Игры чародеев

Павиш ненадолго замолчал, после чего тяжело вздохнул.

– Дмитрий – хороший солдат и друг. Мы вместе прошли через Косовскую войну. Но сейчас мне понадобится не грубая сила, а скрытность. И говорят, тебе в этом нет равных.

Максим не ответил, лишь медленно кивнул головой.

Через несколько минут вернулся худощавый начальник охраны. Перед собой он катил инвалидное кресло, в котором с закрытыми глазами, безвольно свесив голову, сидел незнакомый мужчина. Руки его были стянуты наручниками за спиной.

– Он живой вообще? – поинтересовался Евгений, глядя на сидящего в кресле человека.

– Да, – ответил Павиш. – Просто без сознания.

– А руки зачем связаны?

– Он не очень настроен сотрудничать. Дмитрий, разбуди его.

– Не надо! – резко вмешалась Ольга. – Оставьте без сознания – так даже лучше.

Павиш посмотрел на неё.

– Действуй, – ледяным голосом скомандовал он.

Наступал её звездный час.

Ольга скинула с плеча рюкзак и принялась доставать небольшие пластиковые флаконы со снадобьями и смесями трав. Обмокнув палец в один из флаконов, Ольга приблизилась к сидящему без сознания человеку и нарисовала на его ладонях необходимые магические символы. Затем, насыпав в руку горсть перетертой травы, она сжала кулак, поднесла его к губам, прошептала нужное заклинание – и высыпала травяную пыль себе под ноги.

Пересиливая брезгливость, девушка достала из пакета отрезанный палец похитителя и, положив его перед собой, встала на колени и закрыла глаза.

Условия ритуала были выполнены. Теперь ей оставалось набраться сил, поймать нужную концентрацию – и держать её до самого конца.

Время для Ольги замерло. Так всегда происходило во время ритуалов: она прекращала чувствовать минуты и секунды, которые словно останавливали свой ход. Окружающий мир переставал существовать – оставались только девушка, ритуал и связывавшая их между собой энергия.

Постепенно невидимый поток начал ослабевать. Ольга чувствовала, что незнакомый мужчина, в ауру которого она перекладывала чужие воспоминания, вот-вот откроет глаза – и на этом ритуал завершится. Оставалось надеяться, что она не ошиблась и нащупала верные воспоминания мертвого похитителя.

Связь разорвалась. Ольга тут же резко распахнула глаза. Через мгновение очнулся и сидящий в кресле-каталке мужчина. Он недоуменно взирал по сторонам, не понимая, где находится и что с ним происходит.

– Где мой сын! – грозно спросил Павиш по-сербски.

Мужчина не ответил. Лишь презрительно посмотрел в ответ. Похоже, он действительно не очень хотел сотрудничать.

Павиш жестом велел адепту Гильдии правды начать работу. Тот незамедлительно приблизился к брату покойного похитителя и положил ладонь ему на голову. Связанного мужчину тут же забило в конвульсиях, словно по его телу пустили электрический ток.

Грубер стоял неподвижно, с безразличием смотря на трясущуюся под его руками человека. Со стороны казалось, что он просто замер и любуется страданиями, которые причиняет сидящей рядом с ним жертве. И никто не видел изнанки этого страшного процесса: на самом же деле Грубер словно проник в мысли пленника и теперь высасывал их одну за другой в поисках ответа.

– Где ребенок? – не отводя взгляда, монотонно повторял Грубер.

Допрос с одним и тем же вопросом длился несколько минут.

Внезапно Грубер одернул руку, словно её обожгло огнем. Немец зачем-то повернулся к Дмитрию и теперь глядел на худощавого охранника своими широкими, испуганными глазами. Пухлое лицо адепта Гильдии правды исказила гримаса страха, и он только было раскрыл рот, чтобы что-то сказать – но слова заглушил неожиданный громкий выстрел. Мертвый Грубер повалился на пол, заливая светлую плитку своей багряной кровью. Почти сразу последовал новый выстрел: от второй пули, угодившей точно в сердце, погиб сидевший в кресле-каталке мужчина.

Ольга почувствовала, как сильная рука схватила её за горло, а в висок уперлось разогретое дуло пистолета.

– Никому не двигаться! – прикрываясь Ольгой как щитом, громко приказал Дмитрий.

Теперь было понятно, чего так испугался Грубер – и что именно он увидел, копаясь в голове у брата похитителя.

– Ах ты змея, – Павиш смотрел на бывшего товарища с лютой ненавистью в глазах.

– Почему ты меня не послушал, Кирилл? – не убирая пистолета от Ольгиной головы спросил Дмитрий. Но вопрос был риторическим.

– Что с моим сыном? – взревел Павиш.

– С Ванькой всё хорошо. Ты что, думаешь я просто так причиню вред ребенку?

Он взвел курок пистолета. От этого звука напуганную Ольгу пробил ещё больший ужас.

– Переведи деньги, Кирилл, – Дмитрий начал отступать к двери. – И получишь ребенка назад. Заплати в два раза больше той суммы. Мне ведь теперь от тебя скрываться придется.

– Да я тебя, скотина, из-под земли достану!

– Ты прав, – кивнул Дмитрий. – В три раза больше. Этого точно хватит, чтобы хорошенько залечь на дно.

Павиш сжимал кулаки. Чувствовалось, что он хотел наброситься на похитителя и голыми руками вырвать из его груди сердце – но боялся сделать это. И боялся не за себя.

– Слушай, придурок, пистолет положи, – раздался внезапный голос сидевшего за столом Максима. Он выглядел совершенно спокойным и уверенно смотрел на вооруженного Дмитрия.

– Что ты сказал?

– Сказал пистолет положи, придурок, – нарочито громко повторил Максим, пальцами потирая тонкую серебряную цепочку, завязанную вокруг запястья, – и девчонку отпусти. Тогда, может, жив останешься.

– Пошел ты!

– Ну сам напросился, – выдохнул Максим и одним махом сорвал браслет с руки.

Ольга, горло которой крепко сдавливал локоть похитителя, в одно мгновение вдруг оказалась сидящей на стуле – там, где только что находился Максим. Она удивленно смотрела со стороны, как светловолосый парень необъяснимым образом очутился на её предыдущем месте – зажатым в захвате долговязого Дмитрия.

Максим резко потянул вниз направленный на него пистолет. Прозвучал третий выстрел – и пуля вспорола его плечо. Закричав от боли, Максим всё же сумел ловким приемом выхватить оружие у Дмитрия и, упав спиной на пол, взял похитителя на прицел.

– Твою мать, больно-то как! – самому себе проорал Максим, после чего обратился к Дмитрию. – Куда ребенка дел, придурок?

Бывший начальник охраны не мог поверить в случившееся. Чтобы его – ветерана югославских войн – вот так легко обезоружил какой-то молодой выскочка, мнящий себя волшебником?

В душе Дмитрия закипела ярость. То, что началось как обычная попытка заработать, в один миг превратилось для него в личную вендетту. Такому врагу, как этот Максим, он проигрывать не собирался – даже ценой собственной жизни. И пусть его замысел раскрыли, а на него смотрело дуло его же пистолета – пока что это была допустимая ситуация.

Дмитрий злобно оглянулся на Павиша.

– Думаешь, я не предусмотрел такой исход? – процедил он. – Если через час я не отправлю напарнику сообщение с кодовым словом, он увезет пацана в другое место, о котором даже я не знаю. Отпусти меня, переведи деньги – и сын сразу вернется к тебе живым и здоровым. А иначе ты никогда его не вернешь.

Бывший охранник Павиша оказался очень предусмотрительным и хитрым человеком. Недаром он первым застрелил именно Грубера – единственного, кто мог выведать все секреты похитителей.

Но Максим был не менее хитрым.

– Быстро, – истекавший кровью Максим плевать хотел на звучавшие угрозы, – пошарьтесь в сумке мужика из Гильдии Правды. У него, сто пудов, там есть зелье подчинения.

Евгений тут же бросился к кожаному саквояжу, стоявшему рядом со стулом, на котором недавно сидел Грубер. Ибериец хорошо знал, как выглядит зелье и быстро нашел шприц с нужным веществом. Скинув с иглы колпачок, Евгений со спины подошел к обезоруженному бандиту и, всадив иглу ему в шею, надавил на поршень шприца. Мутная жидкость вся без остатка растеклась по телу Дмитрия.

К такому повороту похититель явно не подготовился.

Уже через несколько минут он послушно отвечал на все вопросы. Быстро выяснилось, что сына Павиша удерживали в подвале небольшого частного дома недалеко от Белграда. Сообщников опасаться не стоило: не считая Дмитрия, в похищении участвовали ещё четверо, один из которых уже был мертв.

– Какое кодовое слово ты должен отправить подельнику? Когда и кому?

– «Контроль», – безвольно ответил Дмитрий. – Через двадцать минут. Получатель записан у меня в телефоне под именем «Арлекин».

– Вот и славно, – заплетающимся языком сказал Максим. Из-за кровопотери он начинал терять сознание. – Павич, передайте эти сведения моим людям и велите срочно начинать. А с тобой…

Он посмотрел в глаза Дмитрию. Затем на мгновение повернулся и взглянул на напряженное лицо Павича, которое выражало лишь одно желание.

– А с тобой всё, – он отвернулся и не глядя на жертву надавил на спусковой крючок.

Пуля пробила Дмитрию голову. Его ноги подкосились и тело рухнуло на пол.

– Делаю тебе одолжение, – тихо пробурчал раненый Максим и, выронив пистолет из руки, потерял сознание.

***

***

На следующее утро меня разбудил странный, совершенно неожиданный запах, разносившейся по квартире. Сначала я даже не поверил, собственному обонянию – и решил удостовериться воочию.

Поднявшись с кровати и одев уже порядком поношенную одежду, которую не мешало бы сменить, я вышел из комнаты и заглянул на кухню. Обоняние не обманывало: на старой газовой плите, громко шкварча жидким тестом, пеклись блины. Рядом, старательно размешивая муку в небольшой миске, стояла Ольга. Её темные волосы были собраны в пучок, а руки перепачканы в белом зерновом порошке. Заметив меня, она улыбнулась:

– Доброе утро, – сказала она.

– Ни фига себе ты тут пекарню устроила, – удивленно ответил я вместо приветствия.

– Не спалось. Искала чем себя занять. Наткнулась на пачку муки – и решила что-нибудь испечь. Подумала, что на фоне всех наших неурядиц, хороший завтрак хоть немного сгладит напряжение.

Я продолжал удивленно смотреть на Ольгу. Почему-то в моем сознании едкий и хмурый образ этой девушки совершенно не вязался с такими простыми домашними вещами, как готовка у плиты.

Через минуту на кухню пришел и Максим.

– О, блинчики, – с непривычной позитивной ноткой в голосе констатировал он.

Вскоре мы уже сидели за небольшим кухонным столом и с удовольствием наслаждались свежими кулинарными произведениями.

– С алкафестом вопрос решился, – обмакивая сложенный блин в банке сгущенного молока, сказал Максим. – Мой человек сумеет сделать этот артефакт. Но есть нюанс – кому-то из нас придется отправиться в Стамбул и найти место, где скончалась Адель. Выяснилось, что алкафест можно сотворить только там.

– Откуда ты знаешь, что она умерла в Стамбуле? – спросил я.

– Инфа из надежного источника, – ответил Максим. – Но этого всё равно мало – нужно найти точное место смерти. Так что кто-то должен ехать туда и всё разузнать.

– Я точно не смогу, – сказала Ольга. – Мне понадобится несколько дней, чтобы приготовить зелье, если повезет ингредиенты раздобыть.

– И у меня ещё дела в городе, – Максим покачал головой и повернулся ко мне. – Значит поедешь ты.

От такой новости я опешил. Перспектива в одиночку отправиться в незнакомую страну вызывала у меня тревогу.

– Да не волнуйся ты, – приободрил Максим, – справишься.

– Но как я найду нужное место? – взволновался я. – Мы ведь понятия не имеем, где именно Адель отошла на тот свет!

– Об этом не переживай – разберешься на месте. Да и мой человек поможет.

Неловко дернув рукой, Максим случайно накапал сгущенным молоком себе на штаны.

– Тьфу ты, – он принялся оттирать жирный след сухой бумажной салфеткой.

Кое-как очистив штаны, Максим повернулся ко мне.

– Есть ещё одна мелкая проблемка: просто так из страны тебя не выпустят, – сказал он. – Всё здешнее международное сообщение находится у вонтов под наблюдением. Засветишься на паспортном контроле в аэропорту – и тебя тут же схватят.

Слова Максима встревожили меня не на шутку. Неужели ко всем нашим неурядицам теперь добавилась и тотальная слежка?

– И как мне тогда попасть в Турцию?

– Полетишь из Киева, – улыбнулся Максим. – На машине доедешь до границы с Украиной. В нужном месте тебя встретит мой товарищ – и поможет незаметно её перейти. Затем доберешься до столицы – и оттуда спокойно вылетишь в Стамбул.

– Сколько же у тебя «своих» людей повсюду, – хмыкнула Ольга, но Максим не отреагировал.

– Если вонты держат под колпаком все аэропорты здесь, то в Киеве, думаешь, ситуация лучше? – скептически спросил я.

– Уверен, что лучше. С учетом того бардака, который сейчас творится на Украине, можешь быть спокоен.

С его логикой трудно было не согласиться – гражданская война и политическая нестабильность уже несколько лет раздирали эту страну. Так что бардака там действительно хватало.

– Закончи завтрак и начинай собираться, – приказал Максим. – Если выйдешь сейчас – будешь у границы к ночи.

Спорить я не стал.

Доев оставшиеся на тарелке блины, я поднялся со стула и глубоко вдохнул пропитанный мучным запахом воздух, пытаясь собраться с мужеством. События уже давно приняли опасный оборот, и пора бы мне было привыкнуть к этому.

Умывшись и покидав необходимые вещи в рюкзак, я был готов выдвигаться. Максим протянул мне ключи от машины и пачку денег, перемотанную резинкой.

– И возьми с собой дневник – он может понадобиться для алкафеста. Машину я заговорил, так что ни один полицейский тебя не остановит – жми хоть на полную катушку. Пока езжай по трассе в сторону Харькова. Остальные инструкции кину на телефон чуть попозже. И если что – будем на связи.

Лишних вопросов я задавать не стал.

Максим пристально посмотрел в мои глаза, словно спрашивал, готов ли я к предстоящему заданию. Мне оставалось лишь кивнуть в ответ, после чего мы крепко пожали друг другу руки.

– Удачи, – во взгляде Ольги, кажется, мелькнула тревога. – Не рискуй почем зря.

Взяв со стола дневник, и ещё раз посмотрев на товарищей, я без лишних прощаний вышел из квартиры.

Уже через пятнадцать минут я петлял по улицам, стараясь выйти на крупную магистраль, ведущую в сторону приграничного украинского города. От скорости и пестроты происходивших событий было не по себе. Меньше недели назад я был рядовым и почти заурядным человеком. Что изменилось за это время? Практически всё: я чуть не погиб от рук собственной девушки, стал свидетелем нападения армии наемников на деревню магов, вдобавок – ограбил банк, а теперь собирался незаконно пересечь одну границу, чтобы затем законно пересечь другую. В максимально короткий срок моя размеренная жизнь превратилась в безумный, чересчур опасный круговорот, насыщенный тайнами и угрозами и норовящий проглотить меня с головой. Что мне оставалось? Только идти до конца – и надеяться, что всё завершится чем-то, мало-мальски похожим на хэппи-энд.

Вскоре я выехал на оживленную магистраль. Теперь меня ждала длинная, монотонная дорога и сотни километров по прямой.

«Трасса как струна, пролегла в лесу…», – вглядываясь в ленту дорожного полотна, на ум почему-то пришла строчка из песни известного отечественного гармониста.

Доверяя магии, наложенной Максимом на автомобиль, я топил педаль акселератора, не обращая внимания на скоростной режим и резво обгоняя других участников дорожного движения. Километры быстро оставались за спиной.

Дорога отнимала уйму времени, и постепенно день начал сменяться сумерками. Встречных машин с каждым часом становилось всё меньше: многие водители предпочитали сделать остановку на ночлег в одном из многочисленных придорожных мотелей, или же просто отдохнуть от монотонной езды, съехав на обочину дороги. Мне отдыхать не хотелось: погрузившись в собственные мысли, я продолжал давить на газ, мчась вперед по опустевшей трассе.

Спустя ещё несколько часов однообразного пути, на моем телефоне раздался вибрирующий сигнал. Не сводя взгляда с лобового стекла, я нащупал трубку на пассажирском сиденье и бегло прочитал сообщение, высветившееся на дисплее.

Максим был как всегда лаконичен: он прислал координаты и короткий комментарий: «Жди здесь».

Я вбил координаты в навигатор.

«До места назначения 300 километров», – механическим голосом сообщила программа. Мне оставалось лишь пожать плечами и продолжить двигаться вслед за зеленой линией, высветившейся на крохотном экране.

Навигатор привел меня в степь. Съехав с шоссе на едва заметную грунтовую дорогу, я направился вглубь бескрайнего поля, заросшего высокой травой. Проехав по нему несколько километров и услышав из динамика навигатора фразу «Вы прибыли в пункт назначения», я остановился и огляделся по сторонам.

Вокруг царила кромешная темнота и ни одной живой души. Или же я просто не видел никого в густой траве? Щелкнув замком зажигания и выключив фары, я, как и требовала от меня присланная инструкция, принялся терпеливо ждать.

«Интересно, откуда у Максима так много связей? – думал я. – Человек на границе, помощник в Стамбуле. Случайными такие знакомства явно не назовешь».

Раздумья прервал тихий и короткий стук в окно. Я вздрогнул от неожиданности и тут же выпрыгнул из машины, но рядом никого не было. Почудилось?

– Стоим спокойно, не дергаемся, смотрим прямо – а то случайно могу и пристрелить, – молодой голос донесся откуда-то сбоку. Парень с зажатым в руках автоматом вынырнул из темноты. Быстро подойдя, он одной рукой умело прощупал меня на предмет оружия.

– Кто таков, чий будешь?

– А сам-то как думаешь? – я как смог скрыл дрожь в голосе. Всё-таки было немного страшно спорить с вооруженным человеком посреди степи в десятках километров от ближайшего населенного пункта.

– Ладно, расслабься, – парень закинул автомат за спину. – Я от Макса.

Тучи на небе ненадолго расступились, открыв луну, в свете которой я смог разглядеть незнакомца. На вид ему было не больше тридцати лет, среднего роста с приятным симметричным и даже приветливым лицом. Ровные, но порядком засаленные волосы, опоясанные сложенной в повязку банданой, почти доставали до его плеч. Парень был одет в темный поношенный камуфляж и тяжелые берцовые ботинки.

– Лёша, – представился он и, снова приблизившись, протянул мне ладонь.

Мы пожали друг другу руки.

– Макс сказал, что тебе позарез надо в аэропорт Киева.

– Верно, – кивнул я.

– Это мы обеспечим.

Он скинул со спины рюкзак и достал оттуда два номерных знака, которые тут же установил на автомобиль. Новые номера были украинскими. Прикрутив жестяные плашки, он закинул автомат на заднее сиденье, а сам уселся за руль, положив под стекло белую картонку-пропуск с национальными флагами страны. Я сел рядом и автомобиль неторопливо покатился по неровной дороге.

Мы развернулись и выехали обратно на магистраль. Через несколько километров на дороге показался блокпост с вывеской «Пропускной пункт». Леша остановился под яркими лампами, висящими около перегораживавшего дорогу шлагбаума, и ненадолго вышел из машины. Несколько вооруженных пограничников внимательно посмотрели на него и без лишних слов открыли проезд.

Похоже, мой новый знакомый пользовался здесь серьезным авторитетом.

– Добро пожаловать в Луганскую народную республику, – сказал Леша, как только мы миновали пункт.

Я хотел пошутить про границу, закрытую надежным замком – но не стал.

В ночной темноте за окном проносились земли непризнанной республики, некогда бывшей частью прекрасной страны, которую теперь раздирала на куски дикая и бессердечная гражданская война. Стрелка спидометра на протяжении всего пути не опускалась ниже 120 километров в час. Указателей не было, фонари на столбах не горели – но Леша, похоже, прекрасно ориентировался и без них.

– Ты из местных? – спросил я после нескольких минут молчания.

– Нет, – спокойно ответил Леша. – Приехал год назад.

– Военная командировка?

Мне доводилось слышать про военнослужащих из России, которых неофициально присылали в самопровозглашенные республики в качестве военспецов.

– Доброволец, – с улыбкой ответил собеседник.

– И за что вы тут воюете?

– За мир, конечно.

Конечно, за мир.

Я не стал наседать на Лешу с расспросами, хотя и было что спросить. С одной стороны, хотелось узнать, как он познакомился с Максимом, как попал сюда и чем занимался до войны. С другой – это было не мое дело, и я чувствовал, что не стоит совать нос туда, куда не просят.

Мой спутник тоже оказался не из разговорчивых – хотя и охотно отвечал на мои редкие вопросы. Через три часа, когда солнце начало неторопливо вставать из-за горизонта, мы подъехали к крупной магистрали, на которой даже в это раннее время уже просвистывали туда-сюда автомобили. Лёша остановился на обочине.

– Теперь мы на территории Украины, – пояснил он и кивнул на бумажный пропуск, лежащий под лобовым стеклом. – Можешь ехать спокойно – с этой бумажкой здесь тебя никто не остановит. У нас с Максом была договоренность, что на стоянке аэропорта ты оставишь тачку вместе с ключами в замке. Так сказать – плата за хлопоты.

Я молча кивнул, хотя и не знал о такой договоренности. В любом случае, едва ли мне довелось бы забрать оттуда автомобиль на обратном пути.

– Ну вот и славно, – Лёша пожал мне руку. – Хорошего полета.

Он вышел из машины, уступая мне водительское кресло. Я перебрался за руль и махнув ему на прощание рукой через стекло, выехал обратно на магистраль и вклинился в поток проезжавших автомобилей. На ходу я забил данные в навигатор и тот принялся радостно отсчитывать километры, оставшиеся до пункта моего назначения.

Ещё пара часов монотонного пути – и я был на месте.

Зеркальные залы аэропорта радостно смотрели на меня при въезде. Следуя договоренности, я оставил машину с торчащими в замке зажигания ключами на парковке в зоне вылета. Думаю, Леша уже подсуетился, чтобы его товарищи в самое ближайшее время отогнали джип обратно на территорию де-факто независимой республики.

Покупка билета до Стамбула и прохождение таможенного досмотра проблем не вызвали. Похоже, Максим был прав – и преследовавшие нас вонты не сумели как следует запустить сюда свои щупальца. До вылета было полно времени. Отправив Максиму сообщение с номером рейса и временем прибытия, я воспользовался передышкой и немного вздремнул в полупустом зале ожидания. Всё-таки ночные разъезды порядком меня утомили.

Похоже, международные перелеты стали не очень популярны в современном Киеве – не смотря на жаркий летний сезон, направлявшихся на моря отпускников было довольно мало. Иностранную же речь, привычную для уха в международных аэропортах, здесь не было слышно вообще.

Погрузившись в самолет и заняв место между плотным смуглым стариком и молодой темноволосой девушкой, я откинулся на спинку кресла. Пока воздушное судно неизменно трясло при взлёте, у меня в памяти почему-то всплыл отрывок из книги одного известного писателя-фантаста: он рассказывал про магов, вампиров и оборотней, живших в нашем мире. В отличие от настоящих магов, вымышленные персонажи владели всякими невероятными способностями: например, умели швыряться огненными шарами и предвидеть будущее, в том числе – могли заранее узнать, безопасно ли пройдет полет того или иного самолета.

Жаль, что в реальности маги были не такими всесильными.

Через два часа наш самолет успешно приземлился в одном из аэропортов Стамбула. Погасло табло «Застегните ремни», пассажиры начали спешно сдергивать сумки с багажных полок. Мобильный телефон нащупал сеть и тут же запищал от нового сообщения.

«В 16:00 будь на площади Таксим у памятника», – Максим был привычно немногословен.

«Знать бы ещё где это», – подумал я.

Обменяв по совершенно грабительскому курсу привезенную валюту на местные лиры, я купил в киоске карту города, нашел нужное место и покинув здание аэропорта, вышел на стоянку такси.

Первый же попавшийся мне извозчик, челюсть которого явно не досчитывалась нужного количества зубов, радостно закивал головой, когда увидел мой палец, тычущий в точку на карте – и сразу, почти насильно, усадил меня на заднее сиденье своего потрепанного автомобиля. Сомневаться не приходилось – этот жулик сдерёт за поездку втридорога, но вдаваться в особенности местной экономии мне пока не хотелось.

Автомобиль покатился сначала по шоссе, вдоль современных построек из стекла и железобетона – торговых центров, автомобильных салонов и прочих модерновых сооружений – а затем въехал в черту города, где здания, в массе своей, выглядели куда более приемистее. Я с интересом смотрел в окно: мы проезжали разнородные пестрые постройки восточной стороны Стамбула, а затем, миновав длинный мост через Боспорский пролив, очутились в европейской части города.

Мне всегда нравилось путешествовать. Менять страны и континенты, сталкиваться с новыми культурами, образами жизни и мышления других людей. С тех пор, как я начал практиковать магию, такие поездки приобрели ещё один смысл: я стал изучать энергетику других мест, знакомиться с особенностями различных культов и религий, процветавших в незнакомых странах. Первые подобные наблюдения я сделал в Индии, когда случайно наткнулся на последователей культа Кали, почитавших индуистскую богиню ярости. Затем провел месяц на Сицилии, изучая наследие оккультиста Алистера Кроули. Потом была Англия, где я безуспешно пытался найти что-то новое про орден «Золотой зари», а следом за ней – несколько недель в Ирландской глубинке. На «изумрудном острове» мне удалось познакомиться с молодым практикующим магом – потомком кельтских друидов, живших там столетия назад. Никаких особых секретов, он, разумеется, мне не открыл – но зато сама поездка – и литры выпитого Гиннеса – оставили после себя кучу теплых и приятных воспоминаний.