
Полная версия
Ретенция
– Ты лишил нас возможности доделать работу! – она толкает Тода в грудь, и он не сопротивляется. Я лишь замечаю, как в свете печей темные тени очерчивают его скулы.
– Когда у Арго закончились все снаряды, режим бойни заклинило…– она прикрывает рот и начинает рыдать. Слёзы просачиваются сквозь её пальцы. – Его и Снора буквально изрешетили.
– Это было не моё решение, Шелена… – Тод подходит и пытается приобнять Шелену, но она его отталкивает и отходит в сторону.
– Митчел, эгоистичный ублюдок. Он ничем не лучше Рида и других корпоратов, – сказав это, она направляется в чащу.
Я не могу её оставить одну. Я догадываюсь, что Шелена что-то испытывала к Арго. Для неё это невосполнимая потеря. Сейчас я понимаю её лучше, чем кто-либо другой. Она проходит мимо нескольких десятков деревьев и прислоняется головой к стволу одного из них. Из её рта слышу протяжный стон отчаяния. Некоторое время я наблюдаю за ней, заем подхожу и осторожно кладу руки ей на плечи. Она разворачивается.
– Отвали Коулман! Безмозглый корпорат! Ты такой же, как и все они!
– Сегодня они убили мою сестру, – дрожащим голосом произношу я. Больше я ничего не могу произнести. Некоторое время она смотрят на меня сквозь ступор, а затем кидается мне на шею, и я слышу ещё несколько стонов. Плечо моей уже давно несвежей рубашки становится мокрым.
Мы так стоим минут пятнадцать, а может и больше. Небо, проглядывающее сквозь верхушки деревьев, затянуто тёмно-серой дымкой. Шелена постепенно успокаивается, её руки отпускают меня, и она, глядя куда-то себе под ноги, бредёт на свет печей, в сторону привала. Я остаюсь наедине с самим собой. Мне хочется заплакать, но не получается. Кажется, будто Шелена уже выплакала и все мои слёзы.
Некоторое время я пытаюсь собрать волю в кулак и привести мысли в порядок. Уверен, меня уже списали со счетов в Корпорации, а маме прислали уведомление о том, что я в розыске и в случае, если она знает о моём местонахождении, ей незамедлительно следует сообщить в полицию.
Теперь, когда Никса мертва, всё, чем я жил раньше потеряло последние частицы смысла. Мама на себя наплевала. Она уже смирилась со своей нищенской жизнью и спокойно ходит на работу в школьную столовую, варит там суп и печёт пироги детям по праздникам. Я как-нибудь себя прокормил бы из без Корпорации, но вот Никса. Как же я хотел вытащить её в люди, дать ей путёвку в жизнь. Теперь этому уже никогда не суждено случиться.
Я ненавижу корпорацию Плазмида ещё больше, чем когда-либо. Я хочу её уничтожить…. Хотя, нет зачем… там работают и неплохие люди…Я хочу уничтожить всю её верхушку, но ещё больше я хочу убить президента Кейна Рида. Пусть на его место придёт какой-нибудь другой бездушный ублюдок, но это будет потом, и, возможно, уже меня никак не коснётся. Сейчас я жажду мести. Я готов придушить этого самонадеянного подонка голыми руками и посмотреть как перед смертью выкатятся наружу его выпученные глаза. Мои зубы сжимаются до боли в скулах и шее.
– Пойдём, Тод раздаёт оружие и обмундирование, – Раварта тихо зовёт меня.
Как она так неслышно подкралась? Когда я возвращаюсь, Тод выдаёт мне костюм, который чуть больше, чем хотелось бы, но в целом сидит удобно. Когда я застёгиваюсь, он вкладывает мне в руку прохладный ствол оружия. Я всё не могу привыкнуть что оно намного легче, чем кажется на вид. В голове тут же возникает картинка, как я простреливаю голову Риду и остальным членам правительства. Глупо думать о смерти людей, но во мне просыпается мститель. Плазмида не оставила мне выбора.
На полянках между деревьями я замечаю четырнадцать палаток. Восстановители постепенно разбредаются по трое-четверо в каждую из них. Девушки в одни, парни – в другие. Парней чуть больше, но ненамного. Это всё в основном молодые ребята, едва закончившие школу. Среди нас лишь несколько по-настоящему взрослых, включая Тода. Остальные – мои ровесники или даже младше меня. Себя мне пока трудно относить к категории взрослых. Слишком много ветра в голове.
Я залезаю в палатку с Абигом, Алексом и Урией. Там есть спальник, длинный и тёплый. Сперва я засыпаю, но через час глаза сами открываются и ещё несколько часов я лежу, глядя в тент над головой и вслушиваясь в звуки ночного леса.
Глава 19
Мне кажется, что едва мои глаза смыкаются, и сон легонько трогает мой мозг, как повсюду раздаются звуки выстрелов. Стреляют справа, слева, спереди и сзади. Кто-то кричит нам быстро вылезать из палаток. В палатке только я и Алекс. Я выбираюсь из спальника и радуюсь, что спал в камуфляжной одежде. Не приходится долго возиться. Пока некоторые из восстановителей стреляют в сторону просеки, с которой мы вчера свернули, Элиас подбегает ко мне и нацепляет пояс и паутину электродов.
Я оглядываюсь вокруг и вижу, что у многих нацеплены такие же. В мозге моментально проносятся электрические разряды от лобных долей до затылочных. Сонливость улетучивается. Я вытаскиваю оружейную консоль JF -104, и моя рука, ведомая невидимой силой, намертво сливается с рукояткой. Вдоль просеки виднеются зелено-коричневые полосы укреплений отрядов экологической полиции. Несколько полицейских попытались зайти с тыла в наш лагерь, но были ранены или убиты. Почти все палатки уже убраны, кроме нашей и ещё двух.
Две молодых девушки, у одной из которых невероятно широкие скулы подбегают к нашей палатке и начинают её поспешно складывать. Из-за ствола дерева торчит чья-то нога. Урия чуть высовывается и машет мне. Для него всё происходящее будто очередная репетиция спектакля. Давно они так “воюют”? Всё ли нам рассказывали в новостях? Ну конечно не всё, а лишь самую малость. Наивный дурак!
– Трэй, за дерево! Живо! – командует Урия, указывая на ствол сосны за моей спиной.
Я стою за деревом и сбоку наблюдаю как Урия прицеливается. Выстрел. Он улыбается. Значит, попал. Смогу ли я кого-то сейчас пристрелить? Чёрт! Я же слабак. Скорее меня убьют. И насмарку все эти тренировки и стрельбища в зале лагеря Плодородия. Раздаётся ещё несколько выстрелов из-за полосы защиты полицейских. Шипение. Плюх. Ещё шипение. Плюх. Вокруг становится дымно. Зачем они применили дымовые шашки? Глаза начинают слезиться, а в горло словно залили клей. Удушающий газ. Я ошибся. Пора сматываться.
– Трэй! – слышу я сдавленный полукрик-полушёпот. Поворачиваю голову и вижу её у соседнего ствола. – Считай до десяти и бежим в чащу. Там будет тропа вдоль ручья.
Я киваю, стараясь не дышать… Девять, восемь…один. Бегу, стараясь не отставать от Раварты. Ботинки проваливаются в мох. Чем дальше мы бежим в чащу, тем сложнее вытаскивать ноги из мокрой лесной выстилки. Я пробегаю несколько десятков метров и делаю резкий вдох. Здесь удушающего газа нет. В мозг по сосудам струится кислород. Система мозг- интерфейс из электродов начинает работать интенсивнее.
Я бегу быстрее, старясь ступать только на высокие кочки и поваленные деревья, чтобы не увязнуть. Сколько программ встроил в интерфейс Элиас? Или это уже интерфейс обучился сам, анализируя моё поведение? В этом и заключатся прелесть биологической обратной связи. Ты уже не знаешь – где тебе подсказали, а где сам нашёл нужное решение. От ствола дерева справа от меня отлетают куски пробки и древесины. Командиры погнали отряды полицейских за нами. Они не успокоятся, пока не перебьют всех нас или мы не перебьём их.
– По позициям! – я слышу короткий, но чёткий командный призыв Тода, но не могу разглядеть, где он.
– Трэй! За эту осину! – кричит мне Раварта слева.
Я прячусь за толстенный осиновый ствол. Влажная кора остужает щёку, сужая сосуды кожи.
– Ты почему без электродов? – спрашиваю я, движением головы указывая на плотный пучок волос на её затылке.
– Мне так спокойнее.
Она выворачивает руку каким-то неестественным способом и производит несколько метких выстрелов прямо из-за ствола дерева.
Я осторожно выглядываю. Двое полицейских валяются в десяти метрах от нас. Замечаю, как ещё четверо полицейских перебегают от ствола к стволу с того места, откуда мы только что прибежали. Шестеро прикрывают их на дальних позициях. Кто-то точно ползёт по мху. Я их не вижу, но было бы глупо не воспользоваться естественным укрытием леса – высокими кочками и кустами ягод.
Повисает тишина. Даже птицы, кажется, замолкли. Вверху только ветер и скрипы стволов старых осин и сосен. Выстрел со стороны полиции. И один из стволов совсем рядом со мной вспыхнул, словно весь измазанный керосином. У них есть оружие с зажигательными смесями. Похожее применили мятежники на площади. Становится жарко. В нос залетает копоть.
Я кручу головой с нескрываемой паникой в глазах. Раварта целится. Её брови сдвинуты вместе. И теперь её лицо напоминает разгневанную осу. Её палец нажимает курок. И тут же ещё раз. Два выстрела, почти мгновенно друг за другом. Двое полицейских, перебегавших за дерево поближе к нам, падают. Я успеваю разглядеть, что на их головах каски. А ещё на груди у них точно бронежилеты. Значит, она попала им в шею. Но как возможно так точно стрелять с такого расстояния? С просеки бежит ещё с десятка два полицейских. Они их там что штампуют? Из-за стволов чуть дальше выглядывают другие восстановители. Начинается перестрелка. Несколько восстановителей падают замертво.
У одной девушки слетает паутина из электродов, она пытается её поправить, но слишком сильно высовывается из-за ствола и получает пулю в висок. Кровавые сгустки крапинками раскрашивают тёмный ствол её дерева-укрытия. Я лишь изредка выглядываю из-за своего ствола и стараюсь стрелять по ногам или в руку с оружием. Я не могу себя заставить выстрелить в шею. Пару раз я замечаю нескольких полицейских без касок, но всё равно не стреляю им в голову.
– Что ты сиську мнёшь?! – вопит на меня Тод, словно прочитавший мои мысли. – Стреляй в лоб или висок!
Тод теперь совсем рядом, перебегает от одного ствола рядом со мной к другому. Выстрелы становятся реже, и мы постепенно отступаем. Раварта стреляет в одного из полицейских, который чудом дополз почти до очередного её дерева-укрытия. Парень, сосем ещё молодой распластывается на мху. Я молнией оказываюсь рядом с Равартой. Она отряхивает мой рукав от древесной шелухи и кусочков янтарной смолы.
– Вроде угомонились, – констатирует Раварта.
– Ага. Идём дальше?
– Да. – она собирается приготовиться к прыжку на кочку, но тут её словно что-то останавливает. Она спотыкается и падает. Подстреленный полицейский достал нож и всадил её в голень. Он привстал и хочет подняться. Я вижу этот свирепый взгляд Раварты. Она разворачивается, вытаскивает нож, словно малюсенькую занозу. Кровь с её ноги заливает тёмно-зелёный мох. Раварта подтягивает к себе раненую ногу, быстро приседает на корточки и отточенным движением перерезает горло полицейскому, а затем для верности сворачивает ему шею.
Я представляю как она могла бы сделать тоже самое со мной. Впервые мне становится страшно рядом с Равартой. Я совершенно не знаю кто она. Смогу ли я любить её после увиденного. Звуки стихли. Видимо, мы убили или ранили всех бойцов, кто осмелился выйти из-за защитной ограды на просеке.
Мы отступаем всё дальше. Нас поубавилось. Теперь нас почти вдвое меньше. Я рад, что Алекс, Дана, Шелена и Абиг целы. Патрика и Сьюзан не вижу. Тод бежит впереди всех, изредка оглядываясь.
Мы пробегаем почти километр. Я, к счастью, бегу налегке, Раварта – тоже. Все остальные тащат скарб. Мне совестно, но я стараюсь сейчас не думать об этом. В конце концов, они намного тренированнее и опытнее меня. Лес постепенно редеет, а влажный мох сменяется волосяным травянистым ковром. Вы выбегаем на небольшую поляну.
Тод разрешает ненадолго отдохнуть. Мы ещё недостаточно далеко ушли от больших дорог. Предстоит долгий путь. На поляне я замечаю Патрика и Сюзан. Я не подхожу к ним и не заговариваю, потому что нет сил, но внутри становится чуть спокойнее. Патрик здесь единственный человек, который связывает меня с прежним мною и настоящим, с моей прошлой спокойной жизнью и нынешним бедламом. Мир кажется мне удивительно маленьким не только в пространстве, но и во времени.
– Куда мы сейчас? – я задаю вопрос Тоду, когда он точит толстенное лезвие ножа о камень, зажатый между его коленей.
На его голове нет электродов. Мои – всё ещё на макушке, лбу и затылке. Я замечаю, что из длинного, почти полутораметрового рюкзака торчит стеклянная колба с зеленеющей сердцевиной. Присматриваюсь. Это Леопольд вытянулся внутри и пытается ноздрями зацепить молекулы воздуха, просачивающиеся через поры в мембране-крышке. Я предполагаю, что Тод забрал его из квартиры Раварты пока мы были в больнице.
– Нам нужно добраться до перевалочной базы восстановителей. Она севернее от Мингалоса, ближе к Хармидж -Таун. Там есть заброшенный склад. Мы раньше там базировались до того, как Митчел купил комбинат.
– Интересно, – я провожу рукой по затылку. – Сколько нам пешком?
– День, если быстро и не сворачивая.
– То есть к вечеру дойдём?
– Надеюсь. В крайнем случае, к завтрашнему утру, – нижняя челюсть Тода описывает вертикальный круг под верхними зубами.
Мне хочется улыбнуться, потому что в этот момент Тод похож на обезьяну, но я сдерживаюсь.
– В километре отсюда беспилотники! Движутся в нашу сторону! – к нам бежит молодой парень со светлыми волосами и молочной кожей, почти как у Элиаса, но всё же чуть темнее. У него на груди болтается бинокль. Я видел такой лишь однажды в лавке Феликса.
– Сколько?! – метает в него вопрос Тод, поднимаясь на ноги и пряча нож в боковом кармане камуфляжных брюк.
– Целых четыре штуки!
– Все собираемся и уходим! – кричит Тод.
За несколько секунд все как по команде подрываются, взваливают скарб на спины, и мы все вместе несёмся в сторону лесной чащи.
– Тод! Там нужна помощь Салли, она совсем в тяжелом, – к нам подбегает молодой мужчина с рыжей бородой, почти ровесник Тода, но более лёгкого телосложения. – Нога опять стала кровоточить. Может, ты поможешь её нести…А я пока твой рюкзак. Потом поменяемся.
– Хорошо, Хортон! – Тод чешет ладонью подборок, потом той же рукой проводит по брючине, где лежит нож, словно проверяя его наличие в кармане и выдвигается в сторону копошащихся с рюкзаками восстановителей.
Хортон хватает рюкзак и бежит за Тодом. Я засматриваюсь на то, как Тод взваливает на спину ту самую девушку с перевязанной ногой. Есть что-то человечное, совсем чуждое жителям центра, в заботе друг о друге у восстановителей. Я быстро осматриваю оружейную консоль и собираюсь бежать за остальными, но вдруг моё внимание привлекает какое-то движение внизу, почти у самых моих ног! Зеленоватая скомканная рептильная шкура и эти когтистые лапки. Леопольд! Он вылез из колбы!
– Трэй, давай за нами! – я слышу голос, но не могу отозваться, потому что всё моё внимание поглощено тем, как схватить игуану.
В детстве я любил ловить ящериц и лягушек. Мы даже ребятами сколачивали подобие закрытых аквариумов из старых полугнилых досок. Лягушки ловились проще, а вот с ящерицами приходилось постараться. Я не сразу наловчился набрасывать середину ладони на центр тела рептилии. Если сделать это неправильно, то ящерица либо испустит дух под твоим напором, либо оторвёт себе хвост и смоется восвояси.
Нужно подловить момент, когда ящерица заберётся на плоский камень или доску, а затем медленно подкравшись со стороны её спины, молниеносным движением накрыть её ладонью. То были маленькие ящерицы, а сейчас передо мной здоровая пятидесятисантиметровая игуана. Я падаю на колени, но Леопольд тут же отскакивает в траву. Хорошо, что здесь она хоть и мокрая, но пожухлая и бледная. Кислотная зелень выдаёт ящерицу. Леопольд останавливается. Я осторожно крадусь на четвереньках. “Ну же, безмозглая ты скотина, ползи сюда”– досадная мысль прозванивает все уголки сознания.
– Трэй! Бегом! – орёт во всё горло Раварта.
Я молчу. Потому что знаю, что сразу же спугну животное. Рывок правой руки вперёд. Касаюсь хвоста, прижимая его к травянистой выстилке, но он влажный и выскальзывает из-под. Пальцев. Я злюсь на непослушную рептилию. В голове крутятся образы надвигающейся эскадрильи беспилотников. Может бросить его к чёрту. Но я не могу так поступить. Во-первых, Леопольд не выживет в этих условиях. Во-вторых, Раварта мне этого не простит. Я стараюсь не думать о том, каким идиотом сейчас выгляжу, стоя на карачках, когда к нам приближается смертельная угроза. Чуть привстаю, напрягаю все мышцы ног и набрасываюсь всем телом на то место, где Леопольд притаился. Чувствую копошение под грудной клеткой. Поймал! Привстаю, ухватывая обеими руками зелёную рептилойдную тушку.
– Леопольд! Я его вытащил из травы!
– Что?!!– раздаётся возглас Раварты, стоящей уже за поляной, в чаще.
– Он убежал!
Она что-то там бормочет. Видимо ругательное.
– Давай сюда!
Я засовываю Леопольда под камуфляжную куртку, поправляю на голове паутинку и стараюсь не думать о возможной скорой гибели. Беспилотники обладают мощным арсеналом оружия. Уж кому как не мне знать об этом. Они запросто изрешетят всех нас до единого. Раварта забирает у меня животное. В её глазах и страх за мою жизнь и невозможность выразить благодарность и раздражение от того, что Тод бросил Леопольда, вернее – не доглядел за ним. Восстановители ушли, но не далеко. Нам нужно нагнать их. Мы пробегаем всего несколько десятков метров, и срезанные ветки с густой листвой падают на голову. Летательные аппараты обстреливают кроны, чтобы разредить нашу зелёную защиту. Сверху град выстрелов. Кого-то задевает. Высокий парень с тёмными волосами издаёт стон и падает на бок прямо передо мной. Я не знаю куда спрятаться.
Здесь лес ещё редкий. Перебегать от ствола к стволу далеко. Но Тод уверенно всех ведёт в чащу. Подошва правого ботинка падает на кочку. Левая нога заносится вверх почти под прямым углом. Переднюю поверхность бедра наискось разрезает снаряд. Прыжок получается смазанным. Я падаю, но тут же встаю и продолжаю бежать. Кровь заливает штанину. По-хорошему – надо перевязать, но останавливаться нельзя. Рана очень странная, будто стреляли сбоку, а не сверху, но я не думаю об этом. Только бы унести ноги.
Вижу Раварту там спереди. Её густые волосы не спрячешь в пучке. Я креплюсь, но с каждым шагом становится труднее. Я слышу металлическое шуршание где-то сзади. Я резко оглядываюсь. Три летательных аппарата, спускаются на мшистый лесной настил. Таких беспилотников я ещё не видел. У одного боковые крылья раздвигаются и трансформируются в ноги, мощные и подвижные. Беспилотники бегут напролом через лес, стреляя по всему, что видят перед собой. Это идеальные машины для убийства. Куски корневищ с клочками почвы разлетаются в разные стороны, когда машина совершает очередной шаг-прыжок.
– Беги, быстрее!!! – кричит, обернувшаяся Раварта.
– Я мчусь из последних сил вперёд.
– Трэй, ещё быстрее, Тод сейчас запустит…
Я не слышу, что именно запустит Тод. Рокот трущегося металла и треск ломающихся под натиском железных ног деревьев заглушает всё вокруг. Прихрамывая на левую ногу, я пробегаю ещё несколько десятков метров. Прячусь за дерево. Спереди один из отставших восстановителей пытается перебежать от раздробленного ствола до массивного, покрытого мхом корня упавшей ели. Он почти достигает укрытия и тут же превращается в мясную труху из-за перемалывающих плотных обстрелов орудий беспилотников. Полянка под ним засыпана кусками кровавого мяса. Я не из впечатлительных, но мне кается, что сейчас меня начнёт рвать желудочным соком, потому что больше нечем. Я притаиваюсь. По машинному звуку я понимаю, что двое беспилотников совсем близко.
Из соседнего ствола дерева выбрасываются густые фонтаны щепок. Я падаю. Нога ноет, крови потеряно многовато. Голову кружит. Я поворачиваюсь. Меньше, чем в десяти метрах от меня двое беспилотников готовы выстрелить в меня, но почему-то медлят. Они словно попали в невидимое силовое поле. Один начинает кружить на мощных ногах вокруг своей оси, а второй рядом топчется на одном месте, не в состоянии продвинуться вперёд. Залп выстрелов восстановителей.
Звук отскакивающего металла от металла. Через несколько секунд топчущийся на месте беспилотник заваливается вперёд. Второй раскручивается всё быстрее, пока не врезается в упавший. До моего носа доносится запах плавленного металла. Несмотря на помутнение в голове, я замечаю малюсенькие оранжево-белые точечки. Ну конечно! Линейное оружие! Несколько полос создали преграду. Теперь я понимаю, что должен был запустить Тод.
Из клубов дыма доносится скрежет металла и жужжание двигателей. Я чуть привстаю, чтобы начать отползать. В этот же момент силуэт ещё одного беспилотника- трансформера с грохотом приземляется сверху на две металлические груды своих собратьев. Линейное оружие не достаёт до его ног. Вся энергия уходит на сдерживание валяющихся машин. И вроде бы это неплохо, но энергия имеет свойство заканчиваться. Что случится, когда шарики дезактивируются? У меня нет ничего, кроме консоли. В висках стучит, уши заложило. Во рту от страха ни осталось ничего кроме высушенного одеревеневшего языка. Больше рана на ноге не беспокоит. Сейчас меня прикончат. Надеюсь, это будет быстро
– Активируй экстренный режим!! – я слышу её голос сквозь звон и вату в ушах.
Какой экстренный режим? В голове вереница мыслей за долю секунды. «Точно! Надо активировать тот самый режим». Трясущимися пальцами я сдавливаю две запачканные зеленью мха белые панели и целясь в кабину робота, нажимаю на курок. Две белоснежные полоски проваливаются в жерло консоли. Кисть резко дёргает вперёд, а затем отбрасывает назад. Кажется, будто все мелкие косточки в руке прокрутились вокруг друг друга.
Две светящиеся половины мчатся в сторону металла беспилотника. Раскалённое добела ядро средней части консоли следует за ними. Скрип, а затем грохот, который чуть ли не разрывает барабанные перепонки. Ударная волна с синим ореолом протаскивает меня по мху на несколько метров от эпицентра взрыва. Раварта подбегает ко мне и помогает подняться. Все три машины теперь дымятся слившиеся в единую цельную сплавленную груду. «А ведь там в кабинах люди, пока что эти машины еще не являются полноценными беспилотниками, управляемыми силой мысли дистанционно», – проскальзывает в сознании, когда я опираюсь на плечо Раварты. Несём потери не только мы, но и корпораты. Вернее, Плазмиде плевать на своих наёмников. Не дети же правительства гибнут в схватках.
Мы идём в сторону остальных. Ещё один беспилотник кружит где-то над нами, но через некоторое время бесследно исчезает. Куда он делся? Притаился или полетел докладывать обстановку? Мы нагоняем остальных. Девушка, перевязавшая ногу Салли, подбегает ко мне и ловкими движениями перевязывает рассечённое бедро.
Как ты, дружище? – Алекс подставляет мне плечо, дождавшись, когда девушка закончит с перевязкой.
Я отвечаю что-то в духе того, что всё нормально, благодарю девушку за оказанную помощь. Моё внимание сейчас вокруг того, что происходит между Равартой и её братом. Их немой язык может рассказать о многом.
Тод укоризненно смотрит на Раварту. Я вижу, как она напрягает мышцы, сводящие скулы, чтобы не высказать ему всё.
– Мы не смогли пойти основной дорогой, – произносит Тод, когда к нему стекаются с уставшими лицами остальные выжившие. – Нас оттеснили беспилотники перпендикулярно, – он рисует какую карту в воздухе и ловит понимающие взгляды на лицах остальных. Мне приходится подключать воображение. – Справа от нас болото, его придётся обходить. Хоть в последние годы и стало суше, там топи и ядовитые газы.
– Пойдём по боковой тропе? – спрашивает молодой мужчина с рыжей бородой.
– Да. По ней. Других вариантов не вижу.
– А дальше что? – спрашивает тот же бородач.
– А дальше мы на перевалочную базу и оттуда в северные регионы.
– А если там засада, на базе? – зачем-то встреваю я, понимая, что этот вопрос кто-то бы точно задал.
– Вся Аридафия – теперь для нас сплошная засада, – спокойно отвечает Тод, глядя мне в глаза.
– Он прав, Тод, – поддерживает меня Раварта. – Нас там, вероятно, уже поджидают.
– А вероятно и нет….– он кидает яростный взгляд на сестру, но тут же смягчает его, замечая почти такой же на своём собственном. – Рав, ты же знаешь сколько там припасов. Мы не можем их бросить. Там есть три бронемашины в подземном гараже. На них мы и поедем дальше.
Раварте не нравится план. Это прослеживается в каждой мимической составляющей её лица и в каждом напряжённом особенным образом мускуле тела.
– Если ты не хочешь, я пойду один туда и разведаю обстановку, – твёрдо заключает Тод.
– Нет уж, пойдём вместе, – Раварта недовольно супится, сжимая губы. Там, где должны быть рёбра слева под курткой прослеживается колбасовидный выступ. Леопольд отогревается на теле Раварты.
– Тогда выдвигаемся! – командует Тод. Пойдём по боковой тропе двумя отрядами.
Раварта кивает и подойдя ко мне, чуть согнувшись в спине, начинает аккуратно ощупывать ногу вокруг повязки. Алекс продолжает поддерживать меня, закинув мою руку на своё плечо.