ТРАНЗИТЫ

ТРАНЗИТЫ

АНЕМОНА @ КЛЕВЕР

© АНЕМОНА @ КЛЕВЕР, 2021

ISBN 978-5-0051-2186-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Монаха каждый сам должен найти

Ростислав стоял у пыльного подоконника небольшого вокзала южного городка и смотрел в окно. На перроне привычно суетились люди. Каждый активно выполнял свою роль, не обращая внимания на моросящий легкий дождь. Одни тянули баулы по крайне неудобным лестницам стоящего поезда, другие, уединившись под зонтом, как будто не хотели верить в предстоящую разлуку и никак не могли попрощаться. Дети веселились, мужчины громко что-то кричали, женщины торопили с подъемом багажа. Привычное за это лето дежавю… У Ростислава эта картина не вызывала желания фокусировать внимание на мелочах.

Ростислав – высокий стройный парень, одетый по московской моде, с аккуратно собранными в пучок темными волосами, с коротко стриженной бородой, внешне совершенно не вписывался в декорации этого места. Впрочем, судя по отрешенному взгляду его огромных карих глаз, Ростислав и не находился в этом месте, он был в своих мыслях.

Лето подходило к концу, а изменить свою жизнь так и не получилось. Поиски того, кто мог быть ключом ко всем желанным переменам так и не были завершены.

Уже третий год у Ростислава копилось недовольство своим текущим состоянием. Если сейчас взглянуть на его пройденный самостоятельный жизненный путь, то жаловаться особенно и не на что. Все, что бы он не задумал, у него получалось. Достаточно было определить цель и найти способ ее достижения. Получил хорошее образование, быстро устроился в престижную компанию, через два года вырос до уровня высокооплачиваемого и ценного специалиста. Профессия, которой он занимался, нравилась с детства. График работы и уровень доходов позволяли отдыхать так, как многим было не доступно. Однако или из-за своей тотальной успешности, или из-за особенностей русской души, его очень часто стали одолевать мысли о смысле жизни. Все привычные способы досуга довольно быстро приелись и перестали вызывать нужные эмоции, хотелось чего-то настоящего. Жизнь в какой-то момент стала походить на красиво украшенное блюдо без соли и специй. Аппетит все это вызывало только до момента, когда реально, что называется, поднесешь ко рту. Дружба – мало напоминала дружбу. Так – совместные посиделки в баре с пивом или выезд на природу для пикника. Да и права она, поговорка, что друг познается в беде. А нет беды и поди разбери, где они друзья. Отношения с девушками также не радовали, совершенно не выдерживали проверку временем. Ростиславу казалось всегда, что свой идеал он все еще не нашел.

Тоска по чему-то непонятому каждый день отдельной каплей яда просачивалось в душу и ослабляла вкус и краски жизни. И это продолжалось до тех пор, пока несколько месяцев назад дорога Ростислава случайно не пересеклась с Егором – его старым школьным приятелем.

Егор был парень из простой семьи, который в школе не хватал «звезд с неба» – учился на рубеже между троечниками и хорошистами, держался в стороне от проделок сверстников, нарушающих порядок школьного уклада, и в целом был малозаметен среди одноклассников. Ростислав в школе общался с Егором только потому, что этот парень однажды очень эмоционально и в красках рассказал Ростиславу о Большом взрыве, о том, как родилась Вселенная, о звездах, черных дырах и безграничном космосе, в котором мы совершенно мелкие пылинки, незаметные в его масштабе даже под увеличительным стеклом. Этот парень был необычен, все дальнейшее общение с Егором как будто распахивало Ростиславу двери в огромный мир звездного пространства.

Встреча с Егором спустя года произошла в совершенно банальных обстоятельствах. Случилось это в конце мая. Ростислав по привычке после работы заскочил в соседний торговый центр за продуктами. Судьбе было угодно столкнуть бывших приятелей в лифте.

Егор, такой же вихрастый, как и восемь лет назад, одетый в простую серую футболку и джинсы, радушно расплылся в улыбке, при виде одноклассника:

– Привет, Ростян! Ты ли это? Я подумал бы, что барин какой, если бы не твоя такая знакомая грустная физиономия!

Ростислав удивился яркому блеску искренней радости в глазах Егора и тоже ей как-то зажегся:

– Привет! Конечно это я! А ты вообще не поменялся, разве только уж больно весел нынче.

– Так повод есть! Ровно сегодня я получил долгожданный приз! – как-то лукаво с прищуром и неугасающей улыбкой подмигнул Егор.

– Что за приз? Выиграл в лотерею что ли? Ничего не понимаю…

– Бери выше, лотерея и рядом не валялась! Да и «видел» я эти бумажки… – он поморщился – это приз всей моей жизни!

Лифт остановился. Можно было просто разойтись по своим делам, но что-то опять зацепило Ростислава в этом парне:

– Ты не спешишь? Пойдем в кафешке посидим, расскажешь про свой приз и про то, как жил все эти годы… – и для убедительности добавил – там офигенный плов ребята делают! Плачу я!

Егора не пришлось уговаривать, похоже ему очень хотелось поделиться своим достижением.

Расположившись за столиком, ожидая ужин, Егор приступил к рассказу.

– Ростян, ты помнишь Серегу? Ну он еще со мной в доме жил, учился на год младше? Мы еще на пруд по весне часто вместе ходили, кромку льда вскрывали. Так вот, с Сереги-то все и началось…

Серега два года назад переехал со своей немногочисленной семьей из Москвы в какую-то глухую сибирскую деревню. В отличие от даун-шифтеров его двигало не желание освободиться от жесткого ритма офисной жизни, а сугубо практическая сторона вопроса: ему остался в наследство от деда дом. Корни его семьи произрастали из Сибири. Отец его, будучи военным, получил назначение в Москве, когда Сереге было еще 6 лет. К подростковому возрасту Серега, безусловно, ассимилировался в огромном городе, но в редкие летние месяцы на каникулах выезжал на отдых к деду в Сибирь. Нам, его друзьям, всегда казалось это каким-то нелепым поступком. «Там же холодно и нет моря! Зачем ехать летом в такой край?» – удивлялись мы. А он лишь улыбался в ответ: «Да-да, а еще там медведи по улицам ходят!»

В детском воображении ребят тогда рисовались суровые картинки будней сибирской деревни, и они считали, что Серега настоящий мужик, раз выбирает такой сложный отдых.

Серега после переезда из Москвы в Сибирь не ушел в колхозную бытность с головой. Деревня по общим меркам не была такой уж и глухой, все современные виды связи работали на «отлично». Серега жил в прекрасном кирпичном двухэтажном доме-коттедже с газовым отоплением в живописном уголке природы рядом с местным водохранилищем, которое все жители тех мест называли морем. Деревня стояла практически на федеральной трассе, в полутора часах езды от Новосибирска. Это была современная деревня, но, как говорится, с присущей ей особенностью практически любой российской деревни – проулки и дороги в этом населенном пункте были девственны, на них никогда не лежал асфальт. Это добавляло колорита Серегиной жизни. Он считал свою деревню символом русской души: сколько бы современности не привносилось на внешнем уровне, в основе всегда была «землица русская». О русской душе и земле русской на просторах сети Серега вел свой видео блог. Кроме дорог в сибирской деревне отголоском прошлого и признаком настоящего были огромные наделы земли – «огороды», которые каждая семья по большей части засаживала картофелем и вела ручную обработку своих угодий от посадки до сбора урожая.

Серега активно погружал весь досужий интернет в свою новую бытность, снимая ролики о своей деревне. Доход его не особо оскудел, т.к. параллельно он администрировал пару довольно известных ресурсов. В общем, он был счастлив, чего и нам желал.

– С Сереги все и началось – продолжал Егор – я тогда работал еще верстальщиком в типографии. Знаешь, книги пока издают! Думаю, что это прикольно. Вечером как-то домой прихожу, и думаю, дайка, чего-нибудь интересненького поищу в сети, так чтобы не заморочно, чисто расслабиться. Смотрю, Серега новый ролик выложил. Ну там, песню состряпал, типа: как скоро созреет урожай, как трудно его одному собирать. И девиц каких-то разрядил, да так забавно они отжигали, что самому в пляс захотелось. Ну решил с Серегой потрепаться малость. Я Сереге говорю, мол, подустал от жизни городской, а у тебя там леса и поля. А Серега, не будь дурак, да и позвал меня картошку к нему копать… Сказал, что простой колхозный труд – это неплохое лекарство, после которого «жизнь наладится». А ты же понимаешь, там в глуши сибирской такие звезды! Ну я про небо звездное, конечно. В Москве таких нет.

И вот, взяв отпуск в середине прошлого сентября, я полетел в глубокий центр нашей необъятной Родины. Серега в аэропорту встретил меня лично. Как доехали, Бог знает, я дремал на заднем сидении. Ночные самолеты – это очень себе уловное удобство. Вот сейчас спроси, где Серегина деревня? Не найду сам. Помню только, что мелькали в окне бескрайние поля, редкие околки леса и проблески местного «моря» между деревьев. Знаешь, что тогда подумал? Прав наш Серега в том, что говорит про широту души сибиряков. Ну, типа, невозможно при таком огромном просторе иметь скудную душонку. Серега, конечно, как любой технарь, все сводит к рациональным объяснениям. Вот как считаешь, почему в большом городе люди неприветливы и не очень стремятся помогать незнакомым людям? А! Не слушал, видимо, Серегу! Все потому, что ресурс на всех один. Поможешь одному, второму, третьему, а потом они займут твое место, так как мест ограниченное количество, и сиди без хлеба насущного. Потому в большом городе и живет большинство по принципу «каждый сам за себя» – элементарно надо выжить. А в глубинке при том же законе выживания совсем другая история. Попробуй не вытащить из сугроба незнакомца, так в следующий раз и тебя некому будет вытащить. В глубинке дефицитом являются сами люди! Ну Серега, конечно, перегибает палку немного… Хотя доля правды в его рассуждениях есть. Люди там редкость чисто физически. Чем дальше мы двигались по трассе, тем реже вокруг можно было видеть людей, даже встречные машины попадались не чаще чем с интервалом в двадцать минут. Так, я не об этом хотел рассказать!

Приехали в деревню, а у Сереги банька уже затоплена, ароматом дыма от дровишек так тянет, что сразу все внутри переворачивается… Ух, как вспомню, опять туда хочется… На столе горячая картошечка, грибочки маринованные – свои – это тебе не магазинные заменители… А сало! – ну, в общем, тут не расскажешь словами…

Егор оглянулся:

– А где наш плов, в конце концов?

Как ни странно, плов появился в ближайшую минуту вместе с официантом.

Егор, небрежно постелив салфетку на колени, начал есть. По всей его мимике было видно, что блюдо его не разочаровало. Ростислав последовал примеру.

Опустошив тарелку, Егор откинулся на спинку кресла и продолжил рассказ:

– Так… На чем там я остановился? Ах, да. Приехал, значит к Сереге, картоху покапали, звезды посмотрели, рыбу наловили, грибов насобирали, так неделя и ушла незаметно… И Серега такой, говорит мне, мол, давай ты в поезде обратно поедешь, не на самолете, а я тебе даже билет куплю. До Москвы всего двое суток с хвостиком, время у тебя еще есть. Мол, его тетке, которая на Урале живет, передать надо кое-что срочно, почтой дольше будет. А мне с того еще одно приключение – пересечь пол-России и проникнуться разнообразием российских станций и полустанков.

Ну не знаю, как он меня уболтал, не хотел я на поезде ехать…. Да ты Серегу знаешь!

В итоге по решению Сереги и с активным его участием получил я себе билет на поезд. Дальше меня ждало лежаче-сидячее путешествие длиною около трех суток.

Знаешь, давно в поездах не ездил. Сейчас в вагонах так внутри аккуратно, белые новенькие матрасы и подушки лежат себе свернутые рулетиками. Приятно удивился. Добрался, в общем, до своего места, в моем купе попутчиков не оказалось.

Тронулись. Обустроился, почитал немного новостей. За окном стемнело, я выключил светильник над изголовьем и уснул…

Утро в поезде, как я тебе скажу, всегда начинается с естественного инстинкта, когда ты встаешь и по прохладному коридору вагона идешь, почти как зомби в его конец. Толчешься в еще более прохладном тамбуре, ожидаешь своей очереди (почему-то всегда нужная комната кем-то уже занята) и, наконец, захлопываешь за собой заветную дверцу… Короче, после этого моциона, умыв себя холодной дорожной водицей, я окончательно и проснулся в то утро.

Я бодренько взял у проводницы горячего чая и вернулся в купе. Захожу, и неожиданно для себя вижу, что на соседнем месте появился попутчик. Вероятно, он подсел где-то при ночной стоянке. А я выскочил утром и даже не заметил соседа.

Он такой уже проснулся и активно выискивал что-то в своей сумке, наверное, туалетные принадлежности. При моем появлении он обернулся и улыбнулся: «Доброе утро! Как нынче чаек?» А я ему: «Все как надо! Идите, берите свою порцию, и будем завтракать!» И тоже улыбнулся.

Мужик этот представился Виктором. Выглядел он лет на 40, такой среднего роста, очень похож на спортсмена по телосложению. Волосы темные с легкой проседью, аккуратные усы, но знаешь, очень сильно сразу поразили его глаза: серые пронзительные глаза, как сканер какой, будто взяли и считали тебя подчистую, будто стоишь теперь перед этим мужиком как открытая книга. Необычный такой мужик собранный, уверенный, и чувствовалась в нем какая-то необъяснимая внутренняя гармония и покой.

Сходил он за чаем, сели мы завтракать и разговорились. Оказалось, что Виктор этот бывший офицер. Какие-то истории свои армейские сначала рассказывал, потом думы и печали о жизни родной страны выдал. Ну я слушал все эти вагонные разговоры, а чувство, что есть что-то важное для меня в этом человеке, не покидало…

И в ощущениях я не ошибся! Дошло дело до обеда, я вытащил домашнее сальце с хлебушком, да картошечку… Предлагаю соседу, мол угощайся. А он вытаскивает из своей сумки какую-то жестяную банку с сухими темно-зелеными чипсами, наподобие высушенного гербария, и говорит мне, что его обед нынче такой.

Думал, может на диете какой, болеет… Спрашиваю: «А что это?» А он мне: «Это особый продукт, спортпит, если так понятнее будет».

Смотрю, мужик с таким удовольствием ест, смакует каждую чипсину. Ну тут мое любопытство дало себя знать, напросился я попробовать эту диковину.

И что ты думаешь? Съел-то я всего малюсенький кусочек, а чувствую в моей голове поплыли какие-то странные мысли, никогда не задумывался о таком всерьез, а тут, на тебе, вся боль за родину, за людей русских, за все, что мужик раньше рассказывал до костей пробрала. Сижу и эмоции переполняют. Думаю: «Наркотик какой-то мужик дал, не иначе». А он говорит: «Нет, я не сказал бы, что это наркотик. Наркотик обычно замещает наши естественные процессы вызова чувств и ощущений. В случае же с этими чипсами, ты как бы принимаешь лекарство, которое выстаивает твои рухнувшие связи в организме, и ты возвращаешь себе утраченную чувствительность. Это как перезапуск твоей системы восприятия». Думаю: «Как он узнал мои мысли, и вообще не скажется ли подобное употребление на моем здоровье?» А он ухмыляется и говорит: «Очень сложный вопрос, понимаешь, с точки зрения физического состояния твоего организма все 100% безопасно, но вот, что твоя психика при этом начинает вытворять…» «Так, – думаю, – походу я схожу с ума, вот тебе сел в поезд нормальным, выйду душевнобольным!» А Виктор продолжает: «Смешной ты! Да кто же сейчас в нашем обществе не болен душой? Одни пьянствуют от безысходности или по привычке, другие озабочены гонкой в потребительском марафоне, третьи вообще ушли в построение и разрушение виртуальных миров. Где их души сейчас? Посиди маленько, привыкни, я расскажу тебе, что сейчас с тобой происходит»

И мужик начал мне рассказывать совершенно новое в моем понимание устройство нашего человеческого мира. Не знаю, Ростян, смогу ли я так красиво рассказать тебе, как Виктор говорил, но суть расскажу. Понимаешь, когда я его слушал, то ли из-за чипсы этой, то ли по своей душевной расположенности, я четко понимал, что его рассказ – это истинное положение вещей, более истинного не бывает.

Наш мир строится через восприятие его людьми, которые нас окружают. Каждый из нас по-своему видит и оценивает то, что вокруг происходит, а если взять все эти людские представления в кучу – вот и получим то, что будет происходить в нашем мире, во что каждый из нас будет свято верить. Все эти представления людские – это и есть границы нашей жизни, за них предельно сложно выйти, можно просто выбирать любой из возможных вариантов существующего представления о мире и жить в нем. Думаешь, что жизнь дерьмо, и от тебя ничего не зависит – на тебе есть такой вариант – живи в нем. Думаешь, что рассчитывать надо только на себя, что надо выматываться, чтобы набрать как можно больше денег, чтобы не бояться – на тебе, и такой вариант есть. Ну ты понял! Все основные выборы – они как клетка для души. И казалось могли бы мы все взять и почувствовать хороший добрый и счастливый мир и жить в нем, любить, мечтать, на звезды любоваться, да не так все просто.

Как Виктор сказал, что хоть человек рожден быть свободным, его реально освободить очень трудно. Если переводить на мой простой язык, основная масса людей, по каким-то совершенно не ясным для меня причинам, имеет заглушку в своем психическом механизме. Эта заглушка не дает оторваться от клетки с выбором общественных сценариев и нарисовать свой индивидуальный. Или даже не так, заглушка такая не одна, есть заглушки, которые выбиваешь, но все равно остаешься в клетке, только приближаешься ближе к ее краю, все легче потенциально становится выйти. В общем, в зависимости от устройства механизмов психики и от расположения заглушек мужик поделил людей на разные типы. Сказал, есть основные четыре типа людей: первый – люди, работающие своим трудом, но часто на минимуме потребностей; второй – люди, живущие в комфорте и удовольствии и создающие такие возможности для других; третий – люди, ведущие за собой, нарушители стандартных общественных правил ради истинного результата; четвертый – люди, которые уже давно живут по своим сценариям. Понятно, вообще, о чем я? Что-то сам уже начал путанно выражаться.

Понимаешь, что главное, что эти типы не всегда реально соотносятся с занятиями людей, к типам относит область их веры и убеждений, и не всегда реальная деятельность, если мы смотрим на деятельность со стороны. То есть человек со свободным сценарием вполне может пахать землю, если он это делает потому что это его личный выбор, и в этом есть какая-то его особая цель, которую не все даже поймут. Вот такая фишечка. Да! И конечно, если ты занят не своим, ты очень недоволен жизнью! Надо с этим быстро разобраться и перейти в соответствие.

Я тут после этой встречи много думал на такую тему, оказывается, что все это очень созвучно с индийскими верованиями в кастовую принадлежность. Только индусы в тупик зашли, когда начали касты передавать по наследству, а в исходнике то прописано у них, что касты определяют по способностям!

Егор замолчал, посмотрел по сторонам и найдя официанта, дружелюбно размахивая рукой позвал его:

– А можно нам чайничек вот этого чая с листами смородины? – и ткнул рукой на титул рекламного сезонного буклета – У вас свежесобранные листья?

Официант кивнул и пошел выполнять заказ.

– Ростян, ты не против? Говорю много, в горле пересохло, попьем чаек.

Ростислав сидел под впечатлением от повествования, что-то очень тонкое дрогнуло внутри, ему очень хотелось дослушать историю, чтобы еще не осознанная неуловимая истина, наконец, стала видна ему.

– Продолжай, Егор. Очень интересно.

– Ну, что… Виктор, значит, этот был кадровым военным, даже воевал в горячих точках, ребят-солдат берег для матерей, попусту их жизни не раздавал, но и для реального подвига место оставлял. К нему в службу каждый был рад попасть в те лихие времена. И, как он сам сказал, он даже не понимал, почему он так делает. Просто не мог иначе. Потом уже в тылу дослужился до какого-то своего высокого чина, даже не вспомню какого. И пока в тылу служил, тоска его ела, что вся жизнь идет впустую. Да, были у него заслуги перед отечеством в мирное время, но реальной личной глубины он в них не видел. И вот ехал он как-то в поезде из командировки и встретился с необычным попутчиком, прям как я с ним в этот раз.

Попутчик назвался Монахом, и вроде было у него какое-то человеческое имя, но Виктор не вспомнил. Монах-то и посвятил Виктора во все это мироустройство и чипсы дал для прокачки заглушек. Понял офицер тогда, что по своему устройству принадлежит он третьей группе, для него честь, порядочность, ответственность за других были основой жизни. Что работая в тылу в своей воинской части, он не на своем месте… В общем, осознал он тогда и свою особенность, и свою миссию. И жизнь его стала наполненной! Но, как он сказал, пока не свободной. Выбить последнюю заглушку у него так и не получается, уж больно чувствует несправедливость жизни и ввязывается в бой с каждой тиранией в каждой отдельной человеческой судьбе. В общем, некогда ему творить свою судьбу, воюет за счастье других. А чипсы поменяли его восприятие, и он начал видеть людские души. Говорит, это как ощущение, что пьешь воду. Когда ты выпиваешь воду, ты точно знаешь, что это вода. Тут также, видишь человека и понимаешь, ему реально нужна помощь и любая подделка не пройдет. Да и после того, как поможешь такому человеку – ощущение, как будто жажду утолил. И главная задача его помощи – это помочь человеку понять какие заглушки стоят в его механизме, выбрать для себя правильное место по способностям, а то и вышибить парочку заглушек напрочь!

Я ему говорю, мол, вышиби мои заглушки! Отказался. Сказал, Монах дал четкие указания, кому можно вышибать, а кому нельзя. Вот я думаю, я тоже хочу с Монахом пообщаться, блин, это такой шанс – один на миллион! Спросил мужика, как найти Монаха, может есть адрес какой или телефон? Знаешь, что сказал? «Монаха каждый сам должен найти! На то он и Монах!» Ну и дал мне пару наводок, где искать. Монах ему это при расставании рассказал.

Ростян, ты не представляешь, как я этого Монаха вычислял. Я всю голову сломал, и на работе думал-думал и дома. Превратился в какого-то зомби, тело в мире, а где душа и мысли? Они Монаха ищут! Озарение пришло как-то утром спустя полгода. Все так просто было в итоге! Нашел его быстро, мужик он хитрый такой, оказался! Про мироустройство, сказал, мне знать много не надо. Все мои заглушки, это, как это, – неродная деталь для иномары – все надо вышибать, я должен жить вне клетки, такой у меня родной механизм. Но для того, чтобы вышибить, дал мне задачку, которую я как квест проходил два месяца, а вчера дошел до финала. Вот что теперь у меня есть!

Егор вытащил из кармана салфетку, нежно ее развернул и переложил в ладонь зеленый квадратный голографический значок, внутри которого переливалось изображение земного шара с летящим вокруг спутником.

– С завтрашнего дня, я начинаю СВОЮ жизнь! – и Егор начал с удовольствием разливать по чашкам, принесенный свежий чай – Ты если Монаха захочешь найти, так давай! Очень советую! Только вот с ним и впрямь сложно, вчера мне сказал, что уезжает на лето куда-то за весточкой в южный город. Ну так все лето еще впереди у тебя!

Сначала Лягушка, потом Монах

Южные города хороши в летний сезон. На бархатный сезон рассчитывать не приходилось. Календарный конец лета по всей логике должен был быть рубежом, после которого Монах покинет хоть как-то логически очерченное место, тогда ищи-свищи по всей стране, а то и миру… Такие мысли посещали Ростислава в этот дождливый августовский день. Как его отыскать, когда известно только, что отправился он за весточкой в какой-то южный город? Ростислав заметил в конце зала ожидания автомат с кофе, чудо автомат не разочаровал. С рюкзаком через плечо и пластиковым стаканчиком горячего напитка Ростислав решил осесть в углу зала ожидания. Сначала Ростиславу в голову лезли мысли, что все это похоже на сумасшествие и никому знакомым не стоит рассказывать, как он проводит выходные и отпуска все это лето, встречаясь в разных городах с разными людьми, имеющими хоть какое-то отношение к духовному поиску и возможно знающими Монаха. Потом эти мысли сменялись другими. Существует ли вообще этот Монах? Потом накатывала тоска, что жизнь так и не изменится, что это действительно единственный шанс. Но что делать, как искать? Все эти мысли бегали по кругу, по кругу, доводя Ростислава до исступления. И вдруг пришла одна новая: «А что если про местоположение Монаха спросить в обычном поисковике?» Как говориться, когда не знаешь, что делать, забей запрос в поисковик.

Еще на заре студенческой жизни Ростислав всерьез пытался поискать смысл жизни через поисковую систему. Много забавных и совершенно безумных сайтов нашел, некоторые из них вообще ставили под сомнение здоровье автора… Это веселило. Потому время от времени Ростислав снова любил подкинуть системе свой каверзный вопрос «В чем смысл жизни?» и следить насколько безумнее становится мир.