От «А» до «Я»

II. Саулкрастовский филин

Март – ноябрь 1974

Саулкрасты[1]

Саулкрасты, Саулкрасты —Городочек в лес вплетён,Очень тихий, очень ясный,Шумом сосен напоён.А за лесом – гладь залива,Пляж песчаный и пустой…Был счастливым, несчастливымЯ в той жизни непростой.Ах, как быстро дни летели!Где там спать? Не до того.И прошли те две недели,Как один лишь день всего.Был я там иль я там не был —Мне не вспомнить уж теперь…Между морем, Ригой, небомОткрывал тогда я дверь.Но остались без вниманьяВсе старания мои,И ушли в воспоминаньяЭти сказочные дни…

«Вы слышали ль когда, как плачет птица?…»

Вы слышали ль когда, как плачет птица?И как кричит – протяжно, тяжело.Но ей в простор небес не возвратиться,Коль перебито хрупкое крыло.Она ползёт, роняя капли кровиИ волоча крыло своё, как плеть,Тревожа глушь тоскою смертной боли,Чтоб на болоте где-то умереть…Пройдут года.Но птицы крик печальныйК тебе вернётся в мае, в октябре,Взовьётся вновь своею болью давней,Разбудит вдруг на утренней заре…

«Куда, куда мне деть себя? Не знаю…»

Куда, куда мне деть себя? Не знаю.Душа горит испепеляющим огнём.Я ничего вокруг не замечаю,Палящим жаром страсти опалён.Куда бежать? Где преклонить колени?О, как, мой Бог, рассудок сохранить?Безумством горьким дышит вдохновенье.Как жить? Как можно дальше жить?Что дома ждёт? На ложе из страданийПодушка с запахом твоих волос,Где, сотрясаясь молча от рыданий,Я захлебнусь в потоке горьких слёз…О, если б мог я этими слезамиБоль безнадёжности, отчаянья излить!Затихло б сердце, превратившись в камень…Как жить? Как можно дальше жить?!Куда идти? Зачем домой спешу я?Мне легче здесь – на берегу в ночи.Губами жадно мокрый снег целуя,Тебя прошу я, сердце, замолчи!Ну где мне взять для будущего силы?Чем пламя страсти этой потушить?Как позабыть твой образ, образ милый?Как жить? Как можно дальше жить?!

18.3.74

«Ужель что было – только показалось?…»

Ужель что было – только показалось?Ужели всё – пустой самообман?Зачем же, сердце, ты в тот миг не разорвалось,А только вскрикнуло от нанесённых ран?Ужели в прошлом – лишь одни виденья,Мечты, мираж, растаявший как дым?Ужель надежды, муки и сомненьяВоображеньем были лишь одним?Я вновь и вновь иду на берег ВолгиИ в затуманенный, заснеженный просторБросаю взгляд пронзительный и долгий,Но не находит ничего в пустыне взор.Пройдут года, и станет всё как прежде,И стану я опять самим собой.Ты для меня была звездой надежды,Прекрасною далёкою звездой…

«Ты была единственной надеждой…»

Ты была единственной надеждой,Песнею неспетою моей,Лаской нерастраченною, нежной,Что к тебе тянулась всё сильней.Ты была мечтою самой чистой,Я тобой одной на свете жил,Радостью нечаянной, лучистой,Как росинкой в зной, я дорожил.Только лишь глаза свои закрою,Вижу вновь любимые черты…Ты была единственной любовью,Самой горькой мукой стала ты.Ты ушла, но за тобой стремлюсь я,Я тебя ласкаю по ночам,И губами жаркими тянусь яК широко распахнутым очам.«Милая, любимая, – шепчу я, —Ну куда, куда же ты ушла?..»И подушку мокрую целую,На которой ты тогда спала…

«Пришла весна, и буйными ветрами…»

Пришла весна, и буйными ветрамиЗапела синяя безоблачная высь,Ещё мороз ледком звенит утрами,А днём ручьи вовсю уж понеслись.Под ярким солнцем радуга капелиС высоких крыш трезвонит серебром,И воробьи, что прятались в метели,Взахлёб чирикают о чём-то за окном.Но ни к чему мне птичьи разговорыИ ни к чему небес голубизна,Не радует капели звон весёлый —Мне не нужна пришедшая весна.Ещё живёт во мне любовь, страдая,Но долго ль ей ещё осталось жить?Обречена она. И будет, умирая,О сострадании и жалости просить.Прости меня. Я не имею праваТебя любить, и ты забыть должнаМою любовь. О Боже, Боже правый!Зачем же мне пришедшая весна?..

«Маленькая комната…»

Маленькая комната,широкая кровать,С боку на бок вертишьсяи не хочешь спать.Это не бессонница,я и не ворчу —Просто днём я выспался,больше не хочу.Хлопаю глазищамии смотрю в окно,Думы передуманы,всё уж решено.Не хочу загадывать —что там впереди?Стала гостьей частоюслева боль в груди.Мне бы успокоиться,всё бы позабыть,По ночам не мучиться —как же дальше жить…Мне б дождаться отпуска,ясных летних зорь,И уйдёт с туманаминоющая боль…

«Весной я болен, всю весну я болен…»

Весной я болен, всю весну я болен.Звенит капель, синь неба за окном,А я лежу, всем миром недоволен,Кой-как лечусь тяжелым липким сном.Как будто в омут, в бесконечный омут,Я опускаюсь в это забытьё,И мысли тонут, медленно, но тонут,Остановив кружение своё.Ещё плывут сквозь сон обрывки строчек,Ещё ползут какие-то слова,Но, опускаясь в бездну чёрной ночи,Лежит бессильно на подушке голова.Я забываю, что живу на свете,Из жизни время улетает прочь.Не вижу я, что небосвод уж светелИ день сменил исчезнувшую ночь.Я сплю и сплю. И вижу сновиденья:Вот ты бежишь, смеясь, меня дразня…Проснулся вдруг, и кончились виденья —Исчезла ты. Зачем проснулся я?..

«С грустью вижу я признаки старости…»

С грустью вижу я признаки старости,Что приходит ко мне, не таясь,Складкой горечи и усталости,Лёгким инеем серебрясь.Я не сгорбился, не с клюкой хожу,В волосах серебринок лишь чуть,Но на мир теперь я не так гляжу —Обособился жизни путь.Запах трав ночных, звёзд колючий свет,Полуночная трель соловья —Всё пришло опять из ушедших лет,Только сам уж не прежний я.Вновь туман плывёт над рекой в рассвет,Я один брожу по росе ночной…Разлюбила ты, а надежды нетПозабыть тебя и не жить тобой.Время вихрем мчит прочь за годом год,Иссушив родник, напоивший нас,В сердце боль взлетит до звенящих нот,Словно птицы крик в предрассветный час…

Размышление

(почти шутка)

Если вы знаете, так подскажите, —Я попрошу вас полушутя, —Коли вы с жизнью расстаться решите,Как проводить на тот свет вам себя?С телом душа расстаётся в мгновенья,Ну а сама отправляется в рай,Если, согласно благим устремленьям,Голову вашу отпилит трамвай.Можно с душой расставаться не сразу —Выпить чуть-чуть, погрустить за столомИ, напустив в свою кухоньку газу,Тихо уснуть самым праведным сном.Если ж хотите, чтоб все говорили:«Надо ж, его до чего довели!» —Самая верная тропка к могилеОчень короткая – в виде петли.Пуля в висок – благородное средствоИ практикуется сотни уж лет.Раз – и конец. Как в романах из детства.Только вот где же достать пистолет?«Что ж, – говорите вы, – смерть в этом родеВсем неплоха, но имеет изъян —Только умрёшь ты, и скажут в народе:„К чёрту готов лишь облезлый баран…“Надо уйти незаметно, не выспренно,Молча шагнув за последний предел,Сделать всё так, чтобы, друг мой, об истинеДаже подумать никто не посмел.Если устал ты бороться с судьбою,Если не сладить с собою тебе,Пусть катастрофа случится с тобою —Случай несчастный поможет судьбе…»

«Нет, ты не вспомнишь, не протянешь руку…»

Нет, ты не вспомнишь, не протянешь руку,Не назовёшь по имени во сне…С каким трудом я перенес разлуку,Чего же ждать ещё осталось мне?Нет, нет, не бойся – я не потревожуДуши твоей признанием своим…Лишь эти дни так явственно похожиНа те, в которые когда-то был любим…Вот тот диван, где вместе мы сидели,Где ты ко мне склонялась столько раз,И свечи пламенем мерцающим горели,И мы с тобою танцевали первый вальс…Ну а в саду вновь вишни расцветают.Но сад уныние, печаль в себе таит —Здесь всё тебя, тебя напоминает,И о тебе лишь всё мне говорит.Печалью сам себя невольно раня,Я по тебе тоскую в тишине,С каким отчаяньем тебя зову: «Родная…»,Но ты не вспомнишь, не придёшь ко мне…

«Зачем опять терплю я эту муку…»

Зачем опять терплю я эту муку,Зачем же вновь пришёл я в этот дом?С каким трудом я перенёс разлуку,И встречу вынести с каким ещё трудом?Зачем опять в глаза твои гляжу я,И почему рука моя дрожит?«Прошло, прошло всё…» – сам себе твержу я,«Нет, не прошло…» – мне сердце говорит.Я лепестки ромашки обрываю,«Не любит, нет!» – твердит ромашка мне.«Уйди, уйди!» – себя я заклинаю,«Останься…» – сердце молит в тишине…О сердце глупое, ну что ты понимаешь?Ведь ты надеждой лишь одной живёшь.Зачем напрасно сна меня лишаешь,Покоя днём и ночью не даёшь?..Ведь я же помню беленький конвертикИ в нём листок, всего один листок,Листок письма… И не забыть до смертиМне в том письме последних пару строк.И как тогда от них затрепетал я,Как задрожал, платок свой теребя!И ведь не зря же в Майори сбежал я,Чтоб успокоиться и в руки взять себя.Ну что за мысль! И как, слога чеканя,Стоят слова, довольные собой, —Две строчки: «Жду. Твой неизменно Ваня».Ах, нет, точнее: «неизменно твой…»Ну что ж, конечно, это несомненно,Раз твой пока, так значит, неизменно,А как изменит он тебе с другой,Так значит, неизменный, но не твой.Издёвка? Да, с улыбочкой косой…

«Ну что стонать? Взгляни – идёт калека…»

Ну что стонать? Взгляни – идёт калека,Как крепко сжал в руке он свой костыль!Ему ходить так до скончанья века,Ногой и палкой разгребая пыль.Но он не стонет, не кричит с порывом,Что вот, мол, как обижен он судьбой!Так почему же ты с таким надрывом,С таким отчаяньем качаешь головой?И почему же сердце так страдаетИ так болит оно в ночной тиши?Поверь, мой друг, никто не замечаетКостыль твоей поломанной души.Взгляни сюда – вот в клетке обезьяна,С какой тоской на мир она глядит…Её душа, быть может, та же рана,Что о свободе плачет и скорбит.Но не согнуть ей жёстких прутьев стали,Ей здесь уснуть навеки, не дыша…Так почему ж глаза твои устали,Ведь ты свободен, в клетке лишь душа.Ну, полно, друг. Смотри – играет море,Закат в полнеба дивной красоты,Всё преходяще – и печаль, и горе,Не вечен мир, и в нём не вечен ты…

«Заткнись, стенающая Лира!…»

Заткнись, стенающая Лира!Кончай мне в душу проливатьСвою слезу! Нашла кумира!Мне на тебя давно плевать.Плевать на всё. Какое делоМне до того, что навсегдаОна, пусть робко и несмело,Но скажет всё ж другому: «Да…»Другому сжать позволит плечиИ разрешит себя обнятьВ такой же белый рижский вечер…Мне наплевать, на всё плевать!Ты слышишь, нет? Так брось же пытки,Умерь безжалостный свой пыл!Уже давно за все ошибкиЯ болью сердца заплатил.За что ж ты рвёшь меня на части,Оставь же мне хоть что-нибудь!Ужели нет мне в жизни счастья,Ужель страданий вечен путь?Ах, чёрт с тобой. Опять не спится.Опять тоска мешает спать.Эх, как хотелось бы напиться,Ну а напившись – поблевать.Молчанье ночь хранит упорно,Молчанье чёрной пустоты.Тоска стоит с ножом у горла,Тоска, тоска – до тошноты…

«Мне почему-то нудный серый дождь…»

Мне почему-то нудный серый дождьПриятней солнца яркого сиянья,Он целый день шуршит листвой, и всё жНе надоест унылое шуршанье.Осенний дождик мутной пеленойЗавесил лето до декабрьской стужи…Мне веселее, дождь, бродить с тобойПо бесконечным булькающим лужам.Пустынна площадь, никого вокруг,Туман над Волгой дали застилает,Лишь я и дождь, мой молчаливый друг,И мы, обнявшись, с дождиком шагаем…Уже давно до нитки я промок,Иду, бреду, не замечая лужи…Осенний дождь – он очень одинок,И никому на свете он не нужен.Я знаю – дождь тебе совсем не мил,Но ты ругать погоду подожди,Меня ты вспомни – осень я любил,И я любил, когда идут дожди…

«Быть может, помнишь, может быть, забыла…»

Быть может, помнишь, может быть, забыла —Играла музыка чуть грустно и светло,Мы танцевали. «Ты меня любила?» —«Ах, всё, что было, – было так давно…И о каких меж нами отношеньяхТы можешь помнить или говорить?Всё было только в детских сновиденьях,А их, мой друг, давно пора забыть…»«Да, всё прошло давно без лишних драм,И всё, что было, – только показалось…Но я не верю собственным глазам,Во что же верить мне ещё осталось?»«Прости меня, увы… Но что могу яС собой поделать?..»Время, не лети!Минуту эту вечно сберегу я…«Ну что ты, Таня… Ты меня прости…»Ну, вот и всё. С надеждою простившись,Целую руку с горькою любовью…Пришло отчаянье и встало не спросившисьУгрюмым стражем молча в изголовье.Почти смеясь, тебя я провожал,Как беззаботный радостный бездельник,Шутил вовсю… Никто тогда не знал,Что стоил мне тот «чистый понедельник».Ну что же, чувству воли я не дам,Но ту минуту в сердце сберегу я.И ты при встрече даже по глазамНе догадаешься, когда тебе солгу я:«Да, всё давно прошло без лишних драм,А всё, что было, – только показалось…Да было ль что? Всё выдумал я сам,Воспоминаний даже не осталось…»

«Опустилась ночь за окном…»

Опустилась ночь за окном,Темноту расстелив у двора,Кто тревожным, кто радостным сномЗасыпает в ночи до утра.Трое лишь в эту ночь не уснут,У троих в эту ночь сна нет —Двое радостной встречи ждут,Третий просто лишь ждёт рассвет…Между ними тысячи вёрст,Но укрыла их ночь одна.Двое слушают стук колёс,А у третьего – тишина.Для двоих счастья дни пролетятИ растают, как капли росы,Сердца два будут биться в лад,Третье – просто считать часы.Будет ночь, и опять не спать,И опять у троих сна нет,Двое будут в разлуке страдать,Третий просто лишь ждать рассвет…

«Болезнь пройдёт, и рана заживёт…»

…Время – убийца, а не лекарь…

О. ЧухонцевБолезнь пройдёт, и рана заживёт,И проживу я минимум полвека.Вон, лекарь-время медленно идётИ обещает сделать человеком.Чуть слышно шепчет ночи напролёт:«Забудь её… Покой тебе полезней.Пройдут года, и в сердце боль пройдёт,Я унесу с собой твои болезни…»«Ну что же, время, ты не подведёшь,Ведь ты на свете, время, всех мудрее.Вот только слишком медленно ползёшь,Нельзя ль лечить хоть чуточку быстрее?»«Ну, не тоскуй, я раны залечу,Своей рукой сниму твою усталость.И не ползу я – птицею лечу,Не торопись, со мной приходит старость…Болезнь пройдёт, и рана заживёт,И проживешь ты, может быть, полвека,Но только счастье больше не придёт —С умершим сердцем ты, увы, калека…»«Но как же так? Ведь жизнь не проживёшьБез счастья, не страдая, не любя!Я не хочу!» —«Не хочешь? Ну так что ж,Тогда с собой я унесу тебя…»

«Мне сегодня повеситься хочется…»

Мне сегодня повеситься хочется,Потому что сегодня я пьян —День рождения у друга, и проситсяУ меня из души хулиган.Чтоб залиться мне горькою водкою,Заглушить бы тоску, как могу,Ночевать под дырявою лодкоюНа холодном речном берегу.Позабыть бы свой дом и без лишнегоБарахла хоть бродяжить уйтиМне в отрепьях последнего нищего,Не встречая тебя на пути.Глупой птицей тоска моя носитсяНад бескрайней равниной печали,Мне сегодня повеситься хочется —Снова с разумом я поскандалил.Заморозить его б лютым холодом —Он, скотина, бессовестно врёт!Уморить бы безжалостно голодом,Да и жить дураком без забот.Тонкой ниточкой серпик от месяцаОдиноко в окошко глядит…Ах, как хочется нынче повеситься,Только гордость моя не велит.

«Приковала вниманье дорога…»

Приковала вниманье дорога —Стелет сказочные миражи…У неё их в запасе так много,Ты, дорога, мне все покажи.Останавливаться не желаю,К миражу, словно птица, лечу!Но мираж ослепительный тает,И, в бессилье сжав руль, я молчу…О, когда-то в мираж я поверил,Думал, счастье он может мне дать…Я не знал, что мираж так неверенИ способен внезапно предать.Жизнь моя – это та же дорога,И любовь – лишь далёкий мираж.Не достигнуть его мне порога,Впереди уж последний вираж…

Письмо

Ну, здравствуй, гордячка-рижанка,Луч солнца в преддверии ночи,Далёкая Таня, Татьянка,Ну, здравствуй, не хмурь свои очи.И, право, сердиться не надоНа глупые строки мои,Быть может, ты им и не рада,Ну что ж, ты меня извини.Пишу, потому что скучаю,И день ли встаёт над землёй —Без радости день я встречаю,Ведь я не увижусь с тобой.Приходит ли ночь чередою —Она тяжела так же мне,Ложусь лишь с надеждой одною,Что ты мне приснишься во сне.Ты снишься мне часто, как прежде,И я благодарен тем снам,В которых склоняюсь я нежноК твоим чуть раскрытым губам.Ты с трепетной лаской рукоюМоей вновь коснёшься щеки,Прижмусь я к ладони щекою,И ты не отнимешь руки…Ну что я, довольно об этом.Такой поэтический вздорК лицу лишь влюблённым поэтам,А я лишь всего фантазёр…У нас на пороге уж осеньПод золото красит листву,И серенький дождичек коситВ стога налитую траву.Висит пеленою над Бором,Шумит и шумит так надсадно,Что ж, август кончается скоро,И лето ушло безвозвратно.Уж дышат сентябрьским морозомРосистые ночи с туманом,Летят облака караваном,Ветвями им машут берёзы.Шесть дней я провёл в ВасильсурскеСредь белых берёз и осин,Над Волгой – красавицей русскойБродил средь дождей я один.Как всё ж в предосеннюю поруВ деревне уныло, тоскливо,И время ползёт так лениво,Как будто телега на гору…Сейчас к «жигулям» привыкаю,Уж дважды машину помял,На днях же, на мост наш въезжая,В талоне «дыру» схлопотал.Хожу на работу, ем, сплю я,А жизнь стороною идёт,Ведь я не живу – существую,Во мне только память живёт…Татьянк, в моей просьбе, хоть тресни,Но всё ж мне ты не откажи:Ты помнишь ваш памятник песне?Так вот, там цветок положиТы по моему порученью —Ведь песни я тоже любил,Особенно «Песню прощенья»,Жаль только теперь позабыл…Да, кстати, на днях вот идеяМне в голову как-то пришла:Ты помнишь русалку иль фею,Что горестно слёзы лилаТам, в парке, у вас над каналом,Где вместе с тобой я гулялИ где для тебя пьедесталыСтарательно я выбирал?Ты помнишь там дуб перевитый,Готовый в канаву упасть?Так вот, тот «дубочек» спили ты,Тогда на пенёк сможешь встать!И будет твой образ стоячийШикарен средь тамошних луж!(Ведь я – «издеватель собачий»И «язва» в придачу к тому ж…)Ах, это лишь глупые шутки.Но память упорно хранитВсё, вплоть до последней минутки,И чем-то ещё дорожит.Ты помнишь те милые сказки,Что я о цветах рассказал,И вечер, что тих был и ласковИ сказки мне те нашептал?Тускнели вечерние краски,А я без умолку болтал.Но самую чудную сказкуЯ только себе рассказал…Сбылась вдруг мечта идиота,Как долго я этого ждал —Ты рядом со мною! Не кто-то,А я твою руку держал!О, если бы только ты знала,Как надо для счастья мне мало!Тогда б ты перечить не стала,Но ты ведь не знала, не знала…Ты помнишь… Ты помнишь… Я помню.А ты позабудь, я прошу.Я память, как чашу, наполнюИ сам же её осушу.А ты позабудь наши встречи,Всё, всё позабудь! ЗачеркниПоследний волшебный тот вечерИ Риги полночной огни!Над прошлым пусть плачет тальянка,До боли дорога ясна.Спокойной же ночи, Татьянка,Скажи мне: «Счастливого сна…»Ну что же, писать я кончаю,Всё ясно обоим бы вроде…Ты мне не ответишь, я знаю.Прощай же, Татьянка…Володя.

«Где-то на грани сна…»

Где-то на грани снаМысли бредут куда-то…Память сошла с ума —Спутала сроки и даты.Синяя высь ясна,Вихрей весенняя замять,«Нет, то пришла не весна —Осень», – твердит мне память.Вьюжной зимы вечера,Вальсы, что годы умчали…«Нет, это было вчера,И не придет всё сначала…»Вижу ль ромашковый лугИли бескрайнее поле…«Ах, всё обман, мой друг,То пред тобою море…С белою пеной волна,Мягкий и ласковый вечер,Видишь – идёт онаПрямо к тебе навстречуПо тёплым волнам босиком,Спеши же в её объятья…»Мой сумасшедший дом —Память, моё проклятье.

Деревня

Ещё вчера сюда я приезжалПослушать шёпот августовской ночи,А нынче тополь уж совсем опал,И день сентябрьский стал ещё короче.Унылая осенняя пора,Сухой травой шуршит мышь полевая…Под звездопад мечтал я лишь вчера,А нынче дождик землю поливает…Повисла над деревней тишина,В ночи ни звука – ветка не шелохнет…Вчера душа теплом была полна,А нынче, словно жёлтый листик, сохнет…

Тополёк

Когда-то, строен и высок,В лесу рос этот тополёк,Но был еловым тот лесок,И тополь в нём был одинок.Тянуться к свету он усталИ постепенно сохнуть стал,И вскоре час его настал —С порывом ветра он упал…Вот так и я среди людей,Как будто тополь средь елей,И нет любимой средь друзей,Идёт уныло смена дней.Сказал «прощай…» я летним дням,Приходит осень в гости к нам,Гуляет ветер по полям,И время сохнуть тополям…

«Как быстротечен жизни час…»

Как быстротечен жизни час,И чьи-то дни уж сочтены…Одни страдают из-за нас,Из-за других страдаем мы.Вся жизнь страданием полна,Так в чём её великий смысл?Для всех предел – лишь тишина,Где замирает даже мысль.И всё же каждый что-то ждёт,С надеждой ловит чей-то взгляд,Мечтой, сомнением живёт,Порой случайной встрече рад.Но знаю я, что лишь однаДостойна чуда той любви,Что душу всю возьмёт, до дна,И станет «храмом на крови».Как высочайший дар небесПриходит к одному из стаНаградой казнь. Голгофы крест.Судьба распятого Христа.Проходит день в мельканье лиц,Гляжу на мир поверх голов —Как много кур в нём вместо птицИ большеротых петухов.Да, мир упорен и жесток,И с обнажённым сердцем в нёмТы будешь вечно одинок,Пока не станешь… петухом.И всё же я страданий крестНе поменяю с их судьбой.Ведь всё, что в этом мире есть,Любовью создано одной.

«Всё пережито, прожито. Усталость…»

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь,

В саду горит костёр рябины красной,

Но никого не может он согреть…

С. ЕсенинВсё пережито, прожито. УсталостьВ моей душе, как будто ваты ком.Мне всё равно, что мне ещё осталось,Мне всё равно – придёт ли что потом.И пусть бредут ещё куда-то годы,Куда? Зачем? Мне это всё равно.Осенним золотом украшена природа,Но равнодушно я смотрю в окно.Мне надоела эта позолота,Тепло и синь почти июньских дней.Стоит октябрь. С ума сошла погода.Я жду унылых затяжных дождей.И пусть снежинки в хороводе беломУронят наземь тихую печаль…Все позабыто, в прошлом, отзвенело,И ничего в ушедшем мне не жаль.Не жаль мне лет, что мимо пролетели,Не жаль любви своей – уж не суди.Всё заметут январские метели,Над всем поплачут серые дожди.А я устал. Устал. И понапраснуВо что-то верить сердцу я не дам.Сгорел дотла костёр рябины красной,Пора прийти осенним холодам…

Саулкрастовский филин[2]

Расскажи, саулкрастовский филин,Снова сказку ты мне в тишине.Ночь к рассвету близка, бьёт четыре,И ни звука не слышно в квартире,Отчего же не спится вдруг мне?Помнишь ночи, те длинные ночи,Что с тобой проводили вдвоём?Ты, пушистенький серый комочек,В темь таращил зелёные очи,Я же молча писал за столом.За окном диск луны поднимался,Серебром заливая пейзаж…День настал, я с тобой попрощалсяИ уехал. А ты – ты остался,Молчаливых ночей моих страж.И тебе, саулкрастовский филин,Суждено век в пыли пролежать,Не расскажешь ни сказки, ни были,Все давно о тебе позабыли,Всем давно на тебя наплевать.Средь людей не ищи ты кумираИ в ночи никого не зови.С первых дней сотворения мираЭто участь пустых сувенировИ сгоревшей ненужной любви…

«В ночь упёрся свет фар, как пророчество…»

В ночь упёрся свет фар, как пророчество,Тьму с дороги в кюветы гоня,И несётся моё одиночество,Неприкаянность мчится моя.Где конец этой гонки отчаянной,Долгожданной стоянки огни?Кто мне скажет с любовью нечаянной:«Подожди, ты устал, отдохни…Погляди ты в глаза мои пристально,Руку дай – я с тобой погрущу,Ты мне нужен, родной мой, единственный,Никуда я тебя не пущу…»Но рокочет мотор вновь пророчисто,Призывая забыть суету.Вновь садится за руль одиночествоИ уносит меня в темноту…

«Снова сердце своё растревожил…»

Снова сердце своё растревожил,Возвратил, что ушло так давно.Сколько лет без тебя я уж прожил…Сколь ещё мне прожить суждено?Я вернусь к тебе снова с дождями,С опадающей жёлтой листвой,И осеннего ветра устамиПрошепчу: «Что случилось с тобой?»Загрустишь, вспомнишь наши прогулки,Белый вечер над гладью речной,Звук шагов, так пугающе гулкийВ узких улочках Риги ночной.Вновь мой ласковый голос услышишь,Будто рядом с тобой я иду,И тогда ты, возможно, напишешь:«Приезжай, я давно тебя жду…»Не дождусь я тех слов…

III. Качающийся шар

Октябрь 1974 – октябрь 1976

«Головы моей качающийся шар…»

Головы моей качающийся шар,Словно колокол в ночи, звучит набатомИ зовет, как на беду, как на пожар,Но не слышат люди тех раскатов.И никто на помощь не спешит —Каждый занят сам собой иль делом,И напрасно колокол гудитВ этом мире людно-опустелом…

Болдино

Г. Г.

Осенний парк пустынен и уныл,И жёлтый лист опал с нагих ветвей.Когда-то Пушкин здесь средь лип бродил,Как я сейчас брожу в тиши аллей.И, вороша шагами слой листвы,Спускался он к звенящему ручью,Из родника хрустальной чистотыОн воду пил… Как я сегодня пью.Передо мной дерновая скамья,Где он сидел задумчиво тогда,И тень поэта снова вижу я —Он здесь, со мною рядом. Навсегда.Понятны мне его печали, боли —Тот трудный мир, в котором жил поэт.Да, счастья нет, но есть покой и воля,И всё же жаль, что в мире счастья нет.За годом год проходит торопливо…Лучинник[3] вновь пригрезится во сне…Спасибо вам, мой милый друг, спасибо,Что мир поэта вы открыли мне.

Б. Болдино, 13.10.74

«Тревожит ночь листвы шершавый шорох…»

Тревожит ночь листвы шершавый шорох,Не облетевшей, жёлтой и сухой.Я вновь и вновь перебираю ворохВоспоминаний, связанных с тобой.Любовь угасла. Горе пережито.В душе спокойствие холодной пустоты.Срывает время всё, что позабыто,Как ветер рвёт последние листы.И древо жизни с голыми ветвямиЗима укроет снегом седины.Оно уснёт под белыми снегамиИ будет ждать и ждать своей весны…