Геометрия войны

– Куда мы сейчас? – Дэн пытался понять эту царственную особу, почему она возится с ним, как с очень дорогой игрушкой. Оберегает от сборщиков, поселила у себя во дворце.

– Сейчас мы идем в твои покои, до решения совета ты будешь находиться там. Помнишь ли ты мои слова, что совет всего лишь фикция?

Дэн кивнул головой:

– Да, я помню.

Покои, что определили ему, были слишком просторны для одного человека. Зал с высокими потолками, украшенный барельефами, производил на него какое-то гнетущее впечатление. Дэну никогда не нравились слишком просторные помещения, в них, казалось, не хватало того, что делает их домом, – уюта. Впрочем, рядом с залом находилась не такая большая комната, куда он попросил перенести часть мебели, объяснив это боязнью слишком больших пространств. Его просьбу тотчас же исполнили. Слуг во дворце было не так много, и в основном это были люди. Когда-то они были обычными людьми, но каким-то образом попавшими к мертвецам. Они отказались от своего прошлого, взамен получив частицу мертвой энергии. Это давало им возможность жить бесконечно долго. Других представителей расы мертвецов он не видел. Изредка его посещала Лонгра и расспрашивала его о его мире и мирах, заселенных человечеством. Ее интерес к его миру не был практическим, так, скорее, обычное женское любопытство. Она спрашивала, что носят женщины в его мире, чем владеют. Особенно ее интересовали царственные особы и их потомки. Дабы скрасить его одиночество, тянувшееся в ожидании совета, она принесла ему книгу по истории Цестуриона и алфавит, чтобы он мог в совершенстве им овладеть. Однажды Дэн спросил Лонгру о её отце – императоре.

– Его величество сейчас воюет в сотнях световых лет от ЛонГата, в мире цимлянстиниан. Война идет уже больше 200 лет.

Дэн покачал головой и задумчиво произнес:

– Когда император победит, он захочет завоевать наш мир.

Лонгра посмотрела на человека и ответила:

– Не думаю, что ваш мир представляет интерес для нас, иначе бы он давно был завоеван.

Дэн поджал губы:

– Спасибо.

– Я хочу показать тебе инкубатор. – Лонгра указала в направлении огромной башни, доминирующей над всем городом.

Дэн устремил взгляд на огромное каменное сооружение и произнес:

– Она напоминает мне Вавилонскую башню, хотя я ее и не видел, это было слишком давно. Когда люди хотели стать равными Богу, так написано в древних книгах.

– Ах, это прекрасное чувство – тщеславие. – Лонгра взмахнула руками. – Мне определенно начинает нравиться человечество. Быть равным богам, это ли не прекрасно. – Она улыбнулась и взяла Дэна за руку. – Идем в инкубатор. Ты сам все увидишь!

Они летели к инкубатору на небольшом прогулочном катере. Улицы Цестуриона были заполнены слугами и мертвецами в праздничных одеяниях. Город готовился к большому совету. Приблизившись к инкубатору, Лонгра установила на его воротах свой герб – черную звезду с цветком в центре. Теперь каждый, кто подходил к инкубатору, знал, что внутри находится царственная особа, время посещения инкубатора полагается перенести. Таков был столичный этикет, отлаженный веками. В здании было тихо и сумрачно, на каменных стенах висели барельефы, изображающие быт и войны мира мертвецов. Мрачные мраморные колонны, опоясывающие внутренний периметр башни, устремлялись вверх, словно хищные птицы. Дэн застыл в изумлении. Он никогда не видел ничего более величественного ни в одном из миров. Лонгра, видя изумленное состояние человека, впервые попавшего в святыню мертвого мира, не спешила его прерывать. Пусть человек попытается постичь величие Цестуриона, хотя бы самую малость. Наконец она прервала его, и они отправились в центральный зал. Он и представить себе не мог инкубатор. Огромная хрустальная ваза, устремившаяся высоко вверх, была наполнена сияющей энергией. Энергия переливалась, словно лучи солнца в водной глади. Лонгра подошла к цилиндру и поднесла к нему ладонь. Ее ладонь и рука прошли сквозь стекло, словно его не существовало совсем. Человек, стоящий рядом, изумленно замер. Сейчас в его душе боролись любопытство и смятение. Пожалуй, все приключения стоили того, чтобы попасть сюда и увидеть инкубатор собственными глазами.

Лонгра закончила процедуру и повернулась к человеку. Теперь ее бледно-синяя полупрозрачная кожа сияла фиолетовым оттенком, похожим на ее плащ. Зрачки глаз горели неистовым цветом жизни и смерти. Она сделала два поворота вокруг себя, словно танцевала вальс, и спросила:

– Ну как?

Дэн не знал, что ответить. Она была прекрасна. Но стоило ли говорить об этом. Он на мгновение почувствовал себя влюбленным юношей. Но стоп. Какая любовь? Она королева мертвых, а он обычный человек, которого могут сожрать твари-сборщики, и вся его сущность вместе с этой любовью окажется в этом хрустальном цилиндре. Инкубаторе. Наконец, Лонгра закончила самолюбование и потянула его к выходу. – Наше время здесь истекло. Надеюсь, тебе понравилось. – Ден в ответ кивнул головой. Он вернулся в свои покои. Красота Лонгры не давала ему покоя. Он невольно заглянул в зеркало, откуда на него мрачно взирало его собственное лицо. Хотя ему только исполнилось тридцать, на голове уже проглядывали седые волосы.

– Хорош видок! – неутешительно произнес он. С таким видом на что-то надеяться будет глупо. – Да и черт с ним, – произнес он, главное, остаться в живых и убраться отсюда.

Однажды к нему зашел слуга. Дэн попытался с ним поговорить, но то отчаянно замотал головой, не понимая сути происходящего и что нужно живому от него. Впоследствии Лонгра сказала ему, что слуги, как роботы, и ничего не понимают на человеческом языке. Мертвые общаются с ними мысленно телепатией. Потому не стоит тревожить отрешенные от мира души. Дэн согласился и больше не предпринимал попыток заговорить со слугами. Совет мертвецов был назначен на среду. Лонгра уже переговорила с его самыми влиятельными членами о судьбе человека. Ей ответили согласием. Она была в своем праве наложить вето на любое решение совета, но мало кому хотелось вступать в конфронтацию с дочерью императора, который ведет изнуряющие войны за их будущее. Быть неблагодарной скотиной никто не хотел. Потому совет прошел буднично, и без особых эксцессов. Почти все проголосовали, как предлагала дочь императора. Всех несогласных взяли на заметку и внесли в особый список, который будет подан императору по возвращении с войны. Вопросы иерархии власти соблюдались на Цестурионе очень строго. Несогласные и бунтовщики, кои изредка, но все же находились, подвергались казни путем помещения в инкубатор, где их сущность растворялась в энергию. Но сложности были еще впереди. Несмотря на то что совет дал разрешение на проживание живого на территории дворца, и ему рекомендовалось не появляться в городе, неожиданно возникла сложность другого характера. Война заканчивалась, и столица ожидала возвращения императора. Вместе с ним в город прибудут тысячи сборщиков для слива накопленной за время войны энергии.

Это может вызвать лишние вопросы или даже спровоцировать конфликт.

Утром Лонгра посетила его. Она была хмурой, словно туча, и даже его комплимент о внеземной красоте не тронул ее сердце.

– Завтра возвращается император, – буркнула она и уселась в кресло с недовольным видом. – Мы улетаем.

– Куда? – Дэн вопросительно уставился на нее.

– На одну из моих вилл, в другом мире. – Она укуталась в плащ и подошла к окну. Вероятно, ее терзали какие-то сомнения. Дэн подошел к ней и мягко обнял за плечи.

– Оно стоит того? – Лонгра мягко отстранилась.

– Да! – уверенно произнесла она. – Собирайся!

Они улетели с Цестуриона в четыре часа пополудни. Император торжественно вступил в столицу. Его корабль приземлился в поместье под ликующие крики горожан. Сборщики спускались со своих кораблей мрачными тенями прямо к инкубатору. Столицу залили сияющие всполохи молний. Инкубатор заполнен был почти полностью. Народ ликовал. Того, что привез император, хватит на сотни лет без войн. Траурная кавалькада проплыла над городом на большой высоте, чтобы не омрачать подданных большим количеством жертв. Императору нужна слава, а не траур.

Лонгра вела корабль через черные пустоты осколков звезд и метеоритных поясов. Мир, к которому она направлялась, был затерян среди космической свалки. Автоматическое управление было отключено, и теперь, лавируя между космическим мусором, она двигала руль управления вручную. Человек стоял рядом и наблюдал. Он удивлялся, как эта хрупкая девушка столь мастерски управляет кораблем.

– Я училась в школе навигации, – прочитав его мысли, ответила Лонгра. – Тебе тоже стоило бы поучиться этому.

Дэн согласно кивнул. Он был инженером, а не пилотом, но в данной ситуации научиться управлению кораблем не помешало бы. Ведь она не всегда будет рядом. Возможно. То, что принцесса мира мертвых испытывала к нему симпатию, он уже не сомневался, но перерастет ли это во что-то большее. Она возится с ним, как с ребенком, постоянно опекая и посвящая в какие-то тайны. Зачем? На этот вопрос у него пока не было ответов. Но они обязательно появятся. Они зависли на орбите небольшой синей планеты.

– Этот мир называется Зана, – Лонгра взяла его за руку. – Я выбрала самую потаенную планету. О ней не знает даже император, к тому же на ней атмосфера, близкая к твоей родной планете. Ты сможешь без опаски дышать. Я буду навещать тебя каждый месяц, и ты будешь проходить курсы управления нашими кораблями. – Она улыбнулась и положила руку ему на плечо. – Ты нужен мне. У тебя большое будущее.

Весь остальной путь они проделали молча. Лонгра поселила Дэна в маленьком домике на вершине холма под сенью деревьев, напоминающих дубы и клены. Издалека пейзаж напоминал среднюю полосу Европы. Легкий ветерок колыхал траву на лугу у большого родника. По вечерам тусклое солнце освещало три луны, повисшие вблизи планеты. Не хватало только пения птиц для идиллической земной картины. Но сейчас его устраивало и такое развитие событий, главное, он уцелел, в отличие от тех бедолаг с «Симфонии». Лонгра привозила провизию и книги, которые он с жадностью глотал. Дэн уже неплохо освоил некромонгер, язык мертвых, и теперь он мог читать Лонгре стихи, от которых она приходила в восторг.

Иногда они улетали к миру Сатори, где нежились в теплых океанах, под свист китов и полеты красных чаек над их головами. Но любая идиллия не может продолжаться долго, и над домом на вершине холма повис цимлянстинианский военный крейсер. Очевидно, это был сумевший избежать пленения корабль. Лонгра была в столице по вызову императора, и сейчас человек безучастно наблюдал, как десант с корабля методично обыскивал его гнездо. Цимлянстинианские солдаты грубо ругались, постреливая из лазерных винтовок по окнам дома, видимо, вымещая горечь поражения на ни в чем не повинном строении. Вдоволь накуражившись, они приступили к прочесыванию ближайшей местности. Дэн забрался на самую верхушку дерева, наблюдая за дикими варварами, нарушившими его покой. Неожиданно из-за леса показался корабль Лонгры, который на полном ходу шел прямо на цимлянстинианский крейсер. Дэн не ожидал такого порыва храбрости и безрассудства от своей избранницы. Но силы были явно не равны. Крейсер развернулся и дал залп по кораблю Лонгры. Правый маршевый двигатель задымился и рассыпался кучей горящих обломков. Лонгра, маневрируя среди холмов и деревьев, дала ответный залп, который причинил лишь небольшое повреждение на корме цимлянстинианского крейсера. Следующим залпом крейсер уничтожил двухмаршевый двигатель на корабле принцессы, которой уже ничего не оставалось, как включить посадочные двигатели и садиться между холмов. Вслед производящему аварийную посадку кораблю кинулся цимлянстинианский десант в надежде пленить экипаж. Они еще не знали, что в их руках может оказаться дочь императора, потому действовали не слишком проворно. – Ну уж нет, вы не получите ее. – Дэн соскочил с дерева и помчал в сторону посадки корабля Лонгры. Пробираясь сквозь кусты, он нос к носу столкнулся с небольшим отрядом цимлянстиниан. Словно дикий леопард, он ворвался в гущу противника, орудуя ножом словно саблей. Наконец все пятеро цимлянстиниан лежали у кустов. Дэн осмотрел свои раны, ничего существенного, лишь ожог по касательной. Он схватил винтовку и запасную батарею у одного из противников и ринулся на дым от горящего корабля. Лонгре тоже приходилось несладко, но она, словно молния, то исчезала, то появлялась в толпе врагов, нанося смертельные раны одному за другим. Дэн ворвался в эту гущу смертельной хватки, попеременно стреляя из винтовки и орудуя ножом. Он оттянул на себя основную массу противников. Его защитный костюм уже был словно решето от попавших в него выстрелов, но нижний слой защиты еще хорошо держал удар. Лонгра тем временем успела разделаться со всеми своими противниками и поспешила на помощь человеку. Тем временем они не заметили, как крейсер развернул свои орудия в их сторону. Для команды крейсера потеря части десанта не была большой проблемой. Ими всегда можно было пожертвовать. На то он и десант. Дэн боковым зрением заметил короткую вспышку со стороны корабля. В этот момент он только схватил Лонгру за плечо и успел закрыть своей спиной. Наверное, так же чувствует себя звезда, которая сейчас взорвется и превратится в сверхновую. Жар. Ослепительный жар по всему телу и мозгу. Словно сознание – это метеорит, рассыпавшийся на осколки. Таково сейчас было его состояние. Темнота и пустота. Он лежал на траве, его спина представляла черное месиво из запекшейся крови и кусков мяса. Защита сделала свое дело, но и она не смогла вынести столь жесткого удара. Он был абсолютно мертв и не мог чувствовать, что происходит вокруг.

Казалось бы, прошла вечность. Цимлянстинианский крейсер уже догорал в атмосфере планеты. Вызванная Лонгрой имперская стража в считаные минуты разделалась с крейсером. Остатки раненых и не успевших сбежать цимлянстиниан сбросили в инкубатор. Тело человека поместили в холодильник и перевезли в покои принцессы. Теперь она стояла перед отцом, объясняя случившееся. Старый император, сидя на троне посреди величественного зала, хмуро насупив брови, молчаливо слушал рассказ дочери.

– Он спас мою жизнь, ваше величество, – вновь повторила Лонгра и почтительно склонила голову. Император долго думал. На какой черт ей понадобилось возиться с живым? То, что этот землянин смог остаться в живых после сборщиков, еще не делало его великим воином. Но то, что он сумел помочь принцессе и спас ее жизнь, заслуживало внимания. Наконец император встал.

– Пойдем, покажешь его мне.

Лонгра улыбнулась. Значит, отец пойдет ей навстречу.

Тьма постепенно рассеивалась. И он вновь услышал голоса, но голоса были чужие, вовсе не похожие на человеческие. Он уже где-то слышал их. Он вспомнил огромный туристический крейсер «Симфония», капитанскую рубку и тварь, сидящую в скафандре в кресле капитана. Дэн открыл глаза. Рядом с его ложем сидела Лонгра, заботливо вытирая полотенцем пот со лба.

– Ты еще жив, я дала тебе часть своей крови, чтобы ты не ушел в страну тьмы.

Дэн пошевелил пальцем. Это далось несложно. Он поднял голову.

– Лежи! – Лонгра поправила подушку под его головой. – Ты еще слаб, но это не самое страшное. Твои раны слишком велики, и даже моя кровь не спасет тебе жизнь. Тебе необходимо пройти обряд инициации, и ты станешь таким же, как мы. Одним из нас. – Женщина замолчала, позволив человеку переварить услышанное им. Дэн посмотрел на нее.

– Я буду мертвым?

– Да, – ответила Лонгра. – Ты будешь одним из нас и сможешь остаться рядом со мной навсегда, – женщина смущенно опустила голову. – Ведь ты тоже хочешь этого? – чуть дыша, произнесла она.

– А император? – спросил человек.

– Отец дал согласие. – Лонгра улыбнулась. – Ему по сердцу пришлись твои храбрость и мужество.

– Я должен осознать все. – Дэн поднял голову и посмотрел в окно. Что даст ему его новое завтра? Он станет мертвецом, все человеческое, что было в нем, исчезнет навсегда. Исчезнут голубая планета Земля и Луна, исчезнет его прошлое, он потеряет себя самого, с того самого момента, как сделал первый вдох. Но вместе с тем его положение сейчас критическое, у него нет выбора. Свой выбор он сделал тогда, когда закрыл принцессу своей спиной. И теперь только новая жизнь или смерть.

– Лонгра! – Дэн посмотрел на женщину и кивнул головой. – Я согласен.

Она подошла, взяла его руку в свою ладонь и прошептала: – Я не ошиблась в тебе, человек.

Инициация

Лонгра шла по красной дорожке в длинном церемониальном платье, шлейф которого несли два пажа из числа людей-слуг. На её голове сияла имперская корона, украшенная черными розами. Дэн шел в сверкающих черных доспехах, держа принцессу за руку. Он вежливо отказался от услуг носильщиков, предпочитая зайти церемониальный зал инкубатора на своих ногах. Придворные должны видеть, что он еще полон сил и достоин пожалованной ему императором награды. Кровь Лонгры еще пульсировала в его венах, пытаясь заживлять его раны, но с каждым часом её действие становилось все слабее. В церемониальном зале собралась вся аристократия Цестуриона. Главный церемониймейстер, одетый в точно такие же черные доспехи, подошел к человеку и одел на его шею золотую цепь с черными вкладками. Зазвучали фанфары, и дверь, ведущая в инкубатор, открылась. Лонгра подвела человека к наполненному сияющей энергией цилиндру. Дэн закрыл глаза. Принцесса улыбнулась и, взяв его руку в свою, протянула вовнутрь цилиндра. Зал затих. Теплый ветер обдувал человека, стоящего на вершине холма. Где-то вдали слышались ржание лошадей и раскаты приближающейся грозы. Черные, налитые свинцом тучи быстро приближались к человеку на холме. И теперь он стоял посреди бушующей вокруг него непогоды. Ударила первая молния. Затем вторая и третья. Но его тело с благодарностью восприняло каждый удар, от которого разливалось тепло и отрешенность от мира. После четвертой молнии его сознание рассыпалось на тысячи осколков. Человек пошатнулся. Лонгра подхватила его за руку, ей помогли перенести его в кресло стоящее неподалеку. Двери инкубатора закрыли. Лонгра осталась около Дэна, ожидая его пробуждения. В его голове сейчас рвались цепочки прошлой жизни и завязывались новые узлы. Теперь он стал некрономом. Рана на спине, полученная от выстрела цимлянстинианского крейсера, затягивалась. Кожа уже приобрела темно-синий полупрозрачный оттенок. Он открыл глаза. Лонгра стояла рядом. Ей нравилось его нынешнее состояние, все прошло удачно. Человек не умер. А стал частью их народа. Однажды она видела такую процедуру. В детстве. Но тогда все закончилось трагически. Человек, которого хотели превратить в некронома, не принял своё новое состояние и ушел во тьму. После окончания церемонии Дэн и Лонгра улетели на Зану. Старый разрушенный дом восстановили, добавив к нему еще несколько пристроек. Теперь он чем-то напоминал дворец, как и полагается высшей аристократии Цестуриона. Земное прошлое уже не волновало его, как бывшего человека. Да и он, собственно, перестал им быть. В его характере появились черты, присущие некроному. Иногда прошлое из самых потаенных уголков разума пыталось достучаться до его сознания, но с каждым разом эти стуки становились все тише и тише. В его характере появились тщеславие и жажда власти, присущие его новой расе. Лонгра радовалась, замечая подобные перемены в его характере. Он и так уже занимал одно из самых высоких положений в иерархии Цестуриона. Подняться еще выше позволяла лишь женитьба на истинной наследнице трона. И Дэн не замедлил этим воспользоваться. Он предложил руку и сердце Лонгре в день третьего новолуния.

Она с радостью согласилась, тем более уже давно испытывала симпатию к этому авантюристу, человеку, ставшему частью ее жизни. Помолвку отпраздновали тихо, по-домашнему, в присутствии только самых знатных особ. Сейчас ему, чтобы закрепить свое положение и титул среди расы мертвецов, необходима была только победоносная война. О чем он решил сказать Лонгре за одним из торжественных ужинов. Война так война – согласно кивнула Лонгра. Ей самой хотелось, чтобы муж проявил себя перед народом в войне. Вот только какой мир выбрать? Множество окрестных миров уже склонили головы перед некрономами. Они исправно отдавали свои города в жертву для наполнения инкубатора. К тому же с каждым миром был заключен договор, обговаривающий сроки и количество существ, что будут принесены в жертву.

Оставалась только Земля. Голубая планета на окраине галактики. Дэн уже и не помнил, какова была роль этой планеты в его прошлом, все человеческое, что было в нем, уже ушло. Потому он с радостью принял предложение Лонгры о вторжении на Землю. Но было еще одно обстоятельство, рушившее привычные планы и методы. Инкубатор был полон, и от услуг сборщиков придется отказаться. Это значит обычное вторжение флота и приведение мира к покорности с последующим заключением договора. Лонгра знала, что флот землян пока еще достаточно примитивен и использует обычные плазменные двигатели, от которых раса некрономов отказалась уже очень давно. Но земляне на конечных планетах своей системы установили оборудование раннего предупреждения. И как только флот некрономов войдет в пределы этой системы, они будут обнаружены. Тогда война может затянуться и оказаться не столь молниеносной. Новый герцог нашел выход, чем обрадовал членов военного совета.

– Я предлагаю часть флота замаскировать под кометы, а часть – под обычные метеориты. Это не должно вызвать у них подозрение, – заключил он.

– И зайти со стороны Солнца и противоположной, – добавила Лонгра. – Думаю, маркизы одобряют наше предложение.

Члены совета дружно закивали головой.

– Необходимо приступить к изготовлению маскировки.

– Будет исполнено, ваше имперское высочество.

Члены совета стали расходиться.

– Ну что, дорогой, – произнесла Лонгра, подойдя к мужу. – Думаю, что у нас все получится, и император и народ будут довольны. Только прошу, – Лонгра поправила ему плащ, – попробуем обойтись без жертв.

Всю последующую неделю Цестурион готовился к вторжению. С дальних уголков космоса в столицу прибывали крейсеры и линкоры, их тщательно маскировали под метеориты, на корпуса устанавливали дополнительное оборудование для имитации комет на радарах противника. Войска некрономов получили распоряжение на передислокацию – на флот. Дэн и Лонгра находились в штабе военного совета, прорабатывая детали вторжения и принимая донесения о готовности отдельных единиц. Для того чтобы отдельные твари-сборщики не смогли проникнуть на корабли и устроить в захваченном миру Армагеддон, на транспорте установили энергетическую защиту. Казалось бы, все было готово к вторжению. Старый император пришел в штаб к концу военного совета. Он обнял дочь и зятя и пожелал успеха в мероприятии. Также он объявил о своем уходе с трона после того, как Дэн и Лонгра вернутся на Цестурион.

– Мне кажется, я достаточно долго жил и правил вами, – сказал он с натянутой улыбкой. – Но смена пришла. После окончания похода глашатай объявит о коронации новых правителей.

Дэн ликовал. Его настроение передалось и супруге, они поблагодарили отца и совет и отбыли на имперский линкор.

Флот некрономов тихо крался в пространстве среди звезд, сохраняя в эфире полное молчание. Случайно попадавшиеся корабли других миров сразу уничтожались. У ближайшей к земле звезды Центавра флот остановился и перестроился в боевые порядки. Легкие крейсеры впереди, далее суда по тоннажу, и завершал строй имперский линкор Лонгры и Дэна, на котором также находились члены верховного совета и маркизы Цестуриона. В этом секторе звезд земляне еще не успели поставить станции раннего обнаружения, потому в успехе операции не приходилось сомневаться. Вся армада флота нырнула в гиперпространство по команде с имперского линкора.

* * *

На земле было раннее утро 25 мая. Из радиоприемников водителей, спешащих на работу, доносились веселые мелодии местных ФМ-станций. Восходящее яркое весеннее солнце красило окна небоскребов и обычных домов в золотой цвет. От яркого солнечного света люди в своих постелях чихали и открывали глаза. Макс Борисов, несмотря на раннее утро, подъезжал к своему офису в одном из небоскребов Москвы-Сити. Он запарковал автомобиль на стоянке и пошел к багажнику, чтобы достать оттуда ящик с канцелярскими принадлежностями. Неожиданно для себя краем глаза он заметил непропорционально большие тучи на горизонте. По радио объявляли хорошую погоду без осадков. Тучи двигались в сторону центра города. Они были не совсем обычного свинцового цвета с яркими всполохами молний внутри. Своими очертаниями тучи напоминали какие-то искусственные создания. Макс еще раз посмотрел на небо и захлопнул багажник.

Первый выстрел с некромонского крейсера разнес сразу два небоскреба в Москве-Сити до основания. Макс бросил коробку с канцелярией на землю и, заткнув уши, бросился на асфальт у машины. Вокруг дико взвыли сирены и сработавшая сигнализация у припаркованных машин.

Макс посмотрел в небо. Все его самые потаенные страхи, сейчас были воплощены в реальности. Над городом висел с десяток огромных кораблей неизвестного происхождения. Они периодически выстреливали из орудий небывалой мощности, от которого целые кварталы города превращались в пыль и обломки бетона. К этим кораблям устремлялись тонкие нити ракет, выпущенные поднятыми по тревоге истребителями и перехватчиками. Но они совершенно ничего не могли поделать. Ответными ударами из лазерных установок истребители и перехватчики превращались горящую груду металла, падающего на землю. Точно такое же безумие творилось в Нью-Йорке, Париже, Токио, Мельбурне. Силы землян ничего не могли поделать со вторжением. На орбите догорали спутники, а на земле – города. Больницы были переполнены пострадавшими. Макс нашел чей-то велосипед и крутил педали в сторону ближайшей станции метро, его волосы сейчас представляли месиво, слипшееся от песка и пыли. Штанина на левой ноге была разорвана, и из-под нее вытекала тонкая струйка крови. Всюду стояла пылевая завеса, поднятая в небо от разрушенных зданий. На улицах то и дело попадались лежащие трупы людей. Картина апокалипсиса, именно так он себе это представлял. В небе над Москвой продолжали висеть корабли неизвестного происхождения, но сейчас их уже никто не пытался атаковать. Макс добрался до станции метро «Деловой центр» и попытался открыть двери. Но двери были заблокированы наглухо. Он нашел отрезок металлической трубы и начал колотить им по дверям, в надежде разбить стекло.