Про Лизавету и михрялку Дусю

– Он мою Бабулю и бабушку Ильиничну плохо обозвал. Он им не поверил и хочет спрятаться. Он будет следить и выследит эту драную кошку. Ой, это же он про меня так думает – драная кошка! Вы только послушайте, о чем он думает! – Возмущалась под рубахой у Левчика Дуся. А Митяй, в это время, уходил все дальше и дальше, потом, повернул в какой-то проулок и исчез.

Через пять минут все собрались дома. Окна закрыли и задернули занавески. На чердаке остался один Вовчик. Остался следить за дорогой. Хотя, все были уверенны, что Митяй сегодня уже не появится. Оказывается, Митяй показывал бабушкам ту самую газету, с фотографией. И спрашивал, где михрялка. А они ответили, что не знают. И он ушел.

– Я мысли его слышала. Он не ушел. Он спрятался. Он меня выслеживать будет. Он меня драной кошкой обозвал. – Пожаловалась Дуся.

– Пусть выслеживает, – ответил Дедушка – завтра разыграем для него спектакль.

Изобразим, что Дуся погибла. Если все получится, то он от нас отстанет навсегда. Ты, Дуся, раз уж ты умеешь читать его мысли, будешь говорить нам, где он, что делает и что собирается сделать. А пока, марш на чердак. И к окошку, больше, не подходи.

Так день и закончился, без происшествий. Вечером, как всегда, пили чай из самовара. Пили все, кроме Дуси и Левчика. Дуся пряталась, а Левчик ее охранял. На следующий день, с самого утра, все ждали Дусиной команды. Как только Митяй появится, она должна сказать, где он и что делает. И как только будет понятно, что Митяй видит, что происходит во дворе, можно будет начинать представление. Но его, все не было. Он появился после обеда. Вернее, не появился – его никто не видел. Зато, Дуся сказала, что он здесь. И сейчас, ищет подходящее место для наблюдения. Прошло ни мало времени, прежде чем михрялка сказала, что Митяй спрятался в густом кусте сирени, в саду у бабушки Ильиничны. Можно было начинать. И вот, что увидел Митяй со своего наблюдательного пункта: Сначала, из дома выбежала рыдающая Лизавета. За ней, вышла Бабушка, обняла ее и начала успокаивать. Потом, вышел Дедушка и, тоже, принялся успокаивать внучку. Потом, из дома вышел Вовчик. Он пошел в сарай и вернулся оттуда с лопатой. Потом, вышла бабушка Ильинична. Она повела Лизавету и Дедушку с Бабушкой подальше от дома и поближе к своему забору. Это для того, чтобы Митяй слышал, о чем они говорят. А в это время, Вовчик вынес что-то из дома. Митяй пригляделся и не поверил своим глазам. Это было безжизненное тельце михрялки. Вовчик отнес его недалеко от дома, выкопал ямку, опустил туда и засыпал сверху землей. А в это время, Дедушка, успокаивая Лизавету, рассказывал ей, что бедная михрялка объелась куриных желудков, которые она очень любила. Бабушка не уследила, и она съела все, что ей купили на неделю. Дело в том, что точно такой случай был, когда Дуся жила у Митяя. Она, действительно, очень любила куриные желудки и, как-то раз, Митяй не уследил, и она съела недельную норму. Ей было очень плохо и она, чуть, не погибла. Тогда ее спас ветеринар, знакомый Митяя. И сейчас, вспомнив об этом, Митяй, наверняка, поверит в причину смерти михрялки. А Лизавета, как бы, немного успокоившись, нарвала на клумбе цветов и отнесла на «могилку». Потом, ее увели в дом. И во дворе все затихло. Дуся, потом, рассказывала, что Митяй был вне себя от ярости. Весь его план мести был разрушен. Он не знал, что ему делать. Поэтому, чертыхаясь и проклиная все на свете, он вылез из куста сирени, и, не прячась, пошел прочь.

Спектакль для одного зрителя прошел, как нельзя лучше. Все очень хвалили Лизавету, которая рыдала так натурально, как будто на самом деле, потеряла любимую подругу.

– Ну, радоваться еще рано. – Сказала Бабушка. – Нужно еще, убедиться, что Митяй нам, действительно, поверил и оставил нас в покое.

Сказала так Бабушка, и как в воду смотрела. Митяй, поверить-то поверил. Но злость его была так велика, что он не успокоился. Решил, что хоть и мертвой михрялке, но, все равно, он отомстит.

За окном уже стемнело. Уже все собрались расходиться. Как вдруг, Дуся вся напряглась. Закрыла лапками глаза. Заохала, заахала:

– Пришел, опять пришел! Охотник Митяй пришел! Спасите, помогите! Ох, он неживую михрялку выкопал! Ох, он уже убежал! Пропала моя головушка! И ваша головушка, тоже, пропала. Он злой и страшный!

– Да, этого мы не предусмотрели, что он выкопать «михрялку» вздумает. – Сказал

Дедушка. – Ну, да теперь, делать нечего. Будем решать проблемы по мере их поступления. Мы же не знаем, что он еще задумал. Теперь, вся надежда только на Дусю. Надеюсь, ей удастся прочитать его мысли до того, как он сделает нам какую-нибудь гадость.

Дедушка, Вовчик и Левчик взяли фонари и вышли на улицу. Там, где была «похоронена» не настоящая михрялка, земля была разрыта и ямка была пуста. Вернулись в дом. Обдумав все, пришли к выводу, что Митяй, чтобы что-то сделать, должен хорошо подготовиться. И тогда, охота на Дусю начнется с новой силой. А пока, до утра, у всех передышка. И можно хорошенько выспаться. Вовчику и Левчику пришлось все эти дни спать на чердаке на раскладушках. Но они с детства, не были избалованы всякими пуховыми перинами и подушками, поэтому спокойно переносили неудобства. Дуся, так она, и вовсе, спала в своей кроватке. Просто, ее перенесли из Лизаветиной комнаты на чердак.

Утром Дедушка позвонил майору Красотулину и подробно все рассказал. Майор отнесся к рассказу серьезно и сказал, что к вечеру, пришлет подмогу. От этого полоумного Митяя можно ждать всего, чего угодно. Если он что-то и предпримет, то только ночью – днем, не решится. И правда, день прошел спокойно. Дуся не чувствовала приближения Митяя и тревоги не поднимала. Вечером, когда начало темнеть, все собрались в доме. Спать никто не собирался. Даже Лизавета. Хотя, по возрасту, ей давно надо было лежать в постели. В этот раз, на чердак подниматься никто не стал. В темноте, все равно, в окошко ничего не видно. Все уже, порядком, устали. Напряжение последних дней давало себя знать. Утешало одно, что, возможно, сегодня эта нервотрепка с Митяем закончится.

Кукушка на ходиках уже давно прокуковала двенадцать раз. Бабушка, в который уже раз, спросила, не хочет ли кто-нибудь чаю или, может быть, съесть чего-нибудь. А Дуся, как ни в чем ни бывало, лежала на бабушкиной кровати свернувшись клубочком. Казалось, что она крепко спит. Но это, только, казалось. Вдруг, она беспокойно завертела головой, потом вскочила, забегала по кровати взад-вперед.

– Пришел! Охотник Митяй пришел! За Дусей пришел, душегуб! Ах, что придумал: «Думали обмануть. Подсунули чучело вместо этой кошки драной! А сами ее в доме прячут. Ну, теперь она никуда не денется. Сейчас дом загорится, все выскочат на улицу. И михрялка с ними. Пока дом тушить будут, забудут про михрялку. А Митяй тут, как тут. Здравствуй, михрялочка! Теперь, не убежишь, моя маленькая, моя мохнатенькая!» – Дуся, пересказывая мысли Митяя вся тряслась от страха. Дедушка, пытаясь ее успокоить, взял

михрялку на руки. Гладил ее и шептал на ухо: «Не бойся, никому мы тебя в обиду не дадим. Мы тебя все очень любим, а Митяя мы прогоним. Не сомневайся».

– Спасаться надо! Он уже спички достал. Он бензином стену дома обливает! Кто-то ему мешает! Ой, как плохо он ругается! Полицию ругает! Плохими словами ругает! Сам плохой, а других ругает! Ой, не могу больше слушать, отключите мне голову! – Дуся обхватила свою голову лапками, как будто это могло помочь не слышать мысли Митяя. И в этот момент, в дверь постучали. Вовчик открыл. На пороге стоял майор Красотулин. Вид у него был довольный. Он прошел на середину комнаты, остановился, и радостно сообщил:

– Все, задержали мы вашего Митяя. Хотел дом поджечь. Правда, при задержании двух наших сотрудников ранил. Но раны не опасные. Ребята молодые. До свадьбы заживет. Зато теперь, долго он на свободу не выйдет.

Все бросились благодарить майора. Жали ему руки. Лизавета поцеловала его в щечку.

А Дуся перебралась с Дедушкиных рук на плечо Красотулина, обняла его за шею и погладила лапкой по щеке. Майор, от таких нежностей, даже прослезился. Лизавета, видя, что михрялка сдержалась, хотя, было видно, что ее прямо-таки распирает от желания сказать «спасибо», облегченно вздохнула. Кто знает, как бы он отреагировал на говорящего зверька? Упал бы в обморок или просто, на время, лишился бы дара речи? После таких переживаний, у всех, в том числе и у майора Красотулина, разыгрался аппетит. Все уселись за стол и Бабушка, наконец-то, принялась выставлять на стол одно блюдо за другим. Она, от переживаний, чтобы хоть как-то успокоиться, наготовила всего столько, что и за неделю не съесть. Сначала, все набросились на еду, ели молча и много. А потом, насытившись, заговорили все одновременно. За столом стало шумно и весело. Потом, пили чай и майор Красотулин никак не мог напиться потому, что чай был необыкновенно вкусный (Ну, мы-то с вами знаем). А потом, Лизавета уснула, прямо за столом. Вовчик отнес ее в комнату и уложил в кроватку. А потом, и все остальные отправились отдыхать. Майор остался ночевать. Да, ночь-то, почти кончилась. Но поспать, все равно, было надо. Проспали до девяти утра. Такого, даже Лизавета себе никогда не позволяла. Она очень берегла время. Драгоценное время каникул. А сегодня, на нервной почве, наверное, все спали, как убитые.

Проводили майора Красотулина до машины. Тепло с ним попрощались. Дуся опять погладила его по щеке. И он уехал. А потом, был день, как день. Лизавета играла с Дусей во дворе. Теперь, прятаться, больше, не было необходимости. Вовчик и Левчик ушли к кому-то чинить забор. Бабушка с Дедушкой копались у себя в огороде, а бабушка Ильинична у себя. И казалось, что такие покой и благоденствие продлятся вечно. Но, все хорошее, когда-нибудь, кончается. Кончился и этот день. И вечером, за самоваром, Дедушка сказал, что завтра приедут мама и папа. Сначала, Лизавета не поняла и обрадовалась. А потом, когда Дедушка сказал, что они приедут за ней, заплакала. Она и не заметила, как пролетел август, и до конца каникул осталась всего неделя. Всем стало грустно. Но, наверное, больше всех, грустила Дуся. Любые перемены пугали ее. А сейчас, полная неизвестность: как она будет без Лизаветы, что будет? Может, ее опять в лес жить отправят. Но тут, Дедушка спросил:

– А ты, Дуся, что решишь – с нами останешься или с Лизаветой поедешь? – А что, можно с Лизаветой?

– Конечно, можно. Тебе решать. – Ответил Дедушка.

– А как же, наша мама? Она больше не будет бояться, что я ее укушу?

– Не волнуйся, не будет.

– А как же, мои Дедуля и Бабуля с пирожками? Как вы тут без меня? А вдруг, у вас что- нибудь заболит, кто вас лечить будет? И кто вкусные пирожки будет есть?

– А мы тебя подождем, когда ты приедешь. Ты же будешь к нам приезжать? – Ну, я же дороги не знаю. – Забеспокоилась Дуся.

– Ты ж, не одна будешь приезжать. С Лизаветой, с мамой и папой. А о пирожках, не беспокойся. Я думаю, Вовчик и Левчик с ними справятся.

– Так, они их все поедят, а мы приедем, и нам не достанется. – Бабушка заулыбалась:

– Что ж, я к приезду своих любимых внучек, пирожков не напеку? Напеку, не

беспокойся.

– У тебя еще внучка есть? – Расстроилась Дуся. – Сколько же их у тебя?

– Да, две всего. Лизавета и ты. Ты же зовешь меня «моя Бабуля», значит, ты тоже моя

внучка.

– А Вовчик с Левчиком с кем в прятки играть будут? И бабушка Ильинична по нам

скучать будет. Может, не надо никуда ехать. Я читать и писать умею. Лизавета, тоже. Я ее еще подучу.

– Нет, Дуся, так дело не пойдет. Вот, ты четыре класса закончила, а Лизавета всего один. Если не хочешь с ней ехать, скажи – никто не обидится. – Улыбнулся Дедушка. И она поняла, что никакие уговоры здесь не помогут. – А еще, у Лизаветы осенью, зимой и весной будут каникулы. Так что, не расстраивайся, будем видеться часто.

Когда Лизавета поняла, что плачь-не плачь, а каникулы закончились, тут же вспомнила о Клавдии Михайловне. И поняла, как по ней соскучилась. Да, и по школе и по подругам. По всем соскучилась. Еще бы, целое лето не виделись. Не каждый выдержит такую долгую разлуку!

И уже потом, когда ехала в машине домой, Лизавете в голову пришла ужасная, просто очень ужасная мысль: «Когда ее будут спрашивать, как она провела лето, ей почти нечего будет рассказать. Только, как она потерялась в лесу. И все! А про Дусю, про Вовчика с Левчиком, про страшного Митяя…, что, молчать?» Потом, она решила, что если представить Дусю не говорящей михрялкой, а просто кошкой, то вполне, можно рассказать почти все. Подумав так, она сразу же успокоилась. Наверняка, ни у кого в классе, за лето не произошло столько интересных событий, как у нее. А еще, у нее есть большой-большой секрет и большая-большая тайна – это ее спасительница, ее лучшая подруга, михрялка Дуся.

Глава 5

Снежинка от Деда Мороза

Живет, себе, на свете девочка восьми лет. Ходит во второй «В» класс. Каждый день, кроме субботы и воскресения, встречается со своей любимой учительницей Клавдией Михайловной. Каждый день, по утрам и вечерам, а в выходные – целый день, видит своих любимых маму и папу. Каждый день, по утрам, потом еще, после продленки до самого- самого вечера видится со своей любимой подругой Дусей. Вот, как вы думаете, счастливая эта девочка или нет? Многие скажут, что счастливая. И девочка Лизавета скажет, что счастливая. Но только, не до конца. Какое-то счастье получается неполное: из тех, кого любишь – половину, даже потрогать можешь. А вот, вторую половину, не то, что потрогать, а и увидеть невозможно. Как увидишь Бабушку, Дедушку, Вовчика с Левчиком и бабушку Ильиничну, если ты здесь, в Москве, а они все там, в деревне? Как шею не вытягивай, все равно, не видно. Видно бывает только в каникулы. В осенние каникулы было не видно, потому что Лизавета, как раз, все каникулы, проболела. И теперь, приближались зимние каникулы.

Как-то раз, вечером, когда все собрались за столом и пили чай с мармеладками, папа и говорит:

– Объявляю женскому населению нашей квартиры, что приближается Новый год! – Ну, это он мог бы и не говорить. Это и без него все знали. А он продолжал: – У меня на работе затевается ремонт помещений. Поэтому, всех наших сотрудников, и меня тоже, отправляют на каникулы за наделю до Нового года.

– Вот и отлично! – Сказала мама. – Поедешь пораньше в деревню. Приготовишь все к празднику. А мы приедем на все готовенькое. Правда, девочки?

– А можно, я тоже поеду? Нашему папе помогу? – Неожиданно спросила Дуся. – Там наша Бабушка пирожки без меня печет, а Вовчик с Левчиком их едят.

Лизавета подумала сначала, что сейчас обидится на Дусю, что та ее бросает одну с мамой, а потом, не обиделась, а даже, обрадовалась, что подруга поедет к Бабушке с Дедушкой пораньше. Только, было завидно. Совсем чуть-чуть, маленькую капельку.

Нет, наверное, на земле человека, который бы не любил Новый год. Даже совсем старые старики, и те – не любят дни рождения, а Новый год, все равно, любят. Что уж говорить о детях? Веселый, шумный, нарядный, вкусно пахнущий хвоей, мандаринами и конфетами праздник. К сожалению, взрослые уже не верят в существование Деда Мороза. А все потому, что они сами наряжаются в Дед Морозовские шубы, нацепляют ватные бороды, красят себе носы губной помадой и приносят подарки, которые купили родители. Они обманывают и детей и себя. Конечно, к таким людям Дед Мороз никогда не придет. А вот, Лизавета верила, что Дед Мороз бывает. Может быть, только чуть-чуть, не верила, а так – верила. И ждала от Нового года чуда.

Всегда, так бывает, когда ждешь что-то важное, время тянется медленно-медленно. Даже, иногда, кажется, что слышно, как натужно скрипят колесики в часах – того гляди, остановятся. Вот уже и двадцатое декабря прошло. Двадцать первое тянется, никак не закончится. А двадцать второго еще и не слышно и не видно. Наконец, еле-еле душа в теле, приползло двадцать третье декабря. Рано утром, папа посадил Дусю за пазуху, поцеловал Лизавету и маму и сел в машину. Еще с вечера, все необходимое было уложено в багажник. Оставалось только, выбраться из города и через три часа на горизонте покажется деревня «Вверх тормашкино». Вообще-то, деревня называлась «Верхнее Машкино». Было за речкой еще и «Нижнее Машкино». Но кто-то, когда-то, в шутку, переделал «Машкино» в «Тормашкино». А потом, и вовсе – в «Вверх тормашкино».

Так и повелось среди местных жителей, называть свою деревню таким необычным именем. Но им нравилось. И в Лизаветиной семье все тоже называли деревню «Вверх тормашкино».

Дусе нечасто доводилось ездить на машине, да еще, так далеко. Поэтому, время в пути для нее прошло совсем незаметно. Вот дорога выбежала из леса, вскарабкалась на пригорок и папа с Дусей увидели, наконец, свою любимую «Вверх тормашкино». Еще пять минут, и машина остановилась возле знакомой калитки. Папа посигналил, и скоро, из дома выбежали и Бабушка, и Дедушка, и Вовчик с Левчиком, и бабушка Ильинична. Ох, как же все были рады! Если с папой все просто обнимались-целовались, то Дусю, от радости, чуть не разорвали на кусочки. Каждому хотелось взять ее на руки, погладить, потискать, прижать к себе посильнее. А она и не противилась. Радость от встречи просто выплескивалась из михрялки наружу. От избытка переполнявших ее чувств, она совсем потеряла голову. Она то перепрыгивала с одного встречающего на другого, то прыгала на землю, и тут же, вскарабкивалась обратно. То укладывалась пушистым воротником у кого-то на шее, обнимая лапками голову.... Потом, она уселась на голове у Дедушки, держась за его уши, громко вздохнула и проговорила:

– Вот я и приехала! А где мои пирожки моей Бабушки? – Все засмеялись, а Бабушка ответила, что пирожки давно ждут Дусю и пора уже идти в дом.

Когда все немного успокоились, расселись за столом, выпили по чашке чая, папа рассказал, что они приехали подготовиться к Новому году. И ему очень хочется сделать Лизавете какой-нибудь новогодний сюрприз. Может кто-то, что-то предложит? Но никто ничего интересного придумать не смог. И тут, объевшаяся пирожков, разомлевшая от тепла, и уютно устроившаяся у Дедушки на коленях Дуся, зевнула и говорит:

– А может быть ей устроить встречу с Дедом Морозом? Но только не в Новый год. В новогоднюю ночь он сильно занят, а на следующий день. Он будет отдыхать и у него будет свободное время. – За столом все разом замолчали. Все уже знали, что Дуся так просто говорить не будет. Что-то эта михрялка еще придумала.

– Ты хочешь пригласить для Лизаветы артиста Деда Мороза? Но она уже большая девочка и мне не хотелось бы ее обманывать. – Сказал папа.

– Зачем артиста? Артист пусть в театре сидит. Я про Деда Мороза говорю. Который настоящий. Только это далеко и я не знаю, как мы туда доберемся. – Сидящие за столом, не знали, как реагировать на Дусины слова. Хотя все знали о ее необычных способностях, но тут уж попахивало откровенным враньем.

– Ты расскажи-ка поподробнее, а то, я смотрю, народ сомневается. – Попросил Дедушка.

– Помнишь тот домик, в котором ты нас нашел с Лизаветой?

– Конечно, помню. Как такое забыть.

– Туда, каждый год, первого января приезжает Дед Мороз. Настоящий. – Уточнила Дуся,

видя недоверчивые взгляды. – Он отдыхает там один день, а потом уезжает к себе, на север. Он уже много-много лет туда приезжает. И когда там лесник жил, приезжал, и когда я жила приезжал. И в этом году приедет. Он обещал.

Не скажу, что все находящиеся за столом, безоговорочно поверили Дусе. Правильней было бы сказать, что никто не поверил, кроме Дедушки и Вовчика. А все потому, что все стали уж слишком взрослые. И забыли, что, когда-то, были детьми. А Дедушка поверил,

потому что, просто верил Дусе. Ну, а Вовчик, потому что еще помнил, как был ребенком,

а еще, он очень любил всякие чудеса.

– А что, предложение, по-моему, очень интересное. – Сказал Дедушка. – Даже, если Дед Мороз в этом году не приедет, мы все равно, весело проведем там время. Только, весь вопрос, как нам всем туда добраться. Я что-то плохо представляю Бабушку и Ильиничну на лыжах. Туда зимой, только на вертолете можно добраться.

– Ну, вертолет – это не проблема. – Сказал папа. – У меня в аэроклубе друг детства, Аркашка директором работает.

– Как же, помню Аркашу, рыжий такой, высокий. – Кивнул Дедушка. – Если сможешь договориться, было бы здорово! Возьмем с собой еды, лыжи, фейерверки, игрушки елочные. Там прямо возле дома растет красивая елка. Нарядим ее, хороводы водить будем.

– А дом-то большой? Где мы там спать все уляжемся? – Ужаснулась Бабушка.

– Там две кровати, кресло и… все. Устроимся как-нибудь. – Неуверенно сказал Дедушка. – Там, на чердаке, я видела, шесть раскладушек. Всем хватит. А еще, в шкафу есть

спальные мешки. Только, не знаю сколько – не считала. – Вступила в разговор Дуся. И тут все почувствовали, что ее предложение, поначалу, такое странное, начинает обретать реальные очертания. Даже Бабушка со своей подругой Ильиничной, вдруг, засобирались – надоело им дома сидеть безвылазно. Захотелось им, видите-ли, новых впечатлений на старости лет. Загорелись все. Начали придумывать, кто, во что горазд: и что с собой вкусненького взять, и что на себя одевать, и в какие игры играть, и… много, чего другого. И как-то, совсем сразу, у всех вылетело из головы, что собираются они ехать, не просто в избушку лесника, а чтобы встретиться с Дедом Морозом. Короче говоря, про Деда Мороза никто не поверил. А кто поверил, тот уж все забыл. Ну, и зря. А Дуся напоминать не стала. Ох, и хитрющая, эта Дуся!

На следующий день, папа поехал в аэроклуб и договорился с Аркашей, что тридцать первого декабря они все приедут в аэроклуб. Вертолет доставит их в лес, а третьего января прилетит за ними и привезет обратно. Оставшиеся до Нового года дни пролетели в приготовлениях. Сначала составили список, что нужно купить, что сделать, что приготовить. Распределили обязанности, кто за что отвечает. И к концу недели, все задуманное было выполнено. Тридцатого января папа съездил на станцию и встретил поезд, на котором приехали мама и Лизавета. И опять, была радостная встреча: обнимашки-целовашки, веселое застолье Дедушкой всех разбудили и, после завтрака, с загадочными лицами, расселись по машинам и тронулись в путь. Как не просили Лизавета с мамой сказать, куда они едут, ни папа, ни Дедушка, ни Дуся не проговорились. А Бабушка и бабушка Ильинична, чтоб не проговориться раньше времени, сели в машину к Вовчику с Левчиком.

Аэроклуб был не очень далеко. Поэтому, доехали быстро. Когда мама увидела вертолет, она уперлась ногами и руками в переднее сиденье и никак не хотела вылезать из машины. Но потом, ее уговорили. А Лизавета, ничуть не испугалась. Ей было очень интересно. На вертолете она летела первый раз. Она даже забыла, что не знает, куда они собираются лететь. Пока Вовчик с Левчиком перегружали в вертолет вещи, папа, Дедушка и Аркаша изучали карту, определяя, где находится домик лесника. Наконец, все было готово. Вещи погружены, пассажиры рассажены по местам. Загудел двигатель. Сначала медленно, как бы нехотя. Потом, все быстрее закрутились лопасти винта. Мотор гудел так сильно, что закладывало уши. Лопасти винта засвистели, рассекая воздух и

вертолет, качнувшись, плавно оторвался от земли. Папа, который все это время находился в кабине пилота, высунул голову в приоткрытую дверь и поманил Лизавету к себе. Та встала, и неуверенно направилась к нему. Дуся, которая лежала в это время у Лизаветы на плече, так крепко схватила ее за шею, что девочка даже закашлялась.

– Куда, куда ты идешь? Там же окошки большие! Мы шлепнемся и будем лепешками! Ох, зачем я это придумала? Бедная я Дуся! Как же мне страшно!

– Не бойся, миленькая, никуда мы не упадем и не шлепнемся. Ты держись за меня и тебе не будет страшно. – Успокоила Лизавета подругу. Успокоить-то успокоила, а у самой под ложечкой посасывало. Страшновато: все гудит, свистит, дрожит и земля, где-то там, далеко внизу. Но когда она вошла в кабину пилота, все страхи и опасения куда-то улетучились. Лизавету охватил такой восторг, такая радость. Далеко внизу, насколько хватало глаз, простирались бескрайние леса припорошенные снегом. И это было так красиво, что Лизавета в порыве бросилась к пилоту, обхватила его шею и закричала ему на ухо:

– Дядя Аркадий, я, когда вырасту, тоже буду летчицей!

– Молодец, одобряю! Самая лучшая профессия! – Засмеялся директор аэроклуба.

Дусю переполняли точно такие же чувства, как и Лизавету. Ей тоже хотелось крикнуть,

что-нибудь этакое. Но увидев папин неодобрительный взгляд, она все поняла и сдержалась. Кроме Аркадия никто управлять вертолетом не умел. А кто знает, как он себя поведет, если Дуся ему тоже крикнет на ухо, что, когда вырастет, станет летчицей.

Через несколько минут, Аркадий показал куда-то вниз и закричал:

– Прибыли!

Среди сплошного ковра хвойного леса белело огромное пятно замерзшего болота. И на самом краю этого пятна темнел, засыпанный почти до крыши снегом, домик лесника. Вертолет начал снижаться, и наконец, подняв тучу снежной пыли, замер на краю острова. Пока Вовчик и Левчик выгружали вещи, Дедушка отправился в дом, и первым делом, занялся растопкой печки. Папа нашел в сенях лопату и разгребал снежные завалы, очищая перед домом площадку. Радостная Лизавета сразу узнала то место, куда они прилетели. Она и не мечтала, что еще когда-нибудь, окажется на этом острове. Она взяла маму под руку и повела показывать дом. Подружки бабушки пошли вместе с ними. В доме они, сразу же, принялись за уборку. И не успела печка разогреться, а в доме уже был наведен относительный порядок. Пришел папа и велел Лизавете взять кого-нибудь в помощь и идти наряжать елку. Лизавета сказала, что у нее есть лучшая на свете помощница. Это Дуся. Коробка с игрушками уже лежала возле елки. Дуся сказала, что сначала, нужно стряхнуть с веток снег. Она вскарабкалась на елку, залезла почти на самую макушку и потрясла одну из веток, засыпанных снегом. И весь этот снег, сбивая снег с соседних веток, сначала небольшим ручейком, потом рекой, потом потоком, а потом, целой лавиной обрушился вниз. Лизавета стояла под елкой. Когда Дуся посмотрела вниз, то вместо Лизаветы она увидела высокую снежную пирамиду. Дуся, как ошпаренная, буквально слетела с елки и бросилась откапывать Лизавету. В это время, из дома вышел Левчик. Дуся с воплями бросилась к нему: