительно понесли очень тяжелые потери. Генералу Нерингу удалось затормозить рывок русских к Одеру неделю назад, но они заплатили за это слишком высокую цену. Наземные и воздушные соединения Германии буквально растаяли в боях, причем пополнить их было неоткуда. Немцы и вообще европейцы упорно отказывались служить. Десятилетия навязанного властями пацифизма вместе с разнузданной пропагандой, направленной на разрушение традиционного общества, сделали свое дело. Западная Европа сейчас здорово напоминала Римскую империю, на которую двигались небольшие, но сплоченные варварские племена. Мобилизация повсеместно была сорвана, на призывные пункты явилась едва ли пятая часть из ожидаемых запасников. Исключением была Польша, но массы резервистов нечем было вооружать. Мировой кризис бил очень сильно – одна за другой европейские державы сокращали свои военные расходы. После грандиозного провала операции «Гефест» в Украине с европейской самостоятельностью в военной сфере было покончено. Теперь, по задумке европейских генералов и политиков, воевать за них должны были американцы. Ненавидимые, проклинаемые, наглые, чванливые, но такие большие и сильные.

Поэтому армии ЕС стали придатком американского EUCOM и не торопились бросаться в бой, ожидая прибытия и развертывания мощного заокеанского контингента. При этом политики не оставляли надежду взаимно ослабить американцев и русских и попытаться вернуть старой Европе лидирующие позиции. Даже если ради этого придется пожертвовать «новой» Европой.

Нищие, коррумпированные и крикливые восточноевропейские страны всегда были для Брюсселя обузой. Они пожирали миллиарды финансовой помощи, ослабляя и без того шатающуюся европейскую экономику, попеременно оборачиваясь то на Вашингтон, то на Москву. Да и сами западноевропейские гиганты не верили друг другу. «Интеграция, единое европейское пространство» – это треп для парламентских трибун. На деле – своя рубашка ближе к телу.

Тем более что события развивались гораздо быстрее, чем планировали стратеги НАТО. Причем совсем не в пользу альянса. Численное превосходство сил союзников здесь играло скорее отрицательную роль. Каждый из союзных командующих тянул одеяло на себя, стараясь минимизировать потери своих солдат и свалить наиболее тяжелую и кровавую работу на соседа.

Немцы на этом и погорели – они слишком дисциплинированно исполняли приказы командования. В отличие от тех же французов или испанцев, которые старались в серьезные бои не ввязываться, чтобы сохранить силы для последующей игры в большую послевоенную политику. Немцы этого поля для маневра были лишены, хотя понимали: падет Польша – дорога в сердце Германии будет открыта.

Только современным немцам это безразлично. Главное, было бы пиво в холодильнике и свиные колбаски с картофельным пюре и тушеной капустой.

– Что с боеприпасами?

– Норма, командир. Проблема совсем другая нарисовалась, причем в полный рост.

– Дай угадаю, Слепнев. Пополнение?

– Так точно.

Громов от души выматерился. Наворотило дел руководство Руси, в свое время отказавшись от призывной армии! Нет, до первых крупных конфликтов профессиональная армия весьма хороша. А с политической и экономической точки зрения – даже необходима. Удалось трудоустроить массу молодых безработных, выполнить предвыборные обещания. Резко повысилось качество солдат и боевая подготовка. На порядок снизилась аварийность при эксплуатации дорогостоящей техники.

Все перевернули события в Украине. Нехватку бойцов в боевых подразделениях, возникшую после первых боев, пришлось срочно компенсировать за счет тыловиков и рекрутов из военизированной молодежной организации «Сварог». Понятно, что качество этого пополнения было ниже среднего. Тыловики вообще норовили уклониться от боев, молодняк, наоборот, в бой рвался, но нес серьезные потери.

С этим надо было что-то срочно делать, и призыв вернули. После яростных парламентских баталий и возмущения общественности, срок срочной службы установили в девять месяцев. Подготовка проходила по швейцарскому варианту, очень интенсивно. Только сделали это очень поздно, всего год назад. Не успели развернуть новую программу подготовки призывников на всю катушку. Вот и маемся теперь…

– А «свароги» чего?

– Эти хорошо подготовлены, только их слишком мало. Не больше пятой части из прибывших. Остальные вообще ни к черту. Хуже, чем «пиджаки» с «партизанами»… Б… многие даже «АК» в глаза не видели, а запись в военнике – «рядовой запаса»… Да и трусливые к тому же. На передок не загонишь. Уже случаи были: деньги предлагали, причем немалые, лишь бы в тылу отсидеться.

– А где других-то взять, Слепнев?! Других нет и не будет… Значит, так – распределяй новоприбывших равномерно в боевые подразделения. Чтобы везде понемногу. Их наши матерые быстро научат, как Родину любить надо… Никто из ветеранов не захочет из-за сосунков погибать, так что смотреть за ними будут.

– В бою это увеличит потери.

– Возможно. Деваться нам все равно некуда. Только у нас положение лучше, чем у противника. Как ни крути, у нас на Руси пацифизм и прочая педерастия не сильно развита. Народ у нас консервативный. Так что из толстого московского менеджера быстро можно солдата неплохого сделать. А вот из какого-нибудь левака парижского – не получится. Сколько ни бейся…

– Это точно. Командир, интересная ведь вещь: вот Россия, по сути, еще лет восемь назад, до Стрельченко, была феодальной страной по общественному развитию. Бояре неприкосновенные с одной стороны, холопы бесправные – с другой. И вот глядишь ты: все эти извращения, типа борьбы за права недочеловеков с их однополыми браками, у нас не прижились!

– У нас приживается только полезное, Слепнев. Вот выборы судей и приставов или свободная продажа оружия у нас прижились. Климат, наверно, суровый, жизнь тяжелая… Ладно, поговорили о ерунде – и хорош. Займись пополнением.

Провал американского контрудара с целью деблокирования окруженной Варшавы имел самые серьезные для союзников последствия. Выяснилось, что даже отборная американская группировка, многочисленная и хорошо оснащенная, не может ничего сделать с русскими. Тяжелые бои на флангах американского клина закончились с планируемым Генштабом результатом. Ослепленный и оглушенный электромагнитным импульсом противник сопротивлялся яростно, но с каждым часом сопротивление становилось все более хаотичным. Затем началось бегство. Лишившись воздушной поддержки, управления и снабжения, несущая тяжелые потери американская группировка стала рассыпаться на глазах. Слишком много отрицательных факторов сошлись в одной точке.

События внутри США, бои в Афганистане, Венесуэле, вторжение персов в Ирак, новая корейская война – все случилось за какие-то три неполные недели. Окончательно добила американцев дерзкая акция по захвату воздушным десантом Исландии. Теперь спешащие в Европу трансатлантические конвои подвергались яростным атакам русских ракетоносцев, получивших великолепную базу прямо под носом у США. Каждая тонна снаряжения или продовольствия, переброшенная через океан, становилась буквально золотой из-за огромного риска для кораблей. То же касалось и военно-транспортной авиации. Весь мир потрясла история с С-5 «Гэлекси», который вез в Европу помимо пополнения, груз микросхем для военной электроники и полевые радиостанции на весь американский контингент. Транспортник перехватили оснащенные системой дозаправки в воздухе «Фланкеры», вылетевшие на «свободную охоту» с авиабазы в Кефлавике. Беспечность тыловиков, отправивших такой ценный груз без должной охраны, вызвала очередной громкий скандал в Пентагоне и оставила действующую армию без современных систем управления… и надежды.

Громов уже четвертые сутки, несмотря на усталость, буквально кипел изнутри от возбуждения. Чувствовал, что враг, ранее такой многочисленный и сильный, уже надломлен. Наступая на левом фланге тринадцатого корпуса, двадцатая танковая бригада постоянно взвинчивала темп преследования, не давая натовцам привести себя в порядок и хотя бы попытаться организовать сопротивление. Дорожная сеть на западе Польши была развитая, и преследование противника часто шло по параллельным маршрутам без особых помех. Еще одной приятной новостью было изобилие американских полевых складов. Особенно радовали колоссальные запасы топлива и продовольствия, брошенные отступающими.

Подсчитав малую часть трофеев, доставшихся двадцатой танковой, Громов довольно присвистнул:

– Теперь до самого Берлина горючки хватить должно. Так по автобану и въедем. Прямо классика получается, как по учебнику…


У Верховного главнокомандующего силами НАТО в Европе, генерала Уолта на этот счет, правда, имелось несколько иное мнение.

Понимая, что выход русских на Одер с последующим неминуемым вторжением в Германию будет иметь для США и их союзников катастрофические последствия, Марк Уолт настаивал на немедленном применении ядерного оружия. Причем не только американцами, но и европейскими партнерами – французами и англичанами. Вашингтон, как обычно, медлил, в ОКНШ шли яростные дебаты на тему, чем тушить новые очаги Третьей мировой. Потом в Пентагоне кто-то взорвал бомбу, и Уолту намекнули, что сейчас ему придется рассчитывать только на собственные силы.

– Опирайтесь на шестой флот, Уолт. Для вас хорошие новости. Русские сняли с вашего фронта всю ударную авиацию и большую часть истребителей-перехватчиков и перебросили на восток. Так что у вас появился шанс остановить русских. Используйте ударную мощь ВМС, Уолт.

– Этого недостаточно, сэр.

Глава ОКНШ, адмирал Миллер, тяжело вздохнул. Видимо, Уолт был не первым, кто «жаловался на жизнь».

– Марк… Приказа на применение «большой дубинки» пока нет. Если ты об этом…

– Об этом, адмирал. Без ядерного ультиматума мы их не сдержим.

Миллер устало и как-то обреченно засмеялся.

– Думаешь, какой-то ультиматум их остановит, Марк? Их остановит хорошая трепка. Задай ее лезущим в Германию «иванам», может быть, они сами остановятся. Их силы не безграничны…

Уолт согласно кивнул. Резон в словах адмирала несомненно был. Несмотря на потери и предыдущие поражения, американцы были еще очень сильны. Русские же, нанося удары по союзникам, стянули в три четверти наличных сил в первый эшелон. Почти ничего не оставив во втором эшелоне и опустошив резерв. Много сил оттягивали на себя продолжавшие драться в окружении Варшава и Краков.

«Русские зашли с козырей, захватив инициативу и почти разгромив нас, – в который раз обдумывал положение Уолт, – но не учли наличие китайского фактора на своих восточных границах. Шанс сдержать русских есть, если перехватить инициативу на одном из участков фронта и заставить «иванов» растранжирить последние драгоценные резервы. Только как это сделать без поддержки ударов авиации и крылатых ракет, при отсутствии нормальной связи?»

Опереться на шестой флот, как оптимистично советовал Миллер, Уолту не удалось. Моряки сцепились с невесть откуда взявшейся русской эскадрой, возглавляемой единственным у «иванов» атомным авианосцем и несколькими крейсерами. Русский флот пытался оказать поддержку своей десантной группировке, сидящей в Исландии. Так что «Супер-Хорнеты» и прочие флотские вундерваффе, которые Уолт собирался применить в Польше, были заняты на полтысячи миль севернее.

Русские не собирались давать американцам время для передышки. Танковые колонны «Барсов», завывая турбинами, все глубже врезались в Польшу, оставляя союзникам слишком мало времени для ответного удара. Вместо изощренной тактической игры Марк Уолт предпочел нанесение нескольких встречных ударов в надежде на то, что один из них придется в уязвимую точку русского фронта. Толком организовать «иванам» ловушку у него не было ни времени, ни возможности.


– Кобальт! Кобальт! Обнаружена бронетехника противника.

– Отходит?

– Нет, Кобальт. Выдвигается к передовой. Это Long Knife. Бригадная группа первой кавалерийской…

– Они охренели? Без артподготовки? У них там что, мозговой карачун? Где наша разведка?!

От удивления Громов даже выбрался из тесного командирского «водника» на свежий воздух. Это просто не укладывалось в голове.

Разведка проспала. На это были веские причины, но кого это сейчас интересовало на передовой? Увлекшись преследованием бегущего и, как казалось, полностью деморализованного противника, русские войска напоролись на неожиданные встречные контрудары. Ради эффекта неожиданности командующий третьим американским корпусом генерал-лейтенант Коун даже пожертвовал артиллерийской подготовкой. Ход авантюрный, но весьма неожиданный – русское командование подобного не ожидало. Американцы откровенно блефовали, но игра того стоила. Отбрось малочисленные русские бригады от Одера обратно на восток – ситуация могла резко измениться в пользу альянса. Более того, союзники по НАТО узнали о нанесении контрудара только за два часа до его начала. Держали в секрете, опасались утечки информации.

– Кобальт. На связи Уран! Ответь Урану…

Понятно, штаб корпуса на связи… Через помехи голос Бородулина звучал глуховато… или Громову просто показалось:

– Собери свою бригаду в кулак, Кобальт. Восемьдесят четвертая механизированная попала под раздачу. Ее обошли с флангов, и теперь у тебя в тылу целая американская бригадная группа. А перед ней никого. Дорога в наш тыл открыта.

На страницу:
4 из 12