Сталь и пепел. На острие меча

– Возвращаемся в «зеленую зону»? – спросил Брайан, лениво растягивая слова.

– Нет. Сейчас звоним Кокрейну. Пусть пропуск для нас закажет. У меня задумка одна появилась.

– Какая?

– Никогда не поверю, что местные разведчики типа этого барана Аляви что-то знают про иранских коммандос. Надо потрясти Кокрейна: может, по тюрьмам сидят специалисты со времен Саддама. Вот их и надо выдернуть…

– Да, Луис. А голова у тебя работает как надо… Только слишком поздно. Никто из местных сейчас дергаться не будет. Все будут ждать, что мы навтыкаем персам по самое «не балуй». А мы, как я думаю, на такое сейчас неспособны.

Луис кивнул. Отбить нападение персов на чахлый постсаддамовский Ирак – у Америки не было никакой возможности! Вооруженные силы президента Курди находились в стадии формирования, боевой авиации и противовоздушной обороны не имелось вовсе. Тягаться с иранской армией в бою эта толпа, наспех обученная американскими, британскими, польскими, турецкими инструкторами, при всем желании не могла. Две наиболее боеспособные дивизии уже ввязались в бой с агрессором, хотя, если не прибудет помощь, итог этих боев будет однозначным.

А помощи ждать неоткуда. Из сил США в этом регионе – в основном спецназ, тысяча морпехов, несколько эскадрилий военно-воздушных сил и универсальный десантный корабль Boxer с «Харриерами» на борту. Причем морская пехота и универсальный десантный корабль готовятся к переброске на тихоокеанский театр военных действий.

– Мне плевать на персов. И на арабов… Требуется узнать и доказательно обосновать, кто устроил Третью мировую, и мы добудем доказательства. Даже если для этого придется взять штурмом тюрьму «Абу-Грейб» или здание Министерства обороны…

Рация в машине ожила.

– Это Кокрейн. Розетти, хитрый ты змей, давненько не виделись…

– Сделай мне и моим ребятам волшебный пропуск, Уорд. У меня к тебе интересный разговор.

– Естественно, санкционированный руководством? Директор Барнетта в курсе? – хихикнул Кокрейн.

– Уорд, тебе бы всё шутить.

Глава 2. Амурская область. Район Завитинска

Хорошие новости – редкость, особенно на войне. Поэтому, услышав о разгроме союзников в Польше и сдаче без боя Варшавы и Кракова, Артем недоверчиво покачал головой.

– Вот так запросто разгромили?

– Не запросто, майор. Но разгромили, это факт. Без электроники сейчас особо не навоюешь. Американцам «выключили свет» на сутки – этого хватило, чтобы основательно намять им бока.

Пшеничный промолчал и стал крутить в руке зеленое яблоко, яблоки лежали перед ним на ящике из-под 82-миллиметровых мин. Заменивший убитого в Хабаровске начштаба Филиппова майор Венедиктов здорово раздражал Артема. Гена Венедиктов прилетел в расположение Амурской пластунской бригады, отведенной после свирепых уличных боев на отдых, в поселок Князе-Волконское. До прибытия на фронт Венедиктов спокойно служил в территориальном полку, гоняя сопляков из «Сварога» по плацу. Потом его вместе с другими офицерами и сержантами полка запихнули в «Ил-76 ТД» и отправили сюда. На китайскую границу. Пополнять поредевшие ряды защитников Дальнего Востока. Понятно, что от такой неожиданной метаморфозы собственной жизни «территориальный» майор впал в шоковое состояние. Шок выражался в чрезвычайной болтливости нового начштаба. Не язык – просто помело какое-то.

– Откуда знаешь, Венедиктов? В Интернете, что ли, посмотрел? – не выдержал наконец Пшеничный, пружинисто вскакивая и пытаясь размять затекшие ноги.

Венедиктов надулся, словно ребенок, у которого отобрали шоколадку.

– Зачем же так, господин майор. Это официальные данные. Все об этом знают…

– Видимо, кроме меня… Извини, майор, некогда было, в Хабаровске с узкоглазыми махался. Ладно, Венедиктов. Что у нас с маршрутом выдвижения батальона к аэропорту? Давайте к делу.

По ходу выяснилось, что Геннадий Петрович Венедиктов не соответствует своему званию и тем более своей должности начальника штаба батальона. С таким маршрутом не батальоном управлять, даже стадо пасти нельзя…

– Вы воевали, Венедиктов?

– Так точно. В Казахской кампании.

– Должность?

– Командир комендантского взвода.

Все ясно. Пшеничный чертыхнулся. Неделю назад назначение на должность в пластунской бригаде неопытного тыловика было невозможно в принципе.

Пластуны отличались от обычной пехоты и даже спецназа повышенной «семейственностью». Вот, к примеру, Терской полк почти на девяносто процентов укомплектован жителями Ставрополья, причем многие либо земляки, либо вообще родственники, включая офицеров. Здесь, на Дальнем Востоке, при комплектовании бригады старались по максимуму соблюдать тот же принцип. Если не удавалось, в ход шли рекомендации и поручительство. За каждого новичка отвечал тот, кто его привел. А теперь?

Из-за потерь и войны на два фронта присылают всякую шваль. Без малейшего опыта, но с амбициями. Кто сказал, что на Руси народа много? Увидите такого теоретика – плюньте ему в рожу. Людей не хватает. Для большой войны – особенно. Вот сейчас мобилизацию объявили, уже две недели как… И что? Все норовят от фронта откосить. Суки…

Тут еще, как назло, общая стратегическая обстановка хреново складывается.

«Благовещенск китаезы взяли с ходу за двое суток, перемахнув через Амур на вертолетах и десантных баржах, – вспоминал Пшеничный. – Силенок у наших не хватило, чтобы этот город защитить. Это же не Хабаровск… А за Благовещенском – местность, открытая для танков, вполне проходимая. Вот узкоглазые нашим и врезали. От души, так сказать, навернули. Наши – врассыпную, а китайцы – вперед. Короче, транспортный узел Белогорск желтомордые взяли в тот день, когда меня чуть в подвале не завалило, Транссиб перерезали и рванули дальше, двумя колоннами. Одна на запад, к Свободному, другая на восток, сюда, к Завитинску. Дальше все было еще хуже.

Китайцы прорвались к Борзе, вот-вот попрут дальше и возьмут Читу. Вот это уже – звонок для Москвы. Даже не звонок – набат. С падением Читы весь восток Руси будет отрезан, словно ножом гильотины. Желтолицые все рассчитали с запасом, перерезая коммуникации в нескольких местах сразу. У Читы, Белогорска, Тынды…»

Пшеничный повернулся к начштаба спиной и пошел к пластунам. Надо было поднять настроение ребятам, рассказать парочку сальных анекдотов и беззлобно поругать за раздолбайство. Хоть чем-то занять свой мозг, отогнать мрачные мысли.

Помимо китайцев, прущих, словно бессчетная стая леммингов, доставали американцы. Чем дальше, тем сильнее доставали. Их морская авиация и крылатые ракеты методично, день за днем лупили по Транссибу, БАМу, штабам, аэродромам, полкам ПВО, месторождениям нефти, газа и радиолокационным станциям. Атаковали изощренно, с фантазией, постепенно выбивая тылы Восточного ОСК. Страшная смесь – китайская пехота и воздушно-космическая мощь США. Тьфу… Влипли, как куры на ощип.

Хотя, конечно, есть и хорошие новости. Вот в Европе американцам и европейцам, говорят, накостыляли. Вряд ли этот Венедиктов врать будет. Артему вспомнились похороны Филиппова. Без воющей меди военного оркестра, в братской могиле на окраине Хабаровска.

Вдова Филиппова, Светка, даже не кричала и не плакала – она тихонько подвывала, словно побитая собака, постарев за какие-то сутки лет на десять. И этот стонущий, тихий вой жег душу Пшеничного, словно напалм.

– Господин, майор! – остановил Артема окрик сзади. Его нагонял Венедиктов.

– Что вам?

– Мне непонятна ваша позиция по маршруту выдвижения.

– Что тут непонятного? Вы наделали кучу ошибок. Здесь не маневры и не плац-парад, Венедиктов. Здесь фронт. На должность начштаба батальона вы не подходите.

– Меня на нее назначили в штабе бригады!

– Знаю. Вы этой должности не соответствуете. Это поправимо. Отправляйтесь и принимайте вторую сотню. Там опытные взводные, они вам помогут быстро разобраться в ситуации. Исполняйте.

– Вы… не имеете права! – заорал Венедиктов, делай шаг вперед.

– В боевой обстановке – имею. А после боя можете писать по инстанциям. Жаловаться на мой произвол. Если переживете бой, конечно. Принимайте сотню у лейтенанта Лузгина. Через полчаса я подойду и представлю вас бойцам лично.

Лузгин будет недоволен смещением с должности, но деваться некуда. Тылового майора надо засунуть в пекло, пусть поймет, что значит армия. Ребята во второй сотне лихие, почти все – местные, амурские. Самодурство нового сотника, если что, оценят быстро. Чужаки и белоручки в пластунах не задерживаются…

Но без начштаба тяжело… надо из взводных на время кого-то в штаб забрать… Вот Крупнов из первой сотни. Парень толковый, даром что горячий больно. Но ничего, перетопчемся.

К комбригу генералу Кологриву Артем прибыл с опозданием на три минуты, за что получил нагоняй.

– Пшеничный, вы что, на курорте? Почему все вынуждены вас ждать?

– Извините, господин генерал. Сами знаете, дороги…

Кологрив лишь махнул рукой. Проходи, мол. За военную декаду генерал здорово изменился: тени залегли вокруг глаз, лицо осунулось, посерело. В уличных боях пластунская бригада потеряла больше четверти от первоначального состава. Если бы не помощь гренадеров, прикрывших отход пластунов, вряд ли кто вырвался бы из залитого кровью Хабаровска. Но – вырвались. Отошли к Князе-Волконскому, вернее, в леса рядом с ним. А потом смотрели на чудовищное зарево пожара над столицей русского Дальнего Востока. Сутки на отдых, еще десять часов на переброску к Благовещенску.

– А как же Хабаровск? – спросил тогда Артем у своего коллеги, командира первого батальона, подполковника Каракозова, толкового пластуна с хорошими связями в штабе ОСК.

– Никак. Хрен с ним… Главкому Лисицыну виднее. Думаю, китайцам сейчас надо не шампанское открывать, а гробы заказывать…

Амурских пластунов перебрасывали под Завитинск на вертолетах «Ми-8МВТ-55» из приданного бригаде триста шестьдесят четвертого вертолетного полка и древних «Ми-6», наспех перекрашенных в пятнистый камуфляж.

– Откуда эти монстры? – спросил Артем пожилого прапорщика, не по погоде облаченного в теплый бушлат.

– Хе… Вестимо, откуда. Из «Арктик-авиа» с Таймыра перебросили…

– А долетит?

– Не боись, казак. Если не развалится, то долетит, – оптимистично пообещал прапор.

Кое-как этот птеродактиль времен холодной войны донес бренные кости Пшеничного и его поредевших пластунов до окраины Завитинска, где он влился в нестройные толпы вооруженных мужчин, оккупировавших окрестные леса.

Кого здесь только не было. Привыкший к «сборной солянке» в пятнадцатом армейском корпусе, дравшемся у Хабаровска, Артем, увидев «завитинский зоопарк», чуть не «выпал в осадок». Помимо привычных глазу мотострелков, танкистов, гренадеров и «глухарей», среди деревьев щеголяли увешенные оружием ополченцы, солдаты и сержанты железнодорожного полка и даже экзотический спецназ какого-то силового ведомства с невиданным зверем на шевроне. И что удивительно: кто-то этим «зверинцем» еще и командовал.

Что еще поразило Пшеничного – так это толпы беженцев. Женщины, дети, старики – все бледные, замученные, уставшие… Кто от самого Благовещенска бежал, из-под носа у китайцев. Особенно поразил Артема мальчонка лет пяти, который брел по грязной обочине, сжимая в одной руке плюшевого поросенка, а другой держась за рукав куртки толстой пожилой тетушки. Артему врезались в память белые от напряжения детские пальчики, вцепившиеся в ткань куртки. Казалось, нет в мире силы, способной оторвать детскую ручонку от потрепанного обшлага. У пацаненка были уставшие глаза, как у старика, повидавшего в жизни всякое…

Кологрив поднял руку, призывая к абсолютной тишине, и подошел к карте, усеянной разноцветными значками.

– Господа офицеры, готовьтесь запоминать и записывать. Включите лэптопы. Но для начала – общая оперативная обстановка на сегодняшний день. Начнем с хороших новостей.

– Первое. В Европе, как многие уже слышали, произошел резкий перелом в нашу пользу. Объединенная группировка войск НАТО разбита и отступает. Для нанесения ударов по морским коммуникациям наш десант захватил Исландию. Там сейчас развертывается ракетоносная авиация и силы ПВО. Уже атаковано несколько американских конвоев – результаты признаны блестящими.

– Извините, господин генерал, это значит: скоро сюда прибудет помощь? – Командир третьего батальона, майор Поляков, прервал Кологрива.

– Это означает, Поляков, ровно то, что я сейчас сказал. Помощи в ближайшие дни не будет. За исключением воздушной поддержки. Все боеспособные части ВВС стягиваются сюда, на восток. И на том спасибо, как говорится. Вторая хорошая новость – в США началась полномасштабная гражданская межрасовая война. Так что первая американская дивизия морской пехоты вряд ли в ближайшее время окажется на Камчатке или Сахалине. Это значительно облегчает нашу жизнь. С их морской и тактической авиацией, терзающей наши тылы, будем надеяться, справятся переброшенные с запада истребители.

Генерал с жадностью отпил воды из стакана.

– Третье. Наступление НОАК – Народно-освободительной армии Китая – на Приморском и Биробиджанском направлении отбито. С тяжелыми потерями для противника. Гвардейцы пятого корпуса, под Бикином, зажали в кольцо танковую и механизированную дивизии тридцать девятой армейской группы и уничтожили. Так что, господа, Приморье выстояло…

Офицеры, сидящие в штабной палатке на раскладных стульях, оживились. Значит, не все так плохо, как кажется после бойни в Хабаровске.

– Теперь о хреновом, господа. Сложилось критическое положение здесь, в Амурской области, и в Забайкальском крае. Китайцы вбили в нашу территорию два стальных костыля и постепенно наращивают силы, несмотря на круглосуточные действия нашей авиации и удары оперативно-тактических комплексов. С Забайкальем разберемся позже, первая задача – Завитинск. Если китайцы прорвутся здесь, в восточном направлении, сдержать их будет некому. Но самое плохое в этой ситуации – что сдержать мы их не можем. Нас просто раздавят.

Зловещая тишина… Артему показалось, что он слышит, как стучит сердце каждого, сидящего рядом. И его собственное тоже. Напряженно так, словно барабан. Бух-бух-бух…

– Сдерживать китайцев мы не сможем, поэтому ударим сами. Других вариантов не просматривается. Если китайцы полностью развернут свой второй эшелон и подтянут реактивную артиллерию, нам точно крышка. Поэтому Амурская пластунская бригада с этой минуты начинает подготовку к обходному маневру в южном направлении от Завитинска. Задача, как обычно, самая простая. Расчистить дорогу танковой бригаде, выбить противотанковые средства противника, корректировать огонь артиллерии.

– Какой танковой бригаде?

– Третьей гвардейской, что прячется в шести верстах отсюда.

– Но, господин генерал… Третья бригада в Приморье…

– Нет, она здесь. Или почему вы, пластуны, до последнего держали Хабаровск? Вы обеспечивали переброску бригад пятого гвардейского сюда, под Завитинск.

Артем покачал головой. Вот как ларчик открывается… Пятый гвардейский корпус – самое боеспособное армейское объединение к востоку от Урала. Лучше всех оснащенное и обученное. Эти ребята быстренько «нагнули» китайцев в Приморье и отправились сюда. А для переброски сюда гвардейцам был необходим хабаровский железнодорожный узел, прикрытый ЗРК – зенитным ракетным комплексом. Вот поэтому город и держали. Что же, гвардейцы переброшены вовремя, а цена… Цена, если победим, будет несущественной. Как ни цинично это звучит.

– Теперь внимание, господа пластуны. Бригада получила боевую задачу – обойти Завитинск с юга двумя батальонами, оседлать трассу Р-464 и железную дорогу. Выставить заслон и оттянуть на себя часть сил неприятеля. Остальные силы бригады выдвигаются к Камышинке и южной окраине Завитинска. Китайцам придется попотеть, чтобы обойти наши заслоны. Их поджимает время – вряд ли они будут пытаться вас подавить огневой мощью, как в Хабаровске. Скорее всего, предпочтут обойти, сманеврировать. Прорваться через Райчихин к Бурее. Или по федеральной трассе «Амур» обойти Завитинск с севера. Второй вариант – предпочтительнее. Федеральная трасса идеально подходит для выдвижения механизированных колонн, это не до Буреи ковылять. Атакующие китайцы будут для вас как на ладони. Первая задача – корректировка ударов нашей артиллерии и авиации. Вторая задача – не дать китайской легкой пехоте прорваться на помощь своим бронетанковым силам. Две тактические группы будут волнорезами. Когда за основные силы китайцев на федеральной трассе примутся танковые бригады, мы должны удержать позиции. Они потребуются для контрудара. И вот еще… Опасайтесь китайского спецназа, господа. По данным разведки, в Белогорск прибыл отряд «Меч Востока» численностью до батальона. Ожидается, что эти меченосцы окажутся здесь, под Завитинском. С той же целью, что и вы. Расчистить дорогу своим танкам. Так что держите ушки на макушке.

Разбившись на сотни, взводы, навьюченные оружием и снаряжением, словно мулы, пластуны приближались к цели под моросящим августовским дождиком.

– Кедр, Кедр, это Ель.

Головной дозор капитана Грудина дает о себе знать. Значит, противник обнаружен: просто так дозор на связь выходить не будет.

– Кедр, обнаружена легкая бронетехника и пехота. Силой до батальона, идут колонной.

– Принял.

Трехосные бронемашины WZ-551, колесные истребители танков PLT-02, облепленные фигурками пехотинцев, неторопливой змеей ползли по узкому разбитому шоссе в направлении Завитинска. Возглавляло колонну несколько бронетранспортеров с «рогами» системы электронного подавления. Рядом с машинами, крутя головами во все стороны, шлепали по обочине китайцы. Понятно, инженерная разведка – с них и начнем.

– Командир, смотрите, что за фигня?

Пшеничный глянул на экран монитора системы управления малоразмерного дрона Zala, пролетающего сейчас вдоль колонны. В ее хвосте двигалось два десятка необычных колесных машин, издалека похожих на лесовозы.

– Б… это, похоже, самоходные гаубицы… На колесном шасси. Значит, цели меняются. Пропускаем колонну вперед, затем бьем в хвост. Выбиваем гаубицы. С махрой разберемся позже. Это явно не спецназ, справимся без труда.

Китайцы торопились: их разведка вскрыла наличие у русских крупных танковых соединений, переброшенных с востока. Теперь надо было быстро захватить несколько параллельных федеральной трассе ключевых позиций, обеспечить выдвижение танкового клина НОАК. Поэтому генерал Лю Ван отправил колонну сто семидесятой механизированной бригады вперед, не дожидаясь результатов авиационной и радиоэлектронной разведки. Началась смертельная гонка по времени: кто успеет раньше, тот и победит.

Залп из «Шмелей» выглядел красиво. Словно в амурском лесу завелся сказочный дракон из китайских легенд. Гаубицы SH-1 одна за другой исчезали под вспышками ударов, наносимых из окружающего дорогу подлеска. Прежде чем идущие в центре бронетранспортеры успели обрушить на подлесок шквал огня из автоматических пушек и тяжелых пулеметов, по ним стали бить РПГ. Каждый второй пластун тащил на себе тубус РПГ-26 «Аглень», поэтому залп получился сплоченный и точный.

Через пару секунд сильная стрельба началась во главе колонны.

– Сотня Венедиктова ударила! – Пшеничный глянул в бинокль.

После тупого кошмара уличных боев нападение на колонну было настоящим подарком. Именно на это амурских пластунов и натаскивали. Точный огонь «Абаканов» косил мечущуюся китайскую пехоту, бронетранспортеры взрывались от попадания реактивных гранат.

Побоище завершила артиллерия, точнее, отдельный реактивный дивизион «Ураганов» пятиминутным огненным шквалом разметал остатки механизированной колонны.

Через несколько секунд за спиной у пластунов в тридцати километрах раздался неясный, но хорошо знакомый гул. Танковые батальоны «Барсов» третьей и двадцать первой гвардейских бригад начали выход на позиции для последующей атаки. Операция «Звездопад» началась.

Глава 3. Борт CVN-70. Восточно-Китайское море. 14 августа

Если когда-нибудь будет составлен некий список под названием «Идиоты, изменившие мир» или «Дураки, потрясшие вселенную», то помимо уже ранее описанного Хорхе Эль Озо Наварро туда войдет еще один персонаж. В отличие от полуграмотного отморозка и психопата Наварро, у которого перемкнуло мозг на мексиканской границе, этот анонимный персонаж происходил из хорошей семьи, был отлично образован и, может быть, действительно изменил бы когда-нибудь вселенную. Но этого не произошло. Из-за маленькой ошибки, повлекшей за собой большие последствия…

Так или иначе, лейтенант-коммандер Элрой Манкузо был свидетелем того, как анонимный оператор самолета с системой ДРЛО – дальнего радиолокационного обнаружения – из-за своей тупости переписал историю.

Стальная глыба авианосца CVN-70 «Карл Уилсон» неторопливо пенила волны Восточно-Китайского моря в ста пятидесяти милях севернее острова Чеджу, ожидая наступления долгожданного вечера. Как стемнеет, опять с ревом начнут взлетать с палубы напичканные бомбами и ракетами палубные истребители-бомбардировщики Hornet и Super Hornet, направляясь на север, где лежала цель их полета, такая непонятная и такая холодная – Русь. Ночные вылеты давали больше шансов выполнить боевую задачу и избежать ненужных потерь от ответных действий русских ЗРК и истребителей.

– Сегодня цели снова в районе Владивостока. – Командир семнадцатого палубного авиакрыла ВМС США капитан[2] Питер Хеллер кивнул на огромный экран. – Первоочередные цели: две РЛС – радиолокационные станции для ракетоносной авиации русских. Надо ослепить «Бэкфайры», от них очень много неприятностей. РЛС прикрываются «Гладиаторами» и, как всегда, «Фулкрумами» и «Фланкерами»… Думаю, будет жарко.

В тактическом центре авианосца наметилось оживление. Пилоты всех четырех ударных эскадрилий авиакрыла переглянулись, потупив глаза. Мало кому хотелось опять испытать на себе мощь зенитных ракет и перехватчиков русских ВВС.

Заместитель командира Strike Fighter Squadron-22 Манкузо неслышно, себе под нос, выругался. Трусом, как и большинство пилотов, Элрой не был, но и самоубийцей тоже. Слишком тщательно продуманной была система русской противовоздушной обороны, и подавить ее, несмотря на беспрерывные атаки крылатых ракет и ударных самолетов, не удавалось. Более того, оборону не удавалось даже ослабить. Зенитно-ракетные комплексы, истребители и боевые корабли составляли единый комплекс противовоздушной обороны, устойчивый даже к комбинированным воздушным атакам. Вполне возможно, дело спасли бы подразделения спецназа или ядерное оружие, но здесь Манкузо командующему флотом адмиралу Ричарду Хаттону был не советчик.

Отправляясь сюда, в воды Восточно-Китайского моря, Элрой был уверен, что война закончится победоносно и очень быстро. Как все красиво выглядело на интерактивной карте будущего театра военных действий, продемонстрированной пилотам на морской базе «Коронадо»! Две авианосные ударные группы, в каждой по два атомных авианосца, словно клещами, с юга и севера, охватывают русский Дальний Восток и вместе с крейсерами и подводными лодками методично его «избивают». Но с самого начала все пошло наперекосяк.

Вместо четырех авианосцев оказалось только три. Ветеран ВМС, «Честер Нимиц», едва прибыв к берегам Японии, был отозван обратно, в США, ослабив мощь будущих ударов ровно на четверть. Затем взбрыкнули япошки. Эти вечно хитрящие, изворотливые представители желтой расы, видимо, ведут двойную игру… Едва в ночь с 27 на 28 июля три палубных авиакрыла вылетели на бомбежку русских, как япошки закатили истерику главе Госдепа Хиллари Клейтон. Мол, мы в войне не участвуем, так какого болта бомбардировками руководят из японской Йокосуки?

Госдеп послал япошек к их японской матери. Те вроде успокоились, но через трое суток русская атомная многоцелевая субмарина, не выходя с военно-морской базы, отстреляла по «Джапсам» четыре КР SS-N-26 Strobile. Одну ракету перехватили японские истребители, три штуки упали именно туда, куда метили русские. Возле ядерных электростанций и хранилищ промышленных химикатов. Хорошо еще, что ракеты были без боеголовок. Пугали «иваны» япошек… Но эти самураи недоделанные устроили такой концерт по дипломатической линии… Короче, пришел из Вашингтона приказ в японские порты не заходить, от греха подальше. Адмирал ван Бюйтен, коммандер седьмого флота[3], говорят, орал на столичных дипломатов так, что связки посадил. Мы, говорит, Вторую мировую выиграли или япошки? А те в Госдепе на своем стоят: мол, сваливайте с Йокосуки, пока япошки вас силой не выперли…

На первый американский налет русские немедленно ответили массированным пуском ПКР по авианосным группам. Первые потери сразу шокировали как командование, так и рядовых моряков. Одно дело – стрелять «томагавками» издалека по незащищенным объектам, другое – ждать, когда подобравшийся ракетоносец «Туполев» или субмарина типа «Оскар» угостят тебя крылатой ракетой. Причем русские старались не выходить из-под противовоздушного «зонтика», в случае опасности немедленно скрываясь за невидимым зенитным редутом. Попытки перехватить уходящие после ударов «Бэкфайры» наталкивались на яростные контратаки русских истребителей.