Хроника Богов: Мертвое Царство

Развевая орудьем туман над собой,

Диким вихрем кружилась во тьме булава,

Жаждой крови горела его голова.

Замахнулся и тут же удар полетел,

Диорей от того уклониться сумел,

Но земля задрожала от мощи Войны,

И услышался грохот с другой стороны.

Одинаково важен для воинов бой,

Пораженье оплатят высокой ценой:

Жизни люда простого стоят на кону,

Вдруг топор Диорея направил волну,

И песчаная буря тут ввысь поднялась,

Диорея могуществом вечным зажглась;

Так на стража обрушились стены песка,

Что отправила воина света рука.

Мглой пустынной владыка раздора накрыт,

Не утихнет тот вихрь, коль свой долг не свершит,

Знал герой: не погиб враг жестокий в песке,

Чрез покров виден облик его вдалеке.

Мощь, что Тьмою дана, пробудилась в руках,

Чтоб развеять врага ненавистного прах,

И, могущество звезд в своем сердце пленя,

Загорелась Война, в бой направив коня.

Адским вихрем развеян пустынный песок,

Одного из врагов здесь настигнет злой рок,

А второго – победы лучи озарят,

Мидиана-столицы достигнет он врат.

Всадник Ада готов Диорея сразить,

Человеческой кровью поля окропить,

Но и воин не жаждет в бою том упасть,

Над пустыней титана имеет он власть.

Топором он взмахнул, что рожден пустотой,

И скрестилось орудье с Войны булавой.

Звон удара луной разошелся в Аду,

И вознесся к богам в Поднебесном Саду.

Знал Гортор: страшный бой среди бездны гремит,

Был уверен, что Тьму сила Света сразит,

Верил в славных героев, что ринулись в бой,

Одержать чтоб победу любою ценой.

А Война, булавой и цепями звеня,

Вновь к герою небес направляет коня,

Кружат в гибельном танце от смерти на шаг,

Каждый мыслит: «Силен хоть, но смертен мой враг».

Вновь с ударом последним услышался звон,

Он донесся до Ада столицы колон:

Рассыпались осколки цепей булавы,

Всадник Ада Война – без своей головы.

Покатилась по полю за ветром она,

Разрубила врага от удара волна.

Пало тело к земле, окровавлен топор,

Разрешен наконец разгоревшийся спор.

Упокоилось всадника тело уж там,

Так давно повелось, каждый знает и сам:

Правит разум войной, чтоб ее победить,

Надо голову главную ей отрубить.

Одержали герои победу в бою,

Одолели врагов и остались в строю,

Бой под Ада столицей окончен теперь,

В Мидиане остался единственный зверь.

Падение Мидиана

Стены крепости адской столицы гремят,

Как явилась дружина героев из врат,

Войско неба без страха шагало вперед,

Как звезд мрака встречали асуры восход.

Под столицей столкнулись две силы в бою,

Отстоять чтоб идею и правду свою,

Свет и Тьма в равной битве сразились там вновь,

Но осталось лишь поле, испившее кровь.

Пала рать Сатаны и Геральда войска,

Тех сразили герои, тех – стражей рука,

Но и стражей сразили орудья богов,

Небеса обагрились в крови облаков.

Лишь решающий бой ждет в обители Тьмы,

Среди душ всех усопших жестокой тюрьмы.

Славный воин желает закончить войну,

Поразить во дворце короля Сатану.

По чертогам столицы шагает герой,

Крики мертвых по городу бьются луной,

Собираются тучи кровавых дождей,

Воин меч зажимает в ладони сильней.

Так добрался герой ко дворцу Сатаны,

Где казармы асурской элитой полны,

Лучших воинов царь для себя приберег,

Чтоб с героем сразились средь мрака чертог.

И орда та пред воином встала стеной,

Никогда не боялся асуров герой:

Сила света в руках и защита богов,

Он избранник судьбы и защитник миров;

Ту Геральду войну завершить суждено,

Его силу познать пешкам зла не дано;

А король Сатана мощь геройскую знал,

Из конюшни дракона для битвы призвал.

Рой асуров шакалами ринулся в бой,

Вспышка света – и прахом рассыпан их строй.

Воин страха не ведал, вперед шел без слов;

Только взмахом меча положил всех врагов.

Очищенье от мрака смертельно для зла,

Вся дружина царя пред дворцом умерла.

То узрел Сатана: Мидиан терпит крах,

И столицы судьба только в царских руках.

Чтоб сразиться с героем, спасти Мидиан,

Вышел с пышных палат кровожадный тиран.

Хитрый демон, как змей, быстр и ловок, как рысь,

Оседлав Милиафа, поднялся он ввысь.

Демон поднял пылающий посох огня:

«Ты никак не сумеешь повергнуть меня!»

И огненным шаром Геральда взорвал,

Лишь эгидой герой свою жизнь сохранял.

Пламя демона щит отразил без труда,

Он хранит от напастей героя всегда,

А владыка смеется, он знает о том,

Что героя сразит демонический гром.

Мрачных молний блеснули седые клыки,

И направились к воину с царской руки,

Извергая огонь, и дракон нападал,

Но атаки эгидой герой отражал.

Разливается пламя по глади щита,

Но не ранила воина силища та,

Сохраняет эгида Геральда от ран,

Хоть разит неустанно героя тиран.

А король Сатана, чтоб его одолеть,

Чтоб геройскую душу ударом согреть,

Древний меч из асурского царства призвал,

Что кузнец не один сотни лет созидал.

Поколений четырнадцать тьмы мастеров,

Что отправлен их предок в забвения ров,

Там, от скуки себя забывая в веках,

Все трудились, пока не рассыпались в прах.

Но пятнадцатый воин тем вечным мечом

Создал легким ударом великий разлом.

Тем разрушил и бездну, свободу обрел

И могуществом тем свое место нашел.

Тот асуров герой, что изгоем рожден,

Был с орудием предков безмерно силен,

Стал отцом их единства, ведь силой своей

Породил Белиала, владыку чертей.

Первый царь всех асуров Дыханье испил,

Тем могущество мрака-отца получил,

И закончил войну, что косила народ,

Стал тем выше племен кровожадных господ.

Меч отца он реликвией вечной назвал

И династии царской своей завещал,

Много лет с той поры пролетело теперь,

Стал царем его сын и войны открыл дверь.

Вот в руках короля вновь сияет сей меч,

Плоть врага всех асуров чтоб снова рассечь,

И взмахнул тем орудьем подземный тиран,

Содрогнул разрушений волной Мидиан.

Оттолкнуло Геральда, встал конь на дыбы,

Еле держится воин за нити судьбы,

Коль удар короля его сердце пронзит,

Сатану никогда и никто не сразит.

Сотни скверных заклятий, что цель их одна,

На Геральда направил король Сатана,

Силу мрака собрав, только гибель несли,

Разрушая глубины Богини Земли,

Но герою удары врага нипочем,

Он дракона ударил могучим мечом

Голова полетела и пала к земле,

Сатана взмахом рук растворился во мгле.

А затем за спиною Геральда возник,

Воин видел вблизи безобразный тот лик.

Обернуться успел, но нанес царь удар,

В спину вражью вонзил демонический жар.

Воин с лошади пал и оперся на меч,

Короля чтоб ударом последним рассечь,

Но столкнулся с наследием темных глубин,

В бой направил клинок Сатана-властелин.

Фехтовали враги, их удары крепки,

Кто падет от неистовой вражьей руки?

Дрожь по телу столицы лилась вновь и вновь,

Но с ударом мечей не видна ничья кровь.

Новый точный удар – выбит с длани клинок,

Так правленью убийцы закончится срок,

Только царь был хитрее, послал вновь огонь,

Чтоб разрушить героя могучую бронь.

Щит помочь не успел, слишком быстр Сатана,

Вновь не ясен итог, длится дальше война.

И пылающий вихрь светлоносца пронзил,

Пасть король Мидиана герою сулил.

Его мощь несравнима с асурской ордой,

Настоящий огонь, адской бездне родной.

Испытал воин света ту мощь на себе,

Но, как царь пожелал, не поддался мольбе.

Жертва жара Геральд, он страдает в огне,

«Будешь бить ты поклоны пред гибелью мне!»

– Разнеслось по столице из уст короля.

«Мне поможет святая богиня Земля!»

– Бросил воин в ответ, его жар не сразил,

Бронь Геральда крепка, как кузнец говорил.

Мастер Кирес доспехи его созидал,

Чтоб в пучине земли тот герой не пропал.

Но подземный король жаждал смерти врага,

Его душу навек чтоб покрыли снега,

И заклятьем камней дал руке окрепчать,

Чтоб на сердце героя поставить печать.

Сатана в ураган свои когти вонзил,

Воин взмахом меча его длань отрубил

И развеял потоки пылающей тьмы,

Обретая свободу от жаркой тюрьмы.

Царь назад отшагнул, боль в руке испытав,

И меча непослушный бушующий нрав.

Кровь ручьями лилась, царь держался без слов,

Воин битву окончить тотчас был готов.

Но возник снова меч в кулаке короля,

Содрогнулась опять от удара земля,

Как скрестились мечи, заскрипела их сталь,

Но в глазах Сатаны уж не гнев, а печаль.

Рану Тьма не излечит, то знает король,

Нес Экскалибур царскому демону боль.

То терпел Сатана, крепко зубы сцепил,

Чтоб герой новым жестом его не убил.

Сил хватает царю, он отбросил назад

Светлоносца Геральда в пылающий Ад.

А затем по плечо свою руку срубил

И мгновенно ту рану опять исцелил.

Сатаны снова обе на месте руки,

Он Геральда поднять вновь готов на штыки.

Царский меч запылал, как жестокий пожар,

Его страшен любому из смертных удар,

Бились гордо враги, на исходе их пыл,

Только воин тот спор в один миг разрешил;

Он последним ударом задел короля,

Окропилась так кровью столицы земля.

На груди его – рана, и царь отшагнул,

К сердцу демон рукою от боли прильнул,

Жжет удар Сатану от святого меча,

Уронил он свой меч, где земля горяча.

Тяжело и дыханье, но жизнь все при нем,

Вдруг удара разнесся по городу гром.

Пал король, по столице развеялся прах,

Сатаны темный свет растворился в веках;

Гаснут звезды в столице, их сила мертва,

Как последние Ада тирана слова.

Не жалел о содеянном зла властелин,

Только жаль, что теперь погибает один;

Войско, верное воле царя своего,

У ворот полегло по приказу его,

А король, закрывая глаза, одинок;

Поразил его света святого клинок.

Сатаной сотворенное пало тогда,

Как от тела его не осталось следа.

Он развеялся пеплом от силы святой,

Поразил его сердце великий герой.

Разрушался дворец, что царя возвышал,

На руинах возросший – руиной упал.

Стены Ада, столицы врата высоки

Растворялись в пыли без могучей руки.

Голоса мертвых душ не звучат в пустоте,

Больше нет страха боли в земной темноте,

И огонь в Мидиане погас навсегда,

Никто никогда не вернется сюда.

Из столицы сбежали все души тотчас,

Как асурской звезды свет недобрый угас,

И исчез город мертвых, что тайной покрыт,

Здесь, в глубинах земли, он навеки забыт.

Скончалось небесное войско в Аду,

Лишь пятеро воинов славных идут.

Хранил свет Дегира от гибели их,

Род асурский навек по их воле утих.

Они победили – упал Мидиан,

Разбиты асуры, повержен тиран,

Ада всадники встретили гибель свою

В Царстве Мертвых, в забытом подземном краю.

Хоть изранены воины, цель их одна:

Возвратиться наверх из подземного дна.

А за ними – народ, что прошел через Ад,

Отправляются люди в Божественный Сад.

Души смертных, что пытки познали чертей,

Повидали и вспышки военных страстей,

Что надежду хранили в сожженных сердцах,

Наконец увидали правителя прах.

Отомщен их народ за мученья в огне,

Как явились солдаты святые извне.

Как ценой своих жизней сразили врагов,

И наверх поднимались в телах облаков.

Шли над павшей столицей их крови дожди,

Но победа за ними, и бой позади.

Те солдаты спокойны, ведь пали не зря,

Там угасла асурского мрака заря.

Все герои, что гибель в столице нашли,

Средь Долины Забвенья покой обрели,

Чист их дух и свободен в высотах небес,

Выше неба опять каждый ангел воскрес.

А живые, спасенные с пасти огня,

Вышли с Ада, их славную память храня;

Вышли с Царства Земного и ввысь поднялись,

Где для встречи героев боги собрались.

Пред героями вышел Коэлус король,

Что на сердце держал всех поверженных боль,

Видел он в отраженьи Гортора зеркал,

Царь асуров как вместе с обителью пал,

Как сражались герои во благо богов,

Защищая покой, равновесье миров,

Как, себя не жалея, боролись со злом,

Как терпели удары асурским огнем.

Молвил Неба Король, взор направив на них:

«Рад, что голос асурский навеки утих.

Смертный люд вновь спасен, благодарствуя вам,

Хорошо послужили солдаты богам».

Тех героев владыка небесных высот

Наградил за падение Адских Ворот:

Дал им новую жизнь в Поднебесном Дворце,

И улыбка сверкнула на царском лице.

В тех покоях, где боги извечно живут,

Свое место впервые и люди найдут,

Всем героям, что рок победить их призвал,

Царь Коэлус великую честь оказал.

Но орудья, даны им на время войны,

Мифанору вернуть те герои должны,

Лишь Геральд меч Экскалибур держит в руках,

Сила Света горит в нем, не скорбь и не страх.

То орудье герою не бог даровал,

Меч достойного воина сам избирал,

Так обрел он владыку из рода людей,

Что любого на свете отважней, сильней.

Память битвы жестокой пред городом зла,

Где надежда людей сотни раз умерла,

Не угаснет вовек, помнят боги и люд,

Как свершился над демоном праведный суд.

Возвели боги храм для героев войны,

Что погибли в Аду от асурской волны,

Там навеки жива память подвига их,

Шум о славе людей в высоте не утих.

Эксод

После краха асуров в глубинах земли,

Как герои разруху врагам принесли,

В Поднебесном Дворце оказался народ,

Черных звезд переживший кровавый восход.

Встретил старец людей, что давно им знаком,

С белой книгой в руке, в одеяньи златом.

А в той книге записан уж каждый из них,

Хорошо знал старик всех собратьев своих.

Лайонель поклонился страдальцам из врат,

Он и сам в адской бездне был болью богат,

Но спастись он сумел и взошел к небесам,

Где возвышен героям поверженным храм.

Там он встретил Камиру, умерших судью,

Что падение Лимба видала в бою,

Рассказал Лайонель, как живется в Аду:

Сатана собирает асуров орду.

Но Камира, все веру на сердце храня,

Верит в силу богов, что сильнее огня.

Провела Лайонеля к пророку она,

Что скрывает загадки его пелена.

Молвил Генос, что души от Ада бегут,

Нужен людям умершим извечный приют.

В небесах им помогут покой обрести,

Но учет душ людских очень важно вести.

«Ты – святее святых и прошел через Ад,

Повидать я таких средь людей очень рад;

Но назвать человеком тебя не могу,

Не походишь совсем на богов ты слугу.

Дух в тебе описать не по силам словам,

Ты подобен сильнее к великим богам.

И на то есть ответ в неземном хрустале,

Неспроста, Лайонель, ты рожден на земле.

От рожденья до самого жизни конца

Своего ты не видел родного отца.

И не ведал, что Он – сын бессмертных богов,

Давний воин, ушедший в небесный покров.

Нет причин у меня уж всю правду таить,

Время сущность твою всему миру открыть.

Как то сделал однажды Коэлуса брат,

Мира Мертвых владыка, что духом богат,

Я возвышу тебя к божьей силе навек,

Полубог Лайонель, не простой человек».

Генос силой своей божью мощь пробудил,

Что дремала сто лет в глубине его жил,

Просвещенным проснулся от сна новый бог,

Серпантины познавший усопших дорог,

Обратились лохмотья одеждой златой,

И на ноги поднялся тот старец седой.

Новой силы поток в его теле возник,

Лайонеля светлее стал праведный лик.

Старика луч бессмертного света пронзил,

Он от Геноса в дар Книгу Душ получил.

Так и стал новым богом святой человек,

Что отшельником жил на земле целый век,

А теперь он у врат с белой книгой в руке

И зажатым пером золотым в кулаке.

Пишет душ имена, что идут в высь небес,

Пишет всех, кто из мертвых душою воскрес,

А средь душ, что из Ада столицы пришли, -

Светлый дух и наследник богини Земли.

Дочь Декара, что пленницей стала в Аду,

Пережившая боли и скорби чреду,

Но, любовь и надежду в душе не забыв,

Она выжила в бездне, где жизни обрыв.

В Адской Башне томилась она много лет,

Только грел ее сердце любовный обет,

Все ждала Лапиона, что жизнь ей спасет,

Ее с крепости мрака на свет заберет.

Как повергли тирана и пал его трон

От героя руки, что безмерно силен,

Стала рушиться башня, Мифаи тюрьма,

Прорывалась на волю та дева сама.

Там бессмертная сила избрала ее,

Передала Мифае наследье свое.

Мощь Земли, что хранилась в душе Сатаны,

Обрела новый свет из другой стороны.

Сила, тело покинув, искала покой,

На пути развевая пылающий зной,

И нашла средь разрухи асурских чертог

Миротворную деву, что падала с ног.

Истощал ее душу асурский кристалл,

Что Мифае король Мидиана создал.

Но бессмертья душа, что Землей рождена,

В сердце девы проникла и встала она.

Нет усталости, снова полна новых сил,

Дух мятежный кристалла проклятье сразил.

Он избрал ее душу, ведь чист ее взгляд,

Доброте ее сердца не встретить преград.

Вместе с людом из Адской ушла глубины,

Но Мифаи глаза теперь скорби полны.

Вновь далек Лапион от любимой своей,

Не найтись двум возлюбленным разных кровей.

В Поднебесье взойдя, шла Мифая в тот Сад,

Где Гортор ее встретить безмерно был рад.

Он провел ее душу в великий тот храм,

Что покоилось тело нетленное там.

Наконец свое тело душа обрела

И с возлюбленным встречи Мифая ждала,

Но поведал Гортор: «Не свершиться тому.

Жизнь прожить средь людей приказали ему».

Рассказал старый друг, как ушел Лапион,

Как Мифаю вернуть всей душой жаждал он,

Но судьба приказала иначе свершить,

В смертном теле до собственной смерти пробыть.

Стала истинно дева бессмертной навек,

Только смертный теперь Лапион человек.

В разных снова мирах, хоть едины душой

Непорочная дева и грешный герой.

Запретил царь Коэлус небесным богам

В жизнь людскую встревать, развернулась что там.

Лапион должен сам доказать, что он бог,

И пройти для того сотни смертных дорог.

Только может беспомощно дева смотреть,

Как возлюбленный мог в любой миг умереть.

В зеркала среди Сада глядела она,

Как хранит Лапиона небес пелена.

Свято верит Мифая: вернется герой,

Всем докажет, что бог он, не смертный простой,

И, вернув свои силы, взойдет к небесам,

Где воздвигнут поверженным воинам храм.

Всех убитых в сражении с Адом не счесть,

Обошлась нелегко та асурская месть,

Но победы цену уплатить им пришлось

И асуров повергнуть богам удалось.

Завершилась война, что асуры несли,

Их столица разбитой уснула в пыли,

Поразили герои проклятых врагов,

Хоть большие потери настигли богов.

Брат Коэлуса мертв, Лимб развеян в веках,

Гердеон у Камиры погиб на глазах,

И души проводник в адской крепости пал;

Своих братьев хоронит отважный Тефал.

Рядом с храмом тела их покой обрели,

В высоте облаков, далеко от Земли.

Он склонился пред ними, слезу уронил,

Ведь единственный жизнь в том бою сохранил.

Пал Дегир благородный, спасая народ,

Вновь не дал совершить звезд угасших восход,

Одолел повелителя темных глубин,

Но погиб мрачный Даер в тот миг не один.

А Хенон в крепость Ада доставлен без сил,

Там, поднявшись, прислугу царя он сразил,

Но с владыкой терцодов в кровавом бою

Отдал воин отважный свободу свою.

Братья встретили гибель, но смерть – не конец,

Хоть вовек не вернутся в Небесный Дворец.

Поднялись по небесной дороге ночей,

Красотой что манила их души своей.

Смотрят братья с вершины на то, как Тефал

Вечной памяти их совершал ритуал,

Зажигал как огни над могилой немой,

Как курган возвышал нерушимой горой.

Улыбнулся Дегир из Долины высот,

Повстречал он Хенона у светлых ворот;

Там остались вдвоем, на Тефала глядят,

Вновь к могиле двоих направляется брат.

Гердеон же смотрел, как Камира сильна,

Глушит боль добрым делом на небе она.

Рядом с ним и Аид все на брата глядит,

Что на троне небесном победно сидит.

Скорбь по павшим лишь гложет владыку царя,

Но в войне той погибли собратья не зря.

Рядом с ним – королева, владычица снов,

Средь пурпурных нашла свою власть облаков.

Нева, дочка холодных и темных ночей,

И Гефай, ее брат, что хранитель ключей.

Наблюдает за ним и души проводник,

Оттого вечно светел у Мериса лик.

Ведь Коэлус достойного бога избрал,

Он Гефаю пространства ключи даровал.

И, как мир полыхал в необъятном огне,

Тот исполнил призванье свое на войне.

Так асуров закончился дьявольский пир,

В равновесье вернулся бушующий мир,

Душ умерших разрушен жестокий острог,

Продолжается жизнь, тянет сотни дорог.

Сотни судеб, сплетенные нитью войны,

Повстречавшись по воле царя Сатаны,

В вихре новых событий продолжат свой путь,

Время лечит, а прошлого, жаль, не вернуть.

Завершился асурской столицы восход,

В Царстве Мертвых разбит демонический род,

Праздник жизни ликует в высотах небес,

Мир давно не видал столь великих чудес.

А за тем наблюдает и дух перемен,

Что царя Сатаны рад увидеть был тлен,

И улыбка пронзает загадочный лик,

Дух победы в холодную душу проник.

Он спокоен: хранит равновесие бог,

Что Сакрона повергнуть с собратьями смог,

Справедлив и умен, держит силу в руках,

Демонический род, что развеяла в прах.

Поднебесье хранит и великий пророк,

Бесконечное время развеяв в песок,

Улыбается Генос, ведь мир воцарил,

Мрак-убийца остался надолго без сил.

Но, пустой раскрывая задумчивый лик,

Средь обители неба Безликий возник.

Мудрый страж, что средь мира извечно один,

Тьмы и Света единственный выживший сын.

Он из племени древних, что мир возвели,

Но остались в забвения вечной пыли.

Ученик поклонился тому мудрецу,

Благодарен ему, как родному отцу.

И не зря, ведь Безликий его пробудил,

Светом Неба Карона дитя возродил.

Молвил Геносу мудрый хранитель миров:

«Тьма избавлена крепких извечных оков,

Новой битвы кровавой начало грядет,

Что вселенной погибель опять принесет.

Будь готов, ведь почувствуешь силу ее,

Мрак легко остановит и сердце твое».

Новый враг вновь крепчает, он к бою готов,

Боги неба опять на защите миров,

Им первичную силу сразить предстоит,

Неизвестно кто в битве эпох победит.

___________________________________________________________________________________________

Для подготовки обложки издания использована художественная работа Анны Лонц.