Крест. Дорога Судьбы

Голова горела. Вскоре «Я» настоящий выскочил из тела и стал летать неподвластно притяжению. Я видел, как горело мое тело. Все слышал, только ничего сказать не мог. Я видел, как женщины таскали какую-то женщину за косы. Она сопротивлялась, паранджа была на земле. Я догадался, что это была женщина Аскара. А таскали ее женщины, у которых я лечил детей и где сейчас моя Гульнар. Беднота стала спешно уходить за угол крепости и с ними ушли спешно трое в капюшонах. Я проводил их до угла. Беднота разошлась, женщина Аскара так и убежала с открытым лицом. Я летел следом за Нурбеком и видел все его действия.

Женщины просили у Нурбека тело мое. Столб-крест вскоре упал, хворост прогорел. Потом какая-то женщина принесла материю. Они вытащили обгоревшее тело и стали скручивать в материю. Голова была белая – череп. Они долго собирали кишки, закрутили все в ткани, подняли и понесли. Я не полетел за ними, я знал, что женщины будут хоронить мое тело. Я следил за Нурбеком. Он словно предчувствовал свою погибель.

Уже вечерело. Они налетели как черные тени. Больше половины сразу погибло от стрел. Христиане работали в паре – лучник и сабельный боец. Некоторые стражники пытались убежать, но стрелы догоняли их. Вот и один залез в шиповник и корчится, в спине стрела. К Нурбеку подскочило трое неверных. Один из них выбил своей саблей его саблю, а двое проткнули брюшную полость. Сабля вылетела из рук Нурбека, щит тоже.

Я узнал Давида. Один хотел добить, но Давид сказал, видимо не надо, пусть помучается. Давид махнул в сторону ворот, и они устремились в крепость, там был Хан. Нурбек сидел на камнях, чалма упала с его головы, рядом лежали его сабля и щит. Руками он держал живот. Вся одежда была в красной жидкости. Сквозь пальцы сочилась кровь. Он что-то кричал. Я догадался: “Шайтан, Шайтан”. Прошло немного времени. Потом он упал, и руки его тряслись.

***

Я полетел в крепость. На первом и втором ярусе я видел много трупов в разных позах. Наверху тот, что трубил и звал на помощь, лежал со стрелой в груди. На втором ярусе лежали разрубленные тела. Я искал брата и боялся за него.

Из дверей выбегали женщины в парандже и метались с плачем. Это наложницы Хана. Христиане не трогали их. Черная пантера убежала через ворота. Я пролетел сквозь двери и при свете факелов видел трупы нукеров. Дверь к Хану была открыта. Он лежал вниз головой с раскинутыми руками. Золотой плащ и чалма были в крови. Запомнились руки, они были все в перстнях.

Я тогда подумал, все же дед Садык отомстил за дочь. Я вылетел из крепости. Лошадей ханских уже не было. Стало понятно, что христиане забрали их, оставили в живых только пленников из темницы, и ушли в горы. Я рад, что не пришли на помощь наши сельчане, беднота. Все же, поумнели. Только воины нашего поселка могли отстоять крепость. Они были проворнее. А стражники давно ожирели, да и опыта не было. Стало совсем темно. Бог говорит:

‘Пора”. И потянул все выше и выше. А после я притянулся к матовой Луне и был суд. Но это личное.

ЕВРОПА

В четвертом моем воплощении, меня опять ждала планета Земля. Государство под вопросом. Скорее Финляндия или Швеция, или Норвегии, а может одна из прибалтийских стран. Помню, что буквы английские. Рыбацкий поселок у берега моря. Большая лагуна. Стояли большие трехмачтовые и одномачтовые фрегаты. Родился я в семье у пекаря. Мама моя была пекарем, а отца не было и не могло быть, так же как в прошлых воплощениях.

Где-то до 4 лет она уделяла мне внимание. Но вскоре у нее появился этот горбоносый мужчина, и она стала надолго пропадать где-то. А я бегал вдоль берега и кормился тем, что выбросит море.

Поселился он у нас дома. Я не буду описывать жилище. Амбар, коровник, сеновал, веранду – все у меня в памяти осталось. Этот горбоносый меня не любил, все унижал. То ущипнет, то ставит шелбоны, а напьется, гоняет мать и скандалит. Вскоре у меня появилась сестра. Мама все свое внимание уделяла своей дочери, ну и он тоже.

Я убегал ночевать на сеновал или в амбар. А после – в рыбацких перевернутых лодках. Была тогда рыболовецкая артель. Много бродяжничал. Когда пришла пора идти в школу, меня выловили и отправили. Учился плохо, все получал указкой по лбу от этого монаха – учитель был монах. Учили молитвы, писать, считать.

Где-то в это время у меня появился хороший друг. Звать не помню, как, и свое имя забыл. Помню, уединялись в укромном месте возле моря и, смотря на водную даль, мечтали построить корабль и уплыть на необитаемый остров. Но жизнь преподнесла свои планы и свои сюрпризы.

Мы построили с ним баркас с одномачтовым парусом и обосновали один островок, замыкавший лагуну. На островке устроили табор, обзавелись снастями и рыбачили.

Рыбу продавали. Школа кончилась, и я пошел работать на конный парк. Помню расположение конюшен, кузню, сеновал. Склад овса. Ремонтный цех, где ремонтировали и делали телеги.

Работа была проста. Взять свою лошадь, запрячь ее и на причал. А там грузчики грузили мешки, бочки или ящики и везли это в город (название забыл). В городе сдать по накладной в магазин. Работа тяжелая, все на ногах и допоздна. А вечером ехали с другом на рыбалку, где стояли сети, и ночевали на острове. А утром проверяли снасти и снова шли на работу. К стойлу, где ждет твоя кормилица лошадь.

Где-то в 17 лет друг и я стали строить дом. В то время строили одинаковые, похожие друг на друга дома. К 20 годам у меня было жилище. Я сам построил дом, собрал печь. Из плах сделал стол и лавки, и кровать деревянную. Была керосиновая лампа. В одно время с другом отпраздновали новоселье. Я у него, а потом он у меня. Друг работал, где шла разделка древесины, а кем не помню. Стояли разные станки, и было много задействовано лошадей. Они что-то крутили, может лебедки, может, таскали бревна.

Где-то в 27 лет женился мой друг. После венчания в церкви было застолье. Я от него не ушел далеко, тоже оженили. Мне предложили и рассказали кто она, из какой семьи, и что хочет с моей семьей породниться (имеется в виду моя мать с отчимом и сестрой). В то время не знали, что отец мне не родной, это скрывалось.

***

Я носил фамилию своего отчима по документам, чтобы не скомпрометировать мою мать. Так вот, мне сообщили, что она тоже согласна. Все было оговорено. По сути дела, я не был с ней знаком, с другой стороны – не было времени для знакомства. Вся жизнь в суете, все бы успеть. Так же, как и у друга, было венчание. Потом

была гулянка в моей хижине. Звать ее не помню. Худенькая, с соломенными, как у меня, волосами. С острым, вздернутым носиком, со светлыми, круглыми, впалыми глазами. Работала она прачкой и часто приносила работу на дом. Стирала и гладила. А мы с другом ездили, рыбачили. Море кормило нас. В корзине приносили домой рыбу. На работе мало платили. После этого моя жена понесла и родила сына. После года – еще маленького сына. Пришлось ночью самому принимать роды. Сказался прошлый опыт. В пещере плаценту сжигал, а тут унес и закопал. Как назвал – тоже забыл, только помню созвучие имен Тилька и Пинка. Так я прожил до 40 лет примерно. Сыновьям было по 15-17 лет.

События, которые хотелось подробнее описать. В церковь я, разумеется, не ходил. Да и некогда было, все дела срочные. С другом плавал на рыбалку, было много с ним общего, нераздельного – с детства сдружились.

В Бога я, в принципе, и не верил, даже с женой был у меня скандал. Икона в хате висела, как было положено в то время. Входящий всегда снимал свой головной убор и крестился. Так было принято – обычаем. Не было бы иконы, и никто бы не пришел.

Сестра моя вышла замуж и жила недалеко, в его доме. У нее были дочь и сын. Я часто приносил рыбу. На мужа она никогда не жаловалась, в общем, была довольна жизнью.

Первым умер мой отчим. Сестра сообщила об этом, я на похороны не ходил. И получал упреки от сельчан. А мне было трудно объяснить им в то время. Позже умерла моя мать. Мать долго болела. Я хоронил ее – брал лошадь в своем конном парке, позже сделал деревянную оградку и крест.

Вот после этих событий я видел сон, что иду по поселку и захожу в знакомую хижину, и уже в комнате вижу гроб, а в нем, в костюме, своего друга. И как носил гроб и ходил на кладбище, и после кладбища хотел за столом сказать что-то и не смог, убежал, и сон пропал.

После этого сна я ходил сам не свой. Находили плохие мысли, вот друг умрет – тебе все достанется, кто-то явно разговаривал со мной, покупал меня. Я знал, девять дней и сон сбудется в явь. Я страшно переживал. И вот вечером я отправился к его дому. Когда подходил к дому у двери веранды меня остановили и говорили сверху, на ухо: “Вот друг умрет – тебе все достанется”.

Я крутил головой и ничего не понимал. В Бога, разумеется, не верил. Не находя ответа, я повернул обратно. Через несколько дней я узнал от своих сельчан, что мой друг на работе чем-то убился. В то время и не трудно, при такой примитивной механизации получить увечья. Я тогда и не вдался в подробности, как это произошло.

Поразил меня сон. Помню, когда я услышал это, то сразу вспомнил этот сон. Сельчанин что поведал мне о смерти, простоял передо мной, и ушел. Помню, как я вошел в его хижину, все совпадало: и комната, и место, где стоял гроб, и костюм с рубашкой, цвет. Все совпадало. Когда был вынос, гроб взял на то плечо, что и во сне. После были поминки. Был стол и лавки, сняли шапки и, перекрестившись, сели за стол. Пили настойку на дрожжах (брагу).

Слегка охмелев, пришлось говорить, а говорить я не смог. В горле застрял ком. В глазах слезы, я выскочил и убежал. Начала давить совесть, я не знал, куда деться, с кем поделиться, друга не было. Я тогда запил и надолго. Продал баркас и снасти. Продал все, что можно было продать. Я получил стресс, депрессию, и не хотел жить. Хотел повеситься. Жена кричит: “Я тебе повешусь. Что скажут сельчане, сыновья? всех нас опозоришь перед людьми и перед Богом. Иди и молись!”.

Да еще в одну из ночей пришел ко мне во сне друг и тянет меня к себе, иди, подойди. А я все ухожу от него, а он, на тебе, передо

мной. Я просыпаюсь, весь мокрый, а мне на ухо говорят: “Божья кара!”

Вибрация во всем теле и камень на сердце. Я к иконе и все прошу: “Сними камень с сердца”. Икона настойчиво молчит, а я бью лбом об пол, не помогает. Тогда я что-то продал, купил браги и пошел на кладбище. Сел возле могилы и начал с ним разговаривать, не знаю, сколько выпил. Только светало.

Тут то, я вспомнил, что где-то давным-давно в прошлой жизни, я хотел убить свое тело саблей – упасть на живот и проткнуть свое тело. Вспомнил свою женщину – Гульнар, своих дочерей. Аскара. Нурбека. И своего кровного брата. И как сгорел на кресте и ушел к Богу.

Вспомнил, как разговаривал с Богом на Луне. Пошел домой, и все окончательно воспроизвел в своем сознании. У моей жены был родственник. Я ему все рассказал про друга, и он принес литературу. Я много читал. Знал старый и новый Завет. Знал псалтырь, все молитвы выучил и часто по ночам стоял у иконы и просил прощения у Бога, до утра.

В молитвах прошу Бога простить, что продал друга. А на ухо кто-то говорит: “А за мать? “ Я говорю, прости за мать. “А за отца?” Я говорю, прости за отца. “А за неумытую свинью? “ И я вспомнил, как на рыбалке, не совсем трезвый, обозвал друга этим словом. Я молился – прости, прости, прости – весь в слезах.

И он на ухо говорит: “Ну, ладно. С этого дня 40 дней не ешь, и ложись спать”. Я послушался. 40 дней я не ел, лежал на топчане, возле окна и читал, по ночам молился. И вот один раз ночью Он при молитве говорит: “Скоро прозреешь”.

Это случилось днем. Я куда-то шел, вдоль моря была дорога. С другой стороны стояли постройки: рынок, булочная, пивная, скорняжная, магазин, керосиновая лавка, церковь и контора моряков. Не знаю, как точно это состояние передать. Вот, я иду. И

что-то у меня лопнуло у меня в голове. Небо стало розовым. Люди стали ходить скелетами, а на голове матовая шапка. На копчике, вроде хвостика, свищ. Шла на встречу женщина, я увидел все ее внутренности, и мне стало дурно.

Я стоял и смотрел – кошки и собаки бегают с матовыми шапочками. Я шел и отворачивался от людей. Сзади по плечу меня кто-то похлопал. Я повернулся. Передо мной стоял человек, мой дальний родственник. Он весело мне что-то рассказывал. Я стою и узнаю только его голос. Передо мной стоял покойник. Челюсть открывалась. Тело было черным, шапки-невидимки не было на голове, а это говорило о том, что чакры погасли, астрал затух, соответственно, тело не горело. Через несколько дней, жена скажет, что этот родственник умер. Так вот, я со страха, убежал от него. По поселку ходил, избегая людей.

Пришел в свою хижину, уже темно было. Только зашел в дверь, и почувствовал плохие мысли, исходящие от жены. Я зажал уши пальцами и все держал. Как она меня ругала. А потом смотрю, на нее, а она ничего не говорит. Я понял, что слушаю ее мысли. Телепатический слух. Присмотрелся, а в комнате много нечистого.

Всех взял и выгнал в двери. В конце бегал матовый шарик и говорит: “Я же домовой, зачем ты меня выгоняешь?” Жена говорит: “Домовенка не выгоняй”, и я послушался.

Позже я свыкся со своим положением. Помню свое первое испытание. Пришла моя жена и знакомая ее. Страшно смотреть на женщину, вся запуганная. Говорит: “Я уже не могу, я устала, он меня замучил”. Я не понял – кто? “Да этот Рогатый, приходит, спать не дает, давит”. Жена говорит мне, чтобы я шел и помог этой женщине. Ну, я и пошел к ней. Возле хижины она остановилась, говорит: “Боюсь»”. Я вошел в хижину. Посередине стоял стол, направо вешалка, за ней шел умывальник, и между ними было расстояние. Я держал крест, что заставлял носить Бог, так же, как и в прошлых воплощениях, только сейчас носил мантию. И вот, я прошел в комнату и увидел его.

Это была астральная сущность. Сначала он был небольшой, до лавки не доставал, как бы висел. Весь лохматый, в шерсти. Только пузо без шерсти, круглый пятачок. Голова козлиная с рогами, рот с клыками и козлиной бородой. Уши большие, острые на кончиках. Руки лохматые. Пятипалые. Ноги с копытами. И я подумал вот кто насиловал ее. Взял крест и пошел на него. А он затрясся весь и стал большой. Идет на меня, руки вперед выпустил, головой трясет.

Я попятился и стал читать молитвы. А сам задом пятился вокруг стола. Читаю, а он за мной ходит. Сколько уже молитв прочитал, а он все агрессивнее. А потом думаю; что я ему все молитвы читаю, что обычно просят у Бога? И говорю сущности: “Сгинь, нечистая сила”. И оно сразу уменьшилось в росте. Я, осмелев, пошел на него.

Потом смотрю – он опять стал расти, больше и больше. И до меня дошло, “Cгинь, нечистая сила, а чистая останься, прибудь со мной”. И я пошел, читая, на него. Он все меньше и меньше, я зажал

в угол его, и он выскользнул в дверь, в щель, и исчез. Я осмотрел всю хижину, все чисто. И со спокойной душой, вышел.

Рис. Нурпеисов О.С.

Сущности ни в хижине, ни во дворе нигде не было. Хозяйка стояла в страхе, глаза умоляющие. Я провел ее в хижину и говорю, что сегодня будешь спать спокойно. Не бойся, я выгнал его. Пришел домой и увидел свою полку, где лежали книги церковные. Я взял и выкинул их все на улицу.

Позже у меня было второе испытание. Ко мне пришел старик лет 60 и говорит, что сын захворал. Я пришел к нему в хижину. Он завел меня в маленькую комнату, дверь с занавеской. Лежал юноша. Я раздел его и положил на живот. Когда просматривал все внутренности, заметил, что лепестки чакр 4-6-10-12-16 все закрыты. Я стал, как в прошлом воплощении (я все помню), с самого копчика –Муладхары-чакры, руками закачивать энергию. Когда начали зажигаться чакры, то юноша соскочил и неожиданно выскочил из комнаты. Я не ожидал этого и отец, видимо, тоже. Он просто испугался, увидев меня с закрытыми глазами и руками, которыми я водил над ним.

Был такой случай. В церковный праздник все в поселке шли в церковь. И я собрался. Когда пришел, то молебен уже начался. У крыльца снял головной убор, перекрестившись, вошел в церковь. Церковь была без потолка. Только балки связывали стены. Крыша узкая и очень высокая. На верху деревянного купола крест.

Я встал возле двери. И обратил внимание на человека, стоящего впереди меня. На его голове сидела, так сказать чернь и, воткнув свой клюв в его голову, сосала энергию. Вот вампир. Потом я посмотрел на остальных и увидел, как почти все носят на голове этих вампиров (чернь). Откуда они взялись? Я поднял голову и увидел, как чернь слетела сверху и села на человека.

Что вся крыша усеяна этой чернью. Они висели вниз головой. Клюв очень тонкий и длинный, на конце расширен в виде воронки. Угловатые крылья с перепонками. Лапками держались за балки крыши поперечины. Их было очень много. Только я вошел, как несколько тварей полетело в мою сторону. Я выскочил из Церкви, все скидывал их с головы. Дома я жене сказал, чтобы не ходила больше в церковь и детей не водила. Все ходил и смотрел за чистотой своего жилища.

Один раз ночью пришел Бог и сказал, чтобы я спал отдельно: “Я буду приходить к тебе”.

Я, видимо, и прописался на этой лавке у окна, возле иконы. Один раз, под утро пришел Бог и говорит, сходи к такому-то человеку и скажи, чтобы он не ходил никуда до такого-то времени. Я выполнил просьбу Бога. Я сказал ему не ходи сегодня, никуда сиди дома, а то умрешь, Бог велел. От себя сказал: “Не ходи в церковь, там нечисто, молись дома”. Показал на икону. Он так и стоял с открытым ртом. Я покинул хижину этого человека. Человек этот остался живой.

Еще был случай. Также пришли ко мне за помощью, и я пошел. В хижину входил один, хозяев просил покинуть жилище. В хижине тоже была сущность, такая же лохматая, только рога витые, с большими кошачьими глазами. Креста нечисть боится. Так же читал: “Сгинь нечистая сила, чистая останься”. Выскакивают они как пуля. Хозяева в знак благодарности давали продукты: картофель, сало, лук, чеснок, капусту, яйца. Обычно хозяйка с узелком ждала у двери. Деньги не брал, да и Бог запретил это.

Один раз, помню, пришел ко мне вечером мужчина и говорит, что сын упал и надо посмотреть его. Я пошел. Мальчику было 7-10 лет. Хозяева вышли из хижины. Я сел и начал осматривать его. Раздел по пояс, рассматривал его скелет, все косточки, все суставы. В плечевом суставе косточка выскочила из шарнира. Мальчик стоял спиной ко мне, надо было его развернуть. Я, разумеется, развернул и стал рассматривать третьим глазом, закрыв свои два глаза, так лучше видно. Как он выскользнул из рук? Я его поймал у

дверей. Привел обратно и сказал, чтобы не шевелился. Косточку оттянул и вставил обратно, сустав заработал. Я одел мальчугана и веревочкой привязал руку. Когда вышли из хижины, ждали его родители. Она с узелком. Мальчуган с ходу рассказал, что я с закрытыми глазами видел и руку поправил. Продал меня. Мужчина долго стоял с разинутым ртом. Я уловил его мысли – как это? Еще без глаз? До сознания еще не дошло.

***

Как- то ночью пришел Бог и сзади, на ухо говорит, (а я все хотел посмотреть Его и поворачиваю голову), а Он: “Не верти головой –ослепнешь”. Напугал. “К тебе придут за помощью, не отказывайся, а я тебе помогу, дам тебе Божий огонь”. Я тогда подумал – попробуй, не пойди. Я всегда чувствовал его взгляд, я знал, что он за мной наблюдает. Это не объяснить. И точно, пришли люди, в глазах столько тревоги, запуганности, просьбы. Я не ждал и стал одеваться. Я заранее знал. Когда подошли к хижине, то возле нее толпился народ. Я подошел и все сникли.

Я зашел в хижину один. Как и у всех – посередине печь. На потолке балки прокинуты из бревен, а сверху не обрезные доски, не встык, а внахлест. Третья доска закрывала щель. Доски не струганные. Обычно белили известью. Я осмотрелся, закрыл два глаза. Так и есть. Чернь висела на потолке, и их было очень много. Некоторые перелетали с места на место.

Мне неведомая сила подняла правую руку и всучила воронку. Из нее летел сиреневый огонь. Это и был Божий огонь. Я ходил по хижине и сжигал чернь на стенах и потолке. Она падала на пол неподвижно. Я ходил по комнатам, вокруг печки. Все искал чернь и сжигал ее. И вот ее не стало, и огонь из рук исчез. Когда вышел из хижины, то хозяйке наказал, чтобы вымыла пол два раза, вся чернь на полу, и воду унесла далеко. И наказал всем, чтобы в церковь не ходили, всю чернь носите оттуда. Со мной соглашались. Дали мне узел, что пришлось нести двумя руками.

Один раз помню, чистил хижину. Так же хозяйке говорил, чтобы мыла пол и не ходила в церковь. А в руках у нее огромный живой гусь. Я ей еще говорю: “Что я буду с ним делать, как нести?” Так и было – гусь вырвался у меня и побежал с раскрытыми крыльями. Мне пришлось падать, чтобы поймать его. После дождя упал в грязь. Но принес его. Не знаю, не помню, что с ним сделали. Почти каждый вечер ходил, чистил. Бог давал огонь и забирал. Люди не знали об этом.

Когда я ходил по городу, то людей различал по сущностям. К примеру, встречаешь человека, а у него на голове рог (однорогий). Были и двурогие (трех, пяти, десяти). Одного видел – рог не на голове, а на лбу. Были люди, которые ходили с чертями в животе. Смотришь на него, а в животе черт прыгает. Я так думаю, что с какими мыслями живет человек, те астральные сущности находятся в нем или рядом присутствуют. Попадались с червями, жуками, клещами в животе. Разумеется, они сами этого не знали и не видели. Был такой прохожий с больной печенью. Печень была полная астральными червями, видимо пил много. Некоторые ходили с грязной аурой. Видел также людей со смещенной астральной оболочкой. И узнавал их по этим особенностям.

Часто ходил мимо церкви. Крыльцо было внутри ограды и видно было, что за оградой бегали свиньи в грязи по пояс, куры, гуси. Загон с кроликами. Лошади, были и коровы. Я знал, что люди несут паству (хлеб), а монахи кормят скотину, свиней. И мне это было неприятно. Я даже кличку им дал – фарисей.

***

Ходил на работу. С работы мимо церкви. Люди, видя меня, крестились. Вскоре стал замечать, что монахи избегают меня. Специально переходят дорогу, чтобы со мной не встречаться. Носили шапки конусные – острием вверх с нарисованным крестом. Мантия до пяток. Чем-то я им не угодил. Я ходил также к вдовам, чистил квартиры, лечил детей. Ничего, разумеется, с них не брал. У многих женщин мужья погибли, утонули в море. Уплыли в море и не приплыли.

Помню такие моменты с моего детства. Стоит на берегу женщина на ветру и ждет чего-то. Вдалеке, увидев парус, надеется, что это муж плывет к ней. Радио, телеграфа, почты раньше не было. Много женщин – вдов было в поселке. Я это знал и помогал им, сочувствовал. Рыбацкая артель к тому времени развалилась, на берегу гнили баркасы. В лагуну подходили многомачтовые суда и стояли на якоре со свернутыми парусами. К берегу не подходили. Мелкие суда стояли возле причала. Были и гондолы с обрезанной кормой, двухпалубные суда. Все это осталось в памяти. Да и сам я вырос у моря и мечтал все с другом путешествовать на корабле, и ходить в другие моря и страны.

Вот, как раз в это время, в одну из ночей, я видел сон. К моей хижине подъезжает летучка (лошадь, запряженная в тележку в одну ось, с капюшоном). В то время я уже был маленький начальник, вроде бригадира, и распоряжался кучерами, давал определенную работу. К примеру, по заявкам в магазин, на причал, на рынок, на лесозаготовку и т.д. Так вот, во сне мне показали, что подъехала летучка и кучер в ней молодой, и мне передают, что надо ехать в город. Я иду, сажусь и летучка поехала.

А дорога шла через лес, узкая, проселочная. Подъезжая к лесу, я замечаю, что к нам бегут молодые монахи и у них в руках колы. Я все понял и кричу кучеру: “Быстрее, быстрее, летучка быстрая, ускачем”. Но кучер, нет, чтобы хлестать лошадь, натянул вожжи, и мы остановились. Монахи стащили меня с телеги, и давай бить. Кучер смотрел и потворствовал этому. Потом я видел все красное, красное. Я понял, что меня убили во сне. А сон через 9 дней сбудется.

События не стали ждать, все совпало. Ко мне приехал работник нашего конезавода и сказал, что меня ждут в городе, и что он специально взял летучку. Я из дверей увидел этого молодого парня и узнал его. Я наотрез отказался ехать в город. Пришлось парню уехать без меня. На следующий день я уволил этого парня, а принял другого работника, лет сорока. Посадил кучером на летучку. Мужчина был согласен и рад, потому как работы в поселке было мало. Я видел, как он с удовольствием запрягал жеребца. А этому парню сказал, что больше в конном парке ему не работать. Оказалось, что его брат служит в церкви.

***

Вскоре, когда я спал, ночью меня разбудил Бог. Я сел на лавку, а он говорит мне, что надвигается шторм и будет сильный ветер, до самых праздников церковных (я забыл, каких, тогда я знал какой это праздник). И вот, вечером я собрался и пошел. Я знал, где искать моряков. Обычно в Пивной лавке на окраине поселка. Я вышел из хижины и что-то вспомнил. Пришел в хижину и из-под дивана вытащил чемодан. Взял тельняшку и одел ее. Когда одел мантию и крест, то долго поправлялся перед зеркалом, чтобы моряки видели тельняшку, что душа у меня морская. Я дошел до ларька и был рад, что Бог возложил на меня эту миссию.