Игра с огнем

Хозяин таверны довольно радушно встретил прибывшую парочку, окончательно расцветя при виде набитого кошеля, обещанного ему за горячий ужин и чистые кровати. От вина один из гостей отказался к огорчению своей хорошенькой рыжей спутницы. Зато в кусок горячей курицы с пряностями она впилась с ажиотажем и подтащила к себе блюдо с вареным картофелем.

– Даже если тут ничего другого не умеют готовить, хочу поблагодарить повара за эти чудесные блюда, – радостно прокомментировала Тея.

– Я ничего не понял, но похоже, что ты довольна, – усмехнувшись, ответил Арок. – Стоило отказаться от еды у наших друзей, чтобы ты ощутила счастье от жизни.

– Я одобряю эксперименты с едой только в том случае, если потом это можно есть. Супруга твоего друга явно была вдохновлена поварами королевского двора. Ну или тем, что она о нем слышала. Но ей не достает таланта и ингредиентов.

– Почему именно королевского двора? – рассмеялся Арок.

– Говорят, только за едой туда и стоит ехать.

– И снова я тебя не понял. Интересно, когда ты потеряла привычку не говорить с набитым ртом.

– Примерно после второго перемещения с помощью этих… как их? – Тея элегантным движением вытерла салфеткой уголки рта.

– Маяков. Представь себе, еще не так давно многие люди так путешествовали. Перелетали за доли секунды…

– И возникали посреди разрушенной школы магии, распугав овцеводов, да-да, – женщина откинулась на спинку стула и отодвинула тарелку с идеально очищенными костями. – Зря ты отказался от вина.

– Свежая голова нам пригодится завтра, поверь мне.

– И чем бутылка вина или эля помешает завтрашнему дню?

– С этого все обычно и начинается, – Арок устало потер глаза. – А здесь не север, где за золото можно сравнять с землёй таверну. Никакими монетами не откупишься – твой же дорогой Нейтель сопроводит к виселице. И поправит заботливо верёвку, чтоб не натерла не вовремя.

Тея замерла и уставилась на брата:

– Заканчивай ерничать, а не то тебя сравняю с… лавкой!

– Даже не начинал, – Арок рассмеялся.

Оставшийся вечер брат с сестрой провели в молчании. Она делала вид, что оскорбилась на его замечание, он – подыгрывал. На деле же каждый из них понимал, что пора веселья давно прошла, что они успешно притворялись несколько лет, но играм пришел конец. За разгульной жизнью и магическими экспериментами, точнее опасными и не всегда удачными фокусами, они якобы не замечали, во что втягивал семью их отец.

Его мутные игры и эксперименты были куда как опаснее и безрассуднее, но звались “достойным делом”. “Достойным тех, кто развязал Всеобщую войну?” – хохмила поначалу Тея, потом все более серьезно спрашивала, для чего он затеял это самоубийство для себя и всего их древнего рода. Со временем она уподобилась брату и совсем перестала реагировать как на отцовские нравоучения, так и на завуалированные требования помочь в общем деле.

Ничего общего в этой запутанной игре Тея не находила. И не понимала, чего такого посулил ее отцу Джанар Тарогэн.

Он свалился им на голову с первым снегом несколько лет назад. И поначалу казался сильным, решительным и интригующим. Но вскоре Тея поняла, что у него одна цель в жизни – вернуть земли. И ради ее достижения он готов на все.

Однажды она уже видела подобную сосредоточенность, а с ее точки зрения зацикленность и упрямство. Много лет назад Ней, получив от главы семьи вердикт “бесталанный и годный только на ярмарочные фокусы”, загорелся идеей доказать, что он способен на многое. Это дело вскоре захватило его целиком. И слишком поздно Тея поняла, что доказывать ее отцу он уже ничего не хочет, но живет магией и грезит лишь о новых вершинах и прорывах. Из смелого, резкого на слова и поступки подростка он превратился в фанатика, готового сутками разучивать и оттачивать новые руны. Зато отец был доволен – хоть кто-то из учеников пошел по его стопам. Он не видел, что Нею претили чьи бы то ни было следы – он уверенно прокладывал свой собственный путь, лишь сверяясь с давно забытыми остальным миром магическими тропками.

***

Нейтель дремал, сидя на диване, над раскрытой толстенной книгой. Грата заглянула в текст, покачала головой и отошла к столу. Поднос глухо стукнул о полированную поверхность. Мастер проснулся.

– Что такого хотел этот заморский господин, что ты полез на чердак за древним талмудом?

– Говорит, что нашел подтверждение, что источники магии не миф.

– Я тебе давно это говорю.

– Говоришь, – мастер кивнул. – Но он вроде как знает, где найти источник Защитника.

– Латы Защитника, которые запрятали основатели ордена? – Грата с сомнением посмотрела на Нейтеля и со звоном опустила чашки на поднос.

– Да. Мне пока слабо верится, но проверить не мешает, – мастер захлопнул книгу, сбросил ее на пол и вытянулся на диване. – То-то Миритер обрадуется – поиски древней диковинки, которая может в клочья целый город разнести. Мечта его детства.

– Еще бы он в этом что-то понимал. Миритер делает то, что ты скажешь. И Хвала Защитнику, – Грата не скрывала ехидства. – Кстати про Защитника и его Орден… Я нашла у себя схемы амулета, который поможет сдержать неосознанные проявления магии. Для того юноши, что вы передали в заботливые руки магистра Адриана. Сделаю за пару дней. А пока вы оба завтра будете на приёме у Миритера, я бы навестила мальчика. Если ты не против, конечно. Ринар?

Не получив ответа, Грата обернулась. За годы рядом она успела привыкнуть ко многим особенностям мастера, однако его способность засыпать за доли секунды до сих пор приводила ее в замешательство. Она подняла плед, небрежно наброшенный на сундук в углу, и укрыла им Нейтеля.

– Пусть этой ночью ничего не случится.

14.

Таробан, Цитадель. Лето 3517 года

«От нас зависит судьба нашего мира. Если мы не справимся, то и жить смысла не имеет». (Из дневника Шуна Энелсати. Осень 3516 года)

Книгами, в которых рассказывалось об источниках магии, можно было заполнить целиком главный зал Крепости. Для свитков же пришлось бы организовать еще одно помещение. И хотя все авторы говорили уверенно, и будто со знанием дела, они лишь слепо поддерживали одну из двух популярных позиций: миф или реальность. Слепо – потому что никто многие столетия не видел ни одного источника магии, а если и видел – не считал нужным распространяться об этом.

Миф о латах Защитника кроме основного ореола загадочности нес еще и религиозный подтекст. Сам Защитник не оставил своим последователям каких-либо предметов своего быта, которым можно было поклоняться. А потому латы будоражили умы служителей Ордена и исследователей во все времена.

В самых древних фолиантах еще находились предположения о том, как на самом деле работают источники, авторы книг посвежее ограничивались описанием ценности их как предметов, дарующих своему хозяину невиданную магическую силу.

В истории Ордена как о непреложной истине говорилось о том, что более трех тысяч лет назад ближайшие сподвижники Защитника Латы спрятали, дабы уберечь мир от разрушения с их помощью. И жаждавшие отыскать, с упорством, напоминавшим отчаяние, изучали все древние руины, какие еще не превратились в пыль и не ушли под землю. Или воду, как в случае с обителью на острове близ западного побережья. Впрочем, даже морское дно не уберегло это древнее строение от храбрецов, желавших бросить время, силы и деньги на рискованное предприятие. Некоторые бросили также и жизни, чем только добавили загадочной притягательности затопленной обители.

Бумаги, которыми поделился гость из Сандизара, давали ясно понять, что искомые латы перевозили не один раз и что, якобы, завершили они свой путь в Таробане не более двухсот лет назад. Хотя из переписки служителя Ордена и Магистра прямо не следовало, что привезли под покровом ночи именно латы, но намекалось на некий груз “важнее и ценнее какого порт Таробана еще не принимал”.

Денет захлопнул очередной пыльный талмуд и откинул его в сторону, в кучу таких же бесполезных и не несших в себе ничего, кроме пространных размышлений об источниках. За последние десять дней кабинет Нейтеля в Цитадели заполнился немыслимым количеством самых разнообразных книг. От древних, практически нечитаемых томов до изданных или переизданных уже во время правления Патрисов. Ирм едва успевал возвращать наиболее бесполезные книги их хозяевам – в основном в Обитель Защитника или городскую библиотеку.

Помогавшие в первое время юноше Сова и Грата горячо спорили, насколько вообще возможно горячо спорить по предмету настолько древнему и мистическому. Девушка убеждала Гестера, да и всех, кто готов слушать, что ничего сверхъестественного в латах нет, что это такое же магическое устройство, как и те, что она умеет делать, лишь чуточку сильнее. А почитание и страх родились из отсутствия серьезного обучения магии и обывательских предрассудков. Такой заинтересованной и даже эмоциональной Денет Грату еще не видел.

– Осмелюсь тебе напомнить, что Великая Война закончилась не тысячу лет назад, а эти исследователи, – Нейтель бросил на стол старинный том, который не преминул чихнуть пылью в разные стороны, – столетиями пишут чушь, замешанную на «обывательских предрассудках» и собственной фантазии.

Грата недовольно фыркнула и сложила на руки Ирму очередную порцию книг. Мальчик заметно просел под кипой, но послушно понес возвращать их хозяевам.

– Пора переходить к другим документам, – Нейтель медленно опустился в кресло, недолго помолчал и продолжил: – Я поговорю с Магистром. Он даст нам доступ к внутренним записям Ордена. Надеюсь, их не уничтожили, когда «защитники» торжественно въезжали в Школу Магии.

Денет знал, что его шеф с уважением относится к самому Ордену и дружен как с самим Магистром Адрианом, так и с другими служителями, но с трудом мирится с тем фактом, что в Таробане «защитники» разместились в бывшей Школе Магических Искусств и Практик. И мастер в своем мнении был не одинок. С окончания Всеобщей Войны и изгнания и истребления магов прошел почти век, но все же оставались люди, и большинство из них магами как раз не были, которые находили нечто подозрительное и почти неприличное в том, как споро Орден занял бывшие здания и территории Магических школ.

Во все времена обители с готовностью принимали под свою крышу как выпускников школ, так и взрослых магов, решивших связать свою жизнь с Защитником. Когда же грянула война, вопреки ожиданиям многих, Орден поддержал большинство и обратился против тех, кому его помощь нужна была гораздо сильнее. В том числе и части своих последователей. Быть может потому в конце войны, когда последние преподаватели и ученики покидали школы, они уничтожали их до основания, оставляя новым хозяевам лишь гору камней.

Впрочем, некоторые изгнанники оказались более изощренными. На востоке и по сей день есть несколько бывших школ, которые орден занять так и не смог. Проклятые здания убивали всякое живое существо, желавшее посягнуть на них. Служители было обратились к магам из других земель, дабы те помогли им разрешить эту неприятную ситуацию. Но те, зная о причинах проклятий, пожелали Ордену удачи и разбираться самому или же подождать, пока проклятие не развеется само, лет так через двести, если проклинавший маг торопился и не смог сработать на совесть.

Поначалу служители верили, что со смертью того, кто проклятье сотворил, оно враз снимется само, но годы шли, маги умирали, а земли и школы на них так и оставались неприкосновенными. Поговаривали, что Орден готов щедро платить золотом тем, кто поможет прибрать к рукам недоступные здания, но или охотников не находилось, или они были не насколько умелы. Во всяком случае, школы продолжали пустовать, а «защитники» – обещать немалые суммы монетами.

Денет забрался с ногами на широкий подоконник. Всю жизнь, сколько себя помнил, он любил книги, но за последние десять дней он их «насмотрелся», по выражению Граты, на всю жизнь оставшуюся.

За окном светило яркое солнце, знаменуя первый день лета. Брусчатка во внутреннем дворе Цитадели, начищенная почти до блеска, сверкала от покрывавших ее капель воды из фонтана. Четверо ребят в форменной одежде правящей семьи болтали возле арки. Денет пригляделся к ним и удивился – хотя служащим еще несколько дней назад выдали летнюю форму, новую и еще жесткую и неудобную, эти были в теплых куртках.

Пара стражников вяло переступала с ноги на ногу у самой лестницы. Оставалось совсем немного времени до окончания их смены, и им явно не терпелось сдать пост. Денет толкнул рукой вторую створку окна, надеясь что это заставит душный, пропитавшийся книжной пылью и как будто замерший воздух в комнате хоть немного освежиться. Юноша и девица, не стесняясь ни стражников, ни служащих, обнявшись шушукались в раскрытых настежь дверях. Денет заметил висящие на перилах такие же форменные куртки, как у него самого, и усмехнулся. Правилами не запрещались отношения между служащими, однако немногие мастера одобряли такое поведение. По ребятам не было понятно, кому именно они служат, их самих юноша не знал, но поразился то ли их уверенности в себе, то ли разгару любовной лихорадки.

Показавшийся в арке мастер-казначей не больше чем на полшага опережал Нейтеля. Казалось, разговор они имели пренеприятный. Денет не видел выражений их лиц, но его шеф схватил своего коллегу за рукав, который тот сию же секунду выхватил, продолжая торопливо что-то говорить. Юноша неплохо знал мастера-казначея Симета Патриса, чей кабинет был этажом ниже, и его служащих – веселых и авантюрных молодых людей, несмотря на выбранную ими область деятельности.

Денет слез с подоконника – он отлично знал время, за которое мастер поднимается в свой кабинет – и успел уже прикинуть, что из случившегося за время отсутствия более достойно внимания Нейтеля. Крик, донесшийся с улицы, заставил юношу броситься обратно к окну.

Стражники были мертвы. Парочка, еще недавно обнимавшаяся на лестнице, перешагнула через тела и медленно наступала на Нейтеля и Симета. Мастер-казначей попытался проскользнуть к арке, но четверка служащих достала оружие и стала зажимать мастеров к фонтану. Нейтель вытащил из ножен клинок.

Лязг стали достиг ушей Денета, и что-то внутри него переключилось. Юноша бросился, распахнул сундук своего шефа, вытащил пару кинжалов и, успев пожалеть, что ничего более существенного там не нашлось, подскочил к окну и не раздумывая спрыгнул вниз на землю. Приземлился с кувырком и налетел со спины на одного из нападавших. Одно лезвие вошло глубоко под лопатку, другим Денет перерезал противнику горло.

Нейтель рукой откинул Симета к фонтану. Как раз вовремя, чтобы уберечь того от «влюбленной» девицы. Увернулся от удара сам и встретил красотку кулаком в лицо. Она покачнулась, но устояла, перехватила клинок и сделала выпад. Мастер вновь увернулся и ответил резким выпадом. Девица застыла, удивленно следя за окровавленным лезвием, покидающим ее хрупкое тело, и рухнула на землю.

Пока знакомая Денету часть сознания вопила от ужаса, его новая сущность радостно потирала руки. Вид крови под телом первого убитого им врага лишь раззадорил юношу. Он поднял с земли клинок мертвого противника и одним движением перенесся ближе к шефу. Двое сразу отвлеклись на юношу. Неожиданное появление в бою нового врага внесло сумятицу в план нападения.

Отвлекшись на Симета, пытавшегося незаметно проскочить, Нейтель не успел вовремя среагировать и подпустил врага слишком близко. Лезвие прошило плечо насквозь. Мастер глухо зарычал и ударил нападавшего головой в нос. Тот отпустил оружие, попятился, схватившись за лицо, и упал, ударившись головой о каменную приступку фонтана.

Юноша продолжал раз за разом отражать атаки двоих противников, стараясь не подпускать их к мастеру. Ощутив резкий всплеск магии, Денет обернулся и закричал:

– Сзади!

Нейтель почти увернулся от летевшей в него деревянной скамейки, она лишь по касательной задела голову. Мастер мгновенно ответил магу: на земле создалась морозная руна и за долю секунды превратила живого врага в ледяную скульптуру.

Парочка бросилась бежать через арку. Денет хотел было кинуться за ними в погоню, но перевел взгляд на своего шефа и вовремя подбежал, чтобы не дать ему упасть на землю. Услышав позади себя отборную ругань, юноша понял, что подоспел Гестер.

– … разнеси Защитник их головы в щепки, отлучиться уже нельзя! Я разберусь здесь, беги за ними, подними стражников!

– Я помогу мастеру!

– Не спорь со мной, мальчик! Вперед!

Юноша медлил еще лишь долю секунды и бросился в погоню. Ему было страшно за мастера, он хотел помочь. Но еще сильнее он хотел поймать виновных и открутить им головы так, чтобы ни один чужак не рискнул напасть на его «стаю».

***

Денет решил, что потерял своего беглеца. За другим он отправил полдюжины стражников, с собой взял двоих – большого рыжеволосого мужчину и женщину под стать тому и со шрамом поперек лица.

Юноше казалось, что они преодолели уже едва ли не половину города, когда противник исчез за очередным поворотом. Денет остановился, оглядел развилку и вдруг понял, что совершенно точно знает, куда идти.

– Ушел гаденыш, – посетовала стражница.

Денет не ответил, лишь указав жестом на небольшую дверь, неаккуратно выкрашенную в голубой цвет. Стражница кивнула и отправила своего коллегу осмотреть дом с обратной стороны. Юноша поднял клинок и толкнул дверь.

В комнате было темно, но зрение Денета перестроилось мгновенно. Он прислушался – еще двое, кроме него и спутницы. Еще два сердца бьются слишком быстро и чересчур близко друг к другу. Со своего места юноша видел почти все пространство вокруг: арка в соседнюю комнату, выход в коридор, заканчивавшийся дверью черного хода, по левую руку стол с двумя стульями и массивная тумба – по правую. И за этой тумбой были двое. Денет отчетливо слышал дыхание своего беглеца – сбитое и торопливое, и его пленника – неровное и несвободное, будто ему закрыли рот рукой.

– Отпусти его. И мы поговорим, – юноша старался говорить как можно спокойнее.

– О чем? – хриплый голос звучал насмешливо.

– Выбери сам: о погоде, о ценах на арбалеты, о том, как ты выйдешь отсюда живым. О чем захочешь. Отпусти его – или мне придется тебя убить.

– Все равно. Мы не справились.

– Зачем тогда ты бежишь, если все равно? Пойдем с нами.

– И доставить вам радость допросить меня? Нет уж, спасибо.

– Вы напали на двух мастеров. Если переживешь ближайший рассвет, считай, что Защитник тебе чем-то обязан, раз так охраняет.

– Наша ошибка, что этот монстр остался жив. Но это поправимо, – беглец медленно поднялся из-за тумбы, обхватив пленника рукой и приставив нож к его горлу. Юноша едва ли не моложе Денета угрожал своему ровеснику. – Ты не знаешь, но то, что мы делаем, – во благо. Во благо всего мира.

– Что благого в убийстве мастера?

– Это тебе – мастер. Как по мне – мир ошибку сделал, породив его. Но это поправимо. И вот еще что…

Он резко толкнул пленника в руки Денету и бросился бежать по коридору. Стражница вскинула арбалет и выстрелила в спину беглецу – болт вонзился около левой лопатки. Противник сбился, схватился за стену, но продолжил бежать. Открылась дверь черного хода, и рыжий стражник принял беглеца на свой меч. Денет помог пленнику сесть на пол и двинулся по коридору, уже зная, что проверять бесполезно – противник мертв.

***

15.

«Глава Семьи выразил надежду, что рекомендации вышеупомянутых мастеров основываются не на личных предпочтениях, а на логике и уверенности, что вышеупомянутая личность внесет солидный вклад в величие дома Патрис». (Из протокола совещания Миритера Патриса с мастерами. 3514 год, Таробан)

Стражник опустил тело на высокий гладкий каменный стол, перевернул на спину, нервно оглядел владения мастера Игиона, задержав взгляд на Нейтеле, лежащем на таком же столе рядом, покачал головой и поскорее вышел вон.

Они все были здесь, все участники схватки, кроме одного сбежавшего и теперь разыскиваемого по всему Таробану. Услышав, что Гестер отнес его шефа к мастеру мертвых, Денет пришел в ужас, и с трудом расслышал, что хотя Нейтель еще не пришел в сознание, Игион считает, что тот почти не пострадал, учитывая обстоятельства.

Из всей компании нападавших выжила только девушка. Она сидела на холодном полу – руки и ноги были тщательно связаны – и упрямо молчала, не называя даже имени. Ее товарищи уютно расположились на столах сразу в нескольких комнатах.

Теми под внимательным взглядом своего шефа изучала тело перед ней, старательно записывая всё, что могло пролить свет на историю участников неудавшейся засады. Сам мастер Игион обрабатывал пострадавшее плечо Нейтеля, периодически вновь и вновь ощупывая его голову, как будто надеясь обнаружить в травме что-то новое, обнадеживающее или напротив – страшное.

Симет Патрис, уже порядком захмелевший, сидел на стуле напротив пленницы и, не сводя взгляд с девушки, продолжал прикладываться к бутылке вина. Пострадал он только морально – мастер-казначей отличался потрясающими навыками в выбранной им области, а также умением сдерживать главу Семьи от немыслимых трат, но драться не умел и всякий раз старательно избегал открытой конфронтации, предпочитая дипломатию.

Стражники осматривали и опрашивали каждого, ступающего на территорию мастера Игиона. Самому Денету пройти помог только труп, который свисал с плеча его невольного помощника – новичка городской стражи Кима. Впрочем, и с самим Кимом его же коллеги спорили с большой неохотой. Коротко стриженный бородатый рыжий мужчина ростом под два метра, и как будто столько же в плечах, одним видом учил аккуратно выбирать слова.

Когда двери резко распахнулись, Денет обернулся, ожидая увидеть Сову, но в комнату резкими шагами вошел тот, кого юноша знал только по описаниям, красноречивым, но не единообразным – каждый рассказчик стремился внести свою лепту. Он не был ни карликом, ни горбатым – может, чуть ниже среднего роста и клонился вперед при ходьбе, как будто стремясь не столько показать себя, сколько достичь цели как можно скорее. Не улыбался, как «дебильное дитя» – ситуация вообще не располагала к улыбке – он настороженно огляделся и нахмурился. В одном людская молва была права – Миритер Патрис был как две капли воды похож на свою сестру.

Глава Семьи кивком поприветствовал мастера Игиона, тот ответил поклоном. Симет Патрис спрятал бутылку за свою спину и тоже попытался склониться, но тут же потерял равновесие и едва не свалился на Теми, все же сумев ухватиться свободной рукой за стол. Девушка, отстранившись от казначея, юркнула поближе к Денету и сделала как и он – молча встала навытяжку. Взгляд Миритера скользнул по служащим Мастеров, но не задержался на них: с точки зрения иерархии, пока Глава Семьи не пожелает иного, их и не существует.

– Как он? – Миритер опустил руку на плечо Нейтеля.

– Сложно сказать, пока не придет в себя.

– Отправьте за лучшими лекарями…

– При всем уважении, Правитель, есть человек, который лучше ему поможет. Я уже за ней послал…

– Очаровательная ведьмочка Нея? Да, пожалуй, соглашусь с вами, Мастер. Не будь она столь же полезна, сколь сильна, давно следовало бы повесить. Кстати о повешениях… Мастер тайной стражи вскорости прибудет и возьмет расследование этого вопиющего инцидента на себя. Ожидаю от вас всесторонней поддержки.

Мастер Игион поклонился, Миритер коротко улыбнулся и направился к выходу, поравнявшись с Денетом, остановился и смерил юношу взглядом:

– Мне доложили, что вы проявили немалое умение и старание в стычке с противником. Надеюсь, вы и впредь будете стараться уберечь вашего Мастера от этой обители, – Глава Семьи обвел рукой окружающее пространство.

– Да, Правитель, – Денет поклонился.

Миритер кивнул и вышел столь же стремительно, как и появился.

***

На закате дня Денет вновь сидел на подоконнике в кабинете своего шефа и обеспокоенно поглядывал на улицу. Сказывались ли недавние события или влияло присутствие полудюжины вооруженных подчиненных главы тайной стражи у ворот здания – хотя следов недавней стычки у фонтана не осталось, напряженность витала не только над крепостью, но и над всем городом.

Детальное описание сбежавшего преступника было у каждого стражника. К собственному удивлению юноша запомнил лицо нападавшего в мельчайших подробностях. Сова иронично заметил “То ли еще будет” и исчез вновь, пообещав непременно принести добрые вести. Денету все больше казалось, что в текущих обстоятельствах почти любые вести можно будет счесть добрыми.

– Да уж, вот что бы точно не повредило, так это хороший знак, – ворчливо заметила Грата.

Она сменила повязку на плече Нейтеля, и комнату вновь наполнил терпкий аромат, от которого слезились глаза и сильно хотелось чихнуть.

– Глава тайной стражи занимается расследованием…

– Если это добрая весть, то других и не надо, спасибо, – девушка нахмурилась. Ее настроение ухудшалось с каждой минутой.