Да

– Давай! – оживился Инг.

Они забрались на крышу, перебираясь по крупным кирпичам здания госпиталя. Небо над ними было нескромно чистым, не прикрывая ни единым облачком все свое звездное великолепие. Все семнадцать звезд созвездия Росомахи ярко сияли над ними. Несколько минут они молчали, любуясь небом и ночью.

– Али, – позвал Инг, – ты сказала, что Царице Ягуаров, тебе то есть, служит сильнейший светлый. Я думал, самый сильный светлый это наш Хан. Неужели..?

– Нет, я сказала не «сильнейший», а «один из сильнейших». Конечно, Хан мне не служит, это невозможно. Но таким же сильным светлым началом, как Хан обладает еще и Харар.

– Харар! – воскликнул Инг, – Это тот парень, которому Хан поставил такую же печать, как своему сыну, и передал самую сильную светлую чакру?

– Вообще-то первый Харар и был сыном одного Хана. Младшим. Хан исхитрился поставить печать Света не только своему старшему сыну, как должен был, а им обоим. Власть, как и полагается, продолжала передаваться внутри ханского рода, а от младшего сына Свет перешел к его лучшему воину. Тот перед смертью поставил печать своему другу, и так далее. Короче, так и появились Харары – обладатели сильной светлой чакры, не принадлежащие к ханской семье.

– Значит, они так всех могут сделать светлыми?

– Эта специальная печать устроена так, что Харар может быть только один, – она произнесла это очень уверенно, но тут же тише добавила: – Я сама толком не могу объяснить, почему так должно быть, и как все это устроено. Спроси лучше у Николаса. Сейчас ведь он Харар.

– Николас?! – Инг смотрел на нее во все глаза, – Алекс мне ничего не говорил! Я знал, что наш учитель крут, но не настолько же! От кого, интересно, он получил свою печать?

– Я не знаю.

Али смущенно улыбнулась, и неожиданно ее взгляд выдал все ее чувства. В ее глазах была влюбленность, преданность и восхищение.

Инг застыл, пытаясь осознать свое открытие. Не теряя ни секунды, Али поцеловала его в щеку и исчезла.

***

Когда Максим очнулся, еще до того, как он смог открыть глаза, в его голову стали ввинчиваться звуки капающей с потолка воды. Уже через минуту это стало здорово раздражать. Злость встряхнула нервы и позволила расширить рамки восприятия: он ощутил холодный камень и сквозняк. Его руки и ноги были скованны, а сам он лежал на полу тюремной камеры. Все его тело ныло и горело после боя с Ингом. О помощи медиков заключенные по статье «дезертирство» и мечтать не смели. Максим кое-как сел, облокотившись на стену, и сплюнул густой красной слюной. Отяжелевшие веки накладывали на скромный интерьер камеры мутную сетку густых ресниц.

Вдруг за дверью послышались шаги. Макс сразу понял, что зайдут именно к нему. Ему стало противно при мысли о том, что сейчас придется слышать чей-то голос. Открылась мерзкая скрипучая дверь, и стражник ввел черноволосую девушку.

– Я всегда знала, что оба моих брата рано или поздно окажутся в тюрьме, – сказала она и улыбнулась.

– Ты кто такая? – с трудом проговорил он.

– Я Лина Дард, сестра твоя.

– Моя сестра мертва, – голос Макса оставался ровным и тихим, но он был готов вывалить на незнакомку целый спектр эмоций: от гнева до крайнего любопытства.

– Я абсолютно жива, – улыбнулась она, – Ты мне не рад?

– Не смей даже упоминать мою сестру. Что тебе надо?

Максу пришлось приложить усилие, чтобы сфокусировать зрение на образе девушки. Такая же астеничная, смуглая, как он сам, с длинными черными волосами. Яркие черные глаза, аккуратные широкие брови, вздернутый нос – все в точности, как у его родной сестры Лины.

– Ты ведь сам уже понял, что я не лгу, – она присела на пол рядом с ним, – Что с тобой произошло?

– Теперь уже не знаю, – выжал Макс, – Я хотел уйти из деревни, чтобы найти Айрана. Он ведь убил мою сестру! Постой, я ведь сам все видел!

– Наш старший брат убил меня? Как такое могло быть? В иллюзии, которую сотворил Айран, меня убивал вор! Так он мне сказал, по крайней мере.

– В какой иллюзии? О чем ты? Хотя не важно, я плохо соображаю. Расскажешь мне все потом, я могу вырубиться.

– Ты совсем плох, брат. Надо тебя отсюда вытаскивать. Мне ужасно жаль, что я не владею исцеляющей чакрой. Все, что я могу для тебя сделать – забрать в Ад. Но придется дать тебе силу Шегана7, чтобы ты там выжил в таком состоянии.

– То есть ты усилишь мое темное начало?

– Да, ты еще кое-что соображаешь. Тебе сейчас не продержаться даже на самых верхних Уровнях Ада. Так что я переведу твое темное начало на вторую ступень. Это должно быть безопасно.

– Почему ты сомневаешься? – с трудом проговорил Макс, тут же забыв, о чем спрашивал.

Его накрыл приступ тошноты. Только сейчас он заметил сильное кровотечение из раны под ребром.

– Соберись, Макс, я сделаю это прямо сейчас, – сказала Лина.

Она впустила в его сердце темную чакру, как разряд электричества. Макс ощутил вспышку боли. На смену ей пришло ощущение тяжелой новой силы.

***

Солнце уже почти село, когда Рубрус с опозданием прибыл на место встречи Кеаго. Его ожидал крупный отряд воинов-сектантов в сопровождении нескольких десятков черных волков и огромных седых воронов.

– Ждать таких, как ты, не в моих правилах, – бросил Сатанг.

Джакомо почтительно поклонился и пробормотал извинения.

На него, не скрывая ухмылки, смотрела девушка в легком плаще – тот самый агент, поставляющий ему информацию о решениях Кнеса. Благодаря ей, Рубрус заранее знал, что Кеаго не станут ломать планы его Комохо и присоединятся к войску деревни Ма, которое еще вчера выдвинулось к деревне Ту. Эту девушку звали Амба. Она была среднего роста, с короткими светло-пепельными волосами и такими же, как у всех Кеаго, прошедших обряд инициации, глазами – стальными, с синими полосками на радужке.

Отряд шел всю ночь. Амба держалась рядом с Рубрусом и тихо говорила с ним о чем-то, иногда мотая головой, чтобы отбросить с глаз отросшую челку, или улыбаясь ему – радостно и дерзко, как скалятся волки.

Когда Кеаго добрались до деревни Ту, солнце уже вставало. Но небо было затянуто такими темными тучами, что рассветные лучи тонули в них, не достигая земли. Кеаго нашли в этом добрый знак. Они посчитали ниже своего достоинства проверять, прибыл ли отряд из Ма, и согласовывать с ним свои действия. Небо дрогнуло. Вороны замахали крыльями, а черные волки завыли, призывая к бою.

Сектантов заметили из обзорного пункта деревни Ту. Тут же мобилизовался дежурный отряд, и вскоре сихэ вышли навстречу Кеаго. Начался бой.

Звон пересекшихся в полете найшу. Движения воинов так стремительны, что уследить за ними невозможно. Николас Сефид во главе с Селлах, Ингом и Алексом оказался в эпицентре сражения.

Инг послал чакру в найшу и метнул его в сектанта. Кеаго отбил его своими когтями и оскалился, показав большие клыки (такие же, как у самого Инга). Сефид снова атаковал, уже в ближнем бою. Удар был блокирован. Кеаго толкнул его вперед, при этом ранив когтями. Инг, опираясь на руки, нанес удар ногой, и, провернувшись, снова атаковал шурикенами8.

Со спины на Сефида напал другой Кеаго. Но щит из чьей-то сильной чакры заслонил его от подлой атаки.

– Джакомо Рубрус, будем знакомы! – выпалил незнакомец, защитивший Инга.

– Инг Сефид! – ответил он и задним числом понял, что его без всяких на то причин защищает человек, одетый в плащ с символикой секты Дождя.

Селлах создавала из чакры Огня шары и в облике гарпии бросала их с воздуха. Ее ранили найшу в крыло, и она вынуждена была приземлиться. Налету приобретая человеческий облик, она сбила с ног Кеаго и перерезала ему горло.

Николас с найшу в обеих руках, вел стремительный ближний бой одновременно с несколькими противниками. Внезапно он замер, заметив в мельтешащей толпе лицо своей дочери. Амба, родная сестра Алекса, урожденная Сефид, два года назад покинувшая деревню и ставшая вором, теперь была в стане его врага. Не просто врага – она была в числе тех, кого презирало все естество Николаса. Замешательство стоило ему раны в плечо. Он очнулся и в ярости поразил сектанта сильным потоком чакры Огня.

К этому времени на поле боя появились воины деревни Ма. Тучи в очередной раз угрожающе зарычали.

Меч Комохо Ма пронзил тело учителя из академии сихэ, Иллиса, который неожиданно появился на его пути. Рана такая серьезная, что Иллис уже не смог подняться.

Инг, видевший это, бросился на воина высшего ранга, не думая ни о чем, кроме мести за своего первого наставника. Комохо в совершенстве владел своим коротким мечом и чакрой Ветра (о существовании которой большинство выпускников академии только читало в книжках). Инг не выстоял бы в этой схватке трех минут, и, вероятно, разделил бы участь Иллиса, не будь рядом так сильно влюбленной в него девушки.

У Инга сильно кровоточил разодранный бок. Комохо замахнулся мечом, уверенный, что с мальчишкой покончено. И тут перед Ингом возникла Али и приняла удар на себя. Из последних сил она глубоко вонзила найшу в солнечное сплетение Комохо. Оба они упали замертво.

Инг оттащил Али в сторону и навис над ней. «Я люблю тебя!» – сказала она тихим голосом, жадно глядя ему в глаза, и Инг уже ничего не слышал, кроме этих слов.

Снова грянул гром, и обрушилась стена ливня. В нем утонули Инг и Али, и поле битвы и земля, пропитанная кровью. Ее сердце больше не билось. Знакомый гнев подступал к горлу Инга, а незнакомая влага скапливалась в глазах.

До краев наполнившись дрожью, он выпустил в небо столб чакры Огня и ринулся в бой. Теперь, когда Али поставила его жизнь выше своей, он должен был оказаться достойным этой жертвы. Инг знал, что уничтожит любого, кто пришел с войной на его землю.

***

В последний день второго месяца лета деревня Ту начала готовить ответное выступление в деревню Ма. Инг, Селлах и Алекс вошли в этот отряд без своего наставника, которому Комохо доверил какие-то важные организационные работы. Максима Дарда, конечно, тоже не было с ними. Николасу уже сообщили о его непостижимом побеге из тюрьмы, уйти из которой не представлялось возможным для обычного сихэ. Стены камеры не были повреждены, к тому же, благодаря чакре стражников, они считались абсолютно устойчивыми к любым атакам. Единственный способ покинуть это место оставалась техника телепортации Хантай-Ни, но владеть ей могли только светлые и темные. Помочь ему тоже было некому, ведь все допрошенные стражники, как один, утверждали, что никаких посетителей к Дарду не пускали.

Но исчезновение Максима сейчас меньше всего волновало Селлах Реттер и братьев Сефидов, ожидающих прибытия к точке сбора еще нескольких десятков сихэ и командира их отряда. Они пришли сюда в компании своих бывших сокурсников, и всю дорогу Алекс в красках рассказывал приятелям о своих подвигах в их первом большом сражении. Те не отставали и при каждой возможности перебивали его. Увлекшись болтовней, он не заметил, что Инг и Селлах за все это время не проронили ни слова и даже как будто его не слышали.

Теперь эти двое так же молча сидели спина к спине на большом валуне, глядя каждый в свою сторону. Селлах вспоминала вчерашний бой: как она, раззадоренная сражением, летала в обличии гарпии над полем боя и метала в Кеаго свои огненные шары. А когда ей пришлось приземлиться, она удивительно легко впервые убила человека. Но все это меркло перед врезавшимся ей в память зрелищем, представшим перед ней чуть позже. В высь устремился поток чакры Огня – такой плотной, как горящий ствол дерева. Этот столб стремительно приближался к ней, уничтожая все на своем пути. Вскоре она смогла различить в красно-оранжевом пламени Инга в обличии дикобраза, до смерти похожего на канонические изображения демона Агварэса. Внезапно Селлах поняла, что не может сдвинуться с места, как в лесу, когда на нее напал Кеаго по имени Сатанг. Инг был уже рядом, и ей показалось, что он может не узнать ее и порвать на части. Но в нескольких шагах от Селлах он рухнул на землю, и столб Огня исчез. В этот момент началось экстренное отступление сихэ Ма. Селлах вынуждена была уйти с их пути, потому что уходили они так стремительно, словно были единой отхлынувшей волной океана.

– Что это с вами обоими? – вернувшийся из шумной компании Алекс перебил ее волнующие воспоминания, – Ладно Селлах, ей можно находиться под впечатлением от первой резни, все-таки девушка. Ты-то, брат, что? – обратился он к Ингу, который тоже был мрачнее тучи.

– Знаешь что-нибудь о потерях с нашего потока? – спросил его Инг и сам не узнал свой тихий хриплый голос.

– Почти вся наша группа здесь, двоих я видел в деревне, трое в госпиталь попали, но все живы. Про другие группы, правда, не узнавал.

– Не все, – перебил его Инг, – Не все живы, Алекс.

– Не все? – повторил он, шокированный новостью, которая делала его настроение совсем неуместным.

– Али погибла.

Алекс помрачнел. Селлах осторожно обернулась, чтобы посмотреть на Инга, но увидела только его спину. Мысль о том, что смерть Али так выбила его из колеи, заставила руки девушки дрожать. А то, что он видел все своими глазами, объясняло, почему вчера он потерял над собой контроль. Реттер резко поднялась с валуна и отошла в сторону.

Большую часть отряда составляли Ширу – выпускники этого и прошлого года. Вскоре подошли сихэ рангом повыше – Секацу, – и командир, один из Мастеров. В приветственной речи командира не было ожидаемого воодушевления и настроя на победу – лишь холодный приказ не щадить себя. Инг подумал, что именно это он и хотел услышать: напоминание о смерти, дышащей каждому в затылок, заставляло собрать волю в кулак.

Через несколько часов пути отряд остановился на привал. С помощью чакры сихэ быстро развели костры. Пока Селлах помогала группе новичков разжечь огонь, к Ингу и Алексу подошел командир.

– Задание вашей команде. Разведать обстановку далее по маршруту следования, – он протянул Ингу карту, – Если встретите наших друзей из Ма, на рожон не суйтесь. Ваша задача – собрать информацию, остаться незамеченными и вернуться.

– Можете на нас положиться, – сухо сказал Инг.

В его голосе чувствовалось презрение к этим разъяснениям. Что, мол, он не знает, что такое разведка? Командир строго покосился на него. Развиться конфликту не позвонило только появление Селлах.

– Я с ними в команде, Мастер. У нас миссия?

– Мы справимся вдвоем, – сказал ей Инг.

– Это решать командиру.

– Задание для всей команды, – решил Мастер.

Осматривать территорию было решено «поверху» – не спускаясь с деревьев на землю. С помощью специальной прыжковой техники они перелетали с ветки на ветку и быстро отдалялись от места стоянки отряда.

– Что, если бы я не успела подойти вовремя? – наконец спросила Селлах.

– Подождали бы тебя! – ответил Алекс.

– На самом деле лучше бы ты отдохнула. Мы бы скоро вернулись. На таких заданиях чем меньше команда, тем лучше, – сказал Инг.

– Значит, команда? Вы двое?

Селлах почти не обращала внимания на дорогу, несмотря на риск повредить лицо ветками.

– Нет, без тебя – не команда! – твердо сказал Алекс.

Они остановились на толстом суку, почувствовав, что разговор принял серьезный оборот. Алекс сел ближе к стволу, Инг стоял и смотрел Селлах в глаза.

– Мы команда. Но я думал, если ты останешься, для тебя так будет лучше. И для задания.

– Уже хорошо, что команда, – Селлах отвернулась и сжала кулаки, – Но только лишь?

На секунду у Инга перехватило дыхание. Он не ожидал, что разговор примет такой оборот.

– Сейчас непросто думать об этом. Если я правильно понял тебя.

– Боюсь, что правильно. А может быть, не понял совсем совсем-совсем ничего.

Команда продолжила путь.

Тем временем за ними наблюдал другой отряд, затаившийся в засаде. Обнаружить их в густых зарослях бескиты без использования чакры было, пожалуй, невозможно – сихэ Ма всегда славились своим мастерством маскировки. Их отряд состоял из трех, а вернее сказать, даже из четырех воинов. Среди них была высокая сероглазая девушка с длинными черными волосами. Ее звали Зара. Рядом с ней держалась девушка, как две капли воды похожая на нее, но словно застывшая: лишенная мимики и естественности движений. Чуть поодаль сидели два молодых парня: один смуглый, небольшого роста, другой высокий и светлокожий.

Заметив разведотряд деревни Ту, они получили возможность застать их врасплох, атаковав с тыла. Первым из строя был выведен Алекс, который шел во главе клина. Его ранили в ногу, лишив возможности продолжать движение. Перед ним возник смуглый сихэ Ма с нашивкой ранга Секацу на рукаве. В следующую секунду Селлах сбила с дерева Зара, а Инга прижал к стволу светлый горностай размером с крупную собаку, в которого превратился третий сихэ Ма.

Началась схватка. Атакующие явно не собирались ее затягивать: они просто не давали никому опомниться. Селлах пыталась увеличить дистанцию с противницей, чтобы иметь возможность использовать свой арбалет, но Зара не отпускала ее от себя ни на шаг. Ближний бой был слабым местом Реттер, а Зара производила впечатление опытной воительницы. Селлах попыталась атаковать Зару шурикенами, но она ловко уклонилась, и снова повела бой. Их найшу пересекались под таким напором, что из-под лезвий вылетали искры, но Зару, похоже, это только раззадоривало. Наконец, Реттер смогла ранить ее, и Зара создала с помощью чакры Ветра вихрь, который скрыл ее в поднявшейся пыли. Как только вихрь утих, она атаковала Селлах из укрытия, снова сбросив ее с ветки дерева. Впрочем, Зара ли это была? Селлах не сразу осознала, что, когда возник вихрь, произошла замена: на время, которое требовалось для заживления раны, Зара подсунула ей свою копию – куклу-близнеца.

Алекс в это время вел бой с другим сихэ Ма, – низкорослым смуглым Секацу, который, как оказалось, мастерски владел чакрой Воды. Выйдя из ближнего боя с Сефидом, он направил на него поток водной энергии. В противовес Алекс выпустил такой же поток чакры Огня. Долго ни одна сторона не могла взять верх, пока, наконец, огненная сторона не пересилила. Пригвоздив сихэ Ма к дереву, поток оставил на его теле многочисленные ожоги, а ствол самого дерева местами обуглился. В схватке Алекс вышел победителем. Но, увы, это была не тренировочная арена, где сейчас бы ему была присуждена безоговорочная победа, и на этом бы все закончилось. Сейчас врага нужно было добить. Алекс взял себя в руки, чтобы метнуть найшу точно ему в горло.

Инг уже расправился со своим противником. В обличии дикобраза, он стоял на глотке горностая. Он уже задыхался и в агонии извивался, раздирая в кровь лапы Инга. Но Сефид словно наслаждался и не желал подарить ему быструю смерть. Алекс, заметив это, окликнул брата. Инг очнулся от дурного оцепенения и одним ударом лапы положил конец страданиям врага.

Он услышал шум, вызванный очередным применением чакры Ветра, и заметил, как Зара снова подставляла под удар свою живую куклу. Не успела подмена завершиться, как Инг оказался в эпицентре техники Ветра. Бросившись на куклу, он выбил ее из вихря и стал рвать на части.

Это произвело и на Селлах, и на Зару странный эффект: обе забыли про бой и стали наблюдать, как объятый чакрой Огня дикобраз треплет куклу, которая только что была похожа на одну из них, как две капли воды. Алекс попытался воспользоваться моментом и атаковать Зару, но та не расслаблялась и смогла уклониться. Завершать сражение она не стала и просто исчезла, применив технику телепортации Хантай-Ни.

Только Заре, таким образом, и удалось сохранить себе жизнь – ее отряд был разбит. Братьям-Сефидам достаточно было переглянуться, чтобы, залечив раны, выдвинуться в обратный путь.

Инг посадил Селлах на спину. За все время пути она не проронила ни слова, потому что в ее голове кишело так много мыслей, что они наслаивались друг на друга и спутывались в узел. Она смотрела на плечи Инга, обожженные его собственной чакрой, которые просматривались сквозь порванную одежду. Осторожно, как если бы касалась крыльев бабочки, она провела ладонью там, где выступала покрасневшая кожа. Инг дернул плечом и мельком обернулся на нее. Вдруг Селлах беззвучно заплакала, но при этом у нее даже не сбилось дыхание и не участилось сердцебиение. Осознание собственной беспомощности свалилось на нее, а вместе с ним как анестезия смиренное безразличие.

Август

Макс Дард шел по коридору дворца Хвостов. Он пока плохо понимал, откуда взялось такое странное название, но и не рассчитывал на четвертый день в Аду узнать все здешние тайны. Впечатлений на его голову и так свалилось немало. Начиная с воздуха, который сначала казался Максиму столь густым, что он дышал осторожными глотками; заканчивая тем, что, став Шеганом, он каждый день открывал новые особенности восприятия себя и всего вокруг. Лина говорила, что только сейчас он и учится видеть мир настоящим, но Макс воспринимал ее слова как неуместную метафору.

Его тело едва восстановилось после той схватки с Ингом, из-за которой-то он и попал под заключение, а его внезапно объявившей сестре пришлось его спасать. Он остался жив благодаря той самой силе Шегана, которую все лучше ощущал как свою собственную, пропитывающую каждую его клетку, каждый нерв. Максу нравилось находиться в обличии Шегана и чувствовать за спиной тяжелые крылья, похожие на ангельские, но черного цвета. Он уже успел научиться летать. Это оказалось удивительно просто, словно он всю жизнь знал, как это делается и только ждал момента, когда, наконец, вырастут крылья. Возможность летать привела его в восторг, но, увы, с непривычки от полетов он быстро уставал, поэтому успел облететь только окраины города Азура, куда его закинула судьба.

Вот она, дверь в зал заседания Хвостов, у которой Лина назначила встречу в три часа – дня или ночи не имеет значения. На Первом Уровне Ада круглые сутки и круглый год стояли однообразные серые сумерки, поэтому время текло совсем не заметно, если только было здесь это самое время. Но на кухне Лины висели настоящие часы и вообще все, не в пример большинству местных жителей, было устроено в полном соответствии с потребностями живого человека. В том, что она на самом деле живая, Макс окончательно убедился лишь, условно говоря, вчера (то есть перед тем, как он последний раз спал). Нарезая фрукты, сестра порезала палец, и тогда он увидел ее кровь – настоящую красную кровь, а не ту отвратительную жидкость, из которой состоят бестелесные души. Кстати, Лина утверждала, что фрукты, как и другая еда, в Аду никогда не портятся.

Судя по доносящимся из-за стены голосам, собрание еще продолжалось. Макс сел на пол у массивной кованой двери, подобрав под себя крылья, и прислушался. К своему удивлению, он различил лишь один мужской голос и четыре женских. На самом деле он надеялся, что услышит голос своего брата, но единственный мужчина явно был кем-то другим.

Голос Айрана Максим хорошо запомнил. Когда они виделись последний раз, он сказал: «Лина погибла. За ее смерть ты обязан отомстить». Впрочем, говорил ли он что-либо вообще, раз оказалось, что Лина все это время была жива? Она рассказала, что Айран владеет техникой иллюзии Хосуто Соу, для применения которой нужно иметь темную чакру. Неизвестно точно, Дарды ли изобрели эту технику, но именно ради Хосуто-Соу они часто становились Шеганами и вырезали на ладони специальный символ, глядя на который их враги погружались в глубокий транс и лишались возможности защищать свое сознание. У самой Лины на ладони тоже красовался узорчатый шрам, почерневший от энергии Тьмы. Собственно, с помощью этой техники она и смогла пройти в его тюремную камеру, а потом стереть воспоминания о своем визите из памяти стражников.

Да, ее гибель была лишь иллюзией; но три года, в течение которых Макс считал, что Айран убил сестру, иллюзией не были. Поэтому месть все равно свершится – не за убийство, значит за годы мучительного одиночества; за то, что брат так внезапно бросил совершенно одного, непонятно зачем. Потому что три года Максим мечтал о том, как победит в этой смертельной схватке – только ради этого он и старался учиться в академии.

– Собрание окончено, – наконец послышался за стеной мужской голос.

– Наконец-то! – воскликнула одна из девушек, и Макс услышал ее торопливые шаги.

– Лина, задержись, есть разговор, – продолжил мужчина.

Тем временем девушка с длинными рыжими волосами с трудом открыла тяжелую дверь и куда-то заспешила. Проходя мимо Макса, все еще сидящего на полу, она словно споткнулась и уставилась на его крылья своими огромными зелеными глазами. Взгляд ее был до крайности беспокойным, а в дрожащих руках она держала черно-белую маску на все лицо.

– Это ты? – спросила она, подавшись к Максу, не столько телом, сколько взглядом и, наверное, всем своим сердцем, полным неясными ему надеждами.

– Может быть. А кто нужен?

– Кто-нибудь!

– Тогда это я, – ухмыльнулся Дард.

– Ждешь кого-то? – продолжила она с полной серьезностью.