От «А» до «Я»

2

Стол металлический, краской окрашенный,Лампа над ним – край плафона отбит —Существованья убогого нашегоСимвол мой стол да поломанный быт.Рай мой панельный в домишке заплёванномВ микрорайоне, что Богом забыт,В этом мирке, мне судьбой уготованном,Замкнут, как круг, весь убогий мой быт.В нём ни любви, ни тепла, ни взаимности —Вход в наши души крест-накрест зашит,И к отношеньям простым до наивностиСвёл нашу жизнь раздавивший нас быт.Днями недель, друг на друга похожими,Время из жизни бесстрастно бежит,Теми ж заботами, теми же рожамиНас окружает сожравший всех быт.В этом мирке, крышей к полу придавленном,Я, словно гвоздик, по шляпку забит,И озираюсь я волком затравленнымВ красных флажках, что развесил мой быт.Злобой напрасной белки мои зырятся,Мыслью одной, словно током, прошит:«Вырваться! Вырваться! Вырваться! Вырваться!!!»И не могу.Держит намертво быт.

3

Мир мой неустроенный,Странный, глупый мир.Из углов построенныйБрошенных квартир,Из осколков памятиИ обрывков снов,Зыбкий, на фундаментеСтынущих песков.Мир мой, мною созданныйИз туманных грёз,Весь по слову розданныйШелесту берёз,Весь по капле пролитыйВ сереньких дождях,В песнях, в рощах, в боли ты,С радугой в полях.Весь неладно скроенныйИ нескладно сшит,Мир мой неустроенныйНа ветрах дрожит.В бурях сотрясается,Рушится во мгле,Но не рассыпаетсяИ живёт во мнеТо песчинкой малою,То звезды огнём,То водою талою,То ночным дождём.Гнутый, мятый, молотый,Катанный, как блин,На куски расколотый,Но во мне един.Бог и царь в том мире яИ его же раб,В беспредельной силе яИ безмерно слаб.Что хочу с ним сделаю —В пряные лугаПростынёю белоюРасстелю снегаИ в полночной яростиПогоню метель,На пороге старостиЗазвоню в капель.Дождь пущу по свету я,Грустный листопад,И устрою лето яТак же невпопад.Но ни в яром августе,Ни в метельном снеНет на сердце радости,Нет покоя мне.Скучным мелким дождичкомСеют облака,Режет острым ножичкомДушу мне тоска.Держит мёртвой хваткою,Тянет сок из жилМир мой, чтоб украдкоюЯ ему служил.Чтоб псалмы и пенияВолком выл во тьму,Чтоб ночные бденияПосвящал ему.Жрёт голодным поедом,Только хруст в костях,Не умчаться поездом,Тройкой на рысях.И живу я узникомСредь его снегов,Нет иных союзников,Нет иных врагов.В полном одиночестве —Я и весь мой мир.Я умру, и кончитсяЕго гнусный пир.Друг на друга скалимся,Мы – враги-друзья,Вместе мы преставимся:Весь мой мир…И я.

4

Ты не меня, грустя в воспоминаньях,Зовёшь в ночи из памяти своей,И не имеет больше содержаньяТот мир твоих давно ушедших дней.И я живу, былого не тревожа,И возвращаюсь молча столько летВ свой мёртвый дом, где сотни жизней прожилЯ за одну. И где меня уж нет.Нет, мне не сорок, мне давно за двести,Я два столетья бросил на весы,И, просыпаясь где-то в новом месте,Я запускаю заново часы.Размытый временем, растерзанный пространством,Теряю связь событий и времён,Как будто злою волей иль шаманствомЯ из иного мира принесён.Там было поле, роща, зелень лета,Закат в окошках деревенских хат…А здесь снега, и холодом одеты,Пусты глазницы каменных громад.В том мире я босой ходил по травам,И плыл в закаты белый теплоход,Принадлежали мне тогда по правуТвоя любовь, тепло твоих забот.Но как в кино, где смена эпизодаВдруг обрывает временную нить,Исчез тот мир… Иное время годаСпешит снегами мир тот заслонить.Я знаю: ты ни в чём не виновата.И нет на мне, увы, большой вины.Виновных нет. Есть только боль утратыИ мёртвый холод вечной тишины.Есть этот мир, где так светло и пусто,Где всё как будто снится наяву,И где со всем своим большим искусствомЯ только притворяюсь, что живу…

«Ну вот, подписан приговор…»

Ну вот, подписан приговор,И срок уже определён.И, словно выстрелом в упор,Я этим сроком пригвождён,За этим сроком кончен бал,Погаснет тихо в зале свет —Я отшумел, отвоевал,И вот меня уж больше нет.А мне по росе бы бродитьИ снова встречать бы рассвет,А мне бы смеяться, любитьИ песни допеть бы куплет.Но не допев, не долюбив,Не досказав последних слов,Уйду туда, где, всё забыв,Я не увижу даже снов.И на карниз выходит путь,Но обрывается карниз,И мне назад не повернуть,Таков, увы, судьбы каприз.А мне бы взлететь в облакаИ лёгкою птицей парить,Мне крылья дала бы строка,Чтоб новые песни творить.Но я не бог и не могуПродлить свой срок, короткий срок,Теряю силы на бегуВ загоне дел, в обрывках строк,И каждый миг мой неспростаЗажатый в горле комом крик,Но… Суета, всё суета.Как краток срок, как долог миг.И к чёрту послав все дела,Любуюсь ромашкой простой,Лишь только б ромашка цвелаЗа этой пустой суетой.А мне уж не взять, не отдатьЕё лепестков нежный цвет…К чему понапрасну гадать,Мне песни допеть бы куплет…

«Мои последыши останутся ль на свете…»

Мои последыши останутся ль на свете,Когда меня уже не будет на земле?Мои последыши – стихи – шальные детиНапомнят ли кому-то обо мне?Быть может, кто-нибудь уронит вздох невольныйИ чуть грустнее станет чей-то взгляд…Ну что ж, с меня и этого довольно —Ничто не в силах мы вернуть назад.И никого из тех, кто нас покинул,В свой дом, увы, нам не дано вернуть.Холодный ветер подгоняет в спину,Метель заносит пройденный мой путь…И незаметно хлопоты и годыМеня из вашей памяти сотрут.Ни улицы простой, ни пароходаБезвестным именем моим не назовут.Что пароход? Лишь мёртвое железо.Иль улица – домов унылый строй,Где даже тот, кто абсолютно трезвый,Не может угол свой найти порой.Нет, мне не жаль, что я судьбой великойБыл обойдён беспечно стороной,Уйду как все – безвестный и безликий,Всё справедливо в мире под луной.Но, может быть, не всё со мной исчезнет,Не всё бесследно превратится в прах?Не помним мы имён пропевших песню,Их души живы в музыке, в стихах…И, может быть, под чьим-то грустным кровомМоей души частица будет жить,Чтобы строкою иль созвучным словомБоль одиночества чужого разделить,Стать сопричастницей душевного прозренья,В чужой душе открыть родник живойИ удержать кого-то от презреньяК чужой печали, горести чужой.И может быть…Но, Боже, понапраснуЗачем надеждой тешиться пустой?Давно и так уж всё предельно ясноИз нашей жизни буднично-простой.В ней сотни дел, событий – миллионыИ миллиарды слов и разных лиц,Средь них заблудятся, забудутся, утонутМои слова с блокнотовских страниц.Я их сбирал по крохам у дороги,Порой у тихой осени просил,Но душ чужих я обивал порогиНапрасно с ними из последних сил.Уже тогда никто их не услышал.А может, просто слов я не нашёл.Иль слишком поздно на дорогу вышелИ век давно мой без меня прошёл.Мои последыши останутся ль на свете,Когда я сам уйду в немой тоске?Мои последыши – мои шальные дети,Штрихи теней на сохнущем песке…

XI. Путешествие. II

Май 1987 – май 1988

«Стук колёс, плеск волны, самолёта ли след…»

Стук колёс, плеск волны, самолёта ли след —Всё тревожит меня непонятной тоской.Я бродяга в душе. В сорок прожитых летУспокоиться мне б, только где мой покой?Всё грущу, всё ищу, а чего? Не понять.Может, новых дорог, может, встречи такой,Чтобы разом забыть всё, от сердца отнятьИ тогда обрести долгожданный покой.Не один я такой. Средь мирской суетыВечно ищет чего-то смешной человек.Но я знаю давно, что пусты те мечты —Никому не дано знать покоя вовек.Но тогда ж почему в сорок прожитых лет,Словно в юности, нынче далёкой такой,Стук колёс, плеск волны, самолёта ли след —Всё тревожат меня непонятной тоской?..

«Собаки брешут под окошком…»

Собаки брешут под окошком —Беззлобно пуст в ночи их лай.Мурлычет в изголовье кошка,И за окошком – месяц май…Да, месяц май. Пора цветенья.Так что ж так грустно на душе?Иль я устал от невезеньяИ ничего не жду уже?Но невезенья нет в природе,Как нет трагедий, глупых драм,И получается, что вродеВсё это выдумал я сам.В природе всё гораздо проще,И свод её законов строг —Отзеленев, желтеет роща,Всему свой срок,Всему свой срок.В свой срок приходят к нам метели,И в срок – капели перезвон,Природа жизнь свою не делитНа пробуждение и сон.И нет ни боли, ни печали —Все перемены хороши,Природа равно всё встречает,Ведь у природы нет души.Лишь мы душой своей искусноЕй настроение даём,Свои приписываем чувстваИ песни ей свои поём,Ища созвучья в жёлтых листьях,В дожде, играющем пассаж,Всегда своей рисуя кистьюВ душе любой её пейзаж.А потому весну ли, осень,Как хочешь, так и принимай…Ночное эхо лай разносит,И за окошком месяц май…

«Дальше, мимо!…»

Дальше, мимо!Кони вскачь!Дыбом гривы,Ветра плач,Вёрсты, вёрсты,Мимо, прочь!Ах, как простоМчаться в ночь!Заунывный стон дороги,Беспредельная тоска,Стонут кони, стонут дроги,Стынет кровь, дрожит рука.До последнего предела,Словно лука тетиву,Рву я вожжи озверело,Губы в кровь коням я рву.Дальше, мимо!И кнутомВдоль по спинам!ЛоскутомЛяжет липкоСлед хлыстаОт загривкаДо хвоста.Что ж вы, сволочи, ползёте,Иль я мало вас хлестал?Вижу – кони на излёте,Я своих коней загнал.Но не верю в то, что вижу,И гоню коней пращу!Ненавижу, ненавижуВсё, что жадно так ищу!Дальше! Мимо!Ласка рукНестерпимаСтала вдруг!НедоступнаНежность губ,Я преступноРезок, груб!И себя уж не понять мне,Всё смешалось, как во сне, —И молитвы, и проклятья,Помогите, кони, мне!Вывозите, выноситеВ стоне бешеных копыт!Не тяните, пощадите,Я по горло этим сыт.Бросьте в ноги годы, вёрсты,Заслоните эту ночь!Ах, как просто, было б простоОт тебя умчаться прочь…Дальше… Мимо…Кони вскачь…Ветер в гривах…В ветре – плач…

«Десять километров высоты…»

Борт самолёта Львов – Горький

Десять километров высоты,Подо мною гряды облаков…Я лечу, лечу к тебе, а тыТак же бесконечно далеко.И напрасно тыщу восемьсотВёрст промчится лёгкий самолётик —Не достигнуть мне твоих высот,Не догнать тебя в твоём полёте.И в конце далёкого путиНи на шаг к тебе не стану ближе…Не спеши, мой самолётик, опустиСтрелы крыл своих серебряных пониже.Что напрасно звать тебя, кричать,Если ты в ответ всегда молчала…Может быть, придёшь меня встречать?Может быть, начнём с тобой сначала?

29.8.87

Деревня

2.10.87 – 17.10.87

1

Уеду в деревню глухуюОт всех своих бед и забот,Уныло запью, затоскую,Повешусь на створе ворот.А может быть, и не повешусь,А сопли утру рукавом,Похмелье сгоню и утешусьТабачным синюшным дымком.И дальше, презрев все невзгоды,Устрою нехитрый свой бытИ так проживу тихо годы,Людьми и Всевышним забыт.И жизнь пробежит незаметно,Как будто меж пальцев вода,Берёзкою тихою, светлойОкончится дней череда.Уеду, уеду, уеду! —Твержу я в стотысячный раз —В субботу, в четверг, даже в среду,А лучше – уж прямо сейчас.Вот только лишь надо собраться,Привычно вещички сложить,Лишь только решиться, поднятьсяИ… жизни остаток дожить.Уеду, уеду, уеду,Загину в треклятой глуши,Покоя хочу напоследок,Покоя усталой души.Дошёл до предела, до точки!Да толку что в стонах моих?Растут две берёзки – две дочки,Куда же я денусь от них?Вот так и живу.Ну так что же?Чего уж о чём-то тужить,Надеждою сердце тревожа,Осталось одно лишь – дожить…

2

Размышления без эмоций

Жизнь непутёвая, поганая, пустая,На кой же чёрт ты мне была дана?И в чём твой смысл?Прошедшее листая,Ни в чём не вижу я разумного зерна.Мне сорок лет. Мне многое знакомо.Но не нашёл ни в чём я свой удел.Нет ни в работе радости, ни дома,И нет забвения в потоке скучных дел.Ни вижу смысла я ни в жизни праздной,Ни в суете забот, пустых тревог,Не проще ль выстрелом или верёвкой грязнойЕдиным махом подвести итог?Да, жизнь банальна, пошла, и не диво,Что каждый день встаёшь не с той ноги.И всё же гадко, мерзко, некрасивоПо комнате размазывать мозги.Есть много способов изящней, чище, проще,Без лужи крови, выпученных глаз,И, если ставишь свой последний росчерк,Не порть идеи в свой предсмертный час.Я знаю, что порой душевный праздникВот так вот плюнуть обывателю в лицо,Но обывателю – что почести, что казни,Лишь было б зрелище ему, в конце концов.И даже эта мысль не будоражитМоей души, мучительно пустой.Сижу, как пень горелый, принаряженЧужой опавшей жёлтою листвой.Я не играю сам с собою в прятки —Каков ни есть, но всё-таки живой.Наверно потому, что всё в порядкеС моею глупою седою головой.И потому живу, как все на свете,И даже в меру пью порой вино,Курить бы бросить – это вредно детям,И лишь с тоской смотрю в своё окно…

3

Ночей не спать – как это мне привычно —И в одиночестве курить, писать стихи…Всё в этом мире буднично, обычно,Дни так похожи все, а ночи так глухи.Вот пол-луны взошло над тёмным лесом —В народе просто «месяц» говорят…Деревня спит… А я какого бесаБрожу по улице который час подряд?О чём-то думаю, а может быть, мечтаю…О чём? Не знаю. Тает думы след.То годы складываю, то их вычитаю,А в результате те же сорок лет.Давно приехала из города Алёна,В их доме свет погас уже давно…А я, беспутный, ветреный гулёна,Смотрю в распахнутое звёздное окно.Считаю вёсны, осени, метели —Не проще ль было б звёзды сосчитать?А я средь этой грустной канителиО чём-то смею думать и мечтать.Виной тому, наверно, месяц шалый,Тревожит душу серебристый свет…И не понять мне – много или мало,Когда в итоге сорок с лишним лет…

4

Упражнения в стихосложении на тему ночной тишины в пустом доме в деревне

Не спится что-то в ночь. Читать? Какая скука…И тишиною комнаты полны.Но только кажется, что нет в ночи ни звука —На самом деле нету тишины.Дом полон шорохов, таинственных, невнятных,В ночи живёт отдельно каждый звук.Вот что-то скрипнуло. А что там? Непонятно.А вот по крыше еле слышный стук.Вот что-то ухнуло негромко там, в прихожей,Наверно, спрыгнул с лестницы наш кот.А вот какой-то лёгкий шорох, и похоже,Что кто-то крадучись по комнатам идёт.Скребётся мышка вдоль по стенке. Неприятно.Чу, перестала. Снова тишина.Вот что-то треснуло негромко так, но внятно,Наверно, это внешняя стенаЧуть-чуть расширилась, из комнаты вбираяОт нашей печки раскалённый жар.И вдруг гнусаво так заныл, в дуду играя,Осенний злой паршивенький комар.Ну, комара-то я прихлопну, это ясно:На кой мне шут такой дурной сосед!Один хлопок – и снова жизнь прекрасна!Нет, не прекрасна. Вновь покоя нет:Внезапно комната взрывается жужжаньем —То бьётся муха яростно в стекло,Вот села на стену, и крыльев трепетаньеКоротким эхом в тишину стекло.И снова глухо так. В ночи стучит будильник —Торопит время из последних сил.Вдруг за стеною громко щелкнул холодильникИ дом потрясной дрожью огласил.Ах, сколько звуков в доме, явственных, невнятных,Ночь теми звуками, как звёздами, полна.И кажется почти невероятным,Что так многоголоса тишина.

5

Пятаком лунаВ небо вклеена,Ночь луной пьяна,В звёзды всеяна.Загуляла ночьВ лунный дым и прах,Ей самой невмочьЛунный бред в полях.Этот лунный бредЗалил всё окрест,Ловит струйный светОблетевший лес.Тянет ветви лес,Как в последний раз,В высоту небесВ этот лунный час.Свет бежит ручьём,Белой льёт рекой —Иль печаль о чём?Иль душе покой?Сеют звёзд лучиИз вселенских сит,Под луной в ночиВся деревня спит.И глухую теньСтелет каждый дом,Стережёт плетеньСвет в саду пустом.Всё вокруг молчит,Но усну ли я?Волшебство в ночиПолнолуния…

6

Фантастика! Схожу с ума, балдею!Какая ночь! Волшебный звёздный дым!Из дома прочь! На улицу, скорее!И вновь бродить, как прежде, молодым!Какие, к чёрту, годы и седины?!Мне вновь шестнадцать юношеских лет!Я в купол неба вплыл до середины,Ловлю в ладони чистый лунный свет.Поднялся к звёздам бестелесной птицейИ обалдел от дивной красоты!Эх, чёрт возьми, мне как бы не разбиться,Когда я брякнусь с этой высоты.

7

Обращение к собаке, лающей глубокой ночью

Ну сколько можно лаять среди ночиНа глупую глазастую луну?Твой лай тоскливый слушать нету мочи,Я и без лая-то полночи не усну.Ах, бестолковая ты, шалая собака,Тебе не спится, видно, как и мне.Наверно, мир мы видим одинаков,Так, может, мне полаять при луне?Облаять звёзды, старые берёзы,Громадный, тёмный, вековушный дом,Где я брожу задумчивый, тверёзый,В уже привычном одиночестве пустом.И как на горькой поминальной тризнеПустить протяжно-долгий горький вой!Обвыть, облаять мир собачьей жизни,Мир неприкаянный под этою луной…Пусть этот лай хоть души нам потешит,Лай бесполезный – знаю наперёд —Как говорят: пускай собака брешет,А караван идёт себе, идёт…Да, мы судьбы своей не выбираем,И ход её, увы, не изменить…Так что ж тогда зазряшным гулким лаемНам всю деревню попусту будить?Ах, бестолковая ты, шалая собака,Не спим мы ночь. Видать, дела плохи.Да, мир для нас с тобою одинаков,Но лаешь ты, а я пишу стихи…

8

Судьба играет человеком,

А человек играет на трубе…

То песни пели зимние метели,То шла дождей весенних череда,То снова листья жёлтые летели —Песком ссыпались в прошлое года.Но перемен вокруг не замечалаМоя душа, уставшая от зла,Казалось – нет уж сил начать сначала,Душа спала, душа моя спала.И этим сном платил былому дань яИ собирал с былого в память дань.Душа была на грани ожиданья,Не в силах перейти за эту грань.Не знаю, сколько лет промчалось мимо,Летели годы, словно облака,И взяли всё с собой неумолимо,Оставив только белые снега.Я жил спокойно с думою привычной,Что бурь житейских миновал мой срок,И каждый день мой – скучно прозаичный —Не принесёт ни счастья, ни тревог.Но, видно, вправду до скончанья векаСвоей судьбы узнать нам не дано —Судьба, смеясь, играет человеком,И тот сквозь слёзы пьёт судьбы вино.Вот так и я, спокойно живший прежде,В душе копивший дум замшелых рвань,Вдруг пробуждён был трепетной надеждойИ перешёл за ожиданья грань.Куда влечёт меня опять дорога?Ведь за окном снегов седая прядь.Я прожил много и прошёл так много,И всё так поздно снова начинать.Да, не дано нам до скончанья векаПостигнуть смысла собственной судьбы.Судьба, смеясь, играет человеком —Так дай мне Бог не выпустить трубы!

9

Всё не к месту у меня,Не ко времени,Нет уздечки у коня,Нету стремени,И лечу, шальной дурак,Зенки выпуча,Где овраг, где буерак,Может, выскочу?Ну а нет, так прямо лбомОб укосицы —Только кровь бежит ручьёмС переносицы.Но сажусь, держась за хвост —Морда битая, —Снова конь меня понёс,Бьёт копытами.А глаза-то у коняВзяты шорами —Всё равно неси меня!Шпарю шпорами.Набираюсь своим лбомГорьким опытом,Только пыль летит столбомС гулким топотом.А слечу совсем с коняПод сурдиночку —Ну так сбросятся друзьяПо полтинничку…

10

Тихо за окошком,Сумерки легли,И вдвоём мы с кошкойВечер провели.Растопилась печка,Лишь дрова трещат,Тает тусклой свечкойПростенький закат.Деревенский вечер,В доме тишина,Жар идёт от печки,Кошка у окна.Свежий чай заварен,На столе пирог —Может, кто заглянетК нам на огонёк?Но, увы, мы с кошкойНикого не ждём,И за плошкой плошкуЧай вдвоём мы пьём.Кошка, чуть мурлыча,Греет мне бочок,Я же по привычкеСвой смолю бычок.Деревенский вечерБезмятежно тих,Только сонный ветерНеторопкий стихЧуть бормочет пьяноНад печной трубой,Шелестя жестяноЖухлою листвой.Всё синее небоВ переплёте рам,Свежим ломтем хлебаМесяц в гости к намЗаглянул в окошко,Свесясь до земли, —Как вдвоём мы с кошкойВечер провели…

11

Был на исходе тихий день осенний,Теряла роща бледный свой наряд,Смещая грани зыбких светотеней,Тускнея, гас тоскующий закат.Слабели краски и теряли силы —Не оживлял их солнца бледный луч,И неподвижно и уныло стылаВ осеннем небе стая синих туч.И было столько в этом небе грусти!В такой печали стыли облака!Я молча ждал, когда ж меня отпуститВнезапной боли сжатая рука.Так вот когда ко мне пришло прощанье,Из стольких лет, из множества утрат,Из пепла всех надежд, из обнищаньяГорел неярким пламенем закат.Как долго шёл я к этому пределу,И как была дорога тяжела…Я не хотел. Ты этого хотелаИ за собою ты мосты сожгла.Я долго ждал, но был пустынен берег,Текла меж нами времени река,Неся тебе и мне свои потери,Всё больше разделяя берега.И с каждым годом ты была всё дальше,Всё громче ветер мне разлуку пел,И всё, что было между нами раньше,Ни уберечь, ни удержать я не сумел.Неумолимо от истоков к устьюПрошла сквозь годы времени река…Ах, сколько было в этом небе грусти!В какой печали стыли облака!И где-то там, вдали, садилось солнце,Багрянцем истекая второпях,Дробясь в слепых слезящихся оконцахДеревни, затерявшейся в полях.Последние листы роняла роща,И обнажали шрамы старых ранБерёз стволы, белеющие тощеСквозь наползающий с лугов сырой туман.Был на исходе тихий день осенний.Свет исчезал. Шли сумерки внакат.Без лишних слов, без слёз, без потрясенийЯ принял этот тающий закат.И вот тогда взлетела в небо птица,Махнула на прощанье мне крылом,И понял я – уже не возвратитсяОна в мой тихий опустевший дом.И день погас. Неяркою полоскойДоистлевала бледная заря,Летели листья чуть желтее воска,Стояла середина октября…

17.10.87

«По пустякам себя растратив…»

По пустякам себя растратив,Развеяв по ветру золу,Невольно дань потом мы платимИ равнодушию, и злу.И нет в душе уж состраданьяК чужим утратам и слезам,Смешны нам чьи-то ожиданья,Пустых надежд забытый хлам.Им веры нет.Напрасный поискОпустошил тебя до дна.И без тебя ушёл твой поезд,И выпит твой бокал вина.И отцвели твои сирени,Лишь гонит вскачь коней вперёдКнутом безжалостное времяВ уже распахнутые двери,Где никого никто не ждёт…

«Снова инеем рощи полны…»

Снова инеем рощи полны,Словно белой тоской седины,И протяжные зимние сныСнятся рощам до новой весны.А вокруг тишина, тишинаИ снегов рассыпных седина.Да и мне шлёт покой тишиныСединой убелённые сны.Седина ты моя, седина,Ты за что мне так рано дана?За какие такие грехиЗаписала меня в пастухиЗвёздных стад и полночной луныЗлая горечь моей седины?Почему всё один и одинЯ брожу среди снежных равнин,Среди рощ и уснувших дубрав?В чём виновен я?В чём я неправ?И за что одиночества кругОчертил мне не враг и не друг,Не пустыня в сыпучих песках,А нетающий снег на висках?Всё вопросы…Ответов лишь нет.Кто ж хоть слово мне скажет в ответ?Нет ответов.Затерян их следВ бесконечных снегах прошлых лет…

«От встречи до встречи летит по полгода…»

От встречи до встречи летит по полгодаИз жизни шумливо бегущим ручьём.То лета истома, то вновь непогодаТоскливой метелью поёт за окном.И снова встаёт неизбежность дороги,И снова колёс торопливая речь,И хочешь, не хочешь – кончаются срокиОтпущенных небом нечаянных встреч.А нам остаётся лишь в памяти грустнойЕщё одна спетая в песне строка,Струны отзвучавшей забытого чувстваКоснется твоя ли, моя ли рука.И жизнь продолжается. Песня не спета.И, может быть, самою звонкой строкойБыла флейта лета, ушедшего летаЗвенящая флейта над синей рекой.Мы были свободны – две вольные птицы,Не свившие дома родного гнезда,Порою казалось – нам всё только снитсяИ сон наш, растаяв, уйдёт без следа.Но сон продолжался, и пляжа пустынностьНас вновь обнимала в вечерний свой час,И небо темнело, и солнце садилось,И волны шептались – всё только для нас.И ветер знобил моё тело с купанья,Смеясь, ты скользила по кромке воды,А волны с привычным упорным стараньемБеспечно стирали все наши следы.Тяжёлые чайки косили крыламиПространство над Волгой, протяжно крича,Тускнело и гасло закатное пламя,И первой звезды загоралась свеча.Мы молча стояли и слушали ветер,Ласкала лицо прядь летящих волос,И тихо спускался на плечи нам вечер —Всё было для нас…Только ветер занёсДавно это лето седыми снегами,И волны сковал леденящий гранит.И только лишь память, всесильная памятьМелодию флейты звенящей хранит.Пусть снова встаёт неизбежность дороги,Пусть снова колёс торопливая речь,Лишь только б звучали пропетые строкиПодаренных небом нечаянных встреч…

26.11.87

«Обокрали! Меня обокрали!…»

Обокрали! Меня обокрали!Мебель вынесли, книги, ковры,Даже стены и те ободрали,От обоев оставив махры.Окна выбиты, двери – наружу!Словно недруга злого казня,Студит лютою зимнею стужейМеня в комнатах голых сквозняк.На полу комья грязи засохли…Где ж тепло в этом доме, уют?Даже мухи и те с горя сдохли,По углам пауки лишь снуют.Что ж мне делать? Молиться? Кому же?У каких мне склониться икон?И кому уж теперь будет нуженЭтот дом без дверей и окон?Этот дом, где лишь голые стеныНа семи прокажённых ветрах,Где надежды мои неизменноРассыпались со временем в прах…Но иной не имею я крыши,И другой мне приют не знаком.Значит, снова мне слушать, как дышитВ этих комнатах ночь сквозняком.Значит, вновь из привычных скитанийМне себя в этот дом возвращатьИ в постылых цепях ожиданийОдиночеству дни посвящать…

Камни

Как мы слепы! И слеп наш рок,И к нам неправедно жесток…Из тьмы векамиИдём незрячи на огонь,За счастьем тянем мы ладонь,Но в ней – лишь камень…И вот уж память в нас хранитБылых утрат седой гранит,Гранит скорбящий…И чёрный мрамор горьких думТревожит наш усталый умВ ночи сквозящей…Всё, что мы сделали не так,Отпластовалось в известнякШершавой боли,И давней собственной виныЛежат базальта валуныНа нашем поле…И суетой бегущих днейНе заслонить нам тех камней,Не смыть дождями,В ночи не выплакать глазам,Не источить ничьим слезам —Нетленен камень…И только белый гипс надежд,Истаяв в пыль, сочится межДрожащих пальцев,И, оставляя слабый след,Уходит прочь из наших летНестойкий кальций…