Сталь и пепел. На острие меча

Пятого августа двадцать вторая эскадрилья столкнулась с «Фланкерами», пытаясь пробить дыру в русской ПВО и уничтожить авиазавод в Арсеньеве. Пять «Хорнетов» навсегда остались догорать на поросших лесом приморских сопках. С тех пор пилоты семнадцатого авиакрыла зареклись встречаться с русскими истребителями, особенно над их противовоздушными позициями, предпочитая работать по наземным целям. Тоже опасно, но шансов уцелеть самому и выполнить задачу гораздо больше.

В мире тем временем события менялись со сверхзвуковой скоростью. Иран вторгся в Ирак, его танковые колонны выходили к Эль-Насирии, обходя Басру с двух сторон. Следом китайцы вторглись в Центральную Азию, прорываясь к Ташкенту и Душанбе. Русские в стороне не остались и открыли еще один фронт, врезав стратегическими бомбардировщиками и тактическими ракетами по китайским экономическим объектам и научно-исследовательским центрам. Китайцы словно взбесились и обрушились на русских всей своей азиатской мощью.

– Сэр, надеюсь, китайцы здорово наваляли «иванам»? Нам теперь будет полегче летать? – Лейтенант из соседней эскадрильи Юджин Прист поднял палец.

– Напрасные надежды, Прист. Все получилось наоборот: «иваны» хорошенько вздрючили любителей панд. От китайской противовоздушной обороны за двое суток осталось одно название. Новых самолетов, уровня F-16 и F-18, у китайцев мизер, в основном старье со времен Советов. К тому же модернизированное собственными кривыми ручонками. Достойные самолеты – это русские и израильские копии. «Фланкеры» и «Лави». Но их мало – для «иванов» не помеха… Русские применили свою стратегическую авиацию и смешали авиабазы и командные центры китайских ВВС с землей. Так что, энсин, не стоит обольщаться. Да вот еще… теперь русские истребители и бомбардировщики шастают вдоль западного побережья туда-сюда. Надо выделить combat air patrol из двадцать второй эскадрильи. Может, кого перехватим.

– Почему CAP будут выделять из моей эскадрильи? – Коммандер Локвуд, непосредственный командир Манкузо, возмущенно приподнялся со своего места.

– Успокойтесь, Локвуд! – махнул рукой Хеллер.

– Ваша двадцать вторая отлично выглядит и понесла меньшие потери по сравнению с коллегами. Так что формируйте патруль и подымайте его в воздух. «Ястребиный глаз» лейтенанта Пайпера будет вас поддерживать и наводить. Все, отдыхайте.

Четверка F/A-18 скользила в небе, разбившись попарно, словно хищные птицы, выслеживающие добычу. Чуть сзади летел, вращая свою тарелкообразную антенну радара, E-2C «Хокай», прощупывая окружающее пространство электронными щупальцами.

Элрой Манкузо, слушая вполуха монотонный голос оператора самолета ДРЛО, докладывающего воздушную обстановку, думал о своих родных. Как тяжело воевать, когда не знаешь, что с твоей семьей.

Манкузо, как и большинство офицеров морской авиации США, вырос в весьма обеспеченной калифорнийской семье. Мать трудилась бухгалтером в одной из голливудских студий, отец, инженер-электроник, тоже работал на «фабрике грез». Денег у Манкузо было более чем достаточно, и Элрой, как и его старший брат Пол, ходил в престижную частную школу в Беверли-Хиллз. Впереди было много открытых дверей, но Элрой выбрал флот. Неожиданно в первую очередь для себя. Всему виной был старший брат. Задира Пол всегда был здоровее, крепче, агрессивнее и успешнее худощавого Элроя, настоящий лидер и кумир девчонок. Придурок Пол не нашел ничего лучшего, как податься в морскую пехоту, сбежав в академию ВМС, сказав напоследок несколько язвительных слов в адрес младшего брата в присутствии общих знакомых. Дело чуть не дошло до драки между братьями, и Элрой публично заявил, что утрет нос Полу. Едва дождавшись нужного возраста, он тоже отправился в Аннаполис, невзирая на возмущение родителей, твердящих, что вырастили вместо нормальных детей солдафонов…

Элрой усмехнулся. Сколько лет прошло с тех пор? Почти пятнадцать… Задира Пол Манкузо ныне подполковник, командир батальона второй экспедиционной дивизии морской пехоты. Ветеран Афганистана, Венесуэлы и Ирака… Женат, двое детей… Отличный дом, крепкое хозяйство. А Элрой как был, так и остался раздолбаем, хоть и получившим погоны лейтенанта-коммандера. Со взрослой жизнью его связывало только наличие спорткара «Мустанг» 1971 года выпуска и хорошая квартира недалеко от Норфолка, куда можно было затаскивать цыпочек.

– Дакота, Дакота, четыре высокоскоростные цели. Юго-восток… – В наушниках забился голос оператора «Хокая».

– Идентификация целей, Индиана? Дистанция? – отозвался Элрой, настраиваясь на возможную схватку.

– Дистанция – триста пятьдесят миль… Цель, вероятно, «Фланкер». Дакота, это «Фланкер»…

– Снижаемся, атакуем после сближения. Бьем издалека, с максимальной дистанции, без сближения.

Манкузо сцепил зубы. Поганые язычники, северные дикари. Их летающие радары, громоздкие гиганты «А-50», сейчас далеко. Ублюдки идут налегке, отбомбившись по китайцам. Сейчас «иваны» не ожидают атаки со стороны моря. Знают, что мы отдыхаем перед ночной атакой. Пришла пора жатвы…

Полковник Мэй Ланьфан, командир авиагруппы единственного китайского авианосца «Ши-Ланг», даже толком не успел понять, откуда пришла сверхзвуковая смерть. Очень быстрая и очень точная. Все его внимание было поглощено наблюдением за экраном бортовой радиолокационной станции Type-147X. Ланьфан ждал русских. Ради этого он поднял с палубы четыре истребителя и отправился в дальний поиск. Новейший китайский авианосец наверняка окажется приоритетной целью для вездесущих русских бомбардировщиков. Надо было упредить их удар, встретить на дальних подступах. Полковник заметно нервничал на первом, настоящем боевом вылете. Мысли и образы лезли в голову, мешая сосредоточиться. Еще здорово мешали сосредоточиться три маячивших южнокорейских фрегата, растянувшихся в одну линию и наблюдающих, словно шакалы, за походным ордером китайского авианосного соединения. Исполняют приказ своих американских хозяев. От них сейчас можно ожидать любой пакости.

Полковник неслышно вздохнул… Где и как ошибся Генштаб, разведка, партия, что все пошло наперекосяк? Русские оказались гораздо сильней, чем ожидалось. А также хитрее и подлее.

Русские подловили китайскую авиацию на аэродромах, выбив в первый день большинство современных истребителей «Су-27», «Су-30МКК» и J-10 прямо на бетонных ВПП. Забили помехами радары и протолкнули сквозь образовавшиеся щели противовоздушной обороны крылатые ракеты «Х-555» и «Х-101». Этого хватило, чтобы к утру многие полки китайской авиации существовали только на бумаге.

J-11B хоть и были копией русского «Су-27», хоть и были собраны китайцами, но проблем с внезапным отключением двигателя или БРЭО при взлете с палубы пока не возникало. Каждую машину собирали под присмотром русских инженеров в шальные девяностые годы, когда еще КНР и Россия считались «немножко друзьями». На том и спасибо, как говорится.

Сейчас же шел форменный погром Китая. Захватив господство в воздухе, русские планомерно начали долбить по стратегическим и экономическим объектам, разрушая основы китайской экономики. Одной из первых целей русских стали заводы авиационной корпорации в Шэньяне. Теперь там вместо новеньких корпусов и лабораторий – руины и месиво из бетона и стальной арматуры.

От мыслей полковника отвлек резкий, почти истерический сигнал системы предупреждения о радиолокационном облучении. Индикаторы вспыхнули красным, на экране бортовой РЛС, радиолокационной станции, появились стремительно приближающиеся точки.

Головки самонаведения четырех ракет AIM-120С-7 мгновенно захватили цели, рванувшись к обреченным китайским истребителям. Ланьфану и еще одному пилоту, майору Симэню, повезло. Они чудом успели сманеврировать, уклониться от первых смертоносных светлячков. Развернувшись, они попытались атаковать неизвестного противника, но еще две ракеты, вылетевшие навстречу, не дали им этого сделать.

J-11 тряхнуло, словно ребенок трясет погремушку. Один из двигателей заглох, система предупреждения уже не орала – визжала на предельно высокой ноте. Чувствуя, что тяжелая машина теряет управление и с ужасом наблюдая за очередным быстро приближающимся светлячком, полковник рванул рычаг катапульты.

Уже окунувшись в воздушный поток, Мэй Ланьфан увидел яркую, подобную солнечной, вспышку, быстро становившуюся черной кляксой. Через несколько минут полковник увидел зеленоватое море, оранжевый спасательный плотик и разбросанные по поверхности воды островки горящего топлива.

– Цели поражены, Дакота. Отличный результат, как в фильме «Лучший стрелок».

Стремительная атака американцев, уничтоживших все четыре китайских J-11B, не прошла незамеченной на фрегате FF-959 «Бусан» ВМС Кореи. Командир фрегата Ли Чхон Дже от удивления присвистнул и повернулся к своему помощнику.

– Немедленно связь со штабом флота. Быстрее, черт побери, что вы копаетесь! – сорвался на крик Ли Чхон Дже.

Штаб первого флота отозвался мгновенно. Вместо обычного офицера на связь вышел сам командующий, контр-адмирал Пак Чи Сон.

– Отправьте вертолет к месту падения. Если есть возможность, спасите уцелевших. Осторожнее, Ли Чхон, нервы у всех на пределе. Из-за ковбойской привычки американцев сначала стрелять, а потом думать у нас могут быть большие проблемы.

Нервы действительно были на пределе. Последние три месяца весь корейский флот от эсминца до последнего сторожевого катера находился в море. «Большие маневры» флота КНР в Восточно-Китайском море, начавшиеся еще в мае, держали вооруженные силы Южной Кореи в постоянном напряжении. Континентальные собратья также вели себя предельно агрессивно, постоянно вторгаясь в воздушное пространство непризнанного государства и нарушая морскую границу. Ходили упорные слухи о диверсантах с севера, якобы высаживающихся по ночам с подводных лодок и быстроходных катеров. Воздух стал спертым, казалось, он насыщен бензиновыми парами. Казалось, кто-то чиркнет спичкой – и вспыхнет пламя войны. Тут еще главный и, пожалуй, единственный союзник Сеула США неожиданно ввязались в войну с Русью, потенциальным союзником Южной Кореи. На юге едва не началась паника, со дня на день ожидали вторжения комми, поддержанных китайским флотом и ВВС. Провокации северян становились все более наглыми, пока в ночь с первое на второе августа не произошел самый серьезный инцидент с момента перемирия 1953 года. Подводная лодка северян, видимо, доставлявшая диверсантов, была обнаружена и уничтожена сторожевым корветом. В ответ северокорейские J-5 попытались атаковать его НУРСами и были перехвачены F-16. Стычки и перестрелки в пограничной зоне не утихают до сих пор, пальцы у обеих сторон, так сказать, пляшут на курках.

Но НОАК, посрамив экспертов и аналитиков, внезапно ударила в противоположном направлении, напав на Центральную Азию. В Сеуле едва вздохнули свободно, утерев холодный пот со лба, как мощный китайский флот опять вышел в открытое море. На сей раз во главе с новейшим авианосцем. Грозная эскадра, развернувшись, неожиданно отправилась на север, штаб ВМС Сеула отправил вслед две группы фрегатов для разведки и «демонстрации флага». Мол, у нас тоже есть что показать. Чуть сзади разворачивались остальные силы немаленького южнокорейского флота – десять эсминцев, субмарины и еще одно соединение фрегатов.

Южнокорейские фрегаты были для командования ВМФ КНР словно бельмо на глазу. Тащились сзади, не спускали глаз, давили на нервы… Словно акулы за стадом молодых кашалотов. Хотелось их отогнать, но приказ главкома ВМФ был однозначным – двигаться вперед с максимально возможной скоростью и прикрыть собственное побережье от рейдов русских бомбардировщиков.

Роль последней соломинки, которая ломает хребет самому крепкому верблюду, предстояло сыграть молодому командиру эсминца «Фучжоу» типа «Современный» Ли Нань.

Гибель четырех истребителей, сбитых за считаные секунды неизвестным противником, потрясла его. За последние три месяца командир эсминца уже предельно устал от бесконечных выходов в открытое море, маневров и учебных стрельб, максимально приближенных к боевым. Начало войны застало Ли Наня в очередном учебном походе.

Сначала все шло прекрасно. Через двое суток ударные группировки китайской армии, усиленные парашютистами и коммандос, прорвались в глубь Центральной Азии и устремились к Бишкеку. Потом в войну вступили русские… Жена Ли Наня, Джия, и его годовалая дочь жили в доме его родителей в Шэньяне. В первую же ночь тяжелая русская ракета «Х-59», поврежденная близким взрывом зенитного снаряда, сбилась с курса и угодила вместо штаба округа прямо в дом родителей Ли… Утром, разгребая пропитанные кровью развалины, пожарные обнаружили всех, кроме отца. Жена, мать, дочь и младшая сестра Зэнзэн погибли. Тела отца не нашли – видимо, его разорвало на мельчайшие части.

Новость о гибели семьи пришла за два часа до того, как ракеты бравого лейтенанта коммандера Манкузо нашли свои цели. Ли Нань стоял на мостике, ни жив ни мертв от горя, а внутри его груди, будто термитная шашка, разгоралась ненависть, выжигая остатки души и рассудка.

«Они должны за все ответить… за все…» – билось паровым молотом в его мозгу единственная мысль.

– Эти твари сбивают наши самолеты. Подготовьтесь к ракетной атаке!

Через двадцать минут командующему Тихоокеанским флотом США адмиралу Хаттону доложили о непонятных событиях, происходящих на севере Восточно-Китайского моря.

– Сэр, там что-то странное происходит. Боевой патруль из двадцать второй эскадрильи семнадцатого авиакрыла срубил четыре русских «Фланкера», идущих налегке после удара по китайским авиабазам. Потом с адмиралом ван Бюйтеном связался представитель Министерства обороны Республики Кореи и сообщил, что парни ошиблись и свалили четырех «китайцев». С авианосца «Ши-Ланг»… их истребители – копии «Фланкера».

– Это как понимать? В семнадцатом авиакрыле что, служат одни идиоты?

– Не знаю, сэр. Капитан Хеллер своими пилотами доволен…

Адмирал раздраженно махнул рукой…

– Что дальше?

– Дальше, сэр, начался настоящий бедлам. Китайский эсминец типа «Современный» внезапно атаковал противокорабельными ракетами «Санберн» южнокорейский фрегат «Бусан». Самый ближний к месту инцидента. Перед этим сообщив, что сам атакован. Китайцы подняли в воздух все оставшиеся J-11 и набросились на корейцев, словно сумасшедшие. Вскоре подтянулись основные силы эскадр… «Бусан» утонул, много погибших, сбит также корейский самолет «Орион». Корейцы в долгу не остались, отстреляв по китайцам два десятка «Гарпунов». Один китайский эсминец горит, фрегат уже затонул. Но даже не это главное, сэр…

– А что?!.

– Северная Корея, сэр… У любителей острой моркови и собачьего мяса тоже случился нервный срыв. Сейчас их тяжелая артиллерия и реактивные установки долбят вдоль всей 38-й параллели. В ответ южнокорейские «Фантомы» и «Тайгеры» мешают с землей их авиабазы…

– Охренеть… просто охренеть… вот что, передайте ван Бюйтену, чтобы держался подальше от всего этого дерьма. И свяжите меня с Вашингтоном. Немедленно!

Глава 4. Виргиния. Дейл-сити. 15 августа

– Насколько глубоко пустила корни измена? Как вы думаете, Пирс? – Бригадный генерал USMC Даррел Макловски отвернулся от экрана телевизора, где изливал свои откровения связанный бледный и потный Честертон.

– Генерал, по-моему, Честертон назвал всех поименно! Так что вы ждете? Действуйте!

Макловски смущенно кашлянул и уставился своими совиными глазами на Пирса. Весь его свойственный морпехам показной гонор мгновенно улетучился, когда Роберт недвусмысленно приказал ему действовать. Бригадному генералу, прибывшему в распоряжение Пирса вместе с батальоном морской пехоты и ротой военной полиции, требовалось задержать и доставить в Кэмп-Леджун три десятка сенаторов, крупных бизнесменов, двух заместителей министра внутренней безопасности, даже министра юстиции США, обвиненных в антигосударственной и подрывной деятельности. Приказ напрямую отдал советник президента по национальной безопасности генерал Джек Джонсон, минуя министра обороны и начальника ОКНШ. Воспитанный в условиях почитания «самых справедливых» законов США, Макловски был слегка растерян.

Лезвие и его люди сработали на сто процентов. Доставили прямо из цента Вашингтона оглушенного и обделавшегося от страха Честертона в уединенное место и оттуда связались с Пирсом.

«Птичка в клетке», – злорадно подумал Роберт. Ему не терпелось немедленно примчаться к Лезвию и с пристрастием допросить пойманного холеного ублюдка насчет его подельников. Но Пирс сдержал себя. Требовалось для начала избавиться от приставленных к нему Честертоном или его высокопоставленными дружками соглядатаев. Радикальным способом. Может, даже инсценировать собственное похищение на пару часов. Понимая, какая паника поднимется в Вашингтоне в связи с исчезновением целого министра внутренней безопасности, Роберт крайне рисковал. За такой «креатив» запросто могли скинуть с должности…

Но выхода не было. Лучше быть живым безработным, чем мертвым министром. Пирс приоткрыл дверь кабинета, обращаясь к секретарю Пенелопе Мадсен.

– Дуэйна Бриггса позови… и пусть машину готовят, – назвал Пирс фамилию своего водителя-порученца.

– Бронированную, сэр? – выпучив густо подведенные тушью глаза, спросила туповатая Пенелопа.

– Естественно. И прикомандированных телохранителей из Секретной службы вызывай.

«Если и валить, то всех троих сразу. Бриггс вроде честный парень, но рисковать не стоит», – подумал Пирс, снова захлопывая дверь кабинета. Лично, своими руками Роберт не убивал уже давно. С 1986 года, когда на территории тогдашнего ГДР ему удалось выследить и застрелить двойного агента, работавшего как на «Штази», так и на ЦРУ. Агент заслужил пулю тем, что сдал «Штази» высокопоставленного офицера восточногерманской армии, работавшего на Лэнгли… Пирс всадил ему две пули в затылок прямо на пороге собственной квартиры, затем месяц скрывался и путал следы, прежде чем покинул территорию ГДР.

Бриггс подогнал черный бронированный «Шевроле» к служебному входу, оба телохранителя, Патерсон и Рэмси, застыли, приоткрыв двери и демонстративно сунув руки за пазухи пиджаков.

– Куда едем, сэр? – деловито спросил чернокожий Патерсон, услужливо поддерживая Пирса за локоть.

– На Юг! Срочно, Бриггс… Надо ехать в Арлингтон.

– Сэр! У нас ведомственная инструкция! Чиновник вашего уровня должен передвигаться с машинами сопровождения. На территории округа Колумбия действует «красный код» террористической угрозы! Мы обязаны…

– Вы обязаны заткнуться, Патерсон! Если не хотите остаться без пенсии! – рявкнул Пирс, сверкая глазами. Гнев ему всегда удавалось изображать на сто баксов. – Ваши машины сопровождения сами по себе создают угрозу моей жизни, привлекая террористов. Этого не будет. Едем на одной машине, сирену не включаем. Лучше пробки, чем выстрел из РПГ на перекрестке… Все! Дискуссия окончена.

– Сэр, извините, но я должен буду написать служебную записку на имя шефа Секретной службы. О нарушении инструкций…

– Лучше позвоните ему из машины и сразу передайте трубку мне. Не забывайте, что Секретная служба тоже подчиняется Министерству внутренней безопасности.

Как и предполагал Роберт, Патерсон никуда звонить не стал. Чтобы не позориться. Или чтобы не нарушать субординацию и внутренние инструкции.

Патерсон аккуратно сел рядом с Пирсом на заднее сиденье, Рэмси плюхнулся на переднее – рядом с Бриггсом. Зашумел двигатель, и внедорожник мягко тронулся с места.

– Включи радио, Дуэйт. Что там в Калифорнии и Аризоне?

Но вместо новостей о событиях в южных штатах и идущей вовсю Третьей мировой по радио истеричным тоном передавали версии перестрелки и исчезновения Томаса Честертона в центре Вашингтона. Ведущий, известный политический обозреватель Рой Розенфельд, близкий к левому крылу Демократической партии, открыто намекал на то, что первый «мозговой танк США» заказали темные силы из числа республиканцев, торгующие наркотиками, оружием и параллельно снюхавшиеся с русскими и израильскими спецслужбами. Если эту «пургу» метут по радио, можно представить, что сейчас показывают по CNN или в Интернете.

Заговорщики начали действовать… Идиоты, мать их. Думают, что Интернет, радио и телевидение – это абсолютное оружие. Вот что значит блестящее образование без малейшего опыта оперативной работы.

– Сверни налево, Дуэйт, объедем круг вокруг аэропорта Рейгана.

– Сэр, куда мы все-таки едем? – снова напрягся Патерсон.

– Терпение, специальный агент. Это касается национальной безопасности, так что ваш директор, Марк Салливан, в курсе.

Скоро будет пора, скоро…

«Шевроле», потолкавшись в пробке, вырулил под эстакаду Роуз Хилл, ведущую к аэропорту. Сейчас самое время.

Делая вид, что зевает, Пирс потянулся и резко ударил локтем агента Патерсона в висок. Время стало тянуться, словно в замедленных кадрах кинохроники. Рэмси, демонстрируя отменную реакцию, обернулся назад и увидел черный ствол пистолета, направленный ему в лицо.

Опустив ствол ниже, Пирс всадил пулю агенту в грудь. Выстрел – и теперь уже Бриггс дернулся и осел, получив пулю меж ребер. Еще одну пулю Роберт всадил в грудь лежащему на заднем сиденье Патерсону.

Шесть секунд – три трупа. Отличный результат, как в молодости. Инструктор по стрелковой подготовке, мистер Маккейн, натаскивавший его в молодости на «ферме», мог бы им гордиться. Главное, что все это происходило за бетонной опорой эстакады и никто из проезжающих не обратил внимание на странную возню в салоне внедорожника.

Пирс аккуратно, чтобы не запачкаться, перетащил труп Бриггса на заднее сиденье, протер сиденье влажными салфетками и сел за руль. Тело Рэмси было пристегнуто ремнями безопасности и не мешало движению. Следовало быстро доехать до того места, где Лезвие прятал Честертона, и допросить эту мразь лично. Долгие годы службы в разведке приучили Пирса не доверять никому, даже своим друзьям и начальникам. Особенно друзьям и начальникам. Честертон знает много, очень много. И компромат у него на всех. Так что сначала допрошу его сам, потом отдам «старикам-разбойникам». Пусть порадуются.

«Шевроле» Пирс бросил недалеко от парка Хантли Медоус, на муниципальной парковке. Минут двадцать – двадцать пять у него будет. Пока кровь из машины не начнет капать на асфальт, собираясь в багровые лужицы. Покружив минут пять по окрестностям, вытянул руку и остановил такси с «косоглазым» водителем. То ли тайцем, то ли китайцем, то ли филиппинцем…

– Отель «Олд Доминион»… и побыстрее.

– Да, мистер. Моя быстрая… как ветер, – пропищал азиат, в подтверждение своим словам делая мелкие быстрые кивки головой на тонкой шейке.

Доехав до отеля и расплатившись наличными, Роберт обогнул отель и направился в сторону Джефферсон Дэвис-хайвей. Там, в подвале старой типографии, переделанной в офисное здание, Эрнесто Лезвие Алонсо и оборудовал свой «полевой штаб».

Постучав условным стуком в испачканную краской дверь, Пирс услышал, как лязгнул засов. Об этом сигнале знали всего два человека. Сам Алонсо и Роберт Пирс.

Дверь открылась, и Пирс шагнул в темный проем. Лезвие стоял с правой стороны, не спуская с проема ствол SIG SG-556 c увеличенным магазином. Еще один боец в маске стоял в глубине помещения, страхуя Алонсо с помощью мощного дробовика «Бенелли». Серьезный все-таки парень Эрнесто.

Помещение уже пропахло насквозь страхом, болью и потом. Томас Честертон, глава аналитической корпорации Raven, один из умнейших и влиятельнейших людей США, сидел сейчас в грязном углу и мелко трясся от страха. Подняв глаза и увидев вошедшего Пирса, он перестал трястись и попытался взять себя в руки. Похвально, похвально…

– Так и думал, Пирс, что это ваши дела… Вы совсем выжили из ума?

– Не пыли, сынок, – оскалился Пирс, присаживаясь напротив.

– Оставьте выражения для наемных головорезов, что за вашей спиной, Роберт… Вы думаете, это просто так сойдет вам с рук?

– Не думаю, Томас. Думаю, что, разворошив ваше осиное гнездо, я обеспечу себе долгую жизнь и спокойную старость.Вы заигрались, Честертон. Одно дело – вы обслуживаете и помогаете федеральной власти. Другое – вы пытаетесь ее заменить.

Честертон хрипло, неприятно засмеялся, пошевелил стянутыми пластиковыми наручниками руками.

– Боже, какой вы идиот, Роберт. Вы пытаетесь спасти то, что сгнило и смердит. Основа американской мощи – доллар. Без мировой валюты Америка, вместе с авианосцами и ядерными ракетами, не стоит ничего. Ваши имперские игры вместе с Гиббсом, Джонсоном и прочими маразматиками довели нашу финансовую систему до краха. Единственный выход из ситуации – немедленное прекращение войны. На любых условиях. Если русские сцепились с китайцами, наши шансы резко повышаются. Надо спасти доллар… Пока наши геополитические противники продолжают воевать, у нас будет возможность поправить дела здесь. Избежать катастрофы. Для этого нужен мир.

– Томас, не говорите ерунды. Шайка ваших сраных интеллектуалов, снюхавшись с финансистами, готовы слить собственную страну. Вы не более чем заговорщики. Обычные грязные крысы. Собственные счета в офшорных банках для вас дороже Америки. Прекратим полемику, мы не на телешоу Трэвиса Смайли. Мне нужны фамилии, Честертон, твоих дружков и подельников. И не заставляй меня идти на чрезвычайные меры. Языки развязывать умею.