Полная версия
I. Маска Зорро. Черная жемчужина
– Это он тебя одел? Даже все ленты правильно затянул, – тем временем заглянула фрейлина ей за спину.
Девушка отрешенно завела руку назад и провела дрожащими пальцами по длинной тонкой шнуровке.
– Ты же говорила, что тебе понравилось, – несколько саркастически напомнила фрейлина. – Разве сейчас что-то было не так?
Изабелла снова спрятала лицо в ладонях и покачала головой.
– Зачем ты ушла? – прошептала она.
– Я не могла не уйти, – с заминкой ответила Кери. – Он так посмотрел на меня, что я ничего не смогла сделать. Кстати, где он?
Изабелла едва уловимо пожала плечом.
– Что значит, ты не знаешь?! Он ведь приходил. Вы пробыли здесь около десяти минут. И он вдруг исчез без объяснений? Изабелла, поговори со мной! – вконец распалилась фрейлина. – Или… – вдруг осеклась она, – или ты волнуешься перед встречей?
Встреча с губернатором, семья… Изабелла даже не помнила о том, что ее ждало через какие-то полчаса. Это все было так далеко сейчас.
– Кери… – исчезнувшим голосом позвала она. – По-моему, я сейчас умру…
Керолайн ахнула, схватилась за сердце и бросилась к столу за водой.
– Не надо, Кери, – прошептала Изабелла, – просто посиди со мной.
Фрейлина выронила стакан и метнулась обратно.
– Изабелла, скажи, что происходит? – взмолилась она. – Не надо так переживать. Если ты боишься туда ехать, мы всегда можем отказаться. Давай скажем Зорро, что ты плохо себя чувствуешь? Он передаст это твоей семье, и, я уверена, они поймут. Им ведь тоже нелегко.
– Он видел меня без одежды… Он трогал и целовал мое тело, и я ничего не могла с этим сделать…
Фрейлина замерла. Стало так тихо, что она услышала, как сильно и тяжело бьется сердце ее принцессы.
– Он сделал тебе больно? – дрогнула она.
– Нет. Он был так нежен… Я сейчас сойду с ума…
Керолайн немного помолчала и вдруг улыбнулась.
– Зато теперь ты будешь думать только об этом, – взяла она холодную дрожащую ручку подруги и немного подышала на нее. – Он ведь только что решил твою главную проблему. Разве тебя сейчас еще что-то волнует?
Изабелла покачала головой. Фрейлина расправила ей волосы и помогла встать:
– Все хорошо.
– А ведь сегодня ночью я снова должна с ним уйти…
– Ну вот видишь, – рассмеялась Керолайн, – это единственное, о чем ты сейчас думаешь.
– О чем еще я могу думать? – поднесла Изабелла руку к голове.
– И правда, – засияла напротив нее хитрая улыбка. – Только об этом.
Послышался тихий стук: о стекло с равным промежутком времени ударились три маленьких камешка. Фрейлина бесшумно подошла к двери.
– Идем, нас ждут, – лукаво обернулась она. – Он ждет.
Глава 9
Керолайн оказалась права: Изабелла была так шокирована происшедшим, что совершенно не могла думать о чем-либо постороннем. Она смутно помнила, как подруга вывела ее на улицу, как перед ее глазами возник экипаж, запряженный четырьмя превосходными гнедыми скакунами, как она вдруг поднялась в воздух в чьих-то сильных руках и через мгновение оказалась стоящей посреди кареты и как фрейлина со вздохом усадила ее на диван.
Девушка с отсутствующим взглядом опустилась на мягкую обивку и оцепенела. Все, на что она сейчас тратила силы, это уравновешивание собственного сознания и мыслей. Она отдавала всю себя на попытку успокоить дыхание и биение сердца, которые сходили с ума каждый раз, как она вспоминала поцелуй Зорро на своем теле. Она физически ощущала его объятия, вспыхивая и сгорая от этого невидимого прикосновения, словно мотылек в искре костра.
Изабелла услышала щелчок хлыста, почувствовала, как тронулся экипаж, и, по всей видимости, снова потерялась во времени, потому что еще через миг дверца кареты оказалась открытой. На негнущихся ногах она подошла к выходу, с ужасом осознавая, что сейчас снова окажется лицом к лицу с тем, кто заставлял ее терять ощущение действительности. Керолайн уже стояла на земле, а значит, сейчас была ее очередь сходить с подножки. Она зажмурилась, глубоко вдохнула и сделала шаг в пустоту…
Но вдруг почувствовала, как кто-то подхватил ее на руки, и взлетела в воздух.
– Ну вы и копуши! – прогрохотал знакомый голос.
Изабелла открыла глаза и в тот же момент обнаружила себя заключенной в могучие объятия дона Рикардо. Он прокрутил совершенно дезориентированную гостью вокруг своей оси так, что она потеряла связь с землей, и снова выкинул ее наверх.
– Рикардо, остановись, ты ее сейчас раздавишь!
Взмахнув тряпичными руками в ответ на свой неожиданный полет, Изабелла ошарашено осмотрелась и заметила на прыгающем горизонте еще два улыбающихся лица, теплых и солнечных, как и весь этот полуостров. Ее отец и крестный…
– Рикардо, угомонись! – перенял дон Ластиньо обмякший кулек. – Изабелла, дорогая! Как ты?
Девушка промямлила в ответ что-то нечленораздельное и воззрилась на свое окружение.
Никакой робости, никакого застенчивого молчания или неуверенных жестов. Никакого лицемерия, жеманства и напускных манер. Они были так искренни и открыты, и в них чувствовалось столько твердой решимости, спокойствия и силы, что Изабелла сразу и в полной мере осознала, почему именно эти люди, а не кто-то другой, являли собой правящую верхушку Калифорнии.
Они обступили ее, словно каменная стена, укрыв собой от всего остального мира. Они не боялись встречи, не сидели в доме в трепетном предвкушении, перемеженном с малодушным желанием отступить или оттянуть миг судьбоносного свидания. Они вышли к ней. Они ждали ее появления.
Ее семья…
Никто не бросался друг другу на грудь, не заламывал руки, не закрывал глаза, погружая себя и топя остальных в далеком и неуместном сейчас прошлом. Они были выдержанны и решительны, и Изабелла понимала, что главным препятствием в их воссоединении могла стать она сама. С ее женским инстинктом самосохранения, неосознанным желанием оставить все как есть, с ее заложенным природой самоограждением от потрясений и подсознательным отрицанием неизвестной новизны. Именно она с ее сутью могла стать этой преградой. Если бы не он…
– Рикардо! – вновь послышался укорительный голос дона Ластиньо. – Поставь ее на место!
Изабелла выглянула из-за плеча дона Алехандро и увидела пунцовое лицо подруги, растаявшей, словно снежинка, в руках молодого человека, перенесшего на нее избыток чувств широкой души.
– Пройдемте в дом, – скомандовал губернатор и тут же улыбнулся, глядя на светящиеся счастьем и гордостью глаза друга, готового в любой момент подхватить на руки его новообретенное сокровище.
Его сын, не отпуская от себя зардевшуюся фрейлину, встал с другой стороны, и вся небольшая компания торжественно прошествовала в гасиенду.
***
Время неуклонно подходило к полуночи, а в доме губернатора из окон главного зала все еще струился яркий праздничный свет.
Дон Алехандро во избежание ненужных взглядов предусмотрительно распустил большую часть слуг, поэтому заботы по обеспечению гостей напитками и легкими закусками взяла на себя Керолайн. Мгновенно освоившись на чужой кухне, чем безотлагательно вызвала полный восторг дона Рикардо, она засновала между двумя помещениями, оставляя после себя умиротворяющий шорох юбок и аромат кулинарных изысканий.
Изабелла же, вовлеченная в оживленную беседу, была вынуждена признаться самой себе, что не ожидала от сегодняшнего вечера столько тепла и спокойствия, снизошедших на нее еще до того, как она переступила порог этого дома. К тому же именно за этим порогом ее ожидал еще один сюрприз, который окончательно ликвидировал все возможные лазейки для волнения и подсознательных тревог.
В главном зале их встретил не кто иной, как Зорро.
– Сеньор Зорро, черт возьми! – опешил дон Рикардо. – Вы же всего несколько минут назад уехали вместе с экипажем!
Молодой человек вместо ответа улыбнулся и взял бокал с вином. Дон Алехандро с усмешкой подтолкнул развеселившихся гостей к столу и закрыл входную дверь.
– Ты успела отдохнуть сегодня? – заботливо поинтересовался дон Ластиньо по пути к диванам.
– Спала, как сурок, – тут же с головой выдала подругу Керолайн.
– Кери! – прошипела Изабелла в спину моментально ретировавшейся в сторону кухни фрейлины.
– Мы были в крепости сегодня утром, – сел в кресло губернатор.
Изабелла перевела на него все внимание и обратилась в слух.
Дон Алехандро рассказал о том, как они встретились с Фионой и советниками. Как выяснилось, последние были совершенно не в курсе о том, что на самом деле произошло этой ночью с их принцессой. Фиона с королевской снисходительностью начала говорить о тяжелой судьбе всех высокопоставленных лиц, об опасностях, поджидающих их на каждом шагу, а также о встрече любого удара судьбы – особенно на чужой земле, где они представляли лицо великой Британии, – с соответствующим сану достоинством и хладнокровием, однако ее позиция не нашла поддержки. Такой вопиющий случай вызвал у приближенных Георга III глубочайшее волнение за судьбу и жизнь Изабеллы, поэтому, узнав о настоящей роли Зорро в этом происшествии, они незамедлительно согласились с его вовлечением в ее опеку. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, каким образом и чьими руками могло быть подстроено похищение принцессы. К выводу о том, что это было именно спланированное похищение, они пришли, не сговариваясь. Фиона также выразила полное согласие с тем, что в свете недавних событий пребывание ее сестры в крепости становилось небезопасным. Таким образом, после часа переговоров было принято решение, согласно которому Изабелле следовало провести несколько дней в доме губернатора, однако для всех принцесса должна была представляться заболевшей после своих переживаний и предшествующего длительного морского пути. В связи с этим доступ в ее комнату могли иметь только советники, Фиона и Шарлотта.
Этот ход помогал обеспечить безопасность Изабеллы, а также возможность поймать злоумышленников, если с их стороны будет предпринята еще одна попытка похищения. В ее комнате должны были посменно дежурить шестеро стражей: тех самых, которые сопровождали Фиону в Пещеры и которым было настрого запрещено распространяться о том, куда они ездили в тот вечер. В связи с этим привлекать дополнительные силы не планировалось – это означало бы расширение круга посвященных людей и, как следствие, увеличение возможности утечки информации. Проведением соответствующих переговоров с вышеупомянутой группой охраны собирался заняться лично сэр Генри Освальд – старший советник британского монарха. Фиона же обещала со своей стороны предоставить полное содействие.
При этих словах дон Рикардо неоднозначно фыркнул, а Зорро звучно поставил бокал на стол. Изабелла неслышно встала и направилась на кухню к подруге, беспрестанно гремящей посудой и мурлыкающей под нос какую-то прилипчивую мелодию.
– Тебе помочь? – неуверенно спросила она.
– Чтобы потом новую кухню строить? – ехидно отозвалась фрейлина.
– Ну и пожалуйста, – обиженно опустилась в кресло Изабелла.
– Ладно, как там обстановка?
– Не хочу пока ни о чем думать.
– Или не можешь? – тут же уколола Кери.
– Не смешно!
– У тебя целая ночь впереди. Ты уже должна быть к ней готова.
– К такому невозможно подготовиться…
Керолайн вздохнула, отложила кухонный арсенал в сторону и села рядом с подругой:
– Ну а вообще, все же хорошо?
– Ну да.
– И ты сейчас спокойна.
– Не знаю.
– Ты обязана быть спокойной.
– Да, – окончательно сникла Изабелла.
– Ты же сама понимаешь, для чего он тебя поцеловал.
– Не напоминай…
– Именно это я сейчас и хочу сделать. Ведь он устроил это для того, чтобы отвлечь тебя. Поэтому просто будь ему мысленно благодарна и забудь о том, что произошло.
– Тебе легко говорить.
– Предпочитаешь метаться по всем углам от одного его взгляда?
– Нет… – промямлила Изабелла.
– Тогда соберись и прими эту мысль как данность.
– Хорошо.
– Я не вижу, чтобы ты приняла ее!
– Он сделал это специально. Это ничего не значит. Я спокойна, – выдавила девушка.
– И думать об этом ты тоже больше не будешь.
– Угу…
– Изабелла!
– И думать об этом тоже не буду… больше.
– Ну вот, – Керолайн победоносно вернулась к своим делам.
Изабелла окончательно размякла в кресле и начала усиленно обдумывать слова подруги. Кери всегда могла поместить в ее голову необходимую мысль, ей же оставалось только убедить себя в ней.
"Это было спланированное заранее действие, оставленное на случай, если я не решилась бы поехать сюда. Он все просчитал и прибегнул к нему, потому что надо было торопиться, – напряженно размышляла Изабелла. – В конце концов я же не давала ему никакого повода. И не я это начала…"
– В конце концов ты же не давала ему никакого повода. И не ты это начала, – дословно повторила вслух ее мысль Керолайн.
Изабелла распахнула глаза и почувствовала, как с ее плеч упала по меньшей мере Пиренейская горная система:
– Ты права.
Фрейлина обернулась на звук бодрого голоса и улыбнулась.
– Интересно, о чем они там сейчас говорят? – протянула она, меняя тему разговора.
– Когда я ушла, они говорили о Фионе.
Керолайн немного помолчала.
– Не знаю, как ты, а я сейчас не очень хочу о ней вспоминать.
Изабелла ничего не ответила. Керолайн принялась сосредоточенно размешивать какой-то соус собственного изобретения.
– Помнишь, я задавала тебе вопрос? – внезапно спросила фрейлина.
– Какой?
– Ты сама все прекрасно знаешь!
– Ты задавала мне тысячу вопросов.
– Ладно, я спрошу прямо, – угрожающе развернулась Керолайн. – Ты хочешь остаться здесь?
Изабелла замерла. Она сама каждую секунду ставила перед собой этот вопрос, но даже в мыслях пыталась убежать от ответа. Хотела ли она? Был ли у нее выбор? Как она будет жить дальше, если вернется в Британию?
– Только не надо сейчас уходить в сторону.
– Ну, Кери…
– Тебе же здесь нравится?
– Да, – прошелестела подруга.
– У тебя здесь оказалось столько близких людей.
– Да.
– И он.
– Керолайн!
– Ну ладно-ладно. Так что?
– А ты?
– Что я? – прищурилась фрейлина.
– А ты бы уехала обратно? – удрученно спросила Изабелла.
– А как ты думаешь?
– Ну, я не знаю.
– И кто тогда, спрашивается, будет следить за твоим поведением?
Лицо Изабеллы просияло:
– Ты бы осталась?
– А что делать? – притворно вздохнула Керолайн. – Придется, иначе натворишь тут без меня дел.
– Вредина! – воскликнула Изабелла, но счастливая улыбка уже играла на ее губах. – Хотя, сдается мне, у тебя есть причины поважнее.
– На что ты намекаешь?
– Да так.
– Изабелла!
– Позвать дона Рикардо продегустировать твои изыскания? – многозначительно осведомилась подруга.
– Нет! Еще не готово! – не на шутку запаниковала фрейлина.
– Вот и доделаешь под чутким наблюдением.
– Тогда и Зорро позовем, – ощерилась Кери. – Поговорим о ваших планах на ночь.
– О ваших, кстати, тоже.
Фрейлина осеклась. Изабелла тут же взлетела в седло войны и продолжила наступление:
– Посоветую дону Рикардо ночную прогулку под звездами. Это очень увлекательно.
– Даже не думай.
– Ночевать, конечно, придется на улице…
– Изабелла!
– У него на руках. Иначе будет холодно.
Керолайн негодующе повернулась к своей откровенно издевающейся принцессе и остолбенела. Изабелла проследила за ее взглядом и непроизвольно прыснула: на пороге кухни стоял дон Рикардо, внимательно внюхивающийся в чарующие ароматы свежеприготовленной пищи. Заметив, что его появление произвело какой-то необъяснимый эффект, молодой человек оторвал взгляд от манящих тарелок и перевел его на оцепеневшую повариху:
– Дон Алехандро сказал, что мы через полчаса расходимся, и зовет вас в зал.
– Хорошо, сейчас будем, – отозвалась Изабелла и поднялась со своего места.
Фрейлина шумно дышала, в беспамятстве прижимая к груди столовую ложку.
– Все хорошо, – утешила ее подруга. – В конце концов ты же не давала ему никакого повода. И не ты это начала. Он сам пришел. Соберись и прими эту мысль как данность.
– Изабелла, – промямлила Керолайн. – Я сейчас умру…
– Идем, нас заждались. К тому же, судя по его безумному взгляду в сторону твоих кулинарных шедевров, он вообще не в состоянии был что-либо слышать.
Фрейлина на подкашивающихся ногах вернулась к столу, негнущимися руками заполнила поднос ворохом тарелок и отважно направилась в зал.
– И в следующий раз – никакого французского, – донесся до Изабеллы ее дрожащий голос.
Девушка улыбнулась и, глубоко вдохнув, двинулась следом.
***
Часы давно пробили полночь, но дом дона Алехандро все еще оставался полон. За это время девушки успели вдоволь пообщаться с доном Ластиньо и доном Рикардо. Сначала они сидели вчетвером, но потом молодой человек отвел фрейлину на другой конец зала и оставил Изабеллу наедине с ее родителем.
Девушка не почувствовала никакого неудобства или страха – ей всегда был безмерно приятен этот человек и она готова была проводить с ним часы напролет. Она не называла его отцом, равно как и он ее дочерью, но они так тепло смотрели друг на друга и так совпадали в мыслях и настроениях, что никакие родственные слова не могли бы выразить всю полноту их чувств и состояния, в котором они пребывали.
Она не помнила его, и он понимал это, равно как и то, что не он был тем, кто ее вырастил. И сейчас уже не было смысла пытаться наверстать упущенное, вернуться в прошлое или броситься играть в воссоединившуюся семью. У них было настоящее, а возможно, и будущее, и сейчас нужно было в первую очередь сделать все, чтобы его обеспечить. Они смеялись и шутили, говорили о разных нелепостях, перескакивали с темы на тему, задавали друг другу вопросы о жизни и даже успели немного углубиться в воспоминания почти пятнадцатилетней давности, поэтому к моменту расставания подошли в совершенно чудесном расположении духа. Дон Ластиньо лучился счастьем и гордостью, Изабелла цвела в улыбке и хорошем настроении.
Что касалось Керолайн – она практически парила в небесах. Дон Рикардо осыпал ее комплиментами и, поминутно целуя то одну, то другую трепещущую ручку, изливал свои страдания от неудовлетворенности работой всех известных ему кулинаров, хваленое мастерство и опыт которых сегодня были навеки попраны белокурым ангелом, снизошедшим на бренную землю Калифорнии от божественных столов Диониса.
– Что ж, план таков, – подвел итоги губернатор после довольно продолжительного разговора с Зорро, содержание которого для большей части собрания осталось неизвестным. – На эту ночь Изабелла уходит с сеньором Зорро, Керолайн пока укроется в гасиенде Линарес. Мы с доном Ластиньо, в свою очередь, завтра утром нанесем еще один визит принцессе Фионе, а вечером вновь соберемся и решим, что делать дальше. На всякий случай в гасиенде де ла Вега останутся гореть огни по всему первому этажу таким образом, чтобы это выглядело, будто мы все находимся именно в этом доме. Если ни у кого нет вопросов, пора расходиться.
– Интересно, как воспримут в крепости такую внезапную болезнь Изабеллы? – задумчиво протянул дон Рикардо.
– Это мы тоже узнаем завтра.
– Хотелось бы, чтобы это было единственной новостью.
– Что ж, – произнес дон Алехандро, – у каждого из нас свои планы на оставшееся время, которое нужно провести крайне осмотрительно.
– Всем спокойной ночи, – отреагировал дон Рикардо и, предложив Керолайн руку, двинулся к двери.
– Завтра же мне все расскажешь, – коротко бросила фрейлина в сторону подруги.
– Еще посмотрим, кто завтра будет рассказывать, – прошептала в ответ Изабелла.
– Спокойной ночи, – раздался в этот момент голос Зорро, и ночное собрание очень тихо вышло в сад.
Только две фигуры остались на пороге гасиенды де ла Вега, глядя, как небольшая группа разделяется на части и исчезает в прохладной дымке.
– Странное чувство… Будто впереди нас ждет еще немало таких встреч с ним, – тихо сказал дон Ластиньо.
– Если бы Диего был хоть немного похож на него…
***
– Боже мой… – ошарашенно остановилась Изабелла, когда Зорро развязал ей глаза.
За потайной дверью в скале – по крайней мере, так говорили девушке ее ощущения, – скрывался самый настоящий жилой дом, состоявший, как выяснилось позже, из трех комнат, зала, кухни и шикарной библиотеки. Просторный холл был ярко освещен десятками дорогих толстых восковых свечей, расположенных в застекленных нишах так, что от них не поступало в помещение ни гари, ни копоти. Стеклянные дверцы этих ниш, по всей видимости, имели механизм для открывания, чтобы доставлять новые свечи и убирать старые. Кроме того, они препятствовали выделению жара в помещение и, одновременно, задуванию пламени от возможных сквозняков, ведь здесь был воздух. Но откуда?
– Принести тебе одеяло сюда? – осведомился молодой человек у онемевшей спутницы.
Девушка перевела на него ошеломленный взгляд.
– Идем, провожу тебя в твою комнату, – мягко подтолкнул ее Зорро и двинулся вперед.
Изабелла на заплетающихся ногах проследовала за ним. Молодой человек прошел по коридору и открыл одну из дверей:
– Прошу.
Девушка осторожно заглянула внутрь: перед ее взором открылось прелестное помещение, оформленное в персиковом и золотистом тонах. Это послужило для нее столь необходимым толчком и поводом для смены манеры поведения с ее покровителем, которую она уже окончательно для себя определила. Дрожать под его взглядом или умирать каждый раз при звуке его голоса, который неминуемо возвращал ее к недавней сцене в крепости, она больше не хотела, да и вряд ли ее выдержки хватило бы надолго. Поэтому у нее не было другого выбора, кроме как спрятаться за маску умеренной циничности и легкой надменности. В противном случае эта ночь стала бы для ее сознания последней.
Для начала она искоса взглянула на хозяина дома, но ничего не сказала и прошла внутрь, однако дорогое трюмо с огромным сияющим зеркалом, выполненное, как определил ее опытный глаз, в подлинном стиле маркетри, не смогло оставить ее равнодушной.
– Это для любования по утрам? – язвительно осведомилась полуночная гостья.
Ответа не последовало. Нервно обернувшись в сторону молодого человека, Изабелла поймала на себе его ледяной взгляд и решила, что вступила в новую роль слишком резко, поэтому в данный момент ей следовало принести свои извинения. Зорро никак не отреагировал на ее испуганный лепет и холодно произнес:
– Если Ее Высочество пожелает искупаться, пусть изволит об этом сообщить.
Девушка, определив для себя точку в его тоне, дальше которой заходить было категорически нельзя, потупила глазки и кротко ответила:
– Да, если можно.
Молодой человек покинул комнату, предоставив Изабелле возможность освоиться в новой обстановке, и предупредил, чтобы через двадцать минут она была готова. Девушка присела на стул рядом с трюмо и задумалась.
Двадцать минут, чтобы подготовить процедуру купания. Ему требовалось всего двадцать минут. Здесь, в этом каменном доме. В Британии слуги тратили на то же самое около часа. Они набирали и подносили к печам воду, грели ее в огромных металличкских емкостях и уже нагретой перетаскивали в королевские покои. Туда же приносили большой расписной таз для купания, два таза меньшего размера для смешивания воды, кувшины с горячей и холодной водой, ковшики для черпания и прочие аксессуары, чтобы потом Керолайн еще около получаса занималась омовением нежащегося в тепле тела своей подруги. В крепости Эль Пуэбло все было так же за исключением того, что купальня располагалась в отдельном помещении, а вместо широких тазов здесь пользовались чрезвычайно удобными деревянными бочками, в которых можно было сидеть на коленях и погружаться в теплую воду до уровня груди. Но каким образом предполагалось проведение этого процесса здесь, Изабелла не могла себе даже вообразить. Кто будет носить ей воду? Помогать входить и выходить из купальных емкостей? Кто будет поливать ее? Посторонних людей здесь быть не могло, а Зорро, хоть и носил маску, все же не позволил бы себе зайти так далеко. Изабелла вообще согласилась на данное действо лишь для того, чтобы иметь возможность выйти из комнаты и осмотреть это удивительное место, потому что только вчера она купалась в крепости и в другой ситуации не стала бы рисковать заходить в помещение неизвестного дома, требующего от нее смены одежды.
Зорро мог организовать купание за двадцать минут…
А на то, чтобы добыть карету, запряженную четверкой потрясающих лошадей, ему понадобилось и того меньше. Девушка помнила, что молодой человек был вынужден уйти из ее комнаты в крепости на поиски транспорта, когда увидел на ней и Керолайн платья, совершенно не предназначенные для верховой езды. При этом он не попросил их переодеться и даже не намекнул на их недальновидность. Он просто взял и достал посреди ночи экипаж. Конечно, он мог предусмотреть это заранее, но ведь подобное средство передвижения требовало содержания. Вряд ли столь бесподобные экземпляры просто паслись неподалеку от крепости и дали спокойно накинуть на себя узду.