Квадратные углы

– А тебе нравится выставка? – спросила она меня.

– Я ничего в этом не понимаю.

– Ну, смотри. Что ты видишь на этой картине?

С полотна на меня взглянул лысый кот. Его жалостная морда почему-то выкрашена в синий цвет. А усы завиваются колечками.

– Это какой-то урод, – ответила я. – Он, наверное, из Чернобыля. Хотя вряд ли французы знают про Чернобыль.

Алена засмеялась.

– Нет. Этот кот – любимец художника. Он его подобрал на помойке, с перебитой лапой и без одного уха.

Точно. Он еще и без уха.

– Зачем он его нарисовал?

– Показать людям, как выглядит настоящая любовь. Без комплексов, без предрассудков. Разве можно любить такого некрасивого кота? Оказывается, можно. Нужно всего лишь закрыть глаза и представить себе, что он красивый и пушистый.

– Чушь какая-то. Мне не нравится эта картина. Моя дочка и то рисует лучше, чем этот неизвестный художник.

– У вас есть ребенок? – спросила Алена, часто моргая огромными глазами.

– Да. Маша.

– Молодцы. Я шесть лет не видела Алекса. Он все так же работает в больнице?

– Ага.

– А Макс? Он женился? У него есть дети?

– Не-а. Он не женат.

– Я не удивлена. – Улыбнулась она. – Макс слишком независимый человек. Ему будет мешать семья.

К нам подошла Наталья.

– Алена, поехали к нам в гости? Сан Саныч будет рад, увидеть тебя.

– Ой! Так неудобно.

– Ну, прекрати. Вечером придет Алекс. И Макс скоро вернется с работы. Ты давно их не видела, и они тебя тоже.

За ужином собралась вся наша семья. Даже Ольгу пригласили.

Макс сел рядом с Аленой, чтобы не разговаривать с братом. Алекс тоже демонстративно ушел на другой край стола. Я оказалась между двух огней. Это вечер не сулил ничего хорошего, но произошло то, чего никто из нас не ожидал.

С этого самого дня Алена стала частой гостьей в нашем доме. Макс просто голову потерял из-за прекрасной девушки. Они и раньше, по молодости, нравились друг другу, но сейчас чувства выросли до взрослого состояния.

В первый день Макс пригласил Алену в кино, потом купил билеты в театр, чем сильно поразил всех своих знакомых. Потом повез ее в загородный клуб на два дня. А потом… Так начался их роман. И внезапно закончились походы с дружками по барам. Любимое пиво ушло на второй план. Сериалы про ментов уже надоели. Даже сигареты оказались в мусорном ведре, а бритвенный станок стал лучшим другом по утрам.

Ольга чуть сума не сошла, когда узнала об отношениях Макса с ее дочерью. Тут заиграла ревность и обида. А еще то, что он выбрал молодость, а не старую любовь.

Наталья тоже не обрадовалась такому повороту событий. Она хорошо знает, чем обычно заканчиваются романы ее ненаглядного сынка с девушками. И вряд ли Алена станет исключением. Максу все равно кого бросать. Он не будет разбираться, чья эта дочь, и как потом сложатся отношения его матери с подругой. Тем более Ольга для него не человек. Он обращается с ней так же, как и с Бернаром.

Даже Лера холодно отнеслась к новому увлечению Макса. Хотя, его отношения с девушками, ее никак не касаются. Они не друзья и редко общаются. Но, почему-то она странно повела себя, когда узнала, что он встречается с Аленой.

Алекс, вопреки сплетням и не довольным разговорам матери, обрадовался за брата. Он помирился с ним уже через пару дней после той драки. Даже у меня прощение попросил. Хотя вину не признал, но все же понял, что между мной и Максом ничего не было.

Он извинился, и я простила. На словах, но не в душе. До сих пор остался неприятный осадок. Драка, оскорбления. Даже родителей втянули в ссору, довели до скандала, а теперь сами не знаем, как смотреть им в глаза.

Буквально за пару недель мое отношение к мужу резко изменилось. Сейчас я стала замечать его недостатки. Руки уже не такие красивые, лицо мрачное, голос неприятный. Он редко делает мне комплименты и все больше времени проводит с Машей. Возится с ней целыми днями и постепенно превращается в обычного мужика. Семейного, скучного.

Я нормально общаюсь с ним только, когда выпью немного вина. В голове появляется легкость, и тогда он снова становится прежним принцем, преданным другом и великолепным любовником. Но, такое происходит не часто. Я редко пью и не всегда хочу терять голову.

Сегодня он снова поднял тему о совместном проживании.

– Милая, я хочу, чтобы ты переехала с Машей ко мне. Сколько тебе еще нужно времени на раздумье?

Эту ночь мы провели в отеле. В шикарном номере, с видом на Неву.

Я убрала со стола бутылку шампанского. Оно уже выдохлось и стало кислым. Красная икра засохла на кусочке хлеба. Раньше она доставляла удовольствие, а сейчас превратилась в обычный продукт, неприятного цвета и запаха.

Алекс налил мне кофе из чайника, а потом снова спросил:

– Ты меня слышишь?

– Слышу, – ответила я.

– И что? Долго мы будем так жить?

Взяв кружку, я пересела на мягкий диванчик.

– Ты хочешь сейчас об этом поговорить?

– А когда? Через год, или через два? Что происходит, Сонь? Ты все еще сердишься на меня?

– Не знаю.

Алекс сел рядом со мной. На нем белый махровый халат, а на ногах черные носки.

Волосы снова отросли, и светлый локон упал ему на глаза. Он убрал его за ухо и потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я резко встала с дивана.

– Да, что случилось?! – вспылил он, тоже вскочив на ноги. – Я не понимаю. Мы провели эту ночь вместе. Все было хорошо. И вдруг… Тебе что-то не понравилось? Скажи прямо. Что я сделал не так?

– Все так. Мне понравилось. Эта ночь была восхитительной.

И я не соврала.

– Тогда, что?

– Алекс, – не уверенно промямлила я, – не обижайся, но нам нужно отдохнуть друг от друга.

– Отдохнуть? Что имеешь ввиду?

– Я хочу начать новую жизнь. Не ту, которая была раньше, а совсем другую.

– Какую?

– Когда-то, давно, судьба дала мне шанс, привела в этот замечательный город. Я родила Машу и пошла работать. Никогда не думала, что я стану «такой»! Как бы это объяснить? – замешкалась я. А потом, с трудом, но все же подобрала нужные слова. – Этот город меняет людей, меняет мышление. И ты начинаешь по-другому глядеть на жизнь. В Самаре все гораздо легче. Ты учишься, выходишь замуж. Дети, пеленки, кастрюли, дача за городом. И больше ничего! Тупик! Но, здесь все по-другому! Красивые люди, дорогие машины, поездки за границу, брендовая одежда. Только в Питере можно реализовать свои возможности, только здесь кипит настоящая, интересная жизнь, и только она дает нам шанс на будущее. А у меня растет дочь, и я сама еще многого хочу.

– И чего же ты хочешь?

– Большего. Ну, уж точно не стирать твои носки.

– Я не заставляю тебя стирать.

Он снова сел на диван. Я сама испугалась своих слов. Не ожидала, что решусь, сказать ему такое в лицо.

За окном все еще темно. Полил дождь. Сейчас зима, но погода издевается над нами. Она словно чувствует мое настроение и передает его таким мрачным образом.

– Ты уже изменилась, только не замечаешь этого. Когда-то я влюбился в совершенно другую девушку.

– Я была глупой.

– Нет, не глупой, а наивной. Ты дала Колобку пятьсот рублей. А сейчас даже не здороваешься с дворниками, которым раньше выносила пакет с пирожками. Каждое утро собирала с тарелки все, что осталось после завтрака, и несла во двор. Что же с тобой случилось, Соня? Как ты превратилась в «такую» женщину?

– В какую? – обиженно спросила я.

Но, он будто не услышал мой вопрос.

– Ты прочитала ту книгу? «Поющие в терновнике».

– Причем здесь книга?

– Значит, не читала.

Его голова опустилась еще ниже.

– Алекс…

– Ничего не говори, – перебил он меня. – Я уезжаю в Москву на две недели. Потом вернусь, и мы поговорим. Хотя…

Его холодный взгляд остановился на моих руках. Пальцы дрожат, но я стараюсь держаться. Если сейчас заплачу, то уже не смогу с ним расстаться, и он это тоже понимает. Поэтому ждет моей реакции. Но, я выдержала.

Утром, пока Макс еще не ушел на работу, я зашла к нему в комнату. Здесь уже не пахнет сигаретами. И на вид он тоже изменился. Чаще стал бриться, следит за одеждой. Даже щеки приобрели живой оттенок, а в глазах появился огонек, которого раньше не было.

– Ты разговаривал с Вероникой? – спросила я.

Он выглянул за дверь, а потом плотно прикрыл ее и потащил меня к окну. Как будто нас может кто-то услышать.

– Она мошенница. Первый муж, музыкант, ей оставил наследство. Приличную сумму денег и две квартиры в центре Питера. Тогда ей было двадцать девять лет. Потом она встретила своего второго мужа. Военного офицера. Мужчина не молодой, но разведенный. Двое детей от первого брака. Еще у него богатый отец. Бывший партийный деятель, а потом он занялся бизнесом. Что-то связанное с лесопереработкой. Наша красавица как узнала об этом, тут же вступила в бой. Первым делом уложила мужика в постель, а через месяц сообщила, что беременна. Ему было некуда деваться, и он женился на ней. У них родился сынок, такая же мразь, как и его маменька. Муж через десять лет скончался, выпал из окна. А Вероника, с чистой совестью, получила наследство и теперь снова ищет новую жертву.

Он снова перепутал мужей Вероники. Первый был – военным, а второй – музыкантом.

Но, я не стала заострять на этом внимания и продолжила разговор.

– И она нашла Сан Саныча?

– Да. Он богат. Дети взрослые. К тому же он хорошо знает ее брата. И, благодаря ему, не сомневается в ее порядочности.

– А ее не смущает, что он женат? Наталья еще молодая и умирать не собирается.

– Нет, не смущает. Она баба наглая. Подвинет и даже не извинится. Теперь ее задача, окрутить его. Забить в голову нужную информацию, которая поможет ей, выполнить план.

– И что это за план?

– Она сказала ему, что ее сын очень болен. Что ему нужны деньги на операцию.

– А он не болен?

– Справка из больницы есть. Но, это подделка чистой воды.

– И чем он болен?

– Что-то с головой. То ли опухоль, то ли… Хрен его знает. Видел я этого больного. Щуплый, как облезлый петух. Короче, та еще мразь.

– А сын тоже в сговоре с маменькой?

– Там интересная история. Его отец оставил все свое состояние только Веронике. Она спокойно оформила на себя наследство и полностью лишила сыночка материальной поддержки. Ему пришлось даже воровать, лишь бы выжить на улице.

– Он живет на улице?

– Какое-то время жил. Он требовал от матери денег, и она его выгнала из дома. Потом он видимо одумался и приполз к ней с извинениями.

– И сколько ему лет?

– Еще сопляк. Двадцать два.

– Не маленький. Пора бы уже жить самостоятельно, а не ждать от мамы помощи.

– Что ты! Там война из-за этих денег. Они готовы горло друг другу перегрызть.

– Но, живут вместе?

– Живут. И даже вместе подделывали справку. То есть ее сыночек в курсе всех этих дел. Я не удивлюсь, если он помогает мамаше.

Я села на кровать. В желудке появилась тяжесть. Как могло такое случиться, что Сан Саныч попал в руки мошенников?

– Что теперь делать? – спросила я.

– Не волнуйся. Я разберусь с ней, но сначала хочу припугнуть сынка. А потом возьмусь за мамашу.

– Я могу помочь?

– Можешь. Этот придурок знает, что у маминого жениха есть два сына, но о тебе вряд ли догадывается. Они вообще не подозревают, что кто-то интересуется ими. Вероника действует очень осторожно. Даже на работе никто не догадывается об их отношениях.

– Что я могу сделать? Мне придется с ним встретиться?

– Да. Только не говори о себе ничего. Просто поболтай, как будто он тебе понравился.

– А где я его найду?

– По пятницам он обычно зависает в ночном клубе на Невском. Там собирается вся его компания и тусит до утра. Завтра мы с тобой туда сходим. Выпьем пару стаканчиков сока, и ты подойдешь к нему.

– Сама?

– Ну, что поделать? Придется взять инициативу в свои руки. Подойдешь, скажешь, что хочешь потанцевать. И все такое. Ты хоть раз подкатывала к парню сама?

– Ужас.

Я пошла к двери. Макс загородил мне проход.

– Ничего не говори мужу.

Я отодвинула его в сторону.

– Мы расстались с Алексом.

Снова Лера вытащила меня в салон красоты. Мы записались на антицеллюлитный массаж еще пару недель назад.

– Вот вам халаты и тапочки, – предложила девушка на ресепшене. – Раздевалка справа по коридору, а потом вас ждут в массажном кабинете.

Мы прошли в небольшую комнатку. Белоснежный халат и ярко-красные тапочки выдают всем клиентам салона, а еще в придачу два полотенца, гель для душа и одноразовую шапочку для волос.

После теплого душа, я прошла к шкафчику. Лера встала у большого зеркала, промокнула полотенцем густые волосы, а потом накинула на голое тело халат.

Какая же она красивая. Высокая грудь, стройные ноги. Ни капли жира на животе и бедрах. Все подтянутое, упругое.

Она тоже взглянула на меня.

– Тебе не помешает эпиляция, особенно в нужных местах.

– Это же больно, – возмутилась я.

– Совсем не больно. Привыкнешь.

За нами пришла массажистка. Девушка невысокого роста, в светло-голубом халатике.

В кабинете оказались два стола. Лера легла на один, а я на второй. Нас накрыли белыми простынями. Зазвучала тихая, ненавязчивая музыка.

В двери показалась женщина, далеко не молодая, но по сильным рукам видно, что опытная.

– Лерочка! – воскликнула она. – Как я рада тебя видеть!

– Привет, Зоя.

Как обычно с прохладой отозвалась моя подруга.

– Что-то ты зачастила? Только на прошлой неделе была.

– Скоро лето, нужно привести свое тело в порядок. Вот возьмем с Софией и рванем к морю, куда-нибудь в Европу.

Взглянув на меня поверх очков, женщина улыбнулась, потом махнула головой своей сотруднице, и они принялись за работу.

– Ты говорила с Натальей о зарплате? – спросила меня Лера.

Я уткнулась лбом в подушечку.

– Ага.

– И что она сказала?

– Она удивилась, но потом согласилась.

– Вот видишь, я была права! Не надо молчать. А то так и будешь работать за копейки и ждать подачки от мужа.

После разговора о зарплате отношение Натальи ко мне резко изменилось. Она наивно думала, что я ничего не потребую, буду смотреть, как другие получают большие деньги за ту же работу, что выполняю я.

Взять, например, Леру. У нее зарплата больше моей в три, а то и в четыре раза. Юра тоже не бедствует. Купил новую квартиру на Ваське, да еще поменял свою Ауди, на новую модель, более мощную и полностью укомплектованную.

– Ты больше не служанка, – сказала Лера. – Привыкай к новому статусу.

Через час мы вышли из салона. Красивые, отдохнувшие. Тело в тонусе, а в душе покой.

Как же хорошо!

Невский проспект – котел города. Кипит, громко бурлит, выплескивается через край. Куда не кинь взгляд – кругом толпы людей и вереница разноцветных машин, растянувшихся до бесконечности. Магазины, кафе, музеи в подвальных помещениях, библиотеки. С одной стороны – компания молодых людей, перекрикивающая шум города. С другой – старички в элегантной одежде и с зонтами на длинных деревянных ручках. Впереди возвышается купол Дома Зингера, а дальше Мойка, и до Дворцовой площади рукой подать.

Влившись в поток прохожих, мы с Лерой еле пробрались к машине. Даже по проезжей части дороги идут люди.

– Терпеть не могу этот город, – сказала она, открыв дверцу. – Грязь, шум. Вечная толкотня.

Я оглянулась по сторонам. Красиво. Как можно не любить его? И грязь здесь не такая, как в других городах, и шум самый обычный.

Пока я, открыв рот, любовалась городом, мимо прошел парень и задел меня плечом.

– Извините.

Сказал он и бросил такой взгляд, что задрожали ноги. Лера втянула меня в машину.

– Ого! Ты видела? Он на тебя запал.

Когда дверка закрылась, шум исчез. Ноги перестали дрожать, а в голове только одна мысль: «Как же мне нравится здесь!»

Белая норковая шубка, сапоги на высоких каблуках, в ушах золотые серьги с бриллиантами, на пальчике кольцо, подаренное Алексом. А еще, пару дней назад, я купила сумочку от Шанель, о которой так долго мечтала.

– Вот такой ты должна быть всегда, – сказала Лера.

Теперь она гордится своей подругой, а я стала уважать себя еще больше.

Мы снова вернулись в пекарню. Уже вечер, и Наталья давно ушла домой.

– Давай сходим в ресторан? – предложила Лера.

– Сегодня не могу, – ответила я. – Может в субботу?

Мы встали у двери.

– У тебя какие-то дела?

– У меня Маша… еще нужно в магазин… и вообще…

Пока я мялась и пыталась что-то придумать, Лера вынула из сумочки сигарету. Тонкие пальчики с хищным маникюром чиркнули зажигалкой.

– А разве Наталья не забрала ее из садика?

– Забрала.

– Ты из-за Алекса не хочешь идти в ресторан?

– Дело не в нем. У меня есть дела на вечер.

– Какие? – настойчиво спросила она.

– Мне нужно кое-куда сходить.

– Надолго?

– Думаю, что надолго.

– Ладно, – махнула она рукой, – делай свои дела, а завтра увидимся.

Мы распрощались, и я пошла домой.

Пока я поднималась на третий этаж, позвонила Наталья. После детского сада она повела Машу в магазин игрушек за новой куклой. А потом они хотят прогуляться в парке.

В холле меня встретил Макс с папкой в руках. Это фотографии сына Вероники. Еще копия медицинской справки и кое-какие документы.

Илья. Двадцать два года. Рост метр семьдесят шесть. Закончил школу с отличием. Поступил в университет, но бросил на втором курсе. Художник. Нигде не работает.

Я взглянула на фотографию и убрала к себе в сумочку. Трудно узнать человека в толпе людей. К тому же в клубе темно, и все парни этого возраста будут выглядеть на одно лицо. Так еще фотография не удачная. Ему там лет пятнадцать, а может и меньше.

Ближе к десяти часам мы собрались в клуб. Макс надел белую рубашку и джинсы, а я нашла в шкафу то самое платье, которое так не понравилось Алексу.

– Ого! – воскликнул Макс, когда увидел меня в нем. – Теперь он точно клюнет. Ни один мужчина не пройдет мимо такой девчонки.

Хоть кому-то оно нравится. Я тоже не считаю его вульгарным. Пусть платье короткое, но все равно видно, что дорогое и сшито из качественного материала.

Самое сложное, не заметно выскользнуть из дома. Маша спит. Родители заперлись в своей комнате. Только один Бернар бродит по огромной квартире в поисках чего-нибудь вкусного. Неужели хозяин не уронил хоть крошки хлеба, или печенья. А может добрая хозяйка подложила в миску пару кусочков колбасы.

Накинув мне шубу на плечи, Макс тихо приоткрыл входную дверь. Я застегнула сапоги, взяла сумочку и вышла из квартиры.

Мы не поехали на машине, в центре города все равно негде парковаться. Вызвали такси и уже через десять минут были в клубе.

Как только мы вошли в зал, я чуть не оглохла от оглушительного шума. Глаза долго привыкали к мигающим огонькам. Разноцветный дым окутал танцпол. Размытые силуэты людей, как тени, двигаются в такт музыки. У барной стойке столпились девушки в блестящих платьях. Диджей что-то крикнул в микрофон, и зал взорвался в бешеном ритме. Руки поднялись вверх. Девушки завизжали от восторга. Официантки в откровенных нарядах тут же разбежались по углам. Полный экстаз завладел толпой.

Макс поводил меня к стойке, а сам пошел искать свободный столик. Тут же появился бокал с ярко-желтым коктейлем. Бармен мне подмигнул, а потом переключился на другую девушку, которая так же, как и я, сидит одна на высоком стуле.

– Привет, сладкая.

Услышала я приятный голос у себя за спиной. Мужская рука не скромно легла на талию. Я повернулась.

– Привет.

Я сразу его узнала. Хоть он на фотографии выглядит совсем по-другому.

– Я могу к тебе присоединиться? – спросил он таким тоном, что невозможно отказать.

– Ну, давай, – кокетливо проговорила я.

Он сел рядом, все еще держа меня за талию. В толпе показался Макс. Сначала хотел ко мне подойти, но когда увидел, с кем я разговариваю, сразу же повернул назад.

– Ты здесь одна?

– Я пришла с подругой, но она нашла себе парня и свалила домой.

Его взгляд пронзил меня насквозь. Он не пьяный, но голос заплетается. Руки тоже странно двигаются, как будто он летает где-то в облаках.

– Пошли со мной? – предложил он.

Вот тут я испугалась. А вдруг он обкуренный, или нюхнул какую-нибудь дрянь? Что, если он наркоман? Сможет ли Макс защитить меня, если понадобиться?

Парень стянул меня со стула. Я, словно во сне, двинулась за ним в самую глубь танцпола. Нас окружили тени, которые, так же как и мы, движутся в тяжелом тумане. Сквозь толпу проник яркий луч, и я увидела его улыбку. Такую манящую и такую искреннюю. Он обнял меня. Я расслабилась. Музыка завладела разумом и понесла нас вдаль, заставляя двигаться еще быстрее. Теплые руки скользнули по моим бедрам, опустились ниже и сильнее сжали. Я прильнула к нему всем телом. Его странное состояние передалось мне, согревая тело изнутри.

Я шепнула ему на ухо:

– Меня зовут…

Он прикрыл мне рукой рот.

– Сладкая. Сегодня тебя так зовут.

– А тебя?

– А как ты хочешь меня называть?

– Ваня.

– Пусть будет Ваня.

Усмехнулся он.

Диджей схватил микрофон, и вокруг раздались дикие визги. Я прикрыла уши руками.

– Пойдем отсюда.

Он снова потащил меня через весь зал, расталкивая качающиеся тени.

Крепко вцепившись в его руку, я огляделась по сторонам. Блестящие платья движутся хаотично, разноцветные коктейли, пустые глаза – все смешалось в одно целое. Бурлящее, сводящее сума.

Толпа безликих людей выдавила нас в темный коридор, ведущий на улицу.

Пахнуло свежестью.

– Там холодно, – сказал он. – Пойдем в туалет.

Мы свернули направо. Две девушки загородили проход в туалет, тогда он толкнул соседнюю дверь, и мы очутились в маленькой комнатке. Здесь хранились швабры и тряпки. Вонь стояла жуткая, и ничего не было видно.

Холодные руки скользнули по моим ногам. Он приподнял подол, а потом опустился на колени.

– Нет.

Я резко оттолкнула его. Хорошо, что он худой, и мне легко удалось вырваться из его цепких рук. Он не стал сопротивляться, просто встал на ноги и прислонился спиной к двери. Его лицо не видно, за то я слышу тяжелое дыхание. От него не пахнет ни вином, ни сигаретами. Значит, он чего-то нюхнул, или вколол. Потому, что поведение странное. Говорит невнятно, а руки двигаются как у паралитика.

– Тебе что-то не нравится? – спросил он. – Или ты мало выпила? Что ты хочешь, сладкая? Порошок, таблетки? Резинка у меня есть. Но если захочешь, могу ее не использовать?

Он говорит с трудом. Может, у него болит горло?

– Мне здесь не нравится.

– Почему?

– Пахнет навозом.

Дверь кто-то дернул. Парень повернулся, закрыл замок, а потом снова подпер спиной.

– Вот видишь, это место популярное. Все хотят здесь спрятаться. А ты ломаешься.

Я одернула подол. Он меня не видит, но все равно неприятно. Такое ощущение, что я стою голая. Он понял намек и стал, шарить рукой по стене. Выключатель нашелся в самом углу каморки. Одна единственная лампочка, покрытая паутиной, вспыхнула тусклым светом. Один раз мигнула, а потом снова потухла. Илья стукнул по ней пальцем. Снова загорелась.

Вот теперь я его разглядела. Огромные фиолетовые глаза. Кожа смуглая, цвета молочного шоколада. Черные кудри спускаются на плечи тугими спиралями.

В дверь снова постучали. На сей раз вежливо.

– Это твой дружок?

– Нет, – растерялась я. – Может, это уборщица пришла за своими тряпками?

– Тогда, подождет.

Одним пальцем он взялся за лямку на моем платье и потянул на себя. Теперь нежно, не требовательно. Я подошла ближе.

– Не хочу, – ответила я, когда он потянулся к моим губам.

– Тогда зачем ты сюда пришла?

– Я тебе уже говорила. Мы пришли с подругой, но она бросила меня и ушла с каким-то парнем.

– И что? Зачем ты пошла со мной?

– Я думала, что мы будем танцевать. А ты меня потащил куда-то.

– В таком платье?

– Причем здесь мое платье?

Алекс прав. Так одеваются только проститутки. А я еще обиделась на него.

– Тогда пойдем отсюда.

Он схватил меня за руку, открыл дверь и снова потащил по длинному коридору. Около туалета я заметила Макса. Он побледнел, когда увидел, откуда мы вышли. Я, незаметно, тронула его за руку, а потом прибавила шаг, чтобы не потерять из вида Илью.

Мы вошли в зал. Толпа людей превратилась в черную массу. Где женщины, а где мужчины – не понятно. Музыка будоражит нервы. Я прижалась всем телом к парню и почувствовала, как он тоже дрожит. Макс двинулся вслед за нами. Его испуганные глаза видны даже в темноте.

– Я провожу тебя домой! – прокричал мне на ухо Илья.

Но, его слова растворились в огромном зале. Он обхватил меня рукой за талию. Какой-то парень повис на нем и что-то стал говорить. Быстро и не понятно.