Глубина: Прыгун

Не задерживаясь возле столика, она подошла к автомату с едой и начала бездумно водить пальцами по доступным на дисплее вариантам.

– Могу тебя взять.

Голос был тихий, почти неестественно спокойный. Блум нажала кнопку «меню номер восемь» и лишь затем обернулась. Машина забулькала и выплюнула запечатанную термокружку.

– Если торопишься, – продолжал голос, – я улетаю где-то через пол-лазурных часа.

Схватив кружку, Керк повернулась к незнакомцу.

– Да, тороплюсь, – кивнула она, пытаясь скрыть удивление. – И даже очень. Полчаса для меня, пожалуй, многовато. Если тебе нужны юниты…

– Не нужны, – ответил он. Блум попыталась изобразить улыбку. Обычно у нее не возникало никакого желания с ними общаться.

С настоящими, не контрактными пограничниками.

Теоретически пограничником мог стать каждый, подписавший соответствующий контракт, после чего он получал почти полностью автоматизированный корабль, настроенный на запрограммированные глубинные прыжки вдоль Галактической границы и остановку на одной из сторожевых застав с целью пополнения припасов и подзарядки реактора. Работа была достаточно простая – бо́льшую часть патрулирования и сканирования границы выполнял кастрированный искин корабля, – но и утомительная.

Не каждый мог выдержать долгие безмолвные перелеты в бескрайней черноте космоса – говорили, будто один лишь вид пустоты за пределами Границы плохо влияет на мозг. Можно было, естественно, смотреть в сторону Выжженной Галактики… но мир Пустоты и далеких галактик притягивал взгляд и гипнотизировал. Одни выдерживали на этой работе несколько лазурных недель, другие дольше. Бывало, что безмолвные, всегда черные корабли пограничников возвращались со столь же безмолвными мертвыми пилотами, которые сошли с ума – не обязательно из-за неудачного глубинного прыжка – и перерезали себе вены в креслах стазис-навигации.

Бывало и иначе.

Некоторым, крайне немногочисленным индивидуумам работа пограничника настолько нравилась, что они, вместо того чтобы продлить контракт, решались пройти Инициацию. О самой процедуре мало что было известно, но она изменяла человека настолько, что он полностью входил в структуру Погранохраны. С этого момента охрана Границы от возвращения Машин или легендарных Иных становилась его жизнью, а сам он становился не только пограничником, но и членом Ордена Пустоты. Узнать их было легко: неестественно бледные, худые, в черных обтягивающих пилотских комбинезонах, с лазерной татуировкой в виде двойного круга – глаза, помещенного внутрь символа Глубины.

«Пограничник прямо как с гребаной картинки», – подумала Керк. Худой, бледный. Длинные прямые черные волосы до плеч, ниспадающие на комбинезон. Острый нос. Бледно-голубые глаза. Казалось, будто от него веет холодом. На руках, над худыми пальцами пианиста, виднелась татуировка.

Вампир.

– Куда летишь? – спросила она. В принципе, ее устроило бы, если б он на миг причалил на Пурпуре. При мысли, что ей пришлось бы лететь вдоль Галактической границы и смотреть в сводящую с ума черноту, Керк стало не по себе. Дело было даже не в Пустоте – Галактическая граница собирала лишь остатки Потока, а Блум не представляла себе, как можно вообще функционировать, не имея возможности к нему подключиться.

– Это последний перелет, – сообщил он. – Мне осталось еще два прыжка вдоль Границы, в пределах Рукава Лебедя, то есть недалеко от теперешнего сектора. А потом – обратные прыжки на Терминус.

– Терминус?

– Это одна из наших главных станций. Сторожевая застава. Чтобы на нее попасть, нужно лететь ближе к центру Рукава.

– К центру Рукава? – переспросила она, быстро анализируя возможные варианты. Если перетерпеть те два прыжка вдоль Границы…

– Терминус – одна из чаще всего посещаемых застав, – объяснил пограничник. – Она находится между Рукавами Лебедя и Персея.

Блум сделала глоток меню номер восемь, вкусом походившего на гибрид генетически модифицированного цыпленка с лягушачьими ножками. Насколько она ориентировалась в галактической географии, Рукав Персея – в отличие от Рукава Лебедя, именовавшегося также Внешним или Угольником, – не входил в зону интересов Погранохраны. Лишь небольшую часть Рукава Персея можно было отнести к пограничной.

Но это означало, что на Терминусе она могла найти транспорт, чтобы отправиться глубже – настолько, чтобы покончить раз и навсегда с Внешними системами. «Если уж сваливать, – подумала она, – то лучше туда, где контролеры будут добросовестно контролировать нелегальные практики Собрания. И поселиться где-нибудь поближе к цивилизации, а не в галактической заднице вроде средневекового Гатларка».

– Ты мог бы взять меня с собой? – спросила она, стараясь не показывать, насколько это для нее важно. – Я заплачу…

– Как я уже говорил, юниты мне не нужны. Мне бы не помешало… – пограничник на мгновение поколебался, – общество. Чье-то присутствие, не более того, – тут же добавил он. – Слишком долго… я был в патруле один.

– Что значит – слишком долго? – поинтересовалась Блум. – Сколько ты провел в патрулях? Лазурный год или около того?

Пограничник криво усмехнулся.

– Семь лет, – помолчав, ответил он. – Считая от официальной Инициации до Ордена. Если тебе все еще интересно, осталось двадцать четыре минуты, – добавил он, видя, что Керк не отвечает, лишь таращится на него широко раскрытыми от удивления миндалевидными глазами. – Площадка номер четыре. До встречи, – закончил он, удаляясь в сторону стойки диспетчера, наверняка чтобы завершить последние формальности.

Лишь через пять минут Керк поняла, что даже не сказала ему, как ее зовут.

Что ж, он тоже этого не сказал. Может, оно и к лучшему.

«Конец», – подумал контролер Альянса Вальтер Динге.

По показаниям счетчика, «Няня» вынырнула из Глубины пять минут двадцать семь лазурных секунд назад. В стазис-навигаторской царила нервная суматоха. Персонал навигаторской был воскрешен в течение трех стандартных минут после того, как Сердце корабля завершило беглую проверку всех систем. Во времена Машинной войны подобное невозможно было представить – искин воскрешал навигаторскую и боевую рубку почти сразу же после выхода. Такие возвращения из мертвых удавались не всегда – процент пробудившихся еще в Глубине, может, и был невысок, но следовало считаться с риском, что часть команды сойдет с ума. И все это ради того, чтобы не дать себя перестрелять бдительным кораблям Машин. Остальная команда, как и Вальтер, пробудилась минуты на две позже, то есть почти через шесть минут после завершения прыжка.

От персоналя контролера бесшумно отсоединились инъекционные трубки. Вальтер заморгал, и картина перед его глазами стала четче. На эсминце смотрительницы сектора Контроля имелось полтора десятка дополнительных стазис-консолей, размещенных вдоль главной палубы, – неудобные, расположенные вертикально кушетки или углубления, к которым необходимо было самостоятельно подключиться и привести в действие инъектор. Если кто-то опаздывал, его ждал неприятный сюрприз – искин «Няни» отказывался от прыжка только в том случае, если в стазисе не находился персонал навигаторской. Остальной команде оставалось лишь контролировать показания счетчика и при необходимости нажать блокирующую прыжок тревожную кнопку.

«Когда-нибудь я нажму эту дрянь», – подумал Динге, с отвращением глядя на не слишком чистые трубки, по которым ему только что ввели «белую плесень». Он мысленно содрогнулся, думая о своей любимой чистоплотности. «Когда все закончится, – решил он, – нужно будет купить сеанс Очищения, который предлагает Собрание в главном центре секты на Лазури». Правда, при этом ему будут лить в уши всякую чушь, пытаясь обратить в свою веру, а может, даже попытаются взломать персональ, но процессу Очищения не имелось равных во всей Выжженной Галактике.

Стараясь больше не думать о грязи, он отстегнул ремни и осторожно шагнул на блестящий металлический пол корабля. Вокруг уже суетились люди – некоторые, как и он, только отстегивались, другие уже стояли и сидели на своих постах. Видневшаяся впереди стазис-навигаторская светилась мягким сиянием мониторов и голограмм, контрастировавших с украшенной серебряной звездной пылью чернотой космоса за неостеклом. Маделлы Нокс, как уже успел заметить Динге, нигде не было – наверняка она сидела в своей каюте, словно удельный властитель над бегающими по мостику муравьями.

– Доложите обстановку, – в голосе Вермуса Тарма звучали странные металлические нотки, вероятно из-за электронного усиления. Персонал навигаторской должен был хорошо слышать своего командира.

– Цель прыжка достигнута. Отклонение минимально, в пределах до тысячи километров, – отбарабанил первый астролокатор Цицеро Флинк.

– Вижу впереди три корабля на расстоянии примерно полторы тысячи километров, – вмешалась первый пилот Эноба Стилс. – Два маленьких, один большой.

– Больше нашего? – спросил Вермус.

– Похоже на крейсер. Кроме того, наблюдается глубинное эхо всего в нескольких сотнях километров впереди. Эхо… – Стилс склонилась над пультом, – пульсирует. Предполагаемый выход из Глубины – через несколько минут.

– Сердце, каково наше состояние?

– Пять процентов мощности реактора в защитном магнитном поле, – доложил из Сердца главный компьютерщик. – После изоляции всех палуб, кроме главной, и переброски десяти процентов на боевую рубку осталось еще пять на глубокое сканирование. Около пятидесяти процентов оставшейся энергии реактора ушло на глубинный прыжок. Уже идет аварийная подзарядка из энергетических банков. Что касается остального: пока что у нас есть твердых тридцать процентов на навигацию, антигравитоны и системы, не считая аварийного прыжкового резерва.

– Запускайте Джейнисов. Пусть летят вперед на максимальной скорости и разведают обстановку. И пусть остаются на постоянной связи. Разрешаю им при необходимости стрелять. Стилс, начинай передавать стандартное сообщение. Не прицепляйся к послеглубинной волне. Дай нам тридцать процентов максимальной скорости, в случае чего ускорься. Исполняй.

«Джейнисы, – с неудовольствием подумал Вальтер. – Цара и Малькольм Джейнис – напастные наемные убийцы. Что ж, если и пускать кого-то в авангарде, то лучше уж их». Добравшись до стазис-навигаторской, он мгновение спустя увидел, как перед носом «Няни» вылетают два серебристых силуэта «стилетов». Двигатели истребителей вспыхнули ярко-голубым, и оба корабля через три секунды уже ничем не отличались от многочисленных звезд.

– Всем кораблям в секторе, – послышался голос первого пилота. – Говорит корабль Контроля Альянса, регистрационный номер 534Р. Сообщите свои координаты и данные и отключите магнитные поля. Вы будете подвергнуты глубокому сканированию. Повторяю…

– Капитан… – Вальтер в последнюю секунду удержался от желания дернуть Вермуса за китель. – Прекратите передачу! Мы не знаем, с кем имеем дело!

– До них всего полторы тысячи километров, контролер, – ответил командир. – Они нас прекрасно видят, как и мы их. Сообщение – лишь формальность.

– Если это… мы ведь не знаем, может…

– Потому мы и послали Джейнисов, – прервал его Вермус. – На «стилетах», не считая турбинных пушек, простого лазера или плазмы, имеются туннельное орудие и гравитационная ракета. К сожалению, туннельные пушки – лишь образцы, и стреляют на небольшое расстояние, но…

– Туннельное орудие? Но ведь оно запрещено!

– Можете заявить об этом смотрительнице.

Вальтер закрыл рот. Насколько ему было известно, туннельные пушки представляли собой результат недавнего эксперимента Научного клана, имевшего отношение к какому-то квантовому явлению, основанному на проникновении частиц сквозь теоретически непреодолимый барьер энергетического потенциала, превосходившего саму энергию данной частицы. Пушки запретили из-за слишком разрушительного эффекта, который они вызывали на поверхности планет.

Само явление туннелирования было известно еще в Средневековье и использовалось для исследований в области квантовой механики, пока около десяти лет назад не обнаружилось, что проникающие через энергетические барьеры частицы можно усилить за счет энергии этих барьеров, сосредоточивая получаемую посредством ядерного синтеза мощность. Проблема заключалась в том, что энергию выстрела из туннельного орудия невозможно было удержать – пробив магнитное поле, она поглощала цель и всю материю в ее окрестностях, рассеиваясь лишь в полном вакууме, когда иссякал ее энергетический потенциал. По сути, магнитное поле было единственной защитой от подобного выстрела – по не до конца выясненным причинам усиленная антигравитонами магнитная сила могла ослабить разрушительную мощь туннелирования.

На «стилетах» имелись также турбинные пушки, предназначавшиеся для ослабления потенциала защитных магнитных полей. Если они его пробьют, выстрелят под неудачным углом да еще притянут к себе цели гравитационной ракетой… Разрушительная волна вполне могла зацепить и «Няню».

– Безумие… – прошептал Динге. – На нашем напастном эсминце они тоже есть?

– Есть, – похоже, испуг Вальтера развеселил Вермуса Тарма. – «Няня» оборудована лазерной пушкой, несколькими турбинными, плазменным излучателем и одним туннельным орудием. К сожалению, оно все еще на этапе испытаний. Смотрительница сама проявила интерес к этой технологии, хотя испытания показали, что один выстрел пожирает почти всю энергию реактора и даже может его повредить. Подобная же ситуация и с орудиями на истребителях, но они намного слабее. Впрочем, выстрел из туннельного орудия мы называем «выстрелом последнего шанса».

– Да что вы говорите! – слегка язвительно бросил Динге, но Вермус не заметил его иронии.

– В дополнение к ним у нас имеются две ракетные установки, способные стрелять ракетами типа М.

– Массовыми? Ракеты… атомные бомбы усиленного поражения?

– Вижу, разбираетесь! Их мощность может сравниться с мощностью вооружения средних размеров крейсера, но ракеты намного превосходят его маневренностью и скоростью, – капитан откашлялся, явно утомленный лекцией. – Можно подумать, вы не знаете, кому принадлежит этот эсминец.

– За такое мы угодим под контроль, – прошептал Вальтер.

Капитан весело посмотрел на него.

– Контроль – это мы.

– Говорит Джейнис, – раздался в стазис-навигаторской голос пилотировавшего «стилет» Малькольма. – Подлетаю к небольшому кораблю. Вероятнее всего, прыгун. Он возле некоего… явления.

– Очередной выход из Глубины, – сообщила первый пилот Эноба Стилс. – Это эсминец. Расстояние около семисот пятидесяти километров – в два раза ближе, чем интересующий нас сектор.

– Хорошо. У нас около трех минут до воскрешения его команды, – оценил Тарм.

– У нас их нет, капитан, – возразила Стилс. – Тот корабль не стоит на месте, а летит по прямой. Похоже, с ним что-то не так.

– После выхода из Глубины? Во имя Напасти, что это может значить? Вызывай их!

– Есть.

«Какая-то клятая вечеринка, а не тайная операция, – недовольно подумал Вальтер. – Три корабля уже в секторе, еще один выходит из Глубины… Всеми забытый пограничный сектор, принадлежащий какому-то третьеразрядному герцогству – и вдруг все являются сюда, будто с ума посходили…»

– Говорит разведывательный корабль Контроля Альянса, – послышался в громкоговорителе хриплый голос Малькольма Джейниса. – Немедленно прервите связь с этим… чем бы оно ни было. Отключите магнитное поле и приготовьтесь к абордажу. У вас минута.

«Подлетели, – подумал Динге. – По крайней мере достаточно близко, чтобы выстрелить».

– У вас осталось пятьдесят секунд, – прохрипел наемник. – Решайтесь. В противном случае начну обстрел из турбинной пушки. Повторять не буду.

В стазис-навигаторской наступила тишина, которая длилась около сорока секунд. По их прошествии на мостике раздался странный, по-старчески дрожащий голос:

– Всем кораблям. Говорит капитан Кайт Тельсес с флагманского эсминца «Пламя» герцогства Гатларк. Вы вторглись на нашу территорию. Любые оперативные действия, проводимые в этом секторе без согласия герцогства Гатларк, незаконны в соответствии с протоколами Альянса. Это касается также корабля Контроля Альянса. Прошу немедленно связаться с нами и сбросить тягу.

– Это с того нового корабля, капитан, – бросила первый пилот.

– Уже воскресли? – удивился кто-то из команды. – Прошло меньше минуты после выхода из Глубины…

– У них какая-то неисправность, – объяснил компьютерщик из Сердца. – Либо стазис-навигаторская пробуждается раньше всех, как на кораблях, сражавшихся с Машинами.

– Насколько же старое это чертово корыто? – фыркнула первый пилот. Капитан подошел к пилотской консоли и наклонился к микрофону.

– Всем кораблям. Говорит Вермус Тарм, капитан «Няни», корабля Контроля Альянса. Протоколы Альянса относительно территориального невмешательства Пограничных герцогств не касаются секретных операций Контроля, связанных с безопасностью. Соответствующие документы будут пересланы властям Гатларка. Повторяю: отключите магнитное поле и сбросьте тягу, иначе возможны последствия. Я закончил.

Снова наступила тишина, а затем в стазис-навигаторской «Няни» послышался глухой треск, словно кто-то пытался пробиться из невообразимой дали. Динге, как и большинство персонала навигаторской, вздрогнул при звуке электрического разряда и белого шума, на фоне которого раздался доносившийся будто из бездны голос:

– Не стрелять! Повторяю: не стрелять! Не стреляйте! Мы не можем… маневр… Корабль нам… не подчиняется!

– Это из того сектора, – уточнил компьютерщик из Сердца. – Похоже, тот прыгун. Что-то там явно случилось. Данные не ясны, ничего не проанализировать. Все пульсирует…

– Капитан, оттуда улетает какой-то корабль… – сообщил кто-то из персонала. – Вижу на мониторе… Еще один прыгун. Они ускоряются!

– Джейнис, – Вермус Тарм снова склонился над микрофоном, – займитесь им. Немедленно.

– Есть, шеф, – в хриплом голосе Малькольма слышались веселые нотки. – Поджарь ему задницу, дорогая.

– Будет сделано, мой птенчик, – донесся до стазис-навигаторской теплый мягкий голос Цары Джейнис, частично заглушенный шумом ускоряющегося истребителя. Наемница помчалась следом за вторым прыгуном. – Запеленгуем, подстрелим и подадим к столу. Пока!

– Корабль, выдающий себя за эсминец Гатларка, прибавил скорость, – сообщил склонившийся над консолью молодой мужчина. – Они доберутся до места раньше нас.

– Хорошо, – кивнул Тарм. – Стилс, прибавь скорость, но не атакуй. Неизвестно, с чем мы имеем дело. Пусть долетят туда первыми, а потом мы их сцапаем. Отслеживайте состояние их реактора. Если они соберутся прыгнуть, мне нужно об этом знать.

Первый пилот коснулась консоли и переместила рукой одну из высвечивавшихся над ней голограмм. Антигравитоны компенсировали внезапную смену ускорения, но у Динге все равно возникло ощущение, будто некая непонятная сила толкнула его вперед, во тьму.

«Почему я вдруг подумал о тьме? – удивился он. – То, что перед нами, – не тьма, а свет. Свет знания. Плод многолетних поисков, сидения над экстраполяциями потерянных выходов из Глубины, охватывающих бесчисленные документированные случаи на протяжении сотен лет. Награда за труды».

– До цели три минуты, – сообщила Стилс. – Ускорение восемьдесят процентов. Тормозные двигатели работают от реактора. Сердце?

– Системы в норме.

– Я хочу это видеть, – внезапно раздался в стазис-навигаторской отдающийся эхом, усиленный громкоговорителями голос смотрительницы сектора контроля Маделлы Нокс. Мама Кость в очередной раз вспомнила, что бдит над своим маленьким королевством. – И иметь. Тарм, вы знаете, что делать в случае каких-либо проблем. Если Вальтер прав насчет того, что мы должны тут найти, – это величайший шанс за все лазурное столетие. Альянс должен заполучить его любой ценой.

– Сердце, перенаправить излишек энергии с аварийного прыжка на боевую рубку и магнитное поле, – заговорил капитан еще до того, как на главной палубе смолкло эхо голоса Маделлы. – Вы слышали Маму. Мы отсюда не уберемся, пока не овладеем в полной мере этим сектором, даже если придется ждать подзарядки для реактора с самой Лазури.

– Капитан…

– Да, Сердце?

– У меня уже есть картина того явления. Показать?

– Выведи на главную.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.