Седьмая земля

Внутри стояла жара. В широком помещении находилось три печи. Одна из них с открытым огнём. Повсюду были столы, мешки, чаши и прочий кухонный инвентарь. Под потолком далеко друг от друга горели круглые светильники на длинной ножке. Я такие в детстве видел во многих постсоветских госучреждениях с высокими потолками. В первый миг не поверил собственным глазам, а потом разглядел, что это вовсе не советские светильники, а какие-то магические шары, прикреплённые к потолку при помощи обычной ветки.

Над головой сильно затрещало. Не успел я туда глянуть, как рядом, на ноги, точно заправский ниндзя, приземлился Блот. Меня обдало облаком муки. Я чихнул.

– А ну пошли отсюда! – закричала на нас полная женщина в белом фартуке. – Откуда вы вообще свалились?! Пошли прочь!

Мы поспешили сделать, что она говорила, и соскочили со стола. Поварята расступились перед нами. Мы оглянулись в поисках выхода.

– Туда! – указал Блот.

Он рванул к воротам, одна из створок которых была чуть приоткрыта, для проветривания. Я побежал следом. Ещё раз чихнул от набившейся в нос муки. Стукнулся боком о подвернувшийся стол.

Блот скользнул в щель ворот. Я следом. В глаза ударил солнечный свет.

– Сюда, – схватил меня за рукав спутник.

Мы направились по внутренним дворам замка к выходу. По крайней мере, мне казалось, что мы двигались в ту сторону. Шагали быстро. Встречные люди, как и прежде, бросали на нас любопытные взгляды. Иногда настороженные. Со своим цветом кожи мы были, как африканцы в рядах ку-клукс-клана.

Дворики сменялись дворами. Везде нас преследовал серый камень, из которого были сложены стены. Однажды мы нос к носу столкнулись с тремя стражниками – патрулём. Они смерили нас презрительными взглядами.

– Орки, – рыкнул офицер с золотистым семизубцем на кольчуге. – Когда прибыли?

– Вчера, – ответил Блот. – По поручению старосты! – спешно отрапортовал.

– Знаю, – стражник смерил нас взглядом, словно решал, какие части наших тел станет есть вначале, а какие оставит на потом. – Куда направляетесь?

– За подорожной на обратную дорогу, – не моргнув и глазом, соврал Блот. – Но, кажется, заблудились. Не можем найти канцелярию.

– Туда, – ткнул офицер в узкий проход меж двух серых домов. – По прямой, никуда не сворачивая. Упрётесь в старую дверь. Это и есть запасной вход в канцелярию. Ясно?

– Ясно, – кивнул я. – Спасибо.

– Шагом марш! – гаркнул на нас офицер. – И чтобы я больше не видел ваших отвратительных зелёных рож!

Мы направились, куда нам указали. Стражники тоже пошли по своим делам. Когда они скрылись, мы сменили направление. Я глубоко выдохнул. Вытер испарину со лба.

– А у меня в мире мы так просто с ними бы не разошлись, – сообщил я.

– Почему? – на мгновение обернулся Блот.

– В моём мире существуют такие устройства – рации. У каждого стража правопорядка есть рация. Эти устройства умеют передавать звук на большом расстоянии и через стены. В моём мире бы всем полице… стражникам сразу передали, что таких-то и таких-то людей надо задержать. Приметы такие-то и такие-то. И встреченный патруль нас бы уже ни за что не отпустил!

– Не может быть, – буркнул Блот.

– Чего не может быть? – вытаращился я на него. – Что нас бы задержали?!

– Что у тебя в мире есть какие-то… штуки, передающие звук на расстояния. Хотя… – призадумался Блот. – Судя по тому, что я увидел, у тебя там живут хорошие маги. Ладно, Шардон. Верю в твои штуки, передающие звук.

Я хмыкнул, но ничего не ответил.

Мы прошли ещё через пару узких улочек и небольшую площадь, где чумазые, в жалких обносках, дети играли в какую-то вариацию догонялок. Когда заметили нас, остановились и во все глаза принялись рассматривать. Вероятно, они впервые увидели живых орков. Одна девочка ткнула в нас пальцем и звонко воскликнула:

– Орки! Орки идут!

Мы миновали площадь, прошли ещё через один проулок и оказались перед воротами. Подвесной мост был опущен. Стража на входе зевала. Не сразу, но я понял, что мы вышли к другим воротам. Отсутствовал валун, где мне чуть не отрубили руку. Да и окружающие здания, хоть и были такими же серыми, явно отличались.

– Орки, вы куда? – лениво махнул нам рукой один из стражников.

Мы с Блотом замерли. Переглянулись. До меня только-только дошло, что болота в другой стороне, и у нас нет официальных поводов покидать замок через эти ворота.

– Барон разрешил нам провести этот день свободно, раз уж мы здесь, – вырвалось у меня. – Типа, когда мы ещё вылезем из своих болот и сможем побыть обычными людьми.

Блот мельком глянул на меня.

– Вот мы и решили побродить по округе, – продолжал я. – Вы же не против того, что барон нам разрешил? – задал откровенно провокационный вопрос.

– Валите с глаз моих, орки, – небрежно махнул рукой стражник.

Именно это мы и поспешили сделать. Перейдя ров по опущенному подъёмному мосту, мы очутились на пыльном тракте. Сразу за рвом начинались поля. Даже мне, далёкому от военного дела, показалось, что такое соседство может плохо сказаться на обороне. Потенциальный противник способен легко подобраться к опущенному мосту. Однако меня мало волновала защита иномирного замка. Пусть что хотят, то и делают. Поначалу мне показалось, что перед нами раскинулись поля, на которых колосилась пшеница, но более пристального взгляда хватило, чтобы понять – злак какой-то другой с фиолетовыми вкраплениями. А может, это местная пшеница, кто его знает?

Мы быстро пошли по дороге. Видно, что ей пользовались намного реже. От каждого шага поднималась пыль. На полях не было видно ни одного работника. Чуть левее виднелась роща, над которой висело солнце. В спину дул тёплый ветерок. Впереди тракт делал крутой поворот и уходил, судя по всему, в лес, располагавшийся чуть правее, в получасе пути.

Поначалу я часто оглядывался, не преследовали ли нас. Однако дорога оставалась пуста. Мне даже не верилось, что нам так просто удалось уйти. Вообще вся ситуация для меня казалось дикой и сюрреалистичной. Двух преступников, осужденных на пожизненные работы, отпустили, чтобы они сходили в ближайший замок к придворному магу. В дорогу им дали написанную от руки подорожную, с которой их везде пропустили. По приходу в замок заключенных даже в тюрьму не бросили. И никто даже не предположил, что осужденные на пожизненные опасные работы могут сбежать, ведь им уже нечего терять. Неужели тут все такие честные? Или другой менталитет? Или это оттого, что я в другом мире и тут всё другое?

– Слушай, а зачем ты мне помогаешь? – спросил я.

– Чего? – буркнул Блот, глянув на меня.

– Ну, ты мне помог сбежать. И сейчас помогаешь. Зачем?

Спутник широко улыбнулся, и я увидел, что у него не хватает множества зубов с левой стороны. То ли сгнили, то ли потерял в драках. Непроизвольно ощупал собственные. На месте все, что тоже показалось довольно странным. Даже в моём теле, с медициной двадцать первого века, с ежедневной двукратной чисткой, к своим двадцати восьми я не сохранил два зуба. Теперь каждый стоматолог считал нужным меня предупредить, что остальные зубы поедут и надо срочно ставить импланты. Я даже против особо ничего не имел. Время лишь выделить никак не мог.

– С чего ты решил, что я тебе помогаю? – задал Блот встречный вопрос.

– Ты помог мне скрыться от стражников. Теперь мы вместе идём…

– Стоп! Стоп! – перебил попутчик. – Я не помогал тебе сбежать!

Я даже немного замедлился от такого заявления, но тут же нагнал.

– Как это не помогал? Кто оттащил меня от стражников там, у покоев Филона? Кто заскочил со мной в эту комнату с сундуком? Кто со мной прыгнул?

– От стражников я тебя оттащил потому, что ты мог доставить проблемы нам обоим, – пояснил Блот. – И, кстати, доставил. В комнату ту заскочил, потому что… – призадумался он. – Вот этого не знаю. А вот комод уже задвинул, чтобы выиграть время. Грохнуться с тобой в пекарню я и не думал. Хотел скрыться, но деревяшка провалилась под ногами. Ну, а потом, я думаю, и так уже всё понятно.

– Нет, – помотал я головой, старательно делая вид, что ничего не понимаю. Очень хотелось думать, что ошибаюсь.

– Видел камни, которые я достал из сундука? – глянул он мне в глаза.

Я кивнул.

– Их можно очень дорого продать. И я знаю, где это сделать. А потом свалю в Первую землю. Там есть, где спрятаться надолго. Навсегда. А ты можешь идти куда угодно. Хоть в Вечный лес, хоть в Проклятые болота, хоть в Центральный замок Седьмой земли. Понятно?

– Понятно, – кивнул я, смотря под ноги. – Чего ж непонятного?! – несколько мгновений помолчал, а потом зачем-то поинтересовался. – А ты мне о камнях и прочих планах зачем рассказал? Не думаешь, что я могу… – умолк на полуслове.

Очень хотелось стукнуть себя по лбу. Как-то вылетело из головы, что мой спутник отпетый преступник, осужденный на пожизненные работы. А психология таких людей чуть иная. Для них чужая жизнь не значит ровным счётом ничего. Прибьёт исподтишка за длинный язык – и поделом.

– Что ты можешь? – Блот по-прежнему шагал рядом и внимательно наблюдал за мной.

– Если меня поймают, я могу рассказать, где и как ты собираешься скрыться, – вышел я из положения. – Пытки они, знаешь ли, даже мёртвому развяжут язык.

– Можешь рассказывать, – буркнул попутчик. – Мне главное выбраться отсюда, из Пятой земли. А Первая земля большая. Там искать могут целую вечность. Но скорее всего, даже не будут этого делать.

– Почему?

– Потому что это Первая земля! – рыкнул он. – Чтобы понимать, что такое Первая земля, надо здесь родиться! Ясно?

– Ясно, – машинально ответил я.

– Идём до того леса, – ткнул Блот вдаль. – Там и разбегаемся. Ты своей дорогой, я своей. Ясно?

– Ясно, – ответил я.

Какое-то шестое или седьмое чувство заставило меня обернуться.

Мы уже довольно далеко отошли от замка барона. Ещё бы пару шагов и скрылись за поворотом тракта. Не обернись я, и нас бы вскоре поймали, так как по мосту замка ехали семеро конных стражников.

– Обернись, – сказал я.

Блот сразу же это сделал. Буркнул что-то себе под нос.

– Это за нами? – спросил я.

– А за кем ещё?! – рыкнул он. – Побежали! Не доберёмся к лесу – считай погибли. На болота нас, как беглецов, уже не вернут.

Он рванул с такой скоростью, будто за ним смерть гналась. Хотя, в какой-то мере, так оно и было. Я побежал за ним.

Кровь стучала в висках. В ушах свистел ветер. Из-под босых ног вздымалась пыль. В груди засела тревога. Почему так всё сложилось? За что мне это всё? Почему я просто не мог проснуться и пойти, как обычно, на работу?

Я бежал изо всех сил. С каждой секундной лес становился всё ближе. Блот опережал. Дважды я оглянулся, но всадники из-за поворота всё не показывались, а поверх местной пшеницы их не видно.

Лёгкие уже разрывались огнём, а ноги стали ватными, когда мы добежали к лесу. Остановились отдышаться. Я оглянулся ещё раз. В этот момент из-за поворота как раз рысью выехали всадники. Я увидел, как один из них указал на нас. Все семеро сразу сорвались в галоп. У меня возникло чувство, что стражников сюда отправили на всякий случай проверить тракт. Видимо даже не предполагалось, что мы попробуем покинуть замок через эти ворота. Оттого солдаты и не спешили. Иначе бы давно нас нагнали.

Через полминуты мы оказались в лесу. Бежать и дальше по тракту не имело смысла. Я рванул направо, в чащу. Услышал за спиной топот и хруст веток. Обернулся. Блот бежал следом, но чуть левее. Спросить, почему он решил не разделяться я попросту не мог. Лёгкие разрывались от обжигающего воздуха.

Ветви хлестали по лицу. Мелкие кустарники я перепрыгивал, большие огибал. Постоянно под ноги норовили попасть корни. Я старательно их перепрыгивал, но одному всё же удалось остановить мой бег. Я споткнулся и покатился кубарем, больно ткнувшись носом в землю, прикрытую опавшими листьями. Моментально вскочив, вновь рванул вперёд, но снова споткнулся и свалился в небольшой овражек, неприятно стукнувшись коленями. Увидел, что спутник даже не оглянулся и не подумал остановиться. Я вновь вскочил, инстинктивно рванул за Блотом.

Мимо проносились деревья. Впереди показался просвет, большие валуны. Справа, между стволов, что-то мелькнуло. Бросив туда взгляд, я увидел крупное коричневое животное с приплюснутой мордой. Может быть, местного медведя, с немым удивлением следившего за нами.

Казалось, что мы бежали целую вечность. В какой-то момент я оглянулся и увидел, что за нами цепью скачут стражники. В руках у двоих увидел мечи. Ещё четверо держали наготове сети. У нас было ещё минут пять-семь, перед тем как нас поймают или убьют. А может, и то и другое.

Блот, бежавший впереди, и уже достигший первых больших камней, отчего-то начал замедляться. Затравленно оглянулся, а потом припустил вбок. Перпендикулярно первоначальному направлению. Я обернулся. Два стражника с сетями и один с мечом сразу же помчались ему наперерез.

Я хотел крикнуть спутнику, предупредить, но пересохший язык не слушался. В этот момент я миновал первые валуны, не сбавляя скорости, перепрыгнул через несколько, а потом увидел, что ещё два шага и свалюсь с неожиданно появившегося обрыва. Понятия не имею, каким чудом я сумел остановиться – замер на самом-самом краю, на носочках, чуть наклонившись вперёд и взмахивая руками, чтобы не грохнуться вниз. Из-под ног осыпалась земля.

Далеко внизу находилась бурная река, зажатая скалистыми берегами. Она протекала таким образом на всём видимом пространстве. Затравленно оглянувшись, я увидел, что стражники совсем близко. Один из них уже замахнулся сетью. На раздумья остались считанные мгновения.

И я сделал выбор.

Не знаю глубину, но точно знаю, что дав себя поймать, сделаю свою жизнь короткой и тяжёлой.

Я прыгнул. Казалось, что полёт длился вечность. Вода приближалась очень медленно. Каждая секунда стала часом. До меня долетел крик одного из стражников. Слов не разобрал. Успел заметить, что чуть выше по течению насыпана груда камней…

В следующий миг я окунулся в прохладную воду. Меня потащило на глубину и чуть вперёд. Перевернуло. Вдруг я ощутил, что течение меня волочит задницей по каменному дну. От души отлегло. Не разбился и уже не разобьюсь. Теперь осталось всего лишь выплыть, не задохнуться, и уйти от погони.

Всего лишь…

…если учитывать, что плавать я никогда не умел, а грести по-собачьи не в счёт.

Я начал работать руками, ногами, всеми силами стремясь наверх. Поначалу было тяжело, но потом поток меня подхватил и сам вынес к поверхности. Отфыркаться и отдышаться нормально не получилось. Меня бросало, как спичку, из стороны в сторону, периодически окуная. Я барахтался, пытался грести, пытался за что-нибудь схватиться, но неумолимая мощь реки тащила меня.

В какой-то момент я заметил позади на краю обрыва стражников, наблюдавших за мной. Увидел и Блота, замотанного в сеть. В следующий миг река окунула меня, завертела. Ногами я достал дно, наступил на что-то острое. Потом меня замотало, я стукнулся плечом о камень.

Течение несло меня точно безвольную щепку. Поначалу я старался с ним бороться, но быстро понял всю бесполезность затеи. Стихия вообще не видела и не чувствовала моих смешных и ничтожных попыток. Несколько раз я ощутимо прикладывался разными частями тела о камни, но, благо, не настолько серьёзно, чтобы сломать кости. Потом я перестал бороться с течением, и начал прилагать силы, чтобы, хотя бы, ни обо что не биться. Это продолжалось настолько долго, что мне начало казаться, будто я уже давно утонул и попал в некий персональный ад, где река не закончится никогда.

Меня по-прежнему несло между двух отвесных скалистых берегов, но теперь даже краткого взгляда хватало, чтобы понять – они стали ниже. Далеко впереди я увидел деревья, нависавшие над потоком. Сил в руках и ногах уже совсем не осталось. Мне перестало хотеться всего на свете. Я даже домой больше попасть не хотел. Единственное оставшееся желание – выбраться из этой чёртовой реки, где я каждый миг мог получить смертельный удар о камень.

Течение стало немного спокойнее, меня стало меньше бросать. Я забыл, когда последний раз погружался в реку с головой. Однако сил грести к берегу не осталось. Мне уже приходилось прилагать титанические усилия, чтобы просто не захлебнуться. Каждый гребок, каждый рывок забирали оставшиеся крохи последних сил. Я уже чувствовал – вот-вот и мне станет всё равно. Тогда сдамся и пойду на дно. А, скорее всего, я раньше попросту потеряю сознание от усталости.

Река стала шире. Слева ещё находилась невысокая скала, поверху которой росли деревья. Справа же тянулся пологий берег, поросший густым кустарником. Из последних сил я попытался к нему грести, но руки стали чужими, не слушались. Ног я вовсе не чувствовал, будто их никогда не существовало.

Внезапно мне в бок что-то ткнулось. Я как раз погрузился под воду, уже не в силах бороться за жизнь. От неожиданности дёрнулся, выплыл, увидел толстое бревно. Непонятно на каких жизненных ресурсах сделал пару гребков, чтобы оказаться сбоку. Обхватив его руками, я попытался забраться сверху, но бревно крутнулось, сбросило неожиданного наездника. Ещё и по голове стукнуло. Я полностью скрылся под водой. Ещё раз выплыв, вновь схватился за бревно двумя руками. Со всей силы дёрнулся, словно делал попытку выпрыгнуть из воды. Действие возымело успех. Я оказался сверху, на бревне. Наконец его оседлал. Обнял и прижался к подвернувшемуся деревянному спасителю. Ноги по колено остались в воде. Едва ощутимый ветерок холодил открытые участки кожи. Мокрая одежда неприятно липла. Воды я наглотался вдоволь, хотелось откашляться, но сил не осталось. Я прикрыл глаза. Лишь на секунду, чтобы перевести дыхание, передохнуть…

А когда открыл глаза, уже находился в другом месте.

Глава 5

Надо мной нависал низкий деревянный потолок из грубо обработанных старых досок. Казалось, что стоит протянуть руку, и я к нему прикоснусь. Отчего-то возникло детское желание сделать это, почувствовать пальцами шершавые доски. Попробовав поднять конечность, я понял, что не в состоянии это сделать. Их словно привязали…

Эта мысль оглушила меня. Потом вогнала в панику. Я приподнял голову и увидел, что нахожусь в крохотной комнатке. Кроме широкой лавки, на которой я лежал, здесь находился ещё старый топчан, да какие-то корзины в углу. Одну из стен занимали дверь и тонкое окно с непрозрачным стеклом (такое же я видел в домике, где очнулся). Скорее всего, бычий пузырь, или слюда. Я не специалист по окнам, понятия не имею, из чего их раньше делали. Да и волновало меня это, если честно, в самую-самую последнюю очередь.

Мои руки, кстати, не были связаны, а лежали вдоль туловища. Во мраке помещения мне показалось, что моя кожа чёрного цвета. Почему-то в голову пришла мысль, что меня вернуло на Землю, но в иное тело. Теперь я африканский абориген одного из племён. Не исключено, что промышляю людоедством. В следующий миг разглядел, что цвет кожи прежний – зелёный. Запоздало сообразил, что я вообще-то полностью раздет.

Голова вдруг стала чугунной. Пришлось откинуться и закрыть глаза.

В следующий раз я очнулся от того, что замёрз. Над головой по-прежнему висел низкий деревянный потолок из грубо обработанных старых досок. Оказалось, что дверь открыта. Я увидел сумрачное небо, но не понял, утро на улице или вечер. Также за дверью находилась деревянная площадка в окружении крон деревьев. Мышцы на шее ослабли, и голова упала на лавку. Я закрыл глаза, чтобы передохнуть…

В следующий раз я открыл глаза в полной темноте. Даже потолка не увидел, настолько было темно. Приподняв голову, осмотрелся – не видно ничего. Попробовал пошевелить рукой – получилось. По крайней мере, мне показалось, что получилось. Откинувшись на лавку, я шумно выдохнул. Рядом на полу послышалась возня. Я повернул туда голову, но, естественно, ничего не увидел. Неожиданно по телу пробежала волна холода. Затем жара. Моментально я устал и закрыл глаза. А уже в следующий миг провалился в блаженное забытьё.

На этот раз мне снились сны. Поначалу какая-то невообразимая белиберда о лебедях. Будто бы они захватили мир и стали доминирующим видом. Поработили людей и начали летать в космос, а потом и на другие планеты. На собственных крыльях летать. В этом сне мне отводилась роль стороннего наблюдателя, будто я сидел на облаке и наблюдал за всеми ужасами, которые творили лебеди.

Затем мне снилось, будто я бежал через лес, а за мной гнались оборотни. Громадные, размером с быка, они ломали мощными телами мелкие деревья. И беспрерывно выли. Отчего-то они не могли меня догнать. Я ловко маневрировал и нёсся, словно ветер.

А потом мне приснилось по настоящему жуткое. Будто я снова вернулся в собственную квартиру, а в дверь кто-то стучит и просит, чтобы его впустили. Заунывно, тягуче и безэмоционально. Он стучал-стучал и постоянно просил. А ещё, почему-то, называл меня «милой», «женой» и «рыбкой». Тут же, во сне, я осознал, что вообще-то всегда был девушкой, а зовут меня Катей.

Потом я провалился в блаженное забытьё.

В следующий раз я очнулся от того, что на моё веко сел игривый лучик света. Открыв глаза, первое, что увидел – ставший привычным низкий деревянный потолок из грубо обработанных старых досок. В помещении светло. Я приподнял голову, осмотрелся. На первый взгляд ничего не изменилось. Лишь возле топчана лежали кости мелкого животного. Дверь настежь распахнута. Я увидел голубое безоблачное небо, кроны деревьев. Оказалось, что я укрыт какой-то лёгкой тканью тёмно-синего цвета. Из-под неё торчали лишь зелёные ступни. Попытавшись поднять руку, увидел, как на ткани появился бугорок. С каждым мгновением он рос. Затем я вытащил руку. Повертел её перед глазами. Совершенно чужая конечность, которой я, почему-то управлял. Мозг отказывался признавать эту зелёную руку моей. Я покрутил кистью перед глазами. Сжал кулак. Разжал. Провёл подушечкой большого пальца по ногтям остальных.

Послышался скрип досок. Вскоре на площадке за дверью появилась высокая светловолосая женщина. На вид ей было около тридцати пяти. Волосы она стянула в хвостик, высоко на затылке. Большие голубые глаза ярко выделялись на лице. Худоба женщины бросалась в глаза. При её росте у неё явно имелся серьёзный недобор веса. Ни о каких женских округлостях, которые так любят мужчины, там и помыслить не приходилось. Её одежда состояла из белой рубахи без рукавов, штанов из грубой кожи, да обуви, чем-то напоминавшей носки с толстой подошвой.

Она сразу заметила, что я очнулся. Остановилась на пороге, внимательно меня рассматривая. А я глядел на неё.

– Очнулся? – задала она самый очевидный вопрос из всех возможных.

– Вроде да, – ответил я.

Собственный голос показался лишённым жизни, даже механическим. А ещё он был будто чужой. Запоздало сообразил, что мой голос и вправду чужой – принадлежит некому Шардону, в тело которого я почему-то переместился.

– Я вообще не думала, что ты выкарабкаешься, – сказала женщина, войдя в домик.

Она остановилась рядом и приложила холодную ладонь к моему лбу. Поджала тонкие губы.

– Жар спал, но ты ещё болен, – заключила она.

– Я чувствую себя хорошо! – поспешно сообщил я.

– Спи, – женщина повернулась и подошла к корзинам в углу. Повернулась ко мне худым задом и начала в них что-то искать. – Ты ещё слишком слаб.

– Слаб для чего? – мне очень хотелось с ней поговорить, но неожиданно накатила усталость, веки начали закрываться.

– Для всего, – ответила женщина, согнувшись над корзиной.

Я закрыл глаза. А в следующий миг понял, что проваливаюсь в сон. Открыл глаза, посмотрел на потолок, но веки самостоятельно закрылись, и я не стал больше сопротивляться.

В очередной раз я очнулся вечером. Из блаженного забытья меня вырвал неприятный холодок. Из раскрытой двери дул лёгкий тёплый ветерок. Стоявшая на коленях рядом с моей лавкой женщина растирала мне грудь мокрой тряпкой, периодически смачивая её в миске. Тёмно-синей накидки на мне уже не было, отчего я почувствовал стыд, оттого что лежал обнажённый.

– У тебя снова сильный жар, – сказала мне женщина. – Давай уже, выкарабкивайся! Я устала!

– Как тебя зовут? – прошептал я.

– Даридая, – ответила моя спасительница, смачивая тряпку.

– Даридая, – с наслаждением произнёс я. – Спасибо тебе Даридая! – от всей души произнёс я.

Неожиданно её прикосновения стали настолько приятны, будто я очутился на приёме у очень-очень опытного массажиста. От наслаждения я закрыл глаза. Вроде даже застонал. В процессе протирания моего тела мокрой тряпкой я как-то незаметно уснул.

В следующий раз проснулся от стука. Открыв глаза, понял, что на улице глубокая ночь, не видно ничего. Снова раздался стук, будто кто-то тарабанил костяшками пальцев по дереву.

– Жена, открой дверь, – донёсся глухой и безэмоциональный мужской голос.

Я вскочил с лавки, не понимая, что происходит. Спросонья в голове всё перемешалось и в связное целое не складывалось. Я никогда не изменял жене, никогда не спал с замужними девушками. Поэтому не мог сообразить, каким образом очутился в жилье семейной пары. Отчего-то показалось, что я напился на рабочем корпоративе, поехал к коллеге. Наташе – блондинке, которая часто носила короткие юбки. В следующий миг вспомнил, что вообще-то нахожусь в другом мире. В каком-то крохотном домике. А ещё у меня жар и это, наверняка, просто галлюцинация.